Текст книги "Ударные (СИ)"

Автор книги: Марк Гуменюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 25 страниц)

– А?..

* * *

Дабы обсудить все в более спокойной обстановке, бойцы сели за стол и сняли свои шлемы.

Что примечательно, так это татуировки бойцов. На их голых черепах были рисунки похожие на то, что они наносили на свою броню. Только эти были выполнены в более выразительном стиле с использованием ярких красок. Устав разрешал покраску брони и оружия, но для этого брали лишь регламентированную палитру. Зато на своем теле ударные могли особо себя не сдерживать.

Поскольку ударные внешне ничем не отличаются, каждый боец при получении разрешения на ношение татуировок тщательно продумывал их дизайн. Кто-то старался создать себе броский образ, кто-то добавлял детали, в которых отражалась их личность. Были и те, кто особо не задумывался над смыслом и просто набивал себе первый понравившийся рисунок.

Отряд Верса все же постарался наделить их хоть каким-то смыслом, а потому каждый сделал себе запоминающийся образ.

Харт, являясь одним из самых любвеобильных ударных, – за что и получил свое прозвище – набил себе татуировки в виде кардиограммы, тянущейся по его наплечникам и винтовке, а также добавил пару сердец. На его шлеме и черепе был набит небольшой шрам, который закрывал обыкновенный пластырь, а под визором и левой глазницей стекала капля крови.

Квот, недавно чуть не убивший Лаки, сейчас мирно полировал свой пистолет и напевал веселую мелодию. На его нагруднике красовалась буква «W» и две секиры. Первую он набил в честь своего командира, который напрочь отказывался набивать себе татуировки, а вторую сделал в память о погибшем брате. Остальные рисунки были лишены какого-то смысла и представляли собой обычные завихрения.

Третий и Ай’Джи же отличились своим угрожающим видом. Хотя по характеру они были намного сдержанней, чем Морж с Дроздом, но не в вопросах наведения суеты. Эти двое отличаются своим желанием творить всякий беспредел, когда ситуация того позволяет. И яркий дизайн их татуировок вкупе с обычно тихим характером не сразу давал понять, какие люди стоят перед тобой. Ай’Джи стилизовал свое забрало под змеиный рот, на верхней части шлема добавил кинжал, а на груди и вовсе написал «Creators Fan». Татуировки Третьего выглядели немного скромнее, но все еще делали его похожим на гангстера. Под визор он добавил прямые линии, сымитировав круги под глазами, а на грудь набил татуировку в виде цепи, на которой болталась цифра «3». Вся остальная броня, как и тело, были покрыты рисунками жгутов, перетягивающих плоть.

Последним был Глитч. Его татуировки обладали большим количеством деталей, чем у остальных. На шлеме и черепе красовалось число «404», на нагруднике был нарисован эквалайзер, а вся броня была покрыта битыми пикселями. И хотя используемая им палитра была самой яркой не только среди присутствующих, но и среди многих ударных, по характеру Глитч был самым хладнокровным из всех, кто сидел в этой комнате.

Все, что не касалось службы и работы с техникой, его мало интересовало. Он не принимал участия в безумии, что творили Третий и Ай’Джи. Не заботился о своем оружии, как Квот или Верс. Никого не любил и ни к кому не привязывался, как это делал Харт. И даже никогда не конфликтовал с Моржом, что было большой редкостью в их отряде. Только Дрозду удавалось его доставать, когда тот читал ему лекции о работе связиста.

Он радовался только тогда, когда его работу оценивали по достоинству, а в остальное время был груб и холоден практически ко всем. И среди прочих он относился к новичку с наибольшим недоверием.

До того как вернется Верс с заместителями, гуси захотели узнать, что за птицей был Лаки. И для этого не побоялись прибегнуть к самым неожиданным провокациям.

– Значит, тебя зовут Лаки, да? – начал Ай’Джи.

– Да. Приятно познакомиться.

– О-о, мне тоже очень приятно! Так ты надолго к нам?

Когда боец закончил трясти его руку, Лаки поправил черный костюм в районе горла и кивнул.

– … Так точно. Мне приказано служить здесь до звания сержанта, после чего я по желанию смогу перевестись в другое место.

– Ясно-ясно! Но я надеюсь, ты не пришел сюда ради быстрого продвижения по службе, м?

– Разумеется нет!

– Ой, да ты не переживай, я просто из любопытства спросил, – увидев потускневшие от удивления огоньки в глазах Лаки, Ай’Джи помахал руками и поспешил его успокоить. Однако он еще не закончил суетить. – К слову, можешь не заморачиваться и говорить с нами наравне! Мы ведь все тут братья и никому не скажем, даже если ты вдруг нарушишь устав. Правильно, Третий?

– Ага.

Лаки посмотрел туда же, куда и Ай’Джи, и увидел то, что чуть не заставило его вскочить с места.

– Э-это же…

Третий запрокинул голову и вставил в челюсть колбу с фиолетовым дымом. И это зрелище повергло Лаки в шок.

– Неужели это метафетрин⁈

– Мхм, какой кайф…

Хотя у нежити нет ни осязания, ни обоняния, но чувствовать эффект от подобных веществ она вполне способна. Газ в колбе был тяжелым, а потому при спуске внутрь груди Третьего оседал на всем, что вставало у него на пути. Он мог осесть даже на кристалле жизни, с помощью которого ударные и могли ощутить приход.

Под действием газа Третий стал ощущать то, что ощущает обычный человек. Ему казалось, что он чувствует запахи, слышит биение сердца. Его пальцы покалывали и при соприкосновении с поверхностью создавали эффект, будто он дотронулся до нее живой рукой.

Такого Лаки не ожидал. Когда он увидел, как Третий с Ай’Джи обнимают ту дым машину, то даже не придал этому значения. Но теперь ему стало ясно, чем они тогда занимались.

– О-о. Знакомый взгляд… – внезапно заговорил Глитч. – Не думал, что братишки начнут упарываться прямо у тебя на глазах? Тебя это испугало?..

– Я… я не…

– Ну и как же ты поступишь, новичок? Ай’Джи сказал, что мы не сдадим тебя, даже если ты нарушишь устав, но можешь ли ты сказать то же самое? Ведь при обнаружении солдат, использующих нелегальные препараты, ты обязан тут же доложить о них гвардии или своему командиру.

Пока Глитч допрашивал Лаки, никто даже не думал вмешиваться. В том числе и Харт с Квотом, которые также желали увидеть, чем это все обернется.

– Так что? Или станешь свидетелем преступления и промолчишь, или же исполнишь свой долг и сдашь своих новоиспеченных товарищей? Что ты выберешь?

Лаки растерянно бросал взгляд то на одного, то на другого ударного. Однако никакой помощи от них было не дождаться. От такого отношения он почувствовал себя брошенным, хотя еще пару минут назад его защищали от взбесившегося Квота.

Вдруг послышалось, как входная дверь вновь открылась. Третий тут же спрятал колбу, но никто не стал отводить глаз от Лаки.

Лаки знал, что Верс, вероятно, не в курсе того, чем занимаются его подчиненные. Хоть он видел Третьего и Ай’Джи, пока те сидели над дым машиной, но лейтенант вполне мог не сразу понять, почему они это делают. И потому самым разумным решением было обо всем ему рассказать. Но по какой-то причине слова застряли в его горле, когда Глитч обратился к нему с еще большей настойчивостью, чем раньше.

– Ответь же нам. Но-ви-чок…

Глава 3

«Птичник, часть 2»

Пока ударные в комнате молчали и без остановки смотрели на Лаки, в коридоре раздался голос Верса.

– Вы меня поняли? Мы больше не будем возвращаться к этой теме?

– Так точно…

Морж и Дрозд первыми зашли в спальню, опустив взгляд в пол, и лишь затем в проходе показался лейтенант. Он бегло оценил состояние комнаты, после чего прошел внутрь.

– Отряд!

Услышав команду, отданную грозным тоном, гуси вскочили с места и встали по стойке смирно. Даже Лаки среагировал мгновенно, настолько волевым был голос Верса.

– Доношу до общего сведения! – боец сжал кулаки и прошел мимо своих подчиненных, пока те еле сдерживали дрожь. – Казарма – это имущество гильдии. А если точнее – имущество создателей! У вас нет никакого права превращать ее в свинарник и вносить в нее правки без одобрения штаба. Я понимаю, почему вы сделали это, но в данный момент ваши мотивы не имеют никакого значения! Сначала гильдия, а лишь потом все остальное! Уяснили⁈

– Сэр, так точно, сэр!

– Второй момент! Как вы поняли, у нас в отряде пополнение. Я вижу, вы уже сидите за одним столом, и это меня радует. Но я просто не могу не напомнить вам о том, что теперь Лаки часть «Goose company». А это значит, что любые нападки и применение силы по отношению к нему – исключены! Я могу закрыть глаза на то, что некоторые из вас могут позадирать или даже подраться с сослуживцами из других отрядов, но я не позволю творить подобный беспредел тут. Это понятно?

– Сэр, так точно, сэр!

Услышав ответ, Верс пошел в сторону выхода, но остановился в проходе и сказал кое-что напоследок.

– До вечера я буду в штабе, ибо нужно решить вопросы по караульной службе. За это время вы должны убрать казарму дочиста. И если я замечу хоть пылинку или брошенный на полу мусор, то на следующие два дня вы встаете в наряд в отделении разведки.

По бойцам будто током ударили, когда Верс сказал это. Их тела дрогнули от мысли, что придется вновь заниматься уставной деятельностью.

– На этом все.

Лейтенант поправил шлем и вышел из казармы. И после этого ударные просто сели обратно за стол.

Угроза их командира подействовала, из-за чего несколько секунд они провели в тишине. Затем внимание присутствующих вновь перешло к Лаки, но на этот раз в воздухе не витала тревожная атмосфера.

Бойцы смотрели на новичка, однако во взгляде не чувствовалось никакой враждебности. Скорее, они были в смятении, хотя одного из них это не коснулось.

– Хо? В итоге ты так ничего и не сказал? – Глитч скрестил руки и закинул ноги на стол. – Испугался и нарушил устав, не доложив обо всем Версу? Не с той ноги ты начал службу, новичок.

– Да уж. Ну, он хотя бы не крыса, – добавил Ай’Джи.

– Эй, ребят, перестаньте. Вы ему и выбора толком не оставили. Он либо нарушит устав, либо станет стукачом. Тут просто нет правильного решения!

– Правильный или нет, а на войне приходится делать выбор. Он его сделал, так пусть будет готов к последствиям.

В отличие как от промолчавших, так и от разочарованных в Лаки бойцов, Харт высказался в поддержку новенького, но Глитча это не впечатлило. В этот момент в разговор вклинились Морж с Дроздом, что стояли в сторонке и наблюдали за развернувшейся сценой.

– А о чем речь?

– Я тоже не понимаю. Что Гусь-10 должен был сказать лейтенанту?

Однако капралы не дождались прямого ответа. Бойцы лишь отводили взгляды, понимая, что после разговора с Версом его заместители не станут закрывать глаза на допрос новичка.

Что касается Лаки… весь разговор он лишь сидел на месте с опущенной головой и никак не пытался оправдать свое молчание.

Увидев это, Морж переглянулся с Дроздом, после чего обратился к ударным более настойчиво.

– Так. Либо вы выкладываете все как есть, либо уже мне придется нарушить устав.

– Поддерживаю.

Помимо того, что эти двое были старшими по званию, они также оставались старыми товарищами Верса. Еще до появления «Goose company» они состояли в первом отряде лейтенанта, где уже успели зарекомендовать себя как толковых бойцов. По этим причинам Моржа и Дрозда уважали почти так же сильно, как самого Верса. Да и ударные также не хотели, чтобы дошло до ссоры.

Но они так и не смогли ничего сказать. Ведь если капралам не понравится ответ, то они тут же станут искать зачинщика. В таком случае никакие обвинения в сторону Лаки просто не сработают, ведь бойцы сами станут стукачами.

Впрочем, среди гусей все же нашелся тот, кто дал хоть и не прямой, но своеобразный ответ.

Морж и Дрозд посмотрели на стол, куда Третий поставил колбу с фиолетовым дымом.

– Хм? Что это?

– Третий, ты сдурел⁈ – машинально выругался Глитч, после чего закрыл лицо от взгляда капралов.

Услышав своего брата, Третий лишь вяло посмотрел в его сторону и пожал плечами. Очевидно, что он все еще находился под кайфом.

Сперва Морж с Дроздом даже не поняли, что это была за колба. Но момент осознания пришел слишком поздно, ибо колба уже была схвачена. И забрал ее новенький боец.

Все ударные шокировано посмотрели на Лаки, который уже выдернул пробку и откинул голову назад. Никто и сказать ничего не успел, как он выпустил содержимое и то покатилось вниз по его горлу.

– Эй, что за дела⁈

– Он ее полностью осушил…

– Да ладно?.. А новичок-то безбашенным оказался…

Пока остальные бойцы лишь недоумевали, Дрозд заметил потускневшие огоньки в глазницах Лаки и бросился к нему.

– Черт, долбаный новобранец! У тебя же передоз будет!

Капрал отстегнул нагрудник Лаки и бросил в сторону, после чего наклонил его тело и пару раз постучал по спине. Из-под грудной пластины бойца стал выходить дым, который уже успел окутать его кристалл жизни и спровоцировал у Лаки галлюцинации.

– А?.. Какое странное чувство… пальцы как-то покалывают…

– Тц, зараза… Если он прежде не принимал, то пробудет в таком состоянии до вечера. Ай’Джи, помоги дотащить его до кровати.

Морж в непонимании потер затылок и посмотрел на Глитча. Тот, встретившись взглядом с капралом, развел руками, как бы говоря, что он тут не при чем.

– Значит, подселил к нам наркошу? Вот Верс обрадуется.

– Нет, сэр… – вяло сказал Лаки, пока его тащили два бойца. – Просто ударные сперва должны убедиться в нарушении устава, а лишь потом сообщать гвардии…

– О чем ты?.. – поинтересовался Морж, пока остальные смотрели на Лаки с еще большим удивлением.

– Это не метафетрин… я слышал, что его специально подкрашивают, чтобы не нарушить дозировку, но это не он. Наверное, испарения из отвара кробивницы, да?..

Лаки через плечо бросил взгляд на Ай’Джи и Третьего. Те усмехнулись и кивнули в подтверждение мыслей бойца.

– Тогда все в порядке… ее употребление не запрещено…

Удостоверившись, Лаки посмотрел вниз, и огни в его глазах потухли. Боец погрузился в сон, оставив ударных в растерянности от случившегося.

– Выходит, он и устав не нарушил, и не настучал? А неплохо! – лишь Харт сразу же осознал, почему Лаки решил сделать нечто подобное. – Что думаешь, Глитч?

– Хмпф. Посмотрим, что он сделает в ситуации, когда шанса выкрутиться не будет.

Увидев реакцию Глитча, ударные рассмеялись и стали подниматься, чтобы начать уборку. А Морж с Дроздом так и не поняли, что стало причиной странного поведения их братьев.

* * *

1 Февраля, Штаб ударных, Город Слеим, 18:14 вечера.

Тяжелая дверь в кабинет начальника караула открылась, и из него вышел уставший Верс. В общем, усталость была не физической, но умственной, ибо все это время ударный работал над корректировкой маршрутов патрульных и согласовывал план работы со своим заместителем.

Однако он не закончил даже половину того, что должен сделать перед выполнением задания от создателей. Хотя появление зам-начальника караула сильно упростило задачу, но впереди было еще много работы.

После атаки на Слеим и дальнейшей перепланировки города постовой службой почти не занимались. Бойцы патрулировали те же локации, актуальность которых могла сильно измениться, а контроль за их работой почти не велся. Все это нужно было в срочном порядке исправлять, поскольку уже скоро Верс не сможет обойтись без налаженной патрульной службы. Камеры наблюдения пока не могут охватить весь город, и ударные должны полностью закрыть существующие бреши, чтобы не пропустить ни одного нарушителя.

– Здравствуйте, лейтенант, – пока боец шел до выхода и еле переставлял ноги, к нему подбежала местная горничная и предложила помощь. – Вы хорошо потрудились сегодня. Давайте я помогу донести вашу сумку?

– Спасибо, Марита, но не стоит. Я совсем не устал.

В кожаном портфеле Верс переносил оригинальные документы с обновленным маршрутом патрульных. Хоть в штабе сейчас и находились высшие руководящие чины Слеима, что стало причиной усиления защиты здания, но лейтенант не считал это место таким же безопасным, как казарма его отряда. В штабе было полно посторонних из числа обслуживающего персонала, так что Верс просто не мог оставлять важные документы здесь.

– Ну я же вижу, что вы еле держитесь на ногах, – однако горничная настаивала на своем и потянулась к портфелю руками. – Даже нежить может уставать время от времени, разве нет?

Только пальцы девушки коснулись сумки, как Верс тут же одернул ее и покачал головой.

– Твоя забота мне приятна, но я вновь должен отказать. При всем уважении, но нам запрещено передавать рабочий инвентарь в руки персоналу, который мы набираем из простых горожан. Пожалуйста, только не сочти это за грубость или недоверие к твоей персоне. Просто таковы наши предписания.

На мгновение лицо горничной сделалось печальным, но затем она вернула себе сдержанное выражение и поклонилась.

– Простите мне мои манеры, лейтенант. Я ни в коем случае не хотела, чтобы вы нарушали устав.

Боец остановился и изучающе посмотрел на склонившуюся девушку. По какой-то причине он почувствовал нотку притворства в ее поведении, но счел это за простые домыслы. Тем не менее он поспешил проститься с ней, чтобы вернуться в казарму до наступления темноты.

– … Все в порядке. До свидания, Марита.

Верс не стал надолго задерживаться в штабе и вышел через главную дверь, как только дошел до нее. Но даже на улице его преследовало неприятное чувство. Лейтенанту казалось, что чьи-то глаза следят за каждым его шагом.

Это ощущение преследовало его от штаба до самой казармы. И самым странным в этом всем было то, что он начал чувствовать взгляд сразу после встречи с той горничной.

* * *

Неповторимые красочные образы виделись Лаки, пока тот лежал в кровати. Хотя эффект от кробивницы был в разы слабее, чем от того же метафетрина, но при первом употреблении разница особо не чувствовалась. Ударный провалялся в постели до самого вечера, однако при пробуждении наркотическое опьянение все равно давало о себе знать. Вероятно, ему потребуется куда больше времени, чтобы прийти в себя.

Подняв голову, Лаки осмотрел комнату и увидел сидящих возле большого терминала ударных. Те смотрели какой-то фильм и периодически брали из большой миски черные шарики. При этом их черные костюмы были спущены по пояс, а комплекты брони уже висели на соседней стене.

Сперва никто не заметил, что новичок пришел в себя. Но как только бойцы услышали скрип кровати, на которой спал Лаки, то тут же остановили просмотр и подошли к нему.

– С пробуждением. Ты как тут, живой? – поинтересовался Дрозд.

– Т-так точно… но все тело дико болит…

– Это еще что. Ай’Джи в первый раз свалился еще до того, как словил кайф, и проспал 15 часов подряд. Так что ты еще держишься бодрячком.

Третий похвалил новичка, а вот Ай’Джи пнул своего друга в плечо. Видимо, эти воспоминания были ему неприятны.

– Ты молодец, парень, – подключился Морж, сев на соседнюю кровать. – Мне рассказали, какой выбор тебе предоставили, и ты справился просто отлично. Хотя Верс вряд ли одобрит такой подход, но знай, что нас тебе поразить удалось.

Харт и Квот согласно закивали, но Глитч лишь недовольно фыркнул, оставшись сидеть на диване. Впрочем, Лаки был слишком дезориентирован, чтобы обращать на него внимание.

– Вот, держи, – Ай’Джи забрал из миски шарик, за которым уже потянулся Глитч, и вручил его новичку. – Это не лекарство, но поможет скрасить эффекты интоксикации.

Лаки вяло взял черный шарик, но понятия не имел, что с ним нужно делать. Лишь после его вопросительного взгляда Ай’Джи сказал, что надо просунуть его через грудную пластину и поместить на кристалл жизни.

– Не волнуйся, наши кристаллы выделяют достаточно энергии, чтобы разрушить оболочку шара без следа, при этом впитав из него все необходимое. Уже через пару минут будешь как новенький.

Поначалу Лаки не хотел принимать что-то из рук Ай’Джи, подозревая, что это может быть очередной проверкой или розыгрышем. Все же идея повторного передоза была довольно паршивой. Но обратив внимание на заместителей Верса, которые совсем не пытались остановить бойца от необдуманного действия, Лаки решил, что этот шарик взаправду может ему как-то помочь.

Как оказалось, доспехи и черный костюм уже были спущены с него. По всей видимости, ударные таким образом пытались дать его кристаллу свободно дышать, чтобы Лаки поскорей пришел в норму. Теперь же новичку нужно было принять еще один неизвестный препарат, но на этот раз он был более осторожен.

Аккуратно просунув руку под грудь, которая представляла собой костяную пластину, Лаки нащупал кристалл жизни и облепил его вязким шариком. Тот быстро расплавился, но ни одна капля не упала с кристалла, словно тот примагнитил к себе всю черную смесь.

Лаки достал руку обратно, но никакого эффекта не ощутил. Лишь слабое жжение в груди, вызванное реакцией кристалла на инородный объект, и больше ничего.

– Разве я не должен что-то почувствовать?..

– Сперва кристалл должен полностью его впитать, – вместо Ай’Джи вдруг стал объяснять Дрозд. – Я никогда прежде не готовил смук, так что не знаю, как быстро он подействует, но у всех остальных эффект проявлялся в течение одной минуты.

Лаки уже доводилось слышать о смуке. Так называли коктейль для облегчения боли у тяжелобольных в людских госпиталях. В его составе был никотин, отвар из кробивницы и еще пара тройка другой целебной травы.

– Ударные благодаря ему могут убрать негативные последствия от других наркотиков, но смук также можно использовать для расслабления. Как и испарения кробивницы, он не внесен в список запрещенных веществ, поэтому его можно варить и использовать без каких-либо проблем.

– Ясно. Благодарю, сэр…

Дрозд кивнул и собирался было сказать что-то еще, но раздался звук открывающейся двери. Верс наконец вернулся из штаба, и его бойцам выпал еще один шанс достойно поздравить своего командира с повышением.

– Вставай, Лаки! Только ничего не говори. Не думаю, что тебе захочется, чтобы Верс увидел тебя под кайфом в первый же день службы.

Ай’Джи и Харт помогли новичку встать, в то время как остальные ударные уже выбежали в коридор.

«Что ж. Не считая того, что я весь день провел в постели, мой первый день в Омеге оказался не таким уж плохим… но с этими ребятами расслабляться не стоит», – подумал Лаки, пока его под руки тащили к остальным.

Зная характер гусей, этот вечер обещает быть очень долгим…

* * *

2 Февраля, Казарма «Goose company», Город Слеим, 2:03 ночи.

Хотя к приходу Верса казарму привели к вменяемому состоянию, но ночью она вновь стала похожа на гадюшник. Разбитый диско-шар, огрызки фруктов гоби, а также черные следы на полу – лишь малая часть того, во что превратилась обитель гусей.

Наверное, нужно было все здесь прибрать, но все ударные так устали, что уже через пару минут после окончания вечеринки спали в кровати без задних ног.

Обычно нежить не чувствовала потребности во сне, но с недавних пор отряду Верса больше не нужно было всю ночь сидеть в боевой готовности. С возвращением в Слеим у них появилась куча свободного времени, но занять его было попросту нечем. Так что сон для них стал быстрым способом промотать время и заодно расслабить разум.

И это сыграло с ударными злую шутку. Лишившись преимущества в виде отсутствия сна, они существенно понизили защиту казармы. И, разумеется, этим поспешили воспользоваться.

Черный силуэт стоял возле входной двери. Никто не знал, как ему удалось проскочить через посты охраны и миновать камеры. О причинах его появления можно было только гадать, но одно было ясно – прежде еще никто не совершал такого дерзкого проникновения в расположение ударных.

Глава 4

«Птичник, часть 3»

В отличие от братьев, устроивших ему настоящий праздник в честь повышения, Верс не спал и сидел в гостиной, в который раз полируя новенькие пистолеты. Даже на базе отделения разведки нужно было оставлять в казарме хотя бы одного постового. Все же здесь хранилось оружие, а здание отнюдь не было неприступной крепостью.

Хотя ему, как виновнику торжества, можно было и отдохнуть от рутинной деятельности военных, вот только сам Верс считал прошедший день совсем обычным. Подчиненные были рады за него, да и лейтенант был доволен своим новым званием и должностью. Но он также понимал, что повысили его не только за заслуги.

Повышение в целях скорейшего расследования дела о пропавших ударных убило всю значимость события. Вот Верс и относился к этому, как к части задания, что он получил от создателей.

Но целую ночь сидеть без дела было скучно даже для него. Когда Версу надоело полировать оружие, он взял со стола принесенный из штаба портфель. Раз ночь только началась, он мог потратить свободное время на перечитывание документов. Может, ему удастся найти недочеты в тексте или скорректировать маршрут патрульных. Днем он все же делал это в небольшой спешке, а сейчас появился шанс остановиться на каждом пункте поподробней.

Отстегнув застежки, лейтенант достал стопку документов и положил их на стол. Только когда его рука потянулась к первому листу, он вдруг изучающе посмотрел на портфель.

– Хм? Что это?

Повернув его лицевой стороной, Верс взялся за центральную застежку и осмотрел ее. А затем его глаза упали на две другие, что находились по краям.

– А разве тут не две должно быть? Брак что ли?

Эти портфели для гильдии изготавливали по специальному заказу местные кожевники. Вряд ли изделия, которые создают вручную, тем более для такого заказчика, могли оказаться бракованными. Но иначе наличие лишней застежки Верс объяснить не мог.

Пусть это и показалось ему странным, но он быстро выкинул из головы мысли о портфеле и вернулся к документации.

– Оута дотошный. Если документы не пройдут проверку, то придется все переделывать заново. Да уж…

«Командор Оута – бывший офицер, сменивший погибшего Акиру на посту главы батальона. После прихода к власти и укрепления позиции ударных ему словно крышу сорвало. И доказательством тому служил тот факт, что даже личи признавали в нем хорошего командора. А ведь личи никогда и никого не признают.»

Понимая, что даже задание создателей едва ли заставит Оуту пойти навстречу Версу, лейтенант принялся тщательно перепроверять каждый лист. Все же командор был одним из немногих в батальоне, кому Верс действительно должен подчиняться.

– Так, что тут у нас? – лейтенант взглянул на первый лист и тут же покачал головой. – Эх… даже тут чувствуется рука бывшего начальника караула. Команд сержант-майор Стифек, что же мне с тобой делать? Не могу же я оставить караульную службу на того, кто даже в названии постов делает ошибки?

Лейтенант столкнулся с мыслью, что документы все равно придется переделывать, учитывая количество неточностей. Отчасти сам Верс был виноват в том, что не уследил, но это его первый день на посту начальника караула. Стифек же занимался этим с тех пор, как Верс уехал в Снуд, но так ничему и не научился.

Впрочем, лейтенант не был зол на него за наплевательское отношение к работе. Стифек встал на эту должность лишь из необходимости, не имея особого желания. Вдобавок ему нужно было заниматься сержантским составом, что имело наибольший приоритет. Ведь с караульной службой кто-то да разберется, а вот если пострадает квалификация сержантов, то быть беде всему Слеиму.

Перед тем как продолжить, Верс порылся в портфеле и достал оттуда небольшой голубой куб. Боец не стал надолго на нем останавливаться и просто спрятал его в набедренном кармане.

Но ему не удалось приступить к работе.

– Гм… как-то странно я себя чувствую. Перебрал кробивухи?..

Пространство перед Версом словно поплыло. Однако это его не удивило. В честь повышения он с подчиненными практически купался в кробивухе и смуке, что вполне могло вызвать эффект, похожий на слабое головокружение. Но достаточно было слегка размяться, чтобы кристалл жизни перешел в активную фазу, и тогда все негативные эффекты начинали спадать.

И вдруг…

– А? К-какого⁈

Лишь поднявшись на ноги, Верс обнаружил, что комната начала вращаться. Нет, он сам не мог устоять на ногах, из-за чего начал кружиться и в конце концов упал.

«Меня не могли срубить такие слабые препараты! Стоп… неужели⁈» – Верс чуть ли не закричал от внезапного осознания, но его сил на это не хватило.

Остаток энергии он вложил на то, чтобы быстро погасить свечу и распахнуть окно в гостиную.

Лейтенант понял, что случилось, но даже не пытался прикрыть кристалл жизни. Потому что прекрасно знал, что от метафетрина не защититься без соответствующей экипировки.

Невидимый газ заполнил комнату, а затем и все здание целиком. Если бы ударные уже не спали, то в этот момент могли мгновенно потерять сознание.

Но Верс старался не отключаться. Он сел поближе к окну и сжал в руке пистолет. Ни на что другое его сил больше не осталось. Теперь ему оставалось лишь ждать.

* * *

Через минуту в коридоре послышались чьи-то шаги. Неизвестный шел медленно, но не пытался особо маскировать свое присутствие. Он был уверен, что внутри дома не осталось никого, кто может оказать ему сопротивление. Все остальное было лишь предосторожностью.

Наконец он встал между двумя дверьми. Одна вела в комнату, где спали ударные, а другая в пустоватую гостиную. И хотя в таком состоянии бойцы были удобной целью, с которой можно было без проблем разделаться, но лазутчик выбрал вторую дверь.

Открыв ее, он попал в небольшую гостиную, часть которой была переоборудована во что-то наподобие кухни. Всюду стояла грязная посуда, но неизвестный быстро отвел взгляд в сторону стола. Там лежал кожаный портфель и всякая документация, которая любому человеку показалась бы обычной макулатурой. Но неизвестный направился прямо к столу, будто изначально хотел пойти туда.

В свете луны можно было разглядеть нарушителя получше. Хотя его лицо скрывалось в тени капюшона, но стало видно, что он носил черный костюм, похожий на дождевик. Перчатки, как и обувь, плотно прилегали к самому костюму, делая его идеально герметичным.

Сложно было понять, зачем тот носил нечто подобное в такой момент, ведь важно было контролировать каждое движение. Но при детальном наблюдении становилось вполне очевидно, что лазутчику костюм никак не мешал.

Сперва он осмотрел портфель и приложил руку к застежке, что была посередине. Когда же он убрал свою ладонь, то застежка куда-то испарилась.

Бегло осмотрев документацию, лазутчик стал складывать ее в сумку. Казалось, он нашел все, что ему было нужно, но его ноги не направились к выходу. Вместо этого он стал изучать стол и еще раз заглянул внутрь портфеля. Тем не менее он так ничего и не нашел.

Вдруг его взгляд упал на бойца, лежащего у стены. Тот так же, как и остальные, был в отключке, но держал в руке пистолет. Видимо, он заметил, как комната заполнилась газом, но по итогу это не имело большого значения.

Лазутчик быстро потянулся к набедренным подсумкам ударного и принялся рыться в них. В основном там лежали гранаты и всякие инструменты, но они никак его не интересовали. И все же одна вещица пришлась ему по душе.