Текст книги "Хроники Обена (СИ)"

Автор книги: Марья Морьевна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

Молодая красивая дракониха-оборотень с сиявшей на веках и руках бирюзовой чешуёй стояла у дальней стены, недалеко от выхода. Её глаза, казалось, спокойно смотрели на пламя. Тяжёлые веки мягко опускались и поднимались.

Гонар и не заметил, как от него отошли мама с отцом. Он, как зачарованный смотрел в сторону драконихи и своей жены. Но, тут на него запрыгнула девушка лет пятнадцати, с веками цвета аметиста, и крепко обняла дракона за шею, не давая повернуть голову. Гонар напрягся, стараясь не уронить нарушительницу его покоя и подхватывая её под колени.

– Эльва, – засмеялся он, начиная кружиться на месте.

– Здорово, братишка, как делишки, – хулиганка начал ерошить волосы старшего братца.

– Пока ты не устроила мне радикулит, было всё отлично. Может отпустишь своего старика?

Раздался заливистый смех, прежде чем хватка на плечах и шее дракона ослабла. Гонар наконец смог обнять сестрёнку, которая, совершенно забыв о том, что брат ещё с женой не говорил, утащила его, не переставая щебетать, в один из коридоров замка, полностью скрытого в этой горе.

Поздно вечером Гонар наконец смог уйти от сестрёнки, энтузиазма которой хватило бы на целый полк с отрядом. Дракон зашёл в свою комнату. Его жена, Элла, сидела перед зеркалом, расчёсывая длинные золотые локоны. Взгляд такой же спокойный, невозмутимый, недвижимый, тусклый. Даже немного обречённый. Она умело скрывала свою слепоту, пользуясь чаще всего драконьим зрением, но сейчас зрачки её были круглыми, а не вытянутыми, как у кошки и не выражали ничего, кроме печали. Гонар грустно улыбнулся, смотря на неё.

– Элла, – произнёс он.

Дракониха вздрогнула, оборачиваясь на звук и осторожно вставая. Не дожидаясь, пока она подойдёт, дракон подлетел к ней и прижал к себе, осыпая лицо своей избранницы поцелуями.

– Гонар, – прошептала дракониха, задыхаясь от слёз. – Я думала, тебя убили.

– Ты удивишься возможно, но примерно то же самое я думал о тебе, – улыбнулся оборотень, усмехаясь.

– Я слышала, будет война, – улыбка на мгновение пропала с лица Эллы, которая всё так же, по привычке старалась хоть что-то увидеть в непроглядной тьме, окружавшей её, но у неё не выходило.

– Да, но это не сейчас. Сегодня наш день. Чего ты хочешь? – он нежно провёл пальцами по её щеке.

– Давай слетим в лес, – лицо Эллы зажглось нетерпением. Она предвкушала новую ночь, в которую она сможет наконец увидеть лицо Гонара, которое, как она боялась, у драконихи больше не получиться увидеть. Оба, взявшись за руки, подошли к большому окну, до самого пола. Снаружи всё казалось безжизненным, но только оборотни знали о том лесе, что рос вокруг дворца у нижнего выхода. Этот лес там был вместо сада. Только очень большого. Одно движение, и супруги обернулись драконами. Элла со счастливой улыбкой наконец смогла посмотреть на своего избранника. Гонар весело подмигнул ей, и оба слетели вниз. Там было тепло и тихо, и никто не мог помешать им в этот долгожданный вечер.

Наступило утро. Осталась позади ночь непрерывных разговоров и смеха. Солнце взошло над горным царством оборотней. Гонар, проснувшийся ещё при первом крике белоголового сипа, что сел на каменный подоконник в комнате сына вождя и его супруги. Осторожно встав, оборотень подошёл к птице.

– Что случилось?

– Торопись, сын Талвура. Время поджимает, – проклёкотал сип, вертя головой.

– Сегодня будет совет. Отец сообщит всем о своём решении, но, боюсь, сможем все вместе мы прилететь только на поле битвы. Передай всё это Их Высочествам.

Сип недовольно встряхнулся, поводя плечами вверх-вниз, и улетел, а его клёкот гулким эхо отдавался от стен горного королевства.

– Талвур, ты сошёл с ума! – один из оборотней вскочил на ноги, дослушав до конца решение вождя. – Мы все погибнем из-за прихоти твоего сына.

– Успокойся, Рен, – громыхнул тот. – Если ты не забыл, то нашим народом править на меня возложена миссия, а не на кого бы то ни было другого. Сам знаешь, что только Царь определяет это.

– Но тем не менее. Ты отлично знаешь, какие оборотни в Чёрных горах проживают. В них нет жалости. Они останутся верны тому, кому присягнули, до самой его смерти или до срока истечения договора. Но Дранг слишком умён, чтобы заключать союзы на время, а убить наместника невозможно.

По залу вече пробежался шёпот. Никому не хотелось вступать войну, которую выиграть нельзя. Талвур терпеливо ждал, пока шум уляжется, чтобы сказать все доводы, по которым он рассчитывал получить согласие своего народа на вступление в эту войну.

– Эта война рано или поздно коснётся всего мира, мы не сможем вечно скрываться от сильнейшей магии этого сумасброда. Сколько бы мы не убегали, сколько бы не скрывались, он нас всё равно найдёт и перебьёт, если не подчинит своей чёрной воле, поймите вы наконец.

Теперь, если ещё какие-то звуки присутствовали, то сейчас была полная тишина. Даже ветра не было слышно. Талвур напряжённо осматривал своих подчинённых, стараясь прочесть на их лицах нужный ему ответ, но, так как лица оборотней оставались задумчивыми, он ничего не смог понять.

– Ответе наконец, вы со мной? Те кто согласен, встаньте.

====== Глава 16. Фехтование и история ======

Было около трёх часов дня. Все три наследницы сидели на длинном подоконнике, прислонившись кто лбом, кто спиной, кто плечом к холодному стеклу. Январь этой зимы оказался настолько холодным, что даже не иней, а лёд оказался на внутренней стороне окна. На улице было очень тихо. Даже ветра не было. Птиц не было слышно, все попрятались от дикого мороза. На улице было очень мало людей.

В зале, вопреки погоде на улице, было очень шумно. Звон, крики, суета. Луам тренировал новобранцев. Из-за внезапно ударивших морозов, раза в три сильнее прежних, занятия по фехтованию и физической подготовке перенесли в один из закрытых дворов замка Тэр-Авен. Этот двор даже больше на зал смахивал.

Все три сестры уже начали думать, что они зря пришли и постепенно засыпали, когда внезапный окрик Луама заставил их дружно вздрогнуть.

– Ваша очередь, Ваши Высочества. Прошу, – он сделал жест, приглашая принцесс подойти к нему. Сёстры, досадливо переглянувшись, нехотя встали с подоконника, тут же ощутив колоссальную разницу температур воздуха в зале и около оконного стекла.

Мария с некоторой гордостью обнажила подаренный Башем клинок и прокрутила его в воздухе, чтобы размять кисть. Увидев это, Анна с Евдокией неоднозначно улыбнулись, вытаскивая из ножен свои мечи, не менее красивые и надёжные.

– Анна и Евдокия, вы вместе фехтуете, – произнёс воевода, переходя с официального тона в почти отеческий. – Мария, почту за честь, – он поклонился.

– И я тоже, – улыбнулась принцесса, с саркастической улыбкой на лице, и присела в неглубоком реверансе.

Под конец занятия, у всех троих мышцы гудели так, будто они были железными перилами и по ним били тяжёлым молотом. Но даже этот факт не останавливал Луама. Он был человек долга и, если уж он взялся за что-то, то его нельзя было остановить.

– Ваши Высочества, давайте, ещё десять кругов по залу, и вы свободны.

Мария чуть не расплакалась, услышав это. Десять кругов? Да он издевается! Это нереально в их состоянии! Евдокия, как самая натренированная из них, но не менее измотанная, закатила глаза.

– Почему? Можно отдохнуть?

– Мы уже два часа занимаемся чем угодно, только не в сидячем положении, – Анна посмотрела на воеводу. – Милорд, ну пожалуйста, давайте отдохнём.

– Мы умрём на втором же круге, – отозвалась младшая, еле удерживаясь на ногах.

– Не-ет, – Луам покачал головой с самым беззаботным выражением лица. – Не умрёте, миледи. Вам войска вести, а Вы ноете на втором часу. Что будет на поле боя, если битва длиться будет двенадцать часов? Тоже ныть станете?

– Луам, миленький, но до битвы у нас ещё целых два месяца, пожалейте нас хоть немного, – взмолилась Анна, чуть не вставая на колени, и набожно сложила руки.

– Нет, нет, и ещё раз нет, – всё тем же тоном отвечает воевода, лениво оглядывая свои ногти. – Хорошо, давайте пятнадцать кругов.

– Что! – хором воскликнули все три.

– Двадцать.

– Да ладно Вам, Луам…

Все обернулись к выходу из зала. София, легко улыбаясь, седлала несколько лёгких изящных шагов в сторону воеводы и сестёр. Кроме них, в зале ещё присутствовали новобранцы, но они настолько были заняты своими делами, что даже не заметили прихода старшей из сестёр правящей династии.

– Не мучайте их, сэр Луам. По крайней мере, сегодня. Они же ещё дети.

Последняя фраза разозлила её сестёр ещё больше, чем известие о двадцати кругах бегом по залу. Но старшая никак не отреагировала на их угрожающие взгляды, отнюдь не предвещавшие ничего доброго. Луам возвёл глаза к небу, в ответ на умоляющее выражение лица со стороны старшей.

– Сдаюсь, – он поднял руки вверх. – Можете идти, но завтра…

– Да-да, мы помним, до свидания! – протараторили наперебой три сестры поднимая свои клинки со стола и в буквальном смысле вылетая из зала. София рассмеялась, но заметив всё такое же спокойное выражение лица воеводы, положила руку ему на плечо.

– Спасибо, я их проконтролирую.

– У Вас это не получиться. Вы слишком спокойны для этого и снисходительны.

– Мне до Вашего уровня ещё шагать и шагать, так что… времени даром терять не буду.

Она развернулась и направилась к выходу из зала.

– Доброго дня, – произнесла София, перед тем, как накрепко захлопнуть за собой дверь. Луам покачал головой, легко усмехнувшись и обернулся к новобранцам, гаркнув на весь.

– Бегом, все в строй! Ни я, ни время ждать не будут!

Послушные приказу командира, через несколько секунд относительно ровный строй был готов, хотя, кое-кто ещё дожёвывал еду, взятую с собой.

Как ни странно, но после фразы “Можете идти” у всех троих наследниц открылось второе дыхание, которого хватило аж до самого конца длиннющего коридора, что вёл через покрытую снегом, огороженную белыми мраморными колоннами аллею к замку. На выходе они даже не успели толком застегнуть плащи. Добежав до входа в замок, они остановились, задыхаясь от бега.

– Всё. Финал… – проговорила Анна.

– И как это называется? – София наконец смогла догнать сестёр. Бегала она лучше и быстрее, так что она не задыхалась и дышала вполне спокойно. – Вы с ума посходили?

– Что ты возмущаешься, детёнок? – рассердилась Мария. – Ты же у нас взрослая такая. Прямо ум так и хлещет.

– Мария! – воскликнула Анна. – Прекрати, проехали.

– Да ладно, – засмеялась София. – Успокойся. Сестричка ты моя, милая, успокойся. Как мне ещё надо было вас выводить оттуда? – она, вскинув брови, посмотрела на младшую наследницу, которая ещё больше насупилась и сложила руки на груди, обиженно глядя в глаза турмании. София ещё несколько секунд смотрела на сестёр поочерёдно, а потом сказала:

– Ладно, пошли, а то заболеете. Холодно.

Во дворце было довольно прохладно, чтобы его жители постоянно ходили в шерстяных одеждах. Надо же как-то согреваться. В обеденном зале была та же история. Баш и Эдан о чём-то разговаривали, совершенно забыв о еде. Лорд Энгель завёл беседу с Ареном. Недалеко от них обсуждали предстоящие события Златослава и Мерина, жена Энгеля.

Все были какими-то сонными, недоброжелательными. Сказывалась погода. Самая холодная зима за последние двести лет. Но, постепенно настроение поднималось, хотя был уже вечер. Ужин. Через полчаса, после начала трапезы, в зал вошли все четыре сестры, болтая и смеясь. Баш прыснул, заметив, что при виде невесты, Эдан прямо расцвёл.

– Привет, – Анна улыбнулась, садясь рядом с женихом и целуя его в щёку.

– Как занятия прошли? – Баш перебил вопрос Эдана, обращаясь к Марии, что села рядом с ним с самой постной миной, которая только могла получиться у безнадёжного оптимиста.

– Я туда больше не пойду, – младшая принцесса надула губы. Себастьян лишь улыбнулся и вскинул брови, что в противном случае вызвало обиды, но Мария лишь криво усмехнувшись, покачала головой. – Что ты смеёшься, весельчак.

– Я? – Баш сделал испуганное лицо. – Издеваешься? Я в трауре. У тебя занятия плохо прошли, в каком я должен быть состоянии?

– Да ладно, будто я поверю в твою игру. Ты конечно… – она задумалась, взвешивая последующее слово. – ВЕЛИКИЙ актёр, но не до такой же степени.

Баша будто это задело, и он произнёс, закатив глаза.

– Ешь давай, актриса. У тебя сегодня урок истории ещё.

Как же тяжело делать уроки, когда у тебя глаза слипаются. Марию это раздражало. Её сёстры уже давно прошли весь курс обучения. Им остались только уроки хороших манер и танцев. Младшая принцесса за это на них немного злилась. Это несправедливо!

Мария потёрла глаза, откладывая перо. Ей надо было составить генеалогическое древо правящей династии, а там ещё и титулы указывать нужно было.

История Обена была очень сложна. В самом начале это было царство. Постепенно границы расширялись, страна стала морской державой. Но перед самым принятием решения о том, что все правители будут называться императорами, царь умер. Трон занял его сын, проживший за морем довольно долгое время. Он приказал, чтобы отныне Обен был королевством, а его властители – королями и королевами. С тех пор прошло несколько эпох, но все до сих пор не оставляют надежду на то, что всё вернётся на изначальные позиции.

Из-за зарубежных привычек первого короля, ко всем членам королевской семьи даже родственники обращались только используя полное имя. Никаких сокращений. Мария отлично помнила фразу Евдокии, которая прозвучала после того, как младшая наследница вышла из класса:

– Когда закончится война, я сделаю Обен империей, а нас – императрицами. Никто мне не сможет помешать.

Раздался стук в дверь. Мария вздрогнула. Перо уехало в другую сторону, вырисовывая кривую линию. Принцесса поджала губы и бросила его на стол, резко оборачиваясь у двери.

– Да?

– О! Ты не спишь? – короткий смешок.

– Уснёшь тут, – проворчала девушка. – Заходи, ночной посетитель. Ты мне чем-то филина напоминаешь.

– Это ещё почему? – Баш сел перед камином, протягивая к пламени руки.

– Ты такой скрытный. Странный. Тебя никто толком не знает. Ты никогда о себе не говоришь. И шевелюра у тебя тёмная.

Себастьян усмехнулся. Он уставился на пламя, о чём-то задумавшись. Мария принялась за древо. Какое-то время они сидели в полной тишине. Закончив, она встала и положила руку на плечо друга.

– Что-то случилось?

– Плохие новости из Фингарда. В семье не всё хорошо.

Мария промычала что-то нечленораздельное и села рядом с ним, поджав под себя ноги и положив голову на коленки.

– Что нехорошо, я даже спрашивать не буду. Всё равно же не скажешь. Ты-то как?

– Трудно сказать. Мне туда надо, но с другой стороны родители говорят остаться.

– Значит, надо остаться, Баш. Ты нам здесь нужен, – обернулась к другу, успокаивающе смотря ему в глаза. – нам скоро в поход отправляться. Как же я без тебя?

Себастьян тихо засмеялся, обнимая подругу и поглаживая её ладонью по спине.

– Мария, ты умеешь успокаивать.

– У тебя учусь, – прозвучал ответ. – Тебе лучше не волноваться. Ты ничего всё равно не изменишь. Просто помолись. Царь сделает так, как будет лучше. Слышишь?

Мария почувствовала, как Баш ласково потёрся гладкой щекой о её макушку.

– И это тот ребёнок, который ещё год назад не мог понять, сколько будет семью семь.

– Баш, не смешно. Мне скоро пятнадцать лет, и тебе лучше меня не задирать, если не хочешь заработать фонарик на долгое время вот здесь, – она мизинцем провела примерное место под глазом. – Ясно?

– Страшно, – усмехнулся Баш, устало смотря на подругу. – У тебя глаза сонные, Ваше Высочество. Спать пора тебе.

– Ну Баш, – заныла Мария.

– Нет-нет, давай спать, быстро.

====== Глава 17. Стрельба ======

Мягкий ветерок обдувает лицо. Слышится шум моря. Голубые волны ударяются о скалы далеко под ногами. В воздухе раздаются крики чаек. Солнце светит прямо в глаза. Баш жмурится, чувствуя, что кто-то дотронулся до его плеча. Слышится знакомый весёлый голос, который зовёт его. Парень понимает, что постепенно просыпается. Приятный тёплый сон ускользает. Королевский воспитанник открывает глаза.

– Ну, наконец-то. Баш, ещё немного бы поспал, и у меня завёлся бы домашний кот, – Мария еле сдерживала смех. Себастьян нахмурился, стараясь устаканить картинку перед глазами, которая постоянно меняла резкость.

– С какой радости? – проворчал он.

– Да с такой, друг мой, что ты сегодня всю ночь на коврике перед камином проспал. Да так сладко, что даже будить не хотелось, – принцесса залилась безудержным смехом, наблюдая за сменой эмоций на лице её давнего товарища: он то краснел, то бледнел, то пугался и ещё делал такие физиономии, что становилось страшно.

– Я тебе не кот, – парень наконец насупился и сел.

– Да? А вполне мог бы стать, только полежал бы ещё немного, и тебя потом от этого места не оттащишь, – принцесса поднялась на ноги, выжидающе смотря на взлохмаченного после продолжительного сна парня, который явно не спешил возвращаться в реальный мир, после столь сладкого сна.

– Мария, – Баш закатил глаза и только сейчас заметил, что принцесса уже успела приготовиться к новому дню.

– Я уже скоро как пятнадцать лет “Мария”. Вставай, а то на завтрак опоздаем.

Себастьян, ворча на подругу детства, поднялся на ноги. Принцессе оставалось лишь только поправить венец на голове. Баш вдруг зашипел, выгибая спину.

– Я никогда в жизни больше не буду спать на полу. У меня всё болит.

– Это тебе урок. Следи за тем, где засыпаешь – с философским видом Мария открыла дверь, выводя друга в коридор.

В королевском саду царила звенящая тишина, нарушаемая лишь потрескиванием снега и тихим щебетом какой-то птицы. Мороз приятно щепал щёки и нос, покрывая их ярким румянцем, будто ярко-розовой пудрой посыпая. Анна потёрла занемевшие от холода ладони и поспешно натянула перчатки. Она медленно шла вдоль по аллее, любуясь на, покрытые снегом ветви плюща, обвивавшие мраморные колонны и уже давно лишившиеся своей изумрудной оправы.

Тёплые сапожки утопали в снегу, уходя вниз по щиколотку. Вдруг, ей показалось, что кроме неё ещё кто-то идёт по аллее. Принцесса резко остановилась. Да, кто-то шёл за ней, но остановиться не успел вовремя.

– Долго следил за мной? – спросила она, смотря вперёд.

– Как ты меня постоянно вычисляешь? – раздался сзади саркастический голос Эдана.

– Сам же меня учил. Чему ты удивляешься?

Она слышит шаги у себя за спиной. Тёплые ладони ложатся на плечи девушки. Мягкое дыхание согревает правую щёку. Анна блаженно закрыла глаза, улыбаясь.

– Эдан, – выдыхает она, оборачиваясь к нему лицом. Голубые глаза смотрят прямо в зелёные.

– Что?

– Мне страшно, – Анна опустила глаза. – А что если мы проиграем? Мы же не знаем, что решил совет оборотней.

– Не паникуй, слышишь? – парень уверенно смотрит ей в глаза. – Если не будем поддаваться панике, то всё пойдёт так, как надо.

– Ну, ты же знаешь… Как мне в битве участвовать? – принцесса постепенно теряла самообладание.

– Без паники, если ты об этом, – спокойно ответил лорд.

– Да нет же. Мои отношения с мечом явно не складываются. Луам этого в упор не замечает. Я хочу пользоваться луком, но таких занятий у нас нет. У сестёр и то лучше выходит, – она обиженно поджала губы и нахмурилась.

– Как же с тобой сложно! – Эдан покачал головой, мягко усмехаясь.

– Ну таки-да, – как ни в чём не бывало отвечала принцесса, с самым беспечным видом начиная заплетать из завязок плаща жениха косичку. Глаза лорда взлетели к небу.

– Честное слово, я не женюсь, а скорее удочерю тебя. Ты же чистейшей воды ребёнок, Анна.

Но, вопреки ожиданиям, принцесса не обиделась. Она лишь прищурилась, улыбнулась и поцеловала жениха в губы, продолжая держаться за завязки.

– Не перегибай палочку, милый.

– У меня есть идея, – глаза парня засветились. – Пошли.

– Куда? – Анна тоже заинтересовалась. Что же такое пришло в голову её избраннику?

– Увидишь…

Они побежали по аллее, постоянно сворачивая куда-то. Наконец они добрались до закрытого двора, где и проводились занятия новобранцев. Внутри никого не было. Из-за голосов и стука двери, шума шагов, в помещении появилось эхо. Эдан прошёл вперёд, на ходу снимая плащ и меч, с которым не только он, но и все жители замка, практически не расставался. Сбросив всё на скамью, парень обернулся.

– Ты чего?

Анна нерешительно пожала плечами, медленно расстёгивая куртку.

– Я не уверенна, что выйдет.

Эдан закатил глаза и взял лук из стойки. Стрелы в колчанах висели на стене.

– Ты так никогда не научишься. Иди сюда.

Принцесса, сбросив куртку, подошла к лорду, беря лук в руки. Она обратила внимание на мишени, которые всё же стояли в зале, хотя ими и не пользовались на данный момент.

– Знаешь, как брать лук? В какой позиции?

Принцесса задумалась. Обернувшись к мишеням, она резко натянула тетиву, чуть не заехав локтем в лицо лорду. Благо Эдан успел отпрянуть.

– Тихо, спокойно! – засмеялся парень. – Во-первых, расслабься.

Он положил одну руку ей на плечо, а другую на ладонь, сжимавшую древко. Взгляд девушки уверенный. Эдан начал шептать ей что-то на ухо, направляя, как правильно держать оружие и стрелять. По ходу дела он дал ей стрелу. Наконец Анна потеряла терпение.

– Ну! Можно уже?

Эдан оценивающе посмотрел на неё.

– Цель видишь? Если да, то стреляй.

Стрела со свистом врезалась в самую середину мишени, уйдя в неё практически по перья.

Противный звук труб разбудил этим жарким утром турмана Адиля. Как только последние остатки сна улетучились, в нос ударил сильный запах роз, лепестки которых всегда засыпали в чаши и ставили по обеим сторонам ложа владыки каждый день. Мужчина сел, протирая заспанные глаза. Начался новый трудный день.

Раздался стук в дверь.

– Да! – низкий голос турмана звучал раздражённо. Вошли слуги. Один из них сделал несколько шагов вперёд.

– Повелитель, – тихо произнёс он, не смея поднять глаза. Турман смерил слугу долгим взглядом, прежде чем подняться с ложа. Это была обычная кровать, с резными бортиками с трёх сторон. В ногах бортика не было. Слуги помогли турману приготовиться к новому дню: умыться, переодеться. Поверх шёлковых штанов и рубашки, вышитый камзол из красного бархата, который застёгивался на золотые пуговицы. Завершал весь наряд кафтан, расшитый разными камнями. На поясе сабля.

Адиль осмотрел себя с ног до головы, оценивая свой внешний вид.

– Уйдите, – произнёс он. Как только шаги слуг затихли в коридоре, турман подмигнул сам себе. – Ну, Адиль, пойдём сдаваться.

Он вышел из комнаты, нацепив на лицо грозное выражение, которое обычно пропадало только в присутствии матери, сестёр или жены. Везде и всюду турмана сопровождали двое стражников. Вот и сейчас они шли позади него. Встречные расступались и кланялись турману. Адиль дошёл женской части дворца, а попросту – гарема.

В тот же момент, когда турман показался в коридоре, в покои одной из главных жительниц гарема вбежала рабыня и, поклонившись, возвестила:

– Повелитель, турман Адиль!

Находившиеся в комнате встали. Все… кроме одной. Стройная женщина, с тёмными густыми волосами, богато одетая. Когда вошёл турман, все поклонились. Адиль улыбнулся, подходя к сидящей.

– Матушка, – турман поднял руку женщины к губам.

– Здравствуй, – ответила мать Адиля, жестом прося присутствующих девушек сесть, а сама встала.

– Я пришёл поговорить. София прислала письмо, – он заметил, как турмания помрачнела, услышав имя невестки. – Обенцам нужна помощь.

Он поведал содержание письма, что прислала ему жена.

====== Глава 18. Ненависть ======

– Сынок, будь благоразумен, – еле сдерживаясь от гнева, проговорила мать турмана, Малика. – Она просит лишь за сестёр своих. Они – неверные. Они молятся оборотню! Как ты можешь помогать им?

Адиль поджал губы, хмуря густые чёрные брови.

– Мама, она моя жена. Мы заключили этот брачный союз с Обеном не ради моих прихотей, а ради моей страны. Думайте о том, что говорите. Вы мне открыто предлагаете стать клятвопреступником.

Малика вскинул голову, сверкая тёмными очами.

– С кем я говорю, Адиль? С моим ли сыном? Мой сын послушал бы совета матери. Эта северянка и впрямь ведьма, если ты слушаешь её, а не меня.

– Следите за словами, матушка, – воскликнул турман. – Я пришёл просить Вашего благословения, но похоже мне придётся отправляться в поход без него, полагаясь лишь на милость Алана.

– Одумайся, Адиль! – Малика вскочила на ноги, но её сын уже вышел. Она села обратно, комкая ткань парчового рукава. – Пусть Алан покарает эту Софию. Проклятая ведьма с севера! Зайна!

К ней подошла одна из рабынь и поклонилась, не смея поднять испуганных глаз на пылающую от гнева турманию.

– Да, госпожа, – пролепетала она.

– Дай мне лекарство. У меня снова голова болит.

Её приказ был исполнен. Снадобье было на редкость кислое, но действовало практически мгновенно. Малика закрыла глаза, сохраняя прямую осанку. Привычка, ничего не поделаешь. Она хмуро смотрела перед собой.

Её отношения с Софией ухудшались с каждым днём, после появления девушки в столице Ямлеза, Веркине. Ещё в детстве принцесса отличалась резким нравом, не терпела, когда на неё кричали или резко разговаривали. Она всегда отвечала спокойно, но жёстко, не скрывая своих чувств. Со временем она смирила свой нрав, постепенно учась у мужа, который без нервов, со спокойствием и терпением, проводил с ней беседы, объяснял всё, что ей было непонятно в обычаях и общении членов правящей династии.

Но, это никак не повлияло на отношение Малики к невестке. Она была более чем уверена, что София практиковала магию, чтобы приворожить Адиля. Старшая турмания не верила в столь долговечную любовь, зародившуюся ещё в детстве, а точнее в десять лет. Она приказала слугам следить за младшей турманией, но, за все эти годы она ничего не смогла узнать о Софии. Как на зло, весь Веркин, а за ним и остальная страна начинала любить жену турмана Адиля. Она много делала для простых людей, занималась благотворительностью.

Тут она услышала, что раскрылись двери. В покои вошла дочь Малики, турмания Фатьма. Лёгкая улыбка появилась на лице матери турмана.

– Свет очей моих, доченька, – турмания встала и обняла вошедшую. Девушка улыбнулась.

– Матушка. Я видела брата, он очень сердит. Что-то случилось?

Малика на мгновение сдвинула тонкие брови, но, в следующее мгновение её взгляд смягчился.

– Садись, Фатьма, сейчас расскажу.

В душе Адиля царил хаос. Турман хмуро смотрел в одну точку, выстукивая чёткий ритм на столе. Он надеялся в течение всех этих лет, что вражда между его женой и матерью окончится, но этого не произошло. И теперь у него не было надежды на их примирение. Становилось страшно.

Его мать – опасная женщина. В своё время она лила реки крови, чтобы её сын взошёл на трон. И она добилась этого. Сейчас же турман боялся того, что Малика убьёт Софию. Но, если младшая турмания будет находиться далеко от него, шанс на убийство увеличивается в несколько раз. В интересах Адиля было поскорее вернуть жену в Веркин.

По ходу мыслей, Адиль начал часто кивать, соглашаясь с собственными мыслями. Наконец, он положил перед собой лист бумаги, обмакнул алое перо в чернильницу и начал писать.

– София просит войско, чтобы помочь своим сёстрам, – Малике буквально выплюнула имя невестки. – Письмо прислала.

– А повелитель? – Фатьма немного наклонила голову набок, слушая мать.

– Он хочет исполнить её просьбу. Эта ведьма сильна.

– Матушка, но всё же, может София не настолько плоха, как вы говорите?

– Фатьма, милая, ты ещё так молода. Так наивна, – вздыхает, нежно гладя дочь по головке. – Все северяне таковы. Особенно обенцы и фингардцы.

– Но, мама, причём здесь фингардцы? Чего между ними общего? – спросила Фатьма, принимаясь разглаживать красивую вышивку на ткани подушки.

– Как тебе объяснить? Изначально, эти два государства были одним. Но, из-за того, что там правили два брата, начались распри. Цари поссорились и разделили Обен на две части. Границей им послужил Тёмный лес, в котором как несколько веков назад, так и сейчас живут кровожадные фанатики. В этом все северяне.

Юная Фатьма с возрастающим страхом слушала мать, вперив взгляд в подушку у себя на коленях. Пальцы чуть не рвали нежную ткань.

– Матушка, прошу, прекратите, – застонала она.

Мелена почувствовала, что перегнула палку, и ласково улыбнулась дочери.

– Не бойся, доченька. Они далеко от нас. Скажи лучше, где твои сёстры? Как они? Я их с утра не видела.

– Стража! – крикнул Адиль, цепляя на лицо гневную маску. В покои повелителя вбежали двое, с ятаганами на поясах. – Иргима пашу ко мне.

Не проронив ни слова, стражи поклонились и выбежали из покоев. Сам Адиль, перечитав письмо, запечатал его и вышел на балкон. Там было в разы жарче, нежели внутри дворца, сделанного из камня. Солнце ярко и безжалостно освещало сад, город, весь Ямлез. Адиль заметил в саду, у фонтана, его наложниц, которые когда-то ему нравились. Возле них играли дети.

Адиль свистнул раза три. Через несколько секунд на перила сел крупный чёрный ворон, вопросительно смотря на турмана.

– Отнеси это письмо Софии, Верн.

– А ответ? – прокаркал чернокрылый.

– И ты ещё спрашиваешь?! – нахмурился Адиль. – Стрелой! Иначе отправлю на кухню в качестве продуктов. Ясно?

– Повелитель, Вы несносны, – проворчал Верн, хватая письмо.

– Это я уже недавно слышал от тебя. Лети!

Каркнув в последний раз, единственный говорящий ворон Ямлеза и близкий друг Адиля, улетел. Турман глубоко вдохнул свежий воздух, облокачиваясь сильными руками на прохладные перила балкона. Мужчина, так и не заметив грустного взгляда одной из наложниц в свою сторону, ушёл. Эта наложница, Марихан, вздохнула, переводя взгляд на маленького сына.

– Что, госпожа София так и не ушла из сердца повелителя? – ехидно спросила стоявшая рядом наложница Вартиана.

– К сожалению, – Марихан зло уставилась на собеседницу.

Подул приятный прохладный ветерок. Он начал играть лёгкими складками полупрозрачных разноцветных нарядов рабынь. Марихан не была настроена дружелюбно. Одно упоминание имени жены турмана жутко разозлило наложницу.

– Опять начнёшь свои игры?

– Ты сама знаешь ответ, – сказала Марихан, усмехаясь. – На этот раз я более чем уверена в успехе. Когда София вернётся…

Наложница осеклась, когда Вартиана ткнула её в бок. Она была бледна. Слов не надо было, чтобы не понять причину внезапного испуга девушки. К фонтану шла старшая сестра Адиля, двадцатипятилетняя турмания Эсманур.

Из всех членов семьи она выделялась многим. У неё был жёсткий вспыльчивый характер. Она при необходимости не то, что полком. Страной могла править! Но даже не это привлекало взгляд. Эсманур было единственным рыжеволосым членом правящей династии Ямлеза. Яркие голубые глаза смело выражали все её чувства, даже если лицо в тот момент приобретало противоположный вид.