Текст книги "Прощай, Алиса! (СИ)"

Автор книги: Маша Ловыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

37 Гинта

Гинта выскользнула из комнаты и, опустив голову пониже, торопливо направилась к санузлу первого этажа.

В доме в этот момент находилось много чужих мужчин. Она насчитала человек десять, включая хозяина. Трое в штатском появились позже остальных, и, судя по всему, служили в полиции. Однако она могла ошибаться, потому что, кроме них, у Бражникова была еще и служба безопасности предприятия. Оставив дверь приоткрытой, Гинта включила воду. Пока намыливала руки, прислушивалась к разговорам, а когда закрутила кран, все же согласилась с первым выводом, потому что те трое отвечали коротко, подчиняясь приказам одышливого полицейского начальника.

«Алиску будут искать…» – вздохнула она и мельком взглянула на себя в зеркало. Серебристые пряди мерцали в свете лампы, и раньше Гинта даже не обратила бы на них внимания, потому что волосы ее почти всегда были скрыты под медицинской шапочкой, а нижняя часть лица под маской. Облачаясь в белый костюм, который врачи между собой называли пижамой, Гинта становилась совсем другим человеком: у нее словно вырастали крылья, и даже походка становилась легкой и упругой. Она переставала чувствовать себя некрасивой, потому что знала, ни одну красавицу не ждут так, как ее, в надежде на внимание и помощь.

Сейчас из зеркала на нее смотрела угрюмая худая женщина с серебряными прядями в темных волосах и кривой линией рта, правый уголок которого заметно подрагивал от нервного тика. Гинта опустила взгляд и посмотрела на свои растопыренные пальцы, которые тут же сжала в кулак, чтобы не видеть начавшийся тремор. Сделав несколько глубоких вдохов, она взяла полотенце и намочила его в холодной воде. Отжав, свернула в рульку и вышла из ванной.

Мужчины выходили и снова возвращались в дом, отвечали на телефонные звонки и обменивались репликами между собой, не обращая особого внимания на бредущую вдоль стены сутулую тень.

Вернувшись в кладовую, Гинта выпрямила спину и поморщилась: плечо занемело, как бывало после ранения каждый раз, стоило ей испытать стресс или перенапряжение. Конечно, она давно научилась держать себя в руках, но сегодня, когда на ее глазах Бражников ударил и швырнул с лестницы собственную жену, от неожиданности у нее что-то дернулось внутри и разлилось упрямой болезненной волной до самых ногтей.

Узкое окно-бойница пропускало слишком мало света, а включать лампу Гинта остерегалась, дабы не привлекать излишнего внимания. Сейчас им с Альбиной следовало быть тише воды и ниже травы, чтобы не попасть под горячую руку самого Бражникова или его пронырливых помощников. Вдруг у них возникнет желание допросить их и выяснить, не видели ли они чего подозрительного. Ведь, как ни крути, а Альбина мать, и могла что-то знать об Алисе.

«Могла ведь?» – бросила Гинта настороженный взгляд на женщину.

Альбина тут же открыла глаза, в которых прочно засел животный ужас.

– Это я, – успокоила ее Гинта и примостилась рядом. Диван был узковат для двоих, но сейчас это не имело ровным счетом никакого значения. – Больно? – скорее утвердительно спросила она, вглядываясь в исказившиеся некогда красивые черты. – Потерпи. Скоро они уйдут.

Гинта обтерла лицо Альбины холодным полотенцем и подумала о том, что в доме все равно кто-то останется, и ей придется придумать причину – не для того, чтобы выйти из дома, а для того, чтобы вернуться. Сомнительно было бы предполагать, что Бражников настолько обеспокоится состоянием своей жены, что позволит вызвать скорую и увезти ее в больницу, ведь «выносить сор» из избы было не в его характере. Оставалось надеяться, что он был достаточно уверен в том, что Гинта выполнит любой его приказ, ведь до этого она вела себя именно так, по крупицам собирая информацию о том, что происходит не только в доме, но и в городе. Просто получалось, что самые пакостные вещи Бражников творил без свидетелей, что, в общем, было вполне предсказуемо. Так что, можно сказать, что сегодняшний случай, едва не стоивший жизни Альбине, произошел как нельзя кстати.

Но сейчас им были необходимы лекарства и шприцы. Альбина едва ли могла пошевелиться, чтобы не испытывать сильнейшей боли. Конечно, Бражников давно измывался над ней, но, глядя в ее глаза, Гинта уже знала на собственной шкуре, что привыкнуть к боли нельзя. Можно только рано или поздно сойти с ума, если не избавиться от нее.

– Спасибо… – донесся до Гинты глухой шепот, моментально вырвав ее из размышлений.

То, что Альбина могла говорить и осознавать происходящее, стало хорошим знаком. Чтобы убедиться в этом, Гинта потребовала ту сжать и разжать пальцы, а затем пошевелить ногами. Издав мучительный стон, Альбина сделала все, о чем ее просили, и без сил снова закрыла глаза. По ее вискам безудержным потоком заструились слезы, но Гинта подозревала, что вызваны они не только стыдом и болью.

– Какая же ты глупая… – покачала она головой и тут же сжала губы, ругая себя за оплошность. Никоим образом не следовало выказывать свое отношение и эмоции.

Впрочем, Альбина, кажется, не услышала ее бормотанья, тем более что за дверью послышались громкие голоса и топот нескольких пар ног. Хлопнула входная дверь, а через минуту раздался громкий окрик:

– Гинта!

Она встала и быстро вышла, щурясь от яркого света и клубов табачного дыма, наполнившего коридор.

– За сигаретами сгоняй, – Гоча сунул ей пару купюр с таким брезгливым выражением лица, что Гинта сжалась и опустила голову. – Пулей давай, – добавил он и скривился. – Если по дороге не развалишься.

Гинта пригладила волосы и, не теряя времени, вышла из дома.

Спина ее взмокла от быстрой ходьбы, и очень хотелось пить. Она свернула не к магазину, а к своему дому, радуясь тому, что ключи были у нее в кармане, а не в сумке. Запоздало подумав о том, что не уточнила, какую именно марку купить, Гинта усмехнулась: «Из своих добавлю, если что. Куплю подороже. Гоча заслужил».

Ступив на порог, огляделась и заметила через невысокий забор копошившуюся на огороде толстозадую фигуру соседской девчонки. Открыв дверь, Гинта юркнула внутрь, моментально оказавшись в тихой прохладе старого дома. Порывшись в тумбочке, она отобрала то, что могло пригодиться, распихала все по карманам, предварительно выбросив в мусорное ведро бумажные упаковки и напомнив себе сжечь их в самое ближайшее время.

Перед выходом она замешкалась, а затем отправилась на маленькую кухню, где опустилась на колени перед допотопной плитой с выщербленными краями некогда белого покрытия. Открыв духовку, Гинта просунула руку внутрь до самого плеча и, немного повозившись среди составленных там старых пыльных кастрюль, нащупала небольшой твердый сверток. Убедившись в том, что он на месте, женщина коротко выдохнула и закрыла духовку.

Тани на огороде уже не было. Гинта отряхнула платье и быстрым шагом отправилась в магазин за сигаретами.

38 Двое

Мотя высадил их в переулке, зажатом между двумя длинными зданиями из красного кирпича, с огромными высокими окнами, за стеклами которых виднелись лестницы и кадки с растениями.

– Скоро буду, – буркнул парень, окинув Андрея суровым взглядом.

Андрей усмехнулся, покачал головой, а затем подмигнул Алисе:

– Скоро будет! – Будто это значило что-то большее, чем она могла себе представить.

– Какое странное место, – огляделась Алиса, когда они вынырнули из переулка и оказались на заасфальтированной территории внутри таких же зданий, больше напоминавших какой-нибудь завод или фабрику. Во дворе, окруженный бордюром, располагался небольшой участок зеленого газона, однако основная площадка была отдана под автомобильную стоянку.

Для Алисы все оказалось в диковинку. До этого она удивлялась тому, как соседствуют между собой старинные особнячки и современные здания, и сейчас, в очередной раз, пораженная увиденным, с любопытством глазела по сторонам.

– Все это – бывшая мануфактура, – объяснил Андрей. – Помещения переоборудовали и сдают под офисы, арт-пространства и жилье.

– Жилье?

– Ага. Лофт-пространства, слышала о таком?

– Нет, – смутилась она и тут же переспросила: – А зачем? Почему не построить новые?

– Потому что все это памятники промышленной архитектуры. Да и строить в пределах старой Москвы уже негде. Вот и приходится выкручиваться. Ну сама подумай, кому же хочется жить рядом, например, с ткацкой мануфактурой или кожевенным заводом? Это ж запахи, грязь. В Москве и так автомобилей до хрена, экология ни к черту.

– Понятно. У него тоже предприятие в пригороде. Но его давно построили, еще в шестидесятые, кажется.

Пока они поднимались на третий этаж, Алиса поняла, что если ей придется вернуться на улицу, она вряд ли найдет выход обратно. Переходы, лестницы, и даже лифт, будто специально были созданы для того, чтобы она почувствовала себя совершенно растерянной. Гулкое эхо их шагов разносилось под сводчатыми потолками и отскакивало от кирпичных стен, увешанных постерами, афишами и фотографиями. В здании находились люди, и она даже слышала чей-то смех и разговоры. Где-то хлопали двери, а в воздухе чувствовалась смесь из незнакомого парфюма.

Наконец они оказались у вполне обычной металлической двери. Андрей сделал три длинных и три коротких нажатия на кнопку звонка. Дверь открылась. Алиса вошла следом за Андреем и не удержалась от громкого «Ах!», за которым тут же последовало «Ой…»

Вальяжной походкой им навстречу шел…

– Привет, Коть, – поздоровался Андрей и, заметив ошарашенный взгляд Алисы, пояснил: – Это Костя, брат Матвея. Они близнецы, как ты уже успела заметить.

– А это та самая Алиса? – уточнил блондин.

– Да, – Андрей поставил пакеты на пол. – Она останется здесь на пару дней, пока я что-нибудь не придумаю.

Алиса бросила на него быстрый взгляд и коротко улыбнулась Косте.

– Пока ты что-нибудь не придумаешь… – повторил Костя и цокнул языком. – А ты, вообще, как себе это представляешь, мой здравомыслящий друг? Насколько я понял, Алиса – дочь того самого… – он запнулся и выжидающе посмотрел на Андрея.

– Да, она дочь того самого Бражникова.

– И… всё?

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, то есть, она не твоя девушка и вы не…

– Нет! – слишком поспешно ответил Андрей. – Она просто девушка, которая попала в беду.

– Оу… – Костя сложил руки на груди и сощурил хитрые светлые глаза. – Мое любимое занятие – спасать несчастных потерянных девушек. Вы обратились прямо по адресу, милое дитя.

Андрей шумно выдохнул и обратился к Алисе, старательно не замечая ее обескураженного вида.

– Оглядись пока, а мы с Костей пообщаемся тет-а-тет. – Прихватив друга под локоть, он потащил его к крайнему окну.

Этих окон в квартире было ровно шесть. Собственно, назвать квартирой огромное помещение, которое, вероятнее всего, когда-то было цехом, язык не поворачивался. Несколько диванов выглядели игрушечными на фоне выкрашенных белой краской стен, а до кухни ей пришлось идти, наверное, целую минуту. Но самое интересное находилось на одной из стен – на ней висели четыре экрана, как если бы кто-то решил смотреть четыре фильма вместе. Перед экранами стояли удобные кресла, а на журнальном столике перед ними – пульты с кнопками.

Алиса прошла мимо, чувствуя спиной направленные на нее мужские взгляды. Не выдержав, она обернулась.

Из окон лился свет, границы которого были почти осязаемыми. От обилия белого немного резало глаза, но Алиса понимала, что виной всему, прежде всего, та ситуация, в какой она оказалась. Представить себя, запертой в компании с тремя молодыми людьми на два дня, было трудно. А думать о том, что Андрей настроен в ближайшее время избавиться от нее, еще труднее.

Он шел к ней, ныряя и вновь выныривая из световых потоков, а она никак не могла разглядеть выражение его лица.

– Ты выглядишь такой напуганной, будто попала в пещеру чудовища. Тебя никто не обидит, – сказал он.

– Это зона свободной любви! – крикнул Костя. – Опасаться нечего, здесь все только по согласию!

– Не слушай его, – усмехнулся Андрей. – Пойдем.

Он взял ее за руку и повел в противоположную от кухни сторону. Там, толкнув белую (почти незаметную на фоне белой же стены) дверь, провел ее в другую комнату, вполне обычную. Широкий диван со взбитыми простынями и подушками оказался разложен. Кроме него, в комнате находился обычный офисный стол, двухъярусный кронштейн с одеждой и множество книжных полок до самого потолка, занимавших стену напротив единственного окна.

Алиса выдохнула, когда поняла, что ей не придется спать в одном помещении с Котей и Мотей. Но вот Андрей, который сейчас сгребал белье с дивана, попутно вытирая им же пыль со стола, вероятно, должен был лишиться своего пространства ради нее.

– Так, ты тут осваивайся, – распорядился он. – Чистое постельное под диваном, вешалки тут. Пакеты там, – он указал на дверь. – Туалет, ванная, кухня. – Андрей сглотнул, встретившись с ней взглядом. – Если тебе что-то понадобится, то…

– Андрей, – она подошла к нему совсем близко, почти ткнувшись грудью в охапку белья. – Твои друзья…

– Да, это мои лучшие друзья, – кивнул он. – Не переживай, они вменяемые.

– Прошу прощения, – в приоткрытой двери показалось лицо Кости. – Я не помешал? – понизил он голос.

– Нет, – спокойно ответил Андрей. – И, пожалуйста, давай без намеков.

– Понял. Спешу напомнить, что у тебя сегодня турнир. И раз уж ты вернулся с голой жопой, – скосил он глаза на Алису, – то будь добр, наколупай пару сотен на пропитание бедным студентам.

– Послушай, бедный брат-студент, а у тебя харя не треснет? – замахнулся на него наволочкой Андрей. – Каждый день заказывать жрачку из рестика – никаких бабок не хватит!

– Не для того меня мама родила, чтобы я сам себе кашу варил! – забухтел Костя, отражая шлепки.

– А хотите, я вам борщ сварю? – тихо предложила Алиса.

Парни замерли, а затем хором ответили:

– Борщ? Хотим!

– Хорошо. Тогда мне нужен ваш холодильник.

– Эх… – скривился Костя. – Холодильник… Холодильник у нас есть, только там одно бухлишко. И мышиный труп. Но я сейчас закажу доставку, и нам все привезут! Что там нужно? Мясо и свеклу?

– Иди уже, знаток русской кухни, заказывай! – стал выталкивать его Андрей. – Про капусту и картошку только не забудь!

– Дюх, а она точно не твоя девушка? – донесся из-за двери громкий шепот, когда парни вышли из комнаты, но еще не успели закрыть дверь.

Алиса не слышала, что тот ответил, потому что ей все и так было понятно. Для него она всего лишь попавшая в беду девушка и никто другой…

– Слушай, – вернулся Андрей, – а расскажи Косте все, что рассказывала мне.

– Зачем?

– Затем, чтобы наказать твоего отца. Ты же не передумала?

39

– Нет, ребята, это что-то с чем-то! – отодвинул от себя тарелку Костя и громко икнул. – Сорян, вырвалось. Крик души, так сказать. Борщецкий вне всяких похвал! Я даже не знал, что у нас в квартире кастрюля имеется! Объелся, сейчас лопну!

Однако, никто не засмеялся, и лишь Алиса, едва раздвинув губы в грустной улыбке, вздохнула и взялась за край его тарелки.

– Сам отнесет, – остановил ее Андрей. – И помоет!

– Мне не трудно, – ответила она, но Андрей накрыл ее руку своей, заставляя ее остаться на месте.

После того, как он предложил Алисе рассказать свою историю Косте, тот решительно заявил, что следует дождаться брата. К решению любого вопроса они подходили вместе, и Андрей, конечно, знал это. Пока не появился старший Колокольников, Алиса провела ревизию на их кухне. Доставщик продуктов позвонил уже через полчаса, так что следующее время она занималась готовкой, что немного отвлекло ее от тех мыслей, которые бродили в ее голове.

Готовить Алиса любила, но делала это крайне редко по вполне понятным причинам. В их доме на кухне работала прислуга, и даже горя желанием освоить какой-нибудь новый рецепт, она предпочитала лишний раз не показываться на глаза отцу. Все познания в практической кулинарии ей привила старая няня, а остальное она вычитала из книг.

Сейчас, соорудив незамысловатый борщ из того, что оказалось под рукой, Алисе было стыдно за его несовершенство. Впрочем, когда на пороге появился Матвей, первое, что он произнес, было: «Охренеть! Снаружи такие запахи, что я, грешным делом, решил, что ошибся дверью. Смотрю, вы тут чиллите не по-детски! Видосик на кулинарный форум пилите?»

Напряжение немного спало, когда все оказались за столом, и Андрей стал задавать ей наводящие вопросы. Конечно, сейчас Алиса отвечала гораздо спокойнее, чем наедине с ним, но даже те несколько фактов, о которых она упомянула довольно скованно, без яркой эмоциональной окраски, произвели на молодых людей тягостное впечатление. Костя, как мог, попытался снизить градус, но это не помогло.

– Моть, что ты на это скажешь? – спросил Андрей, продолжая удерживать руку Алисы.

Старший Колокольников закинул ногу на ногу и побарабанил пальцами по столу.

– А ведь я с самого начала говорил, что это дрянная затея, – язвительно заявил он.

– Нет, ты говорил, что это золотая жила, – возразил Андрей.

– Не перевирай мои слова, умник, – огрызнулся тот. – Если бы ты не был так увлечен своим желанием нагадить Бражникову, все прошло бы как по маслу! Это ты зависал в этом Мухосранске несколько дней вместо того, чтобы сделать так, как мы договаривались, и свалить из города! Какого хера ты там отмокал и мордой светил? Местные бабенки явно не в твоем вкусе, но, кажется, я ошибаюсь?

– Заткнись! – прошипел Андрей, глядя прямо перед собой.

– Прошу прощения, – приложив руку к груди, Матвей и, развернувшись к Алисе, демонстративно отвесил шутовской поклон. И тут же продолжил: – Я все понимаю, бро, но ее отец – бандит. Не удивлюсь, если его руки по локоть в крови. Такие, как он, не разговаривают, а бьют сразу в цель. И она, – он направил на Алису палец, – одна из его целей. Я тебе больше скажу, она его собственность, которую ты увел у него из-под носа. – Он втянул носом воздух и с шумом выдохнул, а затем обратился к брату: – Коть, может, я чего-то не понимаю? Тогда пусть он мне объяснит.

Костя соединил кончики пальцев и некоторое время молчал.

– Мотька прав в одном, – наконец сказал он. – Бражников не отступится. Кое-какую информацию я, конечно, нашел, но… Полиция действует по своим правилам. Старые дела никто поднимать не станет, а открыть новое дело мы вряд ли сможем. Какой у нас для этого повод? Бытовое насилие? Смешно. Сами знаете, что ответят: приходите, когда будет труп.

Алиса резко выдернула ладонь из-под руки Андрея и прижала ее к глазам.

– Господи, я думаю только о том, что сейчас происходит у меня дома… Мне страшно называть это место домом, – горько усмехнулась она. – Но там моя мать, и я не знаю, как она и что с ней…

– Проблема… – покачал головой Матвей. – И в полицию обращаться, как я понимаю, бессмысленно?

– Там все повязаны, – ответил за девушку Андрей. – Будь Алиса хотя бы постарше, возможно, ее поиски бы не были такими активными. Но ей только восемнадцать. Да и Бражников не отступится. Ты прав, Моть, она – его собственность.

– Ты серьезно думаешь, что твой отец может убить твою мать? – пораженно произнес Костя.

– Да, – не стала отрицать такой возможности Алиса. – Дело в том, что она не видит выхода. И еще, моя мать – больной, измученный человек. Она пьет, но я понимаю, что иначе… – она умолкла, вдруг пораженная собственной мыслью. – Иначе все это выдержать просто невозможно… И мне безумно стыдно от того, что я оставила ее там…

– Грохнуть эту гниду, и дело с концом… – вдруг произнес глухим голосом Андрей.

– Дюх, – покачал головой Матвей, – если ты сейчас говоришь про…

– С-сука… – Андрей сжал голову руками.

Воцарилось гнетущее молчание. Алиса, с бледным лицом и почти белыми губами, смотрела на него немигающим взглядом, пораженная вспышкой ярости, звучавшей в его словах.

– Так, стоп, – встрял Матвей, – Сделаем так. Тебе, Андрюх, надо подготовиться к турниру. Трансляция начнется через час, и отменив его, мы сразу потеряем полторы штуки евро. Так что, соберись и выиграй. А мы… – он задумчиво посмотрел на Алису. – Мы что-нибудь придумаем.

– Конечно, – поддержал его брат. – Мы вообще-то большие выдумщики!

– Алиса это уже поняла, – перебил его Андрей. – Выдумывать мы умеем, осталось научиться действовать.

40

– Что ты предлагаешь? – Матвей вылез из-за стола и взглянул на часы.

– Считаю, что без помощи полиции нам не обойтись, – ответил Андрей. – Но! – не дав ответить старшему Колокольникову, поднял он руку. – Есть у меня одна идея и связана она именно с рассказом Алисы. Смотрите, то, что происходит в ее семье – это преступление. Разумеется, если бы ее мать или она сама заявили на Бражникова, дело бы вряд ли открыли. Вы думаете, что подобное творится только в Тимашаевске? Нет, это не так. Законы несовершенны, как несовершенны и те, кто их устанавливает. Но есть люди, профессионалы, которые добиваются справедливости. Остальные просто боятся. И в нашем случае, необходимо собрать как можно больше тех, кто выступит против Бражникова и его своры. Разумеется, все это следует подкрепить фактами и доказательствами. Ведь это не разовый случай, а планомерное издевательство над человеком. Скажи, Алиса, вот тот Тимофей Ильич, о котором ты упомянула, он сможет выступить на твоей стороне?

– Я же говорила, что он уехал, и теперь даже не знаю, жив ли… Прошло восемь лет.

– Надо его найти, – решительно заявил Андрей. – Знаешь его фамилию, возраст? Алиса потерла виски и задумалась.

– Фамилию не помню… Он работал дворником в нашей школе. Точно знаю, что бывший военный, потому что видела медаль за военные действия.

– Уже что-то.

– Ну, узнать, кто работал дворником восемь лет назад в Тимашаевской школе, проблемы не составит, – пожал плечами Матвей. – Правда я не совсем понимаю, чего мы этим добьемся, но раз ты считаешь, что это нужно…

– Да, я считаю, что нужно пробовать все, вплоть до того, чтобы вытащить мать Алисы из города.

– Ну ты… – закатил глаза Матвей.

– Нужно использовать все возможности! – не унимался Андрей. – Наймем адвокатов, детективов, если потребуется.

– Легче и дешевле киллера нанять, – фыркнул Костя.

– Не боишься, что он потом тебя всю жизнь доить станет? – обернулся к нему Матвей. – Или, может, мы Андрюхе ствол в руки сунем и скажем, мол, иди, бро, замочи говнюка! Ничего, что он отец его девушки, переживет!

Сказав это, он запнулся и взглянул на Андрея.

– Извини, вырвалось. Алиса не твоя девушка, а я мало что смыслю в уголовных преступлениях. И слава богу, не было необходимости во все это окунаться.

Андрей сглотнул и опустил глаза. Следовало что-то сказать, возмутиться или, наоборот, превратить все в шутку, но Матвей был прав в одном: его чувства к Алисе выходили за рамки обычного и, кажется, это становилось очевидным не только для него.

Видит бог, каких трудов ему стоило изображать… кого? Друга? От одной этой мысли ему становилось дурно. Если бы его друзья только знали, что на самом деле происходило между ним и Алисой. Лучше не знать, конечно, ведь даже если они ничего не скажут, не осудят и не поднимут на смех, сам-то он прекрасно осознает, чем мотивировался, встретив ее.

Ее взгляд неусыпно прикован к нему, а он боится даже поднять на нее глаза, потому что кроме стыда и ярости его обуревает желание стать для нее единственным. Но разве это возможно? Быть Монтекки и Капулетти, забыть о ненависти и распрях, начать все с чистого листа? Особенно учитывая, что на Ромео он явно не тянет. Да и не дурочка Алиса, сразу просекла, что за мадам они встретили в мегамолле. А он, как тупой мудак, еще и разговоры разговаривал… Созвонимся, мол… расскажешь, покажешь…

«Мудак и есть!»

Андрей медленно выдохнул. С чего он вообще вдруг решил, что Алиса вообще имеет к нему интерес? Юная девочка, подарившая поцелуй под напором обстоятельств и мужской силы. Что ей еще оставалось делать, когда его несло, словно торнадо, рушащее все на своем пути?

– Андрей, чего ты молчишь? – окликнул его Матвей. – Я против участия в уголовке, это понятно?

– Помолчал бы лучше, праведник, – неожиданно сказал Костя. – Андрей прав, надо копать, авось что-то надыбаем такого, что позволит поприжать плохого дяденьку. Вот что, Элис… – он широко улыбнулся. – Ничего, если я буду называть тебя Элис? Как в песне?

– Я не знаю такую песню, – удивилась Алиса.

– А я тебе спою. Потом, если захочешь! А сейчас предлагают прошвырнуться по городу, пока наш лихой игрок будет натягивать других игроков за жабры.

– Отличная идея, – усмехнулся Матвей. – Мне тоже нужна тишина и время.

Алиса посмотрела на Андрея, будто спрашивая его разрешения, и отказать ей было бы верхом наглости и самодурства. И хоть лицо его в этот момент вспыхнуло от ревности, а с языка готово было сорваться резкое «нет!», он коротко кивнул, но вслух добавил, обращаясь к Косте:

– Надеюсь, ты будешь вести себя в рамках приличия и не позволишь ничего такого, что…

– Что оскорбит твои чувства, надо полагать? – хитро прищурился тот, а затем округлил глаза, заметив реакцию друга. – Все, все! Шутки кончились! Алиса, за мной! Тебя ждет самый лучший город земли в обнимку с самым обаятельным…

– Самцом этой самой земли, – закончил за него Матвей. – Не доверяй ему, я тебя умоляю! И ни в коем случае не влюбляйся!

– Не буду, – серьезно произнесла Алиса и улыбнулась Андрею.

– Вы слышали?! – Костя поднял вверх указательный палец.

Все замерли, уставившись на него.

– Это шумят крылья! – таинственным голосом взвыл Костя.

– Что? Какие крылья?

– Надо мной только что пролетела большая птица обломинго!