Текст книги "Без лица"

Автор книги: Мартина Коул

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Глава 26

Алан через окно наблюдал за восходом солнца. Он не спал всю ночь, потому что был слишком взвинчен. Он не смог бы уснуть, даже если бы принял целую кучу снотворного. Он выпил почти литр виски, но это ничего не изменило. Он даже не был пьян. Наступал день, которого он в равной степени ждал и боялся. Но, как бы там ни было, сегодня будет поставлена точка.

Алан пил кофе и смаковал остатки виски. Ему нужно было как-то взбодрить себя. Он посмотрел на свои часы «Ролекс» и вздохнул. Еще целый час до развязки. Он вспомнил о Марии и ее проблемах. Он надеялся, что после всего она останется его другом. Краем глаза он заметил вооруженного человека, и по спине пробежал холодок. Микки возненавидит его за это предательство, но разве у него есть выбор? Он должен выбраться из этого дерьма, и выбраться с наименьшими для себя потерями.

Алан любил своих детей. Он хотел быть рядом с ними, а не сидеть вместо этого в тюрьме. Когда все это закончится, он станет нормальным человеком. И больше никогда в жизни не нарушит закон, потому что это не принесло ему ничего, кроме неприятностей. Он вел очень расточительный образ жизни, проигрывал деньги на скачках, запутался в долгах и в результате потерял свою семью.

Когда Беверли ушла от него, он почувствовал себя очень одиноким, хотя долго не сознавался себе в этом. Ему не хватало аромата чая и тостов, смеха его девочек, когда они собираются в школу. Ему даже не хватало глупой болтовни своей бывшей жены, тогда как раньше он готов был придушить ее за это, особенно во время его многодневных запоев. Она всегда догадывалась, когда он изменял ей с другой женщиной, глаза выдавали ее боль. Зачем он это делал?

У них был огромный дом, хорошие машины, драгоценности. Все то, к чему так стремятся люди. Но с этого и начались все неудачи. Когда в твоем кармане есть деньжата, женщины сами готовы запрыгнуть к тебе в постель. Хороший ужин, парочка кредиток, и, считай, бабенка твоя. Ты готов залезть ей под юбку, мгновенно забывая о детях; тебе даже наплевать, кто она. Это просто сумасшедший секс, то, что ты больше не можешь позволить себе дома, потому что он наполнен детьми. Но в этом нет никакой теплоты, вас ничего не связывает друг с другом. Хотя нет, кое-что все же связывает. Это своего рода взаимообмен. Девочка одаривает тебя парочкой больших сисек и смазливой мордашкой, а с тебя причитается ночка в каком-нибудь клубе и деньги на такси домой.

Как там любил говаривать его отец? Честный обмен исключает обман. Так, кажется. Но только у Алана честный обмен никогда не получался. Большинство женщин, которых он цеплял, он бы ни за что не захотел увидеть при свете дня и, уж конечно, не хотел, чтобы его видели в их компании.

Алан встречался с одной девушкой три раза. Вроде бы неплохая крошка, с ребеночком. Забавная такая. Так, маленький романчик, ничего серьезного, пока она не появилась на пороге его дома, начав тем самым третью мировую. И вот он, взрослый мужчина, притворяется, что просто ненавидит свою бывшую жену и получает огромное удовольствие оттого, что стал снова свободным. Мужчина, воспылавший страстью к бывшей уголовнице и планирующий заложить легавым одного из самых опасных злодеев Лондона, в свою очередь, тоже воспылавшего страстью к той же самой уголовнице. Разница только в том, что тот волочится за ней в открытую, и она, судя по ее виду, получает от этого удовольствие.

Все, что ему сейчас нужно, это уничтожить этого хренового Ромео, и все козыри у него в руках. Алан снова взглянул на часы. Минуты тянулись так медленно, что он боялся, что у него случится сердечный приступ от нервного напряжения.

Зазвонил телефон, и он схватил его, испытывая смешанное чувство облегчения и тревоги.

– Алло! Алан, это ты?

Звонил ирландец по прозвищу Томми Свинья. Свое прозвище он получил, потому что владел свинофермой в Девоне. Прошло несколько секунд, прежде чем Алан ответил ему, поборов волнение:

– Да, Томми. Слушаю.

– В конце месяца приходит товар. Из Югославии. Неплохая возможность заработать.

– Сколько?

– Много, Алан. Очень много.

– Нет, Томми, спасибо, – сказал Алан. – Я больше не у дел. С сегодняшнего дня.

Алан положил трубку и почувствовал, что готов зарыдать. Как с ним могло такое произойти? Куда делся тот молодой человек, который был готов весь мир перевернуть? Каждый имеет ту жизнь, которую заслужил. Сколько раз он слышал эти слова от своего отца. И почему этот старый пердун всегда оказывался прав?

Алан допил кофе и продолжил свое наблюдение через окно. Сегодня его жизнь изменится кардинальным образом. Лишь бы все было не напрасно. Он увидел, что люди на улице начали нервничать, и молился, чтобы все прошло удачно. Но, судя по тому, что происходило, надежд на это не оставалось.

* * *

В шесть часов утра раздался стук в дверь. Мария ждала этого: она не спала, была уже одета и готова к выходу. Глубоко вздохнув, она открыла дверь.

– Мария, тебя к телефону.

Она смотрела на Аманду несколько секунд, прежде чем выдавила из себя улыбку:

– Кто?

Аманда улыбнулась, она еще толком не проснулась.

– Какая-то женщина. Она не представилась.

Мария ничего не сказала, просто спустилась в коридор и взяла трубку общежитского телефона.

Это была Мэйзи.

– Мария, ты как?

– Нормально.

Мария настолько боялась, что маячившая поблизости Аманда может что-нибудь услышать, что ее голос прозвучал сдавленно.

– Линия что, прослушивается?

– Не знаю.

Аманда знаком предложила ей чашку чая, и Мария судорожно закивала, показывая, что с удовольствием составит ей компанию.

– Ну, я звоню из-за вчерашнего вечера. Помнишь, мы ходили вместе в клуб? У тебя еще произошел инцидент с Кэндис, негритяночкой из бара? Так вот, ее сестра сейчас здесь и просит передать тебе, что Кэндис очень сожалеет, она просто была не в духе. Ты не сердишься? Только Лизи, владелица клуба, была очень расстроена по этому поводу. Она совсем не хочет, чтобы работники ее клуба доставляли неприятности клиентам, ее можно понять.

Мария кивнула, совсем забыв, что Мэйзи ее не видит. Но она так нервничала, что, наверное, собственное имя не смогла бы сейчас написать.

– Все в порядке, Мария?

Голос Мэйзи был более настойчив.

– Да, спасибо. Скажи ей, пусть не переживает и прекращает пить водку.

Мэйзи рассмеялась. Так было нужно на тот случай, если телефон прослушивался.

– Ты зарядила свой мобильник, как я тебе тогда показывала?

– Конечно, зарядила.

– Молодец. Включи эту хреновину. Я тебе позвоню позже. Пока.

В трубке послышались гудки, и Марии пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть.

Аманда пригласила ее в комнату отдыха попить чайку. Мария старалась идти как можно более естественной походкой. Но ей казалось, что она движется очень медленно, словно идет под водой. Ложь уже не остановить. Как можно надеяться на то, что ей удастся избежать наказания?!

Мария пила чай с удовольствием. Старая зэчка, с которой она сидела, всегда угощала чаем других заключенных. Она была несушкой, что на тюремном сленге означает «принеси то», «подай это», но ей это нравилось – есть чем себя занять. Старуха называла себя «кружкой, дающей радость». Она умерла в своей камере ночью, и казалось, вся тюрьма скорбела по этой милой старой леди, которая однажды совершила чудовищную ошибку. Может быть, когда-нибудь люди подумают так и о Марии?

– Все хорошо? – спросила Аманда.

Мария улыбнулась. Она ничего не собиралась говорить Аманде. Аманда хорошая женщина, но она как бы часть тюремной службы, даже если не отождествляет себя с ней. Сейчас она враг. Мария была поражена тем, как быстро к ней вернулись тюремные привычки. Недоверие ко всем и каждому было жизненно необходимым условием для той среды. Особенно не стоило доверять состоящим на жалованье. Она незаметно вздохнула. Спасибо Мэйзи, благодаря ей у нее есть алиби. Интересно, получится ли все как задумано: согласятся ли женщины, которые его обеспечивали, лжесвидетельствовать, когда это понадобится. А это понадобится, Мария не сомневалась. Когда тело Патрика будет обнаружено, полиция постучит в ее дверь.

Аманда продолжала что-то рассказывать Марии, в то время как та сидела, погрузившись в собственные мысли. Она гадала, как она сможет перенести еще одно заключение, если дело не выгорит. Убийцу, лишившего жизни трех человек, упекут на очень большой срок. И вполне справедливо.

Пока Мария лихорадочно перескакивала с одной мысли на другую, Аманда с любопытством рассматривала ее. С Марией явно что-то происходит. За годы работы в этом заведении она стала весьма прозорливой. И сейчас ее опыт подсказывал, что опасность близка. Аманда надеялась, что это никак не связано с Марией: на долю бедной женщины и так выпало много испытаний.

* * *

Микки и его друзья въехали на задний двор в семь двадцать. Они опоздали. Все молчали, события вчерашнего вечера выбили их из колеи. Пока Микки слушал утренние новости, дружки его смотрели в окна автомобиля, словно находили окружающий их пейзаж безумно восхитительным.

Внезапно Микки заговорил:

– Он был ублюдком, а ублюдков надо убивать. Пытался меня обмануть! Меня!

Старый Билли кивнул в знак согласия, но ничего не сказал. У него до сих пор стояла перед глазами жуткая картина: залитое кровью тело, дергавшееся от ударов багра. Билли закрыл глаза, пытаясь побороть подступавшую к горлу тошноту. Микки всегда был жесток, но даже его видавшие виды подельники ужаснулись такой жестокости. Расправа происходила в одном из их гаражей. Им придется приходить туда еще не один раз, и кровавые пятна будут всегда напоминать им о том, что здесь произошло. И, если пронюхают легавые, это будет настоящей уликой.

Билли понимал Микки. Он выплеснул свою злость на человека, который этого заслуживал. За то, что сделал Микки прошедшей ночью, последует неминуемый арест, Старый Билли нисколько не сомневался в этом. По правилам, жертву нужно было бы вывезти за пределы города и тихо ликвидировать, но этого почему-то не было сделано. Возможно, он стал слишком стар для таких игр и чего-то не понимает. Последнее время эта мысль все чаще и чаще посещала Билли.

Когда компания вышла из машины, они увидели Алана, наблюдающего за ними из окна. Микки был с ног до головы перепачкан кровью и при ярком свете утреннего солнца выглядел просто ужасно. Его люди не могли понять, почему он не смыл кровь и не сменил одежду. Это же безумие – ехать в таком виде по городу. Накануне Микки принял огромную дозу кокаина, должно быть, для того, чтобы свершить задуманное.

Одного из молодых парней вырвало, и это очень развеселило Микки. Хотя как можно смеяться после произошедшего, никто из них понять не мог. Казалось, Микки сбросил с себя маску хорошего парня и снова вернулся к образу отмороженного психопата. Ну кто в здравом уме отправится за кокаином на сумму в три миллиона фунтов стерлингов, не успев смыть с рук кровь последней жертвы?

Старый Билли понимал, что скоро им всем крышка.

– Все в порядке, Билли?

– Конечно, Микки. Ты как?

Он добродушно рассмеялся:

– Лучше не бывает.

Едва Микки произнес эти слова, мир словно перевернулся. Как из-под земли перед ними появились вооруженные люди – отряд особого назначения. Не успели дружки Микки схватиться за оружие, как поняли, что потерпели поражение. Две полицейские машины и пассажирский фургон перекрыли единственный выход, каждое их движение было на прицеле у снайперов.

– Проклятье! – рявкнул Старый Билли. Он бросил свой пистолет на землю и заложил руки за голову. Молодые последовали его примеру. Это была засада, и они поняли, что за этим стоит Алан.

Микки посмотрел на своих людей и спокойно сказал:

– Это называется – взять с поличным, ребята.

Он начал хохотать как безумный. Никто не проронил ни слова. Вдруг Микки вытащил из-за пояса маленький пистолет и, крутясь волчком, начал палить куда попало.

Его застрелили мгновенно. Выпущенная из винтовки пуля попала ему в грудь. Вокруг пели птицы, жужжали мухи, а он лежал на грязной земле и продолжал улыбаться. Старый Билли опустился возле него на колени и взял его за руку. На глазах Билли выступили слезы: его верный друг умирал.

Затем их тщательно обыскали и посадили в фургон. Когда за последним закрылась дверь, им стало страшно. Эти люди знали, что рано или поздно их поймают. Но когда это произошло на самом деле, они испытали настоящий шок. Один из них, Уилли Форрестер, только что женился, и его жена ждала первенца. Прошло лишь два года, как он вышел из тюрьмы, отсидев восемь лет за вооруженное ограбление. И даже несмотря на то, что они все оказались в незавидном положении, они сочувствовали ему. Его жена была лакомым кусочком, к тому же любительницей погулять. Скоро их брак распадется, и парню придется тянуть срок со знанием того, что он один как перст.

Когда же наконец машина тронулась с места, Старый Билли заметил Алана, сидящего на пороге и обхватившего голову руками.

– Ты покойник, мать твою! Ты грязная продажная тварь! – прокричал Билли. Пусть это будет последнее, что он сделает на этой земле, но он заставит Алана Джарвиса заплатить за предательство.

Даже полицейские, сидевшие в фургоне, поразились, сколько ненависти было в голосе старика. Всякий, кто слышал эти слова, был рад, что он не Алан Джарвис. Уголовники таких вещей не прощают.

Алан стоял и смотрел на тело Микки Девлина. Он подумал, что Микки, возможно, хотел, чтобы его застрелили, так как ему совсем не улыбалось провести остаток своей жизни за колючей проволокой.

Еще час назад это казалось Алану единственным выходом из сложившегося положения. Микки никогда бы не позволил ему выйти из дела. Алан уже пожалел о том, что решился стать стукачом.

Детектив Стэнтон подошел к Алану:

– Плохо дело, приятель. Главное действующее лицо – труп, не очень-то нам это поможет.

Алан пожал плечами. Он снова закурил сигарету, наблюдая за тем, как по его двору бегают полицейские ищейки. Алан подставил всех, кого знал, и теперь ему придется всю оставшуюся жизнь вздрагивать от каждого шороха.

* * *

Мэйзи просто диву давалась так называемой дружине Патрика. Беспомощное сборище слабоумных идиотов. Она слушала их разговоры, их бахвальство о том, что они сделают, когда найдут Патрика, о том, на какие муки они обрекут того несчастного, кто решился его похитить. Но ни у кого, казалось, даже и в мыслях не было отправиться на поиски своего босса. Глядя на собравшихся мужчин, она думала о том, как правдивы эти слова: «рожденный ползать, летать не может».

– Его машина стоит на стоянке, и о чем это нам говорит? – Ее громкий голос привлек всеобщее внимание.

Крисси Джордан, молодой мулат с красивым лицом и опрятным внешним видом, ответил ей:

– О том, что он, должно быть, где-то здесь поблизости.

– Правильно. Итак, кто-то похитил его прямо с этой улицы, я думаю, это мы уже можем предположить наверняка, так?

Когда Мэйзи говорила, все кивали, одобряя ее слова. Они знали, что Пэт ценил ее и даже уважал. Словно корабль, оставшийся без капитана, они нуждались в том, чтобы кто-нибудь взял управление в свои руки, а она была, пожалуй, единственным человеком, который мог на тот момент что-нибудь предложить.

– Мы также можем предположить, что Патрик мертв. – Все молчали, и Мэйзи повествовала дальше: – И кто бы ни был его убийца, все то, чем владел Патрик, переходит в его руки, правильно? Значит, и мы тоже.

– Она права, – подавленным голосом произнес Крисси.

– И что нам делать? – Вопрос задал Уинстон Холлидей, человек из касты Уайтчэпл.

Все автоматически посмотрели на Мэйзи. Она заметила это с явным удовольствием.

– Мы пока подождем. Предоставьте все мне, я посмотрю, что будет дальше. Потом мне нужно будет сбыть товар, потом забрать деньги у девочек. Мне понадобится парочка человек, которые пойдут со мной, на тот случай, если наткнемся на неприятности. Ничто не должно выказывать, что у нас какие-то проблемы: все должно идти своим чередом, согласны?

Они все опять послушно закивали. Мэйзи обвела взглядом так называемых крутых парней Патрика и почувствовала, что готова рассмеяться. Как легко манипулировать этими людьми! Конечно, если ты знаешь, за какие веревочки нужно дергать. Здесь у Мэйзи было явное преимущество: она точно знала, что с ним случилось: Патрик был мертв.

Мэйзи отправилась на кухню и занялась приготовлением кофе и чая. Она подумала о том, насколько теперь легче станет ее жизнь, и весело вздохнула: в отличие от большинства людей она получила то, что хотела, и это чертовски здорово.

Через пару недель вся эта шумиха уляжется, и она просто все возьмет в свои руки. Никто даже не спросит ее ни о чем, потому что к тому времени парни уже привыкнут, что она ими руководит. Постепенно она начнет выплачивать им жалованье, и они начнут работать на нее, даже сами того не заметив. И очень скоро они забудут о Патрике Конноре. Он и так уже вчерашний день.

Мэйзи была маленькой хитрой бестией, и удача выбрала ее.

* * *

Осси провел ночь на диване в кабинете, так называла эту маленькую комнатку в дальней части дома Вербена. Шея нещадно болела, и он отправился на кухню, пребывая далеко не в лучшем расположении духа. Вербена сидела за столом на том же самом месте, где она сидела вчера вечером, когда он видел ее в последний раз, и вертела в руках чашку с чаем. На лице застыло выражение затравленного зверька, и это разозлило его еще больше. Будь он проклят, если на этот раз первый сделает шаг навстречу. Так уж повелось у них в семье, что именно он всегда выступал в роли миротворца – покупал цветы или духи и старался вернуть в дом мир и согласие. Но только не в этот раз. Осси был решительно настроен заставить жену отвечать за свои поступки и мелочную ревность. Как она может ревновать Джейсона к Марии Картер? Она же его родная мать, и он любит ее.

Когда Осси ставил чайник на плиту, он услышал тихий голос Вербены:

– В кофейнике есть свежий кофе.

– Обойдусь растворимым. Ты же знаешь, я предпочитаю «Нескафе».

Жена действительно знала об этом его предпочтении, которое ее очень раздражало. Даже когда они приходили к кому-нибудь в гости, он просил приготовить ему растворимый кофе. Вербена наблюдала, как Осси наливает воду в чашку с кофейными гранулами. Посмотрев на его профиль, она вновь подумала о том, какой все же красивый мужчина ее муж. Многие женщины засматриваются на него. Даже некоторые ее подруги смотрят на него с явным обожанием. И сейчас, когда он стоит в одних шортах, босиком, он напоминает ей африканского принца. Она видела его в своих снах: он спасал ее, а затем грубо брал на каком-нибудь грязном полу. Подумав об этом, Вербена залилась краской.

Осси молча прошел мимо нее, и Вербена услышала, как захлопнулась дверь в кабинет. Пару минут спустя заработал телевизор, и она почувствовала себя самым одиноким человеком на свете.

Все еще заспанный, Джейсон пришел на кухню. Он автоматически поцеловал Вербену, и она порывисто прижала его к себе.

– Ты в порядке, солнышко? – спросила она нежным голосом.

Он кивнул:

– Так странно, мам. Я проснулся и почувствовал, будто рядом со мной Тиффани. Я действительно чувствовал ее присутствие. Это было так необычно. – Джейсон замолчал и нахмурился, пытаясь подобрать нужные слова. – Я почувствовал, что она как бы пытается сказать мне, что теперь все будет хорошо.

Они оба повернулись к Осси, который появился в дверях и тихо сказал:

– Тиффани любила тебя, Джейсон. Она просто хотела, чтобы ты это знал.

– Ты так думаешь, пап? – с надеждой в голосе спросил мальчик.

– Я знаю это. Так что теперь можешь быть спокоен, у тебя была возможность попрощаться со своей сестрой как следует. Давай-ка теперь позавтракай, сынок. Все будут яичницу с ветчиной?

Осси снова пытался наладить в доме мир и согласие. Двадцать минут спустя, наблюдая за тем, как его сын наворачивает за обе щеки, Освальд благодарил Бога за то, что этот мальчик появился в его жизни.

Глава 27

– Я знаю, что ты дома, Мария, – прошептала Селли Поттер.

Мария медленно открыла дверь, и Селли стремительно вошла в комнату, лишая Марию даже малейшей возможности отделаться от нее.

– Послушай, Сел, я очень устала…

– Еще бы! Я слышала, как ты полночи мерила шагами комнату.

Обе женщины долго смотрели друг на друга, и Мария первой отвела взгляд.

– Что-то натворила, крошка? – Голос Селли был нежным, но ей все равно не удалось получить от подруги ответа. – Ты выглядишь ужасно, и вид у тебя виноватый. У меня такой был после того, как я пришила своего драгоценного муженька. Я, конечно, понимаю, что лезу не в свое дело, но я не думаю, что тебе нужны проблемы. Так что давай колись.

Мария вдруг почувствовала, что должна выговориться.

– Я снова сделала это, Сел.

– Что ты сделала?

– Я убила человека. – Сказав эти слова, Мария почувствовала облегчение.

Селли побледнела.

– Что ты несешь, девочка? Кого это ты замочила? – мгновенно перешла она на блатной жаргон.

– Патрика Коннора.

– Кого – этого черного сутенера? – удивилась Сели, но тут же добавила: – Он тот еще ублюдок.

– Был. Коннор был отцом моего сына – кажется, я тебе об этом уже говорила. Он обманул мою дочь, посадил её на наркотики, а потом убил. Убил самым жестоким образом. У меня просто не было другого выхода.

– Я слышала о том, что произошло с твоей дочерью. Я не приходила, потому что знаю, что ты такая же, как и я; тебе нужно пережить свое горе вдали от посторонних глаз. Только вчера вечером я начала беспокоиться о тебе, потому что слышала, что ты ходишь по комнате как заведенная.

Несколько минут они молчали, а затем Селли вышла из комнаты. Она вернулась спустя пару минут с полубутылкой бренди. Она наполнила два стакана и, дав один Марии, увидела, как та одним глотком осушила его до дна.

– Правильно, девочка. Это поможет тебе успокоить нервишки.

Они обе сели на кровать.

– Как ты сделала это?

Мария вздохнула и спокойно сказала:

– Я забила его до смерти. Кажется, это дело у меня получается лучше всего.

Она протянула стакан, и Селли тут же наполнила его вновь.

– Я взяла железный брусок, судя по всему, это мое любимое орудие убийства, и ударила Патрика по голове. – Прежде чем продолжить, Мария сделала большой глоток бренди. – Патрик смеялся надо мной. Эта сволочь смеялась мне в лицо, как будто ничего более забавного он не слышал в своей жизни. Он сказал: «Что же ты сделаешь, Мария, убьешь меня? Ты не убийца, крошка, ты просто тупая шлюха», – и он продолжал и продолжал хохотать, и я ударила его.

Мария быстро прикончила стакан и протянула его Селли, чтобы та налила еще. Затем продолжила:

– Я била его, била и била. И когда он упал на тротуар и попытался уползти от меня, я ударила его еще. И когда я поняла, что он мертв, я просто убежала.

– Что ты сделала с бруском?

– Я бросила его в канализационный люк, затем я пошла в туалет на железнодорожной станции и смыла с рук кровь. Моя блузка тоже была заляпана кровью, так что я сняла ее и выбросила и осталась в одном черном пиджаке.

Селли кивала, словно соглашаясь с ней.

– Молодец. Значит, ничего нет, что могло бы указать на тебя. Где ты взяла этот брусок?

– В магазинчике товаров для строителей, за углом. Я просто зашла туда, покопалась в инструментах и нашла то, что мне нужно: маленькое и тяжелое. Патрик тот еще буйвол, но и я не комарик. Я спрятала брусок в сумку и просто вышла из магазина. Я не хотела, чтобы меня видели, что я покупала эту штуку.

– Ты уверена, что именно он убил твою дочь?

– У меня есть пленка, на которой заснято убийство. Этот подонок отдал ее на растерзание трем извращенцам. Он не просто снял это все на пленку, он еще и заработал на этом. Спрашиваешь, зачем он снимал на кассету? Ничего удивительного, один из них – судья, другой – большая шишка в полиции. Третий, кажется, адвокат или что-то в этом роде. Три куска дерьма, которые забили и затрахали ее до смерти. Что движет такими людьми? Как можно хотеть убить молодую красивую девушку?!

Мария разрыдалась. Она была вне себя от отчаяния. Одна из соседок, привлеченная голосами и плачем, раздающимися из комнаты Марии, приоткрыв дверь, заглянула внутрь.

– У нее дочь умерла. Ей очень плохо. Есть что-нибудь выпить? – тихо сказала Селли.

Женщина вернулась через пару минут с бутылкой виски.

– Возьми. Надеюсь, это ей поможет.

Соседка посмотрела на Марию с сочувствием. Когда женщина вышла из комнаты, Селли обняла Марию и начала ее качать, словно маленького ребенка, до тех пор, пока та не успокоилась. Взяв бутылку виски в руки, она хитро произнесла:

– Если бы копы знали, сколько у нас здесь контрабанды, они бы рехнулись. Тебе не лучше?

Мария кивнула:

– Немного.

– Послушай, Мария, то, что ты сделала, абсолютно правильно. Ты можешь гордиться собой. А теперь выпей и поспи пару часиков, тебе станет легче.

– Ты посидишь со мной?

– Конечно, посижу, – ответила Селли, – сколько надо будет, столько и посижу.

* * *

Алан слушал разговор полицейских и гадал, какая участь его теперь ожидает. Если они решат посадить его в камеру, то они должны посадить его в отдельную, в противном случае, он труп. Микки мертв, и, значит, он им больше не нужен.

– За что Микки Девлин убил Патрика Коннора? – задал ему вопрос один из полицейских.

Это имя настолько испугало Алана Джарвиса, что он лишился дара речи. Имя Коннора могло втянуть в это дело Марию, ведь он отец ее ребенка, а она встречалась с Микки. Мария выпущена на поруки и на пушечный выстрел не должна была приближаться к преступникам.

– А что, его убил Микки?

Полицейский нахмурился:

– Здесь вопросы задаю я. Заруби себе на носу.

Алан пожал плечами:

– Мне об этом ничего не известно. Если бы я что-нибудь знал, сказал бы. Я ведь раньше от вас ничего не скрывал… Рискну предположить, что, если его убил Микки, я подчеркиваю слово «если», значит, речь шла о большом куше. Видимо, они что-то не поделили. А Микки, как я уже говорил, хотел подгрести под себя всю наркоторговлю. Видел себя этаким Искобаром, колумбийским наркобароном.

Полицейский вздохнул и затем сказал с издевкой:

– Микки что, хотел забить гол на Кубке мира и умереть на пике славы? Что ж, по крайней мере, одно из его желаний исполнилось. Что-то я не представляю его в Английской суперлиге. Староват немного…

Алан несколько возмутился:

– Очень смешно, ничего не скажешь! Микки был дельцом с большой буквы. Не забывайте, что Искобар кончил свои дни на троне, управляя страной. Он даже стал владельцем тюрьмы, в которой мотал срок.

– Что ж, браво этому паршивому Искобару. Но я не услышал во всей твоей фигне ответа на мой вопрос.

– Ну, это, наверно, потому, что я не знаю ответа на ваш вопрос.

Полицейский, детектив Теддингтон, имел репутацию не очень хорошего человека. Его недолюбливали даже его коллеги.

– А я сейчас попробую, как твоя морда выдержит мой кулак! – заорал Теддингтон.

Терпение Алана лопнуло.

– Только попробуй. Разговор будет, но не с тобой, придурок!

Теддингтон пришел в ярость. Он был мелкой сошкой в полицейской иерархии, и это его угнетало. Он всегда косил под крутого парня, но с его редеющей рыжей шевелюрой и чрезвычайно белой кожей он был всеобщим объектом для шуток.

– Ах ты, сволочь!

Он налетел с кулаками на Алана и начал избивать его. На шум вбежали трое полицейских и оттащили Теддингтона в сторону. Когда они выволакивали его из комнаты, он все еще продолжал, брызжа слюной, изрыгать проклятия.

– Срать я на тебя хотел, гнида! – орал ему вслед Алан. – Я никого не боюсь! Ты, урод, иди сюда и дерись как мужчина. Я тебя ни хрена не боюсь!

Сказав это, Алан почувствовал себя лучше, хотя это была всего лишь жалкая бравада. Оставшись один, он закрыл лицо руками, пытаясь остановить слезы, готовые хлынуть из его глаз.

* * *

После звонка Мэйзи Мария села в такси и отправилась в Спиталфилд. Выходя из общежития, она ожидала, что ее сейчас арестуют. Но этого не случилось. Однако она понимала, что это вопрос времени и что скоро полиция постучится в ее дверь. Мария собиралась прийти в полицию с повинной – это самый простой выход из положения. Селли сказала, что, если она покажет эту кассету полицейским, это будет ее самой лучшей защитой. Никакая мать не осталась бы равнодушной, после того как увидела бы подобное. Но Мария понимала, что людей, запечатленных на пленке, будет нелегко обвинить в преступлении. Кассета может исчезнуть, или случится что-либо другое, или попросту дискредитируют ее рассказ. Так делаются дела в нашем мире. Вторым выходом из этой ситуации было связаться с этой троицей и самой попробовать прижать их. Но если выбрать этот способ, она позволит им избежать наказания. Странно, но Мария уже не хотела никого убивать, всю свою ярость она выместила на Патрике. Хотя ей все еще не верилось в то, что она совершила.

В ресторане она увидела Мэйзи, которая без своего рабочего прикида и макияжа выглядела как обычная молодая девушка. Как только Мария села за столик, Мэйзи налила ей большой бокал ледяного «шардонне».

– Давай выпьем. У нас же есть повод…

Мария молчала.

– Твое здоровье! Я вижу, ты уже пропустила пару стаканчиков, уже отпраздновала победу.

– Ничего я не отпраздновала, Мэйзи. Я не могу, пока не могу.

Та пожала плечами:

– Что ж, твое дело. Но, Боже милостивый, Мария, ты показала этому говнюку, где раки зимуют. Я все видела.

Мария пыталась понять, куда клонит Мэйзи. Собирается ли девчонка каким-нибудь образом использовать против нее то, что знает?

– Когда ты огрела его, это было просто супер! А как щелкнула его башка, когда ты его треснула в первый раз… я бы не хотела столкнуться с тобой в темном переулке, крошка. Упаси боже! Я словно смотрела настоящий боевик! Потом ты налетела на него как коршун. Я даже не поверила, что он был еще жив, когда приехали эти ребята. Это было просто невозможно. Потом мне пришлось вернуться в квартиру и прикинуться полной дурочкой, хотя в душе у меня все пело от радости!

– Что, черт возьми, ты несешь? Какие другие? Кто приехал? – громко спросила Мария.

Мэйзи поняла, что Мария не имеет ни малейшего представления о том, что случилось после того, как она ушла.

* * *

Джейсон с отцом оба вздрогнули, когда в телевизионном выпуске новостей они увидели фотографию Патрика Коннора и услышали краткое изложение его криминального «послужного списка». В частности, говорилось о том, что он был зверски замучен известным наркобароном Микки Девлином. Сам Микки Девлин застрелен вчера возле склада металлолома в восточной части Лондона полицейским снайпером в результате проведения операции по его задержанию.

Джейсон был просто потрясен этим известием, но, когда Осси хотел выключить телевизор, мальчик схватил его за руку:

– Не надо, папа. Я хочу дослушать.

Осси вместе с мальчиком слушал, как ведущий на канале новостей Би-би-си-1 спокойным и беспристрастным тоном повествовал об убийстве его родного отца.