Текст книги "Портрет предателя (СИ)"

Автор книги: Марья Зеленая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

27. Новый день

На следующее утро Себастьян снова отправился во дворец, а Доминика осталась сидеть за столиком, закусывая лимонный чай апельсиновым пирогом. На лестнице раздались шаги, и в холле показался Зигурд. Последние два дня он завтракал внизу, видимо не желая встречаться с Себастьяном за одним столом.

Вот она – подходящая возможность для того, чтобы поговорить с ним и попросить его уйти! В горле Доминики пересохло, ладони предательски вспотели. Она поднялась из-за стола.

– Зигурд… – ее голос дрогнул.

Он подошел к ней и порывисто обнял, зарывшись носом в ее волосы.

– Моя девочка, – выдохнул он, – как же я по тебе соскучился!

Доминика прижалась к широкой груди и вдохнула его волнующий запах. Глаза невольно закрылись, и она утонула в его объятиях, превратившись в безвольную куклу. Ее желание порвать с ним внезапно начало таять как снег под весенним солнцем.

Зигурд отстранился от нее и погладил по щеке теплой ладонью.

– Скилик, через пару дней мне придется уйти из города, – произнес он, напряженно глядя ей в лицо.

В груди Доминики противно заныло, на глаза навернулись слезы. Но ведь несколько минут назад она сама собиралась просить его о том же?

– Почему? – еле слышно спросила она.

– После того, что случилось в Форталезе, ангалонцы боятся, что если Шульц нападет на Кастиллу, то хейды воткнут им нож в спину.

– А они и правда так сделают?

– Я не знаю. Возможно. Думаю, скоро начнутся облавы на хейдеронцев. Трактирщик уже косо на меня посматривает, – Зигурд немного помолчал, затем пристально взглянул ей в глаза. – Решай, идешь со мной, или останешься с ним!

Доминика резко вскинула голову. Ей казалось, что она еще вчера твердо решила остаться с кузеном, но сейчас она уже не была в этом так уверена. В объятиях Зигурда в ней вновь всколыхнулись то чувство, что она гнала от себя прочь, то, что она боялась назвать любовью…

Но разве может она бросить Себастьяна? Как решиться на то, чтобы оторвать кусок сердца? Сбросить с плеч целый пласт жизни? Отпустить поручень моста и спрыгнуть в бурлящий водоворот?

– Ты же знаешь… Я не могу его оставить, – с тяжелым вздохом сказала она.

Зигурд долго молчал, лишь его зрачки судорожно метались по ее лицу, словно стараясь запомнить и запечатлеть каждую его черточку. К горлу Доминики подступили рыдания, а губы предательски задрожали.

– Пожалуйста, подумай, – наконец сказал он. – У тебя есть время до завтра.

Он погладил ее по щеке, вытирая скатившуюся слезинку. Доминика прижалась к его ладони и потерлась об нее, словно кошка о хозяина.

– Люблю тебя, – он коснулся губами ее губ.

Доминика страстно ответила на поцелуй. Ее колени ослабли, дыхание участилось. Он целовал ее жестко и прерывисто, она упивалась вкусом его губ. Она крепко обвила руками его шею, чувствуя, как кружится голова и земля уходит из-под ног.

Зигурд подхватил ее под ягодицы и легко поднял, а она обняла его ногами. Не прерывая поцелуя, он вошел в свою комнату и сел на кровать, так, что Доминика оказалась на нем верхом.

Он расстегнул пуговицы и снял с нее рубашку. Ее атласные груди мягко легли в его ладони.

– Моя красавица… – прошептал он и обвел языком ее соски.

Она откинулась назад и застонала от удовольствия. Он то едва касался сосков языком, то сильно втягивал их в рот, почти причиняя ей боль. Этот дразнящий контраст сводил ее с ума и распалял в ней неукротимое желание. Между ног у нее все пылало, она хотела его как одержимая, хотела всего без остатка.

Доминика прикоснулась к его воротнику.

– Разденься! – ее голос дрогнул от вожделения.

Зигурд расстегнул пару пуговиц и стянул рубаху через голову. Доминика медленно провела ладонью по груди, поросшей темными волосами, погладила широкие плечи, любуясь крепкими мускулами.

«Боже, как он красив!» – подумала она.

Он обхватил ее за талию и притянул к себе, упиваясь прикосновением ее обнаженной кожи. Доминика потерлась об него напряженными сосками, и он застонал от возбуждения. Сгорая от страсти, она опустила руку и расстегнула его штаны. Колом стоящий член вырвался на свободу. Доминика обхватила упругий подрагивающий ствол и принялась медленно водить по нему сжатой ладонью, наслаждаясь его бархатистой гладкостью. От ее ласки он стал совсем каменным.

– Не надо! – простонал Зигурд, отводя ее руку. – Я сейчас кончу!

Остатки их одежды полетели на пол, он принялся покрывать ее шею и грудь короткими быстрыми поцелуями. Доминика извивалась всем телом, выгибаясь ему навстречу. Его пальцы нежно скользнули ей между ног, и она протяжно застонала, ей нестерпимо захотелось, чтобы он овладел ею.

Она толкнула возлюбленного на подушку, и оседлала его, впуская в себя лишь головку, затем замерла, почти не дыша, и прикрыла глаза, прислушиваясь к своим ощущениям. Руки Зигурда неудержимо заскользили по ее телу, гладя шелковистый живот, тонкую талию, лаская золотистую грудь с темно-вишневыми сосками.

Ей безумно захотелось ощутить его полностью. Она слегка качнула ягодицами, подразнивая любимого.

– Что ты со мной делаешь? – прорычал он. – Я больше не могу!

Он обхватил ее бедра и мягко надавил на них, насаживая ее на всю глубину.

– О-о-о… – она запрокинула голову.

Они начали двигаться в едином ритме, вначале медленно и плавно, затем – все быстрее и быстрее. Доминика была не в силах сдерживать стоны, мир вокруг нее перестал существовать, сведясь до пылающей точки в черноте закрытых век.

Зигурд подавался навстречу Доминике, глубоко вонзаясь в нее сильными и быстрыми толчками. Он не мог оторвать взгляд от бронзы ее прекрасного тела. Солнечные лучи плясали на ее совершенных изгибах, она отдавалась ему целиком и полностью, с неукротимой страстью и вожделением. Она принадлежала только ему. Ему одному. Он любил ее как никого и никогда в этой жизни. Он был готов за нее умереть.

Ее красивые груди упруго подпрыгивали в такт их движениям, еще сильнее возбуждая его. Он обхватил их ладонями и сжал пальцами твердые соски. Доминика вскрикнула, и необузданная волна наслаждения захлестнула ее с головой. Все ее тело выгнулось и затрепетало, а лоно жарко запульсировало, плотно обхватывая его член. Зигурд глухо застонал, не в силах больше сдерживаться, и кончил, крепко прижимая к себе ее бедра.

Доминика в изнеможении упала на него, и он сомкнул вокруг нее свои руки.

– Моя Скилик!

Несколько минут они нежились в объятиях друг друга. Зигурд гладил ее по спине, а она с наслаждением терлась щекой о жесткие волосы на груди, жадно вдыхая запах его разгоряченного тела.

– Останься со мной! – тихо попросил он. – Я не смогу без тебя жить.

Доминика ощутила, как рыдания сжали ей горло. О, как бы она хотела остаться с ним навсегда, любить его, быть с ним рядом! Но как бросить Себастьяна? Как оставить его в такой трудный момент? Как предать честь рода, опорочить семью, попрать память родителей? Ради всего святого, как?!

Доминика тяжело вздохнула и крепко прижалась к его груди. Зигурд ласково погладил ее по волосам, убрал прядь, упавшую ей на глаза. Они молчали, наслаждаясь близостью друг друга, чувствуя, как в унисон бьются их сердца.

Им было так тепло и хорошо вдвоем, что они незаметно для себя задремали.

***

Внезапный стук в дверь прервал их блаженный покой. За порогом послышался голос Себастьяна:

– Зигурд, ты здесь?

Доминика резко вскочила с кровати, сердце дико заколотилось, кровь ударила в лицо. Ее глаза широко распахнулись от ужаса, и она в панике заметалась по комнате, трясущимися руками собирая с пола разбросанную одежду.

– Какого хера? – недовольно проворчал Зигурд сонным голосом. – Поспать не дают!

Он поймал Доминику за руку, прижал палец к губам и указал ей на стену около двери.

– Ты случайно не знаешь, где Доминика? – спросил Себастьян.

– Понятия не имею, – ответил хейдеронец, натягивая штаны.

Доминика притаилась в том месте, куда он ей указал. Зигурд приоткрыл дверь, и при этом девушка оказалась прямо за ней так, что обманутый жених ее не заметил.

– Ее нет в ее номере. Она не говорила, куда пошла? – обеспокоенно спросил юноша.

– Так наверное она внизу, в таверне, – зевнул наемник. – Может, решила чего на обед заказать?

– Да, скорее всего, – пробормотал Себастьян и отправился к лестнице.

Как только его шаги утихли, Доминика выскочила из комнаты, дрожащими руками застегивая пуговицы на рубахе. Зигурд повернулся к ней, помог ей справиться с непослушными застежками и пригладил ее волосы.

– Спустись во двор, отдышись, успокойся, а минут через десять возвращайся. Скажешь ему, что решила прогуляться, – он обхватил ее за плечи и чмокнул в лоб. – Иди!

Доминика на трясущихся ногах спустилась на задний двор. Ее колотило, руки дрожали, сердце испуганно трепетало в груди. Она зашла за угол и, тяжело дыша, прислонилась к стене.

«Какой позор! Себастьян чуть не поймал меня на горячем! Что будет, если он обо всем узнает?»

Она не могла себе представить его реакцию. Они никогда не ссорились, не считая глупых детских разногласий, которые остались в далеком прошлом. Но ведь мужчины не прощают измен! Хорошо, если он просто ее бросит, а что, если он захочет поквитаться с Зигурдом? Тот с легкостью прикончит его… или Себастьяну удастся его убить… Ей не хотелось ни того ни другого – они оба были ей дороги.

Доминика подняла взгляд к яркому небу, проследила за караваном белоснежных облаков. Она совсем запуталась. Жгучий стыд терзал ее душу. Она ведь собиралась порвать с Зигурдом, а в итоге оказалась с ним в постели.

«Я не должна была этого делать, – укоряла она себя. – Это бесчестно, по отношению к Себастьяну! Но… это было… потрясающе!»

Доминика залилась густой краской. Она не имела права изменять жениху, но тяга к Зигурду оказалась сильнее ее.

«В любом случае, через пару дней он уйдет из города, и все это закончится!» – эта мысль должна была успокоить ее совесть, но вместо этого у Доминики пронзительно защемило в груди, а к глазам подступили жгучие слезы.

Она закрыла лицо руками и несколько раз глубоко вдохнула. Это помогло ей прийти в себя.

«Нужно возвращаться», – подумала она, еще раз внимательно осмотрела свою одежду и поднялась по деревянной лестнице.

Себастьян как раз вошел на этаж, увидел невесту и бросился ей навстречу.

– Дорогая, я уж тебя обыскался! – в его голосе послышалось беспокойство. – Где ты была?

«Господи, как же стыдно! – подумала Доминика. – Он так заботится обо мне, а я…»

– Да вот, спускалась подышать свежим воздухом, – криво усмехнулась она.

– Как это мы разминулись? – удивился юноша, устало присаживаясь на стул.

Доминика уселась на соседний.

– Как прошла встреча? – поинтересовалась она, чтобы хоть как-то приглушить стыд, разъедающий ее изнутри.

Себастьян расстроено взъерошил каштановые пряди.

– Альберди нам ничем не поможет, – пожаловался он. – Шульц прислал ему ультиматум и собирается со дня на день напасть на город. Дядюшка готовится к обороне. И войск он нам, разумеется, дать не сможет.

– И что теперь? Кто еще может нам помочь?

– Я думал об этом. В Монтерре – никто. Остальные дворяне либо убиты, либо тоже готовятся отражать нападение. Остается только король Мергании…

– Я слышу слово «Мергания»? – раздался голос Зигурда, и он показался на лестнице с корзиной в руках. Он поставил ее на стол и достал из нее хлеб, сыр, колбасу и несколько бутылок эля.

– Да, – ответил Себастьян. – Похоже, мы отправляемся туда.

– Зачем? – спросил Зигурд.

Он уселся за стол и отломал себе кусок батона.

– Ну… – замялся юноша. – Альберди отказался предоставить нам кров в своем дворце.

Доминика удивленно взглянула на кузена: «Разве речь шла о крове?» Но потом она вспомнила, что они договаривались не рассказывать Зигурду о том, что собираются просить у герцога военную помощь.

Хейдеронец отхлебнул эль прямо из бутылки.

– Дворяне… – презрительно хмыкнул он. – Жалко им для своих же родственничков даже койки в чулане.

– Мы… э-э-э… разошлись в некоторых вопросах… – неопределенно протянул Себастьян.

– По поводу бантов на туфлях, подходящих к цвету кальсон? – ухмыльнулся Зигурд. – Знаю я эти ваши светские разговоры.

Себастьян недовольно закатил глаза и принялся за еду. Доминика рассеянно жевала сыр, хотя ей кусок в горло не лез после сегодняшних происшествий. На минуту воцарилась тишина, нарушаемая лишь назойливым жужжанием жирной мухи, которая нагло летала вокруг стола и пыталась примоститься на кусок колбасы. Зигурд не выдержал, взмахнул рукой и поймал насекомое на лету, затем разжал кулак, и черный трупик плавно опустился на пол. Доминика нервно хихикнула.

– Итак, вы собираетесь в Мерганию? – переспросил Зигурд, вытирая мушиные потроха о свои штаны.

Себастьян поднял на него глаза.

– Да. Нам больше не к кому обратиться.

– А король, я так понимаю, ваш родственник?

– Какой ты догадливый, – съязвил юноша.

– Он троюродный кузен матери Себастьяна, – пояснила Доминика, – родной брат Альберди.

– Очередной троюродный кузен? – хмыкнул Зигурд. – И тоже тебя недолюбливает?

– Нет, он хорошо относится к нам обоим, – подал голос Себастьян.

– Путь в Мерганию неблизкий, – заметил наемник. – Как вы думаете туда добираться?

Доминика подняла глаза к потолку, задумчиво разглядывая хитросплетения деревянных балок.

– Мы бывали там раньше, но тогда мы плыли на корабле, – промолвила она.

– Теперь об этом не может быть и речи. Форталеза захвачена, а следующий порт лежит далеко на юге, – добавил Себастьян. – Чтобы добраться до столицы по суше, надо обогнуть горы. Нам придется скакать через всю Ангалонию на северо-восток, а потом через пол-Мергании на северо-запад.

– А почему бы вам не податься туда напрямик? – спросил Зигурд.

– Как это? – уточнил Себастьян. – Через Хейдерон, что ли?

– Да.

– С ума сошел? Лезть в самое логово врага.

Зигурд пожал плечами.

– Шульц ищет вас в Ангалонии, ему и в голову не придет искать вас в Хейдероне. Если мы будем избегать крупных городов, то никто вас не найдет.

Себастьян призадумался.

– Возможно, ты и прав, но насколько я знаю, дороги в Мерганию через горы не существует.

– Официально – нет, – хмыкнул Зигурд и отхлебнул из бутылки. – Но кто ищет, тот всегда найдет.

– Что ты имеешь в виду? – поднял брови юноша.

– Есть одна контрабандная тропа. Не княжеский тракт, конечно, но пешком перебраться через горы вполне под силу. А там и до Дюбона рукой подать.

Себастьян растеряно почесал затылок.

– Но как мы найдем эту тропу?

– Я покажу, – ответил Зигурд. – Я все равно собирался в Хейдерон, так что нам по пути.

В глазах юноши вспыхнула благодарность.

– Спасибо! Что бы мы без тебя делали?

– Пожалуйста, – криво усмехнулся наемник.

Доминика молча жевала хлеб с сыром, прислушиваясь к их разговору. Зигурд отправится с ними, а это значит, что они еще какое-то время проведут вместе! Она невольно ощутила, как радость наполняет ее душу. Даже если им не удастся больше побыть наедине, она хотя бы сможет видеть его рядом!

28. Отъезд

За окном уже стемнело, и комнату освещало лишь тусклое мерцание свечи на прикроватном столике. Доминика печально рассматривала себя в зеркале. Ей все еще было жаль своих прекрасных волос. Она так любила подолгу расчесывать их перед сном, а теперь они едва доставали ей до подбородка.

Стукнула дверь, и в зеркале Доминика увидела Себастьяна. Он подошел к ней сзади и прижался к ее спине. Густые мягкие пряди юноши коснулись ее щеки, а ладони настойчиво обхватили грудь, сминая тонкий лен ночной сорочки.

Доминика невольно передернула плечами и попыталась отстраниться.

– Пожалуйста, не надо, – прошептала она.

– Почему? – спросил Себастьян, и принялся покрывать ее шею легкими поцелуями.

Доминика использовала свой излюбленный аргумент:

– Потому что мы еще не женаты!

Себастьян замер, затем вдруг резко развернул ее к себе.

– И что с того? – с неожиданной злостью спросил он. – Я не виноват, что у меня украли документы! Сколько еще я должен терпеть?

Доминика не нашлась что ответить, и удивленно посмотрела на него.

– Мы уже столько лет вместе! – с жаром продолжал Себастьян. – Неужели ты мне до сих пор не доверяешь? Я люблю тебя и женюсь сразу, как только смогу!

– Нет, пожалуйста…

Карие глаза юноши потемнели от гнева.

– Сколько можно меня мучить? Я мужчина, мне это нужно! – воскликнул он, схватил ее за вырез рубахи и рванул его на себя. Тонкая ткань угрожающе затрещала.

– Отпусти меня! – выкрикнула Доминика и изо всех сил залепила ему пощечину.

Себастьян резко отпрянул от нее, весь красный, тяжело дыша. Оплеуха отрезвила его. Он ошарашено уставился на невесту.

– Прости, любимая, не знаю, что на меня нашло, – виновато пробормотал он.

Доминика смотрела на него глазами полными слез. Себастьян обнял ее.

– Клянусь, я буду ждать сколько угодно. Прости меня!

Когда за ним захлопнулась дверь, Доминика упала на постель и зашлась в горьких рыданиях. Ей было невыносимо стыдно. Она тонула в этой лжи, вязла в липкой паутине предательства. Она не хотела обманывать Себастьяна, но была не в силах противиться страсти к Зигурду. Хейдеронец был нужен ей как воздух, она сходила по нему с ума. Но и бросить кузена она не могла, не имела права предать их многолетнюю дружбу, не могла осквернить память родителей, которые благословили их на брак.

Все это было выше ее сил, и единственное, что ей оставалось – лишь уткнуться носом в подушку и заливать ее горючими слезами.

***

Доминика и Себастьян стояли у коновязи «Синего Кубка», дожидаясь, пока Зигурд оседлает лошадей и погрузит на них сумки с пожитками. У входа в таверну располагался деревянный стол, за которым трапезничала пара обывателей, наслаждаясь прекрасным солнечным утром. Трактирщик с перекинутым через локоть полотенцем прислонился к дверному косяку и обменивался с посетителями свежими сплетнями.

До кузенов донесся отрывок их разговора.

– Слыхали? – спросил кабатчик. – Кончини-то нашли в канаве с перерезанным горлом!

– Что, правда? – удивились его собеседники.

– Ага, – позлорадствовал хозяин. – Допрыгался наш кузнечик!

– Хм… и поделом ему! – сказал один из посетителей.

– Он уже всех достал, – поддакнул второй.

Трактирщик наклонился к столу и заговорщицки понизил голос.

– А самое интересное знаете что?

– Что? – полюбопытствовали завсегдатаи.

– Говорят, что его стручок отрезали и забили ему в глотку, – хохотнул хозяин.

– Ха-ха-ха! Не бреши! – недоверчиво рассмеялись обыватели.

– Зуб даю! – поклялся трактирщик. – Стражники так и рассказывали, лежит, дескать, в канаве, штаны спущены, и хер между зубов торчит.

– Во дела! – покачали головами клиенты.

Доминика и Себастьян с подозрением уставились на Зигурда, припомнив недавний инцидент за карточным столом. Но тот спокойно продолжал седлать лошадей, олицетворяя собой саму невинность, а взгляд его светло-серых глаз был чист и прозрачен, как у младенца.

***

На небе было ни облачка, солнце ярко освещало бескрайние поля, ухоженные виноградники и особняки под красной черепицей, окруженные кипарисовыми рощами. Дальние холмы тонули в золотистой дымке нагретого воздуха, напоенного пением птиц и жужжанием насекомых. Путники проскакали весь день, всего лишь раз остановившись на обед в придорожной харчевне.

К вечеру они разбили лагерь на берегу реки, неспешно несущей свои воды по лесистой долине между зеленых холмов. После ужина Себастьян заступил на вахту, а Доминика отправилась в свою палатку.

Среди ночи девушку разбудил тихий шепот:

– Скилик! Ты спишь?

Она узнала голос Зигурда, и ее сердце бешено застучало.

– Нет, – прошептала она в ответ. – А что случилось?

– Пойдем купаться! – предложил он.

– Купаться? – удивилась она, откидывая одеяло и садясь на подстилке.

– Ага, – он протянул ей руку, и она вложила в нее свою ладонь.

Доминика выбралась из палатки. Стояла тихая лунная ночь. Теплый воздух был напоен ароматом цветов и стрекотанием цикад. Зигурд крепко обнял ее.

– Как я соскучился! – он сильно, до боли стиснул ее плечи.

– Я тоже, – прошептала она, жадно прижимаясь к его груди.

– Идем! – он взял ее за руку и повел за собой.

Доминика опасалась, что Себастьян может проснуться и застать их на горячем, но ей безумно хотелось побыть с Зигурдом наедине и заняться с ним любовью. Они вышли на пологий берег. На небе сверкала бриллиантовая россыпь звезд, а лунное отражение причудливо искрилось в темной воде. Тихо плескалась река, в кустах распевал соловей, а плакучие ивы что-то шептали нежному ветерку.

– Подними руки! – попросил Зигурд и стащил с Доминики ночную рубаху.

Серебристый свет мягко выхватил из темноты плавные изгибы ее стройного тела. Зигурд на мгновение оцепенел, завороженный ее красотой, затем притянул ее к себе и жарко поцеловал. Доминика изо всех сил прижалась к нему, наслаждаясь вкусом его чувственных губ и ощущая, как горячо и влажно становится у нее между ног.

Наконец Зигурд оторвался от нее и шумно втянул воздух, будто выныривая на поверхность после затяжного погружения.

– Погоди, – простонал он, – еще чуть-чуть, и купаться мы сегодня не будем.

Доминика игриво улыбнулась и расстегнула ворот его рубахи.

– Ну уж нет! Раз собрались купаться – значит, будем купаться.

Она стащила с него сорочку и зарыла пальцы в жесткие волосы на мускулистой груди, жадно прильнула к нему, и с упоением вдохнула терпкий запах пота, смешанный с горьким дымом костра.

Он накрыл ее ладони своими.

– Хватит соблазнять меня, развратная девчонка! Идем скорее в воду!

Зигурд снял с себя оставшуюся одежду, взял Доминику за руку, и они вошли в реку. Ее ступни погрузились в мягкий песок, а после душной палатки было так приятно окунуться в освежающую воду. Доминика поплыла, наслаждаясь прохладным течением, которое нежно обволакивало тело, смывая усталость и унося прочь все тревоги. Зигурд плыл рядом с ней, рассекая поверхность сильными движениями рук и вздымая снопы брызг, сверкающих в лунном сиянии.

Напряжение покинуло уставшие мышцы Доминики, а тело стало легким и расслабленным. Она легла на спину и подняла глаза, любуясь созвездиями на черном бархате неба. Зигурд взял ее на руки – она казалась совсем невесомой. Ее груди с темными сосками соблазнительно выступали из воды, он не удержался и принялся ласкать их теплой ладонью.

– Я хочу тебя! – шепнул он ей на ухо.

– И я тебя, – ответила Доминика, крепко обнимая его за шею.

Он поцеловал ее, сначала нежно и трепетно, а затем – все жарче и сильнее. Кончиком языка он приоткрыл ее губы и настойчиво проник внутрь. Доминика обвила руками его плечи, жадно отвечая на поцелуй, ее дыхание стало тяжелым, она постанывала от удовольствия.

Зигурд вынес ее на берег. Дрожащие капли серебристо мерцали на ее гладкой коже. Доминике стало немного холодно, и она тесно прижалась к теплой груди любимого.

Он бережно положил ее на шелковую траву и опустился рядом. Она перекатилась на бок, прильнув спиной к его горячему телу.

Зигурд поцеловал ее в висок и тихо спросил:

– Ты меня любишь?

– Да! – прошептала она.

– Моя Скилик! – выдохнул он и коснулся ее шеи жаркими губами.

Ладонь возлюбленного пробежалась по ее бедру, скользнула по крутому изгибу талии. Кожа Доминики покрылась мурашками, она прогнулась назад, еще крепче прижимаясь к нему спиной. Он нежно сжал ее ягодицы. Она повернула к нему голову, и он приник к ее губам страстным поцелуем. Его рука легла на ее грудь, возбуждающе поигрывая набухшим соском.

– Ты прекрасна, моя девочка, – прошептал он и принялся покусывать ей мочку уха.

Доминика замурлыкала, как довольная кошка. Зигурд опустил ей руку между ног. Она сжала бедра, прижимая его пальцы к самому чувствительному месту, и начала сладострастно тереться о его ладонь.

– Обожаю тебя, – простонал он и притянул ее к себе. Она выгнулась ему навстречу, и он вошел в нее сзади.

Доминика задохнулась от острого блаженства. Первые толчки – медленные и плавные – окутали ее томной негой, заставляя забыть обо всем на свете. Затем движения стали быстрее и глубже, и Доминика самозабвенно подчинилась нарастающему темпу, не в силах сдерживать стоны, слетающие с ее губ.

Зигурд жадно ласкал ее грудь, гладил живот и бедра. Она ощущала его жгучее дыхание на затылке, он что-то шептал ей по-хейдеронски, она не могла разобрать его сбивчивых слов. Она безраздельно отдавалась ему, горячо всхлипывала, ненасытно извивалась и вздрагивала всем телом. Волны безграничного наслаждения накатывали на нее одна за другой, как морской прибой накрывает берег бурлящей пеной, и отступает, чтобы через мгновение вновь нахлынуть на него с удвоенной силой.

Зигурд двигался все быстрее, сходя с ума от неукротимой страсти. Доминика едва могла сдерживать крики, весь мир перестал для нее существовать. Ночь обнимала их ласковым теплом, запах свежей травы наполнял воздух, а легкий ветерок обдувал их разгоряченные тела. Они любили друг друга и были единым целым.

Зигурд протяжно застонал, несколько раз быстро вошел в нее, затем сделал последний, самый глубокий толчок, и замер, растворяясь в невыразимом наслаждении.

Доминика вытянулась в струну, и тесно прильнула к нему спиной, блаженно упиваясь его близостью. Она тяжело дышала, ее тело слегка подрагивало. Горячие слезы невольно потекли из глаз при мысли о том неизбежном моменте, когда им придется расстаться. Она не знала, как сможет без него жить, он стал ей бесконечно дорог.

Зигурд крепко обнимал Доминику, зарывшись носом в ее влажные волосы и с упоением вдыхая их аромат. Прохладная трава, словно пушистый ковер, мягко ласкала их обнаженные тела. Влюбленным очень не хотелось отрываться друг от друга, но, увы, пришла пора возвращаться в лагерь.