Текст книги "Жизнь на кончиках пальцев - 3 (СИ)"
Автор книги: Маруся Новка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
Глава шестая
Сергей проснулся ровно в шесть. Протянул руку, надеясь обнять любовницу, которой положено было лежать рядом с ним. Но только провел пальцами по шелку простыни.
– Проснулся? – Звездинская накладывала макияж, сидя за туалетным столиком, стоявшим в углу спальни. – Вставай, быстро в душ и одевайся.
– Да ладно тебе, – Истомин довольно улыбнулся, вспоминая прошлую ночь. – Я успею все сделать к твоему возвращению.
* * *
Прошло пять дней с того момента, как театр вернулся с гастролей.
Все эти пять дней он провел с Мстиславой.
Утром, когда любовница уезжала в училище, долго валялся в постели. Неторопливо завтракал. Вынимал какой-то журнал из стопки, сложенной на одной из полок в гостиной. Листал глянцевые страницы, рассматривая фото красивых мужчин и женщин. Бегло прочитывал какую-то статью о том, как нужно правильно и с наибольшей вероятностью успеха «охмурять мужиков». Журналы в подборке Мстиславы были женские, а о чем еще нужно писать в подобном издании, если не о красоте лица и тела, с чем, впрочем, у Звездинской проблем не было, да о способах «правильного поведения» с противоположным полом.
Мстислава возвращалась домой после полудня. В училище она старалась не задерживаться. Да и к чему? «Навести шорох» и «построить дрыгоножек» она вполне успела за те несколько дней, которые прошли с момента её возвращения до приезда Сереженьки. Так что пусть выдохнут, радуясь, что гроза если и не миновала, то отложена на несколько дней, а ей нужно домой!
Возвращаясь, Звездинская забегала в отдел кулинарии ближайшего супермаркета, забирала уже приготовленные для неё упаковки с нарезками и лёгкими салатиками и стремглав неслась вверх по лестнице. Открывала дверь и тотчас оказывалась в объятиях своего молодого любовника.
Чуть позже пара неторопливо ужинала и снова ныряла в постель. Неутомимость Истомина в сексуальных утехах радовала Мстю, но вот то, что ей просто-напросто не о чем с ним поговорить, начало раздражать спустя три-четыре дня. Время для откровенных разговоров еще не настало.
Мстислава давно выслушала отчет Сереженьки о гастролях. Правда, ей показалось, что любовник о чем-то умолчал. Нет, он не скрывал от неё свою временную связь с одной из балерин. Да и что тут такого?! Любовница сама дала «добро», понимая, что запрет только подстегнет Сереженьку в стремлении его нарушить. Но вот о той непонятной толстушке, с которой он познакомился в городе Льва, Истомин упомянул как-то вскользь. И на вопрос: «И как она в постели?» – смутился и пробормотал: «Ничего не было. Она не в моём вкусе».
«Ну как же», – усмехнулась Мстислава, стараясь не афишировать недоверие: «Не в твоем! Да ты, голубчик, вырвавшись на свободу, готов был перетрахать все, что шевелится! Не дала тебе баба, вот и выискиваешь для себя оправдания!» – но озвучивать свои мысли Звездинская не торопилась. Да и было чем заняться любовникам, кроме разговоров.
Мстислава выискивала предлог, чтобы спровадить Сереженьку домой к родителям. Она привыкла жить одна! Опасаться, что трехмесячная беременность будет замечена, повода не было. Великолепный мышечный корсет балерины, пусть и бывшей, гарантировал сохранение тайны еще надолго. Утренняя пилюля, которую Мстя объяснила необходимостью в приёме витаминов, вопросов у Истомина не вызвала. Нужно, так нужно.
Но вчера днем, когда Мстислава еще была на работе, позвонил Гассерт.
– Сегодня вечером приеду, – сообщил, едва Звездинская взяла трубку.
– Завтра, – смутилась Мстислава. – У меня дома Сергей.
– Ну, так выпроводи его! – Алексей Викторович не желал ничего слушать.
– И как ты себе это представляешь?! – разозлилась Мстя. – Выгнать взашей? Ты, надеюсь, не забыл, что я жду от него ребенка? И что по-прежнему собираюсь выйти за него замуж?!
Спорить с вздорной бабой у Гассерта не было желания, да и разговор, если честно, вполне может подождать один день:
– Хорошо, – согласился. – Буду завтра, – и нажал клавишу отбоя.
В этот же вечер Мстислава начала намекать Сереженьке на то, что нужно все-таки поехать домой и узнать, как там родители.
– Я позвоню, – Сергей потянулся за телефоном.
– Как-то некрасиво получится, – ворковала Мстя. – Не звонил, не звонил все время гастролей, и не придумал ничего лучшего, чем «порадовать» звоночком после возвращения. Лучше поезжай завтра и побудь с родителями хотя бы пару дней, – добавила, увидев, как недовольно нахмурился Истомин: – Я от тебя никуда не убегу, дурашка, – взъерошила волосы любовника.
– Хорошо, – согласился, притягивая Мстиславу к себе. – Сделаю, как ты сказала, – добавил перед тем, как впиться в рот поцелуем: – Они меня тоже звонками не донимали все это время.
Выяснять что да почему, а тем более думать о причине молчания Истоминых-старших у Мсти не было ни малейшего желания. Она застонала, чувствуя, как любовник вошел в неё быстрым, напористым толчком.
* * *
– Ты должен поехать к родителям, – напомнила Мстислава о вчерашнем разговоре.
– Давай завтра, – у Сергея не было охоты покидать уютную квартирку Звездинской.
– Нет, Сереженька, сегодня, – Мстя постаралась, чтобы её голос звучал мягко. – Чем раньше ты решишь эту проблему – тем лучше. Так что вставай! Я уже вызвала такси.
– А позавтракать? – тянул время Истомин.
– Вот дома с родителями и позавтракаешь! – в глазах Звездинской сверкнула злость. Ну, в самом деле, сколько ей еще нужно уговаривать этого мальчишку?! О том, что «этому мальчишке» ею же уготована роль мужа, Мстислава благополучно забыла. – Сумку свою не забудь, – напомнила о багаже, перевезенном Сергеем в её квартиру.
– Будет лучше, если ты поживешь несколько дней у родителей, – Мстя заглядывала в глаза Сергею, сидя рядом с ним на заднем сидении такси. – Я, конечно, стану скучать, но ведь нельзя быть эгоисткой и полностью завладеть твоим временем.
– Да и времени осталось не так, чтобы уж много, – пробормотал Сергей. – Через неделю начинаются репетиции в театре.
– Ты уже знаешь, какую партию тебе предложат? – Звездинская, в своих проблемах и заботах, совсем забыла о том, что уже конец сентября.
– Пока нет, – ответил, – все будет ясно в первый день октября.
– Не волнуйся ты так, – усмехнулась Мстислава. – Главный хореограф мне кое-чем обязан. Так что, если возникнут проблемы – сразу говори. Помогу решить.
О том, чем именно обязан хореограф Звездинской, уточнять Сергей не стал. А Мстислава постаралась перевести разговор в другое русло. Да и такси уже въезжало на аллею, ведущую ко входу в училище.
Истомин выскочил из авто, подал руку Мстиславе, помогая выйти, наклонился и поцеловал её в щечку.
Звездинская довольно усмехнулась, заметив в одном из окон коллегу, с любопытством наблюдавшую за сценой, разыгравшейся на её глазах.
Уже через час все училище будет знать о том, когда и с кем приехала Мстислава! Ну и хорошо! Их свадьба, которая состоится через пару месяцев, не станет неожиданностью для педагогов хореографического училища.
Мстя помахала ручкой вслед удаляющемуся такси, на переднем сидении которого расположился её Сереженька, и, радостно улыбаясь, заспешила в училище.
Сегодня у неё появится прекрасная возможность прийти на вечерний урок в выпускной класс, где занимаются две эти «козы», Малышкина и Халфина, доставляющие ей, всесильной Мстиславе, все больше и больше хлопот.
«Вот ведь сучки неблагодарные!» – думала, не снимая с лица дежурную улыбочку: «Да если бы не я, сгнили бы в интернате! Вот и делай после этого людям добро!»
* * *
Сергей покинул такси за два квартала от дома родителей. Вынул из багажника сумку с вещами и зашагал по тротуару к дому.
Он как-то не задумывался о том, что не только не виделся с родителями больше двух месяцев, но даже не удосужился поговорить с ними по телефону.
Вначале он так сильно злился на мать и отца, что не хотел их не только видеть, но даже слышать голоса. Сбрасывал вызов, едва успев убедиться, что он от кого-то из родителей. А потом – закрутила-захватила гастрольная жизнь на колёсах. Да и звонки из Южной Пальмиры прекратились.
Сергей закусил губу, разобидевшись на родителей еще больше. Решил, что коль скоро ни у отца, ни у матери нет времени или желания, чтобы поговорить с ним, то и он без их внимания прекрасно обойдется.
Истомин попытался взглянуть на сложившуюся ситуацию другими глазами после одного из разговоров с Наталкой, жительницей города Льва, ставшей его подругой и наперсницей. Согласившись с доводами Наталки, поехать к родителям прямо с вокзала он не смог, да и, если честно, не хотел.
Сергей успел соскучиться по Мстиславе. Да так, что решил вначале повидаться с любовницей.
А родители… ну что – родители? Не интересовались тем, как живет драгоценное дитятко два месяца – потерпят без новостей еще пару дней!
Сергей свернул на дорожку, ведущую к подъезду дома. Увидел скамью слева. Вспомнил, как совсем недавно, в начале лета, сидел на этой скамеечке после неудачного разговора с Дианой. Как именно здесь нашел его отец. Как они сидели плечо к плечу ранним июньским утром и разговаривали о том, что случилось накануне.
Сергей подумал, что было бы здорово, случись все сегодня так, как в прошлый раз! Сел на скамейку. Задрал голову, рассматривая окна родительской квартиры на третьем этаже. Пожал плечами, увидев плотно задвинутые шторы. Подумал: «Неужели еще спят?»
Решил посидеть еще немного и дождаться пока выйдет отец, чтобы отправиться на работу. Ему нужно для начала поговорить с папой. Хотя бы для того, чтобы понять, как вести себя с матерью.
Он заметил, как на дорожку к подъезду свернул какой-то мужчина, держащий в руке пухлый саквояж.
Сергей не был знаком со всеми, кто жил в подъезде, но удивился тому, что кто-то спешит в дом ранним утром, явно в неподходящее для визитов время.
Мужчина поравнялся со скамейкой. Замедлил шаг, а потом и вовсе остановился:
– Вы сын Сергея Васильевича? – спросил, внимательно вглядываясь в лицо юноши.
– Да, – кивнул Сергей. – Откуда вы знаете?
– Похож, – пробормотал мужчина. – Очень похож, – помолчал пару секунд. Спросил: – Почему вы сидите здесь?
– Отца жду! – Сергей уже начинал злиться на любопытство, проявленное незнакомцем. – Вам-то какое дело?!
– Боюсь, что Сергей Васильевич еще не готов выйти на прогулку, – покачал головой мужчина. – Я его лечащий врач. И вам лучше подняться в квартиру.
Больше вопросов Сергей задавать не стал. Он подхватился со скамьи, схватил стоявшую на ней же сумку и опрометью бросился в подъезд, слыша, как за ним следует незнакомец.
Ключ от квартиры, как назло, все не отыскивался. Сергей перевернул сумку и вытряхнул её содержимое прямо на кафельный пол лестничной клетки. Ключ весело звякнул, упав чуть в стороне от вещей, которые Сергей так же быстро запихнул обратно.
Схватил ключ. Вставил в отверстие дверного замка. Провернул дважды. Распахнул дверь родительской квартиры. Вошел, не оглядываясь на незнакомца, который следовал за ним.
* * *
Сергею никогда не приходилось бывать в больницах.
Он не знал о том, что давным-давно его отец перенес операцию на сердце.
Истомин-старший вел здоровый образ жизни. Не пил и не курил. Умеренно занимался спортом. Сын относил подобный стиль исключительно к добровольному выбору отца, и уж никак не к ограничениям, накладываемым возможным проблемам с сердцем.
Но запах валокордина, которым, казалось, пропиталась вся квартира, Сергей опознал сразу. Потому что у Эльзы давно сложилась привычка после размолвки с мужем или просто в результате дурного расположения духа, накапать себе валокординчику и заглотнуть, делая вид, что сейчас ей станет плохо от всеобщего недопонимания и обиды на весь мир.
– Что с мамой? – прошептал Истомин-младший, обернувшись к мужчине, стоявшему за его спиной.
– С вашей мамой все в порядке, – поморщился незнакомец. – А вот ваш отец, Сергей Васильевич, немного приболел, – указал рукой на дверь спальни Истомина-старшего: – Идемте, – обогнул стоявшего с растерянным видом Сергея и первым вошел в комнату:
– Доброе утро, Сергей Васильевич! – голос незнакомца, который, как уже понял Истомин-младший, был лечащим врачом отца, звучал бодро и весело: – Как мы себя чувствуем?
Истомин-старший полусидел в кровати, опираясь спиной на подушки, и что-то высматривал на экране ноутбука.
– Доброе-доброе, – поздоровался, не отрываясь от текста. – Нормально мы себя чувствуем. На работу хотим, – бормотал, прокручивая колёсико мышки.
– Папа, привет, – Сергей подошел к постели отца.
– Сережа! – ноутбук отлетел в сторону и едва не упал на пол. – Ты приехал!
– Да уж приехал, судя по всему, – пробормотал врач, подхватывая ноутбук. – А вот дорогой техникой не нужно разбрасываться. Бить её не нужно. Она еще пригодится, – закрыл крышку лэп-топа, и положил его на стоявший рядом столик.
– Что с тобой, папа? – Сергей стоял рядом с кроватью отца и не знал, что говорить, как себя вести, что делать. Добавил: – А мама где?
– Да вот, сердце немного прихватило, – улыбнулся в ответ отец. – Ничего страшного. Я уже почти на ногах! – перевел взгляд на врача: – Верно, док?
– Верно-то верно, – бубнил врач, – но поберечь вам, уважаемый, себя придётся. Негоже с вашим диагнозом так нервничать. Ни к чему хорошему это не приведет.
– С каким диагнозом? – совершенно растерялся Истомин-младший. – Папа никогда ни на что не жаловался.
– Что не жаловался – это хорошо, – врач открыл саквояж, – но после операции на сердце, пусть даже удачной и давнишней, лишние эмоции, особенно негативные, даром не нужны, – достал тонометр и стетоскоп. – Давайте-ка, давление измерим да сердечко прослушаем. А потом просмотрю кардиограмму и ответы анализов. Как раз сегодня, по дороге к вам, забрал.
Сергей молчал. Признаться в том, что он не имел понятия об истинном состоянии здоровья отца – он не мог. Пасть так низко в глазах постороннего человека, пусть даже врача, это было сверх его сил и самолюбия. Истомин-младший плотно сжал губы. Повторил вопрос, цедя каждое слово:
– Мама где?!
Дверь в спальню Сергея Васильевича распахнулась. Влетела заспанная растрепанная Эльза, на ходу запахивающая пеньюар. Бросилась на шею сыну:
– Сереженька! Сыночек! Наконец-то! Думала, что уже не дождусь тебя! – кликушила, выдавливая слезу, которая все никак не желала наворачиваться на припухшие глаза.
Сергей расцепил руки Эльзы. Отстранился:
– Почему ты не сообщила, что отец болен?
– Но ведь ты не брал трубку, – лепетала Эльза. – И не звонил сам.
– Насколько мне помнится, СМС сообщения никто не отменял! – Сергей не желал признавать свою вину. – Уж СМСку я прочел бы обязательно.
– Сергей, не кричи на мать, – попытался угомонить сына Истомин-старший. – Я не велел сообщать тебе. Да и, как видишь, все оказалось не так-то уж и страшно, – посмотрел на врача: – Ну, что там, док? Мне нужно давно приступать к работе, а не валяться в кроватке.
– В принципе, вы почти поправились. Приступ купирован. Давление в норме. Ну а с шумами в сердце вы, я думаю, уже смирились и научились жить с этой напастью, – врач складывал тонометр и стетоскоп обратно в саквояж. Достал длинную ленту кардиограммы и начал изучать её: – Пожалуй, побудете дома еще пару дней и можете считать себя относительно здоровым. Не забывайте! – поднял вверх указательный палец. – Относительно! А потому – никаких нервотрепок! Никаких отрицательных эмоций! – врач начал прощаться, собираясь уходить.
– Я вас проведу, – Сергей направился следом.
Уже выйдя из подъезда, поинтересовался:
– Давно с отцом это случилось?
– Если вы о последнем приступе, – ответил врач, усмехнувшись, – полтора месяца тому назад.
– Полтора месяца, – бормотал Сергей, – и я ничего не знал.
– Мне жаль, что у вас в семье такие отношения, – пожал плечами врач и не подумавший пожалеть несчастного Сереженьку. – А Сергея Васильевича поберегите. Мой вам совет.
– Конечно-конечно, – согласно кивнул Истомин-младший. – Спасибо вам, доктор.
– Да не за что, – отмахнулся врач. – Это моя работа, – и зашагал прочь. Руки на прощанье он Сергею не подал.
Глава седьмая
Весь день Сергей провел с отцом.
Истомин-старший порывался встать с постели, но сын, пододвинув кресло к кровати, сел рядом и «поставил ультиматум», сообщив, что будет рассказывать о том, как прошли гастроли, только в случае, если отец не станет нарушать предписанный врачом режим.
Конечно, Сергей не стал говорить, что вернулся в Южную Пальмиру пять дней назад и вместо того, чтобы ехать сразу домой, все эти пять дней не вылезал из постели Звездинской. Собственно, половая жизнь и сексуальные предпочтения Сереженьки в семье никогда не обсуждались. Не стал Истомин-младший и в этот раз рассказывать папе, как и с кем он проводил ночи на гастролях. А вот о знакомстве с Наталкой, жительницей города Льва, рассказал в подробностях. Здесь скрывать было нечего.
– Умная женщина, – Сергей Васильевич констатировал и без того понятный факт после того, как сын сообщил, что ему будет не хватать вот таких задушевных бесед. – И я буду рад, если ты прислушаешься к её советам.
– Конечно! – кивнул Сереженька, постаравшись не вспоминать, что и не подумал следовать советам Наталки. Оправдал себя тем, что его наперсница не имела понятия, что дома его, кроме родителей и, возможно, Дианы, ждет еще и любовница. Добавил: – А теперь мы с тобой тоже можем поговорить откровенно на многие темы.
– Ты останешься дома? – уточнил отец.
– Да. По-крайней мере до тех пор, пока ты окончательно не выздоровеешь.
– Ты ставишь меня в условия, когда я сам захочу подольше оставаться в постели, – усмехнулся Истомин-старший.
– Ну что ты? – смутился сын. – Поправляйся. Я никуда не денусь! Буду вместе с тобой все дни, – загрустил, – пока не начнутся репетиции в театре. А они начнутся первого октября.
– До первого еще неделя, – Сергей Васильевич был рад тому, что представится целая неделя для общения с сыном. – Да и мне нужно уже первого быть на работе.
– Ты вполне можешь руководить подчиненными удаленно, – пожал плечами сын. – Для того чтобы раздавать указания не стоит в обязательном порядке ехать в офис.
– Дело не в том, что мне нужно присутствовать на совещаниях лично, – казалось, что Истомин-старший о чем-то задумался. – Но в начале октября начинается предвыборная гонка за пост губернатора. И слухи о тех, кто на этот пост баллотируются, меня не радуют. Нужно обязательно встретиться и переговорить с друзьями и деловыми партнерами. Выбор кандидата, в которого мы станем вкладывать деньги – должен быть общим.
– Никогда не думал, что ты интересуешься политикой, – пробормотал Сергей.
– Большой бизнес всегда идет рука об руку с политикой, – улыбнулся Сергей Васильевич. – И я рад, что ты будешь как можно дальше от этой грязи и интриг.
Истомин-младший подумал о том, что грязи и интриг на балетной сцене никак не меньше, но вслух говорить об этом не стал. Пусть отец свято верит, что балет – это всегда прекрасно, великолепно и сказочно.
В два пополудни Эльза вкатила в спальню столик с обедом для мужа и сына.
– Теперь у вас одинаковая диета, – улыбнулась обоим, – и мне не придётся готовить несколько разных блюд.
– Пообедай с нами, мам, – Сергей видел на столике только два прибора и два набора фраже.
– Я чуть позже, – Эльза уже шла к двери. – Не стану вам мешать, – вышла из спальни мужа.
– Как она, – Сергей кивнул в сторону двери, за которой скрылась мать.
– Нормально, – отчего-то погрустнел Истомин-старший. – Внимательна, заботлива и безмятежна, – горько усмехнулся: – Идеальная жена и сиделка. Вот только к Диане ехать наотрез отказалась! – повысил голос. – Как я не уговаривал, как ни убеждал! Дошло до скандала. Я пригрозил разводом, если не сделает, как я велю, и не встретится с дочерью, – смутился и добавил: – После одного такого скандала у меня и случился приступ.
– Пап, давай есть, – Сергей вовсе не хотел, чтобы отцу снова стало плохо. – Не думай об этом. Я сам поговорю с мамой, – снял крышку с блюда. – Так, что там нам мать приготовила?
– И с Дианой встреться и поговори, – Сергей Васильевич взял тарелку, в которую сын положил ломтик отварной телятины и немного салата из сладкого перца и помидоров. – Там приставной столик, – указал пальцем свободной руки куда-то в угол. – Достань, пожалуйста, – смутился: – Ем как барин, не выходя из постели.
* * *
В семь вечера в спальню снова вошла Эльза:
– Так, мальчики, на сегодня общения хватит. Водные процедуры и спать, подошла к кровати мужа. – Я помогу тебе встать.
– Я сам, – отмахнулся Сергей Васильевич. – Врач сказал, что я практически здоров.
Сергей смотрел, как тяжело поднялся с постели отец, как медленно, какой-то шаркающей, стариковской походкой направился выходу из спальни. Подумал, что до полного выздоровления еще далеко. Пошел следом за родителями. Догнал их уже в коридоре:
– До завтра, папа? – то ли спросил, то ли констатировал факт.
– Спокойной ночи, сын, – ответил Сергей Васильевич не оборачиваясь. Так, словно боялся споткнуться и потерять равновесие.
– Я зайду к тебе чуть позже, – в отличие от мужа, Эльза обернулась и улыбнулась сыну.
* * *
– Как прошли гастроли? – полюбопытствовала, войдя в комнату Сергея спустя час с небольшим.
– Как папа? – Сергей не хотел повторять снова то, о чем весь день рассказывал отцу.
– Уснул, – пожала плечами Эльза. – Он всегда сразу засыпает после приема лекарств.
– Почему ты не поехала к Диане? – Истомин-младший решил сразу выполнить обещание, данное отцу и поговорить о сестре.
– Зачем?! – в голосе Эльзы зазвучала злость. – Я не хочу и не стану этого делать! Уже сказала и Сергею (о муже) и повторю тебе – я не верю в то, что эта девчонка моя дочь! Кроме небольшого сходства и того, что она, как и я, выбрала стезю балерины, между нами нет ничего общего!
– Откуда ты знаешь, мама? – растерялся Серной. – Ведь ты с нею даже толком не поговорила?
– Мне вполне достаточно того, о чем рассказали вы! – Эльза презрительно усмехнулась. – Такое поведение, такое отношение к людям, которые не сделали тебе ничего плохого, уж мне-то точно не свойственны! Эта наглая хабалка не может быть моей дочерью в принципе!
– Ты не имеешь права так говорить о Диане! – Сергей вскочил и теперь нависал над Эльзой, все так же оставшейся сидеть в кресле.
– Имею, – спокойно ответила, – и своего мнения о девчонке не изменю! И ни ты, ни твой отец не навяжете мне какую-то незнакомую девку! – глаза Эльзы сузились. – И пожалуйста, не нужно вновь начинать эти разговоры! Не нужно толочь воду в ступе! – добавила, найдя неопровержимый аргумент: – Ты ведь не хочешь довести отца до нового приступа? – сменила тему. – Лучше расскажи о гастролях, – мечтательно улыбнулась.
– В другой раз, – Сергею совершено не хотелось о чем-то рассказывать, – может, завтра. Я устал, мама, и тоже хочу отдохнуть.
– Галеты на столе, сок в холодильнике, – Эльза встала, собравшись уходить. – Спокойной ночи, сыночек.
«Идеальная жена, идеальная сиделка», – Сергей смотрел на закрытую после ухода Эльзы дверь. Добавил: – «Идеальная мать. Наверное. Для меня», – горько усмехнулся и достал телефон.
Нужно позвонить Славочке и предупредить, что в ближайшую неделю им не получится встретиться.
* * *
Звездинская собралась ложиться спать, когда прозвучал зуммер телефона.
Звонок её удивил. Сергея она сегодня не ждала, а Гассерта только что проводила до порога.
Мстислава так и не поняла, чем была вызвана срочность визита Алексея Викторовича.
Конечно, он поинтересовался её самочувствием.
Конечно, расспросил о том, как прошла встреча с Сереженькой.
И, конечно, сообщил что скоро, совсем скоро ей будет позволено начать осуществлять план по «окольцовыванию» молодого любовника.
На вопрос Звездинской: «Когда именно?», – ответил уклончиво: «Я сообщу. А пока – пусть все остается, как есть».
Мстислава разозлилась. Ему-то что? Прокручивает свои делишки за её счет! Младенец в утробе все растет, а она теряет время! Ведь если Сереженька заартачится, если откажется от отцовства и брака, должна остаться возможность сделать аборт. И в данном случае, время играет не в её пользу.
Но Мстя постаралась не выказать эмоций. Настраивать Лёшика против себя – вовсе ни к чему.
– И что мне прикажешь делать? – полюбопытствовала, глядя, как Гассерт допивает вторую чашку кофе.
– Ничего, – усмехнулся Алексей. – Живи в привычном режиме и жди. Думаю, что осталось недолго.
– До чего осталось?! – взвизгнула Мстислава. – Что ты крутишь?! За дурочку меня держишь?!
– Не ори! – Гассерт встал, собравшись уходить. – Это вредно для ребенка, – окинул Мстиславу оценивающим взглядом, ухмыльнулся: – А вот секс для беременных вовсе не противопоказан. Раздевайся!
Звездинской не хотелось никакого секса с этим мужчиной! Её тело еще помнило жаркие объятия Истомина!
Она отвернулась к окну, не желая, чтобы Лёшик увидел выражение её лица. Подумала: «Да сколько же еще мне придется тебя ублажать, старый козёл?!» И поняла, что все вот эти сексуальные игрища будут длиться ровно столько, сколько захочет Гассерт. И никуда она от него не денется.
– Расстегни молнию на платье, – сделала вид, что именно по этой причине повернулась к Алексею спиной. Почувствовала, как соскользнула с плеч шелковая ткань.
* * *
Гассерт покинул её гостеприимную обитель через четверть часа.
А спустя еще четверть – зазвонил телефон.
Мстислава недовольно поморщилась, увидев на табло имя абонента. Встречаться с Сергеем именно сегодня ей совершено не хотелось. Но и оставить звонок без ответа, она не могла.
– Что у тебя? – поинтересовалась, решив сослаться на плохое самочувствие, если Истомин захочет приехать.
– Отец болен, – ответил Сергей. – Мне нужно побыть дома несколько дней.
Мстислава облегченно вздохнула, придала голосу нотки встревоженности и сочувствия:
– Как жаль. А я так надеялась увидеть тебя сегодня вечером.
– Сегодня не получится, – Истомин немного помолчал. – Папа почти здоров. Уже первого октября собирается на работу. Но эти дни мне лучше побыть рядом с ним.
– Даже не знаю, как проживу без тебя целую неделю, – Мстя чувствовала и понимала, что начала переигрывать, но, к счастью, Сергей принял её огорчение за чистую монету:
– Неделя – это не так уж много. Только и успеем, что соскучиться.
– И то верно, – кивнула, словно любовник мог её видеть. Решила, что пора заканчивать разговор: – Устала сегодня, просто с ног валюсь.
– Тогда ложись спать, – посоветовал заботливый Сереженька. – Созвонимся завтра.
– Обязательно, – Мстислава нажала клавишу отбоя.
* * *
Гассерт, по дороге домой, обдумывал сегодняшнюю встречу со Звездинской.
В принципе, ничего нового он сказать любовнице не мог. Ему просто нужно было убедиться, что Мстя не нарушила его запрет и не выложила Сереженьке радостную новость о своей беременности. Баба она своенравная и непредсказуемая. И вполне может пренебречь его интересами и обещанием материальной поддержки в будущем.
Алексей Викторович поморщился, вспомнив завершение сегодняшнего визита.
Секс с Мстиславой давно утратил для него притягательность. Ему было и куда, и кому наведаться вечером. Кроме законной жены, конечно.
Отношения с супругой перешли в фазу далёкую от жизни любящих друг друга людей. Они стали, скорее, единомышленниками и деловыми партнерами. А потому его мужское естество в последние полгода на пару со Звездинской ублажала молоденькая барышня из отдела по связям с общественностью. Чем-то новая любовница напоминала ему Мстиславу в первые годы их связи. Когда Звездинская еще держала в узде свой мерзкий нрав и хотела выглядеть в его глазах милой лапушкой, так нуждающейся в крепком мужском плече.
Гассерт прекрасно видел и понимал, что и Мстя охладела к нему. Но что может «поставить на место» женщину лучше навязанного мужчиной секса? Не изнасилования, Боже упаси! А принуждения, когда она вынуждена подчиняться. Вынуждена делать вид, что ей все вот это необходимо и нравится.
Автомобиль, везущий Алексея Викторовича домой, остановился на светофоре, когда раздался звонок мобильного телефона.
– Ну что там еще? – недовольно спросил Гассерт, увидев на табло имя Звездинской.
– Хочу сообщить, что твой «денежный мешок» расхворался, – ехидно сообщила Мстя.
– Откуда сведения?
– Сереженька только что позвонил. Сказал, что папа болен.
– Насколько серьёзно? – уточнил, надеясь получить необходимые сведения.
– Думаю, не очень, – Мстислава была рада возможности выложить новую информацию. – Первого октября уже приступает к работе.
– Вот и хорошо, – облегченно выдохнул Гассерт. – Значит, ничто не воспрепятствует моим планам, – замолчал.
– Ты хоть поблагодарил бы за то, что забочусь о твоей карьере! – взвизгнула Мстя.
– Благодарю, – ухмыльнулся и нажал клавишу отбоя.
Что ему дали сведения о болезни потенциального инвестора, Гассерт не знал. Но держать руку на пульсе происходящего в Южной Пальмире давно вошло у него в привычку.
– Будь завтра к восьми, – велел водителю, покидая авто, Алексей Викторович.
– Как скажете! – машина плавно выехала со двора элитной многоэтажки, выстроенной совсем недавно на самом берегу самого прекрасного из морей.
