Текст книги "Зеркало судьбы: из 2011 в 1944 (ЛП)"
Автор книги: Марта Дионизио
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)
Спустившись, Марти поздравила Джона, и сразу стала болтать, развалившись на задних сиденьях, а автомобиль дрожал от техно-музыки, включенной на полную громкость.
– Скажи, – я шутливо толкнула Джона в плечо – я первая, кого ты катаешь в машине?
– Какие-то проблемы, Джесс?
– Ты использовал меня, как подопытную свинку!
Мы встретились с остальными на площади. Мы подошли последними: добрых полчаса мы убили на поиск бесплатной парковки, в итоге мы припарковались у Верано, сунув с тяжелым сердцем целых два евро в наглые автоматы. Я уговорила своих родителей разрешить мне погулять – сказала, что физику обязательно сдам, что вернусь не поздно, максимум в час, и что мне нужна поддержка из-за того, что мы порвали с Маттео. Я знала, что мама Соня не сможет мне отказать.
Я поздоровалась с Томасом, Мануэлом, Валерией и остальными, нас было больше десяти человек.
– Ребята, куда пойдем?
– Если учесть, что вечеринка в мою честь, пойдем в бар за углом, там хорошее пиво, – предложил Джон
В пабе мы сели за один стол, официантка для нас поставила вместе три столика. После того как все сделали заказ, Мартина схватила меня и Валерию, и сказала, что мы отойдем на минутку.
– И вот опять они в туалет! – с наигранным подозрением воскликнул Томас, заставив нас рассмеяться.
– Ну, Джесс, – полюбопытничала Мартина, – расскажи нам про Маттео. – Ты была такая таиственная по телефону.
– Только не говори мне, что вы расстались, – добавила Валерия.
– Девочки, я просто ждала удобного момента, чтобы все вам рассказать.
В действительности я совсем забыла о Маттео, для меня он был никем, и придумав отговорку про паузу, я оставила ситуацию в подвешенном состоянии. Я никак не могла понять, с чего это Джессика связалась с подобным типом. Я понадеялась, что она не отправилась строить из себя героиню и спасать Андреа, неужели она хочет, чтобы ее убили?
– Бе, ты где? – позвала Мартина, пустив зажженную сигарету по кругу.
– Ну…я попросила у него время подумать.
– Ты же говорила мне, что любишь его! – воскликнула, затягиваясь, Валерия.
Мартина предложила закурить и мне, говоря, что сигарета поможет мне расслабиться.
– Глупости все это, – добавила она. – Оставить открытой дверь, которая вот-вот закроется. Если ты в нем больше не уверена, расставайтесь, и все!
– Я не знаю, чего же мне хочется на самом деле.
– Парни не прощают такого, Джесс.
– Ну да, – добавила Валерия. – Помнишь Рикардо, того типа, с которым я познакомилась этим летом в лагере? Он говорил мне, что хочет встречаться со мной, что найдет меня в Риме, и где он? Даже не позвонил. Брось его раньше, прежде чем он бросит тебя.
– Спасибо, девочки, сейчас я знаю, что делать!
Мы вернулись в паб, где наши друзья уже заканчивали первый круг напитков и ждали нас, чтобы снова сделать заказ.
Перед тем как разойтись, мы остановились на площади поболтать. Я посмотрела на часы в мобильном – полвторого, задержалась на полчаса. Мартина предложила мне попробовать какой-то суперсильный алкогольный напиток – я отхлебнула, зажмурившись.
– Видишь, Джесс, никакого эффекта, – сказала Мартина.
Вдруг я почувствовала резкую боль в животе – будто бы меня застрелили, я положила руки на живот – они были полностью в крови. Это же мои руки, руки Беатриче! Меня все-таки убили? Как это возможно? Я закричала – отчаянно, подняла голову – я была одна в кромешной тьме, я не понимала, что же происходит.
Я протерла глаза…Томас и Мануэл довольно гоготали, а Мартина гладила меня по волосам.
– Все в порядке, милая? У тебя опять глюки?
– Что случилось? – потерянно спросила я.
– Ты просто споткнулась. Поехали домой, поздно уже.
Неужели Джессика в моем мире… неужели ее… ее.. я знала, что она хотела спасти Андреа, я знала, что в будущем меня не было, значит выстрел произошел на самом деле… о мой бог!
[ Атака ]
Мы ползли по земле, и я видела, как заснул солдат-охранник, которому помогло вино. Все, как и говорил Алекс. Я должна была добраться до места, где держали пленников. Их привязывали по двое к столбам, таким образом, что они никак не могли сбежать. Я пока не могла разобрать, где в лагере нахожусь, а единственный звук, который я слышала – это биение собственного сердца. Через несколько метров я добралась до палаток, и в кромешной темноте сумела разобрать нечто, напоминающее очертания столбов. Я постаралась бесшумно приблизиться, зная, что даже малейшая ошибка будет стоить мне жизни. Я надеялась, что немцы беспробудно спят, или что они настолько пьяны, что не смогут среагировать сразу. Я добралась до пленников, удостоверилась, что в небольшой заплечной сумке у меня с собой фонарик, нож и пистолет, затем по-кошачьи подползла к двум мужчинам рядом со мной.
Их привязали к столбу спина к спине, костер, тлевший у охранника, был слишком слабый, чтобы я могла разглядеть лица пленников.
– Шшш, – прошептала я, приблизившись. – Где Андреа?
Лицо пленного, до которого я доползла, казалось слишком знакомым: может, он товарищ Андреа, а может, кто-то из городка.
– Освободи меня! – прошептал пленник, не ответив на мой вопрос. Впрочем, он догадался не шуметь – чтобы не разбудить охрану. Я вытащила нож из сумки и разрезала веревки, связывающие парня по ногам. Пленник пытался высвободиться.
– Освободи мне руки.
– Как тебя зовут?
– Джакомо.
– Слушай, Джакомо, мне нужно найти своего брата, потом я помогу тебе. Можешь идти?
Пленник согласно кивнул. Мне нужно было торопиться, через несколько минут появится Алекс, и я не могла терять время на болтовню.
– Сколько вас?
– Восемь, но наших пять.
– Все смогут идти?
– Не все. Эцио, Паоло смогут, у Розарио ранены ноги, Андреа прострелили бедро.
Черт, если Андреа не сможет сбежать, то мы пропали.Почему Андреа из моего времени никогда не рассказывал, что был ранен в ногу? Хорошо хоть, Эцио в относительном порядке, я должна помочь ему спастись, обещала Джулии.
– Вот он, – прошептал Джакомо.
Я не обращала внимания на другие голоса, умолявшие о спасении. Я была в нескольких метрах от Андреа. У меня дрожали ноги, и болел живот – от одной только мысли, что нас могут услышать немцы. С бешено бьющимся сердцем я подползла к брату.
Прода от 17.12.2013
– Андреа, прошептала я брату, – поднимайся нам нужно идти. На какое-то мгновение мне показалось, что время остановилось – были только мы с ним, на этой развороченной земле, звездной ночью, все остальное казалось таким неважным. Немцы, война, Беатриче и мой мир больше ничего не значили.
– Андреа, просыпайся, повторила я. Мне так хотелось взять его за руку, крепко прижать к себе.
– Что происходит? – раздался вопрос, с немецким акцентом. Я задрожала – к нам повернулся солдат, в свете факела я видела его мясистый нос, густые усы, подозрительный взгляд – наверняка его насторожили оживление пленников. Я спряталась за Андреа, надеясь, что меня не заметят. В лагере воцарилось молчание, пленники притворялись спящими. Через несколько минут солдат с бурчанием удалился в палатку. Я взяла лицо спящего Андреа в ладони – он открыл глаза и пытался понять, кто перед ним. Я прикусила себе язык, чтобы не закричать от радости – Андреа живой, живой, на какое-то мгновение я испугалась, что случится худшее.
– Кто ты? – ему было трудно говорить.
– Беа, это я, Беа, я пришла спасти тебя.
– План?
– Мы убегаем отсюда, лес в двухстах метрах. Алекс нас прикроет.
Я освободила Андреа руки и ноги.
– Мне сказали, что ты ранен.
– Ничего страшного, я смогу идти.Беа, их слишком много, Алекс один не справится.
– Сколько их?
– Я насчитал как минимум восемнадцать.
– Проклятие, Алекс один точно не справится! Мы думали, их десять!
Испуганная, я огляделась вокруг. Мне надо было предупредить Алекса, только я пока не знала, как. Он начнет действовать где-то со стороны лагеря. Я не могла с ним никак связаться, разве что выстрелить в воздух, этот сигнал мы придумали для начала плана В. Мне не оставалось ничего иного, кроме как действовать в соответствии с намеченным планом, я попросила Андреа не шевелиться до тех пор, пока я не дам ему сигнал, я начала развязывать парня за Андреа.
– Беа, это же ты! – прошептал пленник. Это Эцио.
Я повторила ему то же, что и Андреа. Эцио согласился.
– Дай мне пистолет, – прошептал Эцио, перед тем, как я пошла к следующему пленнику. – Я могу защищаться. Я внимательно посмотрела на него. Первый парень, с которым я разговаривала, сказал мне, что был в состоянии бегать, но тот факт, что ему понадобилось несколько минут, чтобы развязаться, привел меня к мысли, что тот был не в форме. У Эцио были проблемы с левым плечом, я не могла рисковать единственным имеющимся у меня оружием. Мне надо было слушаться приказа Алекса – никому не оставлять пистолет. Снова началось бормотание пленников. Я посмотрела на расслабленных стражников у костра: один из них поднялся, огляделся вокруг, и отправился к нам. Я решила разрезать веревки и у четвертого пленника, приказав ему не двигаться до тех пор, пока я не подам сигнал. Когда солдат приблизился, я свернулась в клубок и притворилась еще одним из пленников. Я страшно боялась. Бормочущий что-то солдат достал фонарик и стал исследовать пленников. Но когда солдат приблизился ко мне, я услышала звук выстрела – это Алекс вступил в действие, и всадил стражнику пулю в голову.
}Я быстро развязала последних заключенных, уже освобожденные поднимались на ноги. Тем временем, когда у меня никак не получалось предупредить о реальном числе военных, Алекс забрался в ближайшую к нему палатку – чтобы вывести из строя командира. Я посмотрела на Андреа и Эцио, все остальные с волнением оглядывались вокруг, не зная, что делать. Нам нужно было убегать, со всей этой суетой немцы обязательно проснутся. Алекс с автоматом наперевес,выбрался из палатки командира, и перебирался в следующую палатку.
– Их в два раза больше чем мы думали! – закричала я,подбежав к нему.
– Тогда нам нужно срочно удирать, вы бегите, а я вас прикрою!
Я согласилась, я знала, как он рисковал в этот момент, но я побоялась спорить. Я вернулась к разрозненной группке бывших пленников, по дороге я подобрала пистолет у одного из убитых немцев, и кинула его Эцио, который пытался поднять Андреа.
– Что случилось, почему он не может подняться?
– утром его избили до крови, он еще очень слаб.
Еще только этого нам не хватало. Я наклонилась к Андреа, и стала его трясти, звать по имени. Я увидела рану на его ноге – Андреа терял много крови.
– Нападение! – внезапно закричал немецкий солдат, и тут же упал на землю. Алекс убил его выстрелом в голову, но было уже слишком поздно.
– Бегите в лес, спасайтесь! – закричала я.
Алекс подбежал к нам, Андреа пытался подняться на ноги. Эцио помогал мне уволочь своих товарищей в лес. Кто-то из бывших пленников уже сбежал, кто-то рядом с нами еще ждал врага. Просвистевшая пуля ударилась о землю в несольких сантиметрах от моих ног. Я задрожала от страха, Алекс ответил огнем.
– Да что же вы тут торчите, бегите!
Остальные не двигались, да и я не собиралась оставлять Алекса одного. Десяток немцев высыпали из своих палаток. Алекс убил троих немцев.Один из пленников, которого я освободила, кинулся на землю, пытаясь спасти меня от дождя из пуль. Андреа удалось спрятаться за палаткой, он ужасно хромал. И ни за что не доберется до леса, если кто-то его не прикроет.Двоих наших, попытавшихся убежать, пригвоздило выстрелами к земле. Нас осталось семеро. Немцы продолжали беспорядочно стрелять – они не могли разобрать, где же мы спрятались, в то же время Алекс умудрялся отбиваться, время от времени поражая кого-то из них.
Прода от 22.12.2013
Затем они вместе с Эцио разгромили еще одну группу солдат. Остальные пленники тоже сражались, поначалу голыми руками, а потом уже оружием убитых немцев. Двоих наших ранили, эффект неожиданности удался – мы убили больше двенадцати человек, выжившие прятались за мешками с боеприпасами, за трупами своих товарищей, в палатках, где совсем недавно спали. Я не знала, что делать. Алекс прикрывал Андреа от выстрелов, я могла бы сказать, что у них получится убежать, но вдруг Андреа повернулся ко мне и закричал:
– Беа, беги! Убегай скорее!
Мне надо было спасаться, я только мешала. Я кинула свой пистолет Алексу, у меня так и не получилось снять оружие с предохранителя. Я понеслась в лес, слыша выстрелы за спиной. Я даже боялась спрашивать себя, ранены ли Алекс с Андреа. Я бежала не разбирая дороги, и споткнулась об солдата, лежащего на земле. Он выстрелил…
Я почувствовала, как желудок обожгло, я упала на землю, не имея даже сил закричать. Я не видела, как ко мне подбежал Андреа, я не видела, как Алекс, Эцио и другие ребята добивали оставшихся двух солдат. Я чувствовала, как на мое лицо падали горячие слезы Андреа.
В фитнес-зале
Мартина убедила меня сходить вместе с ней на пробный урок, на какой-то новый вид спорта, который называется зумба, насколько я поняла, что-то вроде разных типов танцев. Я уже была готова, и с удовольствием рассматривала себя в зеркале раздевалки – мне очень шел высокий хвост, спортивная майка с декольте и обтягивающие штанишки. На Мартине спортивный костюм тоже смотрелся неплохо, Мартина подняла волосы в два хвостика по сторонам – этакая девушка-ковбой. В мое время ее бы высмеяли.
Мы прошли в зал, где уже какие-то девушки разогревались под легкую музыку.
– Готова, Джесс? Я уверена, тебе понравится, очень легко следовать за ритмом.
– Ммм… я не уверена, что смогу танцевать целый час без остановки.
– Да что ты говоришь? Два года назад мы с тобой танцевали и по четыре часа подряд, в танцклассе, помнишь?
Я и забыла, что Джессика ходила на танцы, наверняка Мартина сочла меня еще большей дурочкой.
–Что это за музыка? – Мартина потянула меня в центр зала.
– Рэгги, правда, классно?
Цветной парень, около тридцати, внушительного телосложения, подкручивал басы на музыкальном центре.
– Его зовут Эрик, он преподаватель, посмотри только, какой мальчик!
Девушки старались повторять движения учителя, а Мартина наверняка предавалась фривольным фантазиям.
–Раз, и два, и три, – Эрик совершал странные движения тазом, шевелил плечами, поднимал по очереди ноги. Мне не нравилась эта музыка, и я никак не могла поймать ритм.
– Ну же, Джесс, поувереннее!
Это была настоящая катастрофа. Даже у двух старушек впереди меня получалось гораздо лучше. Эрик подошел ко мне – он ходил по залу и исправлял ошибки учениц – я покраснела, наверняка выглядела не лучшим образом, вся потная и неуклюжая.
Он положил мне руки на плечи и стал показывать, как двигать плечами, показал, как и в каком ритме нужно поднимать ноги.
– Следи за ритмом, медленнее, медленнее, хорошо…
Мартина, с которой не скатилось и капельки пота, весело наблюдала за нами. Музыка сменила ритм, которому было легче следовать: я стала чувствовать себя увереннее, может, и правда запишусь на этот странный спорт. Единственное, что мне не нравилось – в зале не было ни одного парня, кроме преподавателя.
С того самого вечера, как мы с Маттео взяли паузу, он не обмолвился со мной и словом. Джон, который разговаривал с его подругой Флавией, сказал мне, что Маттео ждет первого шага от меня – все-таки мне надо ему сказать, что мы разрываем наши отношения, я уже целых два дня репетировала перед зеркалом этот разговор. Через час дрыганий туда-сюда мое лицо стало напоминать болгарский перец, я с трудом дышала – хорошо, что урок почти закончился.
– Марти, еще такого занятия я просто не вынесу!
– Да ну, у тебя отлично получилось!
Я зашла в ванную, чтобы привести себя в порядок – у меня потек макияж, и волосы выбились из хвоста. Вдруг я закричала от ужаса – на меня смотрело мое лицо, мое настоящее лицо, бледное, искаженное страдальческой гримасой. Неужели видение в Сан Лоренцо после выпитого алкоголя – не только видение? Что-то происходило, я была в этом уверена. В моем мире меня никогда не преследовали подобные видения, но я уже знала, что у Джессики были такие галлюцинации.
24.12. 2013
Ранена
– Беа, не шевелись!
– Жжет! Больно! Прекратите! – кричала я как сумасшедшая.
Две медсестрички пытались продезинфицировать мне рану, третья медсестра удерживала меня изо всех сил на кушетке.
– Расслабься, иначе будешь мучиться часами!
Мне нужно было знать, что со мной делают. Я не верила им, это совсем не частная клиника третьего тысячелетия. Алекс сидел рядом со мной, держал меня за руку и пытался успокоить, но я продолжала кричать как резаная, и на меня со страхом пялились другие раненые.
В нос шибало спиртом – ведь именно крепкий спирт использовали в качестве дезифицируюего средства, наверняка мне облили всю рану – мне казалось, что выжгли все кишки. Я с силой сжала руку Алекса и закрыла глаза. Я находилась в медицинском лагере, с десятком остальных раненых. Мне сказали, что его сформировали уже после окончания оккупации. Лагерь находился достаточно далеко от городка, меня в моем состоянии было слишком опасно везти домой, мне нужна была срочная операция.
Пуля застряла в нескольких сантиметрах от желудка, но, к счастью, не были задеты никакие жизненно важные органы, мне сразу же ее вырезали – во время операции я открывала глаза, силясь понять, что со мной происходит, и сразу же теряла сознание от боли. В лагере не было ни морфина, ни каких-либо других анестетиков. К счастью, все прошло хорошо, обошлось без заражения.
Алекс и Андреа провели эти два дня рядом со мной, ждали, когда я открою глаза, видимо, решили быть со мной до тех пор, пока я не приду в себя. Приду ли я в себя вообще? Главврач давал неутешительные прогнозы, через неделю после операции я еще не могла встать, а лечащая доктор была более уверенной. Ну я и дурочка, знала же, что Беа в моем времени нет, что ее убили незадолго до конца войны, мне же говорил Андреа из моего мира.
Медсестры наконец закончили дезинифицировать мне рану, и снова наложили повязку, закрывающую всю грудь – бинты меняли каждые три дня. Я открыла глаза, и отпустила руку Алекса.
– Как дела? – спросил Алекс у медсестры. Та покраснела, как происходило всегда, когда он к ней обращался.
– Не вижу пока никаких улучшений, – сухо ответила та.
Алекс стал гладить по волосам – он всегда так делал, когда видел, что мне больно. У меня были красные опухшие глаза, и, как бы я не старалась, улыбнуться никак не получалось. Именно Алекс нес меня на руках до медицинского лагеря, если я еще жива, то только благодаря ему. Андреа, хромая, следовал за нами. Эцио был со мной во время операции, а потом на мотоцикле Алекса помчался в городок, чтобы рассказать всем о новостях. После того, как меня прооперировали, вылечили и ногу Андреа – он не хотел со мной расставаться, хотел видеть, как меня оперируют. Два дня он занимал кушетку рядом со мной, ему наложили швы, и сейчас он замечательно ходит. Я повернулась к Алексу – мне не хватало воздуха, моя палата совсем не проветривалась.
Я не знала, сколько времени уже провалялась в лагере – неделю, десять дней, совсем скоро будет Рождество.Я подумала о Беатриче в моем мире: в сочельник она поедет к бабушке, на Рождество к нам придут все родные, как это происходило каждый год.
– Беа, милая, как ты? – спросил Алекс, ни на минуту не отрывая от меня глаз.
– Мне больно, – хрипло прошептала я.
– Но ты же в сознании, правда? Помнишь меня?
Я улыбнулась. Еще пару дней назад я совсем не узнавала Андреа.
Алекс поцеловал меня в лоб, и аккуратно погладил по горящему от жара лицу.
– Ты такой хороший, Алекс. Мне жаль, что у нас ничего не получилось.
– Беа, да что ты несешь? Если бы не ты, всех этих пленников сейчас не было бы. Ты настоящее сокровище.
И даже в этом Алекс отличался от Андреа, не переставал меня хвалить. А Андреа сухо сказал мне, что я вела себя как идиотка, рисковала жизнью, и наш с Алексом план и гроша ломаного не стоил. Я должна была бы собой гордиться, я спасла Андреа, но я не переставала спрашивать себя, что будет со мной, с Беатриче, если… если я не поправлюсь.
– Беа, борись, сопротивляйся, когда ты придешь в себя, мы вместе уедем, как я тебе и обещал когда-то.
Алекса все принимали за итальянца, Андреа достал ему фальшивые документы, которые гарантировали безопасность. Хотя через несколько дней в лагерь нанесут визит военные из Свободной Италии, и Алекса могут раскрыть.
– Тебе надо уходить, здесь может быть опасно.
– Я не оставлю тебя, пусть приходят, я спас их товарищей.
– Алекс, тебе в любом случае снесут голову, тебе надо спасаться, пока не станет слишком поздно.
– Я не уйду без тебя, я люблю тебя…
В этот момент я почувствовала, как живот обожгло острой болью, я положила руку на повязку – ладонь была вся в крови. Разошлись швы.
– Медсестра!!!
Я закрыла глаза и провалилась в небытие.
Угрожающий звонок
Звонок на перемену прозвенел ровно в одиннадцать, учительница математики прервала нудные объяснения, а я так ничего и не поняла. Может, мне надо походить на дополнительные занятия, иначе выпускные экзамены я точно не сдам. Пока мои одноклассники торопились на выход – чтобы попасть в бар во дворе, я подошла к Маттео – тот искал что-то в рюкзаке, я попросила его уделить мне несколько минут. Мы вышли во двор и уселись на ступеньках у входа, подальше от толпы. Маттео ел драже из пакетика.
– Маттео, я…
Этот разговор я повторяла себе раз десять, даже Мартина меня одобрила, но сейчас голова была совершенно пустой, без единой мысли.
– Джесс, тебе нужно больше времени? – грустно спросил Маттео. – Или ты хочешь расстаться со мной?
– Я…
Я не знала, как сказать ему. Маттео помолчал какое-то время.
– Я просто уверен в этом. Только одного не могу понять, нам с тобой было так хорошо вместе, еще совсем недавно! Почему только я ляпнул тебе, что люблю тебя? Мне надо было сразу понять, когда ты ничего не ответила. Явно же, что ты не чувствуешь того же.
Глаза Маттео потемнели, в них была такая грусть, и я знала, что разбиваю ему сердце так же, как когда-то Алекс разбил сердце мне. Я просто не могла заставить его страдать.
– Подожди, я… мне просто нужно больше времени, чтобы привыкнуть, чтобы все осознать. Знаешь, у меня сейчас просто такой период… это пройдет, вот увидишь.
– Я подожду еще. Но только до Рождества.
– Ну как? – спросила меня Мартина. Я уселась на предпоследнюю парту рядом с ней.
– Я просто не смогла оставить его, я попросила еще времени.
– Не говори больше ничего, все как всегда, я знаю, чем все закончится.
Мы весь урок проболтали о Маттео, об очередном парне Мартины, о том, что будем делать и дарить на Рождество.
25.12.13
Мы вышли из класса на целых пять минут позже, потому что проф заканчивала объяснять Горация, скука смертная.
– Вы настоящие невежды, – разозлилась учительница. – Готовьтесь, в следующий раз буду спрашивать.
Но никто ее больше не слушал.
Через десять минут я попрощалась с остальными и пошла к остановке автобуса. Обычно Маттео составлял мне компанию, и я проторчала на остановке уже больше получаса, когда зазвонил телефон. Неизвестный номер.
– Алло?
– Беатриче, – поздоровался сухой голос.
– Вы ошиблись, меня зовут Джессика.
Мужчина на том конце провода громко рассмеялся. – Не играй со мной, Беатриче Феррарис, я знаю тебя лучше чем ты думаешь. Мне стало страшно. Я ушла подальше от остановки, чтобы ребята не могли услышать меня. Приближался автобус.
– С кем я разговариваю?
– С человеком, который тебя слишком долго искал.
– Я не знаю, о чем Вы говорите.
– С возвращением в этот мир, сестренка.
Я осталась посреди дороги, глядя на ушедший автобус. Я не могла стоять на ногах, настолько дрожали коленки. Мне надо обязательно поговорить с Джессикой, спросить ее, что происходит, что она об этом знает, обо всей этой истории. В воскресенье мы приглашены на обед к бабушке, и у меня получится увидеть Джессику… если она еще жива,конечно.
Раскрытый секрет
Рану невыносимо жгло, скоро появятся медсестры дезинфировать – я начала морально готовиться к этой ежденевной пятиминутной пытке. Андреа заснул рядом со мной, положив голову на мою кровать – я погладила его по волосам, он не стригся несколько месяцев, но только вчера побрился – гладкие щеки еще больше подчеркивали линию скул. У меня бешено билось сердце, только от того, что он рядом. Андреа был таким красивым во сне, я бы не разлучалась с ним ни на секунду. Судьба сыграла с нами злую шутку – в меня безумно влюблен прекрасный немецкий солдат, но единственный человек, с которым мне бы хотелось быть рядом, недосягаем для меня.
– Андреа, – прошептала я.
– Как ты, Беа? – спросил он, просыпаясь.
– Как… как всегда.
– Вот увидишь, ты поправишься, мы вместе вернемся домой, война уже закончилась. Скоро откроют школу, думаю, потом пойду в университет.
– А что ты будешь учить? После всего того, что ты пережил в эти месяцы, я не представляю тебя склоненным над книгами…
– Может, пойду и в полк…
Я обратила внимание, что красный платок, который я вернула Андреа, он обмотал вокруг запястья.
– Андреа, мне надо сказать тебе что-то очень важное.
Этой ночью я приняла решение – я все ему скажу.
– Я весь внимание.
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, Беа.
– Не в этом смысле… видишь ли, я совсем не та, кем ты привык меня считать. Я не твоя сестра… я пришла из будущего.
Андреа не реагировал на мои слова. Неужели он сочтет меня чокнутой?
– Я не знаю, как так вообще могло произойти, мы с твоей сестрой обменялись телами, сейчас она в моем времени, в двухтысячных. Я провела здесь несколько месяцев в прошлом году, и я снова вернулась несколько дней назад, перед походом на немцев. Знаешь, я ведь познакомилась с тобой в моем времени… Ты даже как-то сказал мне, что если бы был помоложе, то стал бы за мной ухаживать.
– Каким идиотом я, должно быть, стал?
Андреа начал смеяться.
– В общем, ты помнишь день перед первой бомбежкой? Когда я говорила тебе, что знаю, что произойдет и ты был единственным, кто мне поверил? Это была не твоя сестра, это была уже я. Я знала, потому что читала книги по истории в моем мире.
– То есть я обязан тебе жизнью?
– ну … ну да, – пробормотала я, покраснев.
Я начала волноваться – почему он не реагирует?
– Меня зовут Джессика, прости, что я тебе до сих пор не сказала. Я из 2011.
Андреа молча погладил меня по волосам.
– Почему ты до сих пор никого не позвал, чтобы меня упекли в дурку?
Андреа улыбнулся.
– Потому что я верю тебе, Джессика. А Беа… как она там?
– Ей нравится мое время. Когда Алекс оставил ее, у нее больше не было причин оставаться в этом мире.
– Скажи мне, кому нравится жить в этом времени! – пожал плечами Андреа.
Я снова покраснела.
– Мне… я же говорила, я люблю тебя, Андреа. Я люблю тебя с первого дня, когда тебя увидела. Алекс – хороший парень, безумно любит меня, он подверг опасности свою жизнь ради меня, в моем времени у меня есть парень…но я еще ни к кому не чувствовала то, что чувствую к тебе, и до сегодняшнего дня я скрывалась, потому что я – твоя сестра здесь…но я люблю тебя, люблю всем сердцем.
– Джессика, послушай, – грустно сказал Андреа. – ты просто потрясающая девушка. Неужели ты думаешь, что я не заметил разницу между тобой и Беа?
Я распахнула глаза.
– В смысле?
– Ты думаешь, моя сестра стала бы рисковать своей жизнью во время бомбежки, или чтобы спасти меня?
– Так ты…знал?
– Догадывался. Но уверяю тебя, разница между вами – существенная.
– Но почему мне никто ничего не сказал? Никто ничего не подозревал???
Андреа пожал плечами и ничего не ответил.
26.12.2013
В этот момент зашел Алекс, у него в руках было что-то, напоминающее толстую доску.
– Зеркало! – закричала я. Я же совсем о нем забыла!
Алекс пододвинул зеркало к моей койке, так чтобы я могла видеть свое отражение. Он отчистил поверхность от грязи, остатков клея и листьев. На меня пялилась собственная бледная физиономия, вся в шрамах.
– Убери же, убери отсюда зеркало! – закричала я.
Андреа недовольно посмотрел на Алекса, а тот, казалось, не обращал на реакцию моего брата никакого внимания. Я надеялась, что эти двое хотя бы сегодня не поссорятся.
– Беа, помнишь,– начал Алекс, – ты всегда говорила, что зеркало принесет нам удачу? Как только ты закончишь головоломку, нас ждет лучшая жизнь? Война кончилась, Италия свободна, а ты скоро поправишься!
Андреа, казалось, был недоволен приходом Алекса, но как только мой брат открыл рот, Алекс поднялся и сказал, что зашел на минутку – только занести мне зеркало.Он чмокнул меня в щеку и убежал. Снова начала болеть рана, я попыталась потрогать ее – но Андреа бережно отвел мне руку. Он подождал, пока не убедился, что Алекс ушел, и спросил меня:
– Почему ты с ним? Если ты его не любишь, почему ты ему не скажешь?
– Мы не вместе… то есть, да, у нас отношения… после всего того, что они с Беа пережили, они просто обязаны остаться вместе, я делаю это ради нее. Всегда есть возможность, что она вернется, и у их истории будет счастливый конец.
Андреа умиленно заулыбался.
– Джессика, ты удивительная. Если бы ты только не была моей сестрой…
Он не должен мне ничего такого говорить – сердце взорвется от боли. Это так несправедливо. Я не успела ничего ответить, как вошли медсестры – поменять мне повязку и дезинфицировать рану. Через пять минут, когда нас наконец оставили одних, я попросила Андреа подать мне зеркало.
– Видишь зеркало? С его помощью я разговариваю с твоей сестрой, когда она появляется, конечно.
– Я ничего не вижу.
– И я ничего, кроме своего отражения. Когда она с другой стороны, мы разговариваем, я до сих не могу понять, как и почему это получается. Я хотела сказать тебе еще кое-что, – продолжила я, – в моем мире, в будущем, Беатриче не существует. Андреа из будущего сказал мне, что она умерла, получив раны при нападении немцев.
– Быть того не может!
– Это так. Андреа, я боюсь. Я не знаю, что будет со мной и с Беа. Если я умру, то она останется в моем теле? Я умру… или она? Или обе?
}– Ничего из этого не произойдет, ты обязательно поправишься и будешь продолжать жить, неважно в каком мире. Если ты останешься здесь, я буду счастлив, но я буду счастлив еще больше, если ты вернешься в свой мир и найдешь свою половинку. Ты заслуживаешь счастья, Джесс.}
Я улыбнулась, смотря в серые глаза Андреа, и в этот самый момент я поняла, что он навсегда останется для меня только старшим братом. Я поняла, насколько я соскучилась по Маттео, поняла, что я влюбилась в него за все те месяцы, что мы провели вместе, пусть даже я не признавалась в этом самой себе.
– Ты прав, – я улыбнулась Андреа, – я буду счастлива, там или здесь, главное – без войны.
Рана снова начала жечь, и я заорала от боли.
У бабушки
Мы ехали к бабушке, мы с Але играли в пинг-понг на сотовом, а мама Соня и папа Роберто ругались из-за того, что каждый хотел слушать разную радиостанцию. После того, как я выиграла у Алессандро в третий раз, я стала смотреть по сторонам – деревья слились в одну сплошную линию. Папа Роберто вел как сумасшедший. Мне надо срочно, мне надо обязательно поговорить с Джессикой. Вчера мне звонил какой-то мужик, и настаивал, чтобы мы встретились, и чтобы я обязательно позвонила Андреа.Я отговорилась, что занята учебой. Подъезжая к дому бабушки, я чувствовала, что у меня все сильнее и сильнее бьется сердце, предчувствуя, что должно случиться что-то важное. Наверное, я боялась встречаться с Джессикой. Через десять минут мы уже подъехали к дому. Бабушка, как всегда, встретила нас с распростертыми объятиями.
