Текст книги "Магия стихий.Чаровница (СИ)"
Автор книги: Марьянна Кей
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)
Глава седьмая
Драконы и их Наездники разместились прямо под стенами замка. Им было все равно на тот факт, что еще не давно недалеко от этого места было кровавое сражение. Вся остальная эланийская армия разместилась за крепостными стенами.
Эланийцы первым делом почтили память погибших воинов Фиртрики и Дентивирелла, поклонившись кургану и оставив перед ним дары. Я видела, как император лично поднялся на могилу и положил золотой драконий шлем. Этот был настоящая броня Наездника, украшенная причудливой резьбой и несколькими переливающимися чешуйками дракона.
Мне было тяжело стоять там, но я пошла, понимая, что просто обязана там присутствовать. Поддержать Аувелесия и Леусетиуса, еще раз молча выразить свою признательность погибшим, поклясться, что их подвиг не будет забыт.
Много часов позже ко мне подошел командир Иммор и, отведя в сторону, сказал:
– Эматрион, вам следует собираться. Мы уезжаем в Нэй’кеву.
– Зачем? – удивилась я, оборачиваясь и ища взглядом кого-нибудь из правителей.
– Так будет лучше для вас.
– Командир, не нужно со мной говорить загадками и недомолвками, – нахмурилась. – В чем дело, почему я не могу и дальше здесь оставаться?
– Потому, что я не хочу, чтобы опять произошла ссора, – мужчина говорил так тихо, что мне пришлось придвинуться ближе, чтобы его расслышать. – Я заметил, необычный интерес императора Раанана к вам. Не хотелось бы, чтобы это повлекло размолвку Фиртрики и Элании.
– А, – воскликнула я смеясь. – Не думайте, командир Иммор, все в порядке. Насколько я поняла, император перепутал меня с какой-то своей давней знакомой. Но теперь инцидент исчерпан и император принес свои извинения.
– Но…
– Я не повторю прошлых ошибок, – прервала мужчину, интонацией выделяя слово ‘ошибок’.
– Вот вы где, – из-за угла появился Гаральд, несший в руках картографические свитки. – Командир Иммор, мы ждем вас на военном совете.
– Да, Ваше Величество, уже иду, – мужчина красноречиво посмотрел на меня, намекая, что разговор не закончен, поклонился и ушел.
Я реверансом поприветствовала Правителя и уже собиралась уйти, как Гаральд, удобнее перехватив свитки, схватил меня за руку. Я обернулась и очень медленно высвободилась из захвата.
– Я так же должна присутствовать на совете? – спросила жестко, не глядя в серые глаза.
– Нет, но…– начал было он, но я перебила:
– Тогда, думаю, мне следует идти, чтобы ненароком нас опять вместе не увидели. Мне бы не хотелось снова вызвать гнев вашего брата, Правитель. Итак сложно.
– Да прости ты меня! – не выдержал мужчина и сжал свободную от свитков руку в кулак. – Я не хотел, чтобы все так получилось! Я просто хотел показать тебе свои чувства.
Мне стало жаль Гаральда. Не знаю почему, но именно сейчас я его пожалела, понимая, что он же не хотел ничего плохого, тем более размолвку с братом. Тем более, я же помирилась с Кадагадом, так зачем держать обиду на младшего брата?
– Я просто не хочу, чтобы из-за меня еще кто-то ругался. Тем более вы с братом.
– Мы с ним поговорили, – горькая улыбка появилась на лице мужчины, – и все решили. Не беспокойся, больше подобного не повториться. Глупо я тогда поступил, но это был просто эмоциональный порыв. Еще раз извини.
– И ты просто меня за то, что магией ударила, – улыбнулась по-доброму я.– Это случайно получилось. Я не хотела.
– Все нормально. Только в следующий раз, – я напряглась, – предупреждай. Попробую хотя бы увернуться.
– Посмотрю на твое поведение, – прищурилась. – Иди, тебя там ждут.
Сказала и уже развернулась уходить, чтобы разыскать Мертвеца. Он где-то пропал и я его никак найти не могла. Хотя, очень нужно. Но сделав шаг вспомнила кое-что, насторожившее меня при разговоре с командиром Иммором.
– Гаральд, а зачем командир Иммор собирается в Нэй’кеву? – спросила.
Что-то не вяжется у меня в голове. Не могу понять что, но точно знаю, он не просто хочет увести меня подальше от императора. Не дело это, уезжать в разгар военной кампании.
– Он привезет Илерису. – ответил Гаральд, поправляя свитки.
– Зачем? – не поняла я.
– Было решено, что император Раанан после победы заберет Илерису в Эланию.
Я молчала, удивленно смотря на Правителя и осознавая услышанное. Это же, получается, что командир привезет свою возлюбленную другому мужчине. А ведь и Илериса испытывает теплые чувства к главе стражи. Ох… и пусть император – жених. Это мало что меняет в ситуации. Как же мне их жалко. Отдать любимую, причем самому, по приказу своих Правителей. Вот, видимо, поэтому командир Иммор и хочет, чтобы я с ним поехала. Может быть, у меня получится что-то придумать, чтобы помочь им.
Моя задумчивость не укрылась от Гаральда и мужчина заинтересованно на меня смотрел. А ведь он до сих пор не знает о чувствах сестры.
– Подожди, – проговорила, стараясь придумать, как увести разговор от скользкой темы, – мне кажется, что это глупо – уезжать в самый разгар войны. Сейчас ведь каждый воин дорог, тем более, такие, как командир Иммор. А еще на дорогах много дезертиров, придется большой отряд отправлять за Правительницей.
– Сейчас мы можем себе это позволить, – пожал плечами Гаральд. – Победа уже практически у нас в руках. – я удивленно прищурилась, поражаясь его уверенности, а мужчина, заметив мое недоумение, пояснил: – Драконы. Против этой силы никто не выстоит. Ни тролли, ни орки, ни даже летающие чудовища – гарбиты. Я попрошу Раанана, чтобы он показал тебе этих дивных созданий. А теперь извини, меня действительно заждались.
Гаральд поклонился и поспешил удалиться. А я осталась обдумывать его слова о драконах. Ведь когда мы попали в шатер сиятельного императора, первым делом мне принесли одежду. Мужскую правда, и на меня великоватую, то все же это лучше, чем мокрая, пусть и моя собственная.
Меня оставили одну, лишь сказав напоследок:
– Эматрион, если желаете, отдохните. Или возможно вы хотите в замок?
– В замок. Там, наверно, все волнуются, – приняла я решение, после чего император поклонился и ушел. Кадаган последовал за ним, лишь улыбнувшись напоследок.
Стоило мне выйти из шатра, как меня уже окружили кентавры и минотавры из войска Фиртрики. Взволнованный Дивет долго вглядывался в мои глаза, что-то шептал на незнакомом языке. А затем, вся эта делегация проводила в замок, так толком ничего и не объяснив. Мне же оставалось лишь гадать, отчего к моей скромной персоне столько пристального внимания. И я бы еще поняла, если бы видела в глазах окружающих страх, такой, какой был после боя и ранения Кадагана. Вместо него было что-то другое, пристальное, оценивающее, вызывающее подозрение.
Вернувшись в комнату, я уже привычно села у окна. На улице была ночь, и полная луна светила в окно. Было так хорошо и спокойно, даже не смотря на все произошедшее сегодня. А ведь есть еще кто-то сильный, владеющий магией, и этот кто-то собирался судя по всему убить Кадагана. Я просто уверена, что на Правителя объявили охоту. Сначала это ранение, причем клинок, которым нанесли рану был не простым. Мне Аувелесий говорил, что на нем были необычные символы. Теперь это магическое покушение.
Одинокая мысль, что это было направленно на меня, закралась было в мою голову, но сразу же была отброшена. Кому вести на меня охоту? Я более, чем уверена, что ни Бурый, ни кто-то иной из его банды не выжил, после того страшного закдинания, которым опутала их логово Лучик. А больше мне мстить некому. Значит, теперь нужно приложить все усилия к сохранению жизни Кадагана. И это не потому, что у меня еще остались какие-то теплые чувства к нему, даже не смотря на все тот неприятный эпизод. Ведь он же извинился и признал свою ошибку. Сейчас жизнь Правителя важна для морального духа армии. Если бы с ним что-то случилось, фиртриканцы моментально бы проиграли. Ну, теперь можно и не беспокоиться, теперь есть рядом Дивет, который жизнь отдаст за воспитанника, и император Раанан, который в скором времени породниться с семьей фиртрикийских правителей.
Кстати о сиятельном императоре. Его реакция меня неприятно удивила и заставила насторожиться. И хотя он мне совершенно незнаком, но это и понятно, ведь я до сих пор ничего не вспомнила из своего прошлого, справедливо решив жить просто дальше, не мучая свою память. Когда нужно будет, все вспомниться. Но император Раанан так на меня смотрел, будто увидел то, что очень давно искал, будто не верил в то, что видит, будто боится чего-то. Я точно знала, что его страх был не такой как у всех. Окружающие видели мои способности, и их опасения могут быть вполне обоснованы, хоть мне и не понятны. А в этих зеленых глазах я прочла страх поверить в происходящее.
Думаю, мне следует откровенно поговорить с императором, и попытаться все же разобраться в причинах его поведения. Что-то не верится, что он просто обознался. И нужно быть очень осторожной, иначе и у других могут появиться такие же опасения, как и у командира Иммора. Хм… а если я попытаюсь так же поговорить с эланийцем об Илерисе. Я, конечно, не настолько наивна, что он сразу же согласиться помочь, но узнать о его чувствах к Правительнице стоит. Хотя, может быть, он безнадежно в нее влюблен?
***
Утро не принесло никаких положительных новостей: разведывательные группы стали возвращаться и докладывать о приближении армии врага, причем войска двигались слажено, что отнюдь не походило на прошлые набеги орд орков и гоблинов. Так же, как прикрытие с воздуха их сопровождают клинья гарбитов – страшных тварей, от одной из которых я чудом защитилась в прошлую битву.
Все это мне рассказал Аувелесий. Первый страж Эдоутель Понеисер погиб – был разрублен практически пополам каким-то из предводителей орков. Поэтому сейчас синеглазый эльф исполняет обязанности командира эльфов.
– На вчерашнем совете, – продолжал свое повествование вауд, – так же обсуждался вопрос о том, стоит ли тебя оставлять тут или отправить с особым конвоем в Нэй’кеву.
– И что решили? – напряженно спросила я, в мыслях планируя все свои дальнейшие действия касательно разговора с командиром Иммором и императором Раананом. Если меня отправят из крепости, то нужно будет срочно как-то переговорить с эланийцем. Слишком у меня к нему много вопросов.
– Маг Дивет настаивал на твоем отъезде, аргументируя это тем, что девушке не следует видеть весь этот ужас. Еще, он добавил, что не прилично столько молодой особе быть в окружении такого количества мужчин, и это может привести к печальным последствиям. А ты не рассказывала, почему сбежала из столице и путешествовала в одиночку. – последнее предложение было сказано с укором. Понятно, значит, с Аувелесием уже поделились той историей.
– Это было недоразумением и я не посчитала уместным кому-либо говорить, – сказала отстранено, давая понять, что не хочу об этом говорить, и сразу же спросила об интересующем меня более всего: – И почему же я до сих пор не на пусти в Нэй’кеву? Что было сказано в противовес идеи Дивета?
– Кадаган Решительный и Гаральд Щедрый, – эльф поднялся из кресла и налил себе бокал воды, – долго не могли решить, как будет лучше поступить и хотели уже послать за тобой, чтобы узнать твое мнение. Но Раанан Сиятельный категорически высказался против идеи мага, – Аувелесий сел в кресло напротив, взглянул в окно и продолжил: – Свою позицию он обосновал тем, что ему успели донести о твоих способностях и был бы неплохо оценить из в действии.
– Я ему что, ярморочная собачонка? – разозлилась. Теперь понятен его вчерашний страх. Он так же как и все решил, что я чаровница, а значит, необходимо, чтобы я была рядом. Как говориться: держи друзей близко, а врагов еще ближе.
– Нет. – синие глаза эльфа были серьезны. – Насколько известно, эланийский император так же имеет какие-то способности, которые смогли привлечь драконов. Но доподлинно не ясно в чем конкретно его силы заключаются. Я бы на твоем месте не злился на него, а более подробно поговорил. В Элании еще остались небольшие магические заведения, вполне возможно, что император мог бы тебе помочь устроиться в какую-нибудь из них. Всему, что могла научить тебя мама, она научила. Я видел твои возможности, тебе необходимо учиться дальше.
Леусетиус, весь разговор сидевший у моих ног, поднялся и подошел к Аувелесия, видимо, таким образом выражая свое согласие. Может быть, эльф прав и мне стоит не только пытаться как-то разобрать вопрос с династическим браком и несчастными возлюбленными, но и позаботиться о собственном будущем?
– Хм…ты прав. Так даже и лучше будет. Не думаю, что в Нэй’кеве мне будут слишком рады. – сказала, делая поментку, что к вопросам, которые стоит задать Раанану Сиятельному, необходимо добавить и распросы про магические учереждения. – А что насчет наступающей армии противника? – перевела разговор.
– Тебе так необходимо это знать? – усмехнулся Аувелесий. – Твои способности уже без надобности. Поэтому можешь быть спокойна.
– Просто хочу знать, что решили Правители. – сложила на груди руки, ощущая вокруг слабенькие потоки воздуха.
– Я вижу, как вокруг тебя заклубилась сила, – напомнил мне о своих способностях эльф, – зачем?
– Чувствую себя увереннее, – не стала утаивать.
Мне на самом деле становиться страшно, когда начинаю думать, что у меня могут забрать Воздух. Он – это часть меня: очущать каждый порыв, каждое дуновение, иметь возможность пропускать его через себя, создавая невероятною по своей силе мощь. По круйней мере, сейчас я не ощущаю себя одиноко и беспомощно. Теперь есть возможность выжить самостоятельно и помочь другим, как это получилось с Лучиком.
Аувелесий не стал ничего говорить на мое признание, лишь пожал плечами. Подчас мне кажется, что он знает и видит намного больше, чем даже Танариана.
– С нами теперь эланийская армия, драконы, – все-таки эльф ответил на вопрос. – Победа будет наша.
Я уже хотела сказать, что такая уверенность до добра не доведет, но в дверь постучали и, дождавшись разрешения, в комнату вошел невысокий светловолосый парень, облаченный в черную рубашку с воротом стойкой, брюки из плотной ткани и высокие сапоги, из-за голенища одного из которых торчала серебпянная рукоять метательного ножа. Похожие были у Мертвеца, только наемник их скрывал. Визитер низко поклонился сначала Аувелесию, а затем и мне. Почему-то долго рассматривал Леусетиуса, и я заметила в серых глазах искорку любопытства.
– Если хочешь, можешь его погладить, – нарушила я тишину и улыбнулась парню.
Леусетиус посмотрел на меня выразительно, всем видом показывая свое отношение к моему разрешению. Это он со мной, Лучиком и эльфами ласковый и пушистый, а вот перед чужими предстает в первую очередь гордый хищник, не терпящий лишней нежности и слабости. Но парень встряхнул головой, выпрямился и, глядя прямо мне в глаза, произнес неожиданно низским голосом:
– Сиятельный император преглашает Вас, чаровница, выполняющего обязанности главнокомандующего эльфийским отрядом и наемника, называющего себя ‘Мертвец’, к себе в шатер.
– А зачем император Раанан нас пригласил? – озвучил интересующий меня вопрос Аувелесий.
– Мне это не известно, – парень ответил спокойно, с достоинством, значит, все-таки не простой лакей.
– Простите, не знаю Вашего имени, – поднялась и подошла к нему, вопросительно глядя.
– Ильиир, – легкий поклон.
Симпатичный парень, умный, явно из богатой семьи и что-то в нем есть. Сила какая-то, скрытая от глаз, но каким-то чутьем ощущаемая. И он на побегушках?
– А Вы кто?
– Личный секретарь его Величества.
Ого, такой молодой и уже личный секретарь?
Видимо, удивление слишком четко появилось на моем лице, но парень виду не подал, что я хоть чем-то его задела. Спокойным тоном спросил:
– Что мне передать сиятельному императору?
– Мы будем, – поднялся со своего места Аувелесий. – Дайте время девушке, чтобы периодеться. Благодарю за то, что оповестили.
Эльф немного поклонился в знак вуважения, я же присела в легком реверансе.
– Спасибо, Ильиир.
Когда парень ушел, Аувелесий вопросительно глянул на меня:
– Он не так прост, как кажется.
– Я тоже это ощутила, но не поняла в чем конкретно дело.
– От него исходит слабая, но сила.
– Чаровник? Или такой как я? – предположила одновременно надеясь и боясь.
– Нет, – надевая камзол поверх зеленой рубашки, ответил Аувелесий. – В его роду были или колдуны или ведьмы. На нем сильная родовая защита. Понятно, почему при императоре он является личным секретарем, – хмыкнул эльф. – Идеальная защита для государственных тайн. Умно было со стороны Раанана приблизить такого к себе.
– Ну, что же, не будем заставлять ждать высокого гостя, – спокойно пожала плечами, ощущая разочарование из-за того, кем парень оказался. Наверно, мне было бы проще, если бы нашелся хоть кто-нибудь похожий на меня. Тогда бы было намного спокойнее. Я уже устала ловить на себе любопытный взгляд других.
Леусетиус ткнулся мокрым носом мне в ладонь. Он чувствовал мое упавшее настроение и нежелание идти к императору. Не хочу, чтобы на меня опять смотрели с затаенным страхом, будто от моих сил зависят жизнь и смерть окружающих. Хотя, наверно, они так меня и видят. Чудо какое-то появилось не известно откуда, вытащила фактически из Подземного мира Правителя Кадагана и магия моя для них странная, непонятная. Я бы на их месте, наверно, так же опасалась, но осознание этого факта все равно никоим образом не делало все проще.
И вот опять, пока мы идем по замку, я замечаю все эти взгляды-любопытство, презрение почему-то, опаска и даже откровенный страх. И где только не оказывалась, все сразу же замолкали, будто я враг какой-то. Захотелось развернуться, собраться и бросить все, просто уехать куда-нибудь подальше, взять с собой Леусетиуса, Лучик и Мертвеца, и обязательно Танариану. И жить как можно дальше от всех в спокойствии, где-нибудь в лесах Дентивирелла.
Пока я так мечтала, мы добрались уже до главных ворот, охраняемых на этот раз эльфами. Эльфийские воины наравне с фиртрикийцами несли вахту. Там же, у больших кованных ворот нас ждали император Раанан и стоящий поодаль Мертвец.
Увидев нас, мужчина с улыбкой приблизился. Он смотрел на меня и даже на мгновение показалось, что мне очень знакомо его лицо, вот этот прищур глаз и эта слегка смущенная улыбка. Я даже от неожиданности остановилась, потрясла головой, пытаясь привести мысли в порядок. Что-то такое внутри знакомое появилось, что-то ускользающее, исчезающее. Но поймать это ‘что-то’ оказалось невозможно, как невозможно удержать в руках воду.
– С Вами все в порядке, чаровница? – участливо спросил император, вопросительно заглядывая в глаза.
Я стояла и моргала, пытаясь прояснить зрение. Показалось, будто передо мной стоит не Сиятельный правитель Элании, а молодой парень в белоснежном костюме. Он очень похож на Его величество, только волосы намного короче и черты лица мягче. Я бы даже сказала, что так император мог выглядеть несколько десятков лет назад. Но это какое-то недоразумение. Думаю, что знакомство со столь примечательной личностью, я бы сразу вспомнила.
А тем временем все вокруг вопросительно смотрели на меня. Точнее не так, Мертвец и Аувелесий удивленно оглядывали стоящего напротив императора, переводя взгляд в мою сторону. Раанан Сиятельный смотрел как-то слишком пристально, будто вновь пытался что-то найти в чертах моего лица, а окружающие нас воины резко достали оружие.
Я отпрянула, как затравленный зверь озираясь, ожидая нападения и стараясь ощутить потоки. Да, что с этими людьми? Все ж нормально было! Уже готовясь к нападению, старалась понять, что произошло такого, повлекшее за собой обнажение оружия в стенах крепости.
– Оружие убрать, – прозвучал властный голос, заставивший сжать руки в кулаки. – Всем заниматься своими делами.– но никто не пошевелился, напряженно глядя на меня. – Был отдан приказ, – еще громче и жестче прозвучал голос.
А в ответит лишь гнетущая тишина, от которой хотелось бежать, но мне на плечо легла чья-то рука. Я испуганно обернулась, ожидая подвоха. Но это оказался император, властно глядящий на окружающих нас людей. Он казался будто выше всех тут присутствующий, массивнее, сильнее. Веяло такой мощью, что я на миг задержала дыхание, поражаясь силой. Она была практически осязаема, мне даже показалась, что смогу потрогать, только осталось протянуть руку. И я уже хотела это сделать, но вдруг заговоривший Аувелесий развеял эту иллюзию:
– Акве маро лейф торане, – взмах руки, показывающее будто эльф вдевает в призрачные ножны призрачный меч.
И все эльфы моментально сложили оружие, спокойно выдохнув. Через несколько бесконечных минут их примеру последовали и люди, а затем минотавры и кентавры. Но вот этот страх, опасение, а у некоторых и откровенный ужас во взгляде никуда не делся. Они все смотрели на меня как на какое-то чудовище. А я не знала, не понимала, что происходит и почему они так меня боятся. Хотелось плакать, развернуться и убежать в свою комнату, запереться и больше никогда не выходить ,чтобы только не видеть все эти взгляды, не ощущать себя каким-то монстром.
– Пойдемте, – спокойно сказал император Раанан, взял мою ладонь и положил себе на локоть. – У меня есть что показать Вам, дорогие гости.
– Сиятельный, – выступил вперед седой мужчина с повязкой на одном глазу. Примечательным было то, что он сжимал рукоять длинного двуручника. – Это небезопасно.
Император остановился и яростно глянул на выступившего, мне даже на миг показалось, что в его зеленых глазах полыхнуло пламя, но мужчина вздохнул и со спокойной уверенной улыбкой ответил:
– Все в порядке. Чаровница Эматрион не представляет никакой опасности ни для меня, ни для кого бы то ни было. А теперь прошу уважаемых эльфийских воинов пропустить нас.
Ну вот опять… ‘чаровница’… Но это было сказано как-то по-другому. Обычно за этим мне кажется страх и негласное осуждение. Не знаю почему, но невыносимо слышать это слово. Как-то неправильно, что они меня все так называют. Это как землю назвать небом, а воду – огнем. Но то, как сказал это император меня поразило. Мягко, без затаенного страха, и очень уважительно.
– Почему они это сделали? – тихо спросила, обращаясь к идущему рядом Аувелесию.
– Ваша магия, еще не полностью подвластна вам, – ответил вместо эльфа император.
– Вы что-то знаете о ней? – осторожно поинтересовался Аувелесий.
– В зависимости от того, о ком вы спрашиваете. Если о магии, то у меня есть кое-какие познания, а если о девушке, то тут, боюсь, я не помощник.
Эльф не ответил, лишь кивнул, а потом остановился на одном месте ошеломленно смотря вверх. Я подняла взгляд и так же застыла. Вдали, прямо над горизонтом парили в облаках драконы. Они были небольшими на таком расстоянии, но то что они делали в воздухе, заставило даже забыть дышать от восхищения. Невероятные виражи, пируэты и падения. Это был самый невообразимый из танцев, которые мне только доводилось видеть. С ним меркли даже праздничные выходы эльфией. Затаенная красота и мощь были в нем. Почему-то вспомнились языки огня в костре. Они точно такие же как эти драконы – то стремительные и ужасающие, то плавные и завораживающие.
А недалеко от нас, люди, одетые с серую одежду, укрепленную кольчугой с разноцветным отливом, стояли и наблюдали за чудесным полетом, а затем резко запели. Песня громко разносилась над всей равниной и казалось, что достигает самих облаков. Сильные мужские и высокие женские голоса сливались, образу единую гармонию. Я закрыла глаза и мне почудилось, что все вкруг растворилось, осталась лишь это песня, прославляющая саму жизнь и свободу. Ее слова были не понятны, но казалось, что в ней пелось о стремительном полете сквозь облака, о торжестве силы и справедливости, о том, как в плавном течение времени столетия сменяют столетия. Мысленно я это не понимала, но вот что-то глубоко внутри тянулось вслед за этими звуками, туда, где спокойствие облаков нарушается лишь полетами птиц и великими защитниками – драконами.
– Сиятельный император, позвольте поздравить Вас с поистине волшебной новостью! – сквозь пелену сознания до меня донесся величественный голос Аувелесия.
– От своего лица, от лица своего народа и отдельно от каждого дракона, – не менее величественно ответил император Раанан, – благодарю вас, Аувелесий Летеро из рода вауд.
Я открыла глаза, стараясь прийти в себя после той неги, в которой прибывала последние минуты. Хотелось еще немного побыть там, отдохнуть душой от всех переживаний и страхов, но любопытство брало свое. Очень уж хотелось узнать, что происходит и чему приурочено такое торжественное событие.
Только хотела задать интересующий вопрос, как император покровительственно улыбнулся, и как бы невзначай накрыл мою ладонь, все еще лежавшую на его локте, своей рукой.
– Это песня Жизни. Так ее называют в народе, – ответил он внимательно на меня смотря. – Она поется крайне редко и по особым случаям. Сегодня как раз такой-золотая драконица, которая когда-то первая согласилась принять Всадника, отложила в гнезде одно-единственное яйцо. И в скором времени из него появится необычный дракон – первый за много столетий дракон, носящий в себе огонь.
– А разве у драконов не было раньше огня? – удивилась, вспоминая рассказ Гаральда о том, что с появлением Сиятельного императора и к этим величественным ящерам вернулась их сила.
– Там все очень сложно, – уклончиво ответил мужчина, переводя взгляд на парящих вдали драконов.
А песня, будто волной докатилась до нас и уже певучие слова звучали вокруг. Вдруг запел и сам император. Низкий голос гармонично влился в общий хор. Мягкие торжественные слова вновь стали окутывать сознание, будто полупрозрачной дымкой. Язык был очень похож на эльфийский, но в нем было больше рычащих звуков.
Я вновь закрыла глаза, чтобы насладиться этим звучанием, прочувствовать не только слухом, но и каждой частичкой своего сознания. Ветер развивал волосы, обдувая лицо, и будто живой льнул ко мне. Я глубоко вздохнула, представляя, как растворяюсь в каждом порыве, в спокойных звуках множества голосов.
И тут произошло неожиданное – мир будто изменился, приобретя небывалые краски и очертания. Я видела очертания фигур стоящих возле меня, но кроме этого было еще кое-что. Вокруг всех людей были странные сферы, окутывающие их тела. У кого-то они были разноцветными, у кого-то преобладал один или два цвета, а какие-то из них будто наполняла легкая, полупрозрачная дымка.
Такая же дымка была и вокруг императора – насыщенно красного цвета, переливающаяся оттенками желтого и оранжевого, она будто пылала, а сфера, была золотой и очень яркой. У Аувелесия все было серым, иногда, правда, вспыхивая зелеными переливами. Но самой страшной была дымка у Мертвеца, стоявшего чуть дальше. Тут даже не дымка, а плотный черно-бурый туман, который клубился и пытался вырваться из-по кроваво-красных границ.
Теперь пение доносилось до меня будто через толщу воды-глухо, едва различимыми словами, а завывание ветра становилось все сильнее и сильнее. Он разметал в беспорядке мои волосы, заставляя зажмуриться и втянуть голову. Стало очень холодно и промозгло. Почему-то вспомнился тот день, когда меня командир Иммор из озера вытащил. И тогда было такое же неприятное ощущение, будто меня душат. Неприятное чувство, когда остро не хватает воздуха, чтобы сделать хотя бы один-единственный живительный вдох.
Первоначально едва ощутимый жар в области плеч, все нарастал и нарастал, становясь практически нестерпимым. Я принялась расстегивать рубашку, чтобы хоть как-то бушующий вокруг ледяной ветер смог потушить отвратительное ощущение, будто меня заживо сжигают. Закричав в голос, упала на колени, чувствуя, как обветренные щеки становятся влажными от слез. Перед глазами все расплывалось, превращаясь в единый круговорот красок и всевозможных оттенков.
Мне казалось, что мой собственный крик перекрыл многоголосый хор, в невыносимом порыве боли и ужаса. Все сознание затопил страх, настолько сильный, что я начала не просто кричать, а еще и подвывать, пытаясь дотянуться до плеч и сбить огонь.
– Потерпи, воздушная, – сказал голос и передо мной появился ОН!
Огромное, высотой с самые высокие деревья Дентивирелла, создание, опускалось ко мне в небес. Я не могла понять, кто передо мной, пока оно не спустилось на землю. Нестерпимое пламя приобрело очертания крылатой ящерицы.
– Не твоя сила требует выхода. – сказал дракон мне. Его голос был похож на раскаты летней грозы, когда с неба падают теплые мелкие капли дождя, а среди облаков Хранительница вершит свой Суд над головами своих детей, решая кого приблизить к себе, а кого отправить в мрачное царство своего брата-Темного бога – в вечные работы в рудниках и кузнях. – Она чувствует, что истинный носитель рядом и хочет как можно быстрее оказаться у него.
– Ка…ка..кхх…я… сила? – прохрипела я, ощущая как кровь наполняет рот. Соленый, неприятный вкус.
– Великая сила, дарующая Жизнь, – замысловато ответил дракон и резко взмахнув крыльями взлетел вверх.
Поднятый вихрь сбил меня с ног и я упала на спину, задыхаясь одновременно от от боли и накопившейся крови, которую не успела выплюнуть. В легких становилось воздуха все меньше и меньше. Я потянулась к потоком, умоляя, чтобы они отозвались и моя стихия помогла мне. Плечи обдало ледянящей прохладой, а ветер вокруг стих, и как прежде, ласково и доверчиво послушался меня. Мои руки, – пальцы, ладони – украсили причудливые серебряные рисунки, которые ярко засияли, ослепляя. Жар в плечах опять стал усиливаться, и казалось, что он разрастается, перебираясь на горло, лицо, а затем мне показалось, само мое сознание пылает, оплавляясь в невыносимом огне.
Я закричала срывая связки, покатилась по земле, пытаясь сбить огонь, но отвратительное вязкое беспамятство пришло раньше, чем ощутила хоть какое-то подобие облегчения.
