Текст книги "Портрет предателя (СИ)"

Автор книги: Марья Зеленая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

9. Побег

По дороге беглецам к счастью больше не встречались мертвые тела, но подходя к покоям Себастьяна, они услышали доносящийся из-за угла громкий лязг клинков.

– Себастьян! – воскликнула Доминика и хотела броситься вперед, но Зигурд схватил ее за локоть и отодвинул в сторону.

– Жди здесь! – велел он и кинулся на подмогу.

У дверей спальни он увидел, как Себастьян, растрепанный, без рубахи и в одном сапоге, сражается с мужчиной в серо-голубой форме Серебряной Стражи. Нападающий зажал парня у стены и плотно наседал на него, яростно размахивая палашом. Юноше с большим трудом удавалось отбивать шпагой его удары, их силы были явно неравны.

Зигурд подбежал сзади, схватил стражника за плечо, рывком развернул к себе и изо всех сил ударил кулаком в челюсть. Тот рухнул на пол как подкошенный, и клинок с громким звоном выпал из его рук.

Себастьян хотел было проткнуть врага шпагой, но хейдеронец жестом остановил его.

– Не стоит, это лишнее. Он был один?

– Кажется да, – произнес юноша, тяжело дыша и лихорадочно озираясь по сторонам.

– Хорошо, – сказал Зигурд и позвал девушку. – Скилик, иди сюда!

Доминика осторожно вышла из-за угла и бросилась жениху на шею, радуясь, что тот остался в живых.

Наемник открыл дверь в спальню, схватил тело стражника за ноги и затащил его внутрь. Девушка заметила, что вокруг плеча нападавшего также была повязана желтая лента.

Кузены вошли в комнату вслед за хейдеронцем, и он прикрыл дверь.

– Надень его форму! – он указал Себастьяну на тело, распростертое на пушистом ковре.

Но юноша не послушал его.

– Объясните мне, что, черт подери, здесь происходит! – потребовал он.

– О, Себастьян, на дворец напали! Везде шум, крики! Я видела мертвую женщину, всю в крови! Это ужасно! – затараторила Доминика.

– Кто напал? – перебил ее Себастьян. – Собственная стража? Зигурд! Что происходит! Почему этот стражник пытался меня убить?

– Откуда я знаю? – резко ответил наемник.

– Как это ты не знаешь! – повысил голос юноша. – Ты же капитан стражи! Ты обязан все знать!

Глаза Зигурда угрожающе сузились.

– Послушай меня, сопляк! – прошипел он. – Если хочешь остаться в живых, делай то, что я тебе говорю! И не задавай лишних вопросов!

Себастьян отшатнулся, потрясенный его внезапной грубостью, и вопросительно повернулся к кузине.

– Доминика! Объясни мне хоть ты, что здесь творится!

– Я не знаю, Себастьян, – промолвила девушка, – Но, думаю, лучше его послушать!

Юноша смерил наемника подозрительным взглядом. Тот мрачно смотрел ему прямо в глаза.

– Хорошо. Поверю тебе на слово. Пока что, – бросил Себастьян.

– Это в твоих интересах, – процедил Зигурд. – Живо, надевай его форму!

Беглецы быстро стащили со стражника серо-голубой гамбезон, штаны и сапоги и юноша облачился в них.

– Коротковаты, – отметил он, застегивая ремешки на рукавах.

– Плевать, – отрезал наемник. – Давай руку!

Он повязал вокруг плеча Себастьяна снятую с тела стражника желтую ленточку.

– Надень его шлем! – велел он.

Юноша натянул на голову барбют, который скрыл его лицо с боков, оставляя открытыми лишь глаза, и узкую полоску для носа и рта.

– Возьми с собой оружие и деньги, – приказал хейдеронец. – Сейчас мы уйдем из дворца. Если нам кто-то встретится по пути, говорить буду я, а вы будете молчать. Понятно?

– Понятно, – буркнул Себастьян.

– По сторонам не глазеть, ни на что не реагировать. Просто идете за мной и молчите!

– Хорошо, – пискнула Доминика.

– Да поможет нам Ньорун! – выдохнул Зигурд и распахнул дверь.

Они вышли в тускло освещенный коридор.

– За мной! – скомандовал хейдеронец и повернул налево.

Себастьян тронул его за локоть.

– Зигурд, мы можем уйти через потайной ход, – предложил он. – Нужно пройти через кухню, и…

– Нет, – перебил наемник.

– Почему?

– Там засада.

– Да нет же! Об этом проходе никто не знает…

– Знают.

– Но…

– Просто идите за мной!

Себастьян и Доминика недоуменно переглянулись и молча поплелись за ним следом.

Шум, крики и топот становились все отчетливее. Беглецы вышли в длинную тускло освещенную галерею. Доминика с ужасом заметила тянущиеся по паркету алые разводы, а в нос ей ударил резкий металлический запах крови.

Вдруг из темной ниши раздался сипящий голос:

– Помогите!

Зигурд поднес фонарь поближе, и в его тусклом свете девушка разглядела зовущего человека. Доминика узнала учителя музыки – господина Мариотти, но, боги, в каком он был состоянии! Он лежал на полу, скорчившись в луже крови, у него был вспорот живот, он прижимал к нему руки, пытаясь удержать вылезшие наружу внутренности, а половина его лица превратилась в кровавое месиво.

Доминика в ужасе зажала рот ладонью, к ее горлу подкатила тошнота. Она спешно отвела глаза от страшного зрелища, с трудом сдерживая рвотные позывы.

– Господин Мариотти! Кто это сделал? – дрожащим голосом спросил Себастьян.

– Они убивают… всех, – просипел несчастный.

– Кто?

– Стражники… – умирающий закашлялся, и из его рта потекла черная кровь. – Добейте меня! Умоляю!

– Х-хорошо…

Юноша достал из-за пояса пистолет, и хотел было застрелить Мариотти, но Зигурд остановил его.

– Погоди! Выстрел может привлечь внимание!

– Но я должен прекратить его мучения! – воскликнул Себастьян.

– Так заколи его шпагой! – буднично пожал плечами наемник.

Доминика с ненавистью взглянула на него. Как можно быть таким равнодушным к чужим страданиям?

Себастьян колебался. Одно дело пустить в человека пулю с расстояния, а совсем другое – зарезать его своими руками. Ему еще никогда не приходилось никого убивать. Зигурд выжидательно смотрел на юношу, скрестив руки на груди. Господин Мариотти протяжно застонал.

– Прошу вас…

Парень решился и выхватил шпагу из ножен. Доминика закрыла лицо руками и отвернулась.

– Простите меня! – Себастьян вонзил острие в грудь умирающего. Тот хрипло вскрикнул, дернулся и затих.

Зигурд наклонился к бездыханному телу, достал у него из нагрудного кармана шелковый носовой платок и швырнул юноше.

– Вытри шпагу!

Тот протер клинок от крови и бросил платок на пол рядом с мертвецом.

– Идем дальше! – велел наемник.

Они отправились в путь. Доминику трясло, и у нее подкашивались ноги. На нее навалился весь ужас происходящего. Господин Мариотти мертв. Выпотрошен и заколот, как свинья. Перед глазами встала его рука, прижатая к животу, и блестящие петли кишок, выпирающие между тонких длинных пальцев, которыми он всего пару часов назад так виртуозно играл на скрипке. От потрясения девушка почти лишилась чувств и начала оседать на пол, но Себастьян подхватил ее под руку и потащил за собой.

Внезапно раздались громкие шаги, и из-за угла показались трое стражников. Они заметили беглецов и двинулись в их сторону. Доминика поплотнее натянула на голову капюшон, а Себастьян потянулся к шпаге.

– Спокойно! – прошептал наемник. – Говорить буду я!

Стражники приблизились и в знак приветствия резко выбросили вверх крепко сжатые кулаки. На их рукавах красовались ярко-желтые повязки, а мундиры были густо заляпаны кровью.

– За Хейдерон! – воскликнул один из них, рыжеволосый конопатый верзила.

Зигурд повторил их жест и ответил:

– Смерть ангалонцам!

Стражники вопросительно уставились на Себастьяна и Доминику. Те нерешительно вскинули кулаки, повторяя приветствие.

– Новенькие? – поинтересовался рыжий.

– Да, – бросил Зигурд. – Просвещаю молодежь, так сказать.

– Ну, удачи тебе! – ответил верзила, и стражники отправились дальше.

Беглецы шли по широкому коридору главного крыла, и их глазам открылась страшная картина развернувшейся здесь бойни. Пол был густо измазан кровью, повсюду лежали скорчившиеся в немыслимых позах тела в окровавленных ночных сорочках или полностью голые. В этой части дворца, похоже, не осталось выживших, а из соседнего крыла, где ночевали знатные гости, доносились пронзительные крики, раскатистые выстрелы и оглушающий звон оружия. Себастьян и Доминика были глубоко потрясены увиденным и находились едва ли не на грани помешательства.

Мраморная лестница была сплошь усеяна трупами. Несчастные пытались бежать, но их догоняли, закалывали или расстреливали на месте. Мертвецы лежали на ступенях; сидели, прислонившись к стенам; висели, перегнувшись через перила. Беглецам пришлось перешагивать через тела, чтобы спуститься на первый этаж по ступеням, скользким от покрывающей их крови.

И лишь благородные предки равнодушно взирали с портретов на ужасную картину человеческих страданий.

10. Убежище

Зигурд и его спутники вышли наружу через парадные двери, у которых еще накануне князь и княгиня любезно приветствовали знатных гостей, не подозревающих о том, что грядущая ночь обернется для них смертельным кошмаром. У входа во дворец собралась огромная толпа. От пламени многочисленных факелов в парке было светло как днем. Несколько человек заметили беглецов и приблизились к ним с явно недобрыми намерениями, но разглядев желтые повязки на рукавах, вскинули кулаки в воздух и прокричали:

– За Хейдерон!

– Смерть ангалонцам! – отозвался Зигурд, и толпа расступилась, пропуская их дальше.

Они быстро шли по подъездной аллее, расчерченной резкими тенями кипарисов и размытыми пятнами света фонарей. Вдруг наемник заметил что-то впереди и замер.

– Стой! – приказал он своим спутникам.

Они остановились. Хейдеронец обхватил Доминику за плечи и закрыл ей ладонью глаза.

– Идем!

Она попыталась вырваться.

– Что ты делаешь? Отпусти меня!

– Тебе лучше этого не видеть! – сказал он, увлекая ее за собой.

Они прошли мимо полукруглой колоннады. Себастьян едва не завопил от ужаса, когда увидел обнаженные изуродованные трупы князя, княгини и леди Белличини, свисающие на веревках с перекрытий. Несколько человек собрались вокруг, швыряя в мертвецов камни, и выкрикивая грязные ругательства. Лишь неимоверным усилием воли юноше удалось сдержать крик, чтобы не выдать себя разъяренной, опьяневшей от крови толпе.

– Не оборачивайся! – велел наемник девушке, когда они миновали страшное зрелище, и отпустил ее. Доминика была в полуобмороке и едва передвигала ноги, почти не отдавая себе отчет в происходящем. Себастьян подхватил ее под руку, чтобы она не упала на землю.

Наконец, им удалось добраться до наружных ворот. Охранявшие их стражники с неизменными желтыми повязками на рукавах узнали Зигурда и беспрепятственно выпустили их наружу.

В городе творилась настоящая вакханалия. На улицах бурлило и колыхалось светящееся море факелов. Толпа, вооруженная чем попало – вилами, топорами, дубинами – громила богатые особняки.

Хейдеронцы врывались в дома ангалонцев, грабили, насиловали, убивали. Они резали людей прямо в постелях или выволакивали их на улицу и умерщвляли там. То тут, то там раздавался звон разбиваемых окон, несчастные выбрасывались наружу в отчаянной попытке спастись, но внизу на них наваливалась обезумевшая толпа и буквально разрывала на куски.

Беглецы едва не оглохли от пронзительных криков, стонов, ружейных выстрелов. Мимо них то и дело проносились полуголые люди, а за ними с улюлюканьем неслись преследователи – жертву загоняли, как оленя на охоте.

В мутном задымленном воздухе медленно кружились перья из распоротых подушек, плавно опускаясь на землю, словно крупные снежные хлопья. Мародеры вытаскивали из разграбленных домов различный скарб, грузили его в мешки или на телеги и утаскивали прочь.

Дым от факелов и ружейных выстрелов висел в воздухе, раздражая глаза и вызывая удушливый кашель. Небо светилось красным заревом пожаров. Мостовая была залита кровью. Трупов было так много, что невозможно было ступить и шагу, чтобы не споткнуться об один из них. Доминика почти ничего не соображала, голова раскалывалась от криков, стрельбы и резкого запаха крови. Себастьян крепко держал ее под руку, а она машинально переставляла ноги, смутно осознавая происходящее.

Это была ночь ужаса и кровопролития. Одна половина Форталезы резала, жгла и насиловала другую. Мародеры раздевали тела донага, воруя дорогую одежду. Убийцы обыскивали сады и подворотни, освещая факелами темные углы в поисках спрятавшихся жертв. Толпа ликовала, опьяненная запахом крови. В обезумевшем людском море то и дело взлетали в воздух сжатые кулаки, и раздавались громкие выкрики:

– За Хейдерон!

– Смерть ангалонцам!

Не щадили никого, ни стариков, ни детей. Их резали, жгли, протыкали, расстреливали. Повсюду виднелись трупы, части тел, размозженные головы и вспоротые животы.

Из выбитых дверей особняка выволокли отчаянно сопротивляющуюся девушку в ночной сорочке. Ее тут же окружила разгоряченная толпа. Раздались пронзительные крики. Доминика почти лишилась чувств, и если бы Себастьян не поддерживал ее, она упала бы прямо на залитую кровью мостовую, под ноги обезумевшей людской массе. Они свернули на соседнюю улицу, а визг несчастной женщины так и продолжали звенеть в их ушах. Затем прозвучал раскатистый выстрел, и вопли наконец затихли.

Зигурд вел своих спутников сквозь беснующуюся толпу, стараясь держаться подальше от узких переулков. Ноги беглецов постоянно спотыкались о чьи-то руки, ноги, головы, тряпье и обломки, поскальзывались в лужах крови. Так они добрались до канала. На мосту было не протолкнуться от жаждущих крови зевак. Течение несло в море тела мертвых вперемешку с живыми, которые пытались спастись от расправы. В них стреляли из пистолетов и ружей, и когда очередная жертва уходила под воду с простреленной головой – скопище разражалось ликующими криками:

– За Хейдерон!

– Смерть ангалонцам!

В нижней части города народу было поменьше – основная масса устремилась грабить дворец и богатый район. Зигурд и его спутники добрались до рыночной площади. В ее центре полыхал огромный костер, в который бросали обломки мебели, тряпье, мертвецов и еще живых людей. Воздух был пропитан дымом, гарью и отвратительным смрадом горелого мяса.

С колокольни собора раздались громкие крики. Чье-то тело пролетело мимо беглецов и глухо шлепнулось к их ногам. Во все стороны брызнула кровь, голова раскололась, и глаза вывалились из орбит. Доминику стошнило прямо на землю.

– Сюда! – Зигурд свернул в узкий переулок, ведущий в хейдеронский квартал.

Улицы бедного района были сумрачны и пустынны, лишь кое-где слышался отдаленный лай собак. Похоже, все население пребывало сейчас в верхнем городе, грабя и убивая своих сограждан. Из темных углов несло помоями и нечистотами, продавленная мостовая была сплошь покрыта лужами и рытвинами, но, слава богу, здесь не было крови и мертвецов!

Беглецы долго петляли по узким извилистым закоулкам среди обшарпанных стен, пока не остановились перед неприметным одноэтажным домом с подслеповатыми окнами. Зигурд отпер замок, они вошли внутрь, миновали тесную прихожую и очутились в маленькой комнатушке.

Наемник достал из кармана огниво и зажег огарок свечи на подоконнике. В ее тусклом свете глазам Доминики открылась нехитрая обстановка помещения. Слева – закопченный очаг, справа – две койки, у окна – деревянный стол с покосившимися стульями, а на стенах – грубо сколоченные полки. Было очевидно, что здесь долго никто не жил – в воздухе витал запах пыли и затхлости.

Доминика обессилено рухнула на стул и закрыла лицо руками. Ее затрясло так сильно, что стало слышно, как стучат ее зубы. Себастьян присел на соседний стул и обнял девушку за плечи.

Зигурд открыл покосившиеся дверцы стенного шкафчика, достал оттуда бутылку из мутного стекла и три стакана. Он поставил их на стол и наполнил белесой жидкостью, два стакана – до краев, один – наполовину. По комнате поплыл резкий запах спирта.

Наемник протянул стакан Доминике.

– Пей!

Она сделала глоток, икнула, и через секунду ее вырвало на пол. Когда спазмы отпустили девушку, хейдеронец вновь протянул ей стакан.

– Пей! Сейчас пойдет лучше!

Она медленно подняла голову. Ее бледное измученное лицо было измазано кровью и блевотиной.

– Не хочу!

– Оставь ее в покое! – вмешался Себастьян.

Зигурд повернулся к нему и устало произнес:

– Ей надо поспать. И тебе тоже не помешает. Давай! – он протянул спиртное юноше.

Тот какое-то мгновение поколебался, затем схватил стакан и залпом осушил его.

– Ох! – он резко потряс головой. – Ну и дрянь!

– Хейдеронский самогон, – прокомментировал Зигурд. – Извините, другого снотворного у меня нет. Выпей, Скилик, тебе полегчает.

Доминика зажала нос рукой, зажмурилась и влила в себя содержимое стакана. Крепкий алкоголь ударил в нос и обжег горло. По телу заструилось расслабляющее тепло, а комната внезапно поплыла перед глазами.

Зигурд указал на продавленную кровать, прикрытую ветхим одеялом.

– Ложитесь спать!

Кузены пошатываясь подошли к постели и, не раздеваясь, рухнули на нее. Она была такая узкая, что они с трудом поместились на бугристом матрасе. Себастьян лег у стены, а Доминика с краю. Юноша прижал ее к себе, чтобы она не упала. Через несколько минут они уснули, а точнее сказать – впали в забытье, одурманенные крепким алкоголем.

Зигурд залпом опрокинул стакан самогона и улегся на соседнюю койку.

11. Рассвет

Доминика с трудом разлепила глаза. Голова раскалывалась, все тело болело, во рту ощущался омерзительный привкус рвоты.

– Где я? – простонала она.

Сзади кто-то пошевелился. Девушка обернулась и увидела лежащего за ее спиной Себастьяна. Только сейчас она заметила, что его рука обхватывает ее талию. Запах пыли ударил ей в нос. Она закашлялась.

Вдруг она вспомнила. Кровь. Дым. Крики. Мариотти со вспоротым животом. Толпа. Факелы. Выстрелы. Упавший с колокольни звонарь. Пожар. Стоны. Вонь горелого мяса. Куски тел. Трупы, трупы, повсюду трупы!

Доминика резко подскочила на матрасе и вцепилась руками в свои волосы. Ее затрясло. Слезы брызнули из глаз, и она истерично зарыдала. Пережитый кошмар липкой паутиной заполнил ее разум, с отчетливой ясностью воскрешая в памяти ужасные мгновения прошлой ночи.

Себастьян поднялся с постели и сел на ее край. Он обнял возлюбленную и крепко прижал ее к своей груди. На его глазах тоже выступили слезы. Он обнимал девушку и гладил ее по черным спутанным волосам до тех пор, пока ее плечи не прекратили судорожно вздрагивать.

– Себастьян, что с нашими родителями? – наконец спросила она.

– Они мертвы! – ответил юноша.

Доминика всхлипнула.

– Ты уверен? – ее голос дрожал.

– Да, – тихо сказал он. – Я сам видел их тела. Зигурд закрыл тебе тогда глаза.

Девушка уронила голову на руки и долго сидела так, молча раскачиваясь из стороны в сторону.

– Что нам теперь делать? – наконец спросила она.

– Не знаю, – глухо ответил Себастьян.

В горле девушки жутко пересохло, она с огромным трудом ворочала языком.

– Я хочу пить! – хрипло сказала она.

Юноша встал с кровати и осмотрелся. На столе стояла полупустая бутылка самогона и три стакана. Из открытого горлышка противно разило спиртом. Себастьян поморщился. Он обшарил полки, но не нашел на них ни воды, ни еды.

– Где Зигурд? – спросила Доминика.

– Не знаю. Ушел куда-то.

– Он нас бросил?

– Понятия не имею.

Девушка встала с постели. В тусклом утреннем свете комната выглядела еще более убогой, чем вчера. Облупившаяся штукатурка, некрашеный пол, ветхая мебель. Молодые люди осмотрелись. Наемника нигде не было видно, а его постель была аккуратно заправлена. Они подошли к входной двери и дернули ручку. Заперто.

– Он закрыл нас здесь! – сказал Себастьян. – А вдруг это ловушка?

– Если бы он хотел нашей смерти – то просто бросил бы нас во дворце, – ответила Доминика.

– Я не знаю, какие у него мотивы, но я ему не верю! – заявил юноша.

– Зачем же он тогда нас спас?

– Откуда я знаю? Может он хочет получить за нас награду!

Девушка испуганно уставилась на кузена.

– И что теперь?

– Надо выбираться отсюда!

Себастьян изо всех сил ударил плечом в дверь. Та дрогнула, но не поддалась. Юноша отошел назад для разбега, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге показался Зигурд.

– Далеко собрался? – мрачно поинтересовался он.

– Где ты был? – сердито спросил Себастьян.

– Достал нам пожрать.

Наемник отодвинул юношу и прошел в комнату. Он снял заплечную сумку, поставил ее на стол, и извлек из нее бутыль и несколько свертков. Когда он развернул вощеную бумагу, то в воздухе мигом разнесся соблазнительный аромат копченой говядины и свежего хлеба. Доминика почувствовала, как ее рот наполняется слюной, и поняла, что дико проголодалась. Беглецы уселись за стол и приступили к завтраку.

– В городе все еще опасно, – сообщил Зигурд, густо намазывая масло на краюху. – Погромы продолжаются. Нужно переждать здесь пару дней.

– Ты, наконец, объяснишь нам, что происходит? – с вызовом спросил Себастьян.

– Революция, – пояснил хейдеронец и откусил кусок хлеба.

Юноша задохнулся от возмущения.

– Революция? Так вот, как теперь называются массовые убийства?

Зигурд пожал плечами.

– Можешь называть как угодно, мне все равно.

Юноша перегнулся через стол и вперил в наемника гневный взгляд.

– Скажи, ты знал?

– О чем?

– О том, что готовится переворот?

– Нет, – отрезал Зигурд.

Себастьян ткнул наемника кулаком в грудь.

– Ты врешь! Ты не мог этого не знать!

Хейдеронец схватил собеседника за запястье и вывернул его кисть так резко, что у того на глазах выступили слезы.

– Послушай, щенок, – тихо процедил он, сверля юношу ледяным взглядом. – Или ты перестаешь задавать свои идиотские вопросы, и делаешь то, что я скажу…

– Или что? – с вызовом спросила Доминика. – Убьешь нас?

Губы наемника искривились в горькой усмешке. Он резко отшвырнул руку Себастьяна.

– Или вы валите на все четыре стороны. Я не собираюсь нянчиться с теми, кто мне не доверяет!

Он с грохотом отодвинул стул, встал из-за стола и стремительно вышел из комнаты.

– Мерзавец! – бросил ему вслед Себастьян.

– Послушай, Себастьян, – промолвила Доминика, когда за хейдеронцем захлопнулась входная дверь. – Может зря мы так? Он, все-таки, нас спас!

– Я ему не верю! – запальчиво воскликнул тот.

– Но что мы будем делать одни?

– Что-нибудь придумаем!

Доминика встала из-за стола, бросив недоеденный завтрак, подошла к входной двери и толкнула ее. Та приоткрылась, на этот раз она была незаперта. Девушка вышла на улицу. Стояло прохладное утро, воздух был свеж и чист, и лишь слабый запах гари говорил о том, что ночью в городе произошло несколько пожаров.

Дом, в котором они ночевали, был со всех сторон окружен кирпичными и деревянными стенами, густо увитыми зеленым плющом. В центре дворика высился каменный колодец. Сам дом был небольшим, построенным из грубого кирпича, с соломенной крышей. У его стены стояла деревянная скамейка, на которой сидел Зигурд, подперев ладонями лицо.

Доминика присела на другой край лавки. Хейдеронец поднял голову и посмотрел на нее.

– Что? – спросил он.

– Прости нас… – нерешительно начала девушка.

Зигурд тяжело вздохнул.

– Не нужно извиняться, Скилик, – сказал он. – Я понимаю, как все это выглядит со стороны…

Из дома показался Себастьян. Он подошел к собеседникам поближе и прислонился к стене дома, скрестив руки на груди.

– Ты спас нас… – промолвила девушка.

– У меня были на это свои мотивы.

– И какие же, если не секрет? – вмешался юноша.

– Секрет, – отрезал хейдеронец.

На несколько минут воцарилось молчание. В ясном небе щебетали ласточки, со стороны моря доносились крики чаек, легкий ветерок поигрывал листвой, и казалось, будто бы и не было вчерашней ночи, наполненной страхом, ужасом и смертью.

Доминика решилась наконец прервать тишину.

– И что нам делать дальше? – спросила она.

– Я не знаю, – ответил хейдеронец. – В Форталезе вам оставаться нельзя, вас будут искать.

– Кто будет нас искать? – испуганно спросила девушка.

– Новая власть. Торстен Шульц.

– Шульц? – удивился Себастьян. – Генерал Серебряной Стражи?

– Да.

Наемник замолчал, настороженно прислушиваясь к отдаленному лаю собак. Юноша задал следующий вопрос:

– Так это он устроил переворот? Как ему это удалось?

– Это было несложно, учитывая, что его поддержало большинство хейдеронцев.

– Но почему? – спросила Доминика. – Зачем им все это нужно?

Зигурд пожал плечами.

– Вы слишком долго притесняли нас. Выгоняли с нашей земли, установили непомерные налоги, запрещали молиться нашим богам. Неудивительно, что у народа в конце концов лопнуло терпение.

– Это ложь! – запальчиво воскликнул Себастьян. – Хейдеронцы имели точно такие же права, как и ангалонцы!

– На бумаге, – ответил наемник. – Но не в реальности.

У Доминики задрожали слезы в глазах. Перед ее внутренним взором встали ужасные картины массовой бойни, которые ей довелось увидеть прошлой ночью.

– Но зачем было устраивать такое? – с отчаянием в голосе спросила она. – Можно ведь было договориться!

– Нельзя, – отрезал Зигурд. – Сколько раз мы пытались, но вы нас даже не слушали.

– Хм… пожалуй ты прав, – признал Себастьян. – Отец постоянно разгонял сборища хейдеронцев, которые чего-то требовали.

– Он говорил, что стоит только раз уступить… – вспомнила девушка. – Дай хейдеронцу палец – он по локоть откусит!

– И вот к чему все это привело, – резюмировал наемник.

– И что нам теперь делать? – спросила Доминика.

– Бежать из города, – ответил Зигурд. – Вам есть куда податься?

Себастьян задумчиво почесал в затылке.

– Разве что в Кастиллу, к герцогу Альберди…

– Кто это?

– Наш дальний родственник. Троюродный кузен моей матери… – юноша на миг запнулся и добавил, – покойной матери…

При упоминании о родителях Доминика громко всхлипнула и вытерла слезы ладонью.

– Он примет вас? – спросил Зигурд.

Девушка шмыгнула носом и ответила:

– Не знаю, он меня недолюбливает. Поэтому его не было на балу.

– И это спасло ему жизнь, – заметил Себастьян, запуская пальцы в свою каштановую шевелюру.

Наемник встал со скамейки и прошелся по траве взад-вперед, чтобы немного размяться.

– И почему же он тебя не любит, Скилик? – поинтересовался он.

– Он хотел просватать за меня свою дочь, – пояснил юноша, присаживаясь на лавочку.

– А я сломала его грандиозные замыслы, – добавила Доминика.

– Он сам виноват, – ответил парень. – Все давно знали, что я женюсь на тебе.

– Только теперь вот неизвестно когда, – вздохнула девушка.

Себастьян обнял возлюбленную за плечи.

– Не переживай, моя милая, мы обязательно поженимся!

Доминика повернула к Себастьяну осунувшееся лицо и легонько чмокнула его в губы. Юноша погладил возлюбленную по волосам.

– Мы покончили с телячьими нежностями? – холодно поинтересовался Зигурд. – Вы точно решили ехать к этому вашему герцогу, как-там-его-зовут?

Юноша сердито посмотрел на него, раздосадованный его бесцеремонностью.

– Альберди, – процедил он. – Да, мы поедем к нему.

– Как скажешь, – пожал плечами хейдеронец. – Но нужно как следует подготовиться к дороге. Путь в Кастиллу неблизкий.

Вдали снова залаяла собака.

– Идем в дом, – велел Зигурд. – На улицу вам лучше не высовываться.

Они вошли вовнутрь и расселись вокруг стола, чтобы закончить прерванный завтрак.

– Нам понадобятся лошади, оружие и провиант, – сказал наемник, отправляя в рот очередной кусок говядины.

– Оружие есть, – Себастьян указал на шпагу и пистолет, валяющиеся на полу возле кровати.

Зигурд взглянул на изящно гравированную шпагу с золотым эфесом, увенчанную княжеским гербом, и пистолет с ложей из красного дерева и перламутровой рукоятью.

– Забудь. Этими игрушками лучше не светить на глазах посторонних. Я постараюсь все раздобыть, но мне нужны деньги.

Доминика расстегнула поясную сумку и извлекла из нее пригоршню драгоценностей, которые она захватила из спальни. Поверх колец и ожерелий на ее ладони лежал небольшой кулончик – синяя прозрачная капелька с белой ракушкой внутри. Сердце девушки сжалось. Эту безделушку купил ей Себастьян пару лет назад, когда они с ним тайком сбежали в город. Хоть прогулка чуть не окончилась тогда плачевно – но все-таки это было чудесное время! Они были совсем детьми – наивными и беспечными. Ей показалось, что это было так давно, что с той поры прошло уже несколько десятилетий. Доминика сунула сувенир назад в сумку, а остальные украшения протянула Зигурду.

– Негусто, – отметил он.

– Да, это всего лишь бижутерия, – заметила Доминика. – Настоящие драгоценности хранились в сокровищнице… Но и эти вещи не так уж и дешевы!

– Представь, сколько таких побрякушек сейчас у всех на руках! – хмыкнул наемник. – Не забывай, что вчера разграбили полгорода, включая и дворец!

При упоминании о дворце Доминика почувствовала, как ее горло сжалось удушливым спазмом, а на глаза навернулись горькие слезы. Но она сдержалась, не заплакала. Не время рыдать. Сейчас нужно думать о спасении. А оплакивать мертвых она будет потом, когда они окажутся в безопасности.