Текст книги "Маргаритка и чертополох (СИ)"

Автор книги: Марья Зеленая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

Глава 16

Наутро Маргарет разбудил низкий рокот, похожий на отдаленные раскаты грома. Прислушавшись, она догадалась, что это – барабанная дробь. Следом раздалось пение боевого рожка. С тяжелым вздохом Маргарет вылезла из-под одеяла. Вот они – прелести жизни в форте.

Под аккомпанемент бравурного марша и воплей: «Равняйсь! Смирно!» она умылась и позвонила горничной, чтобы та помогла ей одеться.

– Все в порядке, миледи? – поинтересовалась Эбигейл, бросив беглый взгляд на измятую простыню.

– М-м-м… да, – пробормотала Маргарет.

– А кровь? – Горничная понизила голос. – У вас получилось?

– Понимаешь ли… – Маргарет нервно теребила складки сорочки. – Похоже, он выпил слишком много вина и… в общем, не смог.

– Хм… – буркнула Эбигейл и принялась рыться в шкафу.

Вечно это шотландское «Хм!», которое может означать что угодно! Маргарет ждала, пока горничная добавит что-то еще, но та достала платье и начала молча ее одевать.

– Скажи, со мной что-то не так? – не выдержала Маргарет, когда Эбигейл зашнуровывала на ней корсет.

– Все с вами так, мадам, – невозмутимо ответила та.

– Тогда в чем же дело?

В зеркале она заметила, как странная ухмылка пробежала по веснушчатому лицу.

– Да мало ли что? – небрежно бросила Эбигейл. – Может и впрямь перепил или слишком плотно поужинал. Бывает.

Отчего-то показалось, что служанка знает больше, чем говорит, но допытываться Маргарет не стала.

– И что мне теперь делать? – спросила она.

– Подождите, авось в другой раз все получится.

– Но мне понадобится кровь.

Горничная выпрямилась и поправила каштановые пряди, выбившиеся из-под чепца.

– Не вопрос, мадам, – бодро заявила она. – Раздобуду у мясника говяжьей крови.

– Спасибо.

***

За завтраком муж вел себя как ни в чем ни бывало, а Маргарет не знала, куда девать глаза. Чувство вины за неудавшуюся брачную ночь грызло изнутри. Кавалеры всегда были от нее без ума, почему же вчера все так обернулось? Неужели она недостаточно хороша для собственного супруга? А что, если и во второй, в третий раз ничего не выйдет? Он расторгнет брак и отправит ее домой?

Матушка говорила, что в переписке Рэдклифф настойчиво справлялся о здоровье Маргарет с явным намеком на ее плодовитость. Ну конечно, ему, как всякому богатому джентльмену, нужен наследник. А если зачать не получится, то Рэдклифф обвинит во всем ее. И кто после такого позора возьмет ее замуж?

Но, похоже, супруг не собирался ее выгонять. По крайней мере пока. Он невозмутимо уплетал свой омлет и отпускал дежурные реплики о «прекрасной» шотландской погоде: за окном, как обычно, хмурились серые тучи.

Может, ему нужно время, чтобы к ней привыкнуть? Это дуболомы вроде Бойда готовы залезть на женщину, едва увидев ее, а мужчина с тонкой душевной организацией наверняка сначала должен узнать супругу поближе. И если она не хочет вернуться в Лондон как побитая собака, придется налаживать между ними мосты.

Допив чай, Рэдклифф поднялся со стула.

– Приятного дня, дорогая! – Он двинулся к выходу, но Маргарет окликнула его:

– Постой!

Он оглянулся.

– Да?

– Ты не покажешь мне замок? Я совершенно не знаю, где что находится.

Тень досады промелькнула на холеном лице.

– Да, конечно, дорогая. Дела подождут, – с легким недовольством ответил муж.

Грудь стеснило обидой. Зачем он вообще на ней женился, если даже в медовый месяц бросает ее одну? Но Маргарет не подала виду. Рэдклифф – ее супруг, и придется научиться с ним жить. Нацепив на лицо милую улыбку, она вышла из-за стола и взяла мужа под руку.

– Идем.

Они миновали изящно обставленный холл, откуда изогнутая резная лестница вела на второй этаж, и вышли в сад.

– Сегодня спозаранку меня разбудил марш, – капризно протянула Маргарет, степенно вышагивая по дорожке мимо фигурно подстриженных кустов.

– Привыкай, дорогая, – усмехнулся муж. – Построения проходят каждое утро.

– В такую рань?

– Ну да. Ты ведь знала, что выходишь замуж за офицера.

Маргарет досадливо хмыкнула. Так вот почему он на ней женился! Какая еще дура из родовитой семьи поедет в такую глушь, чтобы жить среди неотесанных солдафонов и каждое утро вскакивать под барабанную дробь?

Взгляд зацепился за безвкусную статую Аполлона, торчащую посреди клумбы благоухающих роз. Пенис изваяния был скромно прикрыт мраморным фиговым листком. Перед глазами вдруг возник Кайден, голым выходящий из воды. Холодный камень не передавал и десятой доли той мощной жизненной силы, которой пышет разгоряченное мужское тело, блестящее от капель воды…

Ну уж нет! Маргарет отвела глаза. С мужским племенем у нее как-то сразу не задалось. Бойд, напавшие на карету бандиты – все они похотливые негодяи, на уме у которых только одно… Хотя, нет, пожалуй, не все… Муж вот, например, вовсе ее не захотел. А Кайден… Похоже, он бриллиант в этой куче навоза. Не пытался на нее залезть, зато заботился и защищал как умел.

Обогнув жилое крыло, Маргарет и Рэдклифф оказались на плацу, где как раз муштровали роту солдат. Сотня человек в красных мундирах тренировалась по команде вскидывать ружье на плечо. Увидев Рэдклиффа, вояки дружно вытянулись по струнке и отдали честь.

– Вольно! – Рэдклифф повернулся к Маргарет и кивнул на серое здание в три этажа: – Здесь у нас казарма.

– Кажется, ты говорил, что хочешь перенести ее в замок? – спросила Маргарет.

– Да, – кивнул муж, – когда построю особняк. Не жить же мне, подобно этим вонючим горцам, в хлеву.

Маргарет пожала плечами.

– А мне замок показался вполне уютным, – заметила она.

– Может быть, но лучше, когда над тюрьмой располагаются казармы, а не жилое крыло.

– Над тюрьмой? – удивилась Маргарет.

– Под замком есть обширный подвал с кучей помещений. Я уже начал переоборудовать его в тюрьму. А здесь, – муж кивнул на казарму, – такого подвала нет.

На ум вдруг пришли слова Кайдена о том, что Рэдклифф держит в плену его родных. Уж, часом, не в этом ли замке они томятся?

– И что, – поинтересовалась Маргарет, – есть уже первые «постояльцы»?

– Парочка якобитов как раз прохлаждается в кандалах, – самодовольно ответил муж. – Кстати, это те самые, которых твой таинственный похититель потребовал освободить.

Сердце забилось сильнее. Это точно они!

– И каковы же их прегрешения? – наигранно шутливым тоном осведомилась Маргарет.

– Подстрекали к мятежу и собирали деньги на армию бунтовщиков… Хотя… – Муж усмехнулся и стряхнул с рукава несуществующую пылинку. – Вряд ли эти простофили на такое способны.

– Что ты имеешь в виду?

– Эти олухи пьянствовали в местном кабаке и горлопанили свой любимый бред про свободу Шотландии и принца Красавчика. А рядом ошивался прощелыга из Кэмпбэллов – те всегда были за короля. Слово за слово, и наши герои намяли ему бока. А тот взял да и настрочил на них донос.

– То есть, они всего лишь напились и подрались? – Маргарет с надеждой посмотрела на мужа. – Значит, их оправдают?

– Ну что ты, дорогая, – усмехнулся тот. – Какая разница, написана в доносе правда или нет? Якобит есть якобит, и по ним всем плачет пеньковый галстук. Думаю, суд в Эдинбурге не станет особо разбираться.

– Но ведь ты сам считаешь, что они невиновны! – возмутилась Маргарет.

– Если хочешь жить в достатке, приходится быть менее щепетильным, – назидательно произнес Рэдклифф. – За каждого пойманного якобита король щедро вознаграждает меня, а значит, нужно сделать так, чтобы мятежники никогда не переводились в этих краях.

Маргарет не нашлась что ответить. Она не привыкла спорить с мужчинами, поэтому молча уставилась на солдат, наблюдая, как те слаженно управляются с длинными ружьями. Но внутри бушевала буря. Волна отвращения к мужу захлестнула ее. Он отнял замок у Кайдена, велел надругаться над его женой, а сейчас собирается отправить на виселицу невиновных людей. И зачем она только вышла за него замуж!

Сырость промозглого утра пробирала до самых костей, и Маргарет плотнее закуталась в шаль.

– Спасибо за прогулку, но я замерзла, – промолвила она. – Пожалуйста, проводи меня в дом.

– С этим придется повременить, дорогая, я как раз собирался немного размяться, – ответил муж.

Он кивком подманил к себе капрала Дженкинса. Тот угодливо подскочил и вытянул руки по швам.

– Вольно, капрал, – бросил Рэдклифф. – Как вы смотрите на небольшой спарринг?

– С удовольствием, сэр! – отчеканил тот.

Солдаты выстроились по периметру плаца, освободив его центр. Рэдклифф и Дженкинс сбросили мундиры и обнажили шпаги. Капрал напал первым, но муж играючи отбил удар. Оба на миг застыли, затем снова ринулись в бой. Звон клинков разнесся по двору, эхом отражаясь от стен.

Лицо мужа было спокойным и даже слегка отстраненным, Дженкинс же раскраснелся и тяжело дышал. На миг противники сошлись на опасную близость, их шпаги сцепились между собой. Но Рэдклифф изящным движением высвободил свой клинок, отчего капрал пошатнулся и едва не упал.

Солдаты разразились одобрительными выкриками. Рэдклифф неспешно прошелся вокруг капрала. Самодовольная усмешка играла на породистом лице.

Дженкинс настороженно следил за ним, выставив шпагу перед собой. Миг, и Рэдклифф снова кинулся на него. Стремительные выпады обрушивались на капрала, и тот едва успевал отбивать мельтешащий клинок.

Муж двигался столь отточено и грациозно, что Маргарет невольно залюбовалась им. При дворе поговаривали, что он – непревзойденный дуэлянт, и сейчас она воочию убеждалась в его мастерстве.

Капрал отбил очередную атаку, но потерял равновесие и пошатнулся. Зрители восторженно завопили. Рэдклифф триумфально прошелся по плацу, поигрывая клинком.

Но Дженкинс решил взять реванш. Он выставил шпагу перед собой и кинулся на врага. Рэдклифф легко, словно танцуя, отскочил. Капрал по инерции пролетел вперед, упал и проехался животом по грязи.

Когда он поднялся на колени, Рэдклифф шагнул к нему и, просунув шпагу ему под подбородок, четким движением острия отрезал клочок шейного платка. Солдаты засвистели, захлопали в ладоши, а Рэдклифф нарочито небрежно стряхнул с лезвия лоскут и сунул шпагу в ножны.

– Тебе следует больше тренироваться, – снисходительно бросил он Дженкинсу, который, багровый и вспотевший, все еще стоял на коленях.

– Так точно, сэр! – пропыхтел тот.

Муж повернулся к стоящему неподалеку офицеру, чье угрюмое лицо напоминало морду бульдога.

– Сержант Джонсон, приказываю с сегодняшнего дня удвоить караулы!

– Есть сэр! – гаркнул тот.

Надев мундир, Рэдклифф подошел к Маргарет. Его лоб чуть поблескивал от испарины, но в остальном он выглядел так же безупречно, как и всегда, словно никакого поединка и не было. Маргарет сообразила, что не мешало бы сделать ему комплимент.

– Это было великолепно! – с придыханием воскликнула она. – Я никогда не видела ничего подобного!

– Да что ты вообще видела в своей жизни, дорогая? – высокомерно бросил муж. – Кажется, ты хотела вернуться в дом? Идем!

Ее покоробил пренебрежительный тон, но она, не подавая виду, улыбнулась и взяла супруга под руку.

– Почему ты велел удвоить караулы? Нам что-то угрожает? – полюбопытствовала она, когда Рэдклифф вел ее через сад.

– Дорогая, ты находишься в самом безопасном месте в этих треклятых горах, – усмехнулся муж. – Просто, что-то подсказывает мне, что наш таинственный друг еще объявится и попробует вытащить из тюрьмы якобитов, о которых я тебе говорил.

Маргарет похолодела изнутри. А ведь и правда! Вряд ли Кайден отступится просто так. Вдруг он явится сюда и попадется в лапы ее мужа!

Она постаралась отогнать эту мысль: «Почему меня вообще беспокоит его судьба? Мой супруг – Томас Рэдклифф, и мое место – здесь, рядом с ним. Да и что я могу поделать? Ничего».

– Кстати, раз уж мы об этом заговорили, – продолжил муж. – Что-нибудь вспомнила насчет Макферсона?

Ну вот, снова он за свое!

– Нет. – Маргарет покачала головой. – Ничего.

– Подумай хорошенько, дорогая, – вкрадчиво протянул Рэдклифф. – Может, какие-нибудь фразы вроде «раздавить апельсин»?

– Апельсин? – Маргарет недоуменно уставилась на него.

– Апельсин – это символ Оранской династии. К ней принадлежал король Вильгельм, который сверг Стюарта, – пояснил он. – Раздавить апельсин – это старый якобитский ритуал.

– Да нет, никто вроде не давил никаких апельсинов, – пробормотала она.

– Очень жаль. – Муж многозначительно взглянул ей в глаза. – Хорошо бы ты хоть что-нибудь вспомнила. Мелочь, которую можно слегка приукрасить…

– Большую часть времени я просидела в своей комнате, ничего не видела и не слышала, – отрезала Маргарет. – Думаешь, они бы стали обсуждать свои секреты при англичанке?

– Может и нет. – Рэдклифф склонил голову набок. – Но почему-то у меня такое чувство, будто ты что-то недоговариваешь.

Маргарет заносчиво вздернула подбородок.

– Мне нечего скрывать! – отрезала она.

– Что ж, надеюсь. Иначе я был бы в тебе весьма разочарован, – процедил муж.

Глава 17

Остаток дня Маргарет занимала себя чтением и шитьем, но тревога не отступала. Мысль, что Кайден попытается освободить родных и угодит в ловушку, назойливо свербела в голове. Надо бы разузнать об этих заключенных побольше.

– Скажи, – спросила она у Эбигейл, когда та помогала ей переодеться к ужину, – это правда, что у нас в подвале сидят якобиты?

Горничная застыла с платьем в руках и изумленно взглянула на Маргарет.

– Я… кое-что об этом слыхала, мадам, – сдержанно ответила она.

– А ты случайно не знаешь, кто они такие?

Несколько секунд Эбигейл, прищурившись, смотрела на нее.

– А почему вас это интересует, если позволите спросить? – наконец осведомилась она.

Маргарет заколебалась. Стоит ли ей доверять? Что, если она шпионит на мужа? Но другого источника информации у нее нет, так что придется рискнуть.

– Ты, должно быть, слышала, что меня похитили по дороге сюда? – начала она.

– Слышала, мадам, – кивнула Эбигейл.

– Ну так вот, в качестве выкупа похититель потребовал у моего мужа отпустить этих заключенных.

– Хм… – Горничная наморщила лоб.

– Вот потому-то мне и интересно узнать о них побольше, – закончила Маргарет.

– И… кем же был этот похититель? – осторожно спросила Эбигейл.

Маргарет напряглась. С чего это служанку интересуют такие подробности?

– Не знаю, – буркнула она. – Да и какая разница?

Эбигейл отвела взгляд.

– Вы правы, миледи, простите мое любопытство.

Она надела на Маргарет верхнюю юбку и принялась завязывать тесемки.

– Так ты что-нибудь знаешь о них? – напомнила Маргарет, когда Эбигейл расправляла подол.

– Нет, миледи, я их ни разу не видела, – ответила та, а затем сунула руку за пазуху и достала флакон. – Вот, я принесла вам говяжьей крови, как и обещала.

– Спасибо!

Маргарет взяла пузырек и спрятала в ящик стола. Ей не давал покоя вопрос: шпионит ли служанка на Рэдклиффа? Что, если тот велел ей втереться в доверие и вынюхать подробности про плен? Надо быть с ней начеку!

***

Чем сильнее сгущались сумерки за окном, тем неспокойнее становилось на душе. За ужином Рэдклифф намекнул, что ночью собирается ее навестить. Вернувшись к себе, Маргарет села вышивать, но узор так и не продвинулся дальше пары стежков. От волнения дрожали руки и сводило живот. Получится ли на этот раз? Может, сказаться больной? Но что толку, это лишь отсрочит неизбежное.

Вдруг в мозгу вспыхнула мысль, от которой Маргарет выронила иглу.

«А что, если я беременна?» – в ужасе подумала она.

Вот уже несколько дней как у нее должны были начаться женские недомогания, но они все не приходили. Перед свадьбой мать объяснила, о чем именно такая задержка может говорить. Вдруг семя проклятого Бойда укоренилось в ней, и она носит в чреве его отродье?

Маргарет вскочила с кресла и заметалась по комнате. Нет, такого не может быть, ведь это было всего лишь один раз… Или может?

Что же делать? Избавиться от беременности? Но как? Да и грешно… Остается лишь выдать ублюдка за дитя Рэдклиффа, но для этого надо хотя бы раз лечь с ним в постель. Выхода нет, придется переступить через себя и соблазнить его.

В памяти промелькнула вереница кавалеров, падающих к ее ногам. Все они считали ее неотразимой. Маргарет взглянула на себя в зеркало. В замке мужа она снова начала краситься, но к вечеру кожа задыхалась под толстым слоем белил и невыносимо чесалась. Вчера перед брачной ночью Маргарет умылась и предстала перед мужем ненакрашенной. Может, в этом и была ее ошибка? Сегодня она не допустит такой промашки!

Когда Эбигейл раздевала ее перед сном, она велела:

– Подай мне другую рубаху. Ту, в кружевах.

Горничная понимающе усмехнулась и достала из гардероба тончайшую как паутина сорочку. Надев ее, Маргарет посмотрела на себя в зеркало и смутилась: она казалась практически голой. Ткань струилась по телу словно вода, и даже в полумраке сквозь нее просвечивали соски и темный треугольник внизу живота.

– Не слишком ли развратно? – спросила Маргарет, чувствуя, как пылает лицо.

– В самый раз! – заверила Эбигейл. – Только еще наденьте чулки.

– Зачем?

– Мужчины такое любят.

– Что ж… спасибо за совет, пожалуй, так и сделаю. Подай мне чулки и можешь идти.

Когда за горничной захлопнулась дверь, Маргарет натянула белые шелковые чулки и села за туалетный столик. Открыв баночку, она принялась наносить на лицо белила.

Слой за слоем она накладывала косметику, пока отражение не стало напоминать фарфоровую маску. Затем прилепила мушку над верхней губой и, поднеся поближе свечу, внимательно осмотрела себя. Густо накрашенное лицо совершенно не гармонировало с распущенными темными волосами.

«Нет, так не пойдет! – решила Маргарет. – Надо позвать Эбигейл, пусть она сделает мне прическу».

Ложиться в постель с напудренными буклями не хотелось, но красота требует жертв. Она потянулась к звонку, но тут в дверь постучали.

Сердце учащенно забилось. Маргарет кинулась к кровати, легла на нее и томно изогнулась в соблазнительной позе, хотя больше всего на свете ей хотелось забиться под одеяло и никогда оттуда не вылезать.

– Войдите! – сказала она.

Дверь открылась, и в комнату вошел муж. Сегодня на нем был голубой узорчатый камзол, а на голове красовался парик.

«Надо было все-таки сделать прическу», – вздохнула Маргарет.

Взгляд Рэдклиффа неспешно скользнул по ее телу, и она ощутила холодок, будто по коже ползет змея. Маргарет невольно передернула плечами, но, собравшись с духом, призывно выпятила грудь.

Рэдклифф поморщился. Он подошел поближе и требовательно протянул ей руку. Маргарет встала, ухватившись за его ладонь, и муж осмотрел ее с головы до ног.

– Лучшая красота та, что скрыта, – назидательно произнес он. – Сними это!

Маргарет недоуменно уставилась на него.

– Сними сорочку! – повторил он.

Окончательно сбитая с толку, она разделась, а затем, прикрывая руками грудь и лобок, вопросительно посмотрела на мужа.

Тот, не задерживая взгляда на ее теле, снял свой камзол и протянул ей.

– Надень.

– Х-хорошо, – пробормотала Маргарет и сделала, что он просил.

Рэдклифф принялся застегивать на ней пуговицы, а она, стоя перед ним в мужском платье и чулках, сгорала от стыда. Неужели своим непристойным видом она оскорбила его добродетель? Или без одежды она столь безобразна, что ему противно на нее смотреть?

Закончив с пуговицами, муж провел рукой по ее волосам и собрал их в кулак.

– Слишком длинные, – заявил он. – Нужно остричь.

– Зачем? – ужаснулась Маргарет.

– Так удобнее носить парик.

С этими словами он стащил с головы свой парик и провел рукой по ежику темных волос.

Некоторые модницы при дворе сбривали свою шевелюру и носили пышные белокурые парики, но Маргарет предпочитала укладывать и пудрить собственные волосы, хоть это и занимало целую вечность. Она любила свои густые, шелковистые локоны, и не собиралась их отрезать.

– Мне ничего не мешает, – парировала она.

Рэдклифф собрал ее волосы в хвост, закрутил, прижимая к затылку и нахлобучил на голову Маргарет свой парик.

Ее разобрал смех. Кто бы мог подумать, что ее муженек такой озорник! Она взглянула на себя в зеркало. Даже в мужском парике и камзоле она совершенно не походила на мужчину. Нежный овал лица, округлая грудь, плавные изгибы талии и бедер выдавали ее истинный пол.

Рэдклифф прижался к ее спине, и Маргарет ощутила тяжелое дыхание у себя на затылке. Рука скользнула ей под камзол и стиснула голый зад. Ей стало не по себе. Снова он за свое! Уж лучше бы как Бойд – просто повалил на кровать и сделал, наконец, то, что должно.

В следующий момент муж шлепнул ее по ягодице, подталкивая к постели. Ну наконец-то! Маргарет хотела лечь, но Рэдклифф не дал.

– Нет. Встань как вчера! Прогнись!

Мысленно чертыхнувшись, она ухватилась за столбик кровати и оттопырила зад. Муж навалился со спины, и принялся елозить чем-то гладким у нее между ягодиц. Маргарет догадалась, что он достал свой детородный орган из штанов. По ощущениям тот не казался особо твердым. Может, она должна что-то сделать, чтобы его возбудить?

– Я… – начала было она, но Рэдклифф ее осадил.

– Тихо! Молчи! – приказал он.

Маргарет чувствовала, как он дергает рукой свой «инструмент» и водит головкой по ее промежности. Член стал чуть тверже, и муж, подавшись вперед, попытался запихнуть его в анус.

– Да не туда! – не выдержала Маргарет.

Она привстала на цыпочки, чтобы бедра оказались повыше, и подставила «парадный вход».

Рэдклифф что-то невнятно буркнул, но все-таки нацелился куда надо. Маргарет зажмурилась и крепче ухватилась за столбик. Все еще свежи были в памяти болезненное проникновение и последовавшие за этим грубые толчки…

Но страх оказался напрасным: член обмяк, и с таким же успехом можно было попытаться вогнать дождевого червя в его нору.

– Нет, – разочарованно бросил муж, – сегодня ничего не выйдет. Наверное, я слишком устал.

Он стащил с Маргарет свой камзол и парик и ушел.

***

На востоке занималась заря. Кайден гнал коня через заболоченный луг. Ветер свистел в ушах, хлюпала вода, комья мокрого торфа летели из-под копыт.

Скорее! Нужно добраться до Кладах Арда пока окончательно не рассвело. После неудачи с Гленной, Кайден покинул замок лэрда, никому ничего не сказав. Он просто не мог там больше оставаться, да и не хотелось объясняться со стариком.

«Мне там не место! – билось у него в голове. – Мне нигде не будет места, пока не выполню обещание, данное сестре».

Напрасно он затеял всю эту возню с похищением Маргарет – только время зря потерял. Лучше бы пробрался в замок, как и намеревался. Тогда с ним были его люди, да и Рэдклифф не знал, что кто-то очень заинтересован в том, чтобы освободить пленников из тюрьмы. А теперь этот шлюхин сын все знает и будет начеку.

Кайден уехал ночью, не попрощавшись. Даже Хэмишу ничего не сказал. Тот бы вызвался ехать с ним, а Кайден не хотел, чтобы кто-то из-за него рисковал.

«Это мое дело, – рассудил он. – Нечего вовлекать парней. Если все пойдет прахом, то им не поздоровится. У них жены, дети. А если сгину я, то никто не станет по мне горевать».

Он вернулся мыслями к своему плану. В замок ведет потайной ход. Конечно, за два года, что Рэдклифф хозяйничает там, он вполне мог на него наткнуться… Но попробовать стоит.

Ребят, скорей всего, держат в подвале. Кайден содрогнулся, вспомнив сырые стены, ржавые решетки и лязг холодных цепей. Но самым страшным звуком был скрежет засова. Это значило, что Рэдклифф идет к нему.

Перед глазами вдруг сгустился кровавый морок, и Кайден будто снова очутился там. В подвале своего замка, в стылой камере, пропитанной вонью крови и нечистот.

Скрип задвижки вгрызается в мозг ржавой пилой. Медленно, издевательски медленно открывается дверь, и на пороге, в зыбком мерцании факела появляется он.

Кайден с трудом поднимает голову, смотрит на своего мучителя из-под слипшихся волос, и волна тошнотворного ужаса захлестывает с головы до пят. Что этот гнусный извращенец придумает на этот раз?

Рэдклифф с усмешкой смотрит на него, его глаза зловеще поблескивают в темноте. Он не торопится, любит подольше помучить жертву в неведении…

Лошадь споткнулась о камень, и встряска вернула Кайдена в реальность. Ладони взмокли, сердце бешено отстукивало ритм. Проклятье, если так пойдет и дальше, то он не сможет спасти парней. Стоит ему оказаться в подвале, нахлынут воспоминания, и он превратится в бесполезный, трясущийся от страха кусок дерьма.

– Черт подери! – процедил Кайден, до боли стиснув поводья. – Надо взять себя в руки, иначе добром это не кончится.

Небо разгоралось все ярче, подсвечивая розовым стелющийся по долине туман. Вот вдали сквозь клубящуюся пелену проступили знакомые очертания башен. Раньше Кайден любил возвращаться домой. В такие моменты он вспоминал, как отец брал его мальчишкой в свои поездки. Сажал в седло впереди себя и рассказывал увлекательные истории о роде Мактир.

Позже, став хозяином замка, Кайден, подъезжая к нему, почти каждый раз замечал на башне женскую фигурку с развевающимися золотистыми волосами. Фиона неизменно ждала его домой, и на душе становилось теплей.

А теперь все ушло. Фиона мертва, и Кладах Ард больше ему не принадлежит. Проклятый Рэдклифф уничтожил, растоптал его жизнь! Даже воспоминания, и те испоганил, ведь теперь, при приближении к родовому гнезду, на ум приходят не приятные моменты, а надругательство над Фионой и те мерзости, что Рэдклифф творил с ним самим…

Рука потянулась к фляге. Кайден глотнул виски, и на миг зажмурился, чувствуя, как в желудке растекается тепло.

«Подбери слюни, слабак!» – приказал он себе.

У него сейчас только одна цель – спасти парней. А уже потом, когда они будут в безопасности, можно подумать о мести.

Как же ему хотелось вцепиться Рэдклиффу в глотку! Вырвать кадык, размозжить гортань, выдавить глаза и заставить сожрать… Правда, в глубине души Кайден знал: даже если ненавистный враг умоется собственной кровью, все равно, ни Фиону, ни прежнего Кайдена уже не вернуть.

Почти рассвело, туман развеивался, обнажая вересковые луга. Кайден понял, что оставаться в долине опасно: стражники могут углядеть его с крепостной стены.

Натянув поводья, он направил лошадь в холмы. Там есть несколько пещер, где можно переждать до темноты. А ночью он подберется поближе к замку. По огням и движению факелов разведает, как расставлены часовые, и сколько в гарнизоне солдат. А потом решит, как лучше всего осуществить свой план.