Текст книги "А теперь держи меня (СИ)"
Автор книги: Мария Тетюшева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц)
19
killedmyself – resting place
Флешбэк 6.
Бесконечные дни в серой душной квартире сводят с ума. На улицу мы не выходим, лишь Рома и Таран, чтобы сходить в магазин или раздобыть нужные вещи для нашего путешествия в Москву. Андрей говорит, что самое страшное – пережить ближайшие дни и добраться до мегаполиса. Дальше должно быть легче. Если Арчи не сможет нас выследить до того, как мы прибудем в конечную точку, то, значит, всё будет отлично.
Но я прекрасно вижу, что «отлично» уж точно не будет.
Маша ни с кем не разговаривает, постоянно зависая в ноутбуке и просматривая свои совместные фотографии с Мишей.
Матвея ломает. Он сидит привязанный к батарее в запертой комнате и орёт. Иногда скулит, блюёт, ноет, плачет. Порой его трясёт. Если посчастливится, то сможет провалиться в сон. Андрей говорит, что его нужно либо спихнуть в лечебницу, либо вообще бросить где-нибудь вдали отсюда, иначе он всё подпортит. У Матвея в голове лишь одна мысль: «доза».
Егор против. Из-за этого он с Андреем часто скандалит. Один раз Шторм даже чуть не сломал Тарану нос: разозлился и со всей силы ударил кулаком в лицо – кровь заляпала футболку бедняги, и тому пришлось просидеть почти полчаса на пару с замороженной курицей.
Кристина раздражает своей безмятежностью: делает вид, что на курорте. Курит, пьёт виски и, кажется, трахается с Ромой. Но я не уверена.
Андрей строит из себя лидера. Мол, делайте так, как я вам говорю, и тогда спасётесь. Рома почти всегда молчит, потакая Тарану.
Егор лезет на стенку. Сидеть взаперти столько времени явно не для него. Парень постоянно тренируется: отжимается, отрабатывает удары, дерётся с невидимым противником.
Я же, кажется, застываю в пространстве. Время и события проносятся мимо меня с невероятной скоростью, а я просто стою и смотрю, не в силах понять, что происходит. Когда моя остановка? Когда мне выходить?
– Она теперь ещё и пьёт! – цокает языком Шторм, заходя на кухню.
Я курю, стоя возле открытого окна.
– Кто? – не понимаю я.
– Маша, кто, – тянет Егор, заглядывая в холодильник. Достаёт оттуда банку с соком и начинает пить прямо из горлышка. – Сидит там на балконе со своим ноутом и с бутылкой виски. Так и гляди выбросится.
– М, – отворачиваюсь, рассматривая детскую площадку под окнами дома.
Там бегают дети, девушка гуляет с собакой. Парни кричат, смеются. Включается сигнализация от машины, кто-то взвизгивает.
– Хотел комп взять, посмотреть что-нибудь. Сообщения проверить, может, что новенького узнал бы, – жалуется парень. – А она как упёрлась, мол, хрен ты ноут получишь, так спорить даже бесполезно. Может, ты поговоришь с ней, а?
Я пожимаю плечом. Разговаривать с сестрой не хочется, потому что толку от этого всё равно не будет. Да и не знаю, что ей сказать. Понятия не имею, что говорят людям, которые потеряли своих любимых.
– Ну, правда, – он встаёт рядом со мной, теребя в руках банку. Слышу, как остатки сока бьются о внутренние стенки своей тюрьмы. – Это уже не смешно. Я, конечно, всё понимаю, но комп-то один у нас на всех.
– Попроси Тарана принести ещё один, – бурчу я.
– Просил, – Шторм кривится. – Сказал, что другого нет. Все деньги рассчитаны по копейкам.
Я затягиваюсь, косясь в сторону парня. Он смотрит куда-то на другое здание, будто пытаясь найти в окнах какого-нибудь человека, который мог бы следить за нами. У него уставший вид, как у человека, который несколько месяцев не выходил на улицу и не видел дневного света.
Брови сдвинуты, нос прямой и аккуратный, влажные губы, лёгкая щетина, уже слишком отросшие волосы. Глаза лишь всё-такие же. Голубые-голубые. Пронзительные, словно у Дьявола. Я вспоминаю, с какой любовью они смотрели на меня когда-то давно, и боль неприятно колет в области сердца.
Шторм замечает мой взгляд и поворачивается ко мне – я поспешно отворачиваюсь.
– Я поговорю с ней, – бормочу я, пытаясь скрыть своё… разочарование? Или смущение? Или и то, и другое? – Но ничего не обещаю.
– Спасибо! – Егор залпом допивает остатки сока.
– Да пока не за что.
Парень толкает меня в бок локтём, пытаясь приободрить, но вместо желанного эффекта меня неожиданно пробирает жар, и я замираю, буквально задыхаясь. Сильно сжимаю пальцами фильтр сигареты – пепел падает на подоконник, но я не обращаю на него внимания.
Егор отходит в сторону. Выбрасывает банку в мусорное ведро под раковиной и устало садится на диванчик. Включается телевизор. Я прикрываю глаза и медленно выдыхаю, стараясь не подавать виду, что со мной что-то не так. Осторожно тушу окурок, смахиваю с подоконника пепел и выбрасываю в пепельницу.
Поговорить с Машей, значит? Ну, ладно.
Я не смотрю на Шторма, направляясь к выходу. Прохожу мимо запертой комнаты Матвея, но там тишина. Неохотно заглядываю в комнату сестры, которую та оккупировала с самого нашего приезда. Здесь душно, темно из-за занавешенных штор и пыльно. Осмотревшись, я пересекаю комнату, осторожно заглядываю за шторы, открываю дверь и выхожу на балкон.
Маша сидит в углу на полу с ноутом в руках. Рядом с ней стоит полупустая бутылка с виски. Сестра смотрит на меня так, словно я собираюсь забрать у неё самую важную вещь в жизни. Я пытаюсь улыбнуться, но у меня получается плохо.
– Привет, – говорю я.
– Ноут не отдам, – её голос хриплый, синяки под глазами, красные глаза и грязные растрёпанные волосы. Она похожа на алкоголичку.
– Да я… – вздыхаю и облокачиваюсь на перила балкона, осматривая город. Здесь тихо и спокойно. – Как дела?
Маша не отвечает. Краем глаза вижу, как она делает два глотка и даже не морщится. Её взгляд направлен на экран ноутбука, и я вдруг понимаю, что ни черта она мне его не отдаст, да и разговаривать со мной тоже не станет.
Несколько минут мы молчим, и я уже собираюсь оставить сестру в покое, но девушка неожиданно прокашливается. Она поворачивает ко мне ноут, показывая что-то, и я вижу фотографию Миши. Старую, сделанную лет пять назад ещё до того, как сестра познакомилась с ним.
– Помнишь, – спрашивает Маша. – Я тебе показывала эту фотку, когда впервые рассказывала о нём?
Я кривлюсь. Если честно, то смутно это припоминаю. Вроде бы, что-то такое и было, а, может быть, это просто мои фантазии.
– Ага, – вру я. – Помню. Я ещё не могла определиться, симпатичный он или же нет.
– Да, – Маша грустно улыбается, вспоминая прошлое. – Он был тем ещё придурком.
Я не знаю, что на это нужно ответить. Я совсем не знала Мишу, чтобы говорить о нём с уверенностью какие-то вещи.
– Как вы сошлись? – вдруг спрашиваю я. – Ну. Вы же, вроде расстались за несколько месяцев до того, как я уехала в Питер.
Сестра снова делает глоток виски и громко ставит бутылку на пол, поворачивая ноут обратно к себе. Больше я не вижу лицо Кузнецова. Мне на мгновение кажется, что Маша не хочет рассказывать такие подробности, но я ошибаюсь, потому что забываю, что сестре нужно много времени, чтобы собраться с мыслями. Она всегда была медлительной, а в таком состоянии тем более.
– Миша познакомил меня со своим другом. Новеньким из команды. Артёмом. Мы замутили, я начала заниматься страйкболом вместе с ними. А примерно через пару лет Тёма начал ревновать меня, думал, что я снова сплю с Кузнецом, – Маша откидывается назад и прикрывает глаза, затем медленно открывает их. – Начались мозгоёбства, скандалы, ссоры. Я буквально жила на работе, не хотела вообще домой возвращаться. А потом бросила его, потому что не могла больше выносить всего этого дерьма. А дальше как-то получилось, что мы снова сошлись с Мишей и замутили. А Тёма обиделся и ушёл из команды.
Я пытаюсь представить, как это всё происходило, но в голове какая-то каша. Помню, как сестра говорила, что Миша не хочет серьёзных отношений. Что же тогда изменилось в нём?
– В тот период, – продолжает Маша. – Незадолго до того, как я рассталась с Артёмом, я не спала с Мишей. Мы были просто товарищами по команде, и Кузнец был не настолько пидором, чтобы спать с девушкой друга. Но тогда я переспала с Егором.
Я замираю, чувствуя, как всё тело пробирает дрожь, будто меня только что облили ледяной водой. Изнутри. Я стискиваю зубы и смотрю вниз на площадку. Отсюда такой же вид, как из окна на кухне.
– Мы случайно встретились, выпили. Вспомнили прошлое. Я тогда поссорилась с Тёмой и не хотела возвращаться домой. Егор предложил переночевать у него. Ну, и вот.
Я не хочу этого слушать, но у меня нет сил остановить Машу. Пытаюсь выбросить из головы картинки и всевозможные варианты развития событий, как именно это всё происходило, но ничего не получается.
– Прости меня.
– Забей, – бормочу я. – Давно было.
Я собираю все силы и смотрю на Машу. Вот она, сидит у меня в ногах с ноутом и с бутылкой виски, пьяная и жалкая, разглядывающая фотографии своего погибшего парня.
– Всё в порядке, – говорю я. – Похоже, он трахнул всех тёлок в этой квартире, кроме меня.
– Здесь только я и Крис, – замечает Маша.
Я усмехаюсь.
– Ну, да.
– Забирай этот чёртов ноут, – сестра закрывает крышку, наверное, не в силах больше разглядывать лицо Миши, и протягивает предмет мне. Я беру его в руки. – Ничего, кроме этого, у меня не осталось.
Я думаю о фотографиях, и мне становится неприятно. Жалость пронзает меня своими стрелами, и я понимаю, что не могу даже злиться на сестру. А, наверное, всё-таки должна.
– Хочешь, я останусь? – предлагаю я, но Маша качает головой, берёт бутылку и снова делает глоток. – Ладно.
Последний раз бросив взгляд на девушку, я выхожу с балкона, чтобы отдать ноутбук Штормову. Надеюсь, с Машей всё будет в порядке.
20
Рем Дигга – На Юг
Флешбэк 7.
Я сижу на кухне, вытянув ноги и закинув их на табуретку. По телевизору показывают какой-то фильм, названия которого я даже не знаю. Особого интереса кино не вызывает, но делать всё равно нечего.
Рядом на диванчике сидит Егор – на столе перед ним лежит ноут, который мне отдала Маша, и кружка с остывшим чаем. В квартире тишина, что в последнее время бывает довольно часто. Андрея с Ромой как обычно нет, Крис в гостиной, сестра на балконе, Матвей заперт в своей комнате.
Скучно. Лениво. Невыносимо грустно.
Я кошусь на экран ноута, наблюдая за действиями парня, который просматривает последние новости, произошедшие в городе, откуда мы бежали. Шумно вздохнув, я поджимаю губы, потираю переносицу и надавливаю на глаза.
Всё, что здесь происходит – это невыносимо…
– Ничего, – недовольно говорит Шторм, и я отвлекаюсь на его голос. – Вообще ничего!
Егор хватает кружку, делает шумный глоток и ставит её обратно.
– Хоть бы слово написали про перестрелку или этого ублюдка, – бурчит парень. – Как будто ничего и не случилось.
– А ты что хотел? – зеваю я, смахивая слезинки, скопившиеся в уголках глаз. – Что они начнут кричать, мол, наркодиллер устроил перестрелку в городе, в которой погибло двое людей? Естественно, они это замяли.
Штормов не отвечает. Прежде чем снова подать голос, парень допивает чай, шумно вздыхает, вытягивает под столом ноги и убирает со лба отросшие волосы.
– Могли бы хоть что-то написать, – бросает он. – По любому были свидетели. Кто-нибудь должен был слышать выстрелы, распустить слухи. Сейчас подобное просто так не удержишь. Молодёжь такую информацию распространит за считанные дни, особенно в небольшом городе. А тут вообще тишина, даже «вконтакте».
Я молчу, совершенно не зная, что здесь можно ответить.
– Плохая идея заходить в социальную сети, – наконец, бормочу я. – Нам бы просто исчезнуть и всё. Как будто нас просто нет. Может быть, тогда они отстанут.
– Я и не захожу, – огрызается Штормов, и мне становится неловко. – Телефоны-то Таран заставил выкинуть, а у меня двойная защита. Без смс никак не войти.
– И у меня тоже, – тяну я.
Краем глаза вижу, как Егор расслабляет плечи и вздыхает. Откинувшись на спинку дивана, парень поворачивается ко мне и начинает прожигать своими голубыми глазами.
– Что? – не понимаю я, встречаясь с ним взглядом.
Мы сидим близко друг другу, но не соприкасаемся телами, соблюдая небольшую дистанцию. Мне бы уйти в гостиную и составить компанию Крис, но тогда Егор сразу догадается, что мне сложно находиться с ним наедине. Да и неприятно это, когда ты садишься рядом с человеком, а он тут же демонстративно поднимается и уходит.
– Блондинкой тебе совсем не идёт быть.
Я вскидываю бровь, неловко проводя по высветленным волосам. Взгляд Шторма пронзает меня насквозь, и я отворачиваюсь, не в силах выдержать его.
– Подумаешь, – бурчу я, обижаясь.
– Да я пошутил, – он толкает меня локтём в бок. – Чё обижаешься-то сразу.
– Я не обижаюсь, – делаю вид, что увлечена фильмом, но из-за неожиданного жара, скользнувшего по моей спине, я пропускаю всё мимо ушей. Перед глазами стоит пронзительный взгляд Шторма, и я еле сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться.
– А то я не вижу… Какой была растяпой, такой и осталась, – иронично замечает Егор.
– При чём тут это вообще? – не понимаю я.
– Да просто.
– Знаешь, что? – я поворачиваюсь к нему, вскидывая бровь и стараясь придать себе нормальное выражение лица, а не вид испуганной девчонки, которая нервничает рядом с симпатичным парнем.
– Что? – с вызовом спрашивает Егор, поворачиваясь ко мне корпусом.
Я открываю рот, чтобы сказаться что-нибудь язвительное и саркастичное, как в старые добрые времена, но на ум ничего не приходит, поэтому я закрываю его, обиженно надуваясь.
Взгляд Штормова скользит по моему лицу, внимательно рассматривая каждый изъян кожи. В этот момент мне кажется, что я самая страшная, прыщавая и отвратительная девушка на всём белом свете.
Парень цокает языком, поднимает руку и прикасается костяшкой указательного пальца к уголку моих губ. Я счастлива, что не шарахаюсь от его прикосновений, словно дикарка. Наоборот, всё внутри меня замирает, даже кровь перестаёт двигаться.
– Крошки, – поясняет Егор, замечая моё замешательство. – Свинота.
Я чуть поджимаю губы, прищуриваясь.
– Опять обиделась. Да что с тобой не так, женщина? – издевается Штормов.
Я уже собираюсь ответить, что со мной всё в порядке, но слышу, как открывается входная дверь. Наверное, вернулись ребята со своей очередной вылазки. Повернув голову, я замечаю, как Андрей проносится по коридору, тут же исчезая из виду.
– Чё это с ним? – фыркает Егор.
Мы переглядываемся, мол, это же Таран. У него вечно что-то не так.
Шумно распахивается дверь одной из спален, что-то падает, а следом громкий голос парня разлетается по квартире:
– Серьёзно, да? Ты хоть думаешь своей башкой, что творишь?! Дура!
Я замираю, пытаясь понять, что там происходит. С кем Андрей ссорится? С Кристиной или с Машей?
– Не трогай меня! – пьяный голос сестры врезается в мою голову, словно тысяча иголок, которые притягивает огромный магнит. – Верни! Верни, я сказала!
Я резко вскакиваю на ноги, выбегая в коридор и оказываясь на пороге комнаты Маши. Взгляд падает на Андрея, который стоит посреди помещения и держит мою сестру за предплечье, да с такой силой, что его костяшки белеют. Не знаю, что пытается сделать девушка: вырваться или же ударить Тарана, но у неё всё равно ничего из этого не выходит.
– Ты охренел?! – ору я. – Отпусти её!
Андрей поворачивается ко мне, и я замираю под его яростным взглядом. В это же мгновение Маша заезжает ногой ему в колено – парень морщится и грубо толкает мою сестру на кровать. Та перекатывается по ней и падает на пол с другой стороны.
Внутри меня закипает злость.
– Ты, чёртов ублюдок!
Я делаю шаг вперёд, но кто-то хватает меня за плечо и останавливает. Мимо проносится Егор: схватив Андрея за кофту, Шторм со всей силы заезжает ему в челюсть. Встряхивает, толкает в сторону: Андрей сшибает тумбочку и переворачивает её, падая на пол.
– Ты совсем заигрался! – рычит Егор, подходя к Тарану и собираясь ударить его второй раз, но тот поднимает руку и суёт ему в лицо телефон.
Штормов в недоумении замирает.
– Она его не выбросила, – шипит Андрей. Рывком сбросив руки моего бывшего парня, он с трудом поднимается на ноги и отходит на пару шагов, сплёвывая на пол. – Она его, блять, не выбросила! Чёрт…
Таран стирает тыльной стороной ладони кровь, размазывая её по щеке, затем нервно одёргивает шторы – карниз с грохотом падает, но это не останавливает дебошира. Он выходит на балкон и выбрасывает сотовый на улицу. Упав с этого этажа, мобильник точно не выживет.
Я непонимающе смотрю то на Егора, то на Тарана, то на поднимающуюся на ноги пьяную Машу. Сестра с ненавистью впивается взглядом в Андрея.
– Тупая курица! – сплёвывает парень. – Теперь нам всем конец. А всё из-за того, что ты не выкинула свой сраный сотовый.
– Успокойся, – предупреждает Штормов, тыча в него пальцем. – Даже если она оставила себе телефон, это не повод вот так бросаться на неё.
Я в ступоре. Ну, подумаешь, не выбросила. Что так орать-то? Не конец света же… Это же просто бесполезный телефон.
– Не повод? – сквозь стиснутые зубы тянет рыжий. – Нас выследили, и скоро шестёрки Арчи будут здесь. А всё почему? Потому что она, – Таран тычет пальцем в Машу, на секунду замолкая. – Потому что она, мать вашу, не выбросила свой мобильник!
Сестра с трудом поднимается на ноги, пьяно пошатываясь.
– Он мог позвонить мне, – невнятно бормочет Маша. – Это был единственный способ связаться со мной…
Кажется, что она разговаривает сама с собой. Её взгляд скользит по комнате, не в силах сфокусироваться на чём-то, и вряд ли девушка вообще соображает, что происходит. Никогда не видела, чтобы сестра так сильно напивалась.
– Он мёртв, дура! – почти орёт Таран, делая ей навстречу несколько шагов. – Он тебе никогда больше не позвонит!
Егор преграждает ему путь и толкает, заставляя парня отшатнуться.
– Да пошёл ты, урод! – вскрикивает девушка. – Это из-за тебя он мёртв! Ты убил его!
Маша вдруг хватает пустую бутылку из-под виски, стоявшую на тумбочке, замахивается и бросает в сторону ребят. Не удержавшись на ногах, сестра заваливается на кровать, а бутылка пролетает мимо цели и закатывается под шкаф, даже не разбиваясь.
– Да хватит уже! – раздражается Егор. – Успокоились оба. Не хватало нам перебивать друг друга.
Андрей шикает, проводя рукой по волосам. Несколько секунд молчит.
– У вас полчаса, чтобы собраться, – коротко бросает Таран. – Уезжаем сегодня.
С этими словами он покидает комнату. Обернувшись, я замечаю в дверях Рому и Крис, которых привлёк шум: они неуверенно наблюдают за разворачивающимися событиями, явно не собираясь встревать в них.
Маша неожиданно начинает смеяться, а после её смех плавно переходит во всхлипы. Шторм цокает языком и выходит вслед за Андреем, и я замечаю, как напряжены его плечи.
Ну, круто… Я даже не знаю, радоваться или нет тому, что мы, наконец, покинем эту квартиру. В голове настоящая каша…
21
Flyleaf – Again
Флешбэк 8.
– Мы разделимся, – говорит Андрей, когда мы все собираемся на кухне, чтобы обсудить дальнейший план. Он кладёт на стол три рюкзака и большую увесистую сумку и открывает её.
Я стою рядом с сестрой, которую недавно пыталась взбодрить с помощью ледяного душа. Волосы у девушки мокрые, одежда местами тоже. Холодной воды явно было мало, чтобы отрезвить Машу, но зато она успокоилась и теперь более-менее адекватно соображает.
– В смысле разделимся? – не понимает Егор, скрещивая руки на груди.
– В прямом смысле, – раздражается Таран. – Разобьёмся на три группы и разными путями поедем в Москву. Нужно сбить шестёрок Арчи со следа. Если мы рванём всей толпой, то вместе и облажаемся.
– А, то есть, если кого-то из нас схватят, то это нормально? – кривится Кристина, судорожно теребя сигарету, которую уже несколько минут решается поджечь. Палочка вдруг ломается пополам, и девушка замирает. – Типа жертвуем собой ради блага остальных? Отличный план.
Я облокачиваюсь спиной на стену, всё ещё не в силах понять, насколько тяжело наше положение. Судя по раздражённости Андрея, который всегда старается держать себя в руках, всё очень плохо. А всё из-за того, что Маша не выбросила телефон? Да бред какой-то. Мы же не в сраном боевике, в котором по сотовому могут определить место, где мы находимся. Арчи же, чёрт подери, не работник ФБР или ФСБ. Это всё какие-то глупости. Просто в голове не укладывается. Кажется, что это всё просто шутка. Нас разыгрывают. Когда мы доберёмся до Москвы, то нас ждут камеры и поздравления, что мы справились с такой сложной миссией. Яна с Мишей окажутся живыми, а…
Приди в себя, Розина. То, что ты видела, не может быть шуткой.
– Я этого не говорил, – бурчит Таран. – По отдельности у нас больше шансов уйти. Как вы не понимаете? Разобьёмся на три группы, возьмём по машине и разделимся, – парень достаёт из сумки три сотового. – Чистые. Каждый заберёт по одному. Я вбил номера и экстренные сообщения, на случай, если кого-то схватят. В списке есть один номер, принадлежащий моим друзьям. Как только кто-то из вас доберётся до Москвы, просто позвоните им, они помогут. Им можно доверять.
– Класс, – Егор хватает один из телефонов и нажимает на пару кнопок, затем оставляет мобильник в покое.
– Я всё продумал, – продолжает Андрей, уверенно доставая из сумки пару пистолетов и кладя их на стол. Оружие явно настоящее.
– Ты серьёзно? – вырывается у меня. – Пушки? Лучше ничего не придумал? Если нас схватят копы, посадят за незаконное ношение оружия! Да и никто из нас никогда не стрелял. Боже… – я вскидываю руку, осматривая присутствующих.
– Я стрелял, – бросает Таран. – И Маша тоже.
– Из игрушечного оружия?! – в недоумении тяну я. – Это вам не страйкбольные штуки! Из него убить можно!
– Одно и тоже. Особой разницы нет, из чего стрелять, – Андрей достаёт ещё несколько пистолетов.
– Крис? Шторм? – пытаюсь вразумить их я.
Егор хмурится, косясь в мою сторону.
– У Арчи есть оружие, – замечает Штормов. – Нам нужно чем-то защищаться.
Я цокаю языком, и Таран довольно улыбается.
– Хоть раз ты сделал что-то умное, – замечает Андрей, и Егор предупреждающе смотрит на него. – Ключи от машины, временные документы, деньги, – продолжает доставать парень. – Я уже приготовил необходимые вещи и провизию, вам хватит на первое время. Ром, пойдёшь с Крис.
Таран берёт один из рюкзаков и бросает другу – парень ловко ловит его.
– Егор с Соней, – второй рюкзак парень грубо пихает в руки Шторму, и тот кривится. – Я с Машей и с Матвеем.
– Чёрта с два!
– Вот нихрена!
Одновременно возмущаемся я и Егор. Переглянувшись с парнем, я немного смущаюсь.
– Маша поедет со мной, – уверенно говорю я. – С тобой я её не оставлю.
– И Матвея тоже, – заявляет Шторм. – Ты его бросишь где-нибудь на дороге.
Таран убирает назад волосы, шумно вздыхая. Его лицо после стычки со Штормовым покрыто синяками и ссадинами, выглядит парень немного жалко.
– Слушайте, – он пытается говорить спокойно, но получается у него с трудом. – Это самый оптимальный вариант. Разделиться по двое. Хочешь отправить девчонок одних? – Андрей смотрит на Егора. – Маша накосячит в первый же день, она не в себе, а Соня нужна Малийскому, значит в приоритете.
– Как и я, – перебивает его Шторм. – Всё будет направлено на меня. Со мной всем опасно.
– Чушь, – Таран отмахивается, снова роясь в сумке. – Когда мы разделимся, никто не будет знать, кто мы и куда мы отправимся. Мы запутаем их с помощью документов. Я поменял всё местами, главное, к копам не лезть, иначе в участке сразу поймут, что они поддельные.
– Сейчас не поняла, – Кристина бросает остатки сигареты на подоконник, которую уже успела раскрошить в руках.
Андрей показывает на стопку документов, лежащих на столе.
– Разбирайте, – бросает он, чуть отходя в сторону. – Я перепутал нас всех местами. Егор теперь Рома. Я – Матвей. Рома – Егор. Матвей – я. Маша – это Крис. Крис – Соня. Соня – Маша.
Я неуверенно подхожу к столу, находя паспорт, предназначенный для меня. В нём моя фотография, только имя и данные чужие. Теперь я Мария Розина и мне 25 лет.
– Бред какой-то, – бурчит Егор, рассматривая свой паспорт.
– Не бред, а то, что сможет спасти тебе жизнь, – Таран прячет один из телефонов в свой карман, а после убирает в последний рюкзак пачку денег, пистолет, несколько магазинов из общей сумки и ключи. – Итак, Крис едет с Ромой. Егор с Соней, а я с Машей. Так уж и быть, разбирайся со своим другом сам, – обращается он к Шторму. – Но если он вас потащит на дно, сам будешь виноват.
– Отлично, – Штормов прячет в рюкзак вещи.
– Я же сказала, что Машу не оставлю, – возникаю я.
– Сонь, – Егор смотрит на меня. – С ним она будет в безопасности.
– Да они перебивают друг друга! Видел, что было полчаса назад? Ещё глядишь, что похуже с ней сделает… – кошусь в сторону рыжего, но тот лишь закатывает глаза.
– Да за кого ты меня принимаешь? Я вам тут жизни спасаю, и вот тебе благодарность…
На улице резко включается сигнализация, и я вздрагиваю. Мы все оборачиваемся к окну, отвлекаясь от разговора.
– Всё нормально, – сдержанно говорит Маша. Я и забыла вообще, что сестра стоит рядом со мной. – Я поеду с ним.
Она медленно подходит к столу, даже не шатаясь, уверенно берёт один из пистолетов, вынимает магазин, отодвигает затвор, ловко ловит последний падающий патрон, а затем нажимает на кнопку, заставляя затвор со щелчком вернуться на место и снова заряжает оружие. Делает она это так, словно проще занятия в этом мире нет.
– А вот сейчас я уже сомневаюсь в расстановке команд, – шутит Андрей.
– Думаю, проще было бы распределить так, чтобы среди пары был хотя бы один, кто умеет стрелять, – бурчу я.
– Не боись, я как-то в тире все банки подбил, – иронично тянет Егор, но я даже не улыбаюсь.
Я смотрю на сестру и думаю о том, что она-то уж точно сможет за себя постоять. Главное, алкоголь ей не давать, а то мало ли, убьёт ещё Андрея в приступе своих страданий. Крис и Рома единственные, кто не жалуется на расстановку команд.
А Таран тот ещё эгоист. Он мог поставить Машу с Ромой, а с собой взять Крис. Или же поставить Егора с Крис, а меня с Ромой. Или, в конце концов, меня взять с собой, а сестру оставить Штормову. Так было бы куда продуктивнее…
В итоге у Андрея шансов выжить больше всего. Он и Матвеем прикинулся, и Машу превратил в Крис. Кому нужен наркоман и какая-то девчонка, которая согласилась работать ради денег? Хитрый ублюдок, позаботился только о своей заднице.
– Егор, Ром, останьтесь. Вы будете за рулём, поэтому я вам расскажу дальнейшие действия. Будет лучше, если остальные о них не узнают, – тянет Таран.
– Класс! – Крис поджимает губы и недовольно направляется к выходу.
Сестра забирает свои документы и пистолет, устало следуя за девушкой, а я скрещиваю на груди руки, мол, это всё бред какой-то. А если кого-то из них схватят, что тогда делать остальным?
– Мне не нравится, что этот придурок возомнил себя лидером, но других вариантов у нас нет, – говорит Егор, намекая, что мне лучше последовать за остальными.
Я качаю головой, мысленно посылаю их всех к дьяволу и покидаю кухню. Пусть делают, что хотят, но если они облажаются, погорит каждый из нас…
