Текст книги "Законы Красного моря (СИ)"
Автор книги: Мария Пресняк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 24 страниц)
глава 7
Но сон ко мне так и не шел. Я долго ворочалась, перебирала в голове сцены последних дней и вспоминала Саида. Казалось, будильник зазвонил сразу, как только мне удалось забыться.
Ровно в 10.30 я вошла в офис. Здесь ничего не изменилось: Лариса говорила с кем-то по телефону, а свободной рукой расписывалась за почту. Мы коротко кивнули друг другу, и я приступила к работе. Где-то час у нас не было времени, чтобы перемолвиться словом. Наконец телефон ненадолго замолк, и Лариса принялась расспрашивать меня про поездку. Я достала привезенный магнитик в виде жирафа и кратко рассказала про Египет – естественно, не упоминая Саида.
Второй магнитик достался нашей шефине, которая подошла к нам поздороваться. Они дружно восхищались моим загаром и хотели посмотреть фото, я же мечтала прекратить разговоры на скользкую тему и вернуться к работе. Наконец зазвонил мой телефон, я извинилась и тут же схватила трубку. Рабочий день пошел своим чередом.
Ни в понедельник, ни во вторник я не заговорила с Юлей о возможном увольнении. Саид аккуратно поинтересовался этим вопросом, когда мы разговаривали по скайпу, но я так и не смогла ответить ничего вразумительного. Казалось, все решено, но мне не хватало смелости сделать последний шаг. Мы начали общаться в прежнем режиме. У Саида было много работы, и в ближайшие дни он собирался ехать в Турцию за товаром. Я же день за днем продолжала механически ходить на работу, не очень понимая, зачем мне это.
Во вторник вечером я встретилась с Машей и Кристиной в большом кафе на Новокузнецкой. Разговор, естественно, вертелся вокруг моей поездки в Египет.
– А, мы уже не ведем трезвый образ жизни? – поинтересовалась Маша, глядя, как я заказываю второй коктейль.
– Да какой там, – отмахнулась я, – успею еще стать трезвенницей, когда перееду.
– То есть переезд – дело решенное?
– Ну практически. Я вообще собиралась сразу увольняться. Но что-то пока смелости не хватает. Ешьте, все остывает, – посоветовала я, уплетая котлету по-киевски.
– А тебе, я смотрю, любовь не отбила аппетит, – сказала Кристина, пододвигая к себе тарелку.
– Не говори. Днем я почти не ем, а вечером прямо тянет покушать.
– Да ладно, они там вроде бы любят полных девушек. Можешь не стесняться, – засмеялась Маша.
– Язвите, язвите. Саид говорил, что не любит полных. И слишком худых тоже. Любит таких, – я неопределенно показала руками женский силуэт, – нормальных.
– Так расскажи в подробностях, что было.
– Ну... сначала было неловко. Мне – и ему, думаю, тоже. Первый день держали небольшую дистанцию. Я к тому же устала с дороги. Сразу как прилетела, вытянула его погулять. Мы поужинали в рыбном ресторане, а потом вернулись домой и... – я выдержала эффектную паузу, – я завалилась спать.
– Вот ты какая. Он небось не на это рассчитывал, – заметила Кристина.
– Не знаю, на что он рассчитывал, но держался хорошо.
– Не приставал?
– Не то чтобы совсем… по крайней мере, не сразу. Дал мне время освоиться. А потом… в общем, все как-то само собой случилось. Подробности не расскажу, и не просите.
– Хорошо, давай без подробностей. Ну так чем вы занимались, о чем говорили?
– Честно, я сейчас сама точно не вспомню. Все как в тумане. О чем-то говорили, что-то делали – нам никогда не было скучно. Он рассказывал о своей семье, о традициях, о жизни в Египте. Купались, ездили на экскурсии, обнимались, целовались. Все было очень естественно, я никогда не чувствовала себя так хорошо рядом с мужчиной. Даже странно – мы вроде бы такие разные.
– Противоположности притягиваются, – кивнула Маша. – Ты светлокожая, он смуглый. Ты русская, он египтянин. Ну и так далее. Кстати, вы хорошо смотритесь вместе.
– А о чем вы договорились? – перебила ее Кристина.
– Мы договорились, что я приеду еще. Но не знаю, будет это последний раз или нет. Думаю, зависит от меня.
– И? Твое решение?
– Не знаю. У меня такое чувство, будто я попала на другую планету. Все валится из рук, в голове каша. С одной стороны, очень хочется обратно. С другой, умом я понимаю, что мы еще очень мало друг друга знаем. Положа руку на сердце, я не могу точно представить, как мы можем жить вместе. Все-таки на курорте, в отпуске – это немножко другое.
– Ты права, – кивнула Маша, – лучше не торопиться. А замуж обязательно сразу?
– Да, у них не бывает гражданских браков. Если я переезжаю, надо сразу жениться. Тоже не так просто, надо собрать какие-то справки, – я пока не узнавала конкретно. Но это не главная проблема...
– А главная в чем?
– Мне страшновато. В Саиде я уверена, но там живут совсем другие люди. У него вроде бы современная семья, но все равно.
– А религия? – спросила Кристина. – Ты знаешь, мусульмане очень серьезно относятся к этому вопросу.
– Ну он же может жениться на христианке, – возразила Маша.
– Может-то может, но это действительно серьезный вопрос. У вас в Твери, наверное, мусульман немного, а я девушка с Кавказа, слышала много диких историй, – веско сказала Кристина.
– Каких? – заинтересовалась я.
– У меня было несколько подруг, которых угораздило влюбиться в наших мусульман – чеченцев, дагестанцев и так далее. И ничем хорошим это не закончилось. Кто сразу честно сказал, что гулять с тобой могу, а жениться должен на своей. Кто просто голову морочил пару лет, а потом исчез. Один парень мне объяснил, что у них никак нельзя жениться без одобрения родителей, а те никогда не допустят брак с русской. Пойдешь против их воли – даже на порог не пустят, отрекутся, еще и проклянут. Какая бы она ни была, для них русская – значит проститутка. Когда мужчина гуляет, на это смотрят сквозь пальцы. Но жениться можно только на девушке, которую подберут родители, и жить с ней до смерти – никаких разводов.
– Я думаю, это национальные особенности, – заметила я. – По словам Саида, в Египте многие женятся на наших девушках – в основном на курортах, конечно. Ничего плохого в таких браках нет, для многих даже престижно жениться на русской. А уж если она приняла Ислам – тем более. Измены очень сильно порицаются – и мужские, и женские. Внебрачные связи – тоже. Саид говорил, что по их законам за такое даже в тюрьму могут посадить. Не знаю, что там на Кавказе, но думаю, у них свои тараканы в голове.
– Да, от национальности многое зависит, – согласилась Кристина. – Я это не затем говорю, чтобы тебя испугать. В конце концов, что бы стало с чеченской нацией, если бы им разрешали свободно жениться на русских? Живем мы рядом, русский язык они хорошо знают...
– Чеченцев мало, а русских много, и женщины у нас красивые, – подхватила я. – По-моему, там как раз забота о чистоте крови. Кавказские народы очень гордые.
– И все равно будет непросто, даже если его семья тебя хорошо примет, – сказала Маша.
– Да все я понимаю. Ну а что мне делать? Бросить его и забыть не могу. Вот не могу, и все тут. Я чувствую, что это мое. Никогда раньше такого не было. Дело даже не в любви – я влюблялась, или, по крайней мере, мне так казалось. Но сейчас я верю, что нашла своего мужчину, и не хочу его потерять.
– Мы тебя не отговариваем, – примирительно заметила Кристина. – Может, и правда твоя судьба. В любом случае, тебе решать. Просто лучше смотреть на ситуацию трезво.
– Я стараюсь, я честно стараюсь. Хотя это непросто, когда мозги отключаются.
– Будешь увольняться или пока повременишь? – поинтересовалась Маша.
– Наверное, пока подожду. Если честно, я в растерянности. Мы как бы договорились, и как-то не до конца. Саид сказал, что не хочет на меня давить. Ну, это серьезное решение, и я должна быть к нему готова. Я все понимаю, и это очень благородно, но... вот если бы Саид стукнул кулаком по столу, наверное, было бы легче.
– Саид прав, – заметила Маша. – Тебе лучше подождать немного, съездить еще раз, познакомиться с семьей. Может быть, ты как-то свыкнешься с мыслью о переезде, вы лучше узнаете друг друга, и будет легче.
– Он и маму мою приглашал, – продолжила я. – Я так понимаю, что в следующий раз, если мы еще не женимся, состоится помолвка.
– Вот и хорошо, – кивнула Кристина, – получишь свой килограмм золота, или что там у них принято дарить. Побудешь невестой – тоже неплохо. Ну и осмотришься, что к чему. Поподробнее пообщаетесь на тему "как жить дальше".
– Вы думаете? – неуверенно спросила я, допивая коктейль.
– Конечно, даже не сомневайся, – уверенно сказала Маша. – Если ты права и это твой мужчина, у вас впереди вся жизнь. Не надо безумной спешки.
– А цена ошибки очень высока, – подхватила Кристина. – Необходимо точно знать, куда ты едешь. Так ему и объясни – думаю, Саид не обидится. Тем более ты сама говоришь, что он не торопит.
– А про вторую жену говорили?
– Говорили. Мы и раньше по скайпу обсуждали эту тему. Саид очень смеялся. Сказал, что это очень-очень редкий случай, у него нет никого из знакомых с двумя женами.
– А с четырьмя есть? – уточнила Кристина.– Шучу, расслабься.
– Ты на всякий случай сама наведи справки, – посоветовала Маша. – А то мало ли что.
Через час, когда мы выходили на улицу, я чувствовала себя немного уверенней. Мы обсудили все варианты развития событий, посплетничали, и я впервые после возвращения ощутила, как постепенно возвращаюсь с небес на землю.
Конец недели на работе выдался нервным – приехавшие на тренинг сотрудники из регионов перевернули офис вверх дном. Во время многочисленных перерывов они шумными толпами бродили по коридорам, громко разговаривали и бесконечно пили кофе, устраивая в мини-кухне длинные очереди. Кроме того, они любили подходить к ресепшен с глупыми просьбами или просто стоять рядом, мешая нам работать. Я в любую свободную минуту улетала мыслями к Саиду и мало реагировала на внешние раздражители, Лариса же просто кипела от негодования.
Наконец наступила пятница. После обеда сотрудники стали потихоньку разъезжаться, и ровно в пять я последовала их примеру: быстро попрощалась с Ларисой, выключила компьютер, оделась и двинулась на выход.
Фортуна была настроена ко мне доброжелательно – чудом миновав пятничные пробки, мы доехали до метро, и через час я уже заняла сиденье в автобусе до Твери. Соседнее кресло осталось свободным, так что я удобно устроилась, включила наушники и задремала. В Твери оказалось еще холоднее, зато на стоянке нашлось свободное такси. Мама, как обычно, не спала и ждала меня на кухне с горячим ужином.
– Аннушка! Слава Богу, что ты приехала. Дай мне на тебя посмотреть. Загорела – видно, что на юге была. Похудела вроде бы.
– Немного. А чем это так вкусно пахнет?
– Проходи, раздевайся. Я приготовила голубцы.
На столе, кроме обещанных голубцов, стояла моя любимая селедка под шубой. Фиша мгновенно запрыгнула ко мне на колени – я рассеянно погладила ее левой рукой.
– Очень вкусно, – сказала я с набитым ртом. – А ты почему не ешь?
– Ты кушай, кушай. Я специально приготовила твои любимые блюда. А сама я уже поела.
– Я думала, ты сразу начнешь атаковать меня вопросами. На, посмотри фото, пока я ем, – я принесла из прихожей сумку и отдала маме камеру.
Она надела очки и начала разглядывать фотографии. Я доела голубцы и налила чай.
– Ты будешь?
– Что? – подкинулась мама.
– Чай будешь?
– Буду. Так вот он какой, твой Саид, – протянула мама.
– Угу, – я поставила на стол чашки. – Нравится?
– Красивый-то он красивый, – вздохнула она. – Только как вам жить вместе.. не знаю, Аннушка.
– Сама у него и спросишь.
– Он приезжает?
– Нет, – поправила я, – мы к нему поедем. На новогодние праздники. Надеюсь, у тебя нет других планов.
В этот вечер разговор, естественно, крутился вокруг Саида, наших отношений, планов, перспектив, возможных вариантов развития событий и ближайшей поездки. Я постаралась сдержать разыгравшуюся у мамы фантазию, хотя сделать это было непросто. Она даже допускала возможность ядерной войны между Египтом и Россией, и беспокоилась, что я стану делать в этом случае. В конце концов я рассердилась и заявила, что жизнь вообще штука сложная и всегда заканчивается смертью – никогда не знаешь, когда и где на голову может свалиться кирпич. На этой пессимистичной ноте я допила свой чай и отправилась спать, радуясь тому, что мама не пользуется интернетом: там она могла начитаться про египтян таких ужасов, что надолго лишилась бы сна.
На следующий день я встречалась со своими однокурсницами – мы сидели в каком-то дешевом кафе с пластиковыми стульями, грелись глинтвейном и разговаривали. Все они с тоской вспоминали наше недавнее студенческое прошлое. Отработав несколько лет в заурядных тверских организациях, в основном – не по специальности, на скучной должности и за нищенскую зарплату, большинство из девушек выскочили замуж и поставили крест на карьере. Они продолжали день за днем механически ходить на службу, мечтая поскорее уйти в декрет и хоть на время забыть о работе.
Кому повезло, нашли более-менее обеспеченного мужа или уехали в Москву, где благополучно потерялись – никто из оставшихся в Твери не мог ничего рассказать об уехавших. Одна я регулярно приезжала домой и поддерживала связи с однокурсницами, хотя чувствовала, что нас уже мало что связывает. Все они жаловались на скуку даже больше, чем на отсутствие денег. В основном девушки работали секретарями или клерками, чья функция заключалась в перекладывании бумажек, обзвоне должников, не желавших поднимать трубку, и забивании какой-нибудь бесконечной базы данных в компьютер.
Я видела, что многие начали злоупотреблять алкоголем: мы и в институтские годы не чурались выпивки, но сейчас складывалось впечатление, что они просто топят в вине свою тоску. Безысходность – вот что читалось на их лицах. По моим впечатлениям, большинство однокурсников после выпуска изрядно поглупели. Я не могла избавиться от мысли, что вовремя сбежала из этого болота. Кое-кто поглядывал на меня с плохо скрываемыми завистью и неодобрением – я старалась не обращать внимания.
– Ну так что, – громко спросила Света, когда-то считавшаяся первой красавицей курса, а теперь изрядно пополневшая и потрепанная, – Анька, когда за следующую твою свадьбу будем пить? Кто там у тебя на очереди?
Она пьяно рассмеялась.
– Надеюсь, скоро, – сдержанно ответила я. – Я сообщу.
– Но он снова не русский, – уточнила Света, допивая глинтвейн.
– Не русский, – подтвердила я.
– Ну ты даешь, Ань, – покачала головой другая моя однокурсница, Катя.
– Правильно, надо жить на полную катушку, пока молодая, – снова вмешалась Света. – Мужики… козлы они. Или ты их используешь, или они тебя. А замуж только в первый раз страшно выходить. Потом уже неважно, два брака или больше. Я вот тоже второй раз замужем, и скоро развожусь.
Все загалдели – в основном шумно выражая одобрение, но пару человек не согласились с позицией Светы. Разгорелся спор. К этому моменту мы проговорили уже больше часа, и я начала искать повод, чтобы поскорее свернуть беседу и уйти.
Застолье продолжалось, все чувствовали себя расслабленно: тосты становились все длиннее, а речь бессвязнее. Наконец я просто встала, быстро попрощалась и вышла.
Когда пришло время уезжать, мама крепко обняла меня на прощание, и, как обычно, предложила проводить на станцию, а я, как обычно, отказалась. Обещав приехать через выходные, я поцеловала ее и сбежала вниз по лестнице. Москва встретила меня снегопадом – но это было намного лучше, чем недавние грязь и слякоть. Я прыгнула в такси и быстро добралась до квартиры. Обычно я передвигалась по столице на подземке, но сейчас хотелось как можно скорее оказаться дома, под теплым одеялом. К тому же у меня оставались свободные деньги – Саид высылал на дорогу чуть больше, чем я просила. Сидя на заднем сиденье "девятки", я мысленно поблагодарила его за щедрость. Дома я приняла горячий душ и провалилась в сон.
глава 8
К середине декабря в офисе воцарилось праздничное настроение: в холле поставили большую елку, сотрудники ходили расслабленные и обсуждали планы на новогодние праздники. Мои мысли витали далеко от работы – впрочем, мало кто обращал на это внимание. С Саидом мы переписывались и созванивались ежедневно. Уже были куплены билеты на вечер первого января: раньше меня не отпускали с работы, а тридцать первого декабря рейсов в Каир не было. Пришлось скрепя сердце согласиться на то, чтобы встретить Новый год в Москве. Мама собиралась приехать вечером тридцатого декабря, и мы планировали мирно отметить праздник дома. Нина улетала на Кубу, и квартира оставалась в моем полном распоряжении.
На работе я мельком обронила, что мы с мамой летим в Египет на все каникулы. Надо мной тут же начали подшучивать, но, в общем, присутствие мамы делало эту поездку вполне невинной. Вряд ли кто-то мог заподозрить, что происходит на самом деле.
Восемнадцатого декабря в одном из подмосковных отелей прошел новогодний корпоратив. Этот праздник по традиции устраивался рано – генеральный директор, как все европейцы, спешил попасть домой на католическое рождество. Куда больше нареканий вызвало то, что день проведения выпал на четверг – то есть после корпоратива, в пятницу, нам предстояло выйти на работу.
Но делать нечего – в назначенный час сотрудники нарядились в костюмы шестидесятых годов, доехали до места на специально нанятых автобусах и окунулись в атмосферу "Дикого Запада". Это было мое второе приобщение к корпоративной культуре – в нашей компании отмечали лишь Новый год.
Вечер удался на славу – мы вдоволь натанцевались и напились шампанского. Праздник снимал профессиональный фотограф, программу вели актеры одного из столичных театров, а стол ломился от еды – в общем, все было организовано на уровне. Лично я смутно помню, как добралась до своей комнаты (мы с Ларисой ночевали в одном номере) и заснула.
Последние дни уходящего года тянулись невыносимо медленно. Работы почти не было, и я просто изнывала от скуки и безделья. Город сверкал огнями елочных украшений, многочисленные вывески магазинов и ресторанов манили к себе. Вечерами москвичи намертво застревали в километровых пробках. В магазинах выстроились длинные очереди за подарками – создавалось впечатление, что люди, охваченные новогодней лихорадкой, хватают все подряд. Пару раз от нечего делать я походила по торговым центрам, не планируя ничего покупать, – просто не хотелось оставаться дома в одиночестве. Я подолгу разглядывала витрины и окружающих людей, пила кофе в ресторанных двориках, но стоило мне закрыть глаза, как я исчезала из заснеженной Москвы и оказывалась под палящим египетским солнцем.
Я с детства любила новогодние праздники и с трудом верила, что эта традиция с елкой и дедом Морозом для меня скоро останется в прошлом – а если у нас с Саидом все пойдет, как задумано, мне придется переехать на чужбину и принять их образ жизни. Я вглядывалась в возбужденные и вместе с тем расслабленные лица окружающих и думала, как сильно мне будет не хватать этого праздника: запаха елок, мандаринов и праздничных наборов конфет, куда предприимчивые производители кладут все, что не удалось сбыть за весь предыдущий год. Но, наверное, больше всего мне будет не хватать ожидания чуда и веры, что в эту волшебную ночь возможно все. Хотя умом я понимала, что в ежегодной смене цифр на календаре нет ничего магического, прощаться с нашими странными, труднообъяснимыми, но такими милыми сердцу традициями было грустно.
Мной овладела ностальгия: хотелось обнять каждую березу и сосну, вдоволь налюбоваться снегом, даже московские вороны отчего-то вызывали умиление. Порой я себя одергивала – Саид еще не сделал мне формального предложения руки и сердца, но совершенно очевидно, что ждать осталось недолго. Вся окружавшая меня привычная обстановка стремительно уходила в прошлое – было тревожно, весело и вместе с тем чуточку грустно.
Я купила несколько мелочей, чтобы сделать символические презенты Ларисе, Юле и еще двум-трем подругам. Маме я присмотрела симпатичный кардиган и долго думала, какой подарок привезти Саиду. На мой прямой вопрос он испуганно ответил, что у него все есть, мне же хотелось привезти ему сувенир со смыслом. После долгих раздумий я решила, что лучший подарок, от которого он не сможет отказаться – это память о нашей первой встрече, и заказала в багетной мастерской небольшой совместный портрет.
Рано утром тридцатого декабря я встретила маму, отвезла ее на квартиру и ухитрилась вовремя приехать на работу. Впрочем, вряд ли кто-то мог заметить мое опоздание. Бульдог отсутствовал, а остальные сотрудники откровенно валяли дурака. На обед мы всем отделом съездили в суши-бар, а вечером мама, несмотря на мои обещания купить готовую еду, сама приготовила ужин. Мы наелись ее фирменных котлет и вышли погулять по праздничной вечерней Москве.
Мама была в столице далеко не в первый раз, хотя последние годы очень редко уезжала из Твери. Она сразу отказалась от посещения Красной площади и прочих культовых мест: мы немного прошлись по району, где я жила, а потом мама попросила сводить ее в ближайший торговый центр – во времена ее молодости в Москве таких не было. Мы сели в маршрутку и поехали в Ашан, который произвел на маму грандиозное впечатление. Зайти внутрь супермаркета мы так и не рискнули – по торговому залу носились толпы покупателей с безумными глазами, сметающие все и всех на своем пути. Оценив риск быть раздавленными при последней попытке москвичей купить новогодний подарок, мы немного походили по бутикам (они также были забиты покупателями), выпили кофе и вернулись домой.
С момента возвращения в Москву я не переставая переписывалась с Саидом – казалось, количество наших смс стремится к бесконечности. Мы здоровались друг с другом, когда просыпались, желали спокойной ночи перед сном и использовали каждую свободную минуту, чтобы написать что-то приятное. И само собой, как только появлялась возможность оказаться у домашнего компьютера, я тут же включала скайп в надежде увидеть Саида онлайн. Под вечер, когда офис пустел, я подпольно общалась с ним с рабочего компьютера. Мы давно вели обратный отсчет дням, оставшимся до нашей встречи, а в последнее время стали считать часы. Я ругала Саида, когда он забывал пообедать или недостаточно тепло одевался, а любимый беспокоился, если я приходила домой чуть позже обычного или не сразу отвечала на его сообщения. Иногда я замечала, что он нервничает в ожидании знакомства с мамой – это казалось мне таким трогательным...
Тридцать первого работа встала окончательно: даже самые стойкие перестали делать вид, что они чем-то заняты, и откровенно просиживали часами в интернете, разыскивая и пересылая друг другу забавные поздравления. После двух все разбежались – каждый торопился попасть домой к праздничной елке. Юля, уходя домой, разрешила и мне покинуть пост пораньше. «Только досиди до четырех», – уточнила она.
Пришлось скучать почти в полном одиночестве – со мной осталось всего несколько неисправимых трудоголиков, да изредка звонил телефон. Наконец и я сбежала на волю, предварительно позвонив маме – вчера я пообещала угостить ее суши, которых она никогда не пробовала. Людей в кафе оказалось на удивление мало – видимо, все уже нарезали оливье или готовились к вечернему выходу, и мы очень душевно посидели в Якитории.
Сам Новый год справили вдвоем перед телевизором. Мама соорудила пару салатов и запекла мясо, мы распили бутылку шампанского и разошлись спать около двух ночи, когда во дворе еще вовсю пускали петарды. Саид звонил поздравить нас сразу после полуночи – он встречал Новый год с друзьями в кафе.
Самолет взмыл в небо точно по расписанию. Странно, но я и в самом деле не сильно нервничала, даже мысль о предстоящем знакомстве с родителями уже не пугала. Впрочем, радости тоже не было. Казалось, я исполняю роль в каком-то спектакле, где все расписано наперед. В глубине души мне не хотелось ни знакомиться с его родителями, ни знакомить мою маму. Я бы предпочла просто встретить Саида, обнять его и забыть обо всем.
В Каире мы быстро купили визы, получили багаж и вышли в здание аэропорта. Саида я увидела сразу – он стоял, ужасно красивый, в костюме и с букетом цветов. Мы неловко поцеловались, он пожал маме руку, сказал "с приездом" и повел нас в машине.
Почти сразу я почувствовала, что нахожусь на востоке – в Шарм-эль-Шейхе такого ощущения не было. Многие девушки носили платки, а мужчины – галабеи (*Галабея – традиционное мужское платье у арабов – Прим. авт.). На нас глядели с большим интересом. Насколько я могла судить, иностранцев тут было не очень много.
Саид усадил нас в свою «Тойоту» и завел мотор. Мы с любопытством принялись разглядывать Каир. По дороге я заметила много мечетей и даже одну церковь – Саид пояснил, что христиане здесь тоже живут. По нашей просьбе он сделал крюк, чтобы показать нам Нил, и мы вышли на пять минут подышать свежим речным воздухом. Саид тоном заправского экскурсовода рассказывал историю города Каира и всего Египта, начиная с древних времен. Меня это забавляло – он явно робел в присутствии моей мамы. Разговор шел вежливый и в целом нейтральный. Во время второй части пути Саид поведал нам про свою семью. Я еще раз повторила имена всех родственников, которые предварительно выписала в блокнот вместе с наиболее употребительными арабскими выражениями.
Мама сильно переживала по поводу незнания языка, но Саид только посмеялся над ее страхами. Он убеждал нас, что все время будет рядом, и беспокоиться не о чем: его родные милые люди и буквально мечтают с нами познакомиться. От нас лишь требуется не носить чересчур открытую одежду, побольше улыбаться, целоваться со всеми женщинами и держать дистанцию с мужчинами. Остальное Саид обещал взять на себя.
Несмотря на поздний час, улицы Александрии были заполнены людьми, пару раз мы застревали в пробках. Квартира, куда привез нас Саид, показалась мне огромной: я даже не смогла сориентироваться, сколько там комнат. Впоследствии оказалось, что спален всего три, остальное пространство занимали несуразно большой холл и коридоры. Нам с Саидом предстояло жить в разных комнатах – мы заранее договорились, что будем соблюдать приличия перед моей мамой и его родными. Поев разогретую пиццу, все трое чинно пожелали друг другу спокойной ночи и отправились каждый в свою кровать.
Первое, что я увидела, проснувшись – вид на море из окна моей спальни. Я встала и несколько минут обозревала открывшийся передо мной пейзаж. Дома вокруг были светло-бежевого оттенка, этажей по десять-пятнадцать. По дороге вдоль набережной ездили такси приметного желто-черного цвета. Погода стояла как раз такая, как я люблю – слегка прохладная и очень солнечная. Мне захотелось тут же побежать искупаться.
– Доброе утро, – почти хором поприветствовали меня мама и Саид. Они сидели в холле и вроде бы даже беседовали.
– А я как раз собиралась к тебе зайти, – сказала мама. – Ну, раз ты встала, я пойду поставлю кофе. Завтракать хотите?
– Я обычно не завтракаю, но вы не смотрите на меня, – ответил Саид. – В холодильнике есть яйца, сыр, еще что-то. На углу продают круассаны, могу купить.
– А как же традиционная египетская еда? – улыбнулась я. – Вообще-то я пока не хочу завтракать.
– Хорошо, пойду поставлю кофе. А вы тут пока пообщайтесь, – с этими словами мама ушла в кухню. Саид подошел ко мне, обнял и легко поцеловал.
– Не представляешь, как мне приятно, что ты наконец приехала.
В ответ я уткнулась носом в его плечо.
– Если честно, я еще не верю. Какие у нас планы на сегодня?
– По вашему желанию.
– Угадай, чего я хочу вот прямо в эту минуту?
– Даже не представляю.
– Купаться! Выпьем кофе и пойдем.
– Это шутка? – Глаза Саида округлились. – Ты хочешь купаться? В январе? Хабиби, здесь не Шарм-эль-Шейх.
– Не волнуйся ты так. Я буду в одежде, чтобы не шокировать людей, раз они дикие и никогда не видели девушку в купальнике. Быстро окунусь и все.
– Аня, если ты будешь купаться, весь город и так сбежится. Неважно, в какой одежде. Сейчас слишком холодно.
– Но в России это не считается очень холодно, – возразила я.
– Здесь не Россия, хабиби. Пожалуйста, не надо. Летом будешь купаться сколько хочешь.
– Если попаду сюда летом, – сказала я обиженно.
– А ты разве передумала переезжать? – спросил Саид.
– Нет, конечно нет. Извини. Просто до лета еще так далеко... Так чем займемся сегодня? – кисло переспросила я. В этот момент мама вошла в комнату с тремя чашками кофе на подносе.
–Мама очень хочет познакомиться с вами, потом сестры тоже пригласят нас к себе в гости, – начал перечислять Саид. – Я видел несколько квартир на продажу и нашел два варианта, которые мне нравятся – можем посмотреть их вместе. Остальное время погуляем по Александрии. Здесь есть красивые места.
– Давайте сначала съездим к твоей маме, – сказала я неуверенно. – Думаю, лучше не откладывать этот визит.
– Хорошо, я сейчас ей позвоню. Но к маме лучше ехать вечером, тогда у нее может собраться вся семья. Так что у нас в запасе почти весь день – сейчас всего одиннадцать. – Саид взял телефон и отошел к окну.
– Ну как тебе Саид? – спросила я маму шепотом.
– Вроде хороший, – мама улыбнулась. – Я почти привыкла к его акценту.
– По-моему, он тебя очень стесняется.
– А можно посмотреть, где он работает? И где сейчас живет?
– Думаю, можно. У Саида два магазина детской одежды. Он вроде бы взял отпуск и не собирался пока ходить на работу, но показать, думаю, несложно. А как тебе город?
– Интересный. Здесь чувствуется что-то восточное.
– Думаю, море тут очень красивое, – я мечтательно посмотрела в окно. – Хочу квартиру с видом на море.
– А какие в Александрии цены на недвижимость? – обеспокоенно поинтересовалась мама.
– Точно не знаю. Но вообще Египет очень дешевая страна. Мам, не волнуйся, в любом случае квартиру и мебель покупает мужчина.
– Ты уверена?
– Конечно. Я много читала на эту тему, и разговаривала с Саидом. Наше дело выбрать. Самое большее, что должна сделать невеста – это купить посуду, постельное белье, еще какие-то мелочи. И то я сомневаюсь, что Саид будет на этом настаивать.
– Мама ждет нас вечером. – Саид закончил разговаривать по телефону и повернулся к нам. – После пятой молитвы, часов в семь. Сестры тоже придут.
– Саид, мы с мамой тут поговорили... А можно посмотреть твою нынешнюю квартиру и магазины?
– Конечно, без проблем, – сразу согласился он. – Можем поехать туда прямо сейчас.
– Я готова, – сказала мама.
– Мне надо переодеться. И я никуда не выдвинусь, пока не увижу море, – решительно заявила я.
– Ладно, пошли сначала на море. Это близко. Потом можем посмотреть те две квартиры, которые мне понравились.
– Ну вот и отлично. Ты пока звони, а я пойду переоденусь, – с этими словами я исчезла в спальне.
