Текст книги "Бушующий ветер тьмы (СИ)"

Автор книги: Марк Ноче

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Он знакомо улыбнулся.

– Импровизации? Если ты про тот раз на дороге, то я знал, что делал.

– Саксов было в десять раз больше! Ты чудом выжил.

– Но я же спас тебе жизнь?

Я нахмурилась и молчала. У мужа в мизинце было больше удачи, чем у всех святых, но это не значило, что он мог ходить сквозь огонь. Однажды его удачи не хватит. Артаган потер мои плечи, пытаясь прогнать напряжение.

– Поверь, Бранвен. У меня есть стратегия, и я хочу разобраться с Саб и ее союзниками, как только они появятся. Ты же мне доверяешь, моя королева?

Комок возник у меня в горле. Что я могла сказать? Я доверяла ему сердцем. Я бы пошла за ним в огни ада и обратно. Моя любовь была глубже слова «доверие». Я бы все отдала, чтобы мы были снова дома, в спальне в Аранроде. Я опустила голову, чтобы сморгнуть слезы. Артаган поднял рукой мой подбородок.

– Бранвен, ты мне доверяешь?

Я кивнула, тихо всхлипывая. Артаган прижался губами к моим, его теплое дыхание топило холод на моих щеках. Я гладила щетину на его челюсти, закрылась от мира, прикрыв глаза. Ручка потянула за мои юбки.

– Мама.

Гэвин улыбнулся мне. Милый. Я зря взяла его в опасность? Но убийца все еще был где-то рядом. Мой сын был окружен армией, это место было самым безопасным в Уэльсе, даже если мы были на грани боя. Я не оставлю Гэвина. Я до конца буду с ним. Если это вообще закончится.

Сын улыбался мне с покрывалом в руке. Я заметила, что он голый выше пояса. Я прищурилась. Куда делась его рубашка? Тут медведь мог замерзнуть, а малыш ходил так, будто стоял летний день. Осенний ветер дул с моря, но Гэвин улыбался, грудь была в мурашках. Еще один с пылкой кровью, как его отец. Я опустилась и укутала Гэвина в свою шаль.

– Милый, ты так простудишься.

Гэвин улыбнулся и указал на Артагана.

– Папа.

Артаган тоже снял рубаху, был светлокожим, как наш мальчик. Соски затвердели от холода. Он ущипнул Гэвина за щеку.

– Это мой маленький кельт, – просиял Артаган. – Воин-поэт, рожденный туманным утром.

Они захихикали, хоть один был малышом, а другой моим мужем. Я тряхнула головой. Артаган порой был как ребенок. Я ругала их, изображая возмущение:

– Одевайтесь, оба! Хуже варваров!

Они улыбались одинаково. Один темноволосый, а другой – рыжий. Я подавила улыбку. Мои мальчики. Они оделись, но я все равно укутала их мехом. Мои король и принц были воинами, но они замерзнут, если я их не укрою.

Кто-то кашлянул за нами. Мои плечи напряглись. Олвен скрестила руки, вскинув бровь, пока смотрела на нас.

– Я помешала семейному моменту.

Я посмотрела на нее. У нее не было своего сына? Может, если бы она была более семейной, ее муж не ушел бы к другой. Мой тон стал холодным:

– Чего надо, Олвен?

– Мы на войне, помните? Должны быть. Саб или моего мужа все еще нет. Похоже, твой план не работает, Маб Керидвен.

Она произнесла мое прозвище с насмешкой. Я сжала кулаки, но Артаган опустил ладони мне на плечи, пытаясь успокоить. Странно, когда мой пылкий муж успокаивал меня. Мой гнев был так очевиден? Похоже на то.

Почти все в лагере проснулись, дым поднимался в небо от костров. Солдаты болтали, пока готовили завтрак из свежей добычи. Дыма хватало, чтобы нас было видно издалека. Саб и Яго будут знать, где нас искать.

Я старалась не замечать взгляд Олвен, развернула большую карту на самодельном столе в палатке Артагана. Ровена забрала Гэвина, накормила детей кашей. Умница. Было сложно приглядывать за крохой, вынашивая ребенка, еще и быть королевой в войне.

Артаган и Олвен подошли ко мне. Мой круглый живот задел стол. Боже! Я едва могла склониться над столом, как мне вести армию в бой? Бой наступит, и мне придется смотреть издалека. Артаган и остальные будут под флагом, а я едва могла идти, куда там – сражаться с копьем или луком против пиктов.

И я останусь позади с Олвен. Я стиснула зубы. Она точно не захочет сражаться. Не захочет сломать ноготь или испортить макияж. Некоторые женщины подходили для украшения, и Олвен была из таких.

Я подвинула карту и прижала ладони по краям Северного Уэльса. Выгоревшие чернила отмечали полумесяц гор и ручьи, что пересекали север. Олвен хмурилась, стуча костяшками по пергаменту.

– Безнадежно! – фыркнула она. – Север не захватить. Я знаю, я была королевой последние годы. Горы никого не пустят, и остаются лишь два узких прохода, один у северного берега, другой, где мы, у западного берега. Узкий проход враги смогут перекрыть. Ты ведешь нас на бойню, Бранвен!

Я стиснула зубы, не глядя на ее самоуверенное лицо.

– Есть идеи лучше? Или ты ждешь, когда муж вернет тебя на место королевы?

Глаза Олвен пылали. Артаган встал между нами. Если не он, я бы напала на Олвен раньше, чем она моргнула. Артаган старался направить нас к заданию, потер челюсть, глядя на карту.

– Странно, что с таким горным королевством Яго хранит лучших лошадей и кавалерию Уэльса, – отметил он.

Олвен постучала по большому острову в стороне от севера.

– Потому что остров Мона плодородный, не такой, как горная суша. Остров поставляет зерно и дает поля для всего королевства Яго.

Артаган вскинул брови.

– Тогда Северный Уэльс – идеальное королевство для защиты. Еда для лошадей и грубая территория у границ, чтобы отгонять врагов.

Я прикусила язык и ощутила металлический вкус во рту. Даже Артаган видел все так, как Олвен. Север был естественной крепостью. Остров Мона хранил запасы еды, но, чтобы добраться до него, армии нужно было пересечь горы и приблизиться по перешейку, который точно охраняли воины Яго и Саб. Мои плечи опустились. Может, моя стратегия была безнадежной. Мы не могли победить людей Яго на их родине.

Но нам не нужно было одолеть их. Это лишит обе армии крови, и я не хотела видеть еще больше смертей валлийцев. Нет, нам нужно только выманить Саб и Яго. А потом? Разум опустел. Я повернулась к Артагану, пытаясь призвать остатки уверенности в голос.

– Ты говорил, что у тебя есть план, любимый. Способ одолеть королеву Саб?

– Айе, но нужно, чтобы она нас нашла.

– Она должна прийти. Мы почти на их землях. Если Саб и Яго не помешают нам вскоре, мы через пару дней будем почти в сердце его царства.

Артаган улыбнулся.

– Яго не пустит нас так далеко на свои земли. Он покажется.

Олвен резко выдохнула сквозь зубы.

– Муж – возможно, но королева Саб? Кто знает, что она сделает.

Тут я была согласна. Олвен была права насчет Саб. Она не была предсказуемой. Но мы не могли откладывать бой и дальше. Время было на стороне Саб. Чем дольше мы медлили, тем сильнее она ослабляла Уэльс. Каждый день ее варвары палили деревни, саксы подбирались к границе, выжидая. Мы должны как можно скорее ударить по пиктам.

Рожок прозвучал над лагерем. По коже побежали мурашки. Рожок Гриффиса. Он бы не использовал его у территории врага, если бы опасность не была близко.

Артаган, Олвен и я вышли из палатки. Гриффис стоял снаружи, опустил рожок, на нем были кольчуга и наручи. Толстый король указал на квартет всадников, несущихся к нам. Разведка мужа. Эмрюс, Кинан, Боуэн и Каррик.

Рыцари остановили лошадей в паре шагов от наших палаток, пар поднимался из ноздрей зверей. Всадники тяжело дышали, тоже запыхавшись. Кинан заговорил первым, указал на туманные горы боевым топором. Его большие глаза смотрели на Артагана.

– Всадники, господин! Сотни, тысячи! Они идут по горным проходам, у них флаги.

Спину покалывало. Флаги черного дракона. Люди короля Яго. Северная армия придет. Гром доносился с северо-востока, но буря на такой высоте не ревела.

Артаган прижал ладонь к мечу, глядя на туманные низины перед нами.

– А пикты? – спросил он. – Их видели?

Кинан пожал плечами. Они не успели ответить, загремели копыта, и всадник вылетел с запада. Высокий и тощий Артвис гнал коня вперед. Он остановил коня, чуть не задавив нас. Щеки принца были красными, дыхание вырывалось паром. Он посмотрел мимо меня и Артагана на своего короля.

– Король Гриффис, черные паруса замечены у берега! Дозорные говорят, у моряков синяя кожа.

Шея похолодела. Синяя кожа. Королева Саб и ее пикты придут с моря в боевом виде. Она собиралась сражаться. Я получила, что хотела – столкновение с Саб и Яго. Я надеялась, что мы справимся.

Армия врага была с востока, другая – с запада. Они хотели раздавить нас. Несмотря на холод, на лбу выступил пот.

Артаган повернулся и завопил, чтобы слышал весь лагерь:

– Свободные валлийцы, за оружие! Враг близко! Пусть слышат ваш рев!

Гулкий рев поднялся над лагерем, затряслась земля. Моя кожа гудела. Даже пикты на воде и всадники в горах должны были услышать. Бой был все ближе.

* * *

Тонкий ручей, полный камней и порогов, тянулся между горами и морем. Узкая лента серо-голубой воды отделяла нашу армию от врагов. Мелочь, но это была граница между севером и югом Уэльса сегодня.

На одном берегу стояли зеленые лучники под изумрудным драконом на флагах Свободного Кантрефа. Среди нас были женщины с копьями, а воины Дифеда стояли рядом со щитами. Дальше шагали люди Гриффиса квадратами под алыми флагами, напоминая шахматную доску.

За рекой лошади рыли влажную землю. Лес острых копий возвышался над всадниками. Колонны солдат Яго напоминали огромное существ с тысячей лошадиных ног и шипов из копий. На пляже толпы полуобнаженных людей с синими татуировками спускались с кораблей, черно-синей чумой покрывая землю. Я сморщила нос, учуяв навоз лошадей и вонь немытых воинов с другой стороны ручья.

Я повернулась к Артагану со своего горного пони. Его темный жеребец, Мерлин, нервно ерзал. Артаган не сводил взгляда с пиктов, и я сказала ему:

– Нам перейти ручей или заманить их к себе?

– Ни то, ни другое.

Он кивнул солдату Свободного Кантрефа, и тот поднял на копье белое полотно. Воин махал им, чтобы враг видел. Я потрясенно вскинула брови.

– Ты хочешь попросить перемирия?

– Я хочу переговоры.

– О чем говорить? Мы пришли биться, а не говорить.

– Поверь мне, Бранвен.

Я сглотнула, но молчала. Конечно, я ему верила. Мир был странным, раз я хотела биться, а Артаган – переговоры. Но так было. Дитя в утробе сделало сальто. Мои глаза расширились, но я с трудом сдержалась. В такое время быть беременной неудобнее всего.

Северный Уэльс опустил темные флаги, сообщая о согласии на переговоры. Пикты стояли, ничего не менялось, и мы могли лишь надеяться, что они будут чтить временное перемирие.

Маленькая группа проехала к кромке воды, чуть дальше, чем в броске камнем от нашей армии. Артаган мчался во главе, я – за ним. Гриффис, Артвис и даже Олвен следовали за нами.

Другая группа приблизилась на другом берегу. Яго ехал на коне, за ним сидела почти раздетая Несс. Она обвивала Яго руками. На ее плечах была большая шкура. Вряд ли на ней было что-то, кроме куска ткани, прикрывающего бедра. Она злорадно смотрела на нас с Олвен, пожимая плечами. Саб подошла пешком, одна, с длинным костяным копьем в руке. На ее лице стало больше татуировок. У пиктов было жуткое представление о красоте.

Никто, кроме Артагана, не знал, о чем будут переговоры. Он хотел пригрозить? Заставить их одуматься? Я не могла догадаться, судя по взглядам Гриффиса и Артвиса, они тоже были растеряны. Олвен смотрела на мужа, кривясь, и морщины появились на ее лице, где обычно не было изъянов.

Яго за ручьем заерзал в седле. Несс гладила его грудь, словно он был котом. Я мало сочувствовала Олвен, но даже мне хотелось вонзить стрелу между глаз Несс. Распутница бросила томный взгляд на моего мужа, подмигнула мне. Я сжала лук.

Саб заговорила первой, ее голос был низким и грубым, как у старухи, несмотря на ее юный вид.

– Блэксворд, не думала, что ты говоришь. Ты скорее бьешь, а потом задаешь вопросы.

– Да, часто я такой, – ответил он, мрачно глядя на нее. – Но у меня есть предложение.

Несс улыбнулась из-за Яго.

– Пришли сдаться и присоединиться к нам? – хитро улыбнулась она. – Мой большой Блэксворд?

Он прикусила губу, думая слишком много о моем муже, сжимая при этом Яго. Моя кожа пылала. Я поравнялась с Артаганом. Королева Саб посмотрела на мой живот.

– Ребенок скоро родится? Жаль. Ты не сказала, что случится, да, Маб Керидвен?

Я хмуро посмотрела на атаманшу, не понимая, было ли у нее сердце, куда можно было вонзить кинжал. Она решила упомянуть видение о родах! Артаган взглянул на меня, хмурясь.

– О чем рассказала?

Я смотрела на Саб. Я не моргала. Не время думать о страхах и тревожить любимого.

– Пусть мой муж выскажет то, что пришел сказать. Если бы я решала, мы бы уже посыпали вас стрелами.

Саб ухмыльнулась и недовольно щелкнула языком. Она знала, что задела меня, как и всегда. Когда-то я сидела с ней и говорила, но то словно был другой человек. Сейчас я бы при таком шансе ударила бы по ней ржавым ножом. Я понимала, почему женщины Старых племен и пиктов были врагами столько веков. Саксы насиловали и убивали, но пикты рушили душу. Кривая улыбка расплылась на раскрашенном лице Саб.

– Хорошо, говорите быстрее, король Артаган. Мне еще нужно победить в войне.

Артаган вытащил длинный меч, и все по обе стороны ручья напряглись и притихли. Его голос звучал строже, чем когда-либо, лицо было маской.

– Я вызываю вас на древний ритуал боя. Два воина бьются насмерть. Наш лучший воин против вашего. Победитель получает дань от обеих армий.

Моя кожа похолодела, я лишилась голоса. Артаган сошел с ума? Бой воинов! Это его гениальная идея? Все переглядывались. Смех короля Яго нарушил тишину.

– Вы ждете, что мы согласимся на этот забытый обычай? Мы дураки?

Саб заткнула его, подняв руку. Было ясно, кто правил севером. Саб и Несс не смеялись. Королева пиктов подошла к краю ручья, потрясенно глядя на Артагана.

– Это древний способ пиктов решать войны.

– Как и в Старых племенах, как мне рассказывала мать.

– И вы послушаетесь результата, кто бы ни победил?

– От вас я жду того же.

Глядя на Саб и мужа, я ощущала, как все улетает из-под контроля. В другом времени и месте, может, предложение Артагана не звучало бы так смело, но чем больше Саб согласно кивала, тем страшнее мне было. Нельзя было соглашаться с Саб. Никогда.

Способ Артагана, конечно, уменьшал жертвы, особенно, когда с обеих сторон поля были валлийцы. Но я знала, кого Артаган выберет от нас. Он был моей любовью, я не отдам его в жертву. И кого выберут пикты? Артаган был лучшим мечником Кантрефа, но был ли он лучшим во всем Уэльсе? Я не хотела проверять. Не здесь и сейчас. Не так. Голова кружилась, и я прижала к ней ладонь.

Саб подняла бледное копье над головой.

– Мы согласны с условием, Артаган Блэксворд. Кто будет вашим воином?

Гриффис и Олвен стали возражать, но Артаган заткнул их взглядом. Его не отговорить. Я протянула руку, но не было сил коснуться. Тело и душа лишились сил. Это не могло происходить. Артаган стиснул зубы.

– Я буду воином Свободного Уэльса.

Саб оскалилась. Она повернулась к толпе пиктов в дюжине шагов за ней, крича что-то быстрое и жестокое на своем языке. Волна криков прозвучала от рядов пиктов. Одинокая фигура появилась из толпы дикарей. Кто-то с темным силуэтом возвышался над всеми воинами на поле. Саб передала воину свое копье, когда он подошел без слов.

Я щурилась, глядя на большого мускулистого незнакомца. Я заморгала в потрясении. Сердце колотилось, тянуло вниз, словно железный груз. Воин пиктов закружил в руке большое костяное копье, его лицо закрывала стальная маска со сломанными оленьими рогами. Маска моего первого мужа, Короля-Молота.

16

Неприятная волна жара поднялась в моей груди. Мой пони отпрянул, испугавшись воина пиктов. Моя нижняя губа дрожала, мы с Артаганом переглянулись. Морган был жив? Мужчина, что был в моей постели, а потом пытался убить моего сына, уже не казался призраком. Другие члены нашей группы тоже были потрясены. Гриффис склонился в седле, его голос дрожал, как и щеки:

– Король-Молот? Не может…

Даже Несс и Яго старались не задеть воина пиктов. Только Саб улыбалась рядом с тихим воином. Он посмотрел на Артагана, потом на меня за своей маской. Горечь поднялась у меня в горле, и я едва удержала завтрак внутри. Конь Артагана переминался передо мной, конь, украденный у короля Моргана несколько лет назад. Муж направил длинный меч на воду.

– Король-Молот погиб в бою с саксами много лет назад! – завопил он. – Я был там. Я не боялся короля Моргана в жизни и не буду бояться призрака. Покажись!

Воин в маске взглянул на Саб, та кивнула. Он снял маску и шлем с рогами. Лицо юноши в татуировках смотрело на нас. Я обрела как-то голос:

– Бал? Ты приходил за нами, когда мы обложили Дун Дифед. Что ты делаешь в маске Короля-Молота?

Саб рассмеялась.

– Он не говорит по-вашему, помнишь? Но ты узнаешь его, королева Бранвен? Думаю, ты встречала Бала часто в последнее время… в замке в Аранроде, на дороге в Дифед…

Мой рот раскрылся, но слова застряли в горле. Нет. Убийца, ударивший в Аранроде. Тот, что следовал за нами и убил бы Ахерна и меня, если бы не прибыла армия Артагана. Я нахмурилась. Но это было до встречи с Саб, значит… О боже.

Мои глаза расширились. Саб смотрела и ухмылялась, словно читала мои мысли. Ее голос звучал еще резче и старее:

– Да, маленькая королева, я стояла за атаками. Я послала Бала вызвать страх в ваших сердцах, что работало лучше армии. Что лучше, чем притвориться твоим мертвым мужем? Бал получил маску, как трофей, в нападении год назад на саксов. Повезло, да? Он угрожал твоему сыну, а сегодня – твоему мужу… Я вызову в тебе агонию, дочь Старых племен, а потом покончу с тобой.

Я качала головой, ничего не понимая.

– Но мы часто говорили в Дун Дифеде. Почему вы не напали тогда?

– Ты меня интриговала тогда, и я отозвала Бала. Но я передумала. Нам не быть союзниками.

В камне Огам не было магии, отгоняющей убийцу. Саб играла со мной, как с мышкой в лапах кота. Мои кулаки дрожали, я пыталась ответить, мысли путались от ее слов.

– Зачем вы это делаете?

Улыбка Саб стала ровной линией.

– Это старая ненависть. Твой народ прогнал мой на северную пустошь поколения назад. Теперь наш черед. Пикты поднимутся вновь!

Я смотрела на Саб. В голове всплыла запись о юности матери, жившей рядом с пиктами. Дела моей мамы с пиктами привели к действиям Саб сейчас. Точно. Пора было узнать правду. Я направила палец на Саб.

– Это из-за того, что моя мать не помогла пиктам в бою с саксами?

Саб помрачнела.

– Ты поняла это? – ответила она, шипя. – Твоя мать предала мой народ! Оставила их на убиение саксам. Моя мать была королевой и предложила союз твоей матери. Но ее бросили на поле боя с варварами. Я была юной, но хорошо помню. Те, кто сбежал на север, жили среди камней, где было слишком холодно, чтобы последовали саксы.

Мои глаза расширились. Наши матери были соперницами, почти союзницами, а стали врагами. Как мы с Саб. Причина ненависти ко мне была ясна. Она хотела отомстить за мать, ударив по дочери старого врага. Но вместо гнева во мне возникла надежда. Я обратилась к Саб как можно теплее:

– Матери пострадали от их решений, не наших. У нас есть шанс на новое начало, в этот миг. Мы можем поступить так же, как матери, и вражда между Старыми племенами и пиктами останется. Или можем выбрать мир. Будущее не написано, Саб. Мы можем его менять. Здесь и сейчас.

Саб жутко улыбнулась. Кровь похолодела в моих венах. В ее глазах не было жалости. Ее мать была мертва из-за выбора моей матери. Наши жизни отражали друг друга, мы отвечали за матерей, и судьбы столкнулись, после чего выживет лишь одна. Вдруг ярость Саб стало просто видеть.

Саб без слов отошла от ручья, Яго и Несс тоже так сделали. Бал стоял один, крутил копье, разминая мышцы. Маска Короля-Молота лежала у его ног. Ничто теперь не остановит сражение.

Гриффис, Олвен и Артвис развернули лошадей. В дуэли требовались только Артаган и Бал. Но я не могла уйти, мы с пони приросли к земле. Гриффис кивнул нам, уезжая.

– Господь с тобой, Артаган.

Олвен молчала, глаза ее были в слезах, она посмотрела на моего мужа. Часть ее все еще любила юного лесного рыцаря, что когда-то был ее любовником. До нашей с ним встречи.

Артаган спешился и отдал мне поводья своего коня. Наши руки соприкоснулись. Я склонилась, насколько могла с животом. Он прижался губами к моим.

– Присмотри за Мерлином, – он кивнул на коня. – Он доверяет только тебе или мне.

Я взмолилась, хватая его за руки:

– Артаган, ты не должен делать это. У них много отрядов, как и у нас. Шансы равны.

– И сколько валлийцев убьют друг друга? Нет, королева Саб победит из-за этого, и ты это знаешь. Сегодня умрет только один, и я сделаю так, что это будет человек, что пытался навредить нашему сыну.

Последнюю часть он процедил. Я боялась, что на сына охотился призрак Моргана. Теперь мой муж знал, что убийца – настоящий человек. Артаган видел лишь кровь. Он будет отрывать голову пикту. Или умрет, пытаясь.

Я сжала руку Артагана, не готовая отпускать. Обе армии смотрели по сторонам, шепчась, пока разносилась весть о дуэли, что определит судьбу Уэльса. Север против юга, пикт против валлийца, зло против добра. Я закрыла глаза, дитя в животе содрогалось.

Все во мне хотело упасть на колени и молить Артагана не идти. Бежать подальше от этого. Мы могли жить счастливо и бедно в домике в горах с нашей семьей. Глубоко в глуши, убежав от всего проблемного мира. Я знала, мы могли.

Но Артаган не уйдет от врага, что хотел подчинить наш народ, да и с чего бы? Он – король, а я – его королева. Я не отправлю его в бой, не благословив. Я сжала его руку, призвав остатки фальшивой уверенности на лицо. Мой голос было едва слышно, я взглянула на Бала, а потом посмотрела на мужа.

– Принеси мне его сердце, любимый. Если оно у него есть. Принеси мне его черное кровавое сердце.

Не оглядываясь, я повела пони и коня к нашей армии. Все смотрели на меня, но солдаты расступились, пропуская. Только одна душа подошла ко мне на лошади. Олвен сидела в седле, молчала и ждала рядом. Мы будем смотреть на судьбу Артагана вместе. Две женщины, что любили его больше всего.

Черно-синяя фигура Саб выделялась среди зелени и реки, она стояла в стороне от армии. Нас окружало десять тысяч душ, но я ощущала ее взгляд на себе. Словно мы были одни по краям шахматной доски.

Она перехитрила меня почти во всем, как ребенка. Меня! Маб Керидвен, которая бросила Короля-Молота ради любимого, вышла за Артагана и одолела саксов, несмотря на шансы. Мое сердце забилось быстрее, пальцы дрожали. Я лучше столкнусь с десятью тысячами саксов, чем с королевой Саб и ее хитростями.

В центре узкого ручья был островок. Клочок травы на мелководье в пару дюжин локтей. Словно договорившись, Артаган и Бал пошли в воду, брели по бедра, пока не дошли до островка. Что-то в траве по колено и сером иле островка напомнило мне скальп великана, погруженного в воду. Вершину черепа, на котором встретятся двое, но выживет лишь один.

Артаган снял рубаху. Хоть было холодно, я знала, что его кожа будет горячей и розовой, как у нашего малыша. Артаган никогда не сидел на троне так, чтобы пострадало тело, в отличие от некоторых королей. Он был активным на поле, с той же смелостью, что вызывала восторг у людей, идущих за ним. Напрягая мышцы, мой муж взмахнул своим знаменитым длинным мечом цвета серебра и оникса. Черный меч.

Бал разделся, остался босым и в набедренной повязке. Его татуировки змеились на бледной коже, пока он двигался. Тихий пикт возвышался почти как статуя, на голову выше моего мужа. Темные волосы Артагана дико ниспадали на плечи, выбеленные пряди Бала торчали, словно были смазаны жиром. Оба были воинами, но король и убийца выглядели по-разному.

Артаган ударил первым. Пот выступил на моих висках. Бой начался без сигнала. Без правил. Без речей. Только бой до смерти.

Мой муж лишил Бала равновесия броском, высокий пикт пошатнулся на ноге, отклонившись. Наши завопили, хваля агрессивную стойку Артагана. Я улыбалась бы, если бы на арене был не мой любимый. Он был смелым и не дал бы никому сражаться с врагом. Но это был не тот бой, где соперники расходятся после боя.

Бал присел. Я вытянула шею, не понимая, почему он так сгибает ноги. Пикт взмыл в воздух, пролетел над головой Артагана и приземлился за ним. Крутя копье как маятник смерти, он напал на Артагана сзади. Блэксворд пригнулся и отбил мечом, успев вовремя.

Сердце колотилось в груди. Бал не был человеком. Ни один валлиец так не прыгал. Он бился странной техникой пиктов, мы ее не знали. Я скривилась, и щеки заболели. Это не просто магия Саб. Гадкие обычаи пиктов. Я ощущала, как она скалится.

Артаган громко зарычал, чтобы слышали все, его кровь кипела. Он молниеносно бил, сталь сверкала в сером свете, пока он проверял Бала. Быстрые движения Артагана многих нашинковали бы, но Бал не мешкал. Он уклонялся и шагал как в танце. Отбивая удары Артагана копьем, пикт смог ударить Артагана в живот, и мой муж отшатнулся. Я охнула, зажав рот рукой.

Воцарилась тишина с нашей стороны, враги радовались. Артаган выпрямился, склонился, словно лишился воздуха. Бал использовал шанс и бросился с копьем. Артаган отвернулся вовремя, копье вонзилось в землю.

Сжав губы, я смотрела на дрожащие руки. Я не могла смотреть. Звон стали и кости звучал с островка, мужчины тяжело дышали. Армии молчали. Было так тихо, что я слышала грохот своего сердца.

Рука сжала мою. Ладонь Олвен была холодной, но она сжала мою, глядя на дуэль. Я без слов держалась за ее пальцы, заставляя себя смотреть на двух воинов на островке.

Они уже пролили кровь, у каждого были порезы, что алели на светлой коже. Два воина кряхтели, ударяя и отражая, дыхание вырывалось паром в холодном воздухе. Вороны кружили сверху. Все люди и звери знали, что будет в конце. Я сжала ладонь Олвен сильнее, борясь с желанием отвести взгляд или броситься с луком наперевес. Время тянулось медленно.

Бал рычал. Он ударил Артагана так, что оглушил. Большой пикт вонзил копье в бок Артагана, и красный наконечник вырвался из спины короля.

Я закричала, сжимая пальцы Олвен так, что могла сломать кости.

Артаган отшатнулся, они с Балом были в неловких объятиях. Пикт толкал копье глубже в моего мужа. Они смотрели друг на друга, а десять тысяч солдат молчали.

Все еще пронзенный копьем, Артаган поднял длинный меч. С жутким воплем Артаган опустил клинок на рукоять копья и сломал его. Бал не успел удивиться. Из последних сил Артаган взмахнул мечом. Кровь разлетелась брызгами, меч закончил дугу.

Голова пикта упала на траву.

Бледное лицо Бала застыло, потрясенное в последние мгновения. Артаган стоял миг, смотрел на обезглавленного врага. Он рухнул на окровавленную траву, бок все еще пронзало копье. Ни безголовый Бал, ни мой муж не двигались. Все замерли.

Слезы катились по моему лицу, я протянула руку, губы дрожали.

– Артаган?

Я не успела осознать утрату истинной любви, жуткий вой старухи зазвучал со стороны пиктов. Саб вытащила дубинку и костяной меч, вопила на своем языке. Перевод не требовался, чтобы понять ругательства. Королева пиктов покраснела, ее синие татуировки стали багровыми. Саб заговорила так, что ее стали понимать мы и Северный Уэльс. Ее голос был хриплым от ненависти:

– Они обманули нас! Оба воина мертвы, не считается! Не считается!

Я посмотрела на неподвижное тело Артагана на островке. Я не поняла, пока вой не поднялся над армиями пиктов и Северного Уэльса. Их воины наступали к реке. Мои глаза расширились.

Саб не собиралась чтить соглашение. Все пошло не по ее плану, и она решила сражаться. Предательская ведьма!

Я затерялась в тумане, слезы заполняли глаза. Артаган, Артаган, Артаган. Я лишь хотела обнять его. Но кровь. Ее было так много. Красная трава и красный песок.

Я стиснула зубы, кровь шумела в ушах. Пузырьки появлялись в ручье, мелкие воды бурлили от приближения армий. Жар подступил к лицу. Я видела лишь красное.

Я вонзила пятки в бока пони, дернулась инстинктивно вперед, не думая. Олвен остановила меня, глаза ее были большими и мокрыми.

– Нет, Бранвен! Вы с ребенком должны уцелеть. Этого хотел бы Артаган.

Я качала головой, не понимая. Наши воины гневно ревели, вытаскивали мечи и луки. Н тревоги боя и хаоса были далекими, чужими. Артаган. Только Артаган был важен. Я должна добраться до него.

Король Гриффис бросился впереди отрядов, размахивая мечом над головой. Несмотря на жир, старый воин гнал коня вперед с живостью юноши. Слезы лились по бороде короля, он кричал Свободному Кантрефу и солдатам юга:

– За Блэксворда! За Блэксворда! За него!

Рыцари моего мужа присоединились к Гриффису. Сэр Эмрюс и сэр Кинан неслись к врагу, Боуэн и Каррик не отставали. Они бросились на мелководье вместе. Обе армии слились в какофонии звона стали и криков, плеска воды. Словно столкнулись две стаи шершней.

В центре Гриффис вел наших воинов на островок, где миг назад двое мужчин бились за судьбу Уэльса. Тела Артагана и Бала пропали из виду из-за армий. Мое сердце сжалось, как кулак, и я скривилась сквозь слезы. Что происходит? Где мой Артаган? Прошу, Святая Дева, Небесная мать. Мое сердце не выдержит. Это слишком. Слишком.

Я рухнула в руки с седла. Я моргнула и увидела лицо Ахерна, тревогу в его глазе. Даже посреди кошмара он отказывался покидать меня. Плохой я была королевой-воином. Я не могла встать или держаться в седле. Не могла отомстить с луком в руке за мужа. Я была бессильной, как мотылек перед огнем.

– Миледи? Ваше высочество? Бранвен? Бранвен!

Голос Ахерна гремел надо мной, но я могла лишь качать головой, почти онемев. Все происходило далеко. Я словно слушала и смотрела на мир из-за стекла.

Шипение стрел заполнило небо. Наши лучники и женщины бросились в бой за моего Артагана. За мою любовь. Я закрыла глаза. Все эти стрелы были моими слезами. Рыдайте со мной, воины Свободного Кантрефа и Дифеда. Проливайте слезы стрел. Пусть пикты ощутят сталь вашего горя.

Голоса Олвен и Ахерна звучали надо мной, я едва слушала. Я была безмолвным наблюдателем. Мой брат звучал мрачно:

– Нужно увести ее отсюда.

– Она в шоке, – ответила Олвен, подавляя всхлипы. – Как и все мы.

– Не время для слез! Найдите Ровену и Уну. Они должны быть с детьми в телеге. Можно оставить королеву там.

– Но бой?

– К черту! Он пройдет и без нас. Нам нужно уберечь Бранвен.

Я моргала, но видела лишь серые силуэты. Мои липкие руки дрожали, ноги не слушались. Я не могла стоять. Не могла видеть. Не могла думать. Боже, боже, боже. Где мой Артаган? Я боролась с лихорадкой и ревом боя, впилась в руках Ахерна. Я прохрипела, как лягушка:

– Артаган… найди Артагана… его тело… прошу, Ахерн…

Голос подвел меня, я обмякла в его руках. Брат хлопал меня по спине, шептал на ухо. Он понимал меня? Может, мои слова звучали как бред. Я открыла рот, но голоса не было. Язык распух и не слушался.

Рядом остановился скрип дерева. Руки подняли меня, пока выли дети. Гэвин? Мой малыш рядом. Подо мной появилось твердое дерево. Уна и Ровена спорили надо мной. Они ссорились даже сейчас?