Текст книги "Осужден пожизненно"

Автор книги: Маркус Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 37 страниц)

Глава 52
ПРОРЫВ СКВОЗЬ КОРДОН

«Красотка Мэри» – самая безобразная и вонючая посудина из всех, когда-либо качавшихся на волнах под резкими южными ветрами – уже около трех недель стояла у мыса Сервил. Капитан Блант начинал скучать. Он рьяно демонстрировал свои усилия в поисках устричных банок, но все было безрезультатно. Напрасно он садился в шлюпку и обследовал все заливчики и бухточки между рифом Ипполита и островом Шаутена.

Напрасно он подводил «Красотку Мэри» почти к самым зубчатым утесам и высаживался на побережье. Напрасно в своем стремлении угодить миссис Пэрфой он лазал по скалам и проводил долгие одинокие часы, обшаривая бухту Блэкмана. Но так и не нашел ни одной устрицы.

– Если еще три-четыре дня я ничего не найду, – сказал он своему помощнику, – я вернусь обратно.

В то самое утро, когда капитан Блант принял это решение, вахтенный на сигнальной горе увидел, что две лопасти сигнальной мачты в поселке пришли в движение.

У сигнальной мачты были три вращающиеся лопасти, расположенные одна над другой. Верхняя означала единицы и делала шесть движений – от единицы до шести. Средняя обозначала десятки – от десяти до шестидесяти, а нижняя – сотни, от ста до шестисот.

Верхняя и нижняя лопасти повернулись и показали «306». Вверх по мачте взбежал шарик, означавший тысячу. Цифры «1306» расшифровывались как «Бежали арестанты».

– Слушай-ка, Гарри, – сказал Джонс, сигнальщик. – Произошел побег!

Мачта сигнализировала снова: «1411».

– «Они вооружены», – перевел Джонс. – Пойди сюда, Гарри! Надо действовать.

Но часовой Гарри не ответил, и, взглянув вниз, Джонс увидел в пролете дверей какую-то темную фигуру. Хваленая сигнальная система на этот раз явно осрамилась – беглецы появились одновременно с сигналом! Сигнальщик кинулся к своему карабину, но пришелец уже успел схватить его.

– Не поднимай шума, Джонс, – сказал он. – Нас тут восемь человек. Сделай одолжение, займись своими сигналами.

Джонс узнал голос. Это был Джон Рекс.

– Ну, отвечай им, что ж ты? – холодно продолжал Рекс. – Капитан Берджес торопится.

Лопасти сигнальной мачты снова задвигались с комическим рвением.

Джонс взял в руки веревки и, заглядывая в открытый сигнальный справочник, хотел сообщить, что сигнал принят, но Рекс остановил его.

– Передай им другой сигнал: «Ничего не видели! Сигнал послан на Орлиный перешеек».

Джонс медлил в нерешительности, не зная, как поступить. Он сам был из арестантов и боялся неизбежной порки за передачу ложных сведений.

– Если они узнают… – начал он.

Рекс щелкнул затвором карабина с выражением решительности в черных глазах, и Джонс, неоднократно проявляющий себя храбрецом, сразу отбросил свои сомнения и начал энергично передавать сигналы. Снизу послышалось бормотанье и звяканье металла.

– Чего мы тут торчим, Денди?

– Все в порядке. Снимайте кандалы, после потолкуем, ребята. Я тут сыплю соль на хвост старому Берджесу.

Грубая шутка была встречена восторженным ревом, и Джонс, выглянув из своего окошечка, увидел в сумеречном свете на площадке внизу группу людей, которые стаскивали с себя кандалы, разбивая их молотком, взятым из сторожевого помещения. Двое, уже освободившиеся, плескали ведрами воду на кучу поленьев, приготовленных для сигнального костра. Неподалеку от них лежал связанный часовой.

– Теперь, – сказал вожак этой компании незваных гостей, – давай сигнал на Лесной остров. – Джонс нехотя повиновался. – Сообщай: «Побег на шахтах! Наблюдайте за пунктом 1–3. Передайте сигнал на Орлиный перешеек!» Ну, давай, быстро!

Джоне сразу понял смысл этого маневра – отвлечь внимание от перешейка – и с усмешкой выполнил приказ.

– А ты, Джон Рекс, парень не промах, – сказал он. Рекс ответил на комплимент тем, что снял со взвода затвор карабина.

– Протяни-ка руки! Эй, Джемми Ветч! – крикнул он.

– Слушаю! – отозвался Ворон.

– Поднимись сюда и свяжи нашего друга Джонса. Габбет! Ты достал топоры?

– Там только один, – ответил Габбет, ругнувшись.

– Тащи его и все, что попадется из одежды. Ну что, Ветч? Связал его? Тогда пошли дальше!

И через пять минут после того, как ничего не подозревавший часовой был молча схвачен двумя людьми, вынырнувшими из тени строений, сигнальный пункт опустел.

Берджес бушевал в поселке. Девять человек захватили вельбот и окрылись за полчаса до сигнала тревоги – какая неслыханная дерзость! Куда смотрел надзиратель Троук?!

А надзиратель Троук был через восемь часов найден в кустах обезоруженным, связанным и с кляпом во рту – все произошло не по его вине. Откуда мог он знать, что по условному сигналу Рекса девять человек, которых он взял в Бухту Стюарта, нападут на него и, прежде чем он успеет выхватить пистолет, скрутят его, как цыпленка? Самый ненадежный из этой партии, Руфус Доуз, добровольно взялся вколачивать сваи, и Троук не ожидал никакого подвоха. Разве мог он догадаться, что существует заговор и что Руфус Доуз единственный из всех, кто отказался примкнуть к заговорщикам?

Констебли, верховые и пешие, были разосланы на поиски в простиравшийся вокруг поселка буш. Берджес, приняв ответ с сигнальной горы о том, что сигнал тревоги получен с Орлиного перешейка, поверил ему и дал себе слово поймать всю шайку через несколько часов. Отдав распоряжение занять посты, он отправился обедать. Его слуги из арестантов только что унесли суп, когда плоды изобретательности Джона Рекса стали очевидны. Пост на сигнальной горе молчал.

– Быть может, эти дураки не видят? – сказал Берджес. – Зажгите огни и оседлайте мою лошадь.

Загорелись сторожевые огни. В Маунт-Артуре, на коммуникациях и в шахтах все благополучно, на западе горизонт был чист, но на сигнальной горе не появилось ответного света. Берджес в бешенстве затопал ногами.

– Подготовьте экипаж моей шлюпки и передайте шахтам, чтобы те дали сигнал на Лесной остров.

Когда он стоял на пирсе, запыхавшийся вестник принес ответ: «Экипаж шлюпки отправлен на пункт 1–3. Пять человек, согласно приказу, отосланы с Орлиного перешейка».

И тут Берджес все понял. Эти парни нарочно выманили стражу с Орлиного перешейка.

– Эй, пропустите меня! – крикнул он. И шлюпка, ринувшись в темноту, понеслась в Лонг-Бей.

– Во всяком случае, я ненамного отстал от них, – сказал комендант.

Между Орлиным перешейком и сигнальной горой «беглецов подстерегали другие опасности. Вдоль изрезанного побережья Порт-Бэнча размещались четыре полицейских поста. Эти посты – простые хижины на сигнальной дистанции друг от друга – были на самом берегу, и, чтобы обойти их стороной, понадобилось бы пробираться через кустарники. Хотя Джону Рексу очень не хотелось терять время, он понимал, что попытка прорваться через заслон четырех постов была бы равносильна самоубийству. Спасение беглецов зависело от того, успеют ли они достигнуть перешейка, пока в тамошней охране отсутствует часть солдат, отозванная Рексом на южный берег, и прежде чем туда поступит сигнал тревоги из восточной части полуострова. Учитывая все это, Рекс повел своих людей затылок в затылок, затем, сойдя с дороги возле бухты Норфолк, они направились прямо к перешейку.

Ночью поднялся сильный западный ветер и небо грозило дождем. Стояла непроглядная тьма, и беглецы ориентировались только по глухому рокоту моря, волны которого разбивались о побережье. Если бы не буря, разыгравшаяся на западе, у них не было бы и этого ориентира.

Ворон шел впереди как вожак, неся мушкет, отнятый у часового. За ним следовал Габбет с топором, а далее остальные шесть, распределив между собой кое-какой провиант, добытый на сигнальной горе. Последним шел Джон Рекс с карабином и пистолетами Троука. Условились, что в случае нападения они разбегутся в разные стороны. В таком отчаянном предприятии разобщенность была преимуществом. По временам слева проблескивали огоньки полицейских постов, и, продвигаясь вперед, они с каждым шагом все яснее слышали шум морских валов, за которыми их ждала свобода или смерть.

После двух часов мучительного пути Джемми Ветч остановился и шепотом подозвал к себе товарищей. Они находились на песчаной возвышенности. Слева виднелся черный силуэт – хижина полицейского поста. Справа туманная белая полоска – океан. Прямо перед ними высился ряд фонарей, и между ними бегали и суетились с трудом различимые темные тела. Джемми Ветч указал на них тощим пальцем: «Собаки!»

Инстинктивно все съежились и присели, боясь, как бы их не заметили двое часовых, отчетливо видимые при красном свете сторожевого костра.

– Ну-с, мальчики, – сказал Габбет, – что же нам делать?

Тут одна из цепных собак издала протяжный хриплый вой, и вся свора залилась громким лаем. Джон Рекс, самый смелый из беглецов, содрогнулся.

– Они учуяли нас, – сказал он. – Надо уходить. Габбет плюнул на ладонь и покрепче ухватился за топорище.

– Правильно, – сказал он. – Получай этой ночью от меня зарубочку па память.

На противоположном берегу замелькали огни, и беглецы услышали торопливый топот погони.

– Бежим к правой стороне причала! – свирепо шепнул Рекс. – Кажется, я вижу там лодку. Это наш единственный шанс. Здесь прорваться мы не сможем. Все готовы? Ну, давайте – не отставать!

Габбет быстро опередил остальных беглецов фута на три. На сторожевом посту было одиннадцать собак, две из них были привязаны на самом причале, так близко одна от другой, что их морды почти соприкасались. Верзила кинулся туда и ударом топора рассек череп одной собаки. В эту минуту другой пес вцепился ему в ляжку. С криком бешенства и боли Габбет упал, подмяв под себя собаку.

– Огонь! – заорал Мак-Наб откуда-то из-за цепочки фонарей.

Собака повалила Габбета, и пуля, предназначенная для него, попала в челюсть Траверсу. Несчастный арестант рухнул как вергилиевский Дарес, выплевывая кровь и зубы, выкрикивая проклятия.

Габбет железной рукой схватил собаку за горло и заставил ее разжать челюсти. Несмотря на то что собака изрядно его поранила, он схватил топор и бросился на ближайшего солдата. Но Джемми Ветч опередил его, угрожающе зарычав. Он выстрелил, и пуля пронзила грудь часового. Остальные беглецы ринулись через прорванный кордон к вельботу.

– Идиоты! – крикнул им Рекс. – Даром потратили выстрел! Поглядите налево!

Берджес, которого поспешно подвезли по рельсовой дороге его люди, успел освободить на сигнальной горе связанную стражу и, взяв лодку с Лесного острова, подгребал со свежей командой к перешейку. Подкрепление было уже в десяти ярдах от причала.

Ворон, увидев опасность, прыгнул в воду и в отчаянии ухватился за лодку Мак-Наба.

– Все в лодку, спасайтесь! – крикнул он.

Новая ружейная очередь охранников – и вода вокруг беглецов закипела фонтанчиками. Но пули, выпущенные наугад в темноте, не попали в цель. Габбет, прыгнув в лодку, схватил весло.

– Кокс, Боденхэм, Гринхилл! Толкайте скорей! Прыгай, Том, прыгай!

И в минуту, когда Берджес выскочил на берег, Корнелиуса уже втащили на борт и вельбот с беглецами уже отошел.

Видя это, Мак-Наб кинулся на помощь коменданту.

– Перетащите лодку через риф, ребята! – закричал он. – Ну, живее! Вот так!

И, поднятая двенадцатью сильными руками, лодка Берджеса была перетянута через перешеек.

– У нас в запасе еще пять минут, – спокойно сказал Ветч, пока комендант занимал свое место на корме. – Гребите поживее, деточки, и мы их оставим с носом.

Солдаты на перешейке снова выстрелили наугад, но вспышки их выстрелов только осветили лодку преследователей в ста ярдах позади беглецов, которые уже выплывали в Бухту пиратов.

И только тогда арестанты заметили, что Джона Рекса не было с ними.

Глава 53
НОЧЬЮ

Джон Рекс осуществил первую часть своего плана.

В минуту, когда он увидел лодку Берджеса у песчаной косы, он предупредил Ветча криком и снова скрылся в темноте. Он ринулся к берегу недалеко от перешейка. Его последней надеждой было то, что внимание стражи будет сосредоточено на лодке с беглецами, а он тем временем под покровом темноты и пользуясь общей суматохой сумеет вплавь добраться до полуострова. Это было не особенно трудно, и он рассчитывал на свои силы. Только бы доплыть до полуострова – дальнейший план его был уже разработан. Но подул сильный западный ветер, у перешейка начался прилив; значит, нужно было двигаться дальше к югу, где течение не было бы для него помехой, а, наоборот, помогло бы ему. Он снова помчался по дюнам, уже в другом направлении, в несколько прыжков достиг твердого песчаного берега и остановился, прислушиваясь. Он услыхал за собой топот. Его преследовали! Шаги затихли, и чей-то голос крикнул: «Сдавайся!»

Это был Мак-Наб, который, заметив отступление Рекса, отважно последовал за ним. Джон Рекс вытащил из-за пазухи пистолет Троука и ждал.

– Сдавайся! – снова раздался голос, и шаги приблизились.

Рекс поднял пистолет, чтобы выстрелить, и в эту секунду вспышка молнии высветила на бледной поверхности сурового океана две лодки. Та, которая шла сзади, находилась всего лишь в нескольких ярдах от него. Люди походили на мертвецов. В отдалении возвышался мыс Сервиль, а под ним шумела жадная пучина океана. Но вся эта картина сразу же исчезла, сгинула во тьме, прежде чем он успел вглядеться в нее. Он был так потрясен, что промахнулся. С проклятием отбросив оружие, он побежал дальше по тропинке. Мак-Наб следовал за ним.

Тропинка была хорошо утоптана стражниками, и Рексу легко было бежать. Как все люди, привыкшие подолгу находиться в темноте, он приобрел кошачью способность распознавать препятствия не столько зрением, сколько обострившимся осязанием. Его ноги приспособились к неровностям почвы, руки цеплялись за ветви. Голова его инстинктивно пригибалась, чтобы уклониться от дерева на его пути. Его преследователь не был столь же ловок. Джон Рекс дважды мысленно рассмеялся, слыша пыхтенье и треск, сопровождавшие падение Мак-Наба, – там в ложбинке протекал ручей, который Рекс легко перешел, и, услышав позади себя всплеск, он громко расхохотался. Тропа теперь пошла в гору, и Рекс удвоил усилия, надеясь благодаря своему физическому превосходству оторваться от преследователя. Он одолел подъем, помедлил, прислушался. Треск ветвей за ним прекратился, и он остался в одиночестве.

Он уже добрался до вершины скалы. Огни перешейка отсюда не были видны. Внизу расстилалось море. Резкие порывы соленого ветра налетали из черной пустоты. Ветер сдувал гребни валов, разбивавшихся внизу, и они, крутясь, исчезали в ночи, как пятна света, поглощаемые густевшим мраком. С северной стороны бухты слышался хриплый рев прибоя, налетавшего на отвесные утесы полуострова Лесничего. Внизу под ногами раздавались пугающие крики и свистки, прерываемые выстрелами, похожими на удары грома. Где же он находится? Измученный и задыхающийся, он забрался в колючий кустарник и стал прислушиваться. Внезапно с тропинки до него донесся собачий лай. Он вскочил в диком страхе.

Засунув руку за пазуху, он стал искать второй пистолет. О боже! Он выронил его! В темноте Рекс пошарил вокруг себя в поисках палки или камня, который мог бы послужить ему оружием, но ничего не нашел. Пальцы цеплялись за колючий кустарник и жесткую траву. Пот катился по его лицу. Глазами, едва не вылезавшими от напряжения из орбит, он вглядывался в темноту, словно желая одной силой взгляда прогнать страшное видение. Звук повторился и, проникая сквозь шум ветра и воды, приблизился к нему. Он услышал голос, подбадривающий собаку, но ветер отнес этот голос прежде, чем он успел различить слова. Вероятно, на помощь Мак-Набу прибыли солдаты. Тогда его наверняка схватят. В отчаянии он чуть не дал себе зарок покаяться, если избегнет опасности. Собака, продираясь через густой кустарник, издала резкий вой и замолкла.

С наступлением темноты ветер усилился. Буря, штурмуя гулкие небеса, протянула между молниями и морем непроницаемую завесу из черных туч. Казалось, стоит ухватиться за нее – и можно задернуть завесу еще плотнее. Беснующиеся белые гребни были скрыты от глаз, и даже молния, казалось, не могла прорезать эту плотную черноту. Большая теплая капля дождя упала на вытянутую руку Рекса, и высоко над головой гневно громыхнул гром. Крики, которые он только что слышал, прекратились. Ветер, подобно гигантской птице, ударявшей своими мощными крыльями о скалы, обрушивался на землю и сотрясал ее. Рекс обернулся в сторону океана; какая-то высокая туманная фигура словно кивнула и позвала его из темноты. Он на секунду отчетливо увидел ее, но она со страшным криком злобы и отчаяния погрузилась в воду и пропала. Сходя с ума от неведомого ужаса, затравленный человек отпрянул, чтобы встретиться с опасностью близкой и реальной.

На него со свирепым рычанием бросилась собака. Джон Рекс упал на спину, но, собрав все силы, схватил собаку за горло и оторвал от себя. Она завыла и осталась лежать на месте. А над ней снова вырос белый туманный столб. Странно, что Мак-Наб и солдат не воспользовались своим преимуществом. Смелей! Может быть, он еще одолеет их! Ему повезло, что он так легко отделался от собаки. С пробудившейся надеждой он кинулся вперед, но снова под его ногами вырос туманный столб, дыша ледяным предостережением, почти касаясь лица и мешая ему двигаться. Ужас следовал за ним по пятам. Еще несколько шагов, и он достигнет вершины утеса. Перед ним во мраке ревело море. Столб пропал, но порыв ветра донес до него такую дьявольскую сумятицу криков, хохота и торжествующих проклятий, что Джон Рекс в испуге остановился. Слишком поздно! Казалось, земля разверзлась под его ногами. Он падал, тщетно хватаясь за камни, кусты и траву. Завеса из туч поднялась, и при свете молний, летавших над океаном, Джон Рекс нашел объяснение своим страхам, которое было еще кошмарнее их самих. Тропинка привела к той части скалы, где море выдолбило нечто вроде туннеля, известного как Чертова Дыра.

Уже падая в пропасть, Рекс углядел дерево, росшее на краю, и уцепился за него. Высоко над его головой возвышалась гигантская арка утеса. За этой аркой он увидел на огромном расстоянии от себя беснующийся бледный океан. Под ним была пропасть, где меж черных камней пенилась мутная вода. Внезапно дно пропасти словно начало подниматься к нему навстречу, или, точнее, черная глотка бездны отрыгнула кипящую воду, готовую поглотить его. Была ли это игра расстроенного воображения, или он на самом деле увидел на гребне вздувшейся волны обезображенный труп собаки?

Пропасть, в которую угодил Джон Рекс, имела форму огромной перевернутой воронки. Боками этой воронки были зубчатые скалы, на выступах которых кое-где лежала земля и рос чахлый кустарник. Скудная растительность покрывала лишь верх пропасти, а нижняя ее часть была всегда мокрой от пенных брызг. Счастливый случай – или провидение, как сказали бы мы, если бы среди нас оказался Микин, – остановил падение каторжника. При тихой погоде он мог бы считать себя здесь в безопасности, но сейчас, увидев при вспышке молнии в десяти футах над своей головой скалу, с которой стекала вода, он тотчас же – ибо ужас обострил все его чувства – понял, что первая же большая волна накроет это место.

Ревущий водяной вихрь, поднявшись с чудовищной быстротой, подхватил Рекса и потянул его вверх. Он судорожно обеими руками обхватил дерево. Если он выдержит этот напор стихии, может быть, тогда он уцелеет, может быть, он выживет в этом душном потоке! Ему почудилось, будто ноги его грубо схвачены рукою исполина. В ушах гудела вода. Еще секунда, и слабеющие кисти рук выпустили бы дерево. Но водяной вихрь, словно морское чудовище, внезапно испугавшееся своей жертвы, с хриплым оглушительным ревом вдруг отступил, оставив Рекса, окровавленного и задыхающегося, но живого. Нет, второй такой атаки ему не выдержать. В отчаянии он разжал онемевшие пальцы, готовый покориться судьбе, и в эту минуту увидел на каменной стене зловещий красный отсвет, в котором качалась взад и вперед гигантская тень человека. Он поднял глаза: в пучину медленно опускался на веревке горящий куст. Это Мак-Наб, пользуясь спадом воды, исследовал отвесные стены Чертовой Дыры.

Слабый проблеск надежды вдруг озарил душу Рекса. Еще секунд, и свет упадет на его фигуру, прилипшую к скале подобно моллюску, и его обнаружат. Так или иначе, он будет найден. Но зато если они быстро спустят веревку, он сможет ухватиться за нее и спастись. Ужас перед чудовищной стихией, бушующей под ним, одолел его, – очевидно, придется сдаваться. Медленное отступление воды, втягиваемой в зев пропасти, уже кончилось, и он знал, что следующий грозный удар океанского пульса уничтожит его своей пенной атакой. Гигантский факел неторопливо опускался, и Рекс был готов крикнуть что было мочи, заглушая рев ветра и воды, как вдруг странное явление заставило его прикусить язык.

У противоположного края пропасти, футах в шести от него, струился ручеек; освещаемый горящими ветками, он поблескивал плавленым золотом, пробиваясь в темноту, словно змея из норы. Над ним было темное, недоступное свету факела место, и сердце Джона Рекса дрогнуло в приливе последней отчаянной надежды. Он понял, что совсем рядом с ним есть извилистая расщелина, образованная в скале неустанной работой моря. Возможно, эта расщелина появилась в незапамятные времена в результате сотрясения земной коры, поднявшего гору над уровнем океана. Похоже на то, что вода не захлестывает это чудесное убежище.

Наделенный той мудростью, которую человек, поставленный в менее отчаянное положение, назвал бы безумием, Джон Рекс громко крикнул своим преследователям:

– Веревку! Веревку!

Звук его голоса, отраженный стенками огромной воронки, отозвался тысячекратным эхом и долетел до слуха находившихся наверху людей.

– Он жив! – вскричал Мак-Наб, заглядывая в пропасть. – Я вижу его! Посмотри-ка!

Солдат обвил вокруг дерева, за которое сам держался, конец веревки из бычьей кожи, и начал раскачивать ее, чтобы горящий куст достиг выступа, где находился отважный арестант. Из пропасти послышался стон, заглушаемый шумом новой свирепой волны и бешеного водяного вихря.

– Господи, помилуй несчастного парня! – пробормотал набожный молодой шотландец.

В глубине пропасти закипела белая пена, и стон утонул во все усиливающемся реве. Джон Рекс, следя за горящим маятником, который, раскачиваясь, все более приближался к нему, в последний раз с безмолвной мольбой взглянул на черное небо, шепча молитву. Разгоревшееся от покачивания пламя бросило малиновый отблеск на его нахмуренное лицо, на котором, как только он схватился за веревку, мелькнула торжествующая усмешка.

– Ослабьте веревку, ослабьте веревку! – крикнул он и затем, притянув к себе пылающий куст, стал топтать пламя ногами.

Солдат прижался спиной к дереву и крепко зажал в руках веревку, отворачивая голову от пламени, бушующего в глубине пропасти.

– Держите крепче, ваша честь, – сказал он Мак-Набу. – Сейчас начнется!

Рев перешел в оглушительный грохот, грохот в вой, и вместе с порывом ветра и брызг кипящее море кинулось вверх на него. Джон Рекс, не сумевший потушить огонь, обвил руку веревкой и за один миг до того, как поднимающаяся вода залила его площадку, изо всех сил оттолкнулся ногами от нее и перелетел через пропасть. Он уже схватился за край скалы и ринулся вперед, как вдруг страшный удар волны сбил его с ног. Мак-Наб и солдат почувствовали, как внезапно дернулась веревка, и увидели огонь, летящий над бездной. И тут бешенство воды перешло в торжествующий рокот, напряжение спало, свет погас, и когда водяной столб рухнул вниз, на конце веревки не висело ничего, кроме промокшего и почерневшего древесного сучка. Среди страшного шума и грома полил запоздалый дождь, и свет в прорыве между облаками вдруг приоткрыл им на неимоверной глубине волнующуюся пелену океана. Высоко над ними во весь рост встали блестящие зубчатые утесы, а у их ног зияла черная бездна Чертовой Дыры. Она была пуста.

Они молча вытащили бесполезную веревку. Зажгли еще одно сухое деревце и опустили его вниз, но оно не показало им ничего.

– Боже, упокой его бедную душу! – сказал, содрогнувшись, Мак-Наб. – Он теперь уже не в наших руках…