Текст книги "Зеркало судьбы: из 2011 в 1944 (ЛП)"
Автор книги: Марта Дионизио
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)
Я не стала тратить время и нервы, открыла дверь и пошла к себе. С тех самых пор, как я поговорила с Андреа, я стала больше времени проводить перед зеркалами. Я больше не боялась видеть прошлое, наоборот, я только и ждала этого. Я даже поставила небольшое зеркало на письменный стол, и когда занималась, иногда смотрела на свое отражение.Тем вечером я готовилась к истории, на следующий день меня должны были спросить. С этой учительницей я начала больше учиться, не потому, что мне нравился предмет или ее способ объяснять… как человек, она наверняка очень милая, внимательная и заботливая, но как препод… Весь класс замолкал, когда она доставала из пакетика имена «счастливчиков» для опроса.
Она всегда задавала тысячу вопросов, и самое противное, что она не спрашивала только имена и даты, но хотела знать причины и последствия каждого события. Имена и даты можно выучить наизусть. О причинах нужно думать, нужно быть внимательной в классе и просматривать все схемки в конце учебника. Настоящая засада.
На улице шел дождь, а с конца октября темнело все раньше.Из-за дождя и холода приходилось оставаться дома, а моя обновленная комната, без постеров, без игрушек, с кремовыми стенами и простой, но элегантной мебелью, была по-настоящему теплой и уютной. Я облизывала ложечку с Нутеллой, мелкими глоточками пила колу и читала в учебнике главу, которую нужно было выучить. Протерла глаза: Вторая Мировая. «Надо же», – подумала я, мы прогуливали с Мартиной ради ее зимнего шопинга именно тот день, когда проф объясняла про Вторую Мировую войну. Я позвонила Мануэлу и он подтвердил, что нужно все выучить вплоть до Сопротивления.
– А почему именно Вторая Мировая? Мы что, так быстро прошли остальные темы?
– Ну, проф сказала, что двадцатый век важнее девятнадцатого.
Я взглянула в зеркало – ничего –, и начала читать первую главу. Слишком много воспоминаний, слишком много картин закружилось перед глазами… Я вдруг поняла, что дрожу, и что ложечка от Нутеллы уже давно валяется на полу. Солдаты, ружья, бомбежки, эвакуация…
Я закрыла книгу. Я просто не могла больше. Ужасно крутило живот.
Я позвонила Маттео, его уже спрашивали, и ему не придется ничего делать на истории, он позвал меня в бар на аперитив.Я вернулась домой в девять, поужинала и стала смотреть первые серии Borgia.Я просто не смогла засесть за историю, и мне оставалось надеяться, что мое имя не вытащат из мешочка.
На следующий день, пока мы все ждали учительницу истории, меня била дрожь. Учительница итальянского заметила, что я учу другой предмет и пересадила меня за первую парту.Я посмотрелась в зеркальце пудреницы и увидела только свое измученное лицо. Половина класса прогуливала, вторая половина была в туалете, только я и еще несколько несчастных сидели на первых партах, уткнувшись в тетради, схемы и учебники.
Маттео дал мне конспекты Карло, по-моему, он все записал. А мой мозг отказывался даже воспринимать то, что я пыталась заучить. Даты, имена, детали… вся Вторая Мировая уместилась на двадцати страницах. Даже было несколько фотографий солдат на фронте, я так хорошо помнила их форму. Я сглотнула. Для меня это было слишком.
Прода от 05.11. 2013
– Джесс, оправдайся сразу же до начала занятий, скажи, что у тебя были проблемы, что ты не смогла ничего выучить, – попытался как-то приободрить меня Джон.
Я покачала головой.
– Бесполезно, все равно она меня спросит.
Когда учительница вошла в класс, я услышала дробь ее каблучков. Я притворилась, что никак не могу найти что-то в рюкзаке, и попыталась спрятаться за партой, но проф все равно меня увидела, и засмеялась.
– Джессика, готовься. Леонардо, Виттория, Юрий, Франческа, вы следующие. И по этой теме мы всех спросим, не так ли?
– Нет, профессоресса, пожалуйста, – попыталась тонким голоском оправдаться Виттория. – Мне нужно было к дантисту…
Учительница покачала головой.
– Хорошо, предыдущую тему я тебя не спрошу. Но все остальное ты должна знать.
– Вот коза, – прошептала Мартина, взяв меня за руку.
Я пропала. Меня не спасет даже чудесное появление Беатриче. Мне даже не имеет смысла притворяться больной, после того, как мне было плохо в туалете.
– Кто хочет начать? Добровольцев нет? Ну хорошо, Юрий, расскажи мне о причинах Второй Мировой.
– Мы это учили аж век назад! – запротестовал голос с галерки.
– Ну и что? На выпускных экзаменах вы должны будете показать знания по всей программе, даже то, что мы изучали в начале года. Лучше начинайте повторять.
Когда Юрий, опустив глаза, что-то блеял по балканскому вопросу, я пыталась лихорадочно пробежать листы перед глазами, но проф меня засекла.
– Переходим к тебе, Джессика. Расскажи мне о войне. Тема по выбору.
Я провела рукой по волосам. Мартина волновалась больше меня – она разложила схемы по парте так, чтобы мне было удобно подглядывать. Я чувствовала себя ужасно – не потому, что не знала, о чем говорить, а потому, что не знала, о чем именно. Я видела перед собой Беатриче, Андреа, немцев, что я должна говорить о периоде, воспоминания о котором мучают меня до сих пор?Это кошмар.
– Я не… пожалуйста, только не эта тема.
– Ты совсем ничего не хочешь мне сказать, Джессика? Так не пойдет, моя дорогая, ты же знала, что я буду тебя спрашивать. Виктория, давай ты.
– Подождите! – остановила я учительницу. – Мне нужно несколько секунд, чтобы прийти в себя.
У меня вспотели ладони. Я вздохнула и несмотря на бешено бьющееся сердце, начала рассказывать.
– Вторая Мировая война. Я расскажу о ситуации в нашей стране.
Я кратко рассказала о первых годах конфликта в Италии.
– В мае 1943 года начались бомбежки союзников по итальянским городам. Города, городки и городочки буквально сносили с лица земли, многие семьи теряли все, и вынуждены были скрываться в горах.25 июля арестовали Муссолини, и управление страной на какое-то мгновение взял в свои руки Бадольо. После 8го сентября, так называемого перемирия, в Италию вступили немцы. Многие думали, что война закончилась, но, чтобы противостоять немецким атакам, грабежам, резне, появилось Сопротивление. Немцы вытаскивали людей из их домов и волокли на тяжелые работы. Когда какие-то из немецких солдат были убиты партизаны, немцы хватали мальчиков, юношей, стариков без разбору – на улицах, заставляли их копать себе могилы, убивали их. У людей не было еды, питание по карточкам было более чем скудным, а на черном рынке цены просто зашкаливали. Немцы терроризировали людей, врывались к ним в дома, насиловали девушек, брали все, что только захотят. Но некоторые из них не были такими отвратительными, воевали просто потому, что им приходилось…
Я остановилась. У меня были слезы на глазах. Проф с изумлением молча смотрела на меня, и все мои одноклассники с неменьшим шоком пялились на мое зареванное лицо. Казалось, никто не дышал. А я начала икать.
– Девять, Джессика. (* высший балл), вот как нужно учиться, – подмигнула ме проф. Я улыбнулась сквозь слезы. Мартина дала мне носовой платок.
– Можно мне в туалет? – дрожащим голосом спросила я.
Плохие новости
– Эй, Беа! Иди сюда!
Я возвращалась в свою палатку после смены в сестринской и услышала, как меня зовут.Посмотрела вокруг, но никого не увидела. Подняла глаза к небу: мне уже чудятся голоса? А это еще и такой знакомый…
– Беа!
Нет, кто-то действительно меня звал. Я слышала голос из леса, и сейчас действительно узнала его обладателя. С величайшей осторожностью я пошла к нему.
– Алекс, Алекс, это же ты, правда?
Из кустов показалось лицо Алекса, это и правда был он, и его лицо казалось чересчур серьезным. Не говоря ни слова, мы углубились в чащу – нам не хотелось, чтобы нас слышали.
– Беа, мне нужно сказать тебе важную вещь. Я ухожу. Мы оставляем лагерь.
ПРОДА 10.11.2013
Я протерла глаза, вот уж чего я точно не ожидала.
– Нет, ведь уже не нужно! Марко ушел, ушел совсем! У тебя больше не будет проблем!
Алекс отошел на несколько шагов и схватился за голову – он был в военной форме, в полном облачении, начиная от берета на голове и заканчивая оружием на плечах. Когда я это поняла, то испугавшись, отступила назад. По спине ползли мурашки.
– К чему вся эта одежда, куда ты должен уйти?
– Союзники осовобождают зону, нам нужно убираться.
Я вздрогнула. Немцы уходят? Отличная новость для нас, но не для него, я просто не могу позволить ему уйти.
– Ты просто не можешь уйти, ты же обещал мне, что останешься со мной.. как я буду без тебя?
– До вчерашнего дня ты отвергала меня, а теперь, когда мне действительно нужно уходить, хочешь, чтобы я оставался?– улыбнулся Алекс.
– Нет, пожалуйста, не уходи!
Мне вдруг показалось, что мое сердце разбилось на тысячу осколков, и Алекс сегодня был красив как никогда.
– Разве у нас нет выхода? Есть! Ты можешь вступить в бригаду Андреа! Я уверена, тебя возьмут!
Алекс безучастно смотрел куда-то вдаль.
– Меня убьют, я не могу прятаться, не могу отвергать этот факт – чем я и занимался до сегодняшнего дня. Я сражался в этой войне не с той стороны и сейчас мне нужно платить за это, по полной.
– Ты обещал мне! – закричала я.
Алекс замолчал, и я знала, что он не отступится от принятого решения. Вдруг я разрыдалась.
– Вот так-то, я потеряла не только брата, теперь я потеряла и тебя…
Он смотрел мне прямо в глаза, потом взял мое лицо в свои ладони и поцеловал. Это был горький поцелуй, я чувствовала во рту вкус собственных слез. Алекс не плакал, не показывал своего отчаяния, и я не понимала почему. И мне становилось еще больнее, я думала, что нужна ему…
– Ты не можешь уйти вот так вдруг! Не предупредив меня заранее…
Я молча смотрела на закат, и Алекс так же молча обнимал меня. Я только сейчас поняла, что чувствовала к нему, что-то, что не чувствовала ни к кому раньше.
– Ты не можешь со мной так поступить, понял? Ты не можешь оставить меня вот так! – снова расплакалась я, и начала колотить Алекса со всей силой. – Ты все это время меня обманывал? Я ничего для тебя не значу?
В конце концов Алекс просто схватил меня и прижал к себе.
– Возьми меня с собой, пожалуйста, – прошептала я.
Вокруг нас давно сгустилась темнота,а Алекс все сильнее обнимал меня.
– Я не могу, малышка. Я просто не могу.
– Прошу тебя, Алекс. У меня ничего не осталось здесь…
Легкий ветерок холодил ладони, на насыщенно-синем небе появлялись первые звезды.
– Я буду во всем тебя слушаться, не буду мешать,скажи своим, что взял меня заложницей…
Я забыла про зеркало, забыла о своих мечтах сбежать из этого мира, я думала только о том, чтобы не потерять Алекса и не остаться одной в этом лагере.
– Хорошо, – кивнул он в итоге, – уходим завтра на заре, я приду за тобой именно сюда, ты мешать не будешь, скажу всем, что ты моя спутница. На заре, и ни минутой позже.
Я обняла его, вытерла слезы, и мы пошли в лагерь.
– Наконец-то я уберусь отсюда, – радостно подумала я.
Приятное свидание
Зазвонил домофон.
– Джесси, милая, к тебе! – позвала мама, постучав в дверь моей комнаты.
Я взяла сумочку, попрощалась с родными и вышла. Маттео ждал меня, сидя на скутере.Я остановилась в дверях, чтобы посмотреть на него – сегодня Маттео надел рубашку в тонкую полоску, строгие прямые джинсы, каска была единственным элементом, портящим стиль.
– Какой ты элегантный! – улыбнулась я, осматривая себя: я надела черное приталенное пальто, шелковый голубой шарф, и обалденное платье – ну и конечно, туфли Burberry в тон сумке.Мама сделала мне кок (начес а-ля Элвис) и закрепила лаком. Я стала заново открывать для себя мир макияжа и модной одежды, мне нравилось проводить свободное время, выбирая наряды. Я быстро чмокнула Маттео в губы, стараясь не размазать помаду. Маттео снял перчатку и провел рукой по моим губам.
– Дурак, что ты делаешь?
– Стираю с тебя эту гадость, я не люблю, когда ты красишь губы.
Стараясь не раздражаться, я надела шлем и села сзади Маттео.
– Куда едем?
– Я забронировал приятное местечко, увидишь. Не клади мне руки на живот, я так вылечу.
Иногда он был просто невыносим, но я постаралась не обращать внимания и наслаждаться поездкой на мотоцикле. Этим вечером мы отмечали наши первые три месяца, первый важный период. Мы припарковались в переулочке в центре. Маттео взял меня за руку и мы пошли в ресторан – я была счастлива, что между нами все хорошо, по крайней мере сейчас.
Когда Маттео увидел, что я замерзла, он обнял меня и сильнее прижал к себе. Воздух этим вечером был ледяным, и у нас изо рта вырывались облачки пара. Маттео закурил, я ждала, пока он закончит – осматривала ресторанчик и посетителей. Маттео заказал столик в таверне.
– Называется, элегантное место…– я с сомнением посмотрела на свое черное платье, расшитое блестками.
– Пойдем, я совсем задубел. Да не переживай ты насчет платья, тебе очень идет.
Ресторанчик радовал грубыми деревянными столами и стульями, фляжками с вином, развешанными прямо на стенах.
– Немножко по-деревенски, – буркнула я себе под нос.
Мы уселись, официант принес нам меню и принял заказ напитков. Маттео казался очень довольным.
– Нам нужно обязательно попробовать фондю, у них оно высшего класса! Возьмем одно мясное, одно сырное.
Я посмотрела на золотой браслет, на кольца, которые надела. Что мне только взбрело в голову, для этого местечка я слишком вырядилась,
– Сейчас принесут кипятильник с кипящим маслом, тебе надо будет макать туда кусочки мяса, чтобы оно зажарилось.
– Вау, – постаралась я изобразить энтузиазм.
Мы заказали все, что выбрал Маттео, и еще бутылку вина. Пока ждали заказ, болтали обо всем и ни о чем: он рассказывал мне про тренажерный зал, я в общих чертах рассказала о нашей последней встрече с Андреа. Мы говорили о школе, о друзьях, о доставших всех экзаменах, ну Маттео и завел разговор о моих ответах на истории.
– Джесс, ты представляешь себе, что значит получить девятку у этой проф? Она даже Уго никогда столько не ставила! Ты видела ее лицо? Она почти плакала вместе с тобой!
Я неопределенно кивнула, я не хотела в тысячный раз говорить об одном и том же. Пересудов одноклассников мне хватало с лихвой.
Когда я подняла руку, чтобы почесать лоб, Маттео обратил внимание на мой странный браслет – вместо часов я прикрепила на запястье маленькое зеркальце – чтобы оно всегда было со мной.
– Это зачем?
– Чтобы я всегда смогла оставаться красивой, и быстро накраситься в случае чего, – придумала я на ходу.
– Таких безнадежных я еще не видел…
прода 11.11.2013
Принесли два основных блюда – два чугунных казана на огне, к одному казану прилагался маленький поднос с кусочками мяса, мясо надо было макать в масло, чтобы прожарилось, в другом горячем казане кипел плавленый сыр – туда нужно было окунать кусочки хлеба.
– Разве это не здорово? – спросил Маттео, окуная в масло первый кусочек мяса, он старался не разбрызгать мясо, но у него ничего не вышло.
– Милая, мне жаль, покажи, я посмотрю, что можно сделать! – желая мне помочь, но ненароком опрокинул на меня бокал с вином.
– Пожалуйста, ничего не делай больше.
В дальнейшем ужин прошел без проишествий. Это не было таким романтическим свиданием, как я себе навоображала, но мы покушали очень хорошо. Добравшись до сладкого – мы разделили шоколадное фондю на двоих, т.к. уже наелись – я достала сюрприз, который приготовила для Маттео. Я считала, что три месяца – важный для нас срок, и к тому же, Маттео впервые меня куда-то пригласил.
Маттео открыл подарок и застыл в удивлении: я подарила ему абонемент в СПА на двоих, со всеми процедурами, включая и расслабляющий массаж.
– Джесс, это классно!
Я думала, что Маттео тоже мне что-нибудь подарит – этого не произошло. Он расплатился по счету и мы вышли. Мы шли по тихим улочкам, держась за руки, смеялись и шутили. А потом несколько минут целовались.
– Маттео, спасибо за все, я побежала, уже и так припозднилась.
– Подожди, – придержал меня он.
Я весь вечер ждала это момента и терялась в догадках: браслет, цепочка, плюшевая игрушка? Маттео открыл багажник мотоцикла, и достал неопределенный розовый предмет. Потом сунул мне это в руку.
– Что это?
– Это Порки. Одна из тех свинюшек, которую расплющиваешь об землю, помнишь, я дарил тебе оранжевого?
С отвращением я расплющила свинюшку, а Маттео довольно смеялась.
– О мой Бог, с кем я только встречаюсь, – подумала я, перед тем, как зайти домой.
Покинутая
Я была готова. В этот ранний час стоял ужасный холод, но я не нашла теплых вещей. Ветер колол в лицо, несмотря на шерстяной шарф. Алекс опаздывал, я ждала уже больше двадцати минут, хотя он очень просил меня прийти вовремя. Я просто не допускала мысли, что с ним могло что-то случиться. Руками я растирала замерзшие ноги. Показались первые лучи солнца, было бы так романтично наблюдать с кем-то рассвет. Если бы этот кто-то пришел в конце концов!
О том, что я ухожу, я сказала только Марии и Андреа. Мария застала меня за приготолениями, а Андреа… я набралась смелости и пошла с ним попрощаться глубокой ночью, объяснила всю ситуацию. Андреа не поддерживал меня.
– Дело твое, Беа, только с ними тебя не ждет ничего хорошего. Сама знаешь, как будут с тобой обращаться немцы, а Италию скоро очистят от их присутствия. Ты должна будешь удирать неизвестно куда, будешь постоянно прятаться. Этого ты действительно хочешь?
Я замолчала: я хотела следовать за Алексом любой ценой, только как-то особо не взвешивала ни за, ни против.
– Тебя будут считать шпионкой, – продолжал Андреа. – А я не смогу тебя защитить.
– Меня защитит Алекс, – ответила я, и сама засомневалась в своем решении.
Сейчас же, наоборот, я была спокойна. Я долго думала, и решила, что все оставить ради любви – самая прекрасная вещь, которую только может сделать человек. Может, я насмотрелась фильмов типа Титаника в будущем, неважно: я последую за Алексом в любом случае, и если мне придется пожалеть о своем решении, у меня всегда остается зеркало. Я осмотрелась – солнце уже вовсю выглядывало из-за горизонта, уже давно начало свой бег по небу. Я слишком устала, я всю ночь провела за приготовлениями и не смогла и глаз сомкнуть. Я сняла рюкзак с плеч – слишком тяжелый. И пусть я собрала лишь самое необходимое – смену одежды, суррогат молока, кофе, свежие фрукты, маленькую аптечку. Я решила вздремнуть, дожидаясь Алекса.
Алекс наверняка меня разбудит, или я его услышу. Я проснулась через несколько часов – протирая глаза, я видела, как кто-то нависал надо мной. Я вскочила.
– Алекс, идем! Я давно готова!
Это был не Алекс.
– Андреа? Что ты здесь делаешь? Ты видел Алекса?
Андреа тоже казался заспанным, но его лицо … исказилось от боли, боли за меня.
– Алекс не придет, – громко произнес Андреа, взяв меня за руку.
Я выпустила рюкзак из рук, не думая об осколках зеркала, и напустилась на Андреа.
– Ты! Ты его прогнал! Ненавижу тебя! Ты хуже Марко!
Андреа был совершенно разбит – он тоже не спал всю ночь.
– Он сам пришел ко мне, после нашей встречи. Он волновался за тебя, и уже жалел о предложении, которое тебе сделал. Мы вместе послушали партизанскую волну, он сказал мне, что им придется срочно уходить на Север – предстоит последняя атака. Ты бы мешала, кроме того, для тебя это страшный риск. Он сам сказал мне, что изменил решение. Я ничего не делал. Сжав кулаки, я кинулась на землю.
– Беа, он сделал это, чтобы защитить тебя.
– Неужели он не мог дезертировать к вам? Почему ты не сказал ему?
– Ты же знаешь, что это невозможно. Не надо плакать.
–Ну хорошо. Я все поняла.
Моя жизнь закончилась. Алекс ушел, и теперь я тоже хотела отсюда убраться.
Прода от 12.11.13
Зодиак
Звонок избавил нас от этого бесконечного естествознания, где учительница показывала нам десятки разных камней, казавшихся мне абсолютно одинаковыми. Я спускалась по лестнице, болтая с Мануэлом и Джоном – Мануэл почти уснул на уроке, и только чудо спасло его от замечания в журнале. Маттео, увидев нас, подошел и чмокнул меня в щеку.
– Эй, Джесс, мне нужно поговорить с тобой.
Он тяжело дышал, неужели бежал, чтобы догнать меня? За нашими спинами его друзья заговорщицки подмигивали ему, а когда я поворачивалась, отводили глаза. Джон кивнул мне, иди, мол. С того самого вечера, когда Маттео пригласил меня на ужин, я старалась насколько возможно избегать его. Я не бегала с ним за пиццей на большой перемене, не болтала у школьного входа, а из школы я всегда старалась уходить с друзьями. Да и вдвоем мы больше никуда не выходили. Маттео спрашивал меня, что случилось, все ли у нас хорошо, я отвечала, да, все нормально, ничего не случилось. Я скучала по нему, но его резиновая хрюшка меня очень обидела. Я не ждала от Маттео каких-то особенных подарков, но эта гадость…
Мы вместе вышли из школы.
– Какой ужасный день, – сказала я, чтобы чем-то заполнить паузу – Маттео явно не находил слов.
Он скрестил руки на груди и смотрел в землю, будто бы стыдился говорить со мной.
– Джесс, пообедаем вместе?
Я пожала плечами.
– Почему бы и нет?
У меня не было каких-то особенных планов на сегодня, а Маттео очень обрадовался.
– Запрыгивай, я отвезу тебя в особенное место.
-Ты не хочешь сказать мне, куда мы едем? – спросила я его, когда мы остановились на светофоре.
– Мы почти приехали.
Мы миновали бесконечные переплетения узких улочек, и начались сплошные повороты, иногда мне казалось, что скутер не выдержит. Маттео остановил скутер неизвестно где, припарковался у дороги, попросил меня сойти и надел цепь на колеса.
– Где это мы? –недоумевающе спросила я.
– Закрой глаза, Джесс. Это сюрприз.
Он положил мне руку на плечо.
– Я скажу тебе, куда идти, просто следуй моим указаниям.
Что он творит, что ему только в голову пришло? Наверняка, приложили ручки его подружки, они, скорее всего, все и организовали.
– Пожалуйста, только не в грязь, – нерешительно попросила я его. На мне были светлые сапоги, которые мы купили в Заре с Валерией. Метров через двадцать Маттео сказал, что я могу остановиться, взял меня за руку и попросил открыть глаза. Меня ослепили солнечные лучи, я несколько раз моргнула, чтобы убедиться, что мне это не привиделось. Передо мной расстилался Рим: дворцы, церкви с колоколами, блестевшими на солнце, зеленые парки, купола святого Петра.
– Маттео, это прекрасно…
Я не находила слов, чтобы описать то, что вижу: я слышала об этом месте, о Зодиаке, откуда видно весь Рим, но никто никогда не приводил меня сюда. Я поцеловала Маттео, он ответил мне, счастливый, что я наконец оттаяла.
– Я понял, что не дал тебе того, что ты заслуживаешь.
Он остановился, и вытащил что-то из кармана пальто – вложил мне в руки зеленую коробочку, которую я сразу же открыла: цепочка от Тиффани, с большим серебряным сердцем – я столько раз смотрела на эту цепочку, я так мечтала о ней. Я взяла цепочку дрожащими руками и попросила Маттео застегнуть мне ее.
– Я… не знаю, что и сказать… спасибо…
– Я люблю тебя, Джесс, – сверкнул улыбкой Маттео и посмотрел мне прямо в глаза.
Сердце взвилось как воздушный шарик, никто никогда не говорил мне таких слов. Я должна была ему ответить, что люблю его тоже, что чувствую то же, что и он, но именно тогда, когда Маттео ждал от меня ответа, я спросила себя, что действительно к нему чувствую. Я никогда не задумывалась об этом, знала лишь, что мои чувства сильны, что он мне дорог, несмотря на все свои недостатки, что к Клаудио я никогда такого не чувствовала. А мои чувства к Андреа были другими: я была счастлива каждому проведенному рядом с ним мгновению, я обожала все, что он делал, я любила все его недостатки…
Маттео продолжал на меня смотреть. Я попыталась что-то ответить, мне стоило сказать, что я тоже его люблю, даже если я и не была уверена в этом, но я просто не смогла выдавить из себя эти слова.
– Спасибо, ты сделал действительно потярсающий сюрприз.
Я увидела, как Маттео помрачнел и пожалела о сказанном, я могла бы еще все исправить, и я просто не смогла сказать ему, что чувствую, что действительно чувствую к сероглазому Андреа.
Американцы
В этот день в городок должны были войти американцы. Новость быстро разлетелась, и все были просто счастливы. Все, кроме меня. Именно из-за американцев Алекс ушел, единственное прекрасное, что у меня было в этом невыносимом мире. Я все еще не могла принять сложившуюся ситуацию до конца. Я ждала, что Алекс придет за мной, я просила Андреа отвести меня к нему, где бы тот ни был. Я плакала эти дни, плакала так сильно, что не могла даже работать в сестринской. Я рассказала Марии нашу историю от начала и до конца, а та, в точности как Андреа, сказала что Алекс поступил так, чтобы спасти меня. Я все равно его не прощу. Он даже не попрощался со мной.
Я шла с Андреа по улицам городка, за нами следовали Эцио и Джулия. Я все еще была зла на него: ведь он стал сообщником Алекса. Мы слышали шум на площади, музыку, крики.
– Они пришли, пойдемте же! – закричала Джулия, ускоряя шаг.
Я видела, что ей лучше: она привела себя в порядок, у нее исчезли мешки под глазами, а волосы, заплетенные в аккуратную косу, придавали ей опрятный вид. Толпа стояла по двум сторонам дороги, давая проход для защитников-освободителей: американцы сверкали звездами на груди и киали в воздух шапки. Люди смеялись, плакали, будто сошли с ума, я прижалась к Андреа – чтобы дать пройти военным, шедшим впереди. Один из них, наверняка ему было не больше двадцати, повернулся и улыбнулся мне, подмигнув. Джулия ткнула меня локтем в бок – пытаясь привлечь мое внимание к той или иной колонне солдат. Андреа и Эцио разговаривали вполголоса, и я не могла разобрать слов. Их лица не казались такими уж счастливыми. Один из солдат раздавал детям шоколадки – а малыши плакали от радости, получив заветную плитку.
– Я тоже хочу! –закричала Джулия солдату, побежала к нему, а потом вернулась аж с тремя плитками. Протянула мне одну – я разделила шоколад с Андреа. Это был настоящий шоколад, не тот отвратительный суррогат, который продавали на черном рынке. Я жадно засунула дольки в рот, а Андреа отдал мне и свой шоколад, говоря, что ему никогда не нравились эти иностранные штучки. На площади остановились два танка, слишком большие, чтобы ползти по улицам городка, двое солдат вылезли из верхушки – и сажали в танк всех детей. Я потянула Андреа за руку, прежде, чем он потеряется в толпе.
– Пойдем к маме с папой.
– Я не хочу испортить такой день!
– Мне не кажется, что ты очень счастлив.
Андреа поднял глаза к небу:
– Их встречают как героев, но ведь именно мы сражались, именно мы боролись все эти месяцы. И многие из нас мертвы.
– Люди считают героями и вас!
– Поговорим об этом потом.
Мы еще добрый час смотрели, как американцы шагают по улицам города, раздают сладкое детям. А потом мы вернулись в лагерь. Я попрощалась с Джулией и попросила ее передать привет Омбретте, которая в тот день должна была работать в баре, и мы с Эцио и Андреа снова пошли по извилистым тропинкам между холмов.
Добро пожаловать в семью
Мама зашла в комнату в тот момент, когда я выбирала одежду и собиралась уходить.
– Джесс, милая, – начала она, – ты какая-то слишком уставшая и замученная эти дни.
Я застыла у шкафа и повернулась к ней.
– У меня все хорошо, – сухо ответила я.
Мама подошла ко мне и погладила по щеке.
– Посмотри, какие у тебя мешки под глазами. Я слышу, как ты кричишь по ночам, как тебе снятся кошмары. Если у тебя проблемы, давай поговорим с кем-нибудь.
– Ты хочешь отправить меня к мозгоправу? Нет, спасибо. О своих проблемах я всегда могу поговорить с друзьями и с Маттео. Это все экзамены.
– Это просто совет, желание помочь, я не хочу принуждать тебя к чему-то. Подумай, пожалуйста.
Я пообещала маме, что подумаю, и она оставила меня. Отлично, теперь и мама думает, что я чокнутая.
В тот день я была счастлива. Маттео наконец решил представить меня своей семье. Его довольная мать организовала званый обед со всеми родственниками, бабушками, дедушками, дядями и тетями. Нас пригласили в шикарный ресторан, где простые закуски стоили не меньше 30евро, а стоимость вторых блюд зашкаливала и за сотню. Если бы мне дали деньги за этот ужин, на них я вполне бы открыла центр встреч для ветеранов войны, и пусть меня считают сумасшедшей.
Прода от 13.11.2013
Мы приехали с опозданием, потому что Маттео заблудился. Он пять лет ездит на скутере и до сих пор не знает Рим.Я попыталась взять его за руку, но он отстранился, может, стеснялся перед родителями проявлять симпатию.
– Не беги, у меня болят ноги в новых туфлях, – попросила я Маттео.
Издалека я увидела, как все родственники Маттео собрались перед рестораном. Его мама подбежала к нам: красивая женщина, под 50, Маттео очень на нее похож. Она поцеловала меня в щеку, и пока представляла меня остальным, внимательно изучала каждую деталь моего внешнего вида.
– Джессика, дорогая, я счастлив наконец познакомиться с тобой! – сказал папа Маттео. – Сын так много говорил о тебе!
Мне было приятно: Маттео никогда не рассказывал мне о своих родителях. Бабушки с дедушками тоже были очень милыми.
«Кто знает, где они жили в молодости, – мелькнуло у меня в голове. – Может, и в городке Беатриче».
Мы зашли в ресторан, нас всех посадили за круглый стол. Казалось, все внимание было сосредоточено на мне: «какие у тебя красивые сережки», «какая симпатичная блузка» – вот первые комплименты, которые я услышала. Когда официантки принимали заказ, я выбрала рыбу с салатом в качестве гарнира, и чтобы порадовать Маттео, согласилась поделить с ним блюдо с закусками.
«Милая, ты на диете?» – поинтересовалась сидящая рядом бабушка, кутаясь в шаль. «Ты такая худенькая… кожа да кости!»
– Бабушка, перестань! – попросил Маттео.
Я поправила рукава рубашки и посмотрела на свои кисти – и ничего не кожа да кости, неправда. Конечно, когда я вернулась в настоящее, я стала есть гораздо меньше, не ходила в тренажерку, но никто больше не может сказать, что я плохо выгляжу.
– Вам надо было видеть меня несколько месяцев назад, когда еду раздавали по карточкам и нам было нечего есть.
За нашим столом воцарилось молчание, все в удивлении воззрились на меня, Маттео ощутимо пнул меня под столом и попытался спасти ситуацию:
– Какая милашка, правда? Джессике нравится надо всем шутить!
О черт, что я только что сказала?
– Милая, как учеба? Маттео говорит, этот год действительно очень тяжелый, – вмешалась его мама, чтобы сменить тему. Я ответила, что в школе все хорошо, не вдаваясь в детали.
Бабушка взяла меня за руку, когда я ставила на стол бокал с водой.
– Что это? – спросила она, глядя на мой браслет. – Наручное зеркальце? Гениально!
В этот самый момент я бросила взгляд в зеркальце, которое ничего не отражало – только сплошную металлическую поверхность. Почему? Что стряслось? Чтобы не происходило, я не могла думать об этом в тот момент.
