Текст книги "Где распростерся мрак…"

Автор книги: Майкл Ридпат

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

Глава двадцать седьмая

В этот раз пастор Хакон был на месте.

Дверь открыл импозантный мужчина с окладистой бородой и кустистыми черными бровями. Увидев Магнуса, он было нахмурился, однако сменил гнев на милость, едва его глаза остановились на спутнице сержанта.

– Инкилейф? Подумать только, ведь мы не виделись со дня похорон вашей матушки! Как вы поживаете, дитя мое? – У пастора оказался приятный, богатый баритон.

– Все в порядке, – ответила девушка.

– Чем обязан столь восхитительной встрече?

Сержант решил вмешаться:

– Меня зовут Магнус Рагнарссон и я представляю столичное полицейское управление. С вашего позволения хотел бы задать несколько вопросов… Зайти-то хоть можно?

Пастор сдвинул могучие брови.

– Да, я ждал вашего визита, – проворчал он. – Пожалуй, вам действительно лучше пройти внутрь.

Магнус и Инкилейф сняли уличную обувь и прошли вслед за пастором по коридору, где стоял густой аромат свежесваренного кофе. Священник провел своих гостей в кабинет, сплошь уставленный книгами. Помимо письменного стола здесь помещался мебельный гарнитур: диван и кресло, чья обивка поражала воображение своей дешевизной и вульгарностью. Инкилейф с Магнусом устроились рядышком на диване, в то время как Хакон занял кресло. Среди книг сержант с удивлением подметил коллекцию компакт-дисков, где встретились, в частности, «Пинк Флойд», «Блэк Саббат» и «Лед Зеппелин».

И никаких признаков, что сейчас подадут кофе. В Исландии это могло сойти за нарочитое оскорбление – гостям всегда предлагают кофе с коврижками, особенно если все знают, что кофейник уже на огне.

Хакон посмотрел на Инкилейф.

– Должен признаться, что я действительно поджидал очередного визита блюстителей порядка, однако не могу взять в толк, отчего вы сопровождаете полицию?

– В связи с гибелью ее отца, – ответил Магнус за девушку.

– Мм, ясно… – отозвался пастор, по-прежнему обращаясь исключительно к Инкилейф. – Что ж, вполне естественно задаваться подобными вопросами, коль скоро вы, дитя мое, были столь юны, когда произошла трагедия… Хотя и не вполне понимаю, почему вы решили их задать именно сейчас. В присутствии полицейского.

– Вам известно, что мы задержали вашего сына? – спросил Магнус.

– Да, я слышал об этом по радио. Вы, разумеется, допустили ошибку, молодой человек. Чудовищную ошибку. – Глубоко посаженные глаза пастора гневно воззрились на сержанта. Хотя Хакон и был внушительной личностью, он оказался много моложе, чем полагал Магнус. На его висках пробивалась седина, да и лоб избороздили морщины, но в целом преподобному не дашь шестидесяти лет – выглядит, будто сорокалетний.

– Сейчас вашего сына допрашивают в столичном полицейском управлении, – объяснил сержант. – А после разговора с ним мои коллеги захотят побеседовать и с вами. А тем временем расскажите-ка мне, что случилось во время вашего похода с доктором Асгримуром.

Пастор тяжко вздохнул.

– Как вы понимаете, полиция провела расследование, и я все им изложил в мельчайших подробностях, так что загляните в свои служебные архивы. Впрочем, если хотите, чтобы я сейчас ответил на ваш вопрос… Итак, стояло начало мая. Всю зиму мы с отцом Инкилейф проработали над одним проектом…

Он бросил пытливый взгляд на девушку.

– Магнус ознакомился с «Сагой о Гекуре», – ответила Инкилейф на его невысказанный вопрос. – Он знает, что мой дед утверждал, будто разыскал кольцо, но вновь спрятал его от людей.

Услышав такое заявление, пастор на мгновение опешил, собираясь с мыслями.

– Что ж, в таком случае вам известно не меньше, чем мне самому. Воспользовавшись моими познаниями в области народных сказаний, а также теми намеками, что встречаются в саге, мы составили список из трех-четырех возможных мест, где мог находиться тайник с кольцом Гекура. В тот уик-энд мы вышли в наш второй поход. День выпал на редкость пригожий, и мы даже не стали проверять прогноз погоды, хотя это и следовало сделать… Несколькими годами раньше я читал некий трактат об истории исландского фольклора. Так вот в нем упоминалась местная легенда о кольце, спрятанном в пещере под охраной тролля: очередная вариация на широко известную тему о пастушке, которая знакомится то ли с представителем «невидимого народца», то ли с эльфом и убегает с ним, несмотря на все возражения родственников. Этот лейтмотив встречается сплошь и рядом, а вот упоминание о кольце – вещь куда более редкая. В легенде говорилось о местонахождении пещеры, вот мы и взяли с собой палатку и туда отправились.

Магнус припомнил, что уже читал нечто подобное, когда они с Инкилейф, копаясь в бумагах доктора Асгримура, наткнулись на историю о пастушке по имени Торгерд.

Пастор печально вздохнул.

– Это была вовсе не пещера, а просто ложбина в скале. Совершенно пустая. Мы, понятное дело, огорчились… Затем разбили палатку у ручья, в миле от того места. Ночью пошел снег… Знаете, типичные для мая снежные заряды, которые набрасываются невесть откуда. К рассвету буран так и не утих, однако мы все равно свернули палатку и направились домой. Буря не утихала, а становилась лишь яростней; видимость сильно ухудшилась. Ваш отец шел в нескольких шагах впереди. Мы оба сильно устали, я еле-еле брел, не поднимая глаз, – и вдруг раздался крик. Я вгляделся в снежную завесу, но ваш отец исчез… Тут я и догадался, что мы очутились на краю утеса и доктор Асгримур сорвался вниз. Мне удалось разглядеть его метрах в двадцати под ногами – он лежал как сломанная кукла. Далеко не сразу получилось разыскать тропинку, к тому же спускаться было очень трудно… В одном месте я сам упал и покатился вниз, однако снег смягчил удар…

Пастор помолчал, не сводя с Инкилейф темных, глубоко посаженных глаз.

– Когда я подбежал к вашему отцу, он был еще жив, хотя и без сознания. Асгримур сильно разбил себе голову. Я снял куртку, укрыл его потеплее, после чего бросился за помощью. Ну, «бросился», пожалуй, слишком уж сильно сказано: в снежном буране бегать трудно… Да, надо было вести себя осмотрительнее. В общем, впопыхах я заблудился. Лишь после того, как буря улеглась, я увидел вдали какую-то ферму. Продрог я ужасно… все-таки не забывайте: я отдал свою куртку вашему отцу…

– Вы увидели ферму Алфабрекка?

– Совершенно верно. Фермер и его сын отправились вместе со мной за Асгримуром, а хозяйка осталась звонить в горноспасательную службу. Когда мы добрались до вашего отца, он уже не дышал… – Пастор покачал головой. – Спасатели потом сказали, что после падения он прожил совсем недолго, но я до сих пор корю себя за то, что заплутал в буране…

– Полиция не нашла никаких свидетельств, что гибель доктора была отнюдь не случайной? – спросил Магнус.

– Да как вы смеете?! – зычно рявкнул пастор. – На такие вопросы потрудитесь ответить сами, заглянув в свой полицейский архив! И вообще никаких подозрений ни у кого не возникало… – Преподобный смерил сержанта испепеляющим взглядом, как бы вынуждая принять такую оценку. Магнус и глазом не моргнул, твердо зная, что он сам себе хозяин.

Сейчас становилось намного понятнее, отчего Инкилейф говорила про пастора, будто он умеет «ломать психику». Вокруг Хакона витала аура властности, которая обволакивала Магнуса, понукала склониться перед чужой волей…

Этой воле Магнус решил дать образцовый отпор.

– Вы продолжили поиски кольца после того, как погиб мой отец? – спросила Инкилейф.

Преподобный Хакон обратил взор на девушку и несколько смягчился.

– Нет. Все эти глупости я забросил. Да, я с увлечением занимался такими поисками при жизни вашего батюшки, но после его смерти потерял всяческий интерес к кольцу. Так же как и к саге.

Магнус оглядел стены кабинета: три офорта с извергающимся вулканом Гекла.

– А почему у вас развешано столько картинок на эту тему?

– Так ведь я занимаюсь изучением роли дьявола в церковной истории Исландии, – ответил Хакон. – Гекла славилась на всю Европу; наш вулкан называли пастью ада, что, как вы понимаете, меня изрядно интригует. – Он помолчал. – С этой точки зрения «Сага о Гекуре» представляет собой чрезвычайный интерес. Насколько мне известно, именно в ней вулкан Гекла впервые упомянут в такой роли. Кроме того, это первое письменное свидетельство о восхождении. Ранее было принято считать, что никто не осмеливался подняться на вершину до 1750 года. Впрочем, Исилдур с Гекуром поднимались к жерлу задолго до чудовищного извержения 1104 года, так что в ту пору столь сильного страха никто еще не испытывал…

– Несколько дней назад с вами разговаривала одна наша сотрудница, – сказал Магнус. – Насчет приезда профессора Харальдссона.

– Как же, помню.

– А что вы ей ответили по поводу цели визита Агнара?

Пастор улыбнулся, и вокруг его глаз сразу собрались лукавые морщинки.

– Боюсь, я с ней не откровенничал. Видите ли, я крайне щепетильно отношусь к личным секретам моих прихожан. – Он выразительно посмотрел на Инкилейф.

– Так о чем же вы беседовали с Агнаром?

– О саге про Гекура, разумеется. И о кольце. – Пастор огладил бороду. – Он рассказал, что Инкилейф обратилась к нему с просьбой представлять интересы ее рода при продаже саги. – Священник неодобрительно посмотрел на девушку. – Скажу без утайки: меня потрясло это известие. Подумать только, после стольких лет, даже веков, на протяжении которых семья успешно хранила тайну…

Инкилейф залилась краской.

– А вот мне кажется, что роль прокурора не для вас, – без обиняков заявил Магнус. – И вообще, вы были обязаны все рассказать нашей сотруднице в ее первый же приезд. Это сэкономило бы нам кучу времени.

– Асгримур был мне близким другом, – назидательно промолвил пастор. – И я сам знаю, какого именно поведения он ожидал бы от меня.

– То, что вы проделали, называется «помехами отправлению правосудия», – сказал Магнус. – Но мы отвлеклись. Итак: задавал ли Агнар какие-либо необычные вопросы?

– Я не знаю, что вы имеете в виду. Он просто сообщил мне, что Инкилейф отыскала письмо Толкина, в котором упоминается факт обнаружения кольца. Вот Агнар и приехал ко мне с расспросами, прямо как вы. У меня создалось впечатление, что он сам желал разыскать кольцо. Понятное дело, тут я ничем не мог ему помочь.

– В каком состоянии он находился? – продолжал допытываться Магнус.

– Он очень волновался. Скорее даже, был возбужден. Вопросы ставил напористо, если не сказать агрессивно.

– Вы сейчас о чем-то умалчиваете? – в лоб спросил сержант.

– Категорически нет!

Магнус помедлил, критически разглядывая пастора. Тот сидел неподвижно, явно не желая что-либо добавлять по собственной инициативе.

– Видите ли, преподобный Хакон, через день после вашей с ним встречи Агнар послал электронное сообщение, в котором прозрачно намекал, будто знает местонахождение тайника.

– Должен заметить, что во время нашей беседы он не производил такого впечатления.

– А вы рассказали ему, куда именно ходили в тот злополучный майский день 1992 года?

– Нет. Он задавал такой вопрос, однако я ответил, что не могу припомнить. Слукавил, конечно.

Инкилейф показала пастору карту, которая отыскалась среди отцовских бумаг.

– Мы об этом месте говорим?

Хакон вытянул шею, разглядывая лист.

– Да-да, именно здесь. А вот и ферма, видите? Алфабрекка. Пожалуй, я мог бы назвать Агнару правильные координаты, но он всего лишь напрасно потратил бы время. Кольца там нет, в этом я убежден. По меньшей мере его там не нашлось семнадцать лет назад, и я очень сомневаюсь, что с тех пор оно там очутилось.

– «Убеждены», говорите? – прищурился Магнус. – А вам не кажется, что Агнар мог где-то еще найти намеки на местонахождение тайника? И заодно обнаружил нечто такое, что вы упустили?

– Совершенно убежден, – кивнул Хакон. – Уж поверьте, мы с Асгримуром прочесали каждый квадратный сантиметр той пещеры, которую и при большом желании не назовешь громадной.

– Ваш сын в курсе всех этих дел? – спросил сержант.

– Томас? Вряд ли. Сколько ему тогда было… лет тринадцать? Я не рассказывал ему про сагу или кольцо ни в ту пору, ни в последующие годы… Может быть, вы, Инкилейф?

– Нет, – решительно заявила та.

– Тогда с какой стати он вздумал беседовать с Агнаром в день убийства профессора? – поинтересовался Магнус.

Преподобный покачал готовой:

– Понятия не имею. Я даже не знал, что они были знакомы.

– Какое любопытное совпадение, не находите?

Хакон пожал плечами:

– Все может быть. Наверное… – Он подался вперед, вперив глаза-буравы в Магнуса. – Мой сын – не убийца. Зарубите это себе на носу, молодой человек.

* * *

– Нет, все-таки он страшноватый человек… – заметила Инкилейф, возвращаясь с Магнусом в Рейкьявик.

– Он всегда был таким?

– Со странностями? Да. Наша семья не очень часто ходила в церковь, но всякий раз, когда я там оказывалась, его проповеди меня пугали. Сплошная сера, огонь и по дьяволу за каждым валуном. Сам понимаешь, любой ребенок задрожит, слушая такие вещи, да еще не где-нибудь, а в церкви Хруни… – Она негромко рассмеялась. – Помнится, как-то раз, наслушавшись его воскресных проповедей, я на следующий день вернула соседке по парте заколку, которую у нее… кхм… «позаимствовала». Потому как насмерть перепугалась, что меня проглотит земля или сожжет молния.

– Охотно верю.

– Итак, мистер детектив, наш пастор говорил правду?

– Сомневаюсь. Мы уже знаем, что он солгал насчет Агнара, когда к нему приезжала Вигдис. Так что я практически уверен, что он врет и про Томаса. Наверняка он рассказал сыну о саге и кольце; иначе с какой стати Томас отправился бы к профессору? Мне только на руку, что он соврал – Хакон оказал себе медвежью услугу.

– Почему?

– Рано или поздно я вытащу из Томаса, что про сагу он узнал от отца, и это будет означать еще один крючок, на который мы поймаем пастора. Вот когда он заелозит, пытаясь выпутаться из собственной лжи… А что ты об этом думаешь?

– По-моему, отца убил он. А кольцо забрал себе… Слушай, а нельзя ли у него устроить обыск?

– Для этого нужно постановление суда.

– Так ведь все в твоих руках.

– Ну… – Магнус с удовольствием перевернул бы дом пастора вверх ногами, но здесь требовалось действовать через Балдура, что означало множество препон. Во всяком случае, не раньше, чем удастся ниспровергнуть выдуманную Томасом легенду. Сержанту не терпелось попасть в управление и лично заняться допросом.

– А можно остановиться у фермы, куда преподобный Хакон пришел за подмогой? – вдруг предложила Инкилейф. – Не исключено, что хозяева что-то запомнили.

– Знаешь, хорошо бы поскорее вернуться в Рейкьявик, чтобы начать обработку Томаса.

– Это я понимаю, но ведь мы можем найти нечто такое, что прольет дополнительный свет на гибель отца…

Сержант призадумался.

– Магнус, ну я прошу… Ты же знаешь, насколько это для меня важно.

– Как, ты говоришь, называется та ферма? Алфабрекка? Он нам показал ее на карте…

– Точно. Чтобы туда проехать, надо свернуть к ущелью Тьоурсаудалур.

– Хм… Если считать в оба конца, это полсотни километров?

– Если не больше.

Магнус знал, что обязан как можно быстрее доложить Балдуру о результатах допроса Хакона. Причем это ему хотелось проделать лично, а не по телефону, чтобы после рапорта можно было сразу заняться Томасом.

Сержант бросил взгляд на Инкилейф. Да, он отлично понимал, что сейчас испытывает девушка и насколько важным для нее был поиск ответов.

– Ладно, – вздохнул он. – Вытаскивай свою карту, поработаешь штурманом.

Глава двадцать восьмая

Когда самолет начал снижаться над аэропортом Кеблавик, Диего невольно облизнул губы. Он нервничал. И дело вовсе не в предстоящем задании; напротив, Диего с нетерпением ждал момента, когда удастся прихлопнуть заказанного копа. Да и самолетная лихорадка тоже ни при чем: уже довелось полетать, и немало. Однако Диего никогда не был в Европе. С Испанией он наверняка справится, с Италией тоже вроде можно найти общий язык, но как быть с Исландией?

Судя по первым впечатлениям, эта страна была явно не в себе.

Он ожидал увидеть снег, лед, эскимосов и их забавные жилища под названием «иглу». Холод, видимо, удастся перетерпеть. Диего с пятнадцати лет жил в Лоренсе, милях в двадцати к северу от Бостона. Там в зимнюю пору погода была далеко не сахар.

Пожалуй, холод можно считать одним из самых сильных потрясений в судьбе Диего; во всяком случае, именно это произошло с ним в возрасте семи лет, когда он впервые прибыл в Штаты. Его семья происходила из городишка Сан-Франсиско-де-Макорис, что расположен в Доминиканской Республике. Стомильный пролив Мона, которым Доминикана отделяется от Пуэрто-Рико, они пересекли на лодке, а потом, купив себе фальшивые документы, перелетели в Нью-Йорк. Несколько лет провели в квартале Вашингтон-Хайтс в Верхнем Манхэттене, где папаша зарабатывал на жизнь, тайком доставляя наркотики от одного дилера к другому. Его поймали, сунули за решетку, где он и помер года через два. Диего и младших дочерей мать увезла в Лоренс, к своей кузине.

Именно там Диего и начал свою карьеру, поработав сначала в области «наркотической логистики», после чего сменил стезю и пошел в «силовые структуры», где проявил себя с очень хорошей стороны. Нет, он не был столь уж беспричинно и предельно жесток, как иные подчиненные Сото, однако обладал живым умом, а это порой стоило целого взвода «солдат». И уж кому, как не ему, поручать поиски бостонского копа, затесавшегося среди оравы эскимосов.

Они наконец приземлились и без излишних проволочек покинули самолет. Иммиграционный контроль оказался чистой воды формальностью: какой-то чиновник мельком бросил взгляд на американский паспорт Диего и тут же его проштамповал. Выйдя в зал прилета, Диего осмотрелся кругом, нашел плакатик с надписью «Мистер Робертс». Его держал коренастый литовец с коротким ежиком каштановых волос и акцентом, напоминавшим русский. Они вышли из здания аэровокзала и сели во внедорожник «ниссан».

Командировка выдалась сумбурной, времени подготовиться почти не дали. С другой стороны, Сото обратился к одному из своих поставщиков и договорился, что тот выведет его на надежных людей в Исландии. Люди эти оказались выходцами из какой-то Литвы (недоумевающему Диего разъяснили, что так называется одна из бывших республик Советского Союза), и они вроде бы не возражали помочь.

Диего окинул взглядом ландшафт. Снега и в помине нет. И ни одного иглу. Даже деревьев – и тех нет! Ничего себе местечко…

Спустя полчаса они свернули на парковку возле «Тако Белл». Вот это по-нашему. Диего тут же взял себе буррито, хотя час еще стоял ранний, и вернулся в машину, где на заднем сиденье уже сидел новый деятель: мужчина лет тридцати, с такой же короткой стрижкой и синими бусинками глаз.

– Меня зовут Лукас, – заявил он, и Диего отметил густой акцент, который мало чем походил на русский говор, хорошо знакомый ему по Бостону.

– Джо, – сказал Диего, тряся предложенную руку.

– Добро пожаловать в Исландию.

– Заказ принесли?

Лукас помедлил, но затем все же вытащил из черной наплечной сумки «вальтер-ППК». Диего внимательно осмотрел «машинку». Очень напоминает ППК/С, но только с голубоватым воронением. Должно быть, европейская модель. В приличном состоянии. Серийный номер спилен. Это, конечно, не револьвер, но на сей раз все равно никакого театра не будет: просто бах-бах – и в кусты.

– Вы с ним поаккуратнее, – предупредил литовец. – В Исландии нет оружия. Вот эту штучку пришлось покупать в Амстердаме, а потом протаскивать контрабандой.

– Что значит «нет оружия»? А копы? Уж у них-то есть?

– He-а. Только у тех, которые в аэропорту. У пограничников.

Диего ухмыльнулся:

– Мне тут уже нравится… А «маслята»?

Лукас передал ему пачку патронов.

– Так, и кто меня подхватит после дела?

Литовец сунул руку в сумку, вытащил мобильник.

– Вот. Первое имя в записной книжке, «Карл». Звякните на его номер, когда придет время. Только разговор начинайте фразой: «Оскара можно к телефону?» Не то мы решим, что вас фараоны сцапали.

– Понял. Ну и какой план отхода?

– Мы вас встретим на машине, а потом вывезем из Исландии.

– Быстро?

– Очень. Можете мне поверить. А если вас все-таки сцапают, не говорите полиции, что мы вам помогаем. Нам неприятности с властями ни к чему.

– Ладно, – сказал Диего. – Ну и где мне искать Магнуса Джонсона?

– Вы знаете как он выглядит?

– Угу.

– Значит, вам стоит покрутиться возле полицейского управления.

– Нет уж, дудки! Давайте лучше вы поспрашиваете, а? Выясните, где он живет и так далее…

– Нет, – решительно отказался Лукас. – Убийство полицейского на улицах Рейкьявика – вещь серьезная. Просто капитальная. Если узнают, что мы им в свое время интересовались, нам всем настанут вилы. Вы понимаете, о чем я толкую?

– Да пожалуй, – раздраженно заметил Диего.

– Вот и хорошо… А теперь мы отвезем вас в отель, где вы уже сами оформите себе прокатную автомашину. Кстати, напротив полицейского управления есть автобусная остановка. Рекомендую там посидеть да понаблюдать.

Арни вымотался донельзя. Удивительное дело, но от долгого сидения на одном месте устаешь как от целого дня, проведенного на ногах. Он был рад вернуться в Исландию, хотя к этому моменту биологические часы его организма окончательно разладились.

Полицейский очень рассчитывал на разговор с Исилдуром. Он успел спланировать целый ворох хитроумных стратегий, которые обязательно докажут, что убийцей был все-таки Стив Джабб. И еще ему хотелось посмотреть на Калифорнию; говорят, поездка в округ Тринити – нечто умопомрачительное. Если повезет, удастся увидеть и знаменитые секвойи… А что вышло? Да он даже до Сан-Франциско не добрался, а провел ночь в аэропортовском отеле, после чего следующим же утром вылетел обратно, рейсом через Торонто.

Ему еще не доводилось бывать в Канаде. Так, ничего особенного.

Единственное стоящее обстоятельство, которым обернулась эта горе-командировка, заключалось в том, что Арни увлекся «Властелином колец». Он уже дочитал до шестьсот пятьдесят седьмой страницы увесистого тома и увлеченно следил за развитием событий. Отличная книга. Особенно после знакомства с «Сагой о Гекуре».

Аэропорт Кеблавик был переполнен: все рейсы из Северной Америки прибывали в Исландию в одно и то же время. Арни не стал следовать примеру своих соотечественников, которые оккупировали магазинчики дьюти-фри, а направился прямиком к стойкам иммиграционного и таможенного контроля. Следуя на выход в зал прилета, он вдруг приметил знакомую физиономию: Андриус Юска, коротко стриженный крепыш и боевик одной из литовских банд, которые промышляли в Рейкьявике амфетаминами. Несколько месяцев назад Арни на время прикомандировали к наркоотделу, и полицейский знал литовца в лицо, потому что лично участвовал в слежке за этим парнем.

Исландская «желтая пресса» давно уже заходилась истошными воплями по поводу залетных преступников, видя литовских наркодилеров чуть ли не в каждом человеке, стоящем без дела на уличном перекрестке. Истина же заключалась в том, что в Исландии наркотики в основном распространяли сами исландцы. Министра внутренних дел, однако, всерьез беспокоила текущая ситуация: он опасался дальнейшего расширения влияния со стороны незаконопослушных иностранцев, к которым в первую очередь относились скандинавские мотоциклетные рокеры и литовцы. Пока что не успели проявить себя ни латиносы, ни собственно русские, хотя полиция вовсю готовилась и к их появлению.

Юска стоял с плакатиком, встречая некоего мистера Робертса. Арни замедлил шаг и увидел, как к литовцу подошел худощавый загорелый мужчина. Судя по настороженной неловкости, с которой они обменялись приветствиями, эти люди встретились впервые.

Арни намеренно разжал руку, сумка выскользнула из пальцев, и он остановился, чтобы ее поднять. Мужчины говорили по-английски; Юска – с густым литовским акцентом, а вновь прибывший – с американским. Причем говор нерафинированный, явно уличный. Арни внимательно присмотрелся. Мужчине было лет тридцать, он носил черную кожаную куртку и выглядел так, словно мог постоять за себя в любой ситуации. И ни на йоту не напоминал обычного туриста-янки.

Любопытно…

Ноты «Эверморского сражения» вихрились в кабинете, где с закрытыми глазами сидел преподобный Хакон. Кольцо на пальце; музыка «Лед Зеппелин» перекатывается волнами над головой…

Он испытывал редкостное возбуждение. Чем больше пастор об этом размышлял, тем отчетливее видел собственную роль в планах кольца. Жаль, конечно, что не ему лично суждено обрушить силу кольца на окружающий мир, зато именно он избран катализатором процесса, который вызволит кольцо из тысячелетней ссылки в исландской глуши и вновь закинет его в самую гущу человеческих дел.

Что и говорить, роль чрезвычайно ответственная.

Убийство Агнара, арест Томаса… подобные вещи ординарными не назовешь при всем желании. Полиция с каждым днем подкрадывается все ближе и ближе, но пастор на этот счет не беспокоился. Все предопределено.

Он прислушался к тоскующей мандолине: «Жду ангелов Авалона…» Интересно, кому суждено стать следующим хранителем кольца? Может быть, Томасу? Вряд ли. Инкилейф? Нет. Хоть она и обладала волевым характером, пастор никак не мог вообразить ее в такой роли. А как насчет рыжего крепыша-детектива? Хм, не исключено… У него американский акцент, вокруг витает аура властности и незаурядности…

На секунду Хакону показалось, что он нашел человека, которому можно передать кольцо, – но пастор тут же понял, что не способен совершить такой шаг.

Раздался телефонный звонок. Преподобный приглушил музыку и поднял трубку. Беседа не заняла много времени. Закончив разговор, Хакон вновь бросил взгляд на кольцо. Спрятать в алтаре или на сей раз взять с собой?

События начинали разворачиваться на повышенной скорости.

Он выключил стереоцентр, схватил пальто и отправился в гараж. Кольцо плотно обнимало палец.

* * *

В нескольких километрах от Флузира Магнус с Инкилейф наконец достигли могучей Тьоурсау – самой длинной исландской реки, которая несла ледяные бело-зеленые воды глетчеров южной части страны в Атлантику. Здесь они свернули влево, к долине, где стоял древний хутор Стенк, вотчина Гекура.

В солнечном свете река отливала глянцем. По левую руку виднелись редкие фермы да нечастые церквушки, чьи шпили выглядывали из-под защитных скальных козырьков, еще засыпанных снегом. Впереди и правее нависал исполинский силуэт Геклы. Этим утром вершину вулкана занавесило плотной облачностью, и темно-серая вуаль тумана особенно резко выделялась на фоне белесых клубов, усеявших остальную часть бледного небосвода.

Следуя штурманским командам Инкилейф, Магнус съехал с основной трассы и попал на грунтовку, которая после долгого петляния в холмах привела спутников в небольшое ущелье. Служебная «шкода» сержанта натужно преодолевала горные склоны, да и вообще дорога находилась в сильно запущенном состоянии. После восьмикилометровой зубодробительной тряски машина все-таки выбралась к крошечному белому домику с красной крышей, горделиво стоящему на холме в голове долины. В основании холма раскинулся обязательный изумрудный луг, который упирался в ручеек с быстротекущей водой. Остальную часть долины покрывала бурая жухлая трава, исключая те места, где еще лежал снег.

Алфабрекка.

– «Красив этот склон», – промолвила Инкилейф.

Магнус улыбнулся, узнав цитату из «Саги о Ньяле», и подхватил:

– «Таким красивым я его еще никогда не видел».

На звук мотора к ним со стороны фермы вышел худой подвижный мужчина лет пятидесяти.

– Доброе утро! – сказал он, широко улыбаясь и едва ли не приплясывая от радости видеть новые лица. – Чем могу помочь?

На бледном морщинистом лице фермера удивительно ярко сияли васильковые глаза, оттененные синим рабочим комбинезоном. Из-под шерстяной шапочки торчали седые вихры.

Инкилейф назвала себя, затем представила Магнуса.

– Моего отца звали доктор Асгримур Хегнассон. Может быть, вы его помните? В 1992 году он сорвался со скалы неподалеку отсюда.

– Ах да, помню тот случай, отлично помню, – кивнул фермер. – Искренне вам сочувствую, хоть лет прошло и немало. Но что же мы стоим?! Пойдемте скорее в дом, попьем кофе!

Внутри нежданных визитеров встретили родители фермера. Старший представитель рода, хрупкий старичок, самостоятельно поднялся из уютного кресла, пока хозяйка подавала кофе с коврижками. Гостиная, обогреваемая чугунной печкой, была забита всяческими местными безделушками, среди которых Магнус насчитал как минимум четыре миниатюрных национальных флага.

И еще здесь стоял исполинский телеэкран высокой четкости. Так сказать, недвусмысленное напоминание, что вы все-таки находитесь в Исландии.

Застольную беседу поддерживал в основном моложавый фермер, который встретил Магнуса с Инкилейф на улице. Звали его Адальстейдн. Не успели они задать хотя бы один вопрос, как он рассказал про своих родителей, посетовал на собственную холостяцкую долю, упомянул, что ферма находится в их роду на протяжении нескольких столетий, а также много чего поведал насчет животноводства, особо напирая на трудности нынешнего времени.

Кофе оказался отменным, а коврижки на редкость вкусными.

– Адальстейдн, вы не могли бы рассказать нам, что же случилось в тот злополучный день? – поспешила прервать его Инкилейф.

Фермер тут же переключился на подробнейшее описание той минуты, когда закоченевший пастор постучался в дверь, и как они с отцом отыскали то место, куда упал Асгримур. Несчастный доктор к тому времени уже скончался. Никаких следов драки или прочих подозрительных обстоятельств; все ясно и понятно с первого взгляда. Полиция не стала утруждать себя пытливыми расспросами, из которых следовало бы, что дело нечисто.

На протяжении этого монолога мать фермера вставляла кое-какие дельные замечания и поправляла неточности, а вот старик отец просто сидел в кресле, наблюдая за происходящим и слушая.

Магнус с Инкилейф наконец объявили, что пора ехать, – и тут старик впервые раскрыл рот.

– Стейдни, расскажи им про невидимку.

– Про невидимку? – Магнус смерил пристальным взглядом старика, затем его сына.

– Да, отец. Я собирался сделать это снаружи.

Адальстейдн повлек гостей на дворик.

– На что он намекал? – принялся допытываться Магнус.

– Понимаете, отцу всю жизнь мерещатся huldufylk, – сказал Адальстейдн. – Если ему верить, в нашей округе живет несколько таких невидимок, причем издавна, на протяжении многих поколений. Сами, наверное, понимаете, как у нас тут принято…

Его дружелюбные глаза напрасно шарили по физиономии Магнуса в поисках признаков снисходительного недоверия.

– Да, конечно, понимаю, – кивнул Магнус. В конце концов, само название хутора – Алфабрекка – означает «эльфийский склон». В Исландии до сих пор не стихают споры на тему, чем эльфы отличаются от «невидимого народца», причем не исключено, что конкретно в этом захолустье обитают обе мифические расы. А чего еще прикажете ждать? – Итак, продолжайте…