Текст книги "Жизнь на кончиках пальцев - 3 (СИ)"
Автор книги: Маруся Новка
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)
Глава четвёртая
– Через полтора часа поезд прибывает в Южную Пальмиру! – орал на весь вагон проводник, шествующий, покачиваясь, по проходу плацкартного вагона. – Собираем и сдаем постельное, иначе, не верну билеты!
Билеты и танцовщикам балетной труппы театра, и оперным певцам были необходимы! Именно поэтому, матерясь и возмущаясь сквозь зубы, явно недовольные тем, что их разбудили в половине шестого, когда можно было еще часок поспать, они начали сползать с полок и пробираться к туалету. Хрупкая балерина попыталась убедить корпулентного баритона пропустить её в умывальню первой, но не тут-то было!
Это на гастролях он мял по ночам в номере её изящное тело! А сегодня, спустя какой-то час с небольшим, на перроне вокзала его будет встречать законная жена! Перед которой он должен предстать в наилучшем виде и без ароматов винного перегара! А потому – в очередь, голубушка, в очередь! О том, что было на гастролях – можешь забыть, как о сладком сне. Гастроли завершились, а вместе с ними закончились гастрольные романы. Окончание и первых, и вторых отмечали полночи певцы и танцовщики после того, как сели в выкупленный для них плацкартный вагон поезда, следовавшего в Южную Пальмиру.
* * *
Сергей Истомин вышел из вагона одним из последних. Следом выпорхнула молоденькая балерина, с которой у него завязалось некое подобие романа еще в начале гастролей.
Девушка, понимая, что в восемнадцать лет Сереженька вряд ли обременен не только браком, но и какими-то серьезными отношениями, начала методично и скрупулёзно его, что называется, «окучивать».
Её поползновения Истомин не только понял, но и пресек в зародыше, сообщив, что в Южной Пальмире у него осталась невеста. С нею он будет строить семью.
Как ни странно, этот аргумент оказался превосходной «отмазкой» для балерины, которая, вздохнув, согласилась довольствоваться той «крупицей счастья», которую был намерен предложить новый танцовщик. Ну а Сергей, решив, что со следующей партнершей по постели ему может так не повезти, что дамочка окажется более требовательной и настойчивой, чем доставит ему немало хлопот, от намерения перетрахать всю женскую половину гастрольной труппы, включая певиц, отказался, и продолжил изредка нырять в постель к своей «первенькой».
Два месяца гастролей пролетели если и не как один день, то, в любом случае, достаточно быстро. Труппа давала сборные концерты в театрах по всей стране, не задерживаясь в каждом городе больше чем на неделю.
* * *
Город Льва на западе страны был последним в гастрольном туре. И поразил Сергея в самое сердце своей самобытностью и архитектурой.
В первое же утро по приезде, Истомин, отчего-то впавший в хандру и меланхолию, пожелал немного развеяться и отправился на прогулку. Выйдя из гостиницы, расположенной в историческом центре незнакомого города, медленно побрел вверх по улице, вдыхая еще прохладный воздух. Поморщился от покалывающей боли в висках. Подумал:
«Что за идиотская привычка отмечать прибытие в новый город и завершение гастролей в нем, алкогольными возлияниями?!»
Порадовался тому, что удалось отвертеться от вечерних посиделок после концертов, заканчивающихся, иногда, уже далеко за полночь. На его участии, честно говоря, не очень-то настаивали. Он был новичком в труппе, и, поди знай, какими путями попал в театр сразу по окончании училища?
Но вчера, после заселения в гостиницу, был тот самый случай, когда отказ не принимался. И Сергею пришлось вместе со всеми «наливаться» вином, к счастью, оказавшимся вполне недурственным. Но качество напитка не избавило от утренней головной боли, унять которую вполне способна чашка хорошего крепкого кофе.
Истомин увидел небольшое кафе и сел за выносной столик под полосатым тентом.
– Що робить гарний хлопець в моiй кав`ярнi в таку ранню годину? – из двери кафе вышла полная брюнетка и медленно приблизилась к столику.
Истомин, выросший в Северной Пальмире, не знал языка, на котором говорит женщина. Незнакомка, усмехнувшись, повторила вопрос, слегка переиначив его:
– Откуда вы, юноша, и почему решили посетить славный город Льва?
– Из Южной Пальмиры, – ответил Истомин. – Намерены дать три концерта в вашем театре.
– Вы актер? – взгляд незнакомки стал заинтересованным.
– Артист балета, – разъяснил Сергей, – танцовщик.
– Ой, як цiкаво! – всплеснула руками брюнетка, – в мене щэ не було знайомых балерунiв, – усмехнулась.
Сергей поморщился. Уж что-что, а слово «балерун», считающееся оскорбительным в среде балетных, он понял прекрасно.
Незнакомка смутилась. Но тут же встряхнула копной волос, вскинула голову:
– Могу я вам что-то предложить? – поинтересовалась. – Я владелица этого кафе, но обслужу вас, потому как до открытия и прихода персонала еще почти час.
– Я бы выпил кофе, – Истомин снова поморщился, почувствовав новый прилив головной боли. – После вчерашнего банкета башка раскалывается, – объяснил свое желание, словно оправдываясь.
– Я бы порекомендовала нечто иное, – брюнетка продолжала в упор разглядывать Сергея. – Правда, приготовление напитка займет больше времени, но, если вы не торопитесь…
– Не тороплюсь, – обрадовал Сергей. – Репетиций на гастролях нет, а потому я свободен до вечера.
– Мене звуть Наталка, – сообщила незнакомка. Добавила: – Можно – Наташа, если вам так удобнее.
– Наталка мне больше нравится, – усмехнулся Истомин. – Сергей, – представился в сою очередь.
– Добре, – кивнула Наталка и скрылась в кафе.
Только через двадцать минут она, держа в руках две чашечки, расточающие дивный аромат на всю улицу, вышла из кафе и поставила на стол напиток.
– Что это? – Сергей принюхался, улавливая знакомый и, одновременно, незнакомый запах.
– Горячий шоколад! – гордо провозгласила брюнетка. – С корицей, гвоздикой, мускатным орехом и черным перцем!
Истомин вздохнул, подумав, что выпив эту «углеводную бомбу» он обречет себя на трехдневную интенсивную работу у станка.
Но аромат кружил голову. Рот Сергея наполнился слюной. Он поднес чашку ко рту и сделал небольшой глоток. И тотчас зажмурился от удовольствия, потому что даже не представлял, насколько восхитительным может быть смешение сладкого и жгуче-острого вкусов.
Наталка последовала его примеру, и на добрую четверть часа за столом воцарилось молчание.
– Сподобалось? – брюнетка смотрела, как Сергей с явным сожалением отодвигает пустую чашку. Тут же перевела вопрос: – Понравилось?
– Очень! – искренне ответил Истомин. – Вы дадите мне рецепт? Вернусь в Южную Пальмиру, и раз в месяц буду баловать себя этим напитком.
– Шоколад любит женские руки, – расхохоталась Наталка, довольная похвалой. – Рецепт я, конечно, дам, и строго пропишу пропорции, нарушать которые нельзя, иначе получишь бурду с запахом шоколада, но будет лучше, если напиток будет готовить ваша мама или девушка, – лукаво стрельнула глазками в сторону Сергея: – Думаю, о наличии жены говорить пока рано?
– Как и о наличии девушки, – погрустнел Истомин. – Да и с мамой может выйти загвоздка.
– Поссорились? – понимающе вздохнула Наталка. – Это не страшно. Материнское сердце все простит. Все стерпит и преодолеет.
– Боюсь, это не о моей маме, – едва слышно пробормотал Сергей.
От дальнейшего разговора и продолжения удовлетворения любопытства хозяйки кафе, спасло появление двух девушек, постаравшихся рассмотреть того, с кем их работодательница распивает горячий шоколад.
– Доброго ранку, панi Наталя! – певуче произнесла первая.
– Ви чудово виглядаэте! – добавила вторая.
– Навзаэм, – хозяйка кафе вздохнула, явно сожалея о прерванной беседе. Встала из-за стола. Улыбнулась Сергею:
– Я постараюсь обязательно посетить ваш спектакль, – повернулась к девушкам:
– До роботи! – голос Наталки, мягкий и журчащий во время разговора с Истоминым, стал резким и жестким.
* * *
Обещание, данное Сергею, Наталка сдержала.
Уже во время первого концерта, на который, как правило, достать билеты проблематично, Истомин, раскланиваясь перед публикой после исполнения своей Тарантеллы, увидел недавнюю знакомую, сидевшую с огромным букетом в седьмом ряду партера.
Сергей поднес пальцы рук к губам и послал в зал воздушный поцелуй, адресуя его непосредственно брюнетке, понявшей посыл и заулыбавшейся в ответ.
Отдельные гримёрки во время гастролей не предоставляются никому. Переодевание в концертные костюмы, гримирование, равно как и разминка перед выходом на сцену, происходят, что называется, «на куче». На виду у всех. А потому, когда в общую гримёрку вошла высокая полная брюнетка с букетом и, улыбаясь, направилась к Сергею, на них с любопытством уставились все присутствовавшие.
– Мне очень понравилось ваше выступление, Сергей, – Наталка протянула Истомину цветы.
– А чому панi розмовляэ на чужiй мовi? – решил блеснуть лингвинистическими познаниями один из танцовщиков.
– Тому що панi знаэ не тильки рiдну мову, а й ще декiлька, – улыбка Наталки стала снисходительной и высокомерной. – И говорить с человеком на том языке, к которому он привык – обязывают правила хорошего тона.
Танцовщик стушевался и начал переодеваться, сделав вид, что присутствие женщины в гримёрке его вовсе не смущает.
– Может, сходим в ресторан? – предложил Сергей, мысленно пересчитывая наличку в портмоне. – Только занесу цветы в гостиничный номер.
– Цветы отнесем, – кивнула Наталка, – а вот от ресторана откажусь. Лучше я вам покажу ночной город Льва! Поверьте, здесь есть чем полюбоваться.
Истомин вздохнул с наигранным сожалением. Он был рад, что удастся избежать позора, если ему вдруг не хватит денег, чтобы расплатиться за ужин в ресторане. Зарплату за первый месяц работы в театре перечислять на карту отчего-то не торопились. Те деньги, что на ней были, Сергей давно истратил и обращаться к отцу за новым траншем не собирался. Небольшое количество наличных средств как раз удалось растянуть на все время гастролей.
– Я с удовольствием познакомлюсь с вашим прекрасным городом, – Истомин согнул руку в локте, предлагая Наталке опереться, и пара покинула гримёрку.
– Хорошо, что сегодня сабантуй! – кислый вид неудавшегося знатока словесности, свидетельствовал, как раз, об обратном. – В номер часа два лучше не соваться.
– Думаешь, за два часа огуляет эту жирную тётку? – расхохотался коллега по сцене. – Там телеса только два часа разминать нужно. Да и старовата она для нашего Сирожи!
– Это его проблема, – улыбка на лице танцовщика из сальной преобразовалась в мстительную, – а я возвращаюсь в номер ровно через два часа!
– Расскажешь потом, что увидел! – веселился коллега.
– Конечно, – хлопнул весельчака по плечу танцовщик. – Пошли уже, что ли?
– Пошли. Нас букетами не одарили, так что топаем прямиком в ресторан!
* * *
Мысль о том, что было бы неплохо пригласить Наталку в номер и, не теряя времени даром, тотчас уложить в постель, посетила Сереженьку сразу же после выхода из театра.
Его новая знакомая вовсе не была жирной, как выразился недавно коллега Истомина. О таких женщинах говорят – пухленькая, пышечка, ладненькая, сдобная. Да и пахло от Наталки, словно от свежей булочки: корицей, гвоздикой, мускатным орехом и шоколадом.
Идти к гостинице было недалеко, и Сереженька уже представлял в мечтах, как обретает новый сексуальный опыт. А потому был слегка ошарашен, когда брюнетка, указав рукой на столик какого-то кафе, расположенного в двух шагах от входа в гостиницу, сообщила:
– Я обожду вас здесь, – и лукаво усмехнулась. Так, словно прочла на лице Истомина всю историю его будущих поползновений.
«Блин!» – злился Сереженька, поднимаясь чуть ли не бегом по лестнице на третий этаж отеля. – «Понатыкали этих кафешек на каждом углу!» – но тут же успокоился. У него будет время «познакомиться поближе» с этой дамочкой, которая так ловко отшила его в этот раз. Он сумеет её очаровать! Если до сих пор не очаровал! Ведь не напрасно она пришла на концерт! Не напрасно подарила ему цветы! Это должно говорить о чем-то!
Пока Сергей искал в номере емкость для букета, пока наливал воду в обычную литровую банку, оставленную кем-то в тумбочке, пока переодевался после душа, который решил принять, потому как даме, далекой от искусства Терпсихоры, может не понравиться запах едкого балетного пота, к столику, за которым осталась его новая знакомая, подошел мужчина. Склонился над протянутой рукой. Коснулся пальцев губами:
– Доброi ночи, панi Наталя.
– Навзаэм, – ответила брюнетка.
– Що привело вас в цей час до моэi кав`ярни?
– Познайомилась вранцi з одним хлопчиной, – Наталка усмехнулась. – Хочу трошки розважитись. А поки вин, я думаю, миэться, – поморщила носик, потому как Сергей был прав: запах балетного пота приятен далеко не всем, – вирiшила не «торопить события», а дати йому змогу трошки понервувати.
– Зробите його одним зi своих коханцив на день? – голос собеседника отчего-то стал грустным.
– Щэ не вирiшила, – пожала плечами брюнетка. – Подивимось, як справи пiдуть, – посмотрела на распахнувшуюся дверь отеля: – А ось i вiн! – подмигнула мужчине, с которым беседовала. – Не сумуйте, пане Богуслав! Колись и до вас черга дiйде! – и, встав со стульчика, заспешила навстречу Сергею.
– А як же, дiйде, – вздохнул оставленный в одиночестве мужчина. – Хто не знаэ у городi Лева, що наша Наталя вiддаэ перевагу юнакам, а не чоловикам.
* * *
Намерение Наталки немного «поиграть» с Сергеем, «помучить» его ожиданием близости, сыграло с ней злую шутку. Потому как с кем переспать – у Сереженьки проблемы не было, а гулять всю ночь по городу и беседовать на отвлеченные темы, он не привык. Да и, если честно, он очень хотел поговорить с кем-то откровенно о событиях последних месяцев. О том, что произошло в его семье. А открыться ему было не перед кем.
Наталка стала прекрасным объектом для откровений Истомина!
Ну а что? Она взрослая, далеко не глупая. Имеет жизненный опыт. Не стремится юркнуть к нему в постель. А потому, уже при следующей вечерней прогулке по городу, которую Наталя как раз и собиралась завершить в Сереженькиных объятиях, он выложил ей все, о чем думал. Все, что не давало покоя. И попросил совет, как ему быть дальше. Что делать?!
– Позвони родителям, – был первый ответ. – Узнай, как обстоят дела. Не исключено, что в твоей семье уже произошли какие-то изменения. Что твоя сестра уже с матерью!
– Нет, – покачал головой Сергей, – ты не знаешь мою маму. А главное – ты не знаешь Диану, – юноша и сам не заметил, как перешел на «ты». – Пока я не вернусь, никакие разговоры по телефону ничего не прояснят! И как действовать по возвращению – я не имею представления.
– Ну что же, – вздохнула Наталка, – давай разберем возможные варианты…
Разбор вариантов продолжался каждый вечер! Сергей засыпал вопросами свою знакомую, оказавшуюся его наперсницей. От мысли затащить Наталку в постель он давно отказался.
И Наталка, хотела она того или нет, была вынуждена поступить так же. Потому как не станешь же заниматься сексом с тем, кто за столь короткое время стал для тебя чуть ли не младшим братом. Да и Сереженька, усаживая её в такси после ночной прогулки, касался губами кончиков пальцев и рассыпался в благодарностях, повторяя:
– Я так тебе благодарен, Наталка! Если бы не разговоры с тобой, я даже не знал бы, как действовать в дальнейшем.
Неделя гастролей завершилась, как всегда, банкетом, на который Наталка идти отказалась, хотя Сергей её настойчиво приглашал.
– Удачи тебе, хлопчик, – коснулась губами щеки Сергея. – У тебя все получится! И я рада, что у нас все случилось так, как случилось, – брюнетка быстро покинула гримёрку, оставив Сергея, прижимающего к груди очередной роскошный букет, в одиночестве.
Весь следующий день Истомин провалялся в гостиничном номере.
Сергей то поглядывал на цветы, то начинал одеваться, намереваясь отправиться в кафе Наталки. Но снова ничком падал в кровать. Он понимал, что жительница города Льва вчера попрощалась с ним. И сегодняшний визит ничего не даст. Ничего не добавит. А вот испортить может многое.
Вечером труппа театра загрузилась в вагон поезда и отправилась домой.
В Южную Пальмиру.
Гастроли завершены.
Впереди очередной этап жизни и работы.
* * *
Сергей Истомин-младший стоял на перроне.
Он прекрасно помнил слова Наталки о том, что ему сразу же нужно поговорить с родителями. Но жительница города Льва ничего не знала о Славочке! В эту часть своей жизни Сергей её посвящать не стал. Да и зачем? Ведь он еще даже не решил, станет ли продолжать отношения со Звездинской, или оставит её в прошлом, как и учебу в хореографическом училище?
Ехать домой, отчего-то, категорически не хотелось. Часы на железнодорожном вокзале пробили восемь раз. А это значит, что Мстислава, скорее всего, уже отбыла на работу. Самым лучшим, что смог придумать Истомин, стало решение отправиться в училище.
Вот только нужно выпить чашку кофе и куда-то деть сумку с вещами.
Для багажа нашлось место в камере хранения, а в привокзальном кафе Сергею подали жалкую пародию на кофе, которую он, впрочем, быстро выпил.
Через час по прибытии в Южную Пальмиру, Истомин садился в такси, назвав водителю адрес хореографического училища.
Глава пятая
Леночка крутилась у зеркала, подкрашивая и без того густые и черные ресницы. Провела по губам карандашом бледно розовой помады. Скептически хмыкнула, рассматривая свое отражение:
– Вроде, ничёсетак? – взглянула на Диану, уже полностью одетую и ожидавшую, пока подруга закончит «чистить пёрышки».
– Красотка! – одобряюще кивнула Диана. – Идем, а то опоздаем к уроку.
Леночка, одернув жакет, еще раз взглянув в зеркало, схватив стоявший на тумбочке рюкзак, поспешила за подругой, покидавшей комнату.
– Не лети, как угорелая! – схватила Диану за руку. – Мы взрослые девушки! И нам положено двигаться неторопливо и горделиво.
– Скажешь тоже, – усмехнулась Диана, но быстрый шаг замедлила.
Подруги вышли из двери училища и, не успев сделать несколько шагов, замерли, словно споткнувшись обо что-то.
Этим «чем-то» был Сергей Истомин, успевший покинуть салон такси, захлопнуть за собой дверцу авто, и повернувшийся ко входу, чтобы проследовать в здание.
Леночка быстро повернула голову, взглянула в побледневшее лицо подруги:
– И что ты замерла? Пошли! Поздороваемся для начала.
Диана замерла, не собираясь следовать совету подруги. Конечно, она понимала, что встреча с Сергеем неизбежна. Что рано или поздно им придется и увидеться, и поговорить. Но не думала, что все произойдет так внезапно. Именно сегодня! Хотя, уже вторая половина сентября. И Милочка говорила, что в эти дни театр должен вернуться с гастролей.
Девушки стояли посередине аллеи и смотрели, как к ним навстречу идет Сергей. Мимо пробегали спешащие в школу юные балерины и танцовщики. Они обтекали замерших подруг и вчерашнего выпускника, поглядывая на них с любопытством, но не останавливаясь. Взрывной характер Леночки и её острый язычок ни для кого не были тайной. Попробуй, остановись! Попробуй, спроси о чем-то! В лучшем случае ответит так, что отобьет всякую охоту задавать вопросы. А ведь может и наподдать по затылку так, что долетишь до школы в считанные минуты.
– Привет, Диана, – Истомин остановился перед девушками. – Как ты?
– А со мною, значит, даже здороваться не нужно?! – ехидно спросила Леночка.
– Здравствуй, Лена, – исправил оплошность Сергей. Спросил, осознав глупость вопроса, еще не закончив его: – Вы в школу?
– На дискотеку! – продолжала ёрничать Леночка. Добавила, увидев растерянное лицо Истомина: – Конечно, в школу, куда же еще?! – уставилась на Сергея, словно ожидая продолжения беседы.
Но Истомин посчитал, что приличия соблюдены, а потому снова смотрел только на Диану:
– Нам нужно встретиться и поговорить.
– О чем? – вздохнула девушка. – Все, что я хотела – уже сказала. Не вижу смысла в дальнейших разговорах, – она по-прежнему старалась не встречаться взглядом с Сергеем, смотрела куда-то в сторону, сделала шаг влево, словно собираясь обойти заслоняющего дорогу.
Юноша повторил манёвр Дианы и снова стоял прямо перед ней.
– Ну что ты, как маленький? – Диана подняла глаза, в которых Сергей увидел какой-то странный блеск. – Не о чем нам говорить. И встречаться незачем, – умудрилась каким-то образом проскользнуть мимо юноши, который, от неожиданности, только и смог, что схватить её за полу жакета.
Услышал треск и увидел, как в сторону отлетела пуговица.
– Вот ведь медведь безрукий! – крикнула Леночка. Осмотрелась, в надежде найти пуговицу, но, не заметив искомого, бросилась догонять подругу, бросив через плечо Сергею: – В каком колхозе тебя только воспитывали?!
Истомин все так же стоял на аллее. Он не понимал, чем обидел Диану?! Почему она с ним так разговаривает? Ведь он не сделал ей ничего плохого! Пожал плечами, подумав, что не собирается сдаваться так просто. Судя по всему, Диана уже помирилась с подругой, хотя, простить такое! На это способен не каждый. Ведь не обнаружь он тогда пуанты полные перца, неизвестно чем закончилась бы для Дианы проделка Леночки. Увидел, как у обочины что-то блеснуло. Подошел, нагнулся, поднял лежавшую в пыли пуговицу и сунул в карман брюк.
Посмотрел на окна училища. Заметил стоявшую за одним из них Звездинскую, которая внимательно наблюдала за разыгравшейся на аллее сценой. Помахал любовнице рукой, улыбнулся, и зашагал ко входу в училище.
* * *
– Ну что, увиделся с сестричкой? – поинтересовалась Мстислава вместо приветствия. – Ты ведь за этим явился?
– Я явился, чтобы встретиться с тобой, – Сергей потянулся к лицу Мстиславы, собираясь поцеловать. – Кстати, мы только приехали с гастролей, и я сразу же помчал к тебе. А Диану увидел совершено случайно.
– Так я тебе и поверила, – довольная Мстя подставила щечку для поцелуя. Поинтересовалась: – Что, даже домой не заехал?
– Сразу к тебе! – Истомин прижал к груди любовницу. – А ты немного пополнела, – тут же добавил: – Но тебе идет! Такая грудка аппетитная.
– И когда ты успел разаппетитеться на большие сиськи? – продолжала ворчать Звездинская, довольная похвалой своим новым формам.
* * *
Леночка едва успела догнать Диану у самого входа в школу.
– Блин, смотри, этот гад тебе пуговицу вырвал! – на месте оторванной пуговицы, которая крепилась на металлической заклёпке, зияла дырка с рваными краями.
– Нужно вернуться найти, – пробормотала Диана. – Только дождемся, пока он уйдет.
– Что ты так его боишься?! – неистовствовала подруга. – Что он тебе сделает?!
– Ничего не сделает, – пожала плечами девушка. – Да и не боюсь я вовсе. Просто не хочу разговоров, в которых не вижу смысла.
По коридорам школы разнесся звонок, оповещающий о начале нового урока.
– Ну и черт с ней, этой пуговицей! – махнула рукой Леночка. – Пошли в аудиторию, а то ты без новых знаний совсем зачахнешь.
– А как же? – Диана указала на дырку.
– Заштопаем! – успокоила подруга, явно не дружившая с ниткой и иголкой. – А пуговицу Милочка тебе купит точно такую же в галантерейке. Сегодня на вечернем уроке попросим её.
* * *
Тимур забрал Милочку после вечернего урока.
Они не виделись неделю, а потому Халфин намеревался поужинать с любовницей в каком-нибудь тихом ресторане, и потом отправиться к себе домой.
– Ты не знаешь, в торговом центре еще работает галантерейный магазин? – Милочка решила вначале выполнить просьбу Леночки, а уж потом предаваться развлечениям.
– И зачем он тебе? – Тимур положил правую руку на плечи Милочки, оставив на руле только левую, что, впрочем, вовсе не помешало ему вести авто аккуратно и быстро.
Людмила пересказала Халфину то, о чем узнала от ученицы. Добавила:
– Девочки так расстроены. Они же постоянно ходят в школу в этих костюмчиках. И не обращают внимания на то, что их уже успели окрестить «инкубаторскими».
– Что не обращают внимания на дураков – это хорошо, – Тимур остановил машину на светофоре, улыбнулся старухе, погрозившей ему палкой во время перехода через дорогу. Сделал жест рукой, словно приглашая старую злюку следовать своим маршрутом и не опасаться за драгоценную жизнь. Добавил: – А вот купить пуговку в галантерее вряд ли получится.
– Почему? – удивилась Милочка. – Я видела там целую кучу металлических пуговиц! Они сейчас в моде.
– Ты такая же глупышка, как и моя дочь, – на светофоре вспыхнул зеленый, и Тимур плавно тронулся с места. – Ни ты, ни девочки даже не подозреваете о стоимости их нарядов. И это хорошо! Потому как в стоимость эту входят пуговки из золота. А камешки – настоящий морской жемчуг.
– Господи! – воскликнула Милочка. – Да зачем же все вот это на костюмчиках для девочек-тинейджеров?!
– У богатых свои причуды, – усмехнулся Халфин. – И к хорошему лучше привыкать с детства. А если не получилось с детства – то начинать нужно как можно раньше.
– Для чего девочкам привыкать к золотым пуговицам на одежде?! – все еще пыталась возражать Людмила. – Им это не нужно!
– Диане – может и нет, – согласно кивнул Тимур. – А вот моей дочери – очень даже нужно.
– Для чего?! – нахмурилась Милочка. – Что ты задумал, Тимур?
– Я тебе обязательно обо всем расскажу, – машина въезжала на территорию торгового центра. – Сейчас купим пуговки для костюмов. Поменять придется все. Потому как заказ точно такой же займет много времени, а девчонки, насколько я понял, не захотят различаться даже в подобной мелочи. Ты им поможешь? – подал руку, помогая Людмиле покинуть авто.
– Конечно, помогу, – вздохнула Людмила. – А что делать с теми? – задумалась о судьбе золотых пуговиц.
– Да что хочешь, – рассмеялся Тимур. – Можешь выбросить! Только говорить девочкам об их истиной стоимости и металле, из которого пуговки – не нужно.
– А как же «привыкать к хорошему»? – решила подколоть Милочка.
– Путь просто привыкают. К качественным и красивым вещам. Знание и понимание стоимости и эксклюзивности придёт потом. В свое время.
Пара вошла в раздвинувшуюся перед ними дверь торгового центра.
* * *
– А мне так даже больше нравится, чем с этими железяками, – Леночка ткнула пальцем в горку пуговок, которые Людмила Марковна аккуратно вывинтила, как показал ей вчера вечером Тимур.
Дыра на жакете Дианы была заштопана и прикрыта новой пуговицей, пластмассовой, но имитирующей слоновую кость, оказавшейся немного больше предыдущей. Ровно настолько, чтобы закрыть прорёху, но пролезть в петлю.
– А эти можно выбросить! – вынесла вердикт Леночка, собравшаяся смахнуть золотые пуговицы в мусорную корзину.
– Не нужно! – Милочка вскинула руку в протестующем жесте. – Лучше соберем и оставим. Вдруг, попадется такая же, и вы захотите вернуть все, как было. Ведь может так случиться?
– Может, – кивнула Диана, знающая изменчивый вкус подруги, предложила: – Тогда пусть побудут у вас. А то мы можем потерять. Или во время шмона кто-то заберет.
Людмила подумала о том, что если еженедельный шмон будет происходить под руководством Звездинской, то она, в отличие от самой Милочки, сразу узнает и драгметалл, и жемчуг. И тогда беды не миновать.
– Хорошо, – кивнула и побросала пуговки в пакет из-под новых, тех, что уже красовались на жакетах девушек.
– Вы папке привет передали? – полюбопытствовала Леночка. – И про книжку ему напомнили? – скривилась: – Нужно ведь нам знать, что там Машка так расхваливала?
– Ой, чуть не забыла, – всплеснула руками Милочка. Взяла сумку, стоявшую на тумбочке, достала книгу. Протянула Леночке. Добавила: – Привет, конечно, передала. И привезла для тебя ответный.
Девушка уставилась на название романа. Наморщила носик. Протянула книжку обратно Людмиле:
– Это не та! Я прекрасно запомнила название! Там был какой-то ловец, а здесь – пропасть.
– Это та, – Диана протянула руку, в которую подруга тотчас вложила книгу. – Я прочитала немного и об авторе романа, и о его названии. Вот смотри. По английски ловец будет кетчер. Тот, кто ловит, подхватывает, перехватывает. В принципе, это бейсбольный термин, ничего не говорящий нам, жителям Южной Пальмиры. Мне кажется, что автор употребил слово, чтобы дать понять: кетчер готов подхватить того, кто сорвется в пропасть. Ну а наши переводчики обыграли и немного изменили название романа, так, чтобы оно не звучало непривычно для отечественного читателя. Права я или нет – узнаем, когда прочтем книжку.
– Дианка, – бормотала Леночка. – Ты такая умная, что аж страшно. И столько знаешь. Когда только время на все находишь?
– Да там и написано-то было всего несколько строчек, – смутилась Диана. – Зашла в школьную библиотеку, нашла статью, прочитала. Вот и все знания.
– Так, девочки, – Людмила встала с кровати, на которой сидела за неимением стульев. – Мне пора. Вы тоже долго не засиживайтесь и не зачитывайтесь. Завтрашних занятий никто не отменял, – взяла сумку, в которую не забыла положить пакетик с пуговками и покинула комнату подружек.
Подойдя к остановке, увидела знакомый автомобиль, заулыбалась, устремившись к нему, в надежде на встречу с Тимуром.
Но за рулём сидел молчаливый водитель, имени которого Милочка так и не узнала, хотя однажды полюбопытствовала:
– Как вас зовут? А то возите меня чуть не каждый день, а я даже не знаю, как к вам обращаться.
– Это не важно, – ответил водитель. – Если вам нужно имя, зовите, как вам больше нравится, – и молчал все время, пока не остановился у подъезда Людмилы Марковы, которая всю дорогу думала о его словах и не понимала, как можно называть человека именем, которое взбредет в голову?
– Тимур Айдарович сегодня занят, – сообщил водитель. – Я отвезу вас домой.
«Домой, так домой», – вздохнула Людмила, усаживаясь в авто.
