Текст книги "Жизнь на кончиках пальцев (СИ)"

Автор книги: Маруся Новка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

* * *

Как ни странно, но дорогу от пригородной станции к дому любовника она запомнила прекрасно.

Цветущие сады навевали покой и словно внушали уверенность в том, что все будет хорошо. Не может быть по-другому! Этот великолепный день словно создан для мира и благополучия!

Она сразу узнала своего случайного любовника в мужчине, идущем навстречу. Заулыбалась, усмотрев в этом добрый знак. Словно он специально вышел, чтобы встретить их с дочерью. Заспешила, ускорив шаг.

Они остановились одновременно, словно споткнувшись о невидимую преграду.

– Привет, – сказал танцовщик. – Какими судьбами?

– Вот, – Эльза смотрела не на мужчину, а куда-то вдаль, – приехала, чтобы познакомить тебя с дочерью.

– Какая дочь?! – взвизгнул, отшатнувшись. – Ты о чем?!

– Я забеременела после той ночи, – промямлила Эльза. – Родила в марте. Это твоя дочь!

– Так, – мужчина явно взял себя в руки, – не морочь мне голову! Не нужна мне ни ты, ни твоя дочь!

– Ну как же? – растерялась женщина. – Это твой ребенок, и нам больше некуда идти.

– Я не знаю, с кем ты таскалась и от кого прижила ребенка! – любовник сорвался на крик. – Так что заворачивай оглобли и иди поищи другого дурачка! – добавил, словно поставив точку в дальнейшем разговоре: – И вообще – я через месяц женюсь!

– Но что же нам теперь делать? – прошептала Эльза.

– Да я почем знаю?! – танцовщик взял Эльзу за локоть, развернул в обратном направлении и поволок к пригородной станции. – Поезжай домой! К мужу возвращайся! У тебя, вроде, муж должен быть?

Она перебирала ногами, словно во сне, не понимая, ни куда идет, ни что произошло. В голове звенело, словно в хрустальном бокале. Конверт с ребенком становился все тяжелее, и Эльза боялась упасть и уронить дочь.

Она помнила, как тот, кто стал отцом её ребенка, втолкнул их в вагон электрички и стоял на перроне, пока не закрылась дверь.

Помнила, как нашла свободное место и села, не обращая внимания на любопытные взгляды попутчиков.

У неё не было ничего. Ни мужа, ни дома, ни денег. Была только вот эта девочка, которую она родила и с которой теперь не знала, что делать.

«Лучше бы я написала отказную в роддоме!» – подумала Эльза. – «Ну почему я этого не сделала?! И как теперь быть?! Как выживать с младенцем на руках?!»

За окном электрички мелькали добротные дома, утопающие в цветущих яблоневых садах.

Эльза мгновенно приняла решение. Она вскочила и бросилась к выходу.

«В этом селе живут хорошие и добрые люди!» – уговаривала саму себя, – «Они позаботятся о моей девочке!»

Она вошла в здание пригородного вокзала. Села на деревянную скамью. Достала бутылочку со смесью и снова покормила дочь. Удивилась тому, что малышка ни разу не заплакала за весь день. Прижала дочь к себе и словно впала в ступор.

– На первый путь прибывает электропоезд следующий в Город у Моря, – объявил привокзальный громкоговоритель.

Эльза, воровато оглянувшись по сторонам, убедившись в том, что здание вокзала абсолютно пусто, положила сверток с дочерью на лавку и опрометью бросилась на перрон.

– Электропоезд, следующий в Город у Моря, отправляется с первого пути, – объявил громкоговоритель девочке, одиноко лежащей на деревянной скамье.

* * *

«Господи! Что я наделала!» – Эльза смотрела, как за окном опять мелькают чужие дома. Тотчас одернула саму себя: – «Нет! Так будет лучше! И для меня, и для неё!» – спохватилась: – «Нужно было хоть выписку из роддома оставить и бутылочку!» – но снова нашла оправдание: – «Что проку в пустой бутылочке? Да и выписка ничего не даст, кроме даты рождения и моего имени. Нет! Так будет лучше! Пусть те, кто захочет удочерить мою девочку, сами определят для неё и имя, и фамилию, и дату рождения», – плотно зажмурила глаза, словно была не в силах больше видеть этот сверкающий майский день.

* * *

Эльза подходила к дому свекров не зная, чего ей ждать и на что надеяться.

Первым её увидел муж, подвязывавший ветку яблони, надломившуюся от буйного цвета.

Крикнул в глубину двора:

– Сережа! Иди маму встречай! – ухмыльнулся, глядя на жену: – Она с гастролей вернулась! – развернулся и пошел в родительский дом. Взять сумку из рук изможденной женщины он не поторопился.

* * *

Истомины уехали в Северную Пальмиру спустя месяц.

Эльза ничего не говорила мужу, а он ни о чем не спрашивал.

Они вели себя так, словно она действительно вернулась с длительных гастролей.

В Городе на Неве Истоминых ждала роскошная хорошо обставленная квартира. Сергей-старший, буквального через неделю после переезда сообщил, что ему пора выходить к новому месту службы.

– Хорошо, – кивнула Эльза. – Я бы хотела еще месяц отдохнуть, а потом уже посещу Мариинский театр. Представлюсь и узнаю, нет ли для меня вакансии хотя бы в кордебалете.

– Нет! – односложно ответил муж.

– Что значит – нет? – растерялась.

– Нет – значит нет! – нахмурился Истомин. – Твои танцы и гастроли закончились! Теперь ты жена и мать! Танцевать будешь на приемах и только со мною! – недобро усмехнулся.

* * *

Заниматься с сыном Эльза начала едва мальчику исполнилось пять лет.

Дождавшись, пока муж уйдет на работу, клала руку на спинку кресла и показывала мальчику упражнения, соответствующие его возрасту.

Через год, втайне от мужа, она показала Сереженьку хореографу балетной школы.

Вдвоем они уговорили Истомина-старшего позволить сыну заниматься балетом.

Чего это стоило для самой Эльзы – она вспоминать не хотела. Но слёзы, лесть, обещания никогда ни в чем не перечить и никогда ни о чем больше не просить, сделали свое дело.

В десять лет Сергей Истомин-младший поступил в хореографическое училище при Мариинском театре Северной Пальмиры.

О своей дочери, девочке, которую она оставила на пригородном вокзале, которой не удосужилась даже дать имя, Эльза Истомина старалась не вспоминать.

* * *

Эльза, словно очнувшись, посмотрела на нетронутую чашку, в которой давно остывший кофе уже покрылся серой пленкой.

Быстро выпила сок и попросила счет.

Солнце стояло в зените, и она поняла, что просидела за столиком кафе не меньше часа.

Нужно поторопиться. Сереженька, наверное, давно проснулся.

Нужно его накормить и озаботиться ужином. Искусной кулинаркой она так и не стала, в последние годы муж предпочитал обедать с коллегами в ресторане, но требовал, чтобы в доме всегда был ужин. Будет Истомин-старший его есть или нет – значения не имело!

Чем ближе Эльза подходила к дому, тем спокойнее она становилась.

Испуг, вызванный неожиданной встречей, исчезал и таял, словно облачко в весеннем небе.

«И что я так переполошилась!» – думала Эльза. – «Прошло четырнадцать лет с того дня!» – даже в мыслях она не стала уточнять какой именно день имеет в виду. – «Я уже узнала, что отец девочки закончил сценическую карьеру и переехал на ПМЖ в Америку. С этой стороны мне и моей семье ничего не угрожает. Просто встреча с этой женщиной была для меня слишком уж неожиданной. А потому я испугалась, хотя повода для страха нет совершено!»

* * *

– Сереженька! Я дома! – крикнула с порога.

– Наконец-то, – послышался ответ сына. – Я уже начал волноваться, думая о том, куда запропастилась моя мамуля?

– Сейчас будем обедать! – радостно сообщила Эльза, укладывая в пароварку стейк семги и несколько стеблей молодого сельдерея.

Глава пятая

– А вот и я! – на пороге комнаты общежития стояла довольно улыбающаяся Леночка. – Ну как ты? – спросила Диану и тотчас приступила к рассказу о том, как провела неделю каникул.

– Знаешь, а эта толстая Машка не такая уж и плохая оказалась! – Леночка скривилась, рассматривая пустые плечики в шкафу. – Как здесь тесно, – возмутилась, – некуда даже вещи повесить! – взглянула на подругу: – А ты не можешь переложить свое тряпье на полку? Мои платья и костюмы могут измяться, а для твоих, – хмыкнула, – нарядов это не страшно.

– Ну и что там с Машей? – напомнила Диана, выполняя просьбу подруги. – Её снова привозили в дом твоего отца?

– Нет! – Леночка аккуратно размещала в освободившемся шкафу обновки. – Я у них дома гостила целых три дня!

– А как же Тимур Айдарович? – удивилась подруга. – Забрал на каникулы, чтобы тотчас отправить в незнакомый дом?

– Много ты понимаешь! – возмутилась Леночка. – Папка должен был отлучиться по делам! Он ведь у меня бизнесмен! Он предложил мне на выбор – или остаться в его доме и глазеть на эту грымзу Наташку, или поехать в гости к Машке или Светке.

– И ты выбрала Машу, – констатировала очевидное Диана.

– Ага! – кивнула Леночка. – И, представь себе, хорошо провела время! Мы втроем с Машей и её мамой объездили все бутики! Видела бы ты, как они умеют разговаривать с этими плебейками-продавщицами! А потом были на концерте во Дворце Спорта! И каждый вечер ужинали в ресторане! Я даже уезжать не хотела, когда папка за мною приехал!

– А что за бизнес у твоего отца? – перевела разговор на другую тему Диана.

– Бизнес и бизнес! – нахмурилась Леночка. – Денежный! – уставилась в окно. – Знаешь, папа не любит, когда я задаю вопросы о тюрьме или о его работе. Сразу умолкает или говорит так, что вроде бы и ответил, а все равно непонятно ни черта! А я не хочу его злить и расстраивать! – насупилась, продолжая любоваться красотами торгового порта.

В комнате повисло гнетуще молчание.

– Ты все правильно делаешь, – Диана почувствовала, что подруга словно нуждается в её одобрении. – Отец сам обо всем тебе расскажет, когда посчитает нужным.

– Да? – удивилась Леночка, словно ожидала чего-то другого. – Вот и я так решила! – спросила, словно вспомнив о том, что и у Дианы могли бы быть какие-то новсти: – Ну а ты как? Что молчишь? Почему ничего не рассказываешь? Небось, снова просидела все каникулы, уткнувшись в книжку?

– Ну почему же? – улыбнулась подруга. – Занималась в танцзале понемногу. Два раза с Милочкой в кино ходили. Съездила в детский дом, узнала, смогу ли побыть в это лето на даче.

– Конечно, сможешь! – прервала рассказ Леночка. – Кто же откажется от бесплатной рабсилы?

Диану покоробил ответ, но она не стала заострять на нем внимание:

– Ты, надеюсь, в ресторанах ужиная, не набрала лишний вес? – спросила и тотчас пожалела о сказанном.

Но Леночка только расхохоталась в ответ:

– Нет! Я этим халдеям такое устраивала! Требовала, чтобы моя порция отварной трески была ровно семьдесят два грамма! Так они электронные весы притащили, чтобы я могла убедиться в том, что заказ выполнен, как нужно! Машина мама смеялась и говорила, что из меня будет толк!

– И что она имела в виду? – осторожно переспросила подруга.

– А я не поняла! – продолжала веселиться Леночка. – Но все равно было приятно! – вздохнула: – Завтра опять будем этой жвачкой питаться.

– Ты же знаешь ограничения в рационе балерин, – попыталась успокоить Диана. – Диета есть диета!

– Диета диете рознь! – вынесла вердикт Леночка. – Уж я-то в этом уже убедилась! Можно питаться сбалансировано и не жевать при этом силос!

Обговаривать дальше меню ресторанов и выходки Леночки Диане расхотелось. Да и за окном уже сгущались сумерки.

– Давай спать, – предложила. – Уже почти девять.

– Ну, спать так спать, – Леночка осталась недовольна тем, что подруге не интересно слушать ни о магазинах, ни о ресторанах, ни о том, какой замечательный вкус у Машиной мамы.

* * *

– Ты уже решил, что будешь танцевать на концерте по случаю выпуска? – Мстислава Звездинская и Сергей Истомин лежали на противоположных половинках широкой кровати хозяйки квартиры, словно отдыхая от ласк и горячих тел друг друга. – Нужно выбрать танец, в котором ты сможешь продемонстрировать все грани своего таланта! Подумай об этом! – продолжала настаивать. – Осталось всего три месяца!

– Подумал, – Сергей перевернулся на бок, пошарил рукой под кроватью, нащупал пепельницу и пачку сигарет, терпеливо дожидающиеся пока до них дойдёт очередь, вынул две сигареты, прикурил обе. Протянул одну Мстиславе: – Будешь? – то ли спросил, то ли констатировал факт.

Звездинская усмехнулась.

Как же он, этот мальчик, успел изучить её пристрастия и привычки! А ведь со дня их первого свидания прошло чуть больше полугода. Да и свиданий эти, если честно, было не так-то уж и много.

Села в кровати, опершись спиной на подушку:

– И что же ты надумал? – жадно затянулась, не посчитав нужным озаботиться мундштуком.

– Щелкунчик, – односложно ответил Сергей.

О том, кого именно собирается танцевать любовник, спрашивать было глупо. Конечно – Принц Коклюш! И Тарантелла во втором действии балета как нельзя лучше продемонстрирует талант Сергея!

– Достаточно сложная партия, – задумалась Мстислава. – Справишься ли ты?

– Справимся! – усмехнулся Истомин. – Обязательно справимся! И ты нам в этом поможешь!

– Погоди! – Мстислава чуть не закашлялась, поперхнувшись дымом. – Мы – это кто?! Если мне не отшибло память, Тарантелла – сольный танец!

– А кто сказал, что я намерен ограничится Тарантеллой?! – брови Сергея удивленно взлетел вверх. – Если мне не отшибло память, – передразнил любовницу, – ты сама буквально минуту назад сказала, что нужно продемонстрировать все грани моего, – усмехнулся, – таланта. И как ты понимаешь, прозябать на вторых ролях до седых волос я не намерен! А это значит, что нужно показать, что я не только талантлив сам, но и умею взаимодействовать с партнершей.

– Так! – Мстислава ткнула окурком в пепельницу, промахнулась и прожгла дыру на шелковой простыне. – Ты говоришь о Кода?! Ну так вынуждена тебя разочаровать! Это невозможно по двум причинам!

– Выслушаю обе, – Сергей переложил окурок в пепельницу и переставил её на пол. Разговор принимал острый оборот, и чего ждать от Мсти, юный танцовщик не знал. Того и гляди, запустит тяжелой хрустальной пепельницей ему в голову.

– Во-первых, в Кода партнеры выступают на равных! – вещала Мстислава тоном, не терпящим возражений. – А ты, как я понимаю, не собираешься делить лавры еще с кем-то! – Истомин кивнул. – Ну а во-вторых, ты уж прости, но я не вижу в выпускном классе ни одну из балерин, которая справится с партией Феи Драже!

– Славочка, какая ты у меня глупенькая, – Сергей коснулся губами обнаженного плеча любовницы. – Ты с какого-то перепугу решила, что я намерен танцевать всё па-де-де?

– По твоим словам так и получается, – Звездинская попыталась обидеться, но чувствовала, как в душе разливается тепло от этого – Славочка и глупенькая. Фраза прозвучала так, словно для Истомина не существовала разница в возрасте. И это не могло не порадовать:

– Будь добр. Разложи все по полочкам для своей глупышки, – прижалась губами к макушке любовника, вдохнула аромат его еще влажных волос. От запаха закружилась голова, и обмякло тело. Мстислава с удовольствием на этом и закончила бы обсуждение, предавшись более приятному времяпрепровождению, но Сергей уже снова отстранился:

– Это будет постановочный номер! – вещал с горящими глазами. – Мы возьмем самое лучшее из Тарантеллы, Танца Феи и Кода! Самое лучшее для меня, конечно! – уточнил.

– Хороший мой, – Мстислава снисходительно вздохнула, – ты плохо слушал? Я ведь уже сказала, что нет в выпускном классе ни одной балерины, которой я бы доверила испоганить твое выступление! Я понимаю, что гордиться тут нечем, но так бывает. Бывают выпуски настолько средненькие, что всем предстоит до пенсии выплясывать в кордебалете. Или, если уж очень повезет, выступать на вторых ролях в провинциальных театрах, – снова потянулась к любовнику, но наткнулась на обиженный взгляд. Решила сменить тактику: – Ну вот скажи, кого ты сам видишь в роли Феи Драже? Может, я что-то пропустила? И в выпускном классе спряталась будущая Прима?

– Ну что ты заладила: выпускной – выпускной?! – Сергей скрестил руки на груди, не понимая всей комичности позы. – У тебя есть балерина, которой ты сама прочишь успех и всемирную славу!

– И где же прячется это сокровище? – Мстислава уже поняла, куда клонит Сергей, но хотела, чтобы он сам договорил до конца.

– В седьмом классе, – вздохнул Истомин. – И как я знаю, ты сама отыскала её в детском доме.

– Ты совсем сдурел!? – взвизгнула Мстислава. – Я не позволю этой цыганской твари танцевать с тобой!

– Славочка, ты вот сейчас о ком говорила? – осторожно переспросил Сергей. – Насколько мне известно, цыганок в училище нет.

– Цыганка – татарка! Какая разница! – бушевала Мстя. – Эта Ленка с её папашкой у меня, как кость в горле! Она и попала в училище только из-за Дианы, своей подруги! А если бы я знала, какой тварью окажется – лучше бы не брала обеих!

– Так я и имел виду Диану, – улыбнулся Сергей.

– Диану? – Звездинская растерялась. – Но почему она?

– Потому что она – твоя протеже! – лил бальзам на душу Истомин. – И потому что сейчас Диана выполнит все три возложенных на неё задачи.

– Могу узнать каких? – Мстислава поводила рукой по постели. – И куда ты снова подевал сигареты?! Что за привычка ставить пепельницу под кровать?

Сергей незаметно усмехнулся. Он понял, что гроза если и не миновала, то пошла на убыль. Снова раскурил две сигареты. Снова протянул одну любовнице. Поставил пепельницу на середину кровати, прикрыв недавно прожженную дыру:

– Диана достаточно талантлива, чтобы станцевать Фею, – подбирал слова, понимая, что каждое может вызвать бурю протеста, – но не сможет противостоять мне на сцене. Ведь, согласись, на данный момент я буду выглядеть ярче!

– Две причины я услышала, – кивнула Мстя. – А теперь озвучь третью.

– Понимаешь, – Сергей замялся. – Я неудачно упал на каникулах, когда катался на скейтборде. Ничего страшного, но немного побаливает плечо. Начинать репетиции, как ты сама сказала, нужно уже сейчас. И мне совершенно не хочется опозориться, уронив партнершу, или отказаться от задуманного.

– Вот остановился бы ты на Тарантелле, – бормотала Звездинская, – и никаких проблем.

– И все-таки, танец, поставленный тобой, парный танец, эдакое попурри на тему Щелкунчика, будет смотреться намного выигрышнее!

– Что ты сказал? – удивилась Мстислава. – «Танец, поставленный мной?!»

– Конечно, – Сергей забрал потухшую сигарету из пальцев любовницы. – Ты же не подумала, что я доверю постановку своего номера на выпускном концерте какому-то Любарскому, – отправил пепельницу на привычное место под кроватью, потянулся к Звездинской: – Иди ко мне.

– Но ведь Диане всего четырнадцать, – вяло возражала Мстислава. – Какая из неё Фея?

– В первой постановке Мариуса Петипа роль Клары танцевала двенадцатилетняя девочка! – напомнил Сергей. – А Фее Драже как раз было четырнадцать! – притянул к себе любовницу: – Не пора ли начать возрождать традиции? – закрыл рот Мстиславы поцелуем, не дожидаясь ответа.

* * *

На следующее утро Мстислава Звездинская заглянула в танцкласс, где только-только начались занятия.

– Малышкина! После урока зайди ко мне! – хлопнула дверью, не дожидаясь ни вопросов, ни ответа.

Юные балерины уставились на Диану.

Все знали, что она и Леночка как бы являются протеже Мстиславы. И если до последнего времени Звездинская относилась к ним ровно, не выделяя ничем, не восхваляя, но и не порицая, то с недавних пор в отношении старшего педагога к Лене Халфиной начало твориться что-то непонятное.

В чем была суть неприязни между педагогом и ученицей – никто так и не узнал, но не проходило ни одной недели, чтобы Мстя не нашла повода унизить Леночку, поставить на место возгордившуюся незнамо чем подопечную.

Впрочем, по мнению соучениц, Диану этот конфликт не коснулся.

И вот сегодня Звездинская, даже не взглянув на свою очередную «девочку для битья», не сделав ни единого замечания, не подпустив ни одной шпильки, вызывает «на ковер» её подругу!

И что умудрилась натворить Диана, дабы получить подобный приказ – никто, включая саму девушку, не имел ни малейшего представления.

Людмила Марковна закончила урок. Попрощавшись с ученицами до вечера, окликнула Диану:

– Я бы пошла к Мстиславе Борисовне немедленно, – проговорила, словно раздумывая.

– А завтрак? – растерялась девушка. – И в школу могу опоздать.

– Недовольство Звездинской пострашнее пропущенного завтрака и опоздания в школу, – усмехнулась Милочка. Добавила: – Если хочешь, я пойду с тобой.

– Я тоже с вами пойду! – Леночке надоело ждать, чем закончится разговор и она решила принять в нем участие.

– Иди в столовую и в школу! – прервала поползновения любопытной ученицы Людмила. – Тебя, как я поняла, не вызывали! – обернулась к Диане: – Ну что, ты готова?

К чему нужно готовиться девушка не знала, а потому только кивнула в ответ.

– Я тебе потом обо всем расскажу, – шепнула еле слышно, проходя мимо подруги.

– Больно надо! – Леночка обиженно закусила губу и побежала в столовую.

Она шла и думала, что вот сейчас представится возможность узнать точно, на кого все-таки смотрит Сергей Истомин? С недавних пор девушка замечала, что взгляд Сергея, словно растерянный и изучающий, останавливается на их столике. Но понять, на кого именно смотрит кумир, было невозможно.

«Вот сейчас и узнаем!» – усмехнулась Леночка, вовсе не собиравшаяся зацикливаться на вызове подруги в кабинет Звездинской.

Но план провалился, даже не начавшись.

Истомина в столовой не было!

* * *

Людмила, постучав в дверь кабинета и получив разрешение войти, толкнула дверь. Пропустив вперед Диану, сделала пару шагов:

– Я могу присутствовать при разговоре? – обратилась к Мстиславе и удивленно распахнула глаза, увидев стоявшего у окна Сергея.

– Да, – кивнула Мстислава. – Я надеялась, что ты придёшь.

«Надеялась, но не пригласила», – подумала Милочка. Но вслух произнесла:

– Чем Диана обязана вызову? Есть какие-то претензии? Девочка занимается хорошо, что я могу подтвердить со всей ответственностью!

– Да не бросайся ты на амбразуру, защищая любимицу! – расхохоталась Звездинская. – Все я вижу и все знаю! И именно поэтому хочу доверить Диане роль Феи Драже на выпускном концерте!

– Но ведь до выпуска еще год! – удивилась Милочка. – Почему ты говоришь об этом так рано?

– Я говорю о выпуске Сергея, – поморщилась Мстислава. – Я считаю, что будет лучше, если он выступит не с сольным танцем, а в паре с Дианой. Конечно, это будет поставленный мною танец из фрагментов па-де-де. И основная роль в нем будет отведена Истомину. Но, думаю, для Малышкиной участие в концерте станет неплохой возможностью чему-то поучиться и показать себя на сцене в паре с прекрасным танцовщиком!

Диана словно окаменела.

Она стояла посередине кабинета не в силах ни пошевельнуться, ни произнести хоть слово. Милочка в самом начале разговора подошла к столу Мстиславы, и девушка оказалась у неё за спиной.

Звездинская сделала жест рукой, словно сдвигая Людмилу в сторону, и Диана оказалась лицом к лицу с той, кто много лет назад решила, что из крохотной пугливой худышки сможет получиться Прима.

– Я буду заниматься с вами по вечерам трижды в неделю! – сообщила, как о решенном. – Ни обычных уроков, ни занятий в школе это не отменяет! Первая репетиция состоится послезавтра в пятом танцклассе! Ты все поняла?! – грозно уставилась на Диану, которая только кивнула в ответ.

Сергей, до этого момента не принимавший участия в разговоре, внимательно посмотрел на девушку:

– Ты согласна?

– Да, – прошептала Диана пересохшими от волнения губами.

– Можете идти! – отпустила Мстя подопечную и её педагога.

Уже закрывая дверь кабинета, Милочка услышала слова Звездинской, обращенные к Сергею:

– Тебе так необходимо было получить её согласие? – оба собеседника прекрасно понимали о ком говорит Мстислава.

– В принципе – нет, – ответил Истомин.

Из-за закрывшейся двери послышался смех пары.

Диана удивленно посмотрела на Людмилу Марковну.

Милочка пожала плечами, но, отчего-то потупилась.