Текст книги "Жизнь на кончиках пальцев (СИ)"

Автор книги: Маруся Новка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 18 страниц)

Часть третья

Глава первая

Звездинская увидела Сергея, переминавшегося с ноги на ногу и чуть ли не пританцовывавшего под порывами ледяного февральского ветра, едва вышла из машины своего «официального» любовника, доставившего пассию к месту работы.

Сергей бросился наперерез Мстиславе, явно намереваясь перехватить её до входа в училище.

– Ты что творишь?! – сквозь зубы прошептала Мстислава. – Я ведь велела ждать, пока сама не позову!

– Не волнуйся ты так, – Сергей криво усмехнулся. – Я сегодня не за этим. – И, уже громко продолжил: – Мстислава Борисовна, вчера в моей комнате произошел некий инцидент, который нужно обговорить немедленно!

В дверь училища мимо Звездинской и Истомина прошмыгнул балетмейстер, преподающий хореографию мальчикам младших классов. Услышал обрывок фразы. Задумался о том, что же могло случиться в комнате вот этого красавчика. Ухмыльнулся. Ведь не станет ученик жаловаться педагогу на то, что к нему приставала девушка? Впрочем, обо всем станет известно буквально через пару часов.

Танцовщик свернул влево по коридору и зашагал к своему классу.

Следом за ним в здание училища вошли Сергей и Мстислава.

– Пройдем в мой кабинет, – велела Мстя. – Там и продолжим беседу.

Едва за ними захлопнулась дверь, Звездинская, развернувшись и не собираясь даже снимать роскошную шубку из меха шиншиллы, уставилась на своего юного любовника:

– Что у тебя случилось?! – зеленые глаза Мсти сузились и недобро блеснули. – Только не говори, что тебя изнасиловала какая-то из выпускниц!

– Не пори чушь, – Сергей уже давно привык к тому, что любовница иногда пытается оттачивать привычку все держать в руках и всем командовать и на нем тоже, и перестал обращать внимание на строгий тон. – Давай помогу раздеться.

Мстислава повернулась спиной, позволила Сергею снять с себя шубку, улыбнулась, глядя как он бережно повесил в шкаф дорогой мех.

– Рассказывай, что произошло? – села за стол. – Что заставило моего мальчика выбежать на улицу в такую непогоду?

* * *

– Понимаешь, – Сергей почти закончил излагать рассказ о событиях вчерашнего вечера, – она ведь еще ребенок совсем. Ну как ей объяснить, что мне она и даром не нужна?! Ни сейчас, ни в будущем! Но девочка поняла, что ухаживать за нею я не собираюсь, вот и сделала пару лишних глотков шампанского.

– И зачем ты мне об этом рассказываешь? – поинтересовалась Мстислава.

– Затем, что наших девочек-змеючек я хорошо знаю! Они сумеют все исказить, перекрутить к своей выгоде. Умудрятся настроить тебя против этой глупой козявки! – не задержался с ответом Сергей. – А ты, моя красавица, страшна в гневе! – сел на край стола. Улыбнулся Звездинской.

– Иди в класс, – поморщилась Мстислава, отстраняясь от потянувшегося к ней с поцелуем Сергея. – Я тебя услышала. Но решение как поступить, приму только после того, как выслушаю и вторую сторону конфликта.

– Ты об этой Лене сейчас говоришь? – Сергей не понимал какую «вторую сторону» имеет виду Мстислава.

– И о ней тоже! – недобро усмехнулась любовница.

* * *

Звездинская сжала пальцы рук так, что побелели костяшки.

Первым желанием было побежать в жилой корпус, вытащить из кровати за волосы эту маленькую дрянь и отхлестать по смазливой мордашке!

Но она давно привыкла, что называется, загребать жар чужими руками. Девчонка никуда не денется, а сейчас нужно выпустить пар так, чтобы никто не понял причину её злости. Мстислава распахнула дверь кабинета и увидела Милочку.

– Опаздываешь, голубушка! – рявкнула так, что Людмила, не ожидавшая окрика, вздрогнула. – Зайди ко мне! – добавила, поняв, что ей собираются возразить, сославшись на урок. – Немедленно!

Милочка стояла перед Мстиславой чуть ли не навытяжку.

Умела подруга нагнать страху на всех, кто в момент её гнева или дурного настроения оказывался поблизости.

– Дрянь! Дрань! Дрянь! – бушевала Мстя, расхаживая по кабинету. – Что она о себе возомнила?! Шампанским заливается! И это в тринадцать лет-то!

– Ей в следующем месяце четырнадцать исполнится, – лепетала Милочка, найдя нелепое оправдание поступку ученицы.

– Ты считаешь, что в этом возрасте позволено бухать и на шею мужикам вешаться?! – Мстя не желала слышать никого, кроме себя. – Притащи её сюда! Немедленно! За патлы выволоки из класса!

– Хорошо, – Людмила вздохнула, поняв, что никакие доводы в ослепленный ревностью и негодованием мозг подруги сейчас не проникнут. – После урока приведу.

– Я сказала – сейчас! – Звездинская хлопнула ладонью по столу. – Иди!

Людмила покинула кабинет в раздумьях.

От немедленной встречи Мстиславы с Леночкой не получится ничего хорошего. Подруга не потерпит того, что кто-то посмел посягнуть на её собственность, а именно таким для неё был Сергей Истомин.

У Леночки характер еще тот. Коль скоро найдет коса на камень, терпеть унижения и оскорбления она не станет. И все закончится тем, что девчонку вышвырнут из училища, как нашкодившего котенка. Уж Мстя найдет к чему придраться.

Сообщение Дианы о причине отсутствия подруги на утреннем занятии давало отсрочку, но не боле того.

При этом у Мстиславы появлялся дополнительный козырь. Девочек, слишком рано перешедших порог взросления и ставших девушками в столь юном возрасте, гнобили и унижали все, кому не лень, под попустительством со стороны Звездинской, с улыбкой взирающей на «детские шалости» подопечных балерин.

Милочка прекрасно помнила случай двухлетней давности, когда одна из учениц не выдержав постоянных насмешек, находясь под прессингом угрозы исключения, покончила с собой.

Конечно, не с характером Лены бросаться с пирса в зимнее море! Но как поведет себя ученица, предсказать не возьмется никто.

– Диана, – Людмила Марковна задержала ученицу в танцклассе, – передай Лене, что её вызывает Мстислава Борисовна. И не ходи сегодня в школу. Было бы лучше, чтобы твоя подружка могла с кем-то поговорить по окончании беседы с педагогом.

– Я с Леночкой пойду, – Диана закусила губу.

– Это не самая лучшая идея, – возразила Милочка. – Лучше обожди в комнате её возвращения.

Леночку в комнате Диана не застала. Она испуганно озиралась, словно надеясь обнаружить подругу в узкой, как кишка, крохотной комнатёнке.

И, конечно, Диана не могла знать о том, что совсем недавно, буквально четверть часа назад, в их комнату постучала одна из учениц, присутствовавших на вчерашней вечеринке.

С ехидной улыбкой сообщила Леночке:

– Халфина! Срочно в кабинет Мстиславы Борисовны!

– Пошла вон, – пробормотала Леночка. – Я плохо себя чувствую! Мсте уже должны сообщить, что у меня первые месячные начались!

– Я не знаю, что кому сообщали, – балерина стояла в дверном проеме, – но вот в чем уверена на все сто, так это в том, что если не явишься немедленно – вылетишь из училища еще до наступления вечера! – и захлопнула за собой дверь.

Леночка повздыхала еще пару минут, потом, поняв, что деваться ей некуда, выползла из постели и двинулась к умывальнику. Нужно вычистить хорошенько зубы. Во рту с утра мерзкий кисловатый привкус. Да и припухшие глаза ополоснуть холодной водой не помешает.

* * *

У центрального входа в административный корпус хореографического училища остановился черный БМВ.

Водитель, в таком же черном, как и авто, костюме выскочил из салона, распахнул заднюю правую дверцу и замер под непрекращающимся дождём и ветром, раскрыв зонт и держа его над тем, кто неторопливо шагнул на мокрый асфальт.

Мужчина, невысокий и худощавый, на первый взгляд был одет так же, как и тот, что шествовал рядом.

Но, присмотревшись внимательнее, каждый, кто знаком с миром мужской моды, без труда узнал бы и костюм от Brioni, и туфли из кожи аллигатора всемирно известного бренда Testoni.

Мужчина, никуда не торопясь, медленно шествовал ко входу в училище.

Да и куда ему было торопиться? Он уже оказался там, где нужно. Промокнуть под дожем не даст зонт метров полутора в диаметре, заботливо удерживаемый над ним водителем. Замерзнуть под порывами ледяного ветра не получится ввиду краткости пути до входа.

Водитель, пристально следя за тем, чтобы на этот образчик моды от итальянских кутюрье не упала ни одна капля с неба, исхитрился, все так же удерживая зонт в одной руке, обойти «сопровождаемый объект» и распахнуть перед ним входную дверь.

Мужчина переступил порог училища. Замешкался ровно на секунду. Повернул слегка голову, словно давая понять, что следующая фраза предназначена тому, кто стоит за спиной. Бросил через плечо:

– Ожидай! – и зашагал через холл, направляясь в правое крыло.

Казалось, что он прекрасно знал о том, куда идет, но это было не так. В здании училища он был впервые.

Навстречу мужчине подтанцовывающей походкой шел балетмейстер, спешащий на репетицию в театр. Он умудрялся совмещать роль ведущего танцовщика с обязанностями педагога, преподавая хореографию ученикам младших классов.

Хореограф едва не споткнулся, увидев шествующего по коридору гостя:

– Добрый день! – поздоровался, глядя на вошедшего сверху вниз и при этом ощущая себя маленьким, мелким и ничтожным. – Могу ли я вам чем-то помочь? – поинтересовался, наклонив голову и заглядывая незнакомцу в глаза.

Губы мужчины тронула едва заметная улыбка. Он еще не совсем привык к своему привилегированному положению, а потому радовался, как ребенок, видя восторг и готовность услужить и подчиниться в лицах тех, кто от него не зависел. Пока не зависел. Эмоции и мысли мужчина давно привык скрывать, а потому со стороны его улыбка выглядела вполне уместным проявлением доброжелательности.

– Можешь, – барственно кивнул. – Сопроводи меня в кабинет руководства этой шараги.

Последнее слово, то, что его альма-матер обозвали шарагой, царапнуло слух балетмейстера. Он совсем уж было собрался обидеться и поставить на место наглеца, позволившего себе обозвать храм Терпсихоры. Смело, как ему показалось, посмотрел в глаза незнакомцу… и делать замечание передумал.

Потому как было что-то в раскосых глазах гостя, отбивающее всякую охоту возражать. Глазах, настолько тёмно-карих, что их радужная оболочка по цвету сливалась со зрачком.

«Наверное, он пошутил», – думал танцовщик. – «У него вот такое специфическое чувство юмора», – почему-то ему не хотелось вот так, сразу, попрощаться и расстаться с незнакомцем, даже не узнав, кто он и как его имя.

Но кабинет Звездинской становился все ближе, еще несколько шагов, и этот странный гость скроется за дверью!

– Могу ли я узнать ваше имя? – танцовщик остановился у двери и едва не сжался, встретив полный недоумения и враждебности взгляд гостя. Пролепетал:

– Понимаете, у нас, балетных, принято представлять коллеге того, с кем он незнаком. Этикет, – криво усмехнулся, словно сам смутился от необходимости любопытствовать.

Складка между густыми бровями гостя постепенно разгладилась:

– Халфин Тимур Айдарович, – представился он.

– А я – Богдан Любарский! – разулыбался в ответ танцовщик.

– Давай, Богдася, докладывай, – усмехнулся Тимур и ткнул пальцем в дверь кабинета Мсти.

Глава вторая

Мстислава немного успокоилась за прошедшие три часа, а именно столько времени миновало от того момента, как Сергей доложил ей о вчерашнем происшествии.

Она вовсе не собиралась спустить на тормозах выходку Леночки. Девчонку нужно проучить и наказать! Да так, чтобы и другим неповадно было! Так, чтобы слухи о Мсте пополнились еще одним эпизодом, только подтверждающим, что лучше не попадаться ей под руку!

Безуспешно прождав в кабинете полчаса, не теряя надежды на то, что Людмила бросится немедленно выполнять её приказ, поняв, что это не так и Милочка отправилась на урок, Звездинская села за стол и начала записывать на листке чистой бумаги все возможные причины для исключения Леночки из училища.

Если честно, ей было совершенно наплевать на то, что ученица намедни перекушала шампусика! Мстислава прекрасно знала о своеобразной «диете» подопечных, включающей в себя кроме дешевых сигарет алкоголь!

Это только тот, кто, выпив пару рюмок, привык плотно закусывать, считает, будто алкоголь способствует набору веса. Это вовсе не так! Попробуй на голодный желудок опрокинуть в себя полстакана водки! А потом ничего не есть весь день! Кроме приобретенного на следующее утро отвратительного самочувствия, обязательно потеряешь минимум килограмм, а то и два, веса! Главное – ничего не жрать! И балерины, стремившиеся сохранить формы, прекрасно об этом знали. Способом нестандартным злоупотреблять категорически не советовали, но пару раз в месяц – почему бы и нет?

Конечно, тринадцать лет – рановато для пития алкоголя, но взбесило Мстиславу не то, что Леночка пренебрегла возрастными ограничениями, а попытка пигалицы посягнуть на её Сереженьку! Которого Мстя считала своей собственностью и делить ни с кем не собиралась!

На сегодняшний день Леночка, как и любая из учениц, угрозы для Мстиславы не представляла.

Но Звездинская отдавала себе отчет в том, что девчонка талантлива! Пожалуй, даже больше, чем её подружка, благодаря которой попала в училище. Ну а если к таланту приплюсовать особый характер, которым Леночку родители не обделили, считай, что тебе открыт путь на вершину балетного Олимпа!

Мстислава понимала, что спустя какое-то время Леночка станет если и не Примой, то одной ведущих балерин труппы. И отчего-то была уверена, что девчонка вряд ли покинет родной город. Откуда взялась такая уверенность? Мстислава и сама толком объяснить не могла. Все складывалось в единое целое из маленьких штрихов. Из её дружбы с Дианой, к которой теперь добавилось увлечение Сергеем. Сказать самой себе, что девочка влюблена, Мстислава не хотела. Какая, к черту, любовь в тринадцать лет?!

И что будет после того, как Леночка и Сергей окажутся на одной сцене?

А она, Мстислава, успеет постареть на несколько лет?!

Звездинская знала о том, что Сергей намерен после училища вернуться в Северную Пальмиру, но собралась приложить максимум усилий для того, чтобы этому помешать.

Однажды у себя дома, Звездинская ненавязчиво завела разговор о том, что было бы неплохо, если бы Серёженька отказался от бредовой идеи делать карьеру на сцене Мариинки. Говорила о том, что здесь, в городе, где она имеет связи, власть и влияние, ей будет проще помочь ему с продвижением. Мурлыкала под нос песенку: «Оставайся мальчик с нами, будешь нашим королем!»

Впрочем, перспектива того, что Истомин станет ведущим танцовщиком, её привлекала не так, как показалось бы на первый взгляд.

Её планы заключались в другом! Основные планы.

Спустя какое-то время, Мстислава поняла, что Сереженька привлекает её не только как временный любовник. Что она хотела бы оставить юношу при себя навсегда!

И как подобное можно провернуть? Ну, конечно же, сочетавшись с Истоминым законным браком!

Мстислава не видела для этого преград!

Тот, кто уже много лет был её официальным любовником, возражать не станет! Он и сам неоднократно повторял:

– Замуж тебе, Славочка, давно пора. В стране такое творится, что того и гляди пододвинут меня в должности. А то и вовсе турнут, если не завалят по-тихому. И как ты тут одна будешь? Без меня?

От том, как она будет одна – Мстя и думать не собиралась! На нагретое любовником место в её гостеприимной постельке всегда найдется желающий. Но зачем кому-то знать об этом? А потому, Мстислава, потупив оченьки долу, вздыхала:

– Не вижу достойной кандидатуры. С тобой никто не сравнится.

Любовник, занимающий пост заместителя губернатора области, довольно усмехался, будучи уверенным, что достоинства его заключаются только в личных качествах. Разубеждать его Мстя не спешила.

Разница в возрасте?

Да что это, вообще, такое?!

В свои сорок с небольшим Звездинская выглядела, пожалуй, даже лучше, чем выпускницы училища!

Сойдя со сцены, она перестала вымучивать свое тело жесточайшими диетами, а потому вскоре у неё появилась грудь, а не намек на её существование. Округлились бедра и ягодицы. На щеках заиграл румянец. Или это было достигнуто умелым макияжем? Да какая разница?!

Привычка к ежедневным нагрузкам, которыми Мстислава себя не изнуряла, но и не отлынивала, помогла сохранить талию тонкой, а тело – гибким.

О таких, как она, говорят бейби-вумен. Женщина-ребенок. Черты лица, привлекательного и миловидного, полностью соответствовали определению.

Глядя на Звездинскую ни один из тех, кому на своей шкуре не пришлось испытать «своеобразие» её характера даже не подумал бы, что перед ним законченная колированная стерва.

И конечно, Мстислава приложила максимум усилий для того, чтобы дать понять Сереженьке, что стерва она для всех, кроме него. Но до той поры, пока она его любит, опекает и готова ради своего мальчика поступиться даже собственными интересами.

Дело было за малым: уговорить Сереженьку остаться в театре Южной Пальмиры, влюбить его в себя, ну и, конечно, дождаться, пока ему исполнится восемнадцать. В стране проживания Мсти брачный возраст наступал в семнадцать только для особ женского пола.

И вот эта потаскушка-Ленка могла стать на пути Звездинской к вожделенной цели!

Мстислава не понимала, с какого перепугу её Сереженька бросился на защиту этой козявки от гнева всесильного педагога?! Неужели, девчонка ему нравится?! Нет! Этого не может быть! И нельзя позволить, дабы это случилось!

Звездинская позвонила в секретариат училища и велела принести личное дело Халфиной Елены Тимуровны. Через четверть часа папка с личным делом, в котором отмечался едва ли не каждый шаг Леночки, лежала на столе.

Мстислава перелистывала страницы, когда в дверь тихо постучали.

– Войди! – крикнула, не вставая, думая, что наконец-то Людмила привела провинившуюся девчонку еще не догадывающуюся о том, что для неё уготовила Мстя.

* * *

Богдан Любарский открыл дверь и даже не понял, как так случилось, что мужчина, которого он видел впервые и узнал его имя несколько секунд назад, неуловимым образом оказался перед ним и вошел в кабинет первым.

Танцовщик мог поклясться, что его не оттолкнули, даже не прикоснулись! Все случилось само собой!

«Да», – подумал Любарский, – «такой пластике и умению двигаться позавидует любой танцовщик!» – и юркнул в кабинет следом. Замер рядом, но на полшажка позади.

– Добрый день, Мстислава Борисовна! – отчего-то поздоровался, хотя уже встречался с Мстёй сегодня. – К вам посетитель. Позвольте представить Халфин Тимур, – замялся на мгновение, вспоминая необычное отчество. Добавил, вспомнив: – Айдарович! – тотчас, словно на сцене, сделал открывающий жест в сторону хозяйки кабинета: – Мстислава Борисовна Звездинская! Сердце и душа нашего училища!

Мстислава, еще минуту назад изучающая дело Леночки, едва не приоткрыла рот от изумления, услышав имя посетителя.

В голове заметались, засуетились, наскакивая одна на другую, мысли:

«Не может быть! Это случайность! Просто однофамильцы! Отец этой паршивки сидит в тюрьме за убийство жены! И даже если предположить, что он уже освободился, то бывший зек никак не может быть одет так, как вот этот незнакомец!»

– Я вас слушаю, – пробормотала Мстя от чего-то охрипшим голосом. О том, что не мешало бы для начала поздороваться с гостем, она словно забыла.

Зато это не ускользнуло от внимания Тимура. Криво усмехнувшись одним кончиком рта, он сообщил:

– Я хочу забрать свою дочь. Халфину Елену. Насколько мне известно, она сейчас проходит обучение в вашем училище.

– Да-да, – закивала Мстя. – Знаю эту девочку, – сразу же добавила: – Девочка хорошая, но таланта для того, чтобы стать настоящей балериной ей явно не хватает.

В душе Звездинской все пело и ликовало!

Вот он, шанс избавиться от девчонки! Да как красиво! Никто ни в чем её даже не заподозрит! Ну а как может быть иначе?

Мстислава прекрасно знала, как пытаются унизить подруг другие девушки, постоянно обзывая их «сиротками». Догадывалась о том, что это больно ранит девочек. И вот! У одной из них объявился папочка!

Мстя перевела взгляд на вид, открывающийся из окна её кабинета.

На стоянке автомобилей, расположенной напротив окна, на месте, отведенном для директорского авто, стоял незнакомый БМВ за рулем которого скучал водитель.

Никому, кроме вот этого Тимура, машина принадлежать не могла.

Конечно, эта пигалица возрадуется от обретения вот такого папашки! Да так, что соберет свои вещички и исчезнет из училища и её, Мстиславы, жизни уже сегодня вечером!

Конечно, могут возникнуть проблемы. Ведь на обучение сирот за счет государства потрачены деньги, причем – немалые. Но это уже будет не её проблема! Папашка, похоже, далеко не бедный, вот он пусть и выплачивает!

Мстислава взглянула на крохотные часики. Перевела взгляд на Любарского:

– Богдан, пошли кого-то из учениц в жилой корпус за Леной! – подумала, что найти ученицу в здании администрации в это время будет не просто, добавила: – Или сам сходи, – увидела выражение удивления столь неуместным приказом на лице балетмейстера. Рявкнула: – Что застыл?! Выполняй!

Покрасневший от грубости в свой адрес на глазах у постороннего, Любарский пулей выскочил из кабинета. На его счастье почти сразу заметил ученицу выпускного класса, идущую навстречу, и велел отправляться за Леночкой.

Тимур и Мстислава остались одни.

– Присаживайтесь, – Мстя указала на стул слева от своего стола. – Думаю, нам нужно поговорить.

Тимур сел на предложенное место, предварительно развернув стул так, чтобы оказаться лицом к лицу со Звездинской. Ответил односложно:

– Нет.

– Что – нет? – растерялась Мстислава.

– Говорить нам не нужно, – снисходительно разъяснил Тимур.

– Но как же так? – Мстислава не чувствовала такого бессловесного отпора уже давно. Она привыкла ко всеобщему подчинению и преклонению! Нужно немедленно поставить на место этого хама! Добавила, ехидно усмехнувшись:

– Насколько мне известно, вы сидели в тюрьме за убийство! А теперь намереваетесь забрать Лену! И мне предстоит решать, можно ли вам доверить ребенка?

– Сидел, – кивнул Тимур. – И вышел досрочно, полностью доказав обществу, что не представляю ни для него, ни для народа страны никакой угрозы.

«Какой «народ страны»?» – удивлялась Мстислава. – «Он что о себе возомнил?»

Тимур тем временем продолжил:

– В родительских правах я восстановлен через суд, чему есть подтверждающие бумаги, которые я вам вручу по первому требованию. Все остальное вас не касается, и касаться не должно!

Мстя рассвирепела. Она уже успела забыть, что совсем недавно, буквально четверть часа тому назад, радовалась прекрасной возможности, подвернувшейся так вовремя. Теперь ей больше всего на свете хотелось продемонстрировать свою власть и поставить на место зарвавшегося наглеца!

– Лена сама может принимать решение о том, где и с кем ей жить!

– Не может, – спокойно ответил Тимур Айдарович. И дабы упредить дальнейший пустопорожний разговор, оразъяснил: – До достижения четырнадцати лет.

– Но ей скоро четырнадцать! – обрадовалась Мстя.

– Пока тринадцать, – охладил пыл незнамо с чего раздухарившейся тётки Тимур.

В кабинете повисло гнетущее молчание. Хотя, гостю в отличие от хозяйки кабинета, тишина не доставляла абсолютно никакого дискомфорта.

Звездинская вздохнула едва ли не с облегчением, когда раздался стук в дверь. Теперь она точно знала, кто пришел:

– Входи, Лена! Мы тебя ждем!

Леночка вздрогнула, услышав свое имя из уст Мсти.

Они все, начиная с первого по восьмой класс включительно, были для Звездинской коровами, бездарями, деревяшками, в самом лучшем случае – дрыгоножками. Имена для девочек были не предусмотрены. По крайней мере, Мстя их точно не знала!

Девочка вошла в кабинет, прикрыв за собою дверь.

Тимур встал и повернулся лицом к дочери, наблюдая за её реакцией и не торопясь заключить в объятия.

Леночка во все глаза смотрела на мужчину. Узнавала и не узнавала его. И дело вовсе не в том, что прошло долгих десять лет с момента убийства её матери и ареста отца!

Просто узнать в этом холеном дорого одетом господине дворника метущего улицы Молдаванки было невозможно!

И все-таки это был он! Её отец! Снившийся ей по ночам! Правда, с каждым годом все реже.

– Папка? – еле слышно прошептала Леночка.

– Да, доча. Это я, – Тимур сделал шаг к девочке. – Иди сюда. Дай тебя обнять.

Леночка разревелась так, словно собиралась одномоментно выплакать всю боль и горести сиротства. Она захлёбывалась и рыдала, повиснув на шее у Тимура. Словно прилипла, впечаталась в его грудь.

«Ну и черт с вами!» – думала Мстя, недовольная тем, что её любопытство так и осталось неудовлетворенным. Произнесла:

– Хватит слёзы лить! А то отец подумает, что мы тут на тебе воду возили!

Наконец, водопад слёз иссяк. Понемногу прекратились всхлипывания. Леночка разжала руки, отстранилась от отца:

– И что теперь?

– Домой поедем, – улыбнулся Тимур.

– Как домой? – не поняла девочка. – Куда домой? Я не могу! Завтра занятия!

– Никуда не убегут от тебя занятия, – успокоила Мстислава. – Поезжай. Столько лет не виделась с отцом.

– Вы разрешаете? – не верила ушам Леночка.

– Конечно, – улыбка на лице Мсти стала еще шире и елейнее.

– Мне нужно переодеться, – лепетала Леночка. – Взять куртку.

Тимур критически взирал на спортивный костюм, в котором дочь заявилась по вызову Звездинской. Наряжаться для Мсти девочка и не подумала.

– Заедем в магазин и купим все, что тебе понравится! – быстро решил вопрос с верхней одеждой. Подошел к Мстиславе:

– Готовьте документы и не забудьте о чеках на оплату ваших услуг по содержанию моей дочери, – кивнул, словно прощаясь, обнял Леночку за плечи и покинул вместе с нею кабинет всесильной Мсти.

Звездинская, едва за Тимуром и Леночкой захлопнулась дверь, подскочила к окну.

Как раз вовремя, чтобы увидеть, как из машины вышел водитель, направился к входной двери и раскрыл огромный зонт.

Леночка юркнула на заднее сидение авто.

Отец сел в салон рядом с нею.

Мстя вспомнила, что не попросила документы у этого новоявленного папаши!

Записала на листке бумаги номер отъезжающей машины. Ну так. На всякий случай.

Усмехнулась, подумав о том, что Леночка даже не зашла в жилой корпус, чтобы попрощаться с Дианой.

«Вот тебе и дружба», – снова усмехнулась, на этот раз с какой-то ноткой горечи.