Текст книги "Магия стихий.Чаровница (СИ)"
Автор книги: Марьянна Кей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)
– Она пусть идет, в конце концов, все кто имеют родственную связь хотя бы с кем-то из тех, кто живет на наших землях, может пройти в Вирельский чертог. А связь между ‘хозяйкой’ и имритом даже более прочная, чем родственная. Но темную девочку я не пропущу.
– Сынок, ты у меня такая умничка, – широко улыбнулась Танариана, блезнув белоснежными зубами. – А теперь присмотрись и ответь мне честно: ты никого не узнаешь, глядя на эту Наемницу?
Страж приблизился, даже сощурился.
– Быть не может такого! – после пяти минут пристального вглядывания в лицо и фигурку Лучика, выдохнул Аувелесий.
– Законы мы не нарушаем, – победно усмехнулась эльфийка. – А если будут проблемы с Дойринителлом, то можешь сказать, что за ними моя личная защита.
– Я все равно против, – сложил на груди руки страж.
– А, не обсуждается! – зеркально сложила руки Танариана. – Все девочки, пойдем.
Эльфийка двинулась мимо Аувелесия, следом за ней жеребец и кремовая кобыла. Белый укоризненно помотал головой, посмотрел на меня, как бы намекая, что и наш путь лежит за этой процессией. Я потянула Лучика следом, а проходя мимо эльфа, услышала оброненное как бы невзначай:
– Владыка мне голову оторвет. Нам и одного Мертвеца хватает.
Лучик, услышав это, обернулась к Аувелесию и умоляюще посмотрела на него. Однако, эльф сделал вид будто ничего не говорил, хмуро осмотрел нас еще раз и сказал громко:
– Пойдем, но ничего! Слышите, ничего! Не трогать без спроса!
Я и Лучик испуганно сделали шаг назад, но синхронно кивнули, и двинулись дальше, а страж двинулся за нами, будто боялся, что мы сбежим. Смешной он. Куда нам бежать-то?
***
Импровизированный дом для стражников находился высоко на дереве. Мы видели лишь дощатый пол, выкрашенный все в такую же зелено-коричневую краску. Вообще, это цветовое сочитание очень распространенно у эльфов. Лишь Танариана выделялась в своем синем платье.
Понятное дело, никто не приглашал нас в дом на дереве. И я не уверена, что мы смогли бы так же легко забраться наверх, перепрыгивая с ветки на ветку, как это делал Аувелесий. Он скинул плащ, оставшись лишь в зеленой рубашке, кожаной жилетке и суконных коричневых брюках. Оружие эльф не снимал, хотя меня очень заинтересовал короткий меч, висящий на бедре стража.
– Присаживайтесь, – сказала Танариана, растилая плащ сына. – Сейчас Аувелесий принесет еды и вы, наконец, утолите голод, а то развели тут душещипательные песни, – рассмеялась эльфийка.
А мне стало неловко. Действительно журчание наших животов стало уже откровенно громким. Но что поделаешь, если ни у меня, ни у Лучика не было возсможности перекусить.
Аувелесий принес не только еду, но и одежду. Мне зеленые рубашка и брюки подошли практически без проблем. Благо, эльф не на много был выше и шире меня. Кое-где подвернув, где-то подвязав, и все получилось наилучшим образом. С Лучиком было сложнее – девочка очень худая, да и в росте уступает мне, не говоря уже про Аувелесия. Я и Танариана намучались, пока привели одежду в более-менее приемлимый вид. И только закончив со всем, приступили к еде.
Было вкусно. Мы ели ягоды, травы, какие-то крешки. Мяса, что примечательно, не было. Эльфы объяснили, что они вообще не едят ничего животного происхождения, разве что кроме молока. Эх… жаль. Пока я жила в Нэй’кеве, мне очень полюбились мясные продукты.
Занятая едой, я как-то упустила из вида тот момент, когда Танариана и Аувелесий отошли от нас. Видимо, им нужно еще многое обсудить,но мне хотелось бы знать, к чему они придут. Танариана уже дала четко понять сыну, что уступать она не собирается, но и страж пока еще настаивает на своем.
Понаблюдав какое-то время за тем, как Лучик вычесывает свои волосы принесенным гребнем, поразилась цвету ее локонов. Первоначально, они казались чисто черными, но с прошествием времени, я заметила, что в них очень много фиолетовых прядей.
– Интересные у тебя волосы,– потянулась, чтобы прикоснуться к локону.– Это от рождения они такие?
Лучик лишь кивнула, а затем почему-то отвернулась. Я же хотела поподробней разузнать, чтобы привнести хоть какую-то ясность в свои познания об ее народе. Но вдруг до меня донеся звук ругани. Заинтересовавшись, поднялась и направилась в сторону доносившихся приглушенных споров. Идти пришлось аккуратно и очень медленно. Во-первых, потому, что шла я босиком, а во-вторых, потому, что не хотела быть пойматой на подслушивании.
Каким-то невообразимым образом Белый оказался около меня, отбежал чуть дальше и остановился около дерева с практически черной корой. Выжидательно глядя, он кивнул мне, будто подзывая. Я подошла тихонько и выглянув, увидела, что Танариана спорит с сыном, при этом пытаясь делать это не слишком громко:
– Аувелесий, послушай меня, мы может их спокойно пропустить.
– Неужели ты невидишь, что вокруг нее клубиться магия, мам?– Аувелесий расхаживал между деревьями.
– Я еще не так стара, чтобы не заметить такого. Но повторяю, она ничего нам не сделает. Ни она, ни девочка с силами Несущих огонь смерти.– Танариана стояла на месте со сложенными на груди руками и наблюдала за сыном.
– Несущие огонь смерти… – проговорил эльф.– Сильный род, вырезанный одним из наемников, гением своего народа. Подумай, мама, как эта девочка смогла выжить?
– Мертвец тоже выжил. Поэтому, думаю, что мы должны поспособствовать единению семьи.
– Он слаб. Раны слишком сильные. Магия чаровников потрепала его. Кто даст нам гарантии, что эта Эматрион не одна из них? Что она не пришла за ним?
– Сила. Та сила, которая клубиться вокруг нее. – убежденно сказала Танариана.
– Какая сила?– закричал Аувелесий, но затем резко замолчал. – Когда пришли чаровники, мы не заподозрили за ними никаких плохих намерений, но как итог – маленькая Данария и отец мертвы! Твоя дочь и муж убиты!
– Я знаю об этом… сын…– сказала Танариана. В этой одной фразе мне показалось столько боли, столько горя, столько невыплаканных слез. Стало очень жаль ее, ведь теперь у этой прекрасной эльфийки остался один лишь сын. – Тридцать пять лет прошло. Данария и Валеот были последними магами с силой земли. После их смерти стихия оставила нас!
– А теперь ты пытаешься провести в Дентивирелл ее. Более того, нарушив закон! Мертвеца пустили потому, что он спас мне жизнь!
– И я ему благодарна. Но эту девочку принял Леусетиус, значит, она ровня нам. Не приютить ее было бы кощунством, тем более, что Эматрион ничего не помнит о себе.
– Она может лгать, а имрит мог ошибиться,– но прозвучало это недостаточно убедительно.
– Просто посмотри на то, какая магия вокруг нее. Ты был мал, а я помню, что когда появились чаровники, меня пригласили на тот прием. Сила, которая клубилась вокруг них была другой. В ней в равной степени были и Жизнь и Смерть. Вокруг же Эматрион только светлые силы, дарующие исцеление. – Танариана подошла к сыну и обняла его за плечи.– Родной, послушай, эту девочку нужно обучить, направить. Кто знает, что ждет ее впереди? Уже то, что она выбралась с логова работорговцев и вытащила Наемницу с собой, показывает ее силу и доброту.
– Я боюсь, что ты можешь ошибиться, мама.
– Посмотрим… наш народ утерял возможность предсказывать, поэтому осталось лишь ждать и надеяться.
– Лучше действовать,– упрямо сказал Аувелесий.
– Я сама обучу ее, – мягко ответила Танариана. – И с Дойринителлом поговорю. А там брат может сам повлиять на решение старейшин. Поверь мне, сынок, ничего плохого эти девушки нам не сделают.
Эльф ничего не ответил, лишь кивнул, и, предложив матери руку, двинулся к тому месту, где они нас оставили. Танариана последовала за сыном и через несколько мгновений я осталась одна. Надо было бы скорее вернуться к Лучику, чтобы эльфы не заподозрили, что я могла их подслушивать. Белый потянул меня в сторону от тропинки, по которой ушли Танариана и Аувелесий. Получается, что делаю крюк. Значит, можно сказать, что мне срочно требовалось уединение, поэтому я ушла в сторону.
– Белый, – обратилась к зверю, – мне стоит беспокоиться по поводу себя и Лучика?
Отрицательный кивок.
– Но меня определенно тут не ждут. – проговорила, вспоминая подслушанный разговор.
Значит, эти чаровники успели и тут появиться, и навести свои порядки. Но почему они истребляют магов с силами стихий? Для чего нужна их смерть? Странно это все…
Странная догадка вдруг возникла в моей голове. Я еще раз вспомнила те ощущения, когда оттолкнула от себя Бурого. Ведь это не было просто энергетическим выплеском. Такие всплески я видела, когда Дивет пытался пробудить спящие во мне силы. Там это выглядело, будто вещь толкнули в нужном направлении, а в ситуации со мной, Бурый отлетел к стене, и я ощущала, как вокруг движется воздух, как моя сила сплетается с окружающим меня пространством.
– Нет… нет…– прошептала я резко остановившись. – Такого быть не может.
Закрыв глаза, постаралась спокойно вдохнуть и выдохнуть, привести мысли в порядок. Легкий порыв ветра закружился вокруг меня, будто подбадривая. Нет! Этого быть не может! Мне показалось. И вообще, все это лишь мои выдумки. Не могу же я быть одной из этих магов стихий!
А воздух вокруг меня будто проявил собственную волю. Меня вдруг погладили по голове, но распахнув глаза, увидела лишь, как порывы ветра шелестят в листве, покачивая деревья, как цветы пригибаются к земле. И я чувствовала все это. Каждый порыв, каждое движение воздуха. Значит, все же могу. А точнее, я, оказывается, одна из носителей стихийной магии. Только этого мне не хватало. А если эльфы узнают об этом и прогонят меня. Куда тогда следует идти? Куда бежать?
И как-то само по себе вспомнилось то, что и сюда в Дентивирелл я попала вообще-то случайно. И если бы не Белый, то мы бы вполне возможно долго скитались бы с Лучиком.
– Эматрион, – позвали меня.
Я испуганно огляделась и увидела приближающегося Аувелесия. Он настороженно смотрел на меня и, подойдя, остановился примерно в десяти шагах.
– Это ты сделала? – жестко спросил он.
– Да, – ответила прямо. – Но не спрашивате как.
– Ты действительно ничего не помнишь?
– Меня не пускают к моим воспоминаниям, – не вижу смысла ему врать. Аувелесий все равно видел этот выброс. – Будто стена стоит, о которую я просто безнадежно бьюсь. Дивет в Нэй’кеве месяц пытался помочь мне.
Вдруг эльф приблизился, сел на корточки рядом и глядя прямо мне в глаза, жестко произнес:
– Выброс слабый, засек его, только благодаря тому, что амулет нужный есть. Мама заступилась за тебя. Если она тебе верит, значит, и я буду, но запомни: кем бы ты ни была, мы не позволим отнять у нас то, что осталось. Поняла?
Белый поднялся и зло зарычал, предупреждая, а я кивнула. Его тоже понять можно. Чаровники забрали почти всех, кто ему дорог, оставив лишь маму. Он бережет ее как может. А еще, судя по всему, Аувелесий не понял, что я владею именно магией воздуха. Он скорее всего подумал, что просто сила, о которой говорила Танариана, вырвалась на свободу. Так даже лучше. Чем меньше людей знает, тем проще будет.
– Аувелесий, а вы с нами отправитесь? – пытаясь подняться с земли спросила я. И когда только успела на колени упасть?
– Нет, у меня служба, – сухо ответил эльф, но руку, чтобы мне помочь, протянул. – Поспеши, тебя уже все ожидают.
– Да… – промямлила я, – А можно вопрос?
– Какой?
– Вы же видите магию других?– кивок – Что вы видите, глядя на меня?
– Ничего, – честно ответил страж. – Кроме того, что энергетическое поле вокруг тебя белое. Даже у девушки, которую ты привела с собой, оно не настолько однотонно.
– Мне же смогут здесь помочь?
– Смотря для чего тебе нужна помощь? – ответил вопросом на вопрос Аулесий.
А действительно, зачем мне помощь? Точнее не так, для чего нужно пробуждение моих сил? Ответ напрашивался лишь один – моя память. Воспоминания, которые были утеряны. Потому что я чувствую, что мои способности и возврат моей память связанны.
Хотя, стоит ли мне возвращать все на ‘круг своя’? Кто знает, что кроится в этих воспоминаниях? А вдруг за моей спиной такой же уничтоженный род, как и у Лучика? А если еще что-нибудь пострашнее?
Одни вопросы, ответы на которые пока я не могу найти. В первую очередь стоит четко прояснить для себя самой, что мне на самом деле необходимо.
– Эматрион, ты и Лучик едите на Лаэви, а я на Атаназе, – сказала уже восседающая на черном жеребце Танариана.
Я неопределенно кивнула, все так же поглощенная своими мыслями. А затем подошла к кремовой лошади и меня неожиданно подхватили мужские руки. Подняв над землей, Аувелесий посадил боком в седло. Я пошатнулась, но удержалась, перекинула ногу, удобнее устраиваясь. Эльф уже потянулся помочь Лучику, как девушка замахала головой и руками, а затем побежала от него.
Моментально спрыгнув обратно на землю, я устремилась следом за ней, не понимая причину такого поведения. Все же было хорошо, она даже почти стала улыбаться.
– Лучик! – прокричала я, когда девушка исчезла из вида.
– Что с ней? – спросил Аувелесий, который в мгновение ока оказался рядом.
– Не знаю, но можно порассуждать логически. Я вытащила ее из плена у работорговцев, – отвратительные воспоминания, но приходиться их пробуждать в своей памяти. – Она была там постельной игрушкой.
– У нее осталось ‘особое’ отношение к мужчинам? – спросил нахмурившийся Аувелесий.
– Как видите, – вздохнула я, заметив мелькнувшего между деревьями Белого. – Вы, наверное, тут постойте.
– Нет.
– Хорошо, пойдемте, но близко не подходите. Насколько я поняла, у нее очень опасные магические силы.
– Наемники сами по себе опасны.
– Не знаю, не встречала, – сказала я.
Лучик сидела в центре небольшой поляны, заросшей травой и желто-синими цветочками. Девочка сидел, носом уткнувшись в колени, и вновь раскачивалась взад-вперед. Белый был рядом с ней, выжидательно смотря на нас.
Я подошла к ним и сила рядышком. Лучик никак на меня не среагировала, все так же глядя в одну точку.
– Аувелесий не хотел тебя обидеть, ты не правильно его поняла. Он подумал, что тебе потребуется помощь, чтобы взобраться на Лаэви. Вот и все, – улыбнулась я, а затем заметила, что Лучик плачет. Слезы текли по ее щекам, а она не проронила ни слова, ни единого всхлипа. М-да… видимо, зря я сказала про эльфа. – А знаешь, что нас ждет в Вирельском чертоге?
Лучик не ответила.
– Я в книгах читала, что эти чертоги огромны, и стены там не из камня, а из веток. Представляешь, много-много покрытых листиками и цветами веток? Красиво, правда?
Никакого внимания на меня. Я решила еще что-нибудь рассказать из того, что изучила в библиотеке Замка Звезд.
– Еще, говорят, что в центре, в самой главной роще, есть большое строение, которое увивают лианы разноцветных цветов и вокруг бродят странные звери с цветной шерстью. Ты бы хотела их видеть?
На меня подняли заплаканные черные глаза и кивнули. Ну, наконец-то, хоть какой-то отклик! Окрыленная этой маленькой удачей, продолжила уговоры:
– Представляешь, вот гуляешь ты по этой роще в окружении изумрудной листвы, цветы самые разные вокруг, и звери, много-много зверей. А ночью по этой роще летают светящиеся бабочки. Ты же, правда, хочешь это увидеть?
Очень грустная, но все же улыбка. Лучик тыльной стороной ладони вытерла слезы, а подошедший Белый ободрительно боднул ее в плечо лбом.
– Значит, мы едем? – осторожно спросила.
Утвердительный кивок.
– Тогда, пойдем, – поднялась я на ноги и протянула руку, чтобы помочь Лучику. – Я тебе сама помогу на Лаэви забраться.
Стоявшему неподалеку Аувелесию, отрицательно покачала голову. Эльф не стал приближаться к нам, а повернулся уже уходить, но увидел, так же как и я, Танариану. Эльфийка стаяла как раз на той тропинке, на краю поляны, по которой мы собирались уходить. Вопросительный кивок в мою сторону – удостовериться, получилось ли успокоить Лучика; мой ответный – да, все хорошо.
Лошади все так же стояли на своих местах. Мы вновь к ним подошли, и я уже приготовилась поднять Лучика за талию, как наша Лаэви опустилась на землю. Удивленно отступив на несколько шагов назад, обернулась к Танариане и Аувелесию, и спросила:
– Если я посажу Лучика, то она сможет подняться?
Эльфы ответить не успели, как я услышала лошадиное фыркание и возмущенное ржание. Лаэви смотрела на меня своими черными глазами, и во взгляде четко читалось, негодование по поводу моего вопроса.
– Лошади из табунов Листа хоть и отличаются изяществом, то при этом очень выносливы. Поэтому, Эматрион, вам не следует беспокоиться, – Аувелесий подошел к черному жеребцу, помог матери сесть в седло и сам следом запрыгнул.
Я пожала плечами, обернулась к Лучику и увидела ее уже сидящей на спине поднявшейся кремовой кобылы.
–Вот же шустрые,– улыбнулась, устроилась за девушкой, аккуратно взяла поводья, и мы двинулись в путь.
Ехали уже довольно долго. Когда выезжали, был полдень, а сейчас оно уже светило низко над горизонтом. Мы практически не разговаривали, каждый был погружен в какие-то свои мысли. Не знаю кому как, но мне сейчас не хотелось думать о чем-то плохом, грустном, строить какие-то планы на будущее, беспокоится о том, что ждет в Вирельском чертоге. Вокруг было так спокойно, свежо. Шум ветра в ветвях высоких деревьев навевал на добрые мысли. Казалось, что теперь-то уж точно все получиться, за что бы ни пришлось взяться.
Сейчас совершенно не ощущала воздух. Нет, я дышала, слышала шум ветра, ощущала его прикосновение, но не было того чувства окружающего пространства, невероятной силы, наполнеющей меня изнутри. Значит, все это появляется только при определенных условиях. Если взять во внимание оба раза, когда магия имела место быть, то их объединяет только одно – эмоциональный всплеск. В первом случае – это сначала страх, а затем и ярость; во второй раз – паника от осознания того, что я могу быть магом стихий. Необходимо по этому поводу поговорить с Танарианой, правда, при этом не рассказывать всего, потому что это может быть чревато для меня.
Я задумалась над этим вопросом так сильно, что не заметила обращенного ко мне вопроса:
– Эматрион, где бы тебе хотелось жить?
Спохватившись, затрясла головой, сбрасывая задумчивость.
– А где нам можно будет?
– Девочку, мы можем отвести к брату. Вполне возможно, он будет рад ее увидеть, а вот ты можешь остаться жить у нас, – улыбнувшись пригласила Танариана.
В противовес матери, Аувелесий еле заметно скривился, не сдержав эмоций, но быстро исправился. Заметив эту его реакцию, я попыталась как-то загладить ситуацию:
– А будет ли это уместно?
– А почему нет? – удивилась эльфийка. – Дом у нас большой, и тебе местечко найдется.
– Если вас это не потеснит, – улыбнулась я.
– Все хорошо, – ответила Танариана.
Она хотела еще что-то сказать, но вдруг перед нами будто из-под земли возникло еще шестеро эльфов, одетых точно так же как и Аувелесий – зеленые плащи, коричневые сапоги. За плечами лук и колчан стрел. Но в отличие от Танарианы и ее сына, у них были очень светлые волосы. Эльфы осмотрели нас придирчивыми взглядами, уделив особое внимание мне и Лучику, а затем один из них вышел немного вперед, поклонился Танариане:
– Вауда Танариана Адори Ясевита, мы рады, что вы вернулись, наконец, на территорию Вирельского чертога. Вас ожидают в цетральном зале – сегодня совет старейшин и короля нашего. – эльфийка кивнула стражу и задумчиво потерла подбородок, а это время эльф обратился к ее сыну, – Вауд Аувелесий Летеро, доложите о состоянии границ, почему покинули вверенную вам территорию, и на каком основании вы пропустили и сопровождаете двух человеческих девушек?
– Первый страж Западного приграничья, за период несения стражи, мной был замечен выброс магии, источником которой была вот это черноволосая девушка. Именно по этому поводу, обнаружив на наших территориях этих молодых дев, я решил сопроводить их к старейшинам и королю. Полнейший отчет предоставлю через час после приезда на земли чертога.
– Как они смогли проникнуть за загораживающий заслон? – спросил Первый страж, еще пристальнее вглядываюсь в лицо Лучика. Мне в его взгляде почулась даже некая неприязнь. Интересно, почему эльф к нам так относиться? Хотя, на нас так смотрел не только он, но и остальные эльфы. Неприязнь, граничащая с ненавистью.
– Имрит Леусетиус выбрал одну из них как свою заэноритту, – спокойно ответила за сына Танариана.
Все стражи вновь посмотрели на нас, только во взгляде читалось идивление, интерес, а у некоторых почему-то откровенный страх, а эльфийка продолжила:
– И я, на правах вауды, пропустила девушек.
Тихий ропот прошел среди эльфов, а Первый страж, наконец, вернув своему лицу беспристанное выражение, уточнил:
– Вауда Танариана Адори Ясевита, вы же понимаете, что этого быть не может? – в голосе откровенно была насмешка.
Но ответом на этот вопрос был тихий рык от Белого, который подобрался будто для прыжка. На его загривке поднядась шерть, хвост перестал нервно бить по задним лапам, просто повиснув, а пасть злобно ощериласьи – верхняя губа приподнялась, обнажая острые клыки.
– Мне кажется, что вы, Первый страж Эдоутель Понеисер, несколько забываетесь, с кем говорите, подозревая меня в скудоумии, – высокомерно заявила Танариана. – Старческими болезнями болеют лишь люди, в то время как эльфы с течением лет лишь накапливают мудрость.
– Простите меня, – поклонился эльф, не глядя на эльфийку. – Я не сомневаюсь в вашей мудрости, вауда, лишь выразил изумление в выборе имрита.
– Имриты выбирают не разумом, но инстинктами, – кивнула Танариана, – и не нам оспаривать этот выбор, пусть он и идет в разрез с законами природы. – затем продолжив уже более дружелюбно: – Первый страж, мне бы хотелось и далее продолжить обсуждение исключений из правил, но в виду того, что сегодня, как вы сказали, собрание старейшин, думаю, что нам следут поторопиться. Есть вопросы, которые мне бы хотелось обсудить с королем и старейшинами.
– Еще раз прошу простить меня за некорректную формулировку вопроса, что вызвал ваше недовольство, вауда Танариана Адори Ясевита, – низкий поклон, – вауд Аувелесий Летеро, жду вашего отчета, – на этот раз лишь кивок головы. – Ровной дороги, девы.
– Спасибо, – тихо буркнула я.
Аувелесий же так же склонил голову в знак прощания, а вот Танариана лишь что-то прошептала своему жеребцу, и он отправился дальше по дороге, наша Лаэви последовала за ним, а я, стоило нам отъехать, обернулась, чтобы посмотреть исчезли ли эльфы. Но они все так же стояли и смотрели нам в след. Я перевела взгляд на Первого стража и заметила, как мужчина сев на траве, поджал ноги под себя, а руками закрыл глаза. Губы его шевелились, будто он что-то говорил кому-то невидемому. Вдруг, он отнял руки от лица и внимательно посмотрел на меня. Я испуганно сглотнула и отвернулась, стараясь сделать вид, что ничего не видела, и вообще не оборачивалась.
– Эдоутель взял на себя слишком много, – возмущенно, но тихо говорила Танариана. – Ему нет еще и трехсот лет, а он уже пытается мне хамить. Мал еще для этого. Знаешь, Авелесий, молодые эльфы стали забывать, кто такие вауды и для чего мы необходимы. Раньше ни одно наше слово не подвергалось оспариванию даже в мыслях. А теперь мало того, что Эдоутель мне дерзит, так он еще так пренебрежительно относиться и к тебе, забываясь, что ты тоже одаренный.
– Мама, – тихо позвал Аувелесий, – с утратой магии земли, и силы вауд стали меньше. И хотя это произошло относительно недавно, не стоит забывать, что сейчас очень многое изменилось. А относиться Первый страж согласно тому, как стоит относиться к младшему по званию. Я это принимаю и признаю.
– Ты не просто эльф, – оспорила суждение сына Танариана.
– Я осознанно отказался от знаний и умений вауд, – жестко ответил Аувелесий, а затем будто вспомнил, что они едут ни одни и, скосив на мгновение на меня взгляд, сказал: – Мы давно все это обсудили мама, и я не вижу смысла продолжать давний разговор. Все равно каждый останется при своем мнении.
Танариана промолчала. Видимо, тоже сообразив, что у их спора имеются невольные свидетели. Я же ехала молча, пытаясь отыскать в памяти то, что знаю об эльфах.
Они в основном обитают в лесу, волосы у них светлые, а глаза преимущественно зеленые, реже карие. Высокие, стройные, очень ловкие, прекрасные бойцы, но в оружии предпочитают луки, мастера лесной маскировки. Ну, это все было заметно по стражам, которые пропустили нас, а вот, кем тогда являются Танариана и Аувелесий? Они разительно отличаются от ранее увиденных эльфов. Черные волосы, синие глаза, Танариана очень доброжелательно к нам отнеслась сразу же, не считая того момента, когда она подумала, что я гуляющая девушка. Необходимо будет распросить эльфийку о ее происхождении, потому, что мне кажется, она не относиться к племени лесных эльфов, про которое я ранее читала в книгах в замке Звезд.
Сильно задумавшись, перестала наблюдать за дорогой и окружающей нас природой. В какой-то момент Лучик обернулась ко мне и, заметив мой расредоточенный взгляд, замахала рукой прямо перед моим носом, указывая куда-то вперед.
– Вот это и есть сердце Дентивирелла – Вирельский чертог, – торжественно скзала Аувелесий.
В его голосе звучала гордость, а сам эльф с насмешкой и неким затоенным ожиданием смотрел на нас. Я, пожав плечами, перевела взгляд со стража на открывающийся перед нами вид… Мгновение, и от увиденной картины я задержала дыхание. Когда впервые мне довелось увидеть столицу Фиртрики – Нэй’кеву, утопающую в зелени садов, думала, что ничего прекраснее больше не доведется лицезреть в жизни. Но теперь понимаю, как ошибалась.
Вирельский чертог произростал на большом холме. Именно так – произростал, потому что тут не было ни каменных стен, ни черпичной крыши, которая была в замке Звезд. С того места, где мы выехали из леса, было отчетливо видно, что могучие ясени растут очень тесно, переплетая свои ветви между собой. На фоне заходящего солнца листва была невероятно зеленой, резко контрастируя с желто-багряным небом позади, а светлые стволы деревьев отливали золотом.
То, что мне довелось увидеть собственными глазами, не шло ни в какое сравнение с тем, что было когда-то прочитано в книгах. Поистинее, следует самостоятельно один раз увидеть, чем сто или тысячу раз услышать или же прочесть.
– Поспешим же, – сазала Танариана и Аувелесий тронул поводья. – Нас уже заждались.
И вправду, на широкой тропе, по которой мы стали спускаться в низину, чтобы подняться на холм Вирельского чертога, уже стоял десяток светловолосых эльфов в сверкающих кольчугах, при длинных мечах. Все невероятно прекрасные, но вместе с этим высокомерные, и во взгляде их зеленых, реже карих глазах, читались пополам гордныня и удивление. Они были, судя по всему, ошелемлены тем, что рядом с Лаэви размеренно бежал Белый. Это только убедило меня в том, что такой выбор зверя – неслыханное событие для эльфов.
Я постаралась не сильно вертеть головой по сторонам, чтобы не было повода для насмешек. Лишь один раз опустила глаза и наткнулась на спокойный взгляд имрита. Он будто поддерживал и успокаивал, придавая уверенности. И тогда я решила, что если мне сужденно остаться в Дентивирелле жить, то будет еще возможность осмотреть вблизи и высокие ясени, и резные статуи, и необычные витые лестницы, которые скрывались в густой листве. А сейчас лучше сосредоточиться и унять собственное волнение. Я устремила свой взгляд строго вперед, смотря в пространство между подрагивающих кремовых ушек лошади.
Лучик так же лишний раз не шевелилась, опустив глаза и глядя на переливающуюся гриву. Ей, наверно, очень хотелось рассмотреть все пристальнее, найти взглядом родственника. Надо будет распросить Танариану об этом Мертвеце лучше, как он попал к эльфам, и что вообще случилось с родом Лучика. Ведь из подслушанного мной можно сделать вывод, что почти всех перебили. И врагу такой учести не пожелаешь – знать о гибели всех своих родных и при этом жить с этим.
Так, что-то не туда меня понесло. Не время думать о таком, сейчас будет решаться вопрос о том, оставят нас в Дентивирелле или нет. И хотя, Танариана уверена, что мы можем тут жить, но насколько я поняла, все решиться сейчас на собрании старейшин и указом короля.
Наши лошади остановились, и если мне помог слезть с Лаэви очередной светловолосый эльф, то Лучику помогала спускаться уже я, памятуя о той истерики, когда Аувелесий прикоснулся к девочке. Когда мы повернулись к ожидающему нас эльфу, он склонил голову и представился:
– Меня зовут Веретас, вауда Танариана Адори Ясевита попросила сопроводить вас в зал собраний, когда придет момент. А пока прошу следовать за мной, чтобы вы могли немного отдохнуть, перекусить и умыться с дороги, – при этом он удивленно скосил взгляд на имрита.
Про умыться и перекусить, это он очень даже вовремя. Мою мысль об еде подтвердило и голодное урчание живота. Но не стоит забывать о приличиях. Поэтому я присела в реверансе и вежливо представилась:
– Меня зовут Эматрион, но если хотите, можете называть просто Эма. А это Лучик, – приобняв девушку за плечи улыбнулась я.
– Очень рад познакомится, девы, – поклонился еще раз эльф. – Прошу следовать за мной.
Мы брели по переходам, но я старалась вести себя достойно и лишь украдкой разглядывала всю обстановку и встречающихся нам по дороге эльфов и эльфиек. Могу точно сказать, что книги не врали по поводу того, что стены чертока составляют довольно таки плотно растущие деревья, и это никакая не иллюзия. Зато в книгах нет упоминания того, что на многих деревьях есть вверху платформы, на которые как раз и ведут лестницы с резными перилами, и от одного дерева к другому существуют арочные переходы, так же изяжно украшенные резьбой, лианами цветов и диковинными светильниками.
Насчет эльфов могу точно сказать, что все как один были светловолосые. Цвет волос варьировался различными оттенками золотого, желтого, а подчас и белого. Одежда для меня вполне привычная. Так же как и в Нэй’кеве представители мужского пола носили брюки в сочитании с туниками, рубашками, жилетами и камзолами. А встреченные нами эльфийки были одеты в платья из легчайших тканей всевозможных оттенков зеленого. И с многими из них были рядом такие же имриты как и тот, что шел рядом со мной. Большинство удивленно останавливались и смотрели несколько мгновений на нас. Для них это была удивительная картина – эльф, показывающий дорогу двум человеческим девушкам, и идущий рядом с одной из них белоснежный зверь.
И вновь вспомнилось то интересное отличие Танарианы и ее сына. Они хоть тоже эльфы, однако, никого темноволосого на протяжении всего нашего пути я не встретила, и мне стало еще интереснее узнать, так кто же такие ‘вауды’?
– Веретас, извините, а вы можите ответить на некоторые наши вопросы? – задала вопрос провожатому, когда он привел нас на небольшую платформу, окруженную резными колонами и перилами.
