Текст книги "Маргаритка и чертополох (СИ)"

Автор книги: Марья Зеленая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

– Ты давал мне какую-то дрянь. – Кайден шумно сглотнул. Проклятье, что за жалкие оправдания он лепечет!

– Это было всего лишь болеутоляющее, – шепнул Рэдклифф ему в затылок. – Признайся, Кай, ты ведь тоже меня хотел.

– Нет!

Рэдклифф прижался еще сильней, и Кайден напряг все мышцы, чтобы отодвинуться от него. Но это не помогло. В спину вдавились холодные пуговицы камзола, а между ягодиц уперся твердый бугор.

– Ничего, – пробормотал Рэдклифф. – Ты еще будешь подо мной стонать. Визжать как потаскушка. Как твоя женушка под моими солдатами…

Кайден дернулся как от пощечины. Стиснул челюсти, слезы навернулись на глаза. Напоминание о Фионе отравленной желчью растеклось по жилам, разъедая душу и плоть.

«Я подвел их всех. Жену, Маргарет, Эбби… Я не имею права называться мужчиной. Я просто никчемный кусок дерьма», – пронеслось в воспаленном мозгу.

Все кончено. Рэдклифф победил. Унизил его, сломал его и растоптал как червя. И Кайден сдался. Тело обмякло, безвольно повиснув на цепях.

Он не сопротивлялся, когда Рэдклифф набрасывал ему на шею ремень.

Не сопротивлялся, когда тот смазывал его задницу каким-то маслом.

Не сопротивлялся, и когда грубым толчком в него вошел член.

Глава 24

Маргарет со связанными руками лежала на кровати и никак не могла отдышаться. Происходящее напоминало горячечный бред. Сначала муж пытался ее изнасиловать со своим дружком, потом Кайден вцепился ему в глотку, а затем, откуда ни возьмись, появилась толпа солдат. Один из них рукояткой пистолета огрел Кайдена по голове, а когда тот рухнул прямо на Рэдклиффа, солдат взвел курок и прицелился, но муж вскинул растопыренные пальцы и прохрипел:

– Отставить! Он мне нужен живым.

Кайдена схватили и уволокли прочь. Рэдклиффа взяли под руки и повели следом. Комната опустела. Из коридора еще доносились взбудораженные голоса и удаляющийся топот сапог, затем все утихло.

В суматохе все забыли про Маргарет, и она осталась совсем одна. Первым делом попыталась стянуть веревку, но запястья были так крепко связаны между собой, что это не удалось. Руки уже начинали неметь. Она вцепилась в узел зубами… Безрезультатно.

Кое-как поднявшись с кровати, на ватных ногах она подошла к двери. Толкнулась в нее – заперто. Маргарет бессильно сползла спиной по стене. По щекам потекли слезы. Все пропало! План провалился. Что теперь будет с Кайденом? Что теперь будет с ней?

В дверь вдруг осторожно постучали условным стуком. Маргарет вскочила на ноги.

– Эбби? – с замиранием сердца спросила она.

– Да. Можно войти?

– Меня заперли.

– Ничего, у меня есть ключ.

В замочной скважине заскрежетало, и в следующий момент на пороге возникла Эбигейл.

– Что случилось? Внизу такой переполох! – Войдя в спальню, она принялась озираться по сторонам. – А где…

– Они схватили его! – перебила Маргарет и торопливо рассказала о том, что здесь произошло.

– Твою мать! – выдохнула Эбигейл. Она шумно опустилась на кровать, стащила с головы чепец и, комкая, прижала его к груди. – Как же нам теперь спасти этого дурака?

– Не знаю, – пискнула Маргарет и протянула к ней руки. – Ты бы не могла меня развязать?

– Да, конечно. – Эбигейл извлекла из-за подвязки чулка крохотный кинжал и перерезала веревку.

Маргарет принялась растирать онемевшие запястья, морщась от болезненного покалывания в кончиках пальцев.

– Значит так, – сказала Эбигейл, суматошно меряя шагами спальню. – Пойду к Хэмишу и парням. Будем вместе думать, как поступить.

– Я с тобой! – заявила Маргарет.

– Со мной? – Эбигейл недоуменно уставилась на нее.

– Я ни на секунду не останусь с этим мерзавцем! И… мы с Кайденом говорили. Он пообещал, что увезет меня отсюда.

Эбигейл усмехнулась, серые глаза блеснули лукавством.

– «Между нами ничего нет», – передразнила она.

– Ну… пока толком ничего нет, но… похоже…

– …что-то намечается, – закончила за нее Эбигейл. – Ладно, сейчас не время для ваших амурных делишек. Надо убираться отсюда, пока не явился твой придурочный муженек.

Накинув поверх домашнего платья плащ, Маргарет торопливо сгребла в мешочек украшения и наличные деньги. Тем временем Эбигейл вынесла из тайной комнаты палаш Кайдена и перекинула портупею через плечо.

«Интересно, она просто не хочет бросать оружие брата или действительно способна воспользоваться палашом?» – удивилась Маргарет. И, судя по решительному виду подруги и яростному блеску в ее глазах, скорее второе.

Они выскользнули за дверь и, скрываясь в окутавших замок тенях, стали пробираться по коридору. Один раз им пришлось спрятаться в нише и переждать, пока мимо пройдут трое солдат.

Наконец они добрались до потайного хода. Затворив секретную дверь, Эбигейл чиркнула огнивом и зажгла свечу. Маргарет привалилась к стене и утерла рукавом взмокший лоб.

– Что теперь? – спросила она.

– Будем надеяться, что Хэмишу удалось раскопать проход. Идем!

Они двинулись по извилистому тоннелю, прислушиваясь к звукам извне. Доносящиеся из замка голоса и шаги скоро утихли, а среди пыли и затхлости повеяло свежим ветерком. Сердце радостно встрепенулось. Неужели проход свободен?

И правда, впереди во мраке замаячил просвет. Маргарет ускорила шаг, но Эбигейл вытянула перед ней руку, призывая остановиться.

– Погоди!

Она неслышно подобралась к выходу, выглянула наружу и что-то пробормотала по-гэльски. Ей ответил мужской голос, и лишь тогда Эбигейл обернулась и поманила Маргарет за собой.

Оказавшись снаружи, Маргарет с наслаждением вдохнула ночной воздух, напоенный ароматами вереска и свежей травы. Из-за кустов показалась фигура. Прежде, чем Эбигейл загасила свечу, Маргарет узнала кудрявого коротышку Каллума.

– А где все? – поинтересовалась Эбигейл.

Тот с опаской покосился на Маргарет, но ответил:

– В пещере. Ждут с лошадьми. А где твой братец и остальные?

– Планы изменились. Идем, нужно со всеми поговорить.

Они миновали пустырь и юркнули в лес, растущий в низине между холмов. Было темно, и приходилось шарить перед собой руками, чтобы не напороться на сучья. Всякий раз, когда под ногами хрустела ветка, Маргарет вздрагивала и нервно оглядывалась туда, где на фоне ночного неба темной громадой высился Кладах Ард.

Идти пришлось довольно долго, и она пожалела, что не надела что-нибудь потеплей. Плащ почти не защищал от гуляющего между стволами ветра, руки превратились в ледышки, а юбка отяжелела от росы.

Наконец они добрались до пещеры, точнее глубокого грота в гранитной скале. Чтобы попасть в него, пришлось продираться через такие густые заросли, что Маргарет оцарапала себе все ладони. Но зато, насколько она могла судить в темноте, убежище было надежно скрыто от посторонних глаз.

Хэмиш и остальные сидели кружком на земле и травили байки, а в стороне, где своды вздымались повыше, привязали лошадей. Костра не было, и грот освещали тонкие лучины, воткнутые в расщелины между камней.

Увидев Эбигейл, шотландцы налетели на нее с расспросами.

– Мой братец имел глупость попасться в лапы к этой вонючей свинье, – с досадой бросила та и в двух словах обрисовала ситуацию.

– Да уж. – Хэмиш почесал всклокоченную шевелюру и, отхлебнув из фляги, обвел глазами остальных. – Что думаете, парни?

Шотландцы переглянулись.

– Надо выручать, – сказал Роб.

– Да! Своих не бросаем! Проберемся в замок! Надерем сассенахам их тощие задницы! – загалдели со всех сторон.

Эбигейл с облегчением выдохнула.

– Хорошо. Тогда план таков: пройдем по тайному ходу и освободим Кайдена, Кирана и Алистера из тюрьмы. Если будем действовать тихо и быстро, то у нас есть шанс.

– Тогда вперед! – Хэмиш поднял флягу над головой. – Сланжди-ва!

– Хорош пьянствовать! Сассенахи за милю почуют твой перегар. – Эбигейл отобрала у него сосуд и сделала глоток. – Все! Двинули!

Она решительно зашагала к выходу, но Хэмиш недоуменно окликнул ее:

– Эй, женщина! Кто тебе сказал, что ты идешь с нами?

Эбигейл резко развернулась и устремила на бородача испепеляющий взгляд.

– А ты попробуй меня остановить! – прошипела она, положив руку на эфес палаша. – Там мой муж, сын и брат. Думаешь, я буду отсиживаться здесь?

Хэмиш вскинул ладони:

– Ладно, ладно, поступай как знаешь. – Он повернулся к остальным и со смешком добавил. – Зуб даю, если бы в пятнадцатом году якобитами командовала Заноза, то на престоле бы сейчас сидела задница Стюарта, а не Ганновера.

Шотландцы загоготали и, подталкивая друг друга в спины, потянулись на выход.

***

Маргарет мерила шагами пещеру, судорожно кутаясь в плащ. Лошади фыркали, нервно пряли ушами и с подозрением косились на нее. От них исходило немного тепла, но она все равно продрогла до самых костей. Стуча зубами от холода и волнения, она напряженно вслушивалась в каждый шорох, но снаружи лишь завывал ветер, гуляющий между холмов.

Что, если горцы не вернутся? Вдруг их тоже схватят и бросят в тюрьму! Или убьют… Что делать ей, если до утра сюда никто не придет? Возвращаться к мужу? После того, как он застал Кайдена в ее спальне?

Подойдя к лучине, торчащей из щели между камней, Маргарет протянула руки к тлеющему огоньку, чтобы хоть немного согреться. Нет, к мужу она не вернется. Ни за что! Он – грязный извращенец, и она не собирается спать с ним после того, как его детородный орган побывал в заднице у его дружка.

«Какая же я дура! – терзалась Маргарет. – Ну зачем я вышла замуж за этого подлеца?»

А теперь Кайден в плену, а она – здесь, одна, в холодной пещере, в компании толстоногих приземистых лошадей. Если до утра никто не объявится, то придется сесть на одну из них и отправиться в Лондон. Мать не слишком обрадуется ее позорному возвращению, но ей больше некуда пойти.

Терзаясь тревожными мыслями, Маргарет потеряла счет времени и не могла сказать, прошел час, два или три, прежде, чем снаружи затрещали кусты. С дико бьющимся сердцем она отпрянула вглубь пещеры и затаилась. В тусклом свете лучин показались фигуры. Прищурившись, она различила шотландские пледы и с облегчением выдохнула. Вернулись!

Хэмиш и Эбигейл вели под руки изможденного подростка в грязной рубахе, а Каллум и Руперт помогали передвигаться его отцу. За ними вошли остальные. Кайдена среди них не было. Внутри все оборвалось. Неужели его не спасли?

Но вот в гроте появился еще один человек. Он шел, понурившись и едва переставляя ноги, шаркая как древний старик. Босой, без рубахи; его наготу скрывал лишь кое как обмотанный вокруг туловища плед. Маргарет не сразу узнала его, так как не привыкла видеть без бороды. Но это был Кайден! Он жив! Жив! И даже не ранен… по крайней мере, на первый взгляд.

Эбигейл засуетилась вокруг юного Алистера. Его рубаха на спине побурела от крови, так же, как и рубаха его отца.

– Нужно его уложить! Я должна осмотреть его раны, – отрывисто сказала Эбигейл, озираясь по сторонам. – Кто-нибудь, дайте плед!

Шотландцы переглянулись. Каллум растерянно взъерошил непокорные кудри.

– Черт, я хотел взять запасной, да что-то запамятовал, – пробормотал он.

– Давай свой! – скомандовала Эбигейл.

– Но у меня под ним ничего нет, – запротестовал тот.

– Совсем ничего? – хохотнул Хэмиш. – А чем же ты тогда ссышь?

Остальные загоготали. Даже Маргарет невольно улыбнулась, хоть и нашла эту шутку невыносимо пошлой.

Лишь на лице Эбигейл не отразилось ни тени веселья. Она решительно подошла к Каллуму и схватила за поясной ремень.

– Хватит зубоскалить! Давай сюда плед!

– Помогите! Раздевают! – заверещал тот. – Киран, приструни свою жену!

– Мне еще жить не надоело, – слабым голосом отозвался Киран. – Поверь моему опыту, дружок, лучше сделай, как она говорит.

Эбигейл ухмыльнулась и с такой силой рванула плед, что Каллум крутнулся волчком. Прикрывая пах довольно короткой рубахой, он стыдливо забился в угол, а Эбигейл расстелила свой трофей на земле и уложила на него сына. Она принялась хлопотать над ним, требуя от окружающих то виски, чтобы очистить раны, то рубаху, чтобы разорвать на бинты.

Шотландцы разбрелись по пещере, возбужденно переговариваясь в основном по-гэльски. Маргарет догадалась, что они обсуждают удачный набег и хвастаются, кто какие подвиги совершил. По обрывкам английских фраз она поняла, что им удалось беспрепятственно пройти по тоннелю, перебить караульных и ворваться в тюрьму.

Фляжка гуляла по кругу, взрывы хохота раздавались то тут, то там. Во всей этой суматохе, Маргарет совсем потеряла Кайдена из виду. Оглядевшись по сторонам, она обнаружила его в темном углу. Он сидел, понурившись, уронив на руки лицо. Сердце сжалось. Почему он молчит и не участвует в общем веселье? Что с ним произошло?

Она подошла поближе и замерла в нерешительности. Надо что-то сделать, что-то сказать. Все ведь кончилось хорошо. Она осторожно тронула Кайдена за плечо. Тот вздрогнул и поднял голову. Маргарет ужаснул взгляд его воспаленных глаз. Они смотрели сквозь нее, куда-то вдаль, как у слепца. Но через пару секунд Кайден сфокусировался на ней, и его лицо просветлело.

– Ты здесь, – тихо выдохнул он.

Маргарет кивнула. Она хотела сказать что-то еще, но всхлипнула, и по щекам потекли слезы. Что-то было не так. Что-то произошло за эти несколько часов, отчего Кайден стал таким… таким… словно дерево, сломленное бурей.

– Ну же, девица, не реви! – хрипло произнес он, затем поднялся на ноги и погладил ее по плечу. – Я же еще не помер.

К ним подошел Хэмиш.

– Кай, пора выдвигаться, – сказал он. – Нужно убраться подальше, пока не рассвело.

– Куда? – глухо бросил Кайден.

– К Дункану, куда ж еще?

– Я к Дункану не поеду.

– Не поедешь? Почему?

– Не хочу.

Маргарет удивленно взглянула на Кайдена, но промолчала. Собственно, его можно понять, если учесть, что Дункан огрел его по голове и бросил в подвал.

– Что значит «не хочу»? – Эбигейл вклинилась в разговор. Она сердито смотрела на брата, уперев руки в бока. – А куда нам податься, скажи на милость, дорогой брат.

Кайден молчал, стиснув губы и бездумно уставившись сквозь сестру. Эбигейл и Хэмиш переглянулись.

– К нам нельзя, – задумчиво протянула Эбигейл, – этот недоносок первым делом нагрянет туда.

– К Дункану он тоже нагрянет, – буркнул Кайден.

– У Дункана есть воины и толстые стены, – парировала сестра. – Он сумеет нас защитить.

– Вот только захочет ли?

– А куда он денется? Мы – его родня.

Кайден презрительно хмыкнул и сплюнул на пол. Когда он вновь поднял голову, Маргарет заметила на его шее багровую полосу. Боже! Его душили? Она пригляделась. На лодыжках и запястьях тоже виднелись красные следы. Его заковали в кандалы, душили и… что еще?

– Пусть только попробует вас прогнать! – пробасил Хэмиш. – Мы с парнями ему яйца открутим – все равно от них никакого толку.

Остальные дружно заржали и заулюлюкали.

– Оторвем и скормим свиньям! – выкрикнул Каллум.

– Все равно, он ни одной бабе не может брюхо надуть, так что потеря невелика.

– Да он просто не знает куда совать!

Горцы принялись наперебой потешаться над мужскими способностями лэрда Дункана и бахвалиться, в какой позе лично они оприходовали бы Гленну, но тут Эбигейл зычным окриком перебила возбужденный галдеж.

– Едем к Дункану. Решено!

Кайден упрямо покачал головой.

– Езжайте куда хотите. Без меня.

Сестра коршуном налетела на него.

– И куда же ты намылился, братец? Ты знаешь лучшее место, где нас защитят? Так скажи нам, где оно, и мы все отправимся туда.

Кайден пожал плечами и промолчал.

– Нетушки, баран ты упертый, ты едешь с нами! – взвилась Эбигейл. – Мы не для того надрывали задницы, вытаскивая тебя из тюрьмы, чтобы ты сгинул неизвестно где. Мне проще тебя самой здесь прирезать, чем позволить, чтобы ты снова попался в лапы к этому мудаку.

– Хм-ф! – невнятно промычал Кайден, но по упрямо сжатым губам было видно, что слова сестры не возымели должного действия.

Эбигейл прищурилась, а затем вдруг подскочила к Маргарет и, схватив за локоть, вытащила ее вперед.

– А с ней что будет, ты об этом подумал? – едко поинтересовалась она. – Ей куда податься? Назад, к этому скоту? Или таскаться с тобой по горам до первого патруля? Или к Дункану без тебя? Ты же в курсе, что если ты за ней не присмотришь, то на нее там полезут все, кому не лень, включая самого Дункана?

Маргарет покраснела, а Кайден вздрогнул, словно очнувшись от сна. Широко раскрыв глаза, он уставился на нее так, будто впервые увидел.

– Хорошо. Едем к Дункану, – медленно произнес он.

Глава 25

Горцы взяли своих пони под уздцы и потянулись на выход. На одиннадцать человек приходилось шесть лошадей, а значит, большинству придется ехать вдвоем.

Кайден подсадил в седло юного Алистера и помог Эбигейл устроиться позади него, затем повернулся к Маргарет.

– Поедешь со мной?

Она кивнула. Хэмиш подвел к ним лохматого пони с льняной челкой, падающей на глаза. Кайден подхватил Маргарет за талию, подсадил ее на лошадь и сам запрыгнул в седло.

Размотав свой плед, он накрыл их обоих, совсем как в тот день, когда похитил ее. От колючей шерсти пахло дымом и немного – соленым потом, а от самого Кайдена исходил жар как от печи. Маргарет вдруг поняла, как сильно устала за этот день, а в мужских объятиях было так уютно и тепло, что она расслабилась и обмякла, жмурясь как довольная кошка.

Остаток ночи прошел в пути. Сначала скакали молча, гуськом, держась в тени холмов. И лишь отъехав на приличное расстояние, снова принялись травить байки и передавать от всадника к всаднику фляжку виски. Все, кроме Хэмиша, ехали парами, но, казалось, выносливым коренастым лошадкам двойная нагрузка нипочем.

Эбигейл на равных участвовала в разговорах мужчин, и окрестности то и дело оглашал ее заливистый смех. Говорили на смеси гэльского и английского, и Маргарет улавливала только обрывки фраз. Впрочем, почти столько же она понимала из разговоров английских джентльменов, когда те начинали разводить политические дебаты. Но сейчас, в отличие от светских раутов, ей не нужно было мило улыбаться, жеманно хлопать ресницами и восхищенно ахать, когда какой-нибудь напыщенный франт изрекал очередную несусветную глупость.

Кайден молчал, лишь отхлебывал виски, когда фляга доходила до него. Маргарет тоже сделала пару глотков и, согретая снаружи и изнутри, погрузилась в полудрему, мерно покачиваясь в такт лошадиным шагам.

Вдруг сквозь пелену, отделяющую явь ото сна, до нее долетело имя «Бойд». Маргарет вздрогнула, точно ее окатили холодной водой, и распахнула глаза. Сердце заколотилось.

Она прислушалась к разговору, пытаясь хоть что-то разобрать о мерзавце, изнасиловавшем ее, но ветер, цокот копыт и жуткий шотландский акцент, приправленный доброй порцией гэльских слов, не оставляли ни единого шанса.

«Успокойся! – мысленно велела она себе. – Ничего мне этот подонок не сделает. Кайден его проучил. Он не позволит этому негодяю даже пальцем меня коснуться».

Но тревога не унималась. Хоть Маргарет и понимала, что она не одна – с ней Кайден, Эбигейл, Хэмиш и остальные, но сердце продолжало неуемно трепыхаться в груди. Страх, беспомощность, чувство, что она извалялась в грязи, с новой силой нахлынули на нее, воскрешая в памяти подробности того, что сделал с ней этот урод. Ладони взмокли, плечи сводило от напряжения. Предстоящая встреча с насильником пугала не меньше, чем опасность оказаться в лапах у муженька.

От Кайдена не укрылось ее волнение, и он еще теснее прижал ее к себе. Маргарет ощутила, как как его дыхание ерошит волосы на затылке. Волна облегчения и радости захлестнула ее. Какое счастье, что он жив! Что он рядом с ней. И неважно, что будет дальше, главное – они вместе и на свободе!

Светало. Низину окутал густой туман, и в молочной пелене Маргарет едва могла разглядеть хвост впередиидущего пони. Все тело ныло, слипались глаза, но морось, оседающая на лице, не давала окончательно провалиться в сон.

Вскоре отряд свернул на неприметную, идущую в гору тропу. Пышный вереск покрывал склоны лиловым ковром, и, несмотря на усталость, Маргарет не могла не восхититься этой красотой.

Примерно через полчаса среди гранитных кряжей показалась приземистая постройка. Хэмиш махнул рукой, призывая остановиться.

– Это старый пастуший домик, – пояснил Кайден. – Побудем здесь до ночи. Днем ехать слишком опасно, можем напороться на патруль.

Лачуга, сложенная из булыжников и покрытая дерном, выглядела убого, но после ночи в тряском седле Маргарет обрадовалась передышке.

Все спешились и, стреножив лошадей, пустили их на траву. Хэмиш толкнул обветшалую плетеную дверь и вошел внутрь. Остальные последовали за ним. В скудном утреннем свете Маргарет разглядела нехитрую обстановку. Точнее – ее полное отсутствие.

Кроме обложенного камнями кострища больше здесь ничего не было. Полом служила утоптанная земля, а потолком – стропила из потемневших неотесанных бревен. Судя по слабому, но отчетливому запаху навоза, в хижине находили убежище не только пастухи, но и скот.

В очаге в кучке золы лежал брикет торфа. Йен хотел его поджечь, но Кайден его остановил.

– Не стоит. – Он указал на дыру в крыше над очагом. – Туман скоро развеется, и дым будет виден до самого Эдинбурга.

Маргарет разочарованно вздохнула. Сейчас, когда ее не согревал Кайден и его теплый плед, утренний холод запустил свои щупальца под одежду. Она оглянулась по сторонам. Ничего, похожего на кровать. Неужели придется спать на голом полу?

Но горцев это ни капельки не смутило. Каллум тут же растянулся на земле, завернувшись в свой плед, который с боем вырвал из рук Эбигейл перед отъездом. Остальные последовали его примеру и повалились вдоль стен. Маргарет в растерянности стояла у входа. Ложиться на сырую землю решительно не хотелось, а свой плащ она еще в начале пути отдала юному Алистеру, увидев, как тот дрожит.

Кайден перехватил ее взгляд и, не промолвив ни слова, вышел за дверь.

– Эй! Ты куда? – окликнула его Маргарет. Она выглянула наружу, но Кайден уже растворился в тумане.

Вернувшись в хижину, она заметила, что все молчат и упорно отводят глаза. К ней подошла Эбигейл и, взяв под локоть, отвела в угол.

– Думаю, ты должна это знать, – тихо проговорила она. – Мы нашли его в камере, закованным в цепи. Голым. И, судя по всему… в общем, не исключено, что его изнасиловали.

– Кто? – ахнула Маргарет. – Мой муж?

– Видимо, да.

Маргарет в ужасе посмотрела на остальных, ища опровержения страшным словам, но все молчали, делая вид, что не слышат этот разговор. Тело с головы до пят охватила дрожь. Неужели это правда? Не может быть!

Но все говорило о том, что ошибки нет. Ее муж – содомит, она убедилась в этом сама. А ведь Кайден уже был у него в плену… Неужели Рэдклифф уже тогда?..

Эбигейл ласково тронула ее за руку.

– Ты, главное, на него не дави, – попросила она. – Ни о чем не расспрашивай. Это не то, чем мужчина хотел бы поделиться с девицей, к которой неровно дышит.

– Я и не собираюсь, – запинаясь, пробормотала Маргарет. – Но куда он пошел? Вдруг он что-нибудь сделает с собой?

– Не думаю. – Эбигейл покачала головой. – Когда его первый раз вытащили из тюрьмы, он выглядел куда дерьмовей, чем сейчас. На нем просто места живого не было. Он тогда толком ничего не рассказывал, но, сдается мне, что и в тот раз без этой мерзости не обошлось. Но ведь он смог как-то с этим жить. Хотя, конечно… – Она задумчиво взъерошила рыжие волосы. – После того случая он стал бледной тенью самого себя.

Маргарет судорожно сглотнула. Она прекрасно помнила, какую боль, отчаяние и ненависть к себе испытала, когда ее изнасиловал Бойд. Но даже после этого она не перестала быть женщиной. А Кайден? Чувствует ли он себя после такого мужчиной?

Эбигейл погладила ее по руке, с сочувствием глядя в глаза.

– Просто будь с ним рядом, – сказала она. – Это все, что ты можешь для него сделать.

Горло сдавило от слез, и Маргарет кивнула, не в силах ничего произнести.

– Славная ты девчонка, хоть и сассенах, – улыбнулась Эбигейл. – Есть хочешь?

От переживаний пропал аппетит, но пустой желудок все же давал о себе знать. Маргарет кивнула.

Перешагнув через распростершиеся на полу тела, Эбигейл подошла к сваленным в углу седельным сумкам и достала овсяные лепешки и фляжку эля. Они с Маргарет вышли на улицу, подальше от смрада немытых тел, и принялись за еду.

– А как твой сын? – поинтересовалась Маргарет, с трудом прожевав черствый хлеб. – Надеюсь, его раны не слишком серьезны?

Эбигейл глотнула эля и ответила:

– Спина выглядит как мясной фарш, но раны затягиваются и лихорадки нет. Так что, дай Бог, все заживет. А еще парень исхудал как скелет, но это дело поправимое.

Маргарет вдруг поразила внезапная мысль. А что, если Рэдклифф позарился и на подростка!

– А мой муж… не… причинил ему вреда? – нерешительно спросила она.

Подруга задумчиво покачала головой.

– Надеюсь, что нет. Алистер все время сидел в камере со своим отцом. Пару раз они огребли тумаков от красных мундиров, но задницы их остались нетронутыми. – Она снова приложилась к фляжке и, глядя в туманную даль, мрачно добавила: – Если, конечно, эти дурни не сговорились молчать.

Маргарет погладила ее по плечу.

– Главное, что они живы и на свободе, – сказала она.

– И то верно, – улыбнулась Эбигейл. – А с дырявыми задницами или нет – любить мы их от этого меньше не станем.

Маргарет кивнула и, обхватив себя руками за плечи, устремила взор на раскинувшееся перед ними плато. Туман развеивался, белесую дымку пронизывали золотистые солнечные лучи. Вереск ходил волнами под порывами ветра, и в прохладном воздухе разносился его тонкий, горьковато-медовый аромат.

«Как здесь красиво!» – подумала Маргарет. Она совсем озябла, но возвращаться в хижину не хотелось. Где же Кайден? Куда он пошел? А что если он, вопреки заверениям Эбигейл, сбросился со скалы и лежит бездыханный на дне ущелья в луже крови?

Эта картина столь явственно предстала перед глазами, что Маргарет охнула. Эбигейл тут же обняла ее за плечо.

– Да не убивайся ты так, – сказала она. – Он не оставит тебя одну.

Маргарет лишь вздохнула, не отрывая взгляда от туманной дали. Глаза слезились, ветер трепал волосы, но она не хотела возвращаться в хижину без него. Может, крикнуть, позвать его? Нет, вдруг услышит кто-то чужой. Где же ты, Кайден? Неужели и вправду покончил с собой?

– Гляди! – Эбигейл схватила ее за рукав. – Что я тебе говорила!

Она указала на человеческий силуэт, проступивший в клубах тающего тумана. Но, – как странно! – верхняя половина этого силуэта была раздута словно шар.

Фигура приблизилась, и Маргарет, заметив легкую хромоту, с облегчением выдохнула. Это был Кайден, а его нелепый вид объяснялся тем, что он чем-то набил верхнюю часть своего пледа, переброшенную через плечо, так, что казалось, будто он несет огромный тюк шерсти.

Когда Кайден подошел поближе, Маргарет заметила, что его волосы потемнели и вьются влажными кудрями, а на голых плечах блестят капли воды. Похоже, он искупался в ручье.

– Что это у тебя? – Эбигейл кивнула на тюк.

Но Кайден лишь скользнул по ней мимолетным взглядом, затем посмотрел на Маргарет и указал головой на дверь.

– Пошли спать!

Они вернулись в лачугу. Эбигейл направилась к своим, а Маргарет в нерешительности остановилась. На полу вповалку лежали закутанные в пледы шотландцы, и для нее свободного места уже не нашлось.

Кайден, переступая через ноги и головы, подошел к Хэмишу и бесцеремонно его растолкал.

– Почему вы не выставили дозор? – спросил он, когда тот осоловело вытаращился на него.

– Чего? – Хэмиш поскреб всклокоченную макушку.

– Хочешь, чтобы сассенахи взяли нас тепленькими? – Кайден обвел глазами своих товарищей. – Подъем, лежебоки! Будем тянуть жребий.

Горцы с роптанием зашевелились, но встали. Или, по крайней мере, сели.

– Пусть Роб идет, – буркнул Каллум. – Он слишком много пердит.

– Я воздух согреваю, – проворчал Роб, почесывая живот.

Кайден подошел к освободившемуся пятачку в углу и вывалил на пол содержимое своего тюка. Это оказалась огромная копна вереска. Взбив ее словно перину, он оглянулся на Маргарет, с интересом наблюдающую за ним.

– Прошу! – Он кивнул на копну.

Маргарет с удивлением и благодарностью улыбнулась. Спать на вересковом ложе явно приятней, чем на голом полу. Она подошла поближе и, подобрав юбки, легла. И действительно, подстилка оказалась упругой и мягкой, а цветочно-травяной аромат немного приглушил амбре от немытых тел.

Шотландцы стали тянуть соломинку на предмет того, кто пойдет в караул. Кайден, Киран и даже Эбигейл – невзирая на протесты мужчин – тоже участвовали в жеребьевке, но короткие соломинки достались Каллуму и Йену.

Новоиспеченные часовые с причитаниями отправились в дозор. Каллум хотел прихватить с собой виски, но Кайден отобрал у него фляжку.

– От твоего перегара и так уже мухи дохнут на лету, – заявил он. – Вы должны охранять нас, а не валяться в доску пьяными под горой.

С этими словами он вытолкал обоих за дверь.

Остальные улеглись на свои места. Маргарет свернулась калачиком, обхватив себя руками за плечи. Хоть вересковая перина и защищала от стылой земли, холодный ветер врывался сквозь дыры в полуразвалившихся стенах, и над полом гулял сквозняк.

Ощутив, что кто-то подошел к ней, она открыла глаза. Босые ступни, голени, поросшие рыжеватыми волосами… Кайден.

– Замерзла? – поинтересовался он.

– Угу.

– Могу предложить свой плед. Но запасного у меня нет, так что придется разделить его на двоих.

Сердце учащенно забилось. Неужели он хочет лечь рядом с ней? Но ведь это просто верх неприличия! Впрочем, она и так уже падшая женщина, сбежавшая от мужа, так что какая к черту разница?

Она подвинулась. Кайден лег рядом и накрыл ее, частично размотав свой плед. Маргарет до подбородка натянула нагретую шерсть, и стало гораздо теплей. Но тут она осознала, что плед составляет единственный предмет одежды Кайдена, и сейчас возле нее лежит не просто мужчина, который не является ее мужем… а совершенно голый мужчина, который не является ее мужем.

Щеки заполыхали, сон как рукой сняло. Кайден лежал рядом, не касаясь ее, но даже сквозь ткань своего платья Маргарет ощущала свежесть вымытого мужского тела и исходящий от него жар.

До безумия захотелось дотронуться до него, пробежаться пальцами по груди… Но тут Кайден пошевелился, их плечи соприкоснулись, и Маргарет шарахнулась как от огня.

– Хм… Прости, девица, забыл положить между нами меч, – пробормотал Кайден. – Спи, не бойся.

Маргарет и не боялась. По крайней мере того, что Кайден изнасилует ее. Если он не сделал этого в спальне, то здесь, в утлой хижине, среди толпы храпящих мужиков?.. Но то, что он голый лежит рядом с ней, будоражило так, что сводило живот. Хотелось прижаться к нему, и чтобы на ней не было этого чертового платья. Ощутить обнаженной кожей соприкосновение пылающих тел…

От греха подальше она повернулась к Кайдену спиной, но так стало еще хуже. Дико захотелось, чтобы он обнял ее, согрел, поцеловал… В памяти вдруг всплыли слова его сестры: «Мы нашли его в камере голым, в цепях…» Воображение тут же нарисовало эту картину. Обнаженный Кайден прикован к стене, все мускулы напряжены. Дверь открывается, заходит Рэдклифф, на нем красный мундир. Он приближается к Кайдену, проводит рукой по его груди. Ладонь скользит по крепким мышцам, спускается по твердому животу…