Текст книги "Прощай, Алиса! (СИ)"
Автор книги: Маша Ловыгина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)
14
Когда именно прекратилось движение, Алиса не поняла, и сколько проспала, уткнувшись в кожаную автомобильную обивку, тоже. В голове было мутно, словно черепная коробка превратилась в аквариум наподобие тех круглых, где держат неонов или гуппи. Среди ее одноклассников ни у кого не было аквариума, в их семьях предпочитали разводить скотину или держать собак. Что проку от мелкой рыбешки, которая все время только жрет и гадит, а еще в самый неподходящий момент норовит сдохнуть в стенах пластикового замка или под заросшей склизким мхом корягой.
Ухватившись за скрипучий бок водительского сидения, Алиса тяжело приподнялась и огляделась. Дмитрия в машине не оказалось, стекло его двери было приспущено и через него в салон поступал степной горячий, наполненный ароматами шалфея и ковыля, воздух.
Алиса прищурилась, пытаясь уловить хоть какое-то движение, но кроме жужжащих насекомых и качающихся маковых головок, красными пятнами разбавляющих желто-зеленую траву, ничего не увидела. И все же ей понравилось то, что ее окружало. В мерном гудении и ослепительно-ярком солнце, бесстыдно раскинувшемся на небе, время останавливалось, а вместе с ним, притуплялись и мысли. Луга и степь вокруг Тимашаевска были давным-давно перепаханы, так что подобный кусок диковатой природы впечатлял. Однако Алиса одернула себя, заставляя собраться, потому что клевер и маки цвели для романтично настроенных девушек, а себя она таковой не считала.
Ведь стоило ей оказаться наедине с собой, как легкий тревожный холодок вновь пробежался по ее позвоночнику, а мозг опять прострелила навязчивая мысль: а что, если он передумает? Что, если поступит так же, как тот, кому она однажды доверилась, будучи ребенком. И рассказала о том, что происходит в ее доме.
Его звали Тимофей Ильич, и он работал дворником при школе. Смурной дядька, отставной военный, гонявший мальчишек за курево во время перемен, жил где-то на окраине города. Был он не местный, то ли купил, то ли снял дом, переехав откуда-то с Севера.
Занятия в начальной школе заканчивались рано, но Алиса домой не спешила. Слонялась по школьному двору, висела на турнике и думала, думала… Однажды, отставив метлу, подошел к ней и довольно грубо спросил, почему она болтается вниз головой вместо того, чтобы идти учить уроки. Тогда ее еще не «водили», потому что школа была недалеко от дома, да и кому бы в голову пришло приставать к Бражниковой дочке.
Единственный раз тогда Алиса позволила себе быть откровенной. Пожалуй, все дети в этом возрасте еще уверены в том, что у взрослых есть ответы на все вопросы. Из подслушанных разговоров одноклассников она вынесла многое – семейные споры и скандалы происходили не только в ее семье. И все же, то, что творилось за стенами ее дома, казалось гораздо страшнее, чем единичная пьяная драка на дне рождения тещи или визгливое выяснение отношений с выдиранием волос между ревнивыми соседками. Ее дом обходили стороной. Как и ее.
Тимофей Ильич курил вонючие самокрутки и слушал ее, прислонившись к турнику. Потемневшие от курева узкие губы его кривились, и скоро пятачок перед ним был оплеван желтоватой слюной.
– С-сука… – процедил он, когда Алиса шепотом поведала ему о том, как отец избил ее и продолжает издеваться над матерью.
Ее даже не кольнуло это слово. Она слыхала и похуже.
– Тварь, – глухо пробормотал дворник. – Убить мало.
Алиса едва не упала с перекладины.
– Пьет? – продолжил Тимофей Ильич, разминая коробок спичек.
– Кто? – не поняла Алиса.
– Мать твоя. Видел ее.
– Угу…
Где и когда он мог ее видеть, она не спросила. Что-то внутри Алисы отозвалось на его мрачный взгляд, и она поверила, что дворник, так жестко говоривший об ее отце и не боявшийся его, обязательно поможет. Ну и что с того, что сейчас он работает дворником? На 23 февраля Тимофей Ильич пришел на школьный концерт в кителе, и на его груди даже блестела медаль.
– Надо что-то решать, – дернув шеей, сказал он.
Она поверила ему. Не могла объяснить почему, но в его голосе Алиса отчетливо услышала самую настоящую ненависть. Она ведь и сама ненавидела. Только ей в своем щенячьем возрасте нечего было и думать о том, чтобы справиться с отцом. А Тимофей Ильич был взрослым и серьезным дядькой.
Через несколько дней, вечером субботы, она увидела из своего окна, как он идет в направлении их дома. Остановившись у забора, он некоторое время курил, качая головой. Алиса вся извелась, прижимаясь лбом к стеклу. Наконец, когда он скрылся из виду, она стала терпеливо ждать, что будет дальше.
Однако ничего не произошло. Через пару часов Алиса спустилась и долго бродила по двору и саду, чтобы унять дрожь в руках и ногах и избавиться от глубокого разочарования.
А в понедельник Тимофей Ильич уехал. Даже не рассчитался на работе. Об этом Алиса узнала, подслушав беседу директрисы и завуча в коридоре перед учительской.
«Испугался», – решила она и почему-то подумала, что раз уехал, не забрав зарплату, значит, получил деньги от отца. Ведь тот всегда решал проблемы именно так.
С того момента отец стал смотреть на нее иначе. Она постоянно ловила на себе его тяжелый взгляд и содрогалась от мысли, что он знает о том, что она сделала.
И вот сейчас она снова поверила, потому что услышала в голосе Дмитрия Валентиновича, тогда в кафе, знакомый отзвук ненависти. И сейчас она была готова на все, чтобы скрыться. Исчезнуть, раствориться в людском потоке. Сгинуть, как Тимофей Ильич. Наверное, только богу известно, с чем ей пришлось согласиться за эти несколько часов, пока она принимала решение. Ведь если бы она верила, если бы хоть на мгновение могла заставить себя поверить в божественное участие, то сейчас бы жарко шептала одну из тех молитв, из которых состояла ее старая няня. Маленькая Алиса тоже молилась, сцепляя перед собой ладони. Но это было очень давно, с тех пор ощущение возможного чуда практически стерлось из ее памяти.
Странное дело, все эти дни где-то внутри нет-нет да откликалось что-то вроде: господи, пожалуйста, сделай так, чтобы…
Она пошла на обман, сказав, что ей еще нет восемнадцати. Ей было важно увидеть реакцию этого молодого чиновника. Возможно, подобная ложь не могла уберечь ее от приставаний, но она сработала. Хотя, положа руку на сердце, в какой-то момент Алиса почувствовала совсем другое – Дмитрий вызывал в ней странные и противоречивые чувства. Рядом с ним она почти успокаивалась. Почти. Потому что довериться полностью у нее бы все равно не получилось. И правильность принятых решений казалась ей незыблемой.
Автомобиль наполовину съехал с проселочной дороги, которая была такой узкой, что даже не верилось, что она способна вместить колею внедорожника. Примятая трава топорщилась золотистыми колосьями, над землей взметались сухие пыльные струйки. Послышался какой-то звук. Алиса обернулась и увидела Дмитрия, который выбирался из зарослей на дорогу.
Его костюм, запыленный и мятый, уже не выглядел таким представительным, как поначалу. Глядя на то, как молодой мужчина пытается стряхнуть с себя прилипшие колючки и паутину, губы Алисы дрогнули в улыбке. Таких как Дмитрий Валентинович, в ее доме называли коротким словом «окурок», будто те, кто работал в городской администрации и якшался с ее отцом, таковыми не были. И все же, он отличался от них. Несоответствие его образа ощущалось как мелкие дробинки песка на зубах, непонятно каким образом оказавшиеся в воздушном зефире. Их в принципе там не должно было быть, и все же они там были.
Он мог оказаться совсем не тем, чей образ рисовался в ее голове. Ей не хватило времени, чтобы подготовиться и изучить его. К горлу опять подкатила горечь – невозможно учесть каждую мелочь. И если пока все шло по плану, то просчитать наперед, как поведет себя этот лощеный и нагловатый столичный чинуша, никак не получалось. Стоя за дверью ванной, она вся взмокла, пока Люба находилась в гостиничном номере. Нет, тогда ее пугало не то, что могло произойти между ними. По большому счету, Алиса даже где-то ждала именно такого развития событий. Перетерпеть стоны и хлюпающие звуки за дверью, заставить себя не думать об этом ради своей цели, было несложно. Но время, которое утекало, словно песок сквозь пальцы, терять не хотелось. Не в тех она условиях, чтобы задумываться о том, что этот парень ей симпатичен. Или о том, как он на нее, Алису, иногда смотрит. Ведь очевидно, что его взгляды и намеки – всего лишь обычная похоть. А похоть – это значит походя, между делом.
Очень хорошо, что она стащила одежду Гочи, которую тот бросил у мангальной. В ней оказалось проще пройти через двор к машине. И собаки не залаяли, и Дмитрий этот брезгливо носом повел, когда ее увидел.
Алиса склонила голову и сползла обратно на сидение. Сердце ее сжалось от невыносимой тоски по чему-то желанному, но такому далекому, о чем не стоило даже мечтать. Таких принцесс, как она, не добиваются любовными серенадами, корзинами роз и жаркими признаниями. Их покупают и продают, как скот.
И еще неизвестно, чем придется платить за свою свободу, но то, что заплатить придется, она поняла сразу, как только попросила Дмитрия о помощи.
Теперь оставалось только ждать, когда он скажет об этом прямо.
Алиса закрыла глаза и медленно выдохнула, потому что при мысли об этом ее сердце гулко ухнуло и застучало как сумасшедшее.
15 Андрей
Промежуток дороги в трех километрах от развилки оказался в «слепой» зоне. Радар в этом месте молчал еще тогда, когда Андрей ехал в Тимашаевск. И сейчас, на обратном пути, он решительно выкрутил руль и свернул на проселочную дорогу, накатанную то ли местными, то ли отдыхающими, решившими сделать остановку, чтобы потом с новыми силами двигаться в направлении моря.
Андрею остановка была нужна, чтобы хорошенько подумать, но рядом с Алисой Бражниковой, забывшейся беспокойным сном на заднем сидении, его мысли скакали в разные стороны и отвлекали от дороги. Несколько раз Андрей ловил себя на том, что ведет внутренний диалог вместо того, чтобы следить за встречкой. А час назад едва не улетел в кювет, когда в последний момент заметил перебегавшую дорогу мелкую живность размером с суслика или крупную мышь.
В зеркале заднего вида невозможно было разглядеть спрятанное за спинкой сидения лицо Алисы, но каждое ее движение и судорожные полустоны-полувсхлипы будили в нем злость вперемешку с беспокойством, будто именно он являлся источником ее тяжелого сна. Он даже готов был принять, что в какой-то степени сам повлиял на ее нынешнее состояние, но размышления об этом вызывали в нем лишь холодную ухмылку.
Андрей изо всех сил настраивал себя на то, чтобы не чувствовать в отношении дочери Браги ничего конкретного. Сама мысль о том, чтобы сблизиться с ней, должна была вызывать в нем целый шквал негативных эмоций и отторжения, и Андрей продолжал накручивать себя. Это ему вполне удавалось. Но как бы он ни старался выкинуть ее из головы и относиться к ней лишь как к источнику информации, взгляд его постоянно натыкался на видневшийся в зеркале изгиб бедра и свесившуюся с него тонкую, казавшуюся почти прозрачной в сумерках ладонь, отчего в его груди становилось невыносимо тесно.
Месть такая штука, знаете ли, что даже если понимаешь, что сок ее ядовит, то все равно подсаживаешься на нее и медленно травишь себя в надежде, что рано или поздно твой организм выработает противоядие.
Андрей остановил машину, когда часы показывали всего лишь половину девятого, а солнце уже вовсю било лучами в лобовое стекло. Дозвониться до Коти с Мотей не удавалось, что было вполне предсказуемо в полевых условиях, где не ловила сеть, и все же он вышел и стал кружить, держа перед собой телефон в надежде на проблеск сети, пока не набрел на небольшую речушку в сотне метров от дороги. Его одолело непреодолимое желание искупаться, но факт того, что Алиса находилась в его машине и могла удрать, заставил его вернуться. Почему он решил, что она улизнет, пока его не будет, Андрей объяснить не мог. Но интуиция, его жирная, откормленная за эти годы интуиция грозила ему своим сосискообразным пальцем и, приподняв бровь, кивала: уйдет! Оглянуться не успеешь, как сдристнет!
– Это мы еще посмотрим, – пробормотал он, стряхивая с себя налипшие сухие лепестки и паутину.
Ему нужно было добиться ее безоговорочного доверия, чтобы все получилось.
Открыв пассажирскую дверь, он заглянул внутрь. Алиса отпрянула к окну и натянуто улыбнулась. Андрею не понравилось выражение ее глаз, но он не стал придавать этому значение. В конце концов он и сам выглядел так себе, учитывая бессонную ночь и выпитое накануне. Да и вынимать линзы он поостерегся – разница между серыми и карими глазами была столь очевидна, что не заметить ее Алиса просто не могла. Следовало придерживаться легенды во что бы то ни стало, дабы не нахомутать еще больших проблем. Как знать, что на самом деле на уме у этой Алисы. Ее взгляд пробирал до самых костей, а это значило только одно – она не так проста, какой хочет казаться. И слишком уж все гладко получилось с этим ее появлением в его машине. Что, если Брага задумал подцепить его на похищении несовершеннолетней?
– Проснулась?
В салоне душно и жарко. За те пятнадцать-двадцать минут, пока он отсутствовал, машина нагрелась как адский котел. Но оставлять включенным мотор ради кондиционера было опасно. Так можно остаться и без машины, и без Алисы. Интересно, умеет ли она водить?
– Я тут речку нашел. Что-то вроде ручья. Хочешь, искупаемся? – хрипло предложил он и протянул руку. – Остановок больше не будет, сама понимаешь.
Кажется, она поняла, но замешкалась, глядя на его ладонь. И столько сомнений отразилось на ее чуть припухшем ото сна лице, что Андрей сам взял ее за руку и чуть сжал.
– Я тебя не съем, – отчетливо сказал он, а затем добавил, – у меня желудок слабый, я грязнуль не перевариваю.
Щеки Алисы вспыхнули, а губы сжались. Андрею показалось, что сейчас она рассмеется, но за долю секунды все опять изменилось: ее лицо расслабилось, а взгляд ушел в сторону.
– Можно я просто погуляю? Ноги затекли. – Она придвинулась к выходу.
– А у меня мозги затекли, – пробурчал он, наблюдая, как Алиса выставляет ногу и грациозно выгибает спину прежде, чем выйти. – Хочется отключить их на время и побыть обычным человеком.
– Тебе нельзя, у тебя работа ответственная. – Привычно склонив голову к правому плечу, Алиса замерла, глядя на телефон в его руке.
– Здесь нет сети, представляешь? – Андрей сунул его в карман брюк и снял пиджак. – Ну что, пойдем? Посторожишь мои трусы, пока я буду изображать Ихтиандра.
Брови Алисы удивленно подскочили вверх, когда Андрей отшвырнул пиджак на сидение и, щелкнув ключом, направился опять через траву, на ходу стаскивая рубашку. Оглядевшись по сторонам, она провела ладонью по бедру, нащупывая вложенный между страниц паспорта телефон, а затем направилась следом за ним.
16
– Слушай, а как называется ваша река? Ну, в Тимашаевске которая? – спросил Андрей, прислушиваясь к шагам за своей спиной. Не выдержав, он оглянулся. – Вылетело из головы.
Следовало как-то расшевелить Алису, заставить ее выйти на диалог, потому что она опять ушла в себя и теперь брела на некотором расстоянии, пропуская между пальцев колосья ковыля. Услышав его вопрос, девушка остановилась и несколько раз моргнула, явно застигнутая врасплох.
– Так как называется ваша речка-вонючка?
– Борзовка. А воняет она, потому что в нее отходы разные сливают, – хмуро ответила Алиса и отвела светлый локон за ухо.
На этом простом движении Андрей сначала завис, а затем решительно выдрал целый клок травы, чтобы тут же выбросить.
– Бор-зов-ка, – по складам повторил он. – Хорошее название. Надо было и город ваш также назвать. Борзов – звучит! А жители тогда получаются… – он свел брови к переносице. – Оборзевшие?
Алиса закатила глаза и покачала головой, словно сомневаясь в его умственных способностях.
– Про отходы ты точно заметила, – прищурился он.
«Какая никакая, а победа. Так сказать, нам реакции нужны, нам реакции важны. Все-таки до хрена в ней высокомерия. Ишь, буравит своими глазищами, будто я ей должен», – огрызнулся он про себя, а вслух произнес:
– Вот вышла бы ты замуж за восточного человека Карапетяна, стала бы принцессой Будур.
Слова вырвались сами собой. Желание уколоть и напомнить ей о том, почему она здесь, толкало его изнутри. Ему почему-то вдруг захотелось, чтобы она разрыдалась, впала в истерику или бросилась ему на шею со словами благодарности, открылась и пошла на откровенность.
Однако Алиса опять удивила. Она уставилась на него с неподдельным интересом, приправленным язвительной усмешкой:
– Будур, значит? Это такой намек, что я дура?
– Э… – замялся Андрей. – Нет, вообще-то это намек про принцессу. Сказка такая есть. Восточная.
– Понятно, – хмыкнула Алиса и прошла мимо него к заросшему травой берегу.
– Я хотел сказать, что есть такие принцессы, которые… – начал он, но потом осекся, глядя ей в спину.
«Да пошла ты!..» – вновь обожгло его изнутри злым сожалением.
Андрей полностью разделся и рысцой понесся к воде. Речушка действительно оказалась мелкой. Вода едва доходила ему до пояса. Илистое дно заскользило под ногами, стайки мальков хаотично разлетелись в разные стороны.
– Ух, хорошо! – воскликнул он и обметал себя прохладными брызгами. – Рекомендую!
Алиса вздрогнула и огляделась по сторонам, когда от его громкого крика из травы вспорхнула стайка потревоженных птиц. Сцепив пальцы, Алиса внимательно ощупала взглядом берег и даже подняла голову, словно рассчитывала заметить слежку из космоса. Сейчас она смахивала на учительницу младших классов или вожатую, обязанную следить за бойкой ватагой школьников-сорванцов.
Но Андрей видел лишь, как солнце путалось у нее в волосах, и они искрились, будто залитые расплавленным золотом. А еще он вдруг представил ее обнаженной, укутанной в золотистую солнечную пыльцу, и неожиданно для себя позвал:
– Али-и-са!
Вокруг него расходились круги, а чуть в стороне, там, где речушка уходила под склон, эти круги закручивало в спираль и уносило куда-то вниз.
– Ну-ка иди сюда! – Андрей сделал резкий выпад вперед, но нога его поехала с илистой горки.
Он взмахнул руками и завалился на бок, погрузившись в воду с головой.
– Вот черт! – Отплевываясь, сквозь залепившие глаза капли он успел заметить улыбку на губах Алисы, но когда вытер лицо, она уже направлялась к кучке его вещей. – Стоять! – рявкнул он, почему-то решив, что она хочет забрать его одежду, как однажды случилось в молодежном лагере, когда девчонки, желая привлечь его внимание, а заодно посмотреть на голого парня, стянули его шмотки и, вместо того, чтобы убежать, спрятались в кустах и хихикали там, возбужденные сверх меры.
Алиса остановилась, а затем обернулась. Взгляд ее потемнел, будто солнце скрылось за облаками и подул северный ветер. Она стояла и смотрела на него, а он в этот момент никак не мог понять, на хрена заорал и как теперь выйти из реки. Последнее, конечно, не могло его остановить. Андрей гордился своей фигурой и уделял ей много времени и внимания. В конце концов, девчонка взрослая и должна знать, чем мальчики отличаются от девочек. И все же что-то сгустилось в воздухе, отчего его дыхание отяжелело, а в горле пересохло.
– Извини, – сглотнул он, ощущая на плечах покалывание от жарких лучей. – Просто подумал, что надо держаться рядом, раз уж мы…
Он стал пробираться к берегу. Не быстро, чтобы Алиса успела отвернуться, но она стояла и смотрела на него, будто не вполне осознавая его действия.
Заметив это, Андрей поймал ее взгляд и, стараясь удержать его, встал в полный рост. Но Алиса не была бы Алисой, если бы…
– Нравлюсь? – хмыкнул он и подошел к своим вещам. – Так-то это зрелище для тех, кому уже есть восемнадцать. Впрочем, неделя срок маленький, почти незаметный. – Андрей склонился к ее уху и тихо спросил: – А почему через неделю? Почему не через месяц или два?
Алиса вскрикнула и дернулась прочь, но Андрей успел ухватить ее за руку и с силой прижать к мокрой груди. От ее волос пахнуло степной травой и ветром.
– Тихо, тихо… Я так и знал, ты обманула меня…
– Я… – Алиса тяжело задышала, а затем вдруг обмякла и повисла в его руках.
– Твою же!.. – Андрей развернул ее к себе и медленно опустил на траву, вглядываясь в побледневшее лицо. Слегка похлопав девушку по щекам, он чертыхнулся и заметался, соображая, что сделать в первую очередь – то ли надеть трусы, то ли набрать воды.
Одеваясь на ходу, он кинулся к речке, но, упав на колени, чтобы смочить рубашку, все же обернулся и тут же увидел убегающую Алису.
– Ах, ты ж коза! – остолбенело выдохнул он и обтер пылающее лицо. – Ну погоди…
