Текст книги "Прощай, Алиса! (СИ)"

Автор книги: Маша Ловыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

55

Гинта дошла с Таней до самого дома, чтобы потом, выждав, когда в ее окна сначала загорятся, а потом погаснут, отправиться обратно. Вздрагивая от малейшего шороха, она шла в свете фонарей и думала о том, что не испытывает и тени сомнений в правильности того, что сделала. Да, она врач – пусть и в прошлом, но разве врач не может переживать столь глубокой ненависти? Теперь, когда перед ее глазами все еще стояла картина в виде измазанного землей и тленом куска полиэтиленовой пленки, когда сдерживать слезы уже не представлялось возможным, Гинта со всей определенностью приняла тот факт, что никогда больше не переступит порог больницы ни в качестве хирурга, ни простой медсестры или санитарки. И дело было вовсе не в ее ранении, повлекшим за собой неврологические проблемы, а в том, что она нарушила заповедь «Не навреди» и стала обычным человеком.

А обычному человеку свойственны противоречивые поступки и чувства.

«Гинтуся, жизнь прекрасна! Будь собой и никогда не предавай собственных принципов. А если случится так, что ты почувствуешь сопротивление, значит, что-то изменилось в тебе. Именно в тебе. Слушай себя, девочка. Только себя. И никогда ни о чем не жалей…»

Гинта шмыгнула носом и вытерла глаза шершавыми ладонями.

Почти все разошлись, скорая уехала. Ворота дома были раскрыты. Двое полицейских занимались автомобилем, остальные находились во дворе.

– Вы куда, гражданочка? – обратились к ней, когда она подошла ближе.

– Я работаю здесь. Убираю, готовлю… – Гинта привалилась плечом к стойке ворот и опасливо огляделась.

– А… В доме еще кто-нибудь может быть, не знаете?

– Его жена, – дернула шеей Гинта в сторону машины. – Альбина… Она внутри.

– Вот черт! А мы стучались, но никто не вышел, – переглянулись мужчины.

– Она больна, – хрипло сказала Гинта и сжала пальцы в кулаки. – И сама не сможет открыть.

– Без постановления как-то… – почесал подбородок полицейский.

– Альбина не может даже встать! – упрямо заявила Гинта.

Мужчины вновь переглянулись, а затем один из них подошел к дверям и достал телефон:

– Гляньте у потерпевшего ключи от дома и привезите сюда. Внутри женщина. Их уборщица говорит, что она лежачая. Почем я знаю? На месте выясним. Пусть эксперты подъезжают и забирают останки. Да, в машине. Наши сейчас все запротоколируют, и можете увозить. Понятия не имею, кто это… И пусть спецы приезжают, может, это по их делу.

Гинта подавила в себе тяжелый вздох. Эхом в ней все еще слышались отголоски слов Тимофея Ильича, но с каждой секундой звук его голоса слабел, словно уносясь в дальнюю даль. Туда, откуда еще никто не возвращался.

Она продрогла, несмотря на теплую ночь. Скукожившись возле ворот незаметной тенью, Гинта наблюдала за тем, как оперативники складывают в пакеты лежащие возле сарая лопаты, как расставляют возле автомобиля флажки и много курят, переговариваясь между собой о том, что Брагу заказали. Или свели с ним счеты за старые обиды. Или же, наоборот, за то, что тот влез во что-то серьезное и по своей привычке решил в итоге загрести все под себя. Вскоре приехали еще две машины, и только тогда ее опять заметили. Но лишь для того, чтобы уточнить, кто, по ее мнению, должен находиться в доме, и почему хозяйка сама не может открыть дверь.

Гинта отвечала спокойно и кратко. Ведь когда говоришь правду, тебе не о чем переживать.

Она прекрасно ориентировалась в доме, поэтому, как только вошла следом за мужчинами, включила свет и направилась к кладовке.

– Подождите, – остановили ее, и Гинта встала как вкопанная, прижимая влажные ладони к бедрам.

Щелкнул выключатель. Гинта не выдержала напряжения и сунулась между двумя оперативниками. Альбина испуганно щурилась, прикрывая рукой бледное, заплаканное лицо. Когда она заметила Гинту, губы ее задрожали, и из глаз вновь полились слезы. В воздухе стоял отчетливый запах мочи.

– Выйдите, – твердо сказала Гинта.

Но мужчины, будто не слыша ее, продолжали смотреть на жену Бражникова – измученную, с грязными волосами и дурнопахнущую.

– Что вы здесь делаете? – спросил наконец один из них. А второй толкнул его в бок, указывая на бутылку, лежащую у дивана в луже водки.

– Кто вы?!

– Около часа назад на вашего мужа, Бражникова Виктора Алексеевича, было совершено покушение. Вы слышали что-нибудь?

– Я… нет… кажется, нет… у меня голова болит. Он жив?

– Когда потерпевший был обнаружен, то еще… – оперативник кашлянул и потер переносицу. – А что с вами?

– Он толкнул меня с лестницы, а потом заставил пить водку! Он хотел, чтобы я сдохла здесь! – выплевывала каждое слово Альбина.

– Это правда? – опешивший второй оперативник повернулся к Гинте.

Она лишь коротко кивнула.

– Тогда я вызову врача, чтобы он подтвердил ваше состояние, – покачал он головой, обращаясь к Альбине.

– Вызывайте, я не против… – прошелестела она, падая головой на подушку.

– И следователя. Расскажете ему, что тут у вас произошло. Никуда не выходите! – велел он и тут же замялся. – В смысле… ну, вы поняли…

Мужчины вышли, оставив дверь открытой. Гинта метнулась к Альбине и взяла ее за протянутую руку.

– Как ты?

– Господи, я не знала, как дожить до утра! – всхлипнула та. – Чувствую себя грязной свиньей…

– Тебе больно, – погладила ее по щеке Гинта. – Потерпи. Сейчас приедет врач. Настоящий врач. Он поможет.

– А что случилось с Виктором?!

– Я знаю только то, что в него, кажется, стреляли.

– Думаешь, он выживет? – Зрачки Альбины расширились, будто она увидела змею.

– Думаю, это будет мало похоже на ту жизнь, которую он любил, – задумчиво произнесла Гинта и тут же добавила: – Послушай, я понимаю, что тебе сейчас очень плохо. Ты хочешь быть чистой. Но нужно быть такой, какой он тебя сделал. Все должны видеть, как он с тобой обращался.

– Я попробую… Не знаю только, смогу ли вынести все это…

– Сможешь! Главное, никогда не упрекай себя. Жизнь дается один раз. Но некоторым, – губы Гинты тронула улыбка, – бог дает еще один шанс.

– Только бы с Алисой ничего не… – Альбина застонала и закрыла лицо руками.

– Я слышала, что она уехала. Напиши ей. Может… – Гинта прислушалась к шагам за дверью. – Рано или поздно она обо всем узнает и тогда даст о себе весточку. Ведь ты ее мать.

– Я ужасная мать…

– А я знаю, что это не так.

56 Возвращение

Москва

– Дюх, ты гони, ладно? – сказал Матвей и посмотрел на Алису. – А ты больше не плачь. У меня от твоих слез сердце размокает. – Все, езжайте! Будем на связи! – он сделал неопределенный жест рукой и пошел к подъезду.

Костя оглянулся ему вслед, потоптался на месте и, вероятно, не придумав и не найдя в своем арсенале ни одной подходящей к такому случаю шутки, просто прижал Алису к груди.

– Иди уже! – поторопил его Андрей. – Пора нам.

Когда дверь подъезда захлопнулась, он сам прижал к себе девушку, и минут пять они стояли молча посреди московского двора.

Раннее утро звучало шумом машин и первых автобусов. Где-то процокали каблуки и залаяла собака. Через открытые окна слышались мелодии будильников и голоса радиоведущих.

Алиса уткнулась в плечо Андрея, вдыхая его запах и пытаясь согреться. Но дрожь не хотела никуда уходить и била ее изнутри, заставляя прижиматься все теснее. Прошедший день, который начался с сумасшедшей ночной страсти, продолжился самым невероятным образом. А телефонный звонок, раздавшийся после рассвета, казалось, вышиб почву из-под ее ног.

* * *

После того, как она произнесла вслух то, что подспудно витало в воздухе, когда назвала своего отца убийцей, она внезапно осознала, насколько была близка к правде все эти годы. А еще то, что все эти годы ее окружала страшная в своей наглости и смертельной опасности ложь.

Ничего не видя перед собой, она выскочила из-за стола и кинулась в спальню, оставив Андрея и братьев Колокольниковых за дверью. Ей хотелось кричать, но голос пропал. Хотелось разрыдаться, но слезы больше ничего не значили.

Увидев пятна крови на простыне, Алиса стала сгребать постельное белье, словно совершенно не осознавая этого. Когда Андрей зашел в спальню, то застал ее сидящей на кровати и прижимающей к себе подушку с наполовину снятой наволочкой.

– Лисенок, послушай меня… – начал он и тут же осекся, натолкнувшись на ее тяжелый взгляд.

Он выждал, а затем попытался забрать у нее подушку. Но она вцепилась в нее мертвой хваткой, и тогда он сел рядом и обнял ее за плечи. Алиса дернулась всем телом, будто его близость испугала ее. Ладонь Андрея соскользнула с ее плеча и от неожиданности он сначала остолбенел, но потом развернул Алису к себе и хорошенько встряхнул.

– Посмотри на меня! – приказал он.

Алиса замотала головой и зажмурилась.

– Скажи что-нибудь! – заметив, как побледнело ее лицо, Андрей оставил ее и выбежал из комнаты.

Вернулся он со стаканом воды, который тут же поднес к ее губам. Струйки воды потекли по подбородку Алисы, потому что она никак не хотела или не могла расцепить зубы. Но Андрей был настойчив. И наконец, глотнув, девушка закашлялась, забрызгав и себя, и его.

– Ну вот и все! – В голосе Андрея прозвучали нотки неподдельной радости и, наверное, именно они больше всего повлияли на то, что Алиса будто выпала из ступора и теперь смотрела на него полными ужаса глазами.

– Все? Да? – наконец шепотом спросила она.

– Не понял, – сказал он мягко и наклонился ближе. – О чем ты?

Алиса подняла руку и провела пальцем по его щеке. Глаза ее вблизи стали совсем темными, такими, что у Андрея моментально закружилась голова. Ее губы пахли кофе, а он очень любил этот аромат. Потянувшись к ним, он не ожидал того, что последует за его действием, но зная Алису, в этот раз между тем, как она его опять оттолкнула, и тем, когда он повалил ее на кровать, удерживая за плечи, не прошло и секунды.

– Отпусти! – заметалась она. – Отпусти меня…

– Лисенок, ну, пожалуйста! Поговори со мной!

– Ты не понимаешь? Господи, ну как же ты не понимаешь?

– Да что я должен понять?! – Андрей тяжело задышал, натолкнувшись на вполне осязаемую волну ее неприятия.

Алиса глядела прямо ему в глаза. Отчетливо произнося каждое слово, она сжималась все больше и больше, будто накапливая в себе силы перед последним рывком.

– Я дочь убийцы! И сама хотела его убить! Моя кровь испорчена, отравлена! Ты не можешь быть со мной…

Андрей перевел дыхание и облизал пересохшие губы. Щека его несколько раз нервно дернулась.

– Я никогда не откажусь от тебя. Ты только моя, Алиса!

– Пожалуйста, не успокаивай меня и ничего не обещай, – она отвернулась, не в силах выдержать его яростный взгляд. – То, что между нами было, навсегда останется со мной. Но жить с человеком, который сделал несчастной твою семью… и убил… Господи, лучше бы он и меня тогда убил!

– Прекрати! – зарычал Андрей и занес ладонь над ее губами, будто хотел зажать ей рот. – Я никогда тебя не отпущу, слышишь?

– Нет, Андрей, когда твои родители узнают, кто я, они возненавидят меня. Теперь все будут смотреть на меня как на исчадие ада! Будет лучше, если я уеду куда-нибудь подальше, скроюсь, а ты… У тебя все будет хорошо!

Андрей замер, а затем недоверчиво произнес:

– Ты ведь сейчас пошутила, правда?

– Нет, я…

– Ты не можешь же ты на полном серьезе решать за меня, что делать. Я уже взрослый мальчик!

– А я…

– А ты, – он глубоко вздохнул и ободряюще улыбнулся. – А ты имеешь право знать правду о человеке, которого и человеком-то сложно назвать. Ты ни в чем не виновата, и тебе не за что извиняться. Вот что, – он вскочил и подал ей руку, – собирайся!

– Куда?

– Потом объясню! На месте! И паспорт, дай мне его! – крикнул он, вылетая за дверь.

Ничего не понимая, Алиса сидела еще какое-то время, пока Андрей не вернулся.

– Давай, собирайся! Я жду!

– Ты хочешь пойти погулять? – сказала она единственное, что пришло ей на ум.

– Да, я хочу пойти с тобой на прогулку!

Алиса слабо улыбнулась. Ей было так тошно, что не хотелось ничего, кроме как укрыться одеялом с головой и никого не видеть. Но Андрей был полон решимости, и она не посмела ему отказать.

Они не стали брать машину и сначала действительно просто гуляли. Андрей показывал на здания и рассказывал об архитекторах и известных людях, которые в них жили. Алиса едва ли могла запомнить что-то, но постепенно, успокаиваясь под звук его голоса, стала проявлять интерес. В небольшом уютном кафе они позавтракали сырниками с вареньем, и глядя на то, с каким аппетитом ест Андрей, Алиса и сама смогла затолкать в себя немного еды.

В метро она крепко сжимала его руку, стараясь ни на шаг не отступать от него. Нервно озираясь, она вздрагивала, когда рядом с ней проходили люди в полицейской форме. Лицо Андрея в этот момент становилось каменным, и он несколько раз вслух укорил себя, что следовало взять машину или такси.

– Нет-нет, – неизменно отвечала Алиса. – Ты прав. Не могу же я все время прятаться…

– Ты такая красивая, – шептал ей Андрей и целовал в висок, отвлекая от горьких мыслей.

На ней были удобные джинсы и белая рубашка, на нем – легкий голубой льняной костюм. Вероятно, со стороны они производили впечатление счастливой пары, у которой нет никаких проблем, и Алиса вдруг поймала себя на том, что именно этого ей бы и хотелось. Нет, не отсутствия проблем, а именно счастья, не сиюминутного и яркого, а тихого и настоящего.

– Не устала? – спросил у нее Андрей, когда они вышли из подземного перехода и Алиса обернулась, чтобы вновь удивиться количеству машин и пешеходов.

– Нет, – ответила она и добавила: – Я бы целый день ходила! Столько интересного вокруг! Еще бы в зоопарк попасть!

– В зоопарк? – растерялся Андрей. – Ну… в принципе, я не против! Сейчас только одно дело сделаем, и сразу туда.

– Какое дело? – тут же ухватилась за его слова Алиса с некоторым напряжением.

– Одно маленькое, но очень важное. Нам сюда, – Андрей крепко взял ее за руку и повел за собой к серому высотному зданию с гранитной лестницей. – Подождешь меня внутри?

– Конечно!

Алиса крутила головой, разглядывая все вокруг, и когда они вошли, просто села в предложенное Андреем кресло и сложила руки на коленях. Он похлопал себя по карманам, пробормотал: «Так, все на месте» и скрылся за высокими дверями.

Разглядывая светлый мозаичный пол, Алиса опять стала думать о том, что теперь ее ждет, ведь как бы она ни пыталась отвлечься, а будущее наваливалось на нее со всей беспощадной откровенностью. Перед ее глазами вставали кровавые картины, одна страшнее другой, в которых ее отец расправляется со старым дворником, а затем избавляется от тела…

Ее замутило, перед глазами поплыли красные пятна. Мимо нее проходили люди, она провожала взглядом их ноги, потому что не могла поднять лицо и посмотреть на них открыто. Дикий стыд, от которого у нее все горело внутри, не давал ей опомниться. Стоило Андрею уйти, как он набросился на нее, выгрызая самое сердце.

«Пусть они посадят его!» – пульсировало в ее висках и разбегалось по телу огненными волнами. Щеки Алисы горели, будто заклейменные чужим преступлением, а дыхание прерывалось, когда она пыталась вдохнуть в себя хоть немного воздуха.

– Заждалась, лисенок? – вырвал ее из мрачных раздумий голос Андрея.

– Ты быстро, – тихо ответила она. – Как твое дело? Все хорошо?

– Более чем, – он внимательно посмотрел на нее, а в следующий момент присел перед ней на корточки. – Осталось только…

Андрей не закончил фразу. Он оперся на одно колено, а потом соединил большой и указательный пальцы и взял ее левую руку.

– Алиса, ты выйдешь за меня замуж?

Она закрыла, а затем снова открыла глаза, боясь поверить, что все, что происходит, не исчезнет в следующий миг. Но Андрей никуда не исчез, как и сложенный из пальцев круг. Алиса не могла ничего сказать – ее буквально пригвоздило к стулу, и лишь в голове отчаянно шумело: «замуж?»

– Размер немного великоват, – хмыкнул Андрей, примеряясь к ее тонкому пальчику и «насаживая» на него импровизированное кольцо. – Но за месяц мы обязательно найдем то, которое тебе понравится.

– Андрей… – наконец выдавила она из себя.

– Ольховский, – подсказал он. – Твое имя очень украсит мою фамилию, Алиса. Как и ты – мою жизнь. Что ты ответишь?

– Да… Да!

* * *

Алиса села вперед и пристегнула ремень безопасности.

– Я все еще не могу поверить… – прошептала она.

Андрей сжал ее ладонь и кивнул:

– Честно говоря, я тоже. Все шло к тому, что расследование будет долгим. Никто не мог даже представить подобного исхода. – Он включил мотор и проверил замок на ремне Алисы. – В вашем Тимашаевске давно было пора хорошенько прибраться. Ты поспи, ладно? Силы тебе еще понадобятся.

Алиса закрыла глаза, но не потому, что об этом попросил Андрей, а лишь для того, чтобы не отвлекать его от дороги. Ей казалось, что сон – это последнее, что может ей помочь, но сама не заметила, как погрузилась в спасительную дремоту.

Ей снился Андрей, шумные красочные московские улицы, зоопарк, в который они поехали сразу после ЗАГСа, и где бродили из павильона в павильон почти до самого вечера. Потом они приехали домой, чтобы вместе с братьями Колокольниковыми отметить помолвку, как высокопарно выразился Костя.

Они ели пиццу и запивали ее соком, смеялись и шутили, стараясь не затрагивать единственную тему, которая отравляла ей жизнь.

Вечером братья свалили по своим делам, а они с Андреем включили какую-то глупую мелодраму, но так и не поняли, о чем она была, потому что все это время целовались. Уже ночью, лежа в его объятиях, Алиса слышала, как вернулись братья и, недолго пошумев в комнате, завалились спать.

А потом раздался телефонный звонок. Матвей ворвался в их спальню с выпученными глазами и сказал одну единственную фразу:

– В твоего отца стреляли!

… Алиса вздрогнула и сквозь ресницы посмотрела на мелькающие за окном улицы и дома. Скоро их сменят деревушки, поля и леса… а потом снова поля, деревушки… пока на горизонте не покажется Тимашаевск.

57

Многочасовая гонка вымотала обоих. Но Андрей, полный решимости не терять времени, сделал лишь пару коротких остановок, чтобы сходить в туалет и размять спину.

– Так же нельзя, Андрюша! – в очередной раз возмутилась Алиса, глядя на его осунувшееся лицо.

– Андрюша… – улыбнулся он. – Так меня только мама называет.

– А мне можно? – растерялась девушка.

– Тебе можно все!

– Тогда сделаем нормальную остановку? Я хочу, чтобы ты поспал.

– Да, это было бы здорово, – немного подумав, согласился он. – Скоро будет тот самый мотель… – он встряхнулся, потер уставшие глаза, но не удержался от хитрой улыбки.

Лицо Алисы вспыхнуло от нахлынувших воспоминаний, но она смущенно покачала головой, заведомо понимая, чем может закончиться эта вынужденная передышка. Она хотела и ждала этого, но в то же время, боялась того, что не сможет отдаться своим чувствам, ведь мысли ее были заняты совершенно другим, далеким от романтики ожиданием.

– Кто рассказал Моте о том, что случилось с моим… отцом? – наконец решилась она задать мучавший ее от самой Москвы вопрос.

Привычка молчать все еще сидела в ней, как колючий ежик, который свернулся клубком и ощетинился всеми иголками. Андрей же был другим, или вернее было бы сказать – он изначально был другим. Ее антиподом. Казалось, нет ни одной темы, в которой бы он не разбирался. Но даже не понимая многого, Алиса не чувствовала себя рядом с ним глупой пустышкой. Она умела слушать и впитывала каждое его слово, доставляя этим Андрею особое удовольствие. Но, когда он замолкал, переключаясь на дорогу, ее вновь охватывало беспокойство. Ледяными тисками оно сжимало ее сердце и заставляло вновь переживать, пусть и надуманные, но страшные картины. Ведь о том, что произошло на самом деле, никто из них не знал точно.

– Через третьего человека, – ответил Андрей. – У Моти везде свои люди. К тому же, Бражников – личность известная в Тимашаевске, и новость о покушении на него сразу же попала в сводки. Об остальном пока ничего не известно. Даже о том, жив ли он.

– Мне важнее знать, что с моей мамой, – сверкнула глазами Алиса. – А о нем я даже не думаю!

На деле, разумеется, это не было правдой, но признаваться даже себе самой, что она желает смерти человеку, казалось чем-то кощунственным и ненормальным.

– Я передумал, – внезапно сказал Андрей. – Мы сделаем остановку в другом месте. Помнишь, там, у реки? – не глядя на нее, он протянул руку и сжал ее пальцы.

– Я помню всё! Каждую минуту рядом с тобой, – прошептала Алиса и ответным жестом сжала его ладонь.

– И это меня особенно пугает. Учитывая, каким мудаком я был, на твоем месте я бы никогда со мной не связался.

– Хорошо, что ты не на моем месте, – усмехнулась она в ответ. – Иначе я бы так и не узнала, каково это быть такой счастливой рядом с таким мудаком, как ты.

– Вот! – поднял вверх палец Андрей. – Правильно Оскар Уайльд когда-то сказал, что встреча с женщиной, которая тебя полностью понимает, чревата женитьбой! И знаешь, я с ним полностью согласен! Просто никогда не думал, что встречу именно такую женщину.

Они подъехали к реке уже после семи вечера. До Тимашаевска оставалось совсем немного, но Алисе нужна была эта остановка не меньше, чем Андрею.

Летние сумерки еще не окутали землю полностью, но природа уже затихла. Над берегом поднимался легкий туман, теплый воздух, напоенный запахами трав, успокаивал и убаюкивал.

Андрей положил голову на колени Алисы и закрыл глаза, а она теребила его волосы и смотрела вдаль, прислушиваясь к редким всплескам воды среди камыша.

– Я никогда не встречал ни одной девушки, которая была бы хоть немного похожа на тебя, – тихо произнес Андрей. – И я сейчас не про твои глаза или улыбку… – он перевернулся и уткнулся в ее колени. – Ты такая… – сглотнув, он потерся о них лбом, а Алиса прикусила губу, замирая от его голоса. – С тобой я чувствую себя… – он вздохнул и вдруг умолк, не закончив фразы.

– Заснул… – улыбнулась она и снова погладила его по волосам, разглядывая золотисто-смуглую кожу его щеки и выгоревшие на кончиках ресницы. Ее палец обрисовал по воздуху контур его носа и замер около губ. Ей хотелось их коснуться, но Алиса отчего-то знала, что тогда он обязательно проснется, а ей этого не хотелось. – Рядом с тобой мне очень хорошо, Андрей. А я ведь даже представить не могла, как это прекрасно… любить…

Она осторожно откинулась, легла в траву и устремила взгляд в вечернее небо, вбирая в себя его безмятежность и красоту. Несколько маленьких птичек гонялись друг за другом, выписывая дуги и кольца, и их веселый щебет звонко разносился по всей округе.

– Тише вы, хулиганы! – попросила Алиса и закрыла глаза.

… Они так и лежали бы под темнеющим небом, если бы Андрей не вздрогнул и не поднял голову.

– Пора, – пробормотал он, но вставать не торопился. Смотрел на Алису еще какое-то время, не в силах расцепить кольцо собственных рук.

– Пора, – согласилась она.

Нехорошее предчувствие от мысли, что совсем скоро она вновь окажется в Тимашаевске, вновь обожгло ее и заставило поежиться. И это было странно, учитывая обстоятельства их возвращения, ведь сейчас она могла не бояться собственного отца.

Алиса не стала говорить об этом Андрею, потому что знала, что тем самым вызовет в нем волну беспокойства, что уж точно не поспособствует его настрою. Он заряжал ее своей уверенностью, и она заставила себя чувствовать то же самое.

Что бы ни случилось, все уже произошло, повторяла про себя Алиса, пока они возвращались к машине. Не стоит нагнетать и надумывать всякие гадости. Это всего лишь сформированная еще в детстве привычка – относиться ко всему с подозрением и ждать беды.

– Остановимся в гостинице? – предложил Андрей. – Или ты хочешь сразу поехать домой?

– Домой?… – Алиса нахмурилась, разглядывая за окном знакомый пейзаж. – Нет… То есть, да… – она вздохнула и потерла виски. – Не знаю…

– Давай сделаем так, – спокойно ответил Андрей. – Снимем номер, а потом, когда выясним, что и как, то… тебе не обязательно жить в том доме, вот что я думаю. Но если там твоя мать, то ты все равно…

– Ты прав, я так и поступлю, – согласилась с его выводами Алиса.

Первой, кого они увидели, подъехав к гостинице, была Люба. Она вышла из двери, волоча за собой довольно объемный баул. Длинный темный хвост на ее затылке мотался из стороны в сторону, когда она подтащила мешок к стоящему чуть поодаль мусорному баку. В недра мусорки полетели какие-то блестящие тряпки, и когда ноша стала легче наполовину, Люба обхватила баул и свалила его в бак.

Андрей и Алиса переглянулись.

– Люба! – крикнул Андрей, открыв дверь.

Девушка дернулась и выронила что-то из рук на землю. Присев, она подхватила свою потерю и снова встала, с подозрением глядя по сторонам.

– Люба! – повторил Андрей и вышел из машины.

Заметив его, она попятилась, а потом, узнав, всплеснула руками:

– А, это ты, красавчик! Напугал… Вот уж не думала, что опять тебя увижу!

Она свесила одну руку через край бака, и через несколько секунд из него стал подниматься легкий дымок.

– Шалишь, Люб? – усмехнулся Андрей. – А я хотел на ночь в гостинице остановиться. Только теперь же вонять будет?

– Еще как, – хмыкнула она и, сунув зажигалку в карман джинсовой юбки, отряхнула ладони.

– Сейчас полыхнет, – предупредил ее Андрей, не скрывая улыбки.

– А пусть бы тут все на хрен сгорело! Кстати, у меня соседи через две улицы комнату сдают, – в ответ ему усмехнулась Люба, – хочешь, покажу?

– Хочу. Поехали?

Люба прищурилась, прикидывая, стоит ли ему доверять, и тут заметила Алису. Удивленно приоткрыв рот, она сделала несколько шагов в направлении машины, чтобы убедиться.

– Ну и дела… – пробормотала она.

– Садись, расскажешь, что тут у вас происходит. – Открыл заднюю дверь Андрей. – И давай быстрее, пока тебя за хулиганство не прихватили! И нас с тобой заодно.

– Да я сама кого-угодно теперь прихвачу за яйца! – вздернула подбородок Люба и залезла в машину. – Ты же Алиса Бражникова? – без всякой паузы ткнула она Алису в плечо. – Я тебя сразу узнала. Ну, и каково это узнать, что твой отец убийца и преступник?