Текст книги "Конан-варвар (ЛП)"
Автор книги: Майкл А. Стэкпол
Жанр:
Героическая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
Конан прыснул в кулак.
Артус тоже засмеялся.
– Я сам уверен, что ты предназначен для величия. Понял при нашей первой встречи. Знал это, услышав, что ты отправился в плавание с Белит. Мне хотелось когда-нибудь снова с тобой встретиться и посмотреть, помнишь ли ты меня.
– Я не забываю друзей, Артус, – ответил Конан.
Он не повернулся к товарищу, поскольку сосредоточил взгляд на море. Варвар не нажил множество друзей. Их всех Конан смог бы пересчитать по пальцам одной руки, а тех, кто до сих пор оставался в живых, было и того меньше. Смерть каждого из них оставила в его душе пустоту, которую он с трудом мог постичь, а тем более заполнить. То же самое, наверное, происходило с Корином, особенно после смерти матери Конана.
– Знаю, ты так никогда не поступишь. Терять близких… нет острее боли, – зингарец сочувственно покивал головой. – Сам я не слишком надеюсь на милость богов. Хотя я раньше, когда был вором, отдавал храму Бела часть награбленного. Да и теперь не гнушаюсь пожертвовать морю кувшин доброго вина, добавив к нему и добавить такое количество плоти, какое только может пойти ко дну. Да и теперь не гнушаюсь пожертвовать морю кувшин доброго вина, добавив к нему такое количество плоти, какое только может пойти ко дну. Если мы будем тешить богов, то они, глядишь, смогут позволить нам прожить чуть дольше.
– А если мы пытаем людей, то это доставляет им наибольшее удовольствие, – Конан искоса посмотрел на зингарца. – Так значит, лучше мучить других, чем быть замученным самому?
– Не вижу смысла это отрицать. – Артус глянул туда, где, съежившись, сидел Наварус. Его кушетку выправили, а зонтик купца привязали к древку копья. – Вот он прятался, только какая ему от этого вышла польза. Все, что было скрыто, обязательно будет найдено.
– Хорошо. Но неужели твоя цель – спасать меня от меня самого?
Артус похлопал киммерийца по спине.
– Просто я хотел напомнить тебя о причинах, из-за которых мы цепляемся за жизнь.
Внизу среди толпы возникло какое-то волнение. Оба главаря направились в центр сборища.
– Что случилось? – подбоченясь, поинтересовался Артус.
Один из невольников рухнул на колени к ногам пирата.
– Господин, мы не знаем, что дальше делать.
Артус тряхнул косичками.
Конан обнажил меч и торжественно объявил:
– Уходите. Вы все свободны.
Красивая женщина, с глазами газели, с золотистыми локонами и длинными, стройными ногами, кинулась к варвару:
– Но… но у вашей команды весь запас пищи и воды. Они забрали добычу и оставили нас беззащитными. Куда нам теперь идти?
Конан осмотрел пустынный берег в умирающем свете солнца.
– Ты права. Пусть мужчины возьмут вон те фрукты, хлеб и две телеги для бочек с водой. А этот отведет вас назад в Зингару.
Раб, на которого указал киммериец, нахмурился.
– Мой господин, тут может не хватить для всех нас.
– Я догадываюсь, – усмехнулся Конан. – И поэтому женщины отправятся с нами.
Глава 13
Клубы едкого дыма висели под потолком мессантийской харчевни. В темном зале смешались запахи человеческого пота, наркотических курильниц и пролитого пива. Плотный угар растворял в себе даже смех, гасил вспышки глаз отдельных посетителей. Дымные щупальца ласкали тела женщин, когда те переходили из одних пиратских объятий в другие. Здесь царил праздник жизни, на котором, отмечая очередную победу, можно было утолить голод чрева и жажду плоти.
Среди посетителей таверны только двое мужчин оставались в относительном уединении.
Наварус томился в подвешенной клетке, где ранее содержались его рабы. Купец все еще носил шелковый наряд и сжимал в руке свой зонтик. Он изо всех сил пытался сохранить остатки достоинства, в то время как женщины, которыми он наслаждался по дороге, дразнили бывшего хозяина и насмехались над ним. Пираты не отставали от подруг, швыряя ему объедки с той же небрежностью (но не так часто), что и дворовым собакам, вертевшимся между столов. Наварус не подбирал пищу с пола, но иногда украдкой отщипывал от кусочка, застрявшего в полах его халата.
В стороне от работорговца, в самом затемненном углу, расположился Конан. Он выпил достаточно пива, чтобы его лицо приобрело менее мрачное выражение, но не настолько, чтобы разделить компанию с женщинами. Северянин наблюдал, как другие, сбросив всю свою цивилизованность, скатываются не только к дикости, достойной варвара вроде него, но и постепенно впадают в детство, сохраняя тягу к взрослым удовольствиям. Безусловно, такое поведение для киммерийца не было в диковину. Подобным образом вели себя представители всех варварских племен от Нордхейма до Черных Королевств. И все же, те празднования, в которых ему самому многократно доводилось участвовать, несколько отличались от этого. Там все проходило по чести.
Не претендующие на звание цивилизованного человека не испытывали ни малейшей потребности убеждать кого-либо в обратном. Добыча в грабительских набегах доставалась сильнейшему, и никто не видел в том порока. Женщины также принадлежали сильным. Обладание ими обеспечивало удовольствие и комфорт. Воин зарабатывал право на все эти вещи своим мужеством и умением, быстротой и опытом. Варвары знали и уважали это. Даже окажись среди них трус, пробующий плести интриги, острый ум обнаружил бы такого, а сила разрушила бы паутину заговора.
Однако Конан не смотрел на команду «Шершня» с презрением. Скорее это было схоже со снисхождением взрослого человека, наблюдающего детскую возню. В отличие от охранников охранники каравана в большинстве своем разбежавшихся и уже, наверное, находившихся в Зингаре, пираты усердно работали, а некоторые сложили головы ради победы. И теперь женщины вознаграждали своих освободителей всем тем, что могли предложить. Рабство низвергло их почти до животного состояния. Обретенная же свобода вновь даровала им шанс обрести человеческий облик, поэтому горячее желание бывших невольниц отпраздновать свое, по сути, второе рождение никого не должно было удивлять.
Артус поднялся из-за центрального стола и широко развел руки, чуть не повалив при этом на пол двух полуголых прелестниц.
– Есть ли тут хоть один, кто лучше меня? Найдется ли крепкая рука, способная побороть мою?
Морские разбойники притихли. Один дородный пират, отодвинувшись подальше, схватил пивную кружку, чтобы быстро опрокинуть в рот ее содержимое, но в это время его товарищ удержал запястье здоровяка и толкнул в плечо. Пират, взревев от неожиданности, извергнул пенный напиток себе на штаны. Правда, через мгновение он уже смеялся вместе с остальными над собственной неловкостью.
Артус указал на Конана.
– Ну, киммериец. Покажи этим увальням, каким должен быть настоящий мужчина.
Конан покачал головой. Конечно же, Артус не нуждался ни в каких соперниках, и ему нечего было доказывать собравшимся в таверне. Скорее всего, кто-то поспорил с ним на кружку пива. Или одна из женщин стала многообещающе покусывать его ухо, вот он и решил покрасоваться. Таким Артус был всегда, по крайней мере, сколько помнил его Конан.
Зингарец тряхнул своими длинными косичками, которые рассыпались по широким плечам пирата.
– Неужели время, проведенное вдали от льда и снега, размягчило тебя, северянин?
Киммериец подался вперед. Он знал, что Артус не оставит попыток раззадорить его. Не для того, чтобы убедить всех в своем превосходстве, а как человек, стремящийся спасти друга. Обычно Конан сидел тихо в сторонке наедине со своими мыслями, но, по мнению Артуса, варвар поступал так слишком уж часто с момента возвращения.
«А вдруг он прав?» – подумал киммериец, не в состоянии дать ответ на этот вопрос. В действительности Конан чувствовал себя не хуже, чем прежде. Однако, наступали периоды, когда к нему в душу закрадывалась тоска по чему-то ушедшему навсегда. Это ощущение не делало его слабым, но выбивало из равновесия, словно в любой момент он мог упасть и уже не подняться. До встречи с Белит и ее гибели ничего подобного с ним не происходило. Тем не менее, это все не было тем, из-за чего не стоило дальше жить.
Варвар встал и потянулся. Под опаленной южным солнцем кожей заиграли могучие мышцы. Пираты глазели на него, позволяя кислому пиву капать из раскрытых ртов. Кто-то смотрел с интересом. Большинство – испуганно. И лишь несколько человек с гордыми и уверенными улыбками. Женщины также наблюдали за ним из-под полу прикрытых век, любуясь мощным телом и плавностью его движений. Бывшие невольницы уже успели убедиться в силе и боевых навыках северянина, и сейчас гадали, имеет ли он таланты подобного масштаба в других сферах жизни.
Артус громко рассмеялся и подхватил две полные кружки из рук пробегающей мимо служанки.
– Лев соизволил выбраться из логова, чтобы получить урок.
Конан поднял бровь.
Отвесив достойный дворянина поклон, темнокожий зингарец скользнул вдоль стола. Он предложил киммерийцу место с видом на дверь таверны. Тот уселся и поставил правый локоть на залитую пивом столешницу. Тут же одна из женщин, высокая и стройная, положив руки ему на плечо, примостилась на его левом бедре.
Артус занял место напротив.
– Мы будем заключать пари, Конан?
Все вокруг принялись делать ставки. Послышался звон монет. Пираты шепотом взвешивали шансы каждого из соперников.
– Мне нечего поставить, – ответил варвар.
Поймав за талию хихикающую девчонку, Артус притянул ее к себе на колени.
– Вот, пойдет? Моя против твоей. Победителю достаются обе.
Конан покосился на женщину на своем бедре, и поймал тень улыбки до того, как она потупила взгляд.
– Что ж. Справедливая ставка.
Буравя друг друга глазами, двое мужчин взялись за руки.
– Ну как, варвар? Ты готов?
Конан только хмыкнул.
Мускулы вздулись на руках у обоих, когда началась борьба. Артус резко надавил, стремясь к молниеносной победе, но сила зингарца встретила достойный отпор. Киммериец почувствовал, как судорога сводит его руку. Он не заскрипел зубами от боли, в отличие от других, которые могли бы оказаться на месте северянина, а лишь сузил глаза. Губы варвара при этом даже не дрогнули.
Постепенно позиция дрожащих от напряжения рук соперников изменилась. Вначале Артусу удалось своим напором немного пригнуть руку Конана. Варвар сумел восстановить равновесие, и теперь явно одерживал верх.
Артус оскалил зубы и издал рычание. Поднатужившись, он отыграл пару дюймов. Это сопровождалось одобрительными возгласами некоторых зрителей, тогда как другие разочарованно застонали. Женщины замерли в ожидании развязки. Уже слышалось шуршание и звон золотых монет, но тут рука зингарца опять начала клониться к столу.
…И вдруг все закончилось слишком уж быстро.
Киммериец разгадал план своего друга. Артус в тот вечер много пил и гулял, оставив позади большинство членов команды. Это, несомненно, должно было подорвать его силы. Дальновидные люди ставили деньги против него. В случае проигрыша Артуса никто бы не заподозрил подвоха. Ну а Конану достался бы приз, и удовольствия текущей ночи могли бы отодвинуть варвара от края пропасти.
Конан широко улыбнулся.
– Ты победил, зингарец! – северянин нарушил зрительный контакт с Артусом и лизнул шею цепляющейся за него женщины. – Нельзя было ее разочаровывать.
Так же как Артус знал Конана, Конан знал Артуса. Черные глаза зингарца грозно сверкнули. Буркнув сердито, он резко поднялся. Рука Конана хлопнула об стол с таким грохотом, что из кружек выплеснулось пиво.
Артус победно заревел и выбросил вверх два кулака.
Лишь поймав хитрую улыбку Конана, зингарец, наконец, понял, что на самом деле случилось.
– Ты всегда отличался умом, – темнокожий пират ткнул пальцем в грудь киммерийца.
Конан потряс правой рукой и помассировал свой бицепс.
– И тебе силы не занимать.
Артус присел и пригласил обеих женщин присоединиться к нему.
– Знаете, когда я впервые встретил этого варвара, он был худым, маленьким крысенышем, очищающим карманы в Заморе. Тем не менее, именно он украл Сердце Слона и убил чернокнижника Яру.
Красавица, которую Конан проиграл, посмотрела на него с неприкрытым восхищением.
– Так это был ты?
Северянин не стал уточнять. Допив пиво, он вытер запястьем пену с губ.
– Иди, Артус. Приз твой, наслаждайся.
– Я это не забуду, варвар, – сказал зингарец, поднявшись.
– Только сначала позаботься о том, чтобы они тебя не забыли,– подмигнул другу Конан и огляделся. – Кто следующий?
Оглушительный хохот послужил ответом на вопрос, но никто из пиратов не рискнул принять подобное предложение. Лишь один низкорослый человек в рваной одежде и с повязкой на глазу протиснулся сквозь толпу. Он сел напротив киммерийца, низко опустив голову. Если бы не звон цепей, связывающих наручники коротышки, Конан, наверное, просто отмахнулся бы от него или вовсе прогнал.
Варвар окинул взглядом зал таверны. Внутрь вошло с полдюжины мужчин в кожаных доспехах, со штандартом, неизвестным Конану. Эти люди не принадлежали к стражникам Мессантии или какому-нибудь роду войск Аргоса. Однако пришельцы держались так, как будто имели столько же полномочий, если не больше. Совершенно не уместные в данном заведении, они стали объектом повышенного интереса. Но у Конана пропало любопытство, как только вперед выступил их капитан.
Что-то в этом невероятно тучном человеке показалось знакомым киммерийцу, хотя лица он сразу не признал из-за странной маски, закрывающей нос… Или место, где тот должен был находиться. Северянин понял, что им уже доводилось встречаться раньше, только тогда человек был не столь толст и обладал носом.
«Это ведь я лишил его носа».
Капитан приказал своим людям прочесать толпу, а сам отступил обратно в ночь. Когда воины начали осматривать всех посетителей, подсевший к Конану человек сделал попытку встать из-за стола, но киммериец схватил его за руку.
Единственный глаз коротышки округлился от страха.
– Они отправят в шахты нас обоих к шахтам, если ты меня сейчас же не отпустишь.
– Кто они? Кто этот человек без носа?
– Он аквилонец. По-моему его зовут Луцан…
– Может быть – Луциус?
– Да, да, я думаю так и есть, – забормотал одноглазый. Его другая рука вцепилась в Конана. – Пожалуйста, позволь мне уйти.
– Он смотрящий за шахтами?
– За главными шахтами, к северу от Мессантии, – человечка била дрожь. – Прошу тебя. Награда за мою поимку не велика, я готов заплатить даже больше, если отпустишь.
Конан не ослабил захват.
– У меня есть кое-какие дела с Луциусом.
Рассыпавшись веером, солдаты приблизились к столу, где киммериец беседовал с коротышкой. Пираты отодвинулись, перебирая оружие, но Конан отрицательно покачал головой, тем самым озадачив многих.
Воин положил плашмя лезвие короткого аквилонского клинка на плечо маленького человека.
– Этот наш. Оставь его.
– А как насчет вознаграждения? – поинтересовался северянин, подметив, что трое гвардейцев заняли позицию за его спиной.
Стоящий позади человек сжал пальцами шею варвара.
– Ты заработал только что десяток ударов плетью. Или хочешь получить больше?
Конан вскочил на ноги, разбив затылком лицо гвардейца. Из сломанного носа хлынула кровь. С противоположной стороны стола киммерийца атаковал воин, вооруженный коротким мечом. Уклонившись вправо, Конан вывернул ему запястье, и клинок погрузился в живот следующего противника. Варвар незамедлительно выбросил локоть назад, попав в голову солдату, который пытался его заколоть, а затем наугад выбросил кулак навстречу другому гвардейцу.
Он развернулся, чтобы предстать перед двумя оставшимися солдатами. Теперь в его руках был окровавленный короткий меч.
– Я захватил беглеца. Парень сказал, что капитан заплатит за поимку. Вы также обманете меня, как пытались эти люди?
Старший гвардеец прочистил горло.
– Это не было моей идеей.
– Ваши мужчины слабы, – продолжал глумиться варвар. – Вашему хозяину требуются воины подобные мне, – он намеренно растягивал слова, подражая говору жителя Нордхейма. Помня уроки Венариума, Конан позволил аквилонцам воспринимать его не иначе как глупым дикарем и даже стукнул себя в грудь кулаком, чтобы усилить впечатление. – Хозяин должен сделать меня вашим капитаном.
Аквилонец поднял вверх открытые ладони.
– Думаю, ты полностью прав, ванир. Такая должность прямо создана для тебя.
Конан осклабился.
– Ну что ж, в знак доброй воли, я бы мог отвести тебя к нашему хозяину. Я просто уверен, что он возьмет на службу великого воина немедленно. Но только при условии, если ты докажешь свои честные намерения.
– Честные намерения? – киммериец наморщил лоб.
– Да, – подтвердил солдат и указал на стонущих на полу людей. – Конечно, тяга к насилию говорит о твоих достоинствах, но это также призывает соблюдать осторожность.
Варвар растерянно покрутил головой, словно пытаясь постичь смысл сказанного. Потом он улыбнулся и воткнул короткий меч в скамью.
– Честные намерения!
– Но лучше бы ты не использовал оружие против этих бедняг, – вздохнул аквилонец. – Ты, безусловно, принес бы пользу нашему хозяину, и все же тебе не разрешат к нему приблизиться из естественного опасения. Вот если…
– Твой хозяин хорошо платит? – прищурив глаз, спросил киммериец.
– Очень.
Конан присел и снял пару наручников с пояса раненного солдата. Он застегнул один браслет на своем запястье, а другой протянул аквилонцу.
– Веди меня к хозяину, который хорошо платит. В духе доброй воли.
– Мудрое решение, ванир, – кивнул с улыбкой гвардеец. – Поистине мудрое.
Глава 14
– Тупоголовый дикарь! Ты рассчитываешь получить за меня награду, – одноглазый плюнул в дорожную пыль, – только она будет в виде стального клинка, торчащего из твоего брюха. Но тебе этого не дано понять из-за недостатка ума, не так ли?
Конан, за время долгой прогулки к рудникам хранивший молчание, смерил попутчика насмешливым взглядом.
– Даже глупец догадался бы, что такие тощие шемитские шавки как ты не пригодны для работы в шахте.
– Что?
– И никто бы не послал бы шестерых охранников вдогонку за сбежавшим рабом, – ухмыльнулся киммериец. – В чем твоя ценность?
Коротышка был явно потрясен.
– Безусловно, тебя интересует – кто я. Ведь иначе, зачем стоило выдавать меня врагам?
Конан кивнул.
– Я – Эла Шан, самый искусный вор в мире. Нет замка, который не поддался бы мне.
Варвар дернул за его цепь.
– По-моему твои браслеты имеют замки.
– Да… Ну, в общем, сейчас я испытываю недостаток в подходящих инструментах, – Эла фыркнул. – Однако мои прежние достижения говорят сами за себя.
Киммериец поднял бровь.
Одноглазый вор вздохнул.
– Ты, наверное, слышал о Башне в Аренджуне, где хранилось Сердце Слона?
– И ты это украл?
– Не совсем… У Яры, владельца талисмана, была небольшая вилла. После его кончины я ловко проник туда и очистил от излишка сокровищ.
– Да ты падальщик, шакал.
– Я просто вор, – пожал плечами человечек, – собирающий добычу там, где она плохо лежит.
Конан улыбнулся. Если бы коротышка стал утверждать, что лично выкрал Сердце Слона, то киммериец придушил бы наглеца прямо на месте. Тем не менее, одноглазый не приписывал себе чужих заслуг, а лишь позабавил рослого собеседника рассказом про удачу в воровской карьере. Учитывая текущее плачевное состояние Элы Шана, он не мог быть слишком уж успешным вором. Но тот факт, что парень умудрился достичь своего возраста, лишившись всего одного глаза, определенно указывал на его знакомство с наукой выживания.
Прежде чем Конан успел вытрясти информацию, с чего вдруг Луциус расщедрился на награду за голову маленького вора, пыльный каньон вывел их на открытое пространство. Справа у подножия холма зияли два круглых отверстия, похожие на ноздри. Согнутые под тяжестью кожаных носилок мужчины таскали груз к партии рабочих, которые дробили руду. Там же другие невольники насыпали лопатами мелкие осколки на тележки, чтобы вести сырье к плавильным печам. Поднимающийся над ними черный дым невольно навеял Конану воспоминания об отцовской кузне.
По левую сторону дороги стояли грубые постройки из валунов, скрепленных между собой глиной. К одной из них охранники повели Конана и Элу Шана.
– Неужели ты всерьез полагаешь, что Луциус одарит тебя за мою поимку? – коротышка посмотрел в лицо киммерийца.
Конан небрежно повел плечом.
– Нет, – нахмурился вор. – Ты не можешь быть настолько глуп.
Когда они вошли в расположение гарнизона, из-за стола навстречу им поднялся холеный улыбчивый мужчина.
– Заставил же ты нас побегать, Эла Шан. Мой хозяин разочарован.
Охранники указали киммерийцу на табурет, и тот молча присел. Двое тут же встали у него за спиной, и один человек спереди. Казалось, кроме них в помещении больше нет солдат и справиться с ними не составляло особого труда. Но все усилия оказались бы напрасными в отсутствие главного противника.
– А это еще кто? – удивился помощник Луциуса.
– Северянин, искалечивший четверых вооруженных людей. Он прибыл сюда в поисках награды за пойманного вора.
– Тогда почему на нем оковы?
Акилонец, заключивший с Конаном договор, осклабился.
– Демонстрация мирных намерений. Варвар надеется, что наш господин примет его на службу.
– О, да, конечно, – хитрая улыбка тронула губы надзирателя. Он схватил Элу Шана за шиворот и поволок коротышку вглубь здания, бросив на ходу: – Как только хозяин закончит дела с вором, то сразу уделит тебе время.
Оба исчезли за углом. До Конана доносились обрывки фраз, но смысла их было не разобрать. Слышался лязг затвора, скрип дверных петель и снова звук входящего в гнездо штыря. Помощник хозяина рудника вскоре вернулся. Теперь его улыбка походила на звериный оскал. Усевшись за стол, человек занес треугольный стилус над глиняной табличкой, но не начинал писать до первого сдавленного крика Элы, нарушившего тишину зала.
– И где твой хозяин? – Конан огляделся по сторонам.
Подручный Луциуса глянул на него с любопытством.
– Надо же, горная обезьяна умеет говорить. Как ты, наверное, догадываешься, господин пока… занят другим.
Опять раздался крик боли маленького вора.
Помощник произвел запись и указал стилусом на Конана:
– Не переживай. У тебя все шансы встретиться с ним довольно скоро.
– Я предпочел бы немедленно.
Конан ударил своими браслетами друг об друга, оковы спали. Моментально вскочив на ноги, киммериец плечом впечатал одного охранника в стену и ударил кулаком в лицо другого. Третьего солдата варвар пнул ногой в грудь. Тот отлетел к противоположной стене и тяжело сполз по ней без чувств.
С перекошенным от ужаса ртом помощник выпрыгнул из-за стола и попытался сбежать, однако Конан оказался быстрее. Цепь обвилась вокруг шеи мужчины и рывком притянула его к киммерийцу.
– Ну что? Отведешь меня теперь к Луциусу?
– Тебе никак не удастся к нему войти. Дверь запирается изнутри, – человек судорожно хватался за звенья цепи. – Ее откроют только мне.
* * *
В ответ на настойчивый стук, к двери подошел охранник. В глазке он увидел лицо помощника Луциуса и принялся открывать засов, ворча:
– Хозяин будет недоволен, что его побеспокоили.
Конан с силой пнул дверь, ударившую прямо в лоб охраннику. Малый отпрянул назад, опрокинув по пути столешницу. На пол посыпались игральные кости и стоявшие на кону монеты. Киммериец вошел в комнату и, прежде чем трое игроков успели подняться с мест, бросил в них отрубленную голову помощника. Она угодила в одного из противников, заставив свалиться со стула. Молниеносный косой удар поверг следующего врага, острие клинка нашло горло другого. Упавшему охраннику Конан распотрошил живот. Оставив лезвие в теле человека, киммериец поймал привратника за ухо и затем резким движением свернул ему шею. Раньше, чем труп грохнулся наземь варвар, покинув прихожую, достиг покоев Луциуса.
Тучный мужчина, возившийся у устройства с тисками, которые сжимали запястья Элы Шана, поднял взгляд. При хорошем освящении ошибиться в его личности не представлялось возможным. Это был человек, лишившийся носа в киммерийской кузнице.
Луциус метнулся к висящему на стене мечу, однако Конан опередил толстяка. Рукоять оставила на лбу Луциуса кровоточащую рану, а толчок отбросил его обратно к пыточному станку.
Приставив лезвие к горлу аквилонца, Конан свободной рукой вызволял из тисков Элу.
– Ты помнишь меня, толстяк?
– Разве я обязан помнить? – Луциус прищурил свои поросячьи глазки.
Варвар кивнул и затем сорвал полумаску с мужчины, выставляя на обозрение провал посреди его лица.
– Я сделал тебя таким.
– Не может быть… – аквилонец смертельно побледнел.
Конан, швырнув Луциуса на станок, приказал Эле Шану:
– Зажми ему руки.
Вор немедленно бросил растирать собственные запястья и принялся втискивать кисти толстяка в пыточное устройство. Конану сначала показалось, что коротышка не справится, но Эла Шан действовал целенаправленно и с усердием. Закрепив в тисках запястья аквилонца, он провернул винт на достаточное количество оборотов, чтобы вызвать шипение у хозяина рудника.
– Пожалуйста, киммериец. Давай будем цивилизованными людьми, – Луциус попробовал выдавить из себя улыбку. – У меня есть золото. Я могу сделать тебя богачом.
Конан хмыкнул.
– Мне нужен человек, разрушивший мою деревню. Я хочу Кларзина.
– Кларзина? – удивленно замигал Луциус. – Возможно, ты хочешь Халар Зима?
Ледяные глаза киммерийца сузились. «Халар Зим». Некогда усталость и бред превратили это имя в «Кларзин». Услышанное вновь, оно разворошило мрачные воспоминания, притупившиеся за годы. Хищное лицо, ястребиный нос, изогнутое лезвие и память о пролитой крови – все мгновенно вернулось к нему.
– Да. Халар Зим, – хмуро подтвердил Конан. Произнесенное им имя сорвалось с языка как проклятие, как презрительный плевок.
– Отлично! – оживился Луциус и, повернув голову, плюнул в сторону знамени на стене. – Там висит его герб. Ахеронская маска с щупальцами. Видишь, я плюю в нее.
Эла закрутил винт еще на пол-оборота.
– Остановитесь! Остановитесь, я говорю правду. Мы с тобой союзники, варвар, – глубоко посаженные глаза Луциуса до краев наполнились слезами. – Однажды я служил под его началом, но не больше. Мне известно, где его искать.
– Продолжай, – кивнул Конан.
– Мне больно, – толстяк показал взглядом на свои запястья. – Прошу.
Киммериец дал знак вору ослабить тиски.
– Я скажу все, что знаю, – Луциус заискивающе улыбнулся. – Мои сведения будут очень полезны для тебя. Но обещай, что сохранишь мне жизнь.
– Рассказывай. Я не убью тебя.
– И ты не пожалеешь об этом, друг мой, – безносый человек облизнул губы. – Итак, Халар Зим… Он странствовал по миру, суля нам великую державу. В вашей деревне, мы нашли последнюю часть Маски Ахерона, расколотой и разделенной тысячелетия назад. Халар Зим заявлял, что с целой маской он станет богом. Мы тоже так думали…
Варвар отвернулся от него и заметил поблизости щипцы, которые тут же поместил в маленькую жаровню.
– Слишком много шума, но ничего ценного.
Глаза аквилонца бегали от Конана к щипцам и обратно.
– Погоди, погоди. Он говорил, что необходим еще один компонент, чтобы активизировать маску и завести на полную мощность. Я не желал столько ждать, поэтому оставил службу. Однако я знаю про его логовище в Хор Калба. И, кстати, твой друг тоже осведомлен. Вместе мы собирались выкрасть Маску Ахерона.
Конан не мог скрыть удивления.
– То что он говорит, правда лишь наполовину, – сказал Эла Шан с застенчивой улыбкой. – Я действительно выработал план и уже собирался отправляться в Хор Калба, но дело сорвалось, – коротышка снова крутанул винт. – А этот тип мне никакой не партнер.
– Мы пришли бы к соглашению, Эла Шан, – попытался возразить Луциус, – отнесись ты к моим словам серьезно.
– Так Халар Зим сейчас в Хор Калба?
– Нет, киммериец, нет. Тем не менее, я знаю его точное местонахождение.
Конан покосился на щипцы, постепенно наливающиеся веселым багрянцем.
– И где же?
– Пустоши, Красные Пустоши.
– Ты лжешь. Там ничего нет.
– То что ищет Халар Зим, скрыто хорошо, киммериец. И он будет возвращаться в Хор Калба через перевал Шайпур.
– Привлекательное место для засады, – вставил Эла.
«Кого Луциус стремится заманить в ловушку, меня или своего прежнего хозяина?» – думал Конан, доставая из огня щипцы.
– Что Халар Зим забыл в Пустошах?
– Нелепо, но он и его отродье ведьмы ищут там одну девчонку.
– На свете полно девчонок, – рассмеялся варвар.
– Особой, особой крови, – Луциус неотрывно следил за щипцами. – Считается, что ее кровь активизирует маску и сделает владельца богом.
Киммериец инстинктивно поежился. Он сторонился любой магии, и терпеть не мог тех, кто с помощью колдовства жаждал получить власть.
– Мне кажется, ты лжешь, аквилонская собака, – раскаленные щипцы приблизились к голове Луциуса, опаляя прядь волос. – Очевидно, ты рассчитывал меня одурачить, послав в Пустоши.
– Полностью согласен, – Эла вновь взялся за тиски.
– Нет, нет! Это правда! – по лицу толстяка ручьем полились слезы. – Во имя всех богов, ты должен мне поверить. Я давно перед ним не пресмыкаюсь и ненавижу его не меньше твоего.
«Оставил бы ты свою лояльность при себе» – Конан рассматривал лежащего человека, представляя их первую встречу.
– Умоляю тебя, киммериец. Я ничего не утаил. Ты обещал.
– Разумеется, – кивнул варвар. – Эла, сними связку ключей со стены. Найди тот, который подходит к оковам рабов.
Глаза Луциуса выкатились из орбит:
– Не надо! Они взбунтуются!
– Успокойся, аквилонец, – Конан налил в кружку пива из кувшина. – Я тебя не трону и невольников освобождать не собираюсь.
– Вот, – коротышка вручил ему маленький ключ.
Подкинув ключик на ладони со старым шрамом от ожога, киммериец запрокинул голову Луциуса. Рот аквилонца открылся от неожиданности и туда полетел ключ, а следом полилась пенная струя.
Толстяк проглотил все. Пивные хлопья украшали его подбородок и грудь.
– О, Митра, зачем? – забормотал он.
– Ты же сам взывал к богам, – щелкнув задвижкой, Конан освободил безносого из тисков и рывком поставил на ноги. – Пошли.
– Погоди, что ты задумал?
Таща за край туники, киммериец выволок Луциуса на солнечный свет. Во дворе находилось только с полудюжины охранников, да и те, заметив варвара, ударились в бегство. Конан презрительно скривил губы и толкнул аквилонца навстречу медленно подступающей толпе рабов.
– Ключ, отпирающий ваши цепи застрял в желудке этого человека, – варвар указал на рыдающего толстяка.
Луциус рухнул на колени.
– Киммериец, ты же дал слово. Ты обещал меня пощадить.
– Я обещал тебя не убивать собственноручно, – Конан развернулся и быстрым шагом пошел прочь, наслаждаясь хрустом гравия под ногами, который пожирал предсмертные вопли Луциуса.
– Эй, северянин… – бросился вдогонку одноглазый вор. – Ты заслужил мою благодарность.
– Да, неужели?
– Всем известно, что Эла Шан никогда не остается в долгу.
– Редкие качества в воровском мире.
Человечек обогнал Конана и засеменил быстро, как только мог.
– Если ты не откажешься от дурацкой затеи преследовать этого Халар Зима в Хор Калба, то советую разыскать меня в Асгалуне. Там я смогу тебе чем-либо помочь.