Текст книги "Это не мой мир (СИ)"

Автор книги: Мария Петрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Чёрная непорочность

Город встречал нас суматохой: стража у ворот шумела и обсуждала что-то бесконечно всплывающими окнами, я даже не силился прочесть, надписи, потому что стоило одному блоку вспыхнуть, как его тут же перекрывал другой. Не было на привычном месте и жрицы, курильница одиноко валялась на земле, благовонии внутри давно погасли и не давали даже тонкой струйки дыма. Завидев наш отряд, группа стражников откололась от общей кучи и направилась к носатому.

«Все патрули подняты по тревоге! В Сораболе восстание! Все ворота перекрыты, ублюдки, обитающие в лесах то и дело пытаются прорваться внутрь! Людей на охрану порядка внутри города не хватает! Вам нужно срочно явиться к главнокомандующему для дальнейших распоряжений.»

Говорящий торопился, слова быстро пропечатывались в диалоговом окне. Если бы стражник говорил всё это вслух, он бы наверняка тараторил, сбиваясь, чтобы сделать вдох. Едва докладчик закончил, носатый жестом направил отряд бегом в город, и сам двинулся во главе.

– Арён нуждается в лекарстве, но не можем же мы просто смотреть на беспорядки со стороны, – на ходу Ким Чхоль сорвал с пояса полные зубов мешочки и всучил их мне, – Ты иди к ней, я пойду с Ломоносовым. Если что, ищи меня в самой гуще событий.

Договорив, воин бросился догонять стражников, я, не думая даже спорить, отправился во дворец.

От оживлённости города не осталось и следа, словно кто-то могущественный разом высосал всю жизнь. Пустые улицы переплетались и пугали чудовищной тишиной. Окраина города будто вымерла. Не слышно было ни случайного возгласа, ни вздоха. Ближе к торговой площади начали умирать и текстуры: чем дальше я заходил, тем ярче виднелись линии игрового пространства. Вскоре они стали кривиться, хищно выгибаясь мне вслед. Текстуры мира гасли, яркие лавки бледнели, утопая в пустоте бесконечного пространства.

Дойдя до дворца, я приготовился к очередному видению, казалось, мир игры вот-вот меня проглотит.

Опустевшие ступени стали прозрачными, словно мокрая бумага, но я всё ещё мог подняться по ним. Нити под ногами рвались и бились в истерике, я кожей чувствовал, что не должен находиться здесь. В голове шумело море, тело наполнила невероятная тяжесть, камень ступеней стал вдруг самой желанной постелью. Осилив подъём, я опёрся на один из столбов, столетиями державший свод крыши. Небеса почернели и превратились в непроглядное ничто, испещрённое светящимися линиями. Я почувствовал, как теряю сознание, растворяясь в этой вселенской пустоте над головой, и прикусил зубами кончик языка. Боль и металлический привкус крови вернули меня в сознание. В голове стало чище, мир вокруг начал приобретать цвета.

Нити натянулись, истончились и лопнули одна за другой, загибаясь и тут же, словно ожив, пытаясь соединиться обратно, но выходило это у них так себе: вместо аккуратной сетки в небе зияла дыра, а вокруг хаотично метались линии, удлиняясь и извиваясь. Едва двум обрывкам удавалось встретиться, они тут же срастались, образуя похожие на неаккуратную паутину переплетения.

Небо окрасилось сперва зелёным, затем синим, медленно вернуло нежно-лазурный цвет и затянулось серыми облаками. Казавшийся воздушным миражом дворец обрёл осязаемость.

Обморок отступил, мир вокруг наполнили звуки. Кто-то болезненно застонал совсем рядом, и я обнаружил себя в толпе богато одетых горожан. Там, где ещё секунду назад не было ни души, теперь возникла давка. Люди плакали, тяжело вздыхали, трясли руками в молитве и бесконечно что-то требовали.

«Прошу, пустите хотя бы женщин и детей!» – разодетый в шелка мужчина нежно обнимал двух ещё совсем юных девушек, наверно, дочерей.

«Ещё чего!» – пихнул его толстый старик с ушамао* на голове, – «Я требую пропуска по статусу!»

«Вы и без того нажились на этой эпидемии! Хватит с нас!»

И толпа согласно загудела, подхватывая слова и скандируя их, множа текстовые сообщения.

Боясь, что меня раздавит, я вырвался из гущи людей и ткнул мешочком с саламандровыми зубами в дворцового стражника.

– Это Ли Тхэ Чжо! Пропустите меня срочно!

Стража послушно разошлась, впуская меня и отталкивая пытавшихся проскользнуть за мной горожан.

Внутри дворца было ничуть не тише. Недовольство толпы проникало сюда приглушённым шумом, беспокойством в глазах придворных и слуг и запахом приближающейся грозы. Тучи над моей головой сгустились, готовясь вот-вот разразиться дождём и молниями.

Наконец я добежал до гостевого домика и застал сидящую на ступеньках Хеян. Увидев меня она тут же вскочила и торопливо начала поправлять белоснежные одежды.

«Как хорошо, что вернулся! Арён всё хуже, но она не пускает меня внутрь…»

Я не дал ей закончить. Арён хуже – вот что сейчас важно. Хеян попыталась меня остановить, потянулась ко мне, мешая пройти, и я, не успев остановиться, случайно толкнул её. Белая жрица взмахнула руками, хватая воздух и тут же упала.

– Ох, извини, извини, но Арён… – не останавливаясь пробормотал я, пытаясь оправдаться.

Нижняя губа Хеян задрожала, глаза наполнились слезам, как тёмное небо наполнилось дождём, и внутри меня что-то противно сжалось. Я замер в дверях, не решаясь оставить девушку вот так.

«Да за что ты так со мной?! Знаешь, как мне здесь приходится? Тут наконец ты возвращаешься ко мне, и как ты себя ведёшь? Ты хоть представляешь, какого это быть совсем одной, когда за тебя некому заступиться? Почему даже ты так обращаешься со мной?» – Хеян, словно испугавшись приступа гнева, закрыла лицо руками, замерла на мгновение, а затем посмотрела на меня всё так же невозмутимо, как и прежде, – «Мне нужно приготовить лекарство, давай сюда зубы, что ты принёс.»

Не смея ослушаться, не зная, должен я игнорировать всё что было сказано чуть ранее, или сделать вид что ничего не было, я протянул Хеян мешочки и молча вошёл в домик. Мне было невыносимо смотреть сейчас в её глаза, воспоминания о ней никак не хотели возвращаться, но очевидно, прежде мы были очень близки.

– Сейчас не до этого, – пробормотал я, то ли оправдываясь, то ли просто успокаиваясь.

Арён лежала среди мокрых простыней. Одна из белых жриц беспрестанно вытирала ей лоб, пытаясь прогнать жар, другая обрабатывала кровоточащие нарывы на ногах. Я опустился рядом на колени и склонился над больной. Её лицо даже болезненно бледое, обрамлённое прилипшими к поту тёмными волосами было прекрасно. Я поймал себя на ужасной мысли, что даже смерть не сможет забрать у Арён её красоту.

Хеян ушла готовить лекарство, Ким Чхоль отправился на поиски очередной авантюры, а мне оставалось ждать, согревая ледяную ладонь Арён в своих руках.

– Можете идти, у вас наверняка полно других дел, – отпустил я жриц, и они поспешили откланяться, оставив мне чистую воду и губки.

Ким Чхоль примчался первым. Пыхтя, и даже не пытаясь скрыть довольную ухмылку, он сел рядом со мной. Улыбка сползла с его губ, стоило воину коснуться холодной кожи Арён.

– Как она?

– Держится, но я едва слышу её дыхание. Хеян должна вернуться с лекарством, но ты пришёл раньше. – Прикушенный язык болел, мешая говорить, но мне стало интересно, чему улыбался мой друг, – А ты? Чем ты занимался?

– Когда я явился вместе со стражей, городничего раздуло от злости, хотя он пытался скрыть это. А затем всеми правдами и неправдами старался меня выпроводить, говорил, что сами справятся, что мне лучше продолжить свои геройства в другом месте, – воин хмыкнул, – Вообщем, неоднозначно намекал, что я сую нос не в своё дело. И я сделал вид, что сдался, а сам проследил. Городничий даже не дал мне выйти за порог, тут же приказал страже идти куда-то за ним, а я, конечно, пошёл следом. Что-то такое важное им поручено охранять, чтобы, дальше дословно, – Ким Чхоль выпрямился, надул грудь и изображая высокий голос городничего произнёс: – И чтобы не одна нищая дрянь рядом не крутилась, пусть хоть все разом сгниют заживо, мне наплевать! Остальных пускайте только если у них достаточно денег, ясно вам?! Об остальном жрица позаботится. Ваше дело охранять.

– Жрица? – На секунду я замолк, сомневаясь, хочу ли спрашивать, но всё же продолжил, – Ты думаешь он говорил о Хеян?

– А о ком ещё? У неё есть и положение при дворе, и власть, так что она точно замешана.

– Давай сперва выслушаем её точку зрения, прежде чем строить догадки.

– С чего это ты к ней потеплел? – Язвительно спросил Чхоль, затем на его лице нарисовалось беспокойство, – Неужели вспомнил что-нибудь?

Я только успел помотать головой, и тут же порог переступила Хеян. Надеюсь, она не слышала наш разговор, мне не хотелось расстраивать её пустыми подозрениями.

Жрица вошла, неся в руках деревянный поднос. Края его украшала витиеватая резьба: цветы лотоса в окружении лягушек. Девушка поставила поднос рядом с нами. Я заметил, что её левая ладонь перебинтована.

Арён слабо дёрнулась и замычала.

«Я ей не нравлюсь, даже если она в таком состоянии,» – Хеян поправила волосы и протянула нам с Чхолем по чашке густого отвара, – «Для профилактики, выпейте. А для Арён нужно средство посерьёзней. Вы должны помочь мне влить ей это в рот, она может начать сопротивляться, но это для её же блага.»

Напряжённым взглядом жрица проследила, чтобы мы осушили пиалы до последней капли, приняла пустую посуду из наших рук и вернула её на поднос.

Теперь самое сложное. Аккуратно, боясь навредить, Ким Чхоль положил руки Арён на плечи и прижал её, чуть вдавив в подушку. Я взялся за запястья, нежно развёл руки Арён по швам и продолжил держать. Взяв одной рукой с подноса наполненную чем-то чёрным пиалу, другой рукой Хеян легко приподняла голову больной, но стоило ей только поднести лекарство к губам девушки, как та начала вырваться.

«Н-н-не! Не позволяйте ей!»

Стоило табличке вспыхнуть, Чхоль тут же убрал руки, Арён продолжила вырываться, извиваясь всем телом, больно пихая меня ногами, но я только усилил хватку.

– Что ты делаешь? Мы должны вылечить её!

– Разве ты не видишь, ей это не нравится!

«Она бредит!» – отрезала Хеян и села на Арён сверху, продолжая попытки напоить её.

Лекарство расплескалось. Тёмные кляксы расползались по простыням и хвароту, и там где они попали на вышивку, золотые нити потускнели и приобрели грязновато-бурый оттенок.

«Пожалуйста! Уберите её от меня! Я лучше умру!» – из последних сил рвалась Арён.

Испуганно я отпустил её руки и отступил. Хеян растерянно обернулась на меня, словно не верила, что я ослушался её, и тут же полетела на пол. Остатки лекарства вылились на пол. Окончательно придя в себя, Арён попыталась стряхнуть попавшие на неё капли.

«Идиоты! Теперь из-вас она умрёт!»

– Нет, не умрёт! – твёрдо сказал я, уже находя привычные нити.

Для этого теперь мне не нужно было их видеть или искать на ощупь, я чувствовал, что они повсюду, знал, что стоит только разорвать нужную, и можно всё исправить. Осознание пришло внезапно, я вспомнил смерть Чхоля, вспомнил, как искал его в пожаре, вспомнил, как первый раз увидел изнанку игрового мира. И понял, что теперь всё по-другому, если раньше игра диктовала мне следующий шаг, то сейчас, здесь я держу всё в своих руках. Похоже на временный сбой, скорей всего он случился тогда же, когда я чуть не потерял сознание. Почему всё так обернулось, я не понимал, но это было и не важно, важно, что сейчас, пока нити искорёжены и всё ещё не до конца восстановились, я смогу вылечить Арён. Нужно просто стереть то, что она была больна. Найти нужные линии и оборвать. Плевать, если задену не те.

Перед моим внутренним взором предстала плывущая в пустом пространстве Арён, сама словно сотканная из нитей. Её образ плотно вплетался в игру, так что практически сливался с пустотой, но вот её силуэт становится чётче, словно читая мои мысли, и мне только и остаётся, что интуитивно вырвать её с корнем, заставить программу обновиться.

В игровом мире над головой Арён вспыхивают две драконьи головы – индикаторы жизни, и одна из них, привычно уже замерцав, исчезает. Одновременно с этим раны на теле жрицы затягиваются сами собой, к лицу приливает здоровый румянец, а взгляд проясняется.

И пусть для меня всё это заняло некоторое время, в игре прошло всего лишь мгновение, я слышал, как затихают сказанные мною слова:

– … не умрёт!

Удивлённо Ким Чхоль таращился на выздоровевшую Арён.

– Ты как…. Как это провернул?! Что за магия?

Мне не хотелось снова поднимать разговор о нереальности происходящего или объяснять что-то другу впустую, нам точно снова что-то помешает или он просто не услышит меня.

– Я просто поверил, что она сможет исцелиться сама… Это чудо.

Хмыкнув от раздражения, Хеян поднялась, забрала поднос и бросила:

«Очень хорошо, что вы справились сами. Простите, у меня ещё куча дел, да и Арён моё присутствие вряд ли по нраву.»

Она хотела уйти, но в последний момент я вскочил, схватил её за плечи и развернул к себе.

– Ты очень сильно нам помогла, Хеян, правда, мне очень жаль, что я смалодушничал, и драгоценное лекарство разлилось. Прости меня.

Искренне я старался извиниться, ведь она и вправду старалась помочь нам. Хеян сдержанно улыбнулась, поклонилась сперва мне, а затем Арён с Чхолем и вышла.

– Что-то ты сильно напрягся из-за неё. Думаю, она будет впорядке. Что важней, как ты, Арён?

Улыбка осветила совершенно здоровое девчачье личико.

«Я прекрасно себя чувствую, спасибо! Не знаю, как это получилось, наверно, сами Небеса не могли допустить моей смерти!»

Как у неё легко выходит верить в это. Но оно и к лучшему. Я чувствовал, как спрятанные за декорациями игры линии срастались и выпрямлялись, в этот раз у них получалось лучше и быстрей. Даже ранее изогнутые нити выпрямлялись и снова занимали положенное им место.

– А теперь мы можем разведать, что это так тщательно оберегает городничий. Вперёд, друзья мои, приключения не ждут!

Ким Чхоль похлопал меня по плечу и довольной походкой направился к выходу. Его уверенность и запал передались мне, и я невольно улыбнулся.

– Постой, нужно дать Арён привести себя в порядок.

«А что со мной не так?» – девушка беспокойно себя оглядела – «Ах, волосы растрепались! Я сейчас, подождите немного, это недолго!»

И ловкими движениями, жрица принялась поправлять причёску, возвращая шпильки на положенные им места. Мне было отрадно наблюдать за этой милой суматохой. Как же всё же хорошо, когда Арён в порядке.

_________________________________________

*Ушамао – головной убор, сделанный из шёлка. Отличительной чертой ушамао являются "крылышки" с обеих сторон по бокам. Ушамао носили чиновики и знать.

Я верю ей

Казалось, все жители Сораболя собрались на площади перед дворцом. В общей толкотне невозможно было передвигаться, я шёл чуть позади Арён, следя, чтобы её ненароком не затоптали. Ким Чхоль плечами и локтями пробивал нам дорогу, словно кобуксон. Но за пределами площади город оказался безжизненным. На улицах царила тишина, и где-то вдали раздавался лязг оружия и крики – звуки боя.

– Что там? – Я кивнул в сторону шума.

– Из того, что я мельком слышал, кажется, больные совсем обезумели.

Чхоль увёл нас довольно далеко, богатые дома сменяли друг друга, совершенно безмолвные, как и весь город за пределами площади. В какой-то момент я засомневался, что мы идём верно. Вдруг у одной из оград показался мальчик, поднявшись на цыпочки, он пытался забраться во двор, но роста ему не хватало. С другой стороны покачивались острия копий. Стража посреди пустой улицы, не странно ли? Увидев нас, мальчишка испуганно отпрянул и бросился наутёк. Рефлекторно я побежал за ним, соображая на ходу, может ли он знать что-то о том, что здесь происходит. Схватив ребёнка за воротник, я легко поднял его над землёй.

– Честное слово, я отпущу тебя, просто скажи, зачем ты хотел влезть в тот дом.

Мальчуган забрыкался, я хотел перехватить его поудобней, но он оказался на удивление юрким, так что смог извернуться и больно укусить меня за руку. Я разжал пальцы. Получив свободу, сопляк тут же дал дёру.

– Сбежал? – шумно выдохнул подоспевший Ким Чхоль.

За ним прибежала Арён, с досадой она проводила взглядом беглеца: мальчишка ловко шмыгнул в узкую щель внизу очередной ограды. Очевидно было, что дырка в заборе оказалась здесь не случайно: кто-то выломал часть досок, и получилось достаточно места для того, чтобы туда пролез подросток, а вот для нас с Чхолем лаз был маловат, даже жрица едва бы смогла бы туда протиснуться. И то наверняка зацепилась бы волосами за острые, заносистые края.

– Да и чёрт с ним, пошли, всё равно он бы не сказал ничего дельного. Надеюсь, стражники не услышали нашу небольшую погоню.

– Стой, нельзя идти напролом.

– Только сейчас подумал? Я ждал, что ты предложишь что-нибудь по дороге.

– Сон Ён Гиль не доверяет нам. Конечно, я не сомневаюсь, что ты легко побьешь носатого и его людей, но мы не знаем, что они охраняют. Разумней будет расспросить их.

– Предлагаешь пытать? Не замечал в тебе садистских наклонностей, – уголки губ Чхоля поползли вверх.

– Небеса! Нет конечно! Арён, – я указал на жрицу, – Она пойдёт туда. Если стражники не купятся на её высокий чин и обаяние, тогда уже можно будет поиграть в дознавателей.

«Прошу, посвятите меня в ваши планы. Что я должна делать? Что должна сказать?» – выжидающий взгляд жрицы сбил меня с мысли, я на секунду отвлекся, наблюдая за тем, как подрагивают от моргания её ресницы.

– Ты сможешь соврать, что тебя послала Хеян?

«А если они мне не поверят?» – Арён закусила нижнюю губу, вновь заставив меня понервничать.

Я выдохнул и перевёл взгляд девушке за спину, будто лаз стал невероятно интересным и живописным, и мне срочно вдруг понадобилось его рассмотреть.

– Тогда возмутись, что они считают тебя лгуньей, и уходи, если не остановят, придётся придумать что-то ещё…

Коротко кивнув, Арён закрыла глаза, мне показалось, что она репетирует про себя, готовится к нашей авантюре. Её губы слегка шевелились, словно она проговаривала речь снова и снова. После она улыбнулась, посмотрела сперва на Чхоля, затем перевела взгляд на меня и не говоря ни слова развернулась и зашагал в сторону охраняемого дома.

– Давай осторожно за ней, только не высовывайся, – скомандовал я Чхолю.

Крадучись, мы засели за углом. Я осторожно высунулся, приложив щёку к шершавому камню изгороди. Улица, дома и охранники просматривались удивительно хорошо. Прямая, чистая дорога, украшенные резьбой кронштейны и вздёрнутые, устремлённые в небеса уголки крыш убеждали любого случайно попавшего сюда, что здесь живут исключительно знатные и богатые особы, и что если на тебе потёртые холщовые паджи, тебе здесь не место.

Величаво ступая, как может только невеста косогана, Арён неспеша подошла к носатому и изящно поклонилась, не отрывая однако взгляда от лица охранника. Их короткий разговор прочитать у меня не получилось, я обернулся, ожидая, что Ким Чхоль окажется более зорким, но на мой немой вопрос друг только пожал плечами. Жрица зашла внутрь и стража закрыла за ней дверь.

Нам оставалось только ждать. Поочерёдно мы выглядывали из-за угла, пытаясь угадать, не случилось ли чего с Арён. Тревогу никто из охранников не поднимал: носатый от скуки прислонился к дверному косяку. Улица вокруг оставалась всё так же пугающе пустой. Только пару раз я заметил, что за нами кто-то следит, тихонько бродя вдоль изгороди с противоположной стороны. Наверняка, тот малец. Его шаги всегда прекращались, стоило ему случайно наступить на ветку. В такие моменты слышно было, как он резко и испуганно вздыхал.

Арён вышла из дома неожиданно. Расслабившиеся было стражники чуть дёрнулись при её появлении, но тут же снова успокоились. Кажется, мой план сработал. Уверенно, нарочито медленно, жрица шла в нашу сторону. В её руках чернела коробочка небольшого размера, очень похожа на те, что были в косметической лавке госпожи Со Хва. Пальцы Арён еле заметно подрагивали от напряжения, а на её лице читался едва скрываемый ужас и отвращение. Зайдя за угол, девушка сделала ещё несколько шагов, чтобы убедиться, что за ней никто не следит. Я проверил, на месте ли стражники. Ни один из них не двинулся, лениво они проводили жрицу взглядами и вернулись к дозору.

Протянув коробку Чхолю, Арён тут же отпрянула от неё, растирая ладони. Воин повертел вещицу в руках, рассматривая необычный чешуйчатый узор. Он словно был не вырезан, а вытеснен на дереве, будто коробочка долгое время лежала под брюхом огромной тяжёлой змеи, так что очертания её чешуи навеки впечатались в материал.

«Это метка Чёрного дракона,» – Арён указала на узор, – «Небеса наказали его за непослушание, и теперь, всё, чего он касается, что так или иначе принадлежит ему, носит отпечаток его проклятой шкуры. Так его деяния не остаются незамеченными для смертных и для Небес. Так мы можем обходить стороной его прислужников.»

Жрица прижала руки к лицу и осторожно подула на них. Аккуратно я взял её за запястья и развернул ладонями вверх. Кожа жрицы вздулась волдырями, а рисунок шкатулки отпечатался красными линиями ровно там, где жрица касалась проклятой вещи.

– Извини, если бы я знал.

«Ты не мог знать. Ничего страшного, это быстро пройдёт, просто не давайте мне больше прикасаться к ней.»

Насмотревшись на узор, Ким Чхоль открыл коробку и уставился на её содержимое.

– Что там? – я подошёл ближе и склонился, желая разглядеть получше.

– Не знаю, смесь трав и чего-то ещё, – Чхоль взял щепотку бледно-зелёного порошка, понюхал и тут же одёрнулся и скривился, словно съел дольку неспелого апельсина, – Воняет!

По ту сторону изгороди что-то охнуло и с громким щлёпаньем рвануло в сторону. Пальцами я нашёл в колчане на бедре стрелу и напружинился. Тут же из лаза показалась сперва худая рука, а затем тот, кому она принадлежала, целиком. Мальчишка заискивающие уставился на нас, увидев, что мы готовы напасть, вытянул руки перед собой ладонями вверх.

«Оно лечит!» – он ткнул тощим пальцем на коробку, – «Если заварить и выпить, перестанешь гнить, как все вокруг! Вам не нужно! Мне нужно! Отдайте!»

– Лекарстов! Они прячут здесь лекарство! – одновременно выдохнули мы с Чхолем, и я продолжил, уже говоря только с Арён, – И много там?

Жрица согласно кивнула:

«Коробочки уставлены в ряды друг на друга, но есть и в мешочках поменьше, просто свалено в кучу.»

– Я думаю, всё это в качестве улики нам не нужно, – Ким Чхоль снял с пояса один из пустых кошельков, вытряхнул из него пыль и насыпал содержимое коробки, оставив внутри совсем чуть-чуть, – Держи.

Он протянул распухший кошелёк ребёнку. Не думая ни мгновения, мальчик вырвал лекарство из рук и юркой ящерицей уполз обратно под забор. Судя по щлёпающему звуку босых ног, он тут же умчался куда-то прочь.

С серьёзным лицом Чхоль повернулся ко мне.

– Как ты думаешь, Хеян замешана?

– Откуда мне знать, наверняка она в курсе, она же не дура, видит, что творится у неё под носом, но ты сам знаешь, как городничий относится к ней…

– Она может быть приспешницей этого Чёрного дракона! Арён, ты бы почувствовала это?

– Она же не почувствовала, что рядом огромный склад проклятых шкатулок! – тут же пылко возразил я.

Не хотелось думать, что Хеян замешана в этом всём. Особенно вспоминая её взгляд в тот миг, когда я случайно её толкнул… Нет! Нет! И ещё раз нет! Это решительно не она! То что она тогда сказала… Я не имею права сомневаться в ней, я и так причинил ей слишком много боли. Теперь кто-то должен встать на неё сторону.

– Арён? Не потому ли тебе не нравилась Хеян с самого начала?

Жрица смущённо заморгала, покраснела и потупила взгляд, уткнувшись в землю.

«Если вопрос стоит так… Я не могу быть в этом уверена, у меня есть личная причина…» – помолчав немного, переступив с ноги на ногу, девушка нашла в себе нужные слова, – «Если Ли Тхэ Чжо доверяет ей и заступается за неё, разве смею я сомневаться?!»

– Тогда у нас остаётся один верный способ: просто спросить. Вот только сможете ли вы распознать ложь её слова или правда?

Ким Чхоль спрятал коробку в поясную сумку и положил мне на плечо руку. От внезапной тяжести прикосновения я чуть дрогнул, но постарался не подать вида, что хоть сколько-то сомневаюсь в своём решении:

– Ей незачем нам врать.

Холодным лезвием по моей щеке скользнула капля, затем ещё одна упала мне на лоб, и в следующий миг дождь лишенной ритма дробью застучал по крышам, наполняя улицу запахом свежести, заглушая смрад и далёкий шум дворцовой площади. Жёлтым шрамом небо рассекла молния, и оно вторило ей громом.