Текст книги "Маргаритка и чертополох (СИ)"

Автор книги: Марья Зеленая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9

Кайден вез Маргарет на лошади, и его все еще потряхивало от напряжения. Чертова девица! Ни секунды покоя с ней нет!

– Зачем ты отбилась от остальных? – сердито поинтересовался он. – Я умаялся искать тебя по всему лесу.

– Все ускакали слишком быстро. Я не смогла их догнать, – промямлила она.

Ее рука покоилась на перевязи, и ему приходилось поддерживать Маргарет, чтобы она не свалилась на землю.

– Говорил же, надо взять нормальное седло, – упрекнул он.

– Говорил, – покорно согласилась она.

Такое смирение обезоруживало, и у Кайдена пропала охота ворчать.

– Что ж, по крайней мере я завалил кабана, и нас ждет славный ужин, – пробормотал он.

Маргарет лишь хмыкнула в ответ, и воцарилась тишина. Копыта лошади мягко ступали по усыпанной сосновыми иглами тропе. Прохладный ветер развевал прядки волос, выбившиеся у Маргарет из прически.

Она сидела так близко, что Кайден чувствовал, как она дышит, улавливал исходящее от нее тепло. В горле застрял ком, и волна щемящей, давно забытой нежности разливалась в груди.

После того, что случилось два года назад, Кайден думал, что все в нем давно умерло. Ощущал себя пустым, как трухлявое дерево, сгнившее изнутри. А сейчас… Он почти касался губами ее волос, вдыхал исходящий от них аромат… и что-то шевельнулось в его душе, будто на иссохшей коряге вдруг проклюнулся и потянулся к солнцу зеленый росток.

Нет, нельзя! Он встряхнул головой. Только не она – жена его злейшего врага! Она – всего лишь ценная вещь. Плата, которая пойдет на выкуп родичей из тюрьмы. Не время и не место размякать как сопливый юнец!

– Можно узнать, где ты этому научился? – голос Маргарет вывел его из раздумий.

– Чему? – удивился Кайден.

– Ну… Вправлять вывих, объезжать кабанов…

– Хм… Ну, вправлять кости пару раз доводилось. Дороги тут сама видишь какие, после доброй порции виски немудрено навернуться из седла. А насчет езды на кабанах… Мальчишками мы любили состязаться, кто продержится на свинье дольше всех.

Маргарет издала легкий смешок.

– И часто ты побеждал?

– Когда как. Но всякий раз приходил домой весь в грязи. Главное – было незаметно пробраться в свою комнату, пока мать или Эбби не надавали мне подзатыльников.

– Эбби? Кто это такая?

– Моя сестра. – Кайден помрачнел. – Это ее мужа и сына я хочу вытащить из тюрьмы.

Маргарет не ответила, ее плечи поникли. Упоминание пленников явно навело ее на мысли об истинном положении вещей. Он – похититель, она – жертва, и задушевные разговоры им ни к чему.

Кайдену тоже стало не по себе. Видит Бог, он не собирался никого похищать, но позволить родичам гнить за решеткой не мог. Лишь бы этот ублюдок не стал упрямиться! Сегодня-завтра Йен свяжется со стряпчим в Данкелде, а тот доставит Рэдклиффу анонимное письмо. Если все выгорит, англичанин привезет Кирана и Алистера на место обмена, а Кайден вернет ему жену.

Он невольно взглянул на хрупкую девочку, сидящую на лошади перед ним. Солнечный луч падал на ушко, и оно будто светилось розовым изнутри. На нежной щечке золотился чуть заметный девичий пушок. Отдать ее Рэдклиффу? Этому гнусному, порочному мудаку?

Но, может, он зря беспокоится? Пусть Рэдклифф жесток с шотландцами, но ведь это не значит, что он будет так же вести себя со своей женой?.. Хотя, не стоит обольщаться. Кайден хорошо знал эту породу людей. Такие мрази понимают лишь грубую силу. Имей Маргарет защитников – брата или отца – Рэдклифф обходился бы с ней как подобает. Но она здесь совершенно одна. У нее нет покровителей, некому за нее заступиться. Ей придется лишь уповать на благоразумие этого негодяя.

«Тебе-то какое дело? – осадил он себя. – Главное – вытащить Кирана и Алистера из его лап. А девица – его законная жена, и тут ничего не попишешь».

Наконец послышались оживленные голоса и собачий лай. На опушке толпился народ. Охота завершилась успешно: к седлу Бойда были приторочены ветвистые рога, а на телеге громоздилась окровавленная оленья туша.

Кайден подозвал одного из помощников.

– Возьми тачку и пару ребят и ступайте по моим следам, – велел он. – На южном склоне лежит здоровенный кабан.

– Шомпол мне в задницу! Кабан? – воскликнул Дункан, услышав его слова. – Полагаю, он окочурился не сам?

– Я ему немного помог. – Кайден не без гордости продемонстрировал хвост с кисточкой на конце, прихваченный в качестве трофея.

– Клянусь Телом Христовым, ты меня удивляешь, парень! – осклабился лэрд. – Пока мы всей гурьбой с собаками гонялись за несчастным оленем, ты в одиночку завалил целого кабана?

При этих словах Бойд скривился, явно раздосадованный тем, что лавры лучшего охотника сегодня достанутся не ему.

– Девице скажите спасибо. – Кайден кивнул на Маргарет. – Это она выманила зверюгу из кустов.

Присутствующие посмотрели на Маргарет. Та явно смутилась и поспешно стянула рукой края наброшенного на плечи жакета.

Гленна презрительно усмехнулась, а Маргарет в ответ заносчиво вздернула нос. Похоже, эти дамочки терпеть друг друга не могут.

– А чем это вы с ней занимались в кустах? – ляпнул Бойд. – Небось, так пыхтели, что кабан решил, будто это медведь?

Охотники загоготали, и со всех сторон посыпались пошлые шутки.

– Гляньте, да она полуголая! Парень, ты ей даже одеться не дал!

– Зуб даю, наш Кайден все-таки загнал своего «вепря» в ее «кусты»!

– А это точно кровь кабана или из девицы столько натекло?

– Если не завалишь хлебало, из тебя еще больше натечет! – огрызнулся Кайден.

Он развернул лошадь и поскакал в сторону замка.

***

Прошло несколько дней. Маргарет отказалась от идеи сбежать. Стоило ей ненадолго остаться одной, как она вывихнула руку и чуть не пала жертвой дикого кабана. За пару дней пути до замка мужа (и то, если ей удастся его найти) она успеет сто раз погибнуть в этой глуши – или от зубов четвероногих зверей, или от рук двуногих.

Уж лучше сидеть в безопасности за стенами замка и дожидаться, пока муженек явится ее спасать. Разве ей здесь плохо? Несмотря на провинциальную неотесанность, лэрд Дункан проявляет щедрое гостеприимство, мистрис Шоу присылает услужливых девиц, а противная Гленна почти не попадается на глаза.

Что до Кайдена… На дверь спальни приколотили засов, и теперь Маргарет запиралась на ночь изнутри. Кайдену больше не было нужды спать в ее комнате, но каждое утро он приходил к ней и сопровождал, куда бы она ни пошла.

Маргарет не отказывала себе в удовольствии отпускать колкости в его адрес, хоть в глубине души и радовалась его компании. Сама она вряд ли бы рискнула бродить по замку и, скорей всего, сидела бы взаперти. А он водил ее по закоулкам, рассказывал (хоть и в своей крайне лаконичной манере) о назначении различных башенок и пристроек, и оберегал от подвыпивших гостей, которые, едва проснувшись, приступали к уничтожению запасов эля и виски.

А еще – в чем она не хотела признаваться самой себе – с ним ей было уютно и тепло. В отличие от прежних кавалеров, Кайден не трещал без умолку, всеми силами стараясь ее развлечь. Напротив, в иные дни он не выдавал и полсотни слов, но, к своему удивлению, Маргарет обнаружила, что такая сдержанность импонирует ей куда больше, чем угодливая болтливость английских дворян.

Модные платья отныне покоились в сундуке, а носить она предпочитала тот самый скромный наряд, который мистрис Шоу выдала ей по прибытии в замок. В шелках было холодно, фижмы не пролазили в узкие двери, да и надоело выглядеть белой вороной среди остальных. Зато плотная юбка и шерстяная шаль и согревали, и защищали от сквозняков, да и в целом смотрелись куда уместнее на фоне хмурого неба и каменных стен.

Пудриться тоже не было никакого резона. Стоило выйти на улицу, где неизменно стоял туман или накрапывал мелкий дождь, как влага оседала на лице, пудра намокала, тяжелела и скатывалась под пальцами липким тестом. Поэтому Маргарет по утрам умывалась, собирала волосы в низкий пучок и облачалась в простую одежду, утешая себя тем, что, когда ее освободят, снова станет модницей, разряженной в самые изысканные наряды.

***

День сегодня выдался сырым и промозглым. Маргарет стояла на крепостной стене и, кутаясь в шаль, смотрела на раскинувшийся перед замком луг. Там толпа бездельников затеяла игру в мяч, невзирая на моросящий дождь. Юнцы и взрослые бегали по мокрой траве, сталкивались, ставили подножки и даже мутузили друг друга клюшками. Парочка бедолаг с расквашенными носами уже выбыла из игры.

– В этом замке всегда так много народу? – поинтересовалась Маргарет.

– Нет, – буркнул Кайден и замолчал.

Порой ее изрядно бесило, что слова из него приходилось тянуть клещами, но он вскоре добавил:

– Пару раз в год Дункан созывает вождей дружественных кланов. Раньше я тоже был лэрдом одного из них.

– Правда?

Кайден смотрел вдаль, и его рыжие волосы трепетали на влажном ветру. Маргарет ждала. Наконец, он повернулся к ней.

– Мое настоящее имя – Кайден Мактир, – сказал он. – Моя мать приходилась Дункану сестрой. Она вышла замуж за лэрда Мактиров, а после его смерти лэрдом стал я.

– И что случилось потом?

– Твой муж случился.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурилась Маргарет.

– Видать, замок мой ему приглянулся, – мрачно пояснил Кайден. – Угодья там небольшие, но удачно расположенные на въезде в Грампианские горы. Если там разместить гарнизон, то можно без труда контролировать перевал.

– Хочешь сказать, мой муж отнял твой замок? – недоверчиво переспросила Маргарет.

– Да… – с явной неохотой бросил Кайден. – Явился ко мне со сворой своих красных псов и арестовал как пособника якобитов.

Наморщив лоб, Маргарет попыталась вспомнить, что именно говорил Кайден, когда требовал написать письмо.

– Выходит, это мой муж бросил тебя за решетку? – уточнила она. – Но ты сбежал?

– Меня держали в подвале моего же замка, – не глядя на нее, выдавил Кайден. – Рэдклифф решил перестроить его в тюрьму для якобитов. Подумал, что содержать бунтовщиков прямо в Нагорье послужит отличным назиданием для остальных. Одного только не учел – мои родичи знали замок как свои пять пальцев. Когда твой муженек уехал подавлять очередной бунт, Киран с людьми пробрались внутрь и вытащили меня из тюрьмы.

– Получается, ты беглый преступник? – удивилась Маргарет.

Кайден кивнул.

– За мою голову дают двадцать фунтов.

Ничтожная сумма в той жизни, которую Маргарет вела до смерти отца, и гигантская после того, как имущество семьи ушло с молотка.

Она оглянулась на громаду замка, темнеющую на фоне клубящихся серых туч.

– А Дункан знает о награде? – спросила она.

– Знает. – Кайден тоже посмотрел на замок. – Имя Мактир теперь вне закона, и под страхом наказания его нельзя даже упоминать. Мне ничего не оставалось, как обратиться за помощью к Дункану. Я и мои люди – те, кто остался в живых – присягнули ему на верность и вступили в клан Макферсон.

Маргарет ждала, что Кайден добавит что-то еще, но он стиснул челюсти, и горькие складки застыли в уголках его рта.

Она задумалась, провожая взглядом носящихся по лужайке игроков. Кайден говорил, что его арестовали ни за что, но так ли он чист на самом деле? Нельзя же просто взять и бросить в тюрьму невиновного человека? Ее муж не может быть таким негодяем, иначе бы она… ну… как-нибудь это поняла.

Маргарет попыталась воскресить в памяти образ Томаса Рэдклиффа. Когда их представили друг другу (на Рождественском балу? Или это была чья-то помолвка?), он показался вполне приятным мужчиной. Она совершенно не помнила, о чем они говорили, но вроде бы сочла его манеры безукоризненными.

В воздухе висела противная морось. Маргарет поежилась и накинула на голову шаль. Наверняка Кайден… не то чтобы врет, просто недоговаривает. Люди склонны преуменьшать свои грехи и преувеличивать чужие. Не может быть, чтобы его на ровном месте бросили за решетку и лишили земель. Это значило бы, что ее супруг… не очень хороший человек. От этой мысли неприятно засосало под ложечкой, и Маргарет постаралась ее отогнать.

«В Шотландии куда ни плюнь – попадешь в якобита, – она вспомнила где-то слышанные слова. – Скорей всего, и у Кайдена рыльце в пушку, а значит, он сам виноват».

Лично ей было совершенно плевать, кто именно будет сидеть на английском троне: Стюарты или Ганноверы. Все эти разговоры – смертная тоска. На нее нападала неудержимая зевота, когда джентльмены начинали взахлеб вещать о политике, да еще с таким видом, будто важнее этого нет ничего на свете. Тори, виги, Палата лордов, Палата общин… бла-бла-бла… Скукота, да и только!

Лучше не лезть в эти дебри. Если муж так поступил, значит, были на то причины. Да и вообще, еще несколько дней, он заберет ее отсюда, и все останется позади.

Она взглянула на Кайдена. Тот отрешенно смотрел вдаль, не обращая внимания на моросящий дождь. Его влажные потемневшие волосы завивались кольцами как медная проволока. В груди вдруг защемило от непонятной тоски. Неужели они скоро расстанутся, и она больше никогда не увидит его? Вроде бы, надо благодарить за это Бога, но что-то не особо хотелось.

Маргарет поспешила отогнать это чувство. Все это чепуха! Просто Кайден – единственный, кто заботился о ней в этой чуждой среде, помогал, когда она попадала в беду. Но ведь это неправильно! Заботиться о жене и защищать ее должен муж, ведь он поклялся перед алтарем. Даже если сделал это не самолично, а через мистера Томпкинса – в глазах Господа это не играет роли.

И ей негоже принимать помощь от чужого мужчины, а тем более – привязываться к нему. Всеми помыслами нужно стремиться к тому, кого Всевышний предназначил ей в мужья.

Прочитав себе мысленную нотацию, Маргарет попыталась устремить все помыслы к Томасу Рэдклиффу, но как ни морщила лоб, как ни таращилась в небо, ей это не удалось. Слишком уж смутным был его образ. Слишком давно она видела его в последний раз.

Налетевший вихрь дунул в лицо и взметнул концы шали, чуть не сорвав ее с плеч. Маргарет потерла озябшие руки. Она замерзла, но возвращаться внутрь не хотелось. Наблюдать за беготней и потасовками игроков было куда увлекательней, чем читать в пыльной комнате скучный роман.

Кайден подошел к ней и без лишних слов накрыл своим пледом как птица крылом. Маргарет удивленно взглянула на него. Серые как пасмурное небо глаза смотрели на нее, будто вопрошая: «ты не против»?

Она не возражала, хотя следовало бы протестовать. Неприлично накрываться одним пледом с посторонним мужчиной… Но под колючей шерстью так уютно и тепло! И ветер больше не пронизывает до костей. И мелкий дождик не досаждает, а приятно освежает лицо.

– Как рука? – поинтересовался Кайден.

– Побаливает. – Маргарет пошевелила рукой. Она только сегодня наконец-то сняла перевязь.

Вместо ответа Кайден принялся легонько массировать ей плечо, бережно разминая мышцы. Маргарет млела под его сосредоточенное сопение, бездумно провожая глазами носящихся за мячом игроков. От пледа пахло дымом костра, и от этого становилось еще теплей.

Глава 10

Кайден и Фиона сидели на склоне холма, поросшего шелковистой травой. В синем небе парили легкие облака, а долина подернулась фиолетовой дымкой цветущего вереска. Кайден привалился к нагретому на солнце менгиру, голова жены покоилась у него на плече. Ее волосы были темно-каштановыми, но Кайдена почему-то это совершенно не удивляло, хоть он и знал, что Фиона – блондинка.

Жена подняла голову, и он заглянул в ее карие с поволокой глаза.

Маргарет…

Нет, какая к черту Маргарет? Это Фиона, его жена, и глаза у нее голубые!

Она потянулась к нему, и Кайден поцеловал ее медовые губы. Шаловливая рука нырнула ему под килт, дразняще пробежалась по бедру… Приятная судорога свела низ живота.

Нежные пальчики стиснули член. Кайден с блаженным выдохом откинул голову и… проснулся.

Все исчезло: и Фиона-Маргарет, и цветущий луг… Но, что за чертовщина! кто-то по-прежнему сжимал его член.

– Твою мать!

Кайден отпихнул незваного гостя, перекатился на край кровати и схватился за дирк, который всегда держал под рукой.

– Эй, полегче! – возмутился женский голос.

– Гленна? – опешил Кайден.

В плошке на столе горела свеча, которую Гленна принесла с собой. В мерцающем свете Кайден увидел, что она в одной сорочке лежит рядом с ним. Глаза призывно блестели, распущенные светлые волосы ниспадали на соблазнительно оголенное плечо.

– А ты кого ожидал увидеть? – игриво поинтересовалась она и снова сунула руку под одеяло.

До боли в яйцах захотелось опрокинуть ее на спину и отыметь, но остатки разума кричали: «Не вздумай!»

– Оставь свои дурацкие штучки! – Кайден отпихнул ее ладонь от причинного места. – Зачем пожаловала?

– А то ты не знаешь. – Гленна томно потянулась, и тонкая ткань облепила полную грудь.

Член дернулся, отвечая на призыв, но Кайден, прикрывшись одеялом, сел на кровати.

– Уходи!

– Да что ты как не мужик! – фыркнула Гленна. – Ты когда с женщиной-то был последний раз?

– Не твое дело.

– Фионы не стало два года назад. Так и собираешься всю жизнь прожить монахом? – Гленна игриво пробежалась пальцами по его руке.

Кайден дернул плечом.

– Лучше уж монахом, чем кастратом, – буркнул он.

– Кастратом? – Она подняла бровь.

– Если я тебе присуну, Дункан яйца мне оторвет. Так что лучше топай отсюда подобру-поздорову.

– А он ничего не узнает. Мы ему не скажем, – невинным голоском пропела она.

Чертова потаскуха! Если ее здесь увидят… Кайден вскочил с кровати, чтобы как можно дальше оказаться от манящего женского тела. Он был голым и, заметив, как Гленна алчно уставилась на него, схватил со стула плед и замотался в него.

– Уходи! – велел он. – Я не собираюсь заделывать тебе бастарда.

Красивое лицо исказилось от злобы.

– Ублюдок! – прошипела Гленна. – Как ты смеешь!

– А то я не знаю, что если ты в ближайшее время не понесешь, Дункан вышвырнет тебя с голой задницей на мороз. Но я не собираюсь участвовать в этих играх. В замке полно мужиков – найди себе другого дурака.

Гленна встала с кровати и стремительно подошла к двери. Но, уже схватившись за ручку, развернулась и, яростно сверкая глазами, произнесла:

– Чертов святоша! Ты же знаешь, что младенец должен быть рыжим – в вашу проклятую породу! Если бы годилось другое семя, я бы давно уже родила!

Кайден пожал плечами.

– Ангус тоже рыжий, – равнодушно сказал он.

– А еще косоглазый, и рожа как у свиньи, – фыркнула Гленна. – Если младенец таким уродится, Дункан спустит с меня шкуру живьем.

– Ничем не могу помочь.

– Козел! Небось, надеешься, что когда старик помрет, все достанется тебе?

Признаться, Кайден порой задумывался об этом. Дункан Макферсон был дважды женат, но в этих браках у него не рождалось детей. Что еще хуже: за все эти годы ни одна служанка не произвела на свет рыжего бастарда. Всем давно уже стало ясно, что причина в лэрде, но тот упорно не желал этого признавать. Одну за другой он менял юных любовниц, в надежде, что хоть кто-то из них подарит ему наследника.

Дункан давно рассорился со своими кузенами, поэтому, скорей всего, его преемником станет Кайден. Нельзя сказать, чтобы Кайден этого не хотел. Сделавшись вождем, он смог бы возродить имя Мактиров и добиться благополучия своей родни.

– А если и так, что с того? – насмешливо бросил он.

– Черта с два! – скривилась Гленна. – Я рожу Дункану сына, неважно от тебя или кого-то еще. Найду кого-нибудь посговорчивее.

– Желаю удачи!

Она злобно прищурилась и добавила:

– А ты приглядывай за своей саксонской сучкой. Как бы с ней чего не случилось.

С этими словами она выскользнула за дверь.

Когда ее шаги затихли вдали, Кайден сел на кровать и растерянно почесал затылок. Чертова стерва! И как только родные сестры могут быть столь похожими внешне и такими разными внутри?

Фиона была ангелом – нежная, добрая, милая… а этой ведьме палец в рот не клади. Окрутила Дункана как сопливого юнца и хочет подсунуть ему бастарда, чтобы прибрать к рукам земли клана. Скорей бы уже у старого дурня лопнуло терпение, и он отправил гадину в ту дыру, откуда она приползла.

Но его не так удивляло поведение Гленны, как собственное возбуждение. Неужели его тело начало оживать и вновь откликаться на женщин? По утрам-то у него и так стоял как у жеребца, но кроме желания помочиться он ничего не испытывал. Но сейчас…

Член, конечно, уже обмяк, но в паху все еще ныло от напряжения. Хоть тут и не обошлось без шаловливых ручонок Гленны, перед глазами отчетливо стоял образ из сна. Темные волосы, нежные губы… Маргарет…

Но почему она? Почему не Фиона, его возлюбленная жена?

«А что тут странного? – подумал Кайден. – В последнее время таскаюсь за этой девицей как сторожевой пес. Неудивительно, что она мне уже снится. Да и она вполне себе ничего… когда не посыпает голову мукой и не намазывает на физиономию штукатурку. А как умоется, распустит волосы, и на ней только одна сорочка, так и вовсе… – член с готовностью шевельнулся, – …милашка…»

Нет! Ну ее к черту! Кайден улегся в постель и закутался в одеяло, стараясь отогнать непристойные мысли. Но в голову настойчиво лезли воспоминания о том, как он помогал ей раздеться.

Он видел как наяву: Маргарет вполоборота стоит возле камина. На ней лишь сорочка, просвечивающая на фоне огня. Золотистое сияние подчеркивает тонкую талию и крутой изгиб спины, переходящий в аппетитный зад.

Вот она поворачивается к нему лицом. В глубоком вырезе круглятся налитые как яблочки груди. Темные сосочки натягивают полупрозрачную ткань…

Картинка перед глазами была столь отчетливой, что из груди вырвался стон. Член снова стоял торчком и даже немного пульсировал в ритме сердца.

И Кайден сдался. Сделал то, чем не занимался с тех пор как потерял невинность. Он сунул руку под одеяло и обхватил напряженную плоть…

***

Среди ночи Маргарет проснулась от того, что кто-то постучал в дверь. Она встрепенулась и прислушалась, вглядываясь в темноту. Померещилось во сне? Но стук повторился. Три удара, пауза и еще два. Именно так, как с ней условился Кайден.

Сердце учащенно забилось. Что ему понадобилось посреди ночи? Вдруг, после того как она позволила накрыть себя пледом и трогать свое плечо, он возомнил… Хотя вряд ли. Это на него не похоже.

Маргарет сунула ноги в домашние туфли и подошла к двери.

– Кто там?

– Это Кайден, – раздался сдавленный голос. – Открой, в замке пожар!

Пожар?! Маргарет мигом вспотела. Она отодвинула засов и распахнула дверь.

На пороге стоял Бойд.

Не дав ей опомниться, он втолкнул ее в спальню и вошел следом.

– Что тебе нужно? – взвизгнула Маргарет.

Бойд закрыл за собой дверь и задвинул щеколду, затем повернулся к ней. На его губах играла усмешка, но глаза смотрели цепко и холодно из-под белесых бровей.

– Пришло время нам с тобой потолковать, сассенах, – паясничая, сказал он.

Маргарет отступила на шаг, чувствуя, как сорочка липнет к спине.

– Нам не о чем говорить! Убирайся из моей спальни!

Она кинулась к двери, но Бойд поймал ее за волосы и потянул вниз так сильно, что слезы брызнули из глаз.

– Не так быстро, девка! – С этими словами он отшвырнул ее назад.

Маргарет отлетела на пару ярдов и больно ударилась спиной о крышку сундука. Схватившись за макушку, из которой, судя по жжению, вырвали клок волос, она села на пол. В отсветах камина увидела, как Бойд снимает с себя сюртук.

Боже! Неужели он собирается…

– Ты не посмеешь, – дрожащим голосом пролепетала она. – Я гостья лэрда.

– А мне насрать, – осклабился Бойд. – Знаешь, сучка, что твой муженек велел сделать с моей сестрой?

Он отстегнул ножны, отбросил их в сторону, и начал угрожающе надвигаться на Маргарет.

– Клянусь, я ничего об этом не знаю! – взмолилась она. – Я не имею к этому никакого отношения.

– Имеешь, английская шлюха! Муж и жена – одна сатана. И ты ответишь за его грехи!

– Пожалуйста! – жалобно проскулила Маргарет. Губы мелко дрожали. – Я даже не знаю, о чем идет речь.

– Сейчас узнаешь. Жалко, только, что я всего один. А над Фионой надругалась целая толпа. Насиловали до тех пор, пока она не истекла кровью.

Бойд говорил спокойным, будничным тоном, а у Маргарет вставали дыбом волосы на загривке. Это какое-то безумие! Он сумасшедший! Надо бежать!

Она вскочила на ноги и кинулась к двери, но Бойд поймал ее на ходу. Обхватил локтем за шею, сжал так, что из глотки вырвался хрип, и поволок к постели.

– Пусти меня, негодяй! – завизжала Маргарет и, извернувшись, пнула его между ног.

Бойд охнул, согнулся, но тут же выпрямился. Ярость сверкнула в его глазах. Размах, и мощная оплеуха опрокинула ее на кровать.

Маргарет схватилась за лицо и ощутила, как из ноздри побежала горячая кровь.

– Сука! – процедил Бойд.

Он подошел к постели. Маргарет попыталась отползти, но он поймал ее за щиколотки и подтащил к себе. Швырнул на матрас, навалился сверху и сунул колено ей между ног.

– Нет-нет-нет! Пусти меня! На помощь!

Потная, заскорузлая ладонь зажала ей рот.

– Заткнись, тварь, пока я не вышиб тебе все зубы! – Ее обдало перегаром и чесноком.

Второй рукой Бойд возился где-то внизу, задирая ее сорочку и свой килт. Тяжеленное тело впечатало Маргарет в кровать, ее волосы оказались зажаты его плечом, и она даже не могла пошевелить головой.

Это казалось дурным сном. Жутким, липким кошмаром, от которого хотелось поскорее проснуться… Но все происходило наяву. Бойд справился со складками своего пледа, и что-то твердое ткнулось ей между ног.

– Ну что, саксонская сучка, сейчас шотландский плуг вспашет твою борозду.

Маргарет протестующе замычала, замотала головой. Но, распластанная под тяжелой тушей, ничего поделать не могла.

Он рывком подался вперед. Маргарет вскрикнула, ощутив такую боль, словно ее проткнули копьем.

– М-м-м, девственница… – протянул Бойд, и начал двигаться туда-сюда, не обращая внимания на ее всхлипы.

Слезы текли по щекам, смешиваясь с кровью из разбитого носа. «Это не со мной! Это не со мной!» – мысленно твердила про себя Маргарет, уставившись на зловещие тени, пляшущие среди потемневших балок потолка.

Кровать скрипела. Бойд, вдавливая Маргарет в матрас, ритмичными толчками вбивался в нее, а ее душа будто покинула тело и равнодушно наблюдала за этим со стороны.

Прошла целая вечность, прежде чем Бойд застонал, сделал еще несколько глубоких, болезненных толчков и затих. Он обмяк, вжимая Маргарет в кровать. Задыхаясь под его тяжестью, она ждала, когда он оставит ее в покое.

Наконец, Бойд поднялся с нее и оправил на себе плед.

– Передавай привет своему муженьку, – осклабился он и ушел.

Маргарет тупо смотрела в потолок. Медленно, как возвращается чувствительность в онемевшей руке, на нее наползало осознание того, что случилось.

«Все кончено! – с отчетливой ясностью вспыхнуло в голове. Перед глазами возникло осуждающее лицо матери. Презрительно поднятые брови, скорбно поджатые губы. – Ты не оправдала надежд! Опозорила нашу семью!»

Этот ублюдок обесчестил ее, и теперь она не сможет воссоединиться с супругом. Кому нужен порченый товар? Он выгонит ее вон. Вернуться в Лондон тоже не выйдет. Последние деньги семьи ушли на то, чтобы устроить этот проклятый брак, а она их всех подвела. И что ей остается? Наложить на себя руки? Но это грех, и она попадет в ад.

Маргарет села. Сохнущая кровь стягивала кожу под носом, липкая мерзость вытекала между ног. Нужно смыть с себя эту дрянь!

Она поднялась. Ноги подкосились, и пришлось ухватиться за столбик кровати, чтобы не упасть. Тело сотрясала крупная дрожь. Пошатываясь и глядя перед собой невидящими глазами, Маргарет поковыляла в уборную. Там стянула с себя влажную от пота сорочку и голая встала в лохань.

Взяв с тумбочки кувшин для умывания, она опрокинула его на себя и всхлипнула, когда ледяные струи побежали по плечам. Мокрыми руками стерла с лица кровь, потом присела, зачерпнула ладонями воду и, задыхаясь от плача, стала яростно тереть у себя между ног.

Там все болело и саднило, но Маргарет терла и терла, пытаясь смыть с себя эту грязь. Но легче не становилось. Это позорное клеймо останется с ней навсегда.

Словно жестокий палач взмахнул топором – и жизнь распалась на до и после. Все, что было важным, больше не имело значения. Все, чем Маргарет жила до сих пор – умерло.