Текст книги "Бунтарь Иисус : Жизнь и миссия в контексте двух эпох"

Автор книги: Маркус Борг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 24 страниц)

Хотя то, что мы видим в США, не столь злокачественно, однако многие христиане здесь считают, что эти слова дают обоснование отделению церкви от государства. Для них политика никак не связана и не должна быть связана с религией. Политическая позиция человека не имеет отношения к тому, что он последователь Иисуса.[164]

Но притча у Марка означает нечто иное. Как мы помним, это последняя неделя жизни Иисуса и власти пытаются подстроить Иисусу ловушку. Они «посылают к Нему некоторых из фарисеев и из иродиан, чтобы поймать Его на слове». Иродиане несколько раз упоминаются в евангелиях, однако мы о них ничего не знаем, хотя, судя по их названию, это сторонники Ирода и его сыновей, то есть представители правящего класса. С ними заодно действуют «некоторые из фарисеев».

Эти сотрудники власти начинают с грубой лести: «Учитель, мы знаем, что Ты истинен и не считаешься ни с кем; ибо не смотришь на лицо людей, но воистину учишь пути Божию». А за этим следует заготовленная ими ловушка: «Можно ли платить подать кесарю, или нет? Платить нам, или не платить?»

Это хитроумная ловушка. Если бы Иисус ответил: «Да, платить подать кесарю – доброе дело», – он дискредитировал бы себя в глазах народа, поскольку большинство иудеев ненавидели имперскую власть. А если бы он сказал: «Нет, наш народ не должен платить дань кесарю», – его можно было бы обвинить в подстрекательстве к мятежу, что каралось смертной казнью.

Иисус отвечает на это блестяще. Он просит вопрошателей показать ему монету – не просто монету, а динарий, римскую монету, на которой изображен император и обозначен его титул – «сын бога». Они находят динарий. Иисус смотрит на него и спрашивает: «Чье это изображение и надпись?» Разумеется, он прекрасно знает ответ, но хочет, чтобы оппоненты произнесли его в присутствии народа. Они отвечают: «Кесаря». Иисус уже подорвал к ним доверие в глазах толпы: они носят монеты с отчеканенным изображением обожествленного императора. И в этот момент Иисус завершает разговор: «Кесарево отдавайте кесарю, а Божие Богу». Его слова означают примерно следующее: это монета императора – так верните же ее хозяину; а Богу надлежит отдавать то, что принадлежит Богу.

Каков же смысл этих слов? Платить или не платить подать кесарю? Слова Иисуса не дают ответа на вопрос. Подобное было, когда Иисуса спрашивали, какою властью он это делает: это уход от ответа на вопрос-ловушку, а не доктринальное утверждение о светской и духовной власти.

Представим себе, что мы вслед за этим задали бы Иисусу еще один вопрос: «Учитель, но что принадлежит Богу?» Я уверен, что на это Иисус ответил бы: «Абсолютно все». Он разделял основное положение Ветхого Завета: «Господня – земля и что наполняет ее» (Пс 23:1), – об этом свидетельствует все, что мы знаем об Иисусе.[165] Что же тогда принадлежит императору? – Ничего.

Споры с представителями власти продолжаются на протяжении всего вторника. Это не столкновение Иисуса с народом, с «толпой», но столкновение с властями. Народ стоит за Иисуса или, по меньшей мере, относится к нему с симпатией, а власти боятся схватить Иисуса в присутствии людей.

Иисус как пророк

События первых дней Страстной недели открывают нам важнейшую тему евангелий – противостояние системе господства. Эти события, как и предшествующее им служение Иисуса, напоминают сцены из жизни ветхозаветных пророков, особенно тех, что обличали царей за несколько десятилетий до уничтожения монархии в Израиле. В речах и поступках пророков звучал протест против правителей, которые – чаще всего при поддержке властей Храма – пренебрегали волей Бога о справедливости и нещадно эксплуатировали бедных. Пророки предупреждали, что их правление обречено на провал, поскольку они забыли про завет, заключенный Богом с народом Израиля, завет, который требовал верности Богу и его стремлению к справедливости. Но правители шли за другими богами, в частности за богами власти и богатства. Где было идолопоклонничество, там же появлялась и несправедливость.[166]

Иисус не только напоминал ветхозаветного пророка, но, вероятно, и сам считал себя пророком. После плохого приема в Назарете, в месте, где он вырос, Иисус у Марка говорит: «Не бывает пророк без чести, разве только в отечестве своем и между сродниками своими и в доме своем» (6:4). У Луки во время последнего путешествия в Иерусалим он произносит: «Не может быть, чтобы пророк погиб вне Иерусалима» (13:33). Кроме того, евангелия говорят о том, что некоторые его современники считали Иисуса пророком.[167]

Независимо от того, считал ли себя Иисус пророком или нет, традиция пророков проливает свет на многие его речения и поступки. Чтобы избежать непонимания, я тут должен напомнить, что сегодня слова «пророк» и «пророчество» обычно понимают совершенно не так, как они звучат в Библии. Многие современные люди думают, что пророчество говорит об отдаленном будущем, а пророк обладает сверхъестественным знанием о будущем.

На это повлияли расхожие представления христиан. Многие из них верят – или считают, что обязаны верить, – в то, что важнейшая роль ветхозаветных пророков сводилась к предсказанию прихода Мессии, то есть Иисуса. Некоторые тексты Нового Завета, особенно у Матфея, поддерживают такие представления. Кроме того, некоторые христиане верят, что библейские пророчества говорят о еще не произошедших событиях, особенно о том, что случится перед вторым пришествием Иисуса. Веб-сайты некоторых церквей или «пророческие конференции» посвящены обсуждению библейских пророчеств, которые исполняются в наше время, как будто пророки Библии говорили о событиях, глядя в будущее на тысячелетия вперед.

Но все это отражает лишь непонимание пророков Библии. Говорили ли они о будущем? Да, иногда говорили. Однако это было ближайшее будущее, следствие нынешнего положения вещей. Более того, их слова о будущем чаще всего содержали в себе условия. Они говорили тем, кого обличали: если вы продолжите идти тем же путем, произойдет то-то и то-то; но если вы измените пути ваши, вас ждет иное будущее. Когда же они говорили об отдаленном будущем, они использовали общие выражения и удивительные метафоры и описывали мечту Бога о справедливости, изобилии и мире на земле. И они также обличали властителей, которые препятствуют осуществлению этого замысла Бога, которые предали этот замысел.

А теперь мы рассмотрим другие места евангелий, в которых Иисус бросает вызов тогдашней системе господства. Подобно его предшественникам пророкам, у которых он, похоже, многому научился, Иисус обличал власть имущих и богатых от имени Бога и ради мечты Бога о справедливости в мире.

Судьба Иерусалима

Пророческое действие Иисуса в Страстной понедельник было направлено против властителей, группировавшихся вокруг Храма. В ряде других текстов звучат предупреждения о разрушении Иерусалима, тесно связанные с действием в Храме. Весомая часть исследователей считает, что эти предупреждения не восходят к Иисусу, но были созданы христианами около 70 года или позже, когда Иерусалим был захвачен и разрушен римлянами. Возможно, на некоторые тексты повлияли события 70 года, но иные из них встречаются у Марка, в источнике Q и у Луки, что свидетельствует в пользу их историчности.

Начнем с изречений, которые есть и у Матфея (27:37–38), и у Луки (13:34–35), то есть взяты из Q. Матфей поместил эти слова в контекст последней недели в Иерусалиме; у Луки Иисус произносит их раньше, на пути в Иерусалим. Лука поместил их в удивительный контекст (13:31–33). Там говорится о раннем заговоре с целью убить Иисуса. Некоторые фарисеи предупреждают Иисуса, что Ирод Антипа, недавно казнивший Иоанна Крестителя, хочет убить и его. Это одно из немногих мест в евангелиях, которое показывает фарисеев, сочувствующих Иисусу. Они говорят: «Выйди и уходи отсюда, потому что Ирод хочет Тебя убить». Ответ Иисуса показывает, насколько он презирает правителя Галилеи: он называет Ирода «лисицей», что более правильно было бы перевести как «вонючая тварь».

И затем (мы недавно цитировали этот отрывок из-за того, что он тут называет себя пророком) Иисус говорит: «Мне надлежит быть в пути сегодня и завтра и в следующий день, ибо не может быть, чтобы пророк погиб вне Иерусалима». Далее следует предупреждение о судьбе Иерусалима из источника Q:

Иерусалим, Иерусалим, убивающий пророков и камнями побивающий посланных к нему! Сколько раз хотел Я собрать детей твоих, как птица собирает птенцов под крылья, и вы не захотели! Вот, оставляется вам дом ваш пуст (Мф 23:37–38; Лк 13:34–35).

Это мощное обвинение. Иерусалим, который был и во времена Иисуса, и ранее центром системы господства, убивает и побивает камнями пророков. Местоимение «Я» – тот, кто желает собрать детей Иерусалима, – может относиться к самому Иисусу или к Богу; пророки часто говорили от лица Бога. «Дом» здесь означает Храм. Опустошение Храма говорит о том, что Бог его оставил; так, у пророка Иезекииля Бог покидает Храм и город, после чего беззащитный Иерусалим обречен на разрушение (Иез 10).

У Марка Иисус выносит приговор Храму в понедельник, а во вторник продолжает говорить о его печальной судьбе. В начале главы 13, посвященной грозным предзнаменованиям грядущих событий, ученики, выходя из Храма вместе с Иисусом, говорят ему: «Учитель, посмотри, какие камни и какие здания!» Их удивление можно понять: храм, его стены и основание выглядели несокрушимой твердыней. Некоторые из камней достигали 12 метров в длину, 3 в высоту и 4 в ширину и весили 500 тонн. В ответе Иисуса звучит грозное предупреждение о будущем: «Видишь эти великие здания? Не останется здесь камня на камне, который бы не был опрокинут» (13:1–4).[168]

В одном ярком отрывке у Луки говорится о том, что Иисус плачет, глядя на город с вершины Масличной горы, – этот вид знаком тем, кто побывал в Иерусалиме в наши дни:

Если бы познал в сей день и ты, что ведет к миру, но теперь это сокрыто от глаз твоих. Ибо придут на тебя дни, когда враги твои возведут против тебя укрепления и окружат тебя и стеснят тебя отовсюду, и повергнут на землю тебя и детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне, за то, что ты не узнал времени посещения твоего (19:41–44).

Подобно иудейским пророкам, бывшим до него, Иисус оплакивает печальную судьбу города. Иерусалим не понял, «что ведет к миру». Как и в других местах Нового Завета, слово «мир» означает нечто большее, нежели просто отсутствие конфликтов, оно несет в себе значение еврейского слова shalom – это полнота жизни и благоденствие во всех смыслах слова. Shalom – это мечта Бога о справедливости, изобилии и мире на земле. Но Иерусалим, город иудейских коллаборантов с имперской властью, уже не способен понять, «что ведет к shalom».[169]

Слова Иисуса, как и предсказания о судьбе Иерусалима и Храма ветхозаветных пророков, не надо понимать как слова о суде Божьем над иудаизмом, евреями или храмовым культом. Скорее, он говорит о суде над властителями, защищая народ, над которым они господствуют. Иерусалим, святой город, город Божий, стал центром деспотичной системы господства.[170]Вот почему Иисус назвал Иерусалимский храм вертепом разбойников.

Власть имущие и богатые

Пророческие обличения Иисуса были адресованы властителям его народа. Но из его слов видно, что он осознает всеобщее распространение систем господства в окружающем мире. Он сказал ученикам: «Вы знаете, что те, которые считаются начальниками над народами, господствуют над ними, и вельможи их показывают над ними свою власть». А затем объясняет ученикам, чем его представления отличаются от обычных представлений культуры. Тем, кто хочет следовать за ним, он говорит: «Но не так между вами» (Мк 10:42–43).

Пророческое видение реальности окрашивает и слова Иисуса о богатстве. В предыдущей главе мы уже рассматривали многие изречения на эту тему в контексте критики общепринятой мудрости и «широкого пути». Мы говорили, что Иисус видел в богатстве господина, который не позволяет людям поставить на первое место в жизни Бога.

Но одновременно обличения богатых содержат критику системы господства. Каким образом человек обретает богатство в нашем мире? Только благодаря сотрудничеству с системой господства, частью которой он сам становится. В то время благополучной жизни невозможно было достичь, потратив много сил на получение образования или открыв свое дело, которое приносит большой доход. В античном обществе богатство доставалось человеку в силу его принадлежности к малочисленному классу элиты, который создавал систему эксплуатации всех остальных. Человек получал богатство по наследству или благодаря сотрудничеству с правителями. И крестьяне это прекрасно понимали. Как богатые получали свое богатство? Отняв земли и большую часть продукции у крестьян. В мире Иисуса богатый не был невинным человеком, но был соучастником преступления.

Иисус также обличал тех, кто обслуживает правящую элиту. Так, он говорил о книжниках, которые работали на богатых и власть имущих: «Берегитесь книжников, любящих длинные одежды и приветствия на площадях, и первые сиденья в синагогах, и первые места на званых обедах». Почему их надо беречься? Потому что они демонстрируют свое привилегированное положение? Быть может, книжникам достаточно просто стать поскромнее, и тогда их не в чем будет упрекнуть? Нет. Иисус объясняет это тем, что они «поедают дома вдов» (Мк 12:38–40). Каким же образом они это делают? Вероятно, забирают дома за неуплату долга.

Иисус обличал и законников, которые изучали Закон и служили элите: «И вам, законникам, горе, что возлагаете на людей ноши неудобоносимые, а сами ни единым пальцем не дотрагиваетесь до этих нош» (Лк 11:46; Мф 23:4). Что это за ноши? Под влиянием Реформации, которая противопоставляла благодать Закону, под этими ношами многие стали понимать «дела Закона», полагая, что в иудаизме человек зарабатывал себе оправдание через выполнение мелочных требований Закона. Однако такие представления появились в результате проекции споров первых протестантов на евангелия. Скорее «неудобоносимые ноши», налагаемые законниками на плечи народа, отражают их роль в системе экономического угнетения.

Иисус обличал и фарисеев, которые скрупулезно соблюдали обычаи, но пренебрегали справедливостью. Десятина была налогом с сельскохозяйственной продукции, так что, в частности, Храм был кровно заинтересован в ее получении. Как видно из евангелий, некоторые фарисеи понимали десятину шире, чем того требовала Тора. Иисус говорит:

Горе вам, фарисеям, что даете десятину с мяты и руты и всяких овощей и нерадите о правосудии и о любви Божией: это надлежало исполнить и того не опустить (Лк 11:42; Мф 23:23).

Иисус не протестует против взимания десятины. Но он противопоставляет ее более важным темам Закона – справедливости и Божьей любви: «Это надлежало исполнить».

Мы уже упоминали слова Иисуса о блаженстве бедного и горе богатого. Почему он так говорил? Потому что бедняки отличались добродетелями, а богатые вели себя порочно? А если богатый исполнял Десять заповедей, этого было бы довольно? Нет, вероятно, речь идет не о личных добродетелях. Но, скорее, о том, что царство Божье, мечта Бога о нашем мире, должно принести блаженство тем, кто страдает под бременем системы господства, и горе тем, кто ее строит и пользуется ее привилегиями. Царство Божье – это великий переворот относительно обычного положения вещей.

И наконец, следует заметить, что некоторые слова Иисуса содержат пророческие обличения, переданные в привычных формах речений мудрецов. Так, притча о добром самарянине (Лк 10:25–37) говорит нам не только о том, как мы должны стать ближними для нуждающихся в нашей помощи. Она также обвиняет священника и левита, прошедших мимо. Что заставило их поступить так? Слушатели Иисуса должны были это понимать. Священник и левит хотели избежать осквернения от контакта с мертвым телом. Может быть, лежащий уже мертв (Лука говорит, что его оставили «полумертвым»)? И потому они проходят мимо. Они верны законам чистоты, а из-за этого не проявляют милосердия.

В другой притче Иисус объясняет, почему он садится за трапезу с «плохими» людьми. Это были обычные трапезы, но на символическом языке они говорили о царстве Божьем, куда входят отверженные и самые несчастные. Лука 15:1-32 содержит притчи о потерянной овце, о потерянной драхме и о блудном сыне, и все они стоят в определенном контексте: Иисус отвечает на обвинение в том, что «принимает грешников и ест с ними».

Возможно, к этой же категории можно отнести и одну из самых загадочных притчей Иисуса, которую обычно называют притчей о талантах. Она приведена у Матфея (25:14–30) и Луки (19:11–27), и между двумя этими версиями есть отличия. Талант представлял собой очень крупную денежную единицу (само это слово ведет к неверному представлению о том, что тут говорится о наших «талантах»: об интеллекте, о способностях к музыке, к спорту или предпринимательству и т. д.). Тут говорится о богаче (Матфей) или о знатном человеке (Лука), который уезжает, поручив каждому из своих трех рабов присматривать за крупной суммой его денег. По возвращении он награждает двух своих рабов, которые приумножили богатство хозяина. Третий же раб просто сохранил то, что ему поручили, закопав деньги в землю. Господин произносит суровые слова осуждения: «Лукавый раб и ленивый, ты знал, что я жну, где не сеял, и собираю, где не рассыпал? Потому надлежало тебе дать деньги мои менялам, и придя, я получил бы свое с ростом» (Мф 25:26–27; Лк 19:22–23).

Далее звучит суровый приговор третьему рабу: «Возьмите же у него талант и дайте имеющему десять талантов; ибо каждому имеющему будет дано, и у него будет изобилие, а у неимеющего будет взято и то, что он имеет». И это еще не все, хозяин продолжает: «И негодного раба выбросьте во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов» (Мф 25:28–30; Лк 19:24–27).

Эта притча остается загадкой по той причине, что чаще всего в богаче или знатном человеке видели Бога. Так ли действует Бог? Награждает ли он тех, кто с помощью денег получает новые деньги в таком обществе, где жил Иисус? Когда хозяин бранит третьего раба за то, что тот не пустил деньги в оборот, – разве он не нарушает запрет Торы на ростовщичество? Он отнимает у того, у кого мало, все его малое имущество? Или же следует думать, что богатый хозяин в данной притче вовсе не представляет собой Бога? Может быть, это обвинение богатому? Возможно, эта притча говорила слушателям: вот как действует система господства – богатые обогащаются, а у неимущих отнимают те последние крохи, которыми они владели.[171]

Ненасильственное сопротивление

Многое из того, что мы уже рассмотрели, можно назвать ненасильственным сопротивлением. Критика властей относится к этой категории (если, конечно, не содержит призыва к насилию). Антиимперский въезд в Иерусалим и обвинение Храма также можно назвать акциями ненасильственного сопротивления, которые подобны символическим действиям некоторых современников. Скажем, в борьбе за гражданские права в США использовались такие формы сопротивления, как сидячие демонстрации в закусочных, бесплатные автобусы без расовой сегрегации и марши протеста во многих городах. Или другой пример, когда во время войны во Вьетнаме протестующие обливали документы в военкоматах утиной кровью или, сравнительно недавно, поцарапали нос межконтинентальной ракеты. И поскольку иногда христиане ссылаются на пророческое действие Иисуса в Храме, чтобы оправдать насилие, важно подчеркнуть, что ничтожный ущерб имуществу радикальным образом отличается от насилия, направленного на людей, которое может повлечь смерть.

Кроме того, есть довольно большой отрывок в Нагорной проповеди (по большей части материал Q), в котором Иисус дает практические советы касательно ненасилия. Один из выдающихся исследователей Нового Завета, Уолтер Винк, указал многим другим на такое прочтение Мф 5:38–41, 43–45, так что тут я обязан именно ему.[172] Чтобы легче было их комментировать, я пронумеровал отдельные положения евангельского текста:

1. Вы слышали, что было сказано: «Око за око, и зуб за зуб». А Я говорю вам: не противься злому.

2. Но кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему и другую;

3. и желающему с тобою судиться и взять рубашку твою, оставь ему и верхнюю одежду.

4. И кто принудит тебя идти с ним тысячу шагов, иди с ним две.

5. Вы слышали, что было сказано: «Возлюби ближнего твоего и возненавидь врага твоего». А Я говорю вам: любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас, чтобы стать вам сынами Отца вашего, Который на небесах, потому что солнце Свое Он возводит над злыми и добрыми и изливает дождь на праведных и неправедных.

Чаще всего эти слова понимают как призыв к пассивному принятию зла: не сопротивляйся, когда тебя бьют; пройди лишнее расстояние; не настаивай на своих правах. Короче говоря, стань тряпкой, пускай об тебя вытирают ноги. Кроме того, обычно эти слова относят к сфере личных взаимоотношений, но не к сфере политики. Большинство христиан не склонно думать, что этот текст запрещает участие в военных действиях или смертную казнь. Государственное насилие – это нечто иное. Тем не менее Винк убедительно показал, что это неверное понимание, которое позволяет «приручить» отрывок со взрывоопасным политическим смыслом. Власть имущие должны радоваться, когда люди в результате чтения евангелия становятся тряпками.

В первом положении Иисус напоминает о законе воздаяния: «Око за око, и зуб за зуб». Этот принцип трижды приводится в Ветхом Завете.[173] Он может показаться современному человеку варварством, но на самом деле он ограничивает возмездие: если человек лишил кого-то глаза или зуба, можно потребовать его глаз или зуб, но не более того. Этому Иисус противопоставляет иной принцип. Данные слова Иисуса часто переводят неправильно, как это делает NRSV: «А Я говорю вам: не противься злому». Однако греческий глагол, которые тут переведен как «противиться», чаще всего означает «сопротивляться с помощью насилия». Таким образом, этот текст не призывает отказаться от сопротивления злодею и сложить руки, взирая на зло. На самом деле, этот стих говорит: «Не противься злому с помощью насилия».[174] Как ясно показывают дальнейшие слова Иисуса, здесь подразумевается: сопротивление нужно, а насилие нет.

Три следующих пункта представляют собой конкретные примеры ненасильственного сопротивления. В пункте 2 говорится: «Но кто ударит тебя в правую щеку, обрати к нему и другую». Если мы обратим внимание на упоминание о правой щеке и вспомним, что в том мире люди обычно наносили удары правой рукой, это даст нам ключ к пониманию речения. Как может правша ударить другого человека по правой щеке? Только тыльной стороной ладони (попробуйте сделать соответствующее движение – и вы сами в этом убедитесь). В мире Иисуса пощечину тыльной стороной ладони мог дать только вышестоящий нижестоящему. Поэтому тут описывается ситуация господства: крестьянин получает пощечину от управляющего, узник – от тюремщика и так далее. Когда это происходит, подставь другую щеку. Что же тогда произойдет? Если вышестоящий захочет нанести новый удар, он уже должен использовать лицевую сторону ладони – так дерутся равные люди. Разумеется, он может именно так и сделать. Однако он почувствует замешательство, а нижестоящий продемонстрирует свое равенство, даже если пощечины продолжают на него сыпаться.

Третий пункт гласит: «Желающему с тобою судиться и взять рубашку твою, оставь ему и верхнюю одежду». Тут говорится о ситуации, в которой из-за неуплаты долга у крестьянина забирают рубашку (а только совершенно нищий человек может предоставить взамен долга одежду). В мире Иисуса крестьянин обычно носил только два вида одежды: длинную тунику и верхнюю одежду, которая могла служить также и его одеялом. И если он, отдав рубашку, снимает с себя также и верхнюю одежду, то остается голым. Это не только напугает кредитора, но и вызовет в нем стыд, поскольку нагота вызывала стыд у того, кто на нее смотрел. Более того, это символическое действие, которое говорит: посмотри, что делает с нами эта система – она раздевает нас догола.

Четвертый пункт, где говорится о «второй тысяче шагов», указывает на всем известную практику. Римский солдат имел право потребовать у крестьянина понести за ним его тяжелое снаряжение, но не более чем на расстояние в тысячу шагов. Это ограничение ввели, чтобы солдаты не злоупотребляли своим положением и не заставляли крестьян таскать их снаряжение весь день (если не дольше). Иначе это порождало возмущение, а иногда крестьянин, пропутешествовав целый день и больше, оказывался вдали от дома. И тогда было введено данное ограничение, причем за его нарушение римских солдат подвергали наказанию, порой достаточно серьезному. Что же Иисус предлагает делать в ситуации, когда римский солдат потребовал от тебя пронести снаряжение на расстояние в тысячу шагов? Согласиться – а затем продолжать нести тяжести дальше. Как говорит Винк, возникает просто комическая ситуация – представьте себе, как солдат старается отнять у крестьянина свои вещи, а тот отвечает: «Нет, пожалуйста, не надо. Позвольте мне понести их еще тысячу шагов».

Винк убедительно показывает, что нам не следует видеть в этих словах «правила», то есть что каждый раз в такой ситуации надо вести себя именно так. Трудно себе представить, что Иисус хотел научить людей «подставлять другую щеку» при каждом избиении; в этом случае жестокий хозяин вскоре должен бы был сказать: «Ага, это старый трюк, метод другой щеки». Скорее Иисус привел яркие примеры ненасильственного сопротивления, чтобы пробудить в людях творческие способности, которые позволят придумать много новых подобных тактик.

Пункт пятый начинается с более широкого принципа: «Любите врагов ваших и молитесь за гонящих вас». Если учесть контекст предыдущих слов, это можно понять как призыв любить врагов, в то же время оказывая им ненасильственное сопротивление.

Ненасильственное сопротивление, к которому призывал Иисус, отличало его подход к системе господства от подходов многих других его современников. Он отказался с ней соглашаться, как это делали коллаборанты из элиты или крестьяне, смирившиеся с неизбежностью. Он обличал первых и ободрял вторых. Но одновременно он отказался от пути вооруженного сопротивления и занял свое место среди сторонников сопротивления ненасильственного.

Почему он отказался от насилия? Потому ли, что видел тщетность восстания, которое закончится тем, что крестьян перебьют воины империи? Он должен был знать о том, что произошло с Сепфорисом и Галилеей в 4 году до н. э., когда Рим подавил мятеж иудеев. Или же он отверг насилие не только из соображений стратегии и житейской мудрости?

Окончание пятого пункта говорит о том, что дело тут не только в прагматике. Эта позиция связана с представлениями Иисуса о характере Бога. Зачем нужно любить врагов? «Чтобы стать вам сынами Отца вашего, Который на небесах»; «солнце Свое Он возводит над злыми и добрыми и изливает дождь на праведных и неправедных». Таков Бог. В основе любви к врагам и ненасильственного сопротивления лежит характер и желание Бога. Бог не применяет насилия, а потому и мы должны отказаться от насилия. Бог желает справедливости, а потому и мы должны стремиться к справедливости. Итак, сопротивляйтесь несправедливости. Но делайте это без насилия. Таким образом, Иисус противостоял системе господства. Его грозные предупреждения о судьбе Иерусалима, обличение богатых и власть имущих с их приспешниками, а также призыв к ненасильственному сопротивлению говорят о том же, о чем говорили и «эпифании» первых дней Страстной недели. Теперь же нам предстоит рассмотреть, как это сопротивление связано с «царством Божьим».

Царство Божье

В конце главы 7 мы говорили о царстве Божьем в контексте представлений Иисуса о характере и желании Бога. Я говорил, что царство Божье в понимании Иисуса отражало желание Бога. А поскольку Иисус был иудейским мистиком, исполненным Духа и знавшим Бога на своем опыте, он также желал этого Царства. Теперь мы снова возвращаемся к данной теме.

В центре миссии Иисуса стояло царство Божье. Ведущие ученые в буквальном смысле единодушно согласны с тем, что Марк в начале Евангелия верно резюмирует учение Иисуса: «Исполнились сроки, и близко Царство Божие; кайтесь и веруйте в Евангелие» (1:15). Один ученый прошлого поколения писал:

Наугад соберите сто специалистов по Новому Завету со всего мира: протестантов, католиков и нехристиан – и задайте им вопрос, что стоит в центре учения Иисуса, и подавляющее большинство из них (если не все сто) согласится с тем, что это царство Божье.[175]

Это утверждение верно и сегодня.

Но как сам Иисус понимал царство Божье, его приход и то, что оно близко? Как и когда, по его мнению, оно должно было прийти? Как это понимали его последователи? На этом единодушие ученых кончается, появляются совершенно разные мнения. Прежде чем я их опишу, перечислю те положения, относительно которых ученые в целом согласны.

Во-первых, говоря о царстве Божьем, Иисус не говорил о небесах. Царство предназначено для земли, о чем ясно говорит молитва Отче наш: «Да придет Царство Твое и на земле». Это преображенная земля, где царят справедливость, изобилие и мир, где каждому хватает всего необходимого и где, если воспользоваться поразительными словами пророка Михея, «никто не будет устрашать» людей (4:4).

Во-вторых, оно имеет одновременно и политическое, и религиозное значение. В I веке слово «царство» имело политическое звучание. Слушатели Иисуса знали, что есть царство Ирода и царство Рима (именно таким словом пользовались, чтобы назвать то, что мы называем империей). Иисус мог бы говорить об обществе Бога, или о семье Бога, или о народе Божьем. Однако он выбрал термин «царство». И этот сознательный выбор позволил противопоставить царство Бога царствам этого мира.

И наконец, это царство – Божье. Это не имеет ничего общего с чистой политикой, но мир должен преобразиться, если Бог станет его царем, а прочие цари и системы господства потеряют свою власть. Это мечта Бога, желание Бога, Его воля, Его обетование, замысел Бога о земле, Его утопия – место блаженства, идеальное положение вещей. Как говорят заповеди блаженства и у Матфея, и у Луки, это добрая новость для бедных и плохая для богатых и власть имущих. Это переворот относительно обычного состояния мира. И не удивительно, что простые люди с надеждой слушали Иисуса.

А теперь мы перейдем к разногласиям между учеными, для чего нам придется воспользоваться термином «эсхатология». Хотя этого слова нет в Библии, к нему часто прибегают библеисты. Греческий корень слова, eshaton, означает «конец», или «последние вещи», или «завершение». Таким образом, эсхатология имеет отношение к концу всего, к последним вещам, к завершению, к идеальному положению вещей.[176] Хотя иногда люди связывают эсхатологию с представлениями о «конце света», важно помнить, что библейская эсхатология не говорит о конце мира времени и пространства или об исчезновении и полном разрушении земли, но о преображении этого мира.[177] Разногласия среди современных исследователей жизни Иисуса вызывают вопросы, каким образом и когда, по мнению Иисуса, это должно осуществиться. И сегодня можно разделить ученых на два лагеря: одни понимают царство Божье в рамках «последовательной эсхатологии», а другие – нет.