Текст книги "Это не мой мир (СИ)"

Автор книги: Мария Петрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Уже к полуночи я залез, кажется, в каждый уголок, забрался в каждую щель и проверил все соломинки на крышах. Но следов Арён или хотя бы маленькой подсказки, где она может быть, мне найти не удалось. Жрица словно растворилась в воздухе. Я винил во всём себя, возможно ли, что её программа дала сбой из-за моих манипуляций с игрой? Чуя моё смятение, из-под текстур то и дело высвечивались линии, назойливо предлагая потянуть за них, попробовать найти Арён таким образом. Но я отгонял эти мысли от себя. Если Чхоля мне удалось найти по голосу, то жрица в данный момент вообще может быть не прорисована, существовать где-то вне активной части игры, ожидая, пока один из игроков найдёт её.

Отчаявшись, я вернулся к дому госпожи, чтобы начать поиски с точки отсчёта. Укутанная ночью деревня спала. Слышно было только как порыкивают во сне собаки, и как сопит в хлевах скотина… И как кто-то тихонько хнычет за углом.

Вот я дурак! Обыскал всю деревню, а порыскать в доме госпожи забыл!

Стараясь ступать как можно тише, я вошёл во дворик, всхлипывания стали громче.

Арён плакала обняв ноги и уткнув лицо в колени. Свернувшись под крыльцом калачиком, она была совсем незаметна со стороны.

– Арён…

Тихонько позвал я жрицу и потянулся к ней, желая коснуться плеча и утешить. Но остановился, сомневаясь, понравится ли девушке такое беспардонное вторжение в личное пространство.

Арён подняла на меня опухшие от слёз глаза и тут же бросилась в объятия, зарыдав уже в полный голос.

«№;%*?» – выдала табличка нечитаемые символы, но не успел я испугаться, как они сменились текстом: «… прости, что убежала! К*?:%оль, я напугана! Моя судьба, как открытая книга, я живу по воле Небес! Имею ли я права сомневаться? Ки*?:;%чжо! Меня посещают ужасные мысли!»

– Успокойся, Арён, всё будет хорошо, не бойся, я рядом.

Прижав девушку к себе, я чувствовал, как хрупки её плечи, как чудесно пахнут её волосы, как нежна её фарфоровая кожа.

«Нет, не будет! Я исполню своё назначение! Вот что будет! И мы навсегда расстанемся! А ведь я люблю тебя, Ли?:%;оль!»

Её программа безусловно сходила с ума, путая и нелепо соединяя моё имя и имя Ким Чхоля. Непонятно, понимает ли Арён вообще, что говорит со мной, с Ли Тхэ Чжо, понимает ли, кому из нас на самом деле должны быть адресованы её слова.

Девушка перестала рыдать, немного отстранилась и взглянула на меня. Её лицо оказалось так близко от моего, что я чувствовал на губах её дыхание.

«Поцелуй меня!»

– Как я смею… – мне едва удалось сдержать себя, – Арён, ты невеста косогана! Я не смею посягнуть на будущую императрицу.

«Ты дурак! Не стану я никакой императрицей! Пак Хёккосе просто использует меня! Я не нужна ему как женщина!»

Жрица выкрутилась из моих объятий, резко оттолкнула меня и встала, повернувшись спиной.

«Ли Тхэ Чжо! Ты дурак! Забудь, всё что я тебе говорила!»

На табличке засияло моё имя, но это не радовало. Утерев лицо рукавом, жрица направилась в дом. А я так и остался сидеть у крыльца, успокаивая расшалившееся сердце.

Это просто игра, Арён – просто персонаж, не стоит испытывать к ней глубоких чувств. Когда всё закончится, я даже не вспомню о ней.

А жаль.

Живая гниль

Едва дав рассвету позолотить небо, мы двинулись в путь. Нас уже заждался камменостенный Сораболь. Дорога предстояла недолгая, и хоть я всё ещё переживал о вчерашних словах Арён, настроение у меня было чудесное. Возможно, Ким Чхоль заразил меня воодушевлением: воин лучился радостным ожиданием встречи со следующим препятствием.

Жрица в целом тоже выглядела довольной, хоть и избегала смотреть в мою сторону, а стоило нам случайно встретиться взглядами, тут же отворачивалась.

Коротали время как всегда – убивая саламандр. Чем ближе мы подходили к столице, тем твари становились больше, жирней и медлительней.

– Мне кажется, или они стали вонять ещё мерзотней? – спросил Чхоль, брезгливо обтирая Хвост Дракона травой.

У его ног булькала в предсмертных судорогах разрубленная надвое саламандра.

– Ты прав, даже зубы, что от них остаются, подбирать не хочется, прежде они так не воняли.

«Они выглядят сытыми и ленивыми,» – неожиданно включилась в разговор Арён, – «Чем же они тут таким питаются?»

Неумолимо надвигался вечер, саламандровая вонь уже пропитывала всё вокруг, хотя самих тварей встречалось на нашем пути всё меньше. Да и те, что выползали, не стремились атаковать, напротив, разбегались, едва почуяв нас. Ночевать в лесу не хотелось, но никаких деревушек на карте не высвечивалось, только Сораболь и широкая, изъезженная торговыми повозками дорога к нему. До города, по моим расчётам, целый день пути, и к темноте нам никак не успеть.

– Делать нечего. – Я рискнул озвучить идею о привале первым, не дожидаясь команды Чхоля, – Давайте заберёмся спать на деревья, возможно, там меньше воняет.

– Ты прав, на земле никто из нас заснуть не сможет. Вообще, этот запах мне кажется чертовски знакомым.

– Это потому что мы уже сами наверно им провоняли.

Ким Чхоль только пожал плечами и стал осматриваться в поисках толстых и развесистых ветвей. Вскоре мы нашли достаточно крупное дерево, я залез наверх, убедиться, что там вполне можно расположиться.

– Действительно, пахнет меньше. Чхоль, у нас хватит верёвок, чтобы обвязаться?

– Я могу дать свой пояс Арён, не думаю, что упаду во сне.

Жрица что-то ответила воину, но табличка оказалась слишком далеко от меня, чтобы я мог рассмотреть надпись на ней. Спустившись пониже, я подал Арён руку, девушка проигнорировала её, зато позволила Чхолю себя подсадить. Это задело меня, но виду я не подал.

Кое-как устроившись, мы стали дожидаться утра. Первым караулить вызвался Чхоль, но сон никак не шёл ко мне, потому я просто лежал на спине, по привычке уже разглядывать игровое небо над нами. Пахло сверху действительно много меньше, но наша одежда и даже кожа всё ещё отдавали вонью.

– Хочу как следует помыться. – Мой друг видно понял, что я не сплю. – Надеюсь, в Сораболь нас встретят как следует. У них есть что-то вроде горячих источников, как думаешь?

– Как минум у них есть отличные купальни.

– Кстати, – Чхоль старался говорить как можно тише, чтобы не побеспокоить Арён, – Ты ничего не помнишь о своём прошлом, но ты же умеешь читать, пользоваться луком, и отлично кстати, а ещё помнишь, как говорить…

– Как писать я тоже помню, помню своё имя, помню где мы находимся, но вот что было до нашей встречи, совсем не помню, – перебил я друга.

– Грустно это, наверно.

– Я стараюсь об этом не думать, а ты, Чхоль, кем ты был?

Не знаю, чего я ожидал, что на него внезапно нахлынут воспоминания из той жизни, что была у него до игры, или что он впадёт в ступор, но нисколько не смутившись вопроса, Ким Чхоль ответил:

– Я всегда был воином. Родился в знатной семье, уже ребёнком мог поднимать здоровенные булыжники, но постоянно задирал сверстников, поэтому родители отдали меня в крепость Вольсон на воспитание. А дальше ты знаешь, мудрецы решили, что я достаточно силён и способен, что рождён героем, и потому, когда Пак Хёккосе сообщил им о знаке Небес, о том, что вскоре к нам спустится его суженная… В общем послали меня встречать Арён. И теперь я тут, болтаю с тобой на дереве.

Юноша улыбнулся мне.

– И тебе нравится это? Неужели не хочется плюнуть и послать всё в задницу дракона, а затем отправиться по своим делам?

– Это и есть мои дела! Я большой и грозный, машу огромным демоническим мечом, делаю великое дело, а по дороге спасаю людей от всякой мелочи. Герой и всё такое. И мне нравится просто идти вперёд навстречу приключениям бок о бок с тобой и Арён.

– А что будет после? – Я повернулся и чуть склонился вперёд, чтобы лучше разглядеть лицо друга. – Когда мы приведём Арён к косогану, что будет потом?

Улыбка не сходила с лица Чхоля, он тоже потянулся в мою сторону, чтобы темнота не мешала нам видеть друг друга.

– А потом мы отправимся дальше. Разве в мире мало дел для героя? Разве мало демонов, терроризирующих деревни, мало злобных наместников, истязающих селян? Мы просто отправимся в путь и продолжим геройствовать. Если, конечно, у тебя не появится дел поважней. Тогда придётся сперва заняться ими. Вместе.

«Как у тебя всё просто,» – подумал, но промолчал, Чхоль полностью поглощён игрой, а мои попытки образумить его и открыть глаза всегда пустые. Даже если бы мои слова достигли его ушей, он бы их проигнорировал.

– Спокойной ночи, – буркнул я себе под нос, отворачиваясь.

– Спокойной, – через паузу отозвался Чхоль.

Утром Арён придумала порвать подол хварота и, положив внутрь терпко пахнущие листья мяты, повязать на лицо. Так мы закрыли носы и рты от вони, а жрица вдобавок оголила тонкие изящные щиколотки.

Есть не хотелось, душок здешних мест напрочь отбивал аппетит. Но к полудню наши животы заныли так громко, что пришлось пересиливать себя, стараясь лишний раз не дышать. Надо ли говорить, что удовольствия от трапезы не получил никто.

Саламандры вокруг стали вовсе миролюбивыми, они были слишком тучны, чтобы бегать, и медленно переваливаясь с боку на бок, постоянно шли рядом или позади нас. Постепенно одна или две твари отставали, устав от преследования, но вместо них тут же появлялись новые, глядящие на нас с любопытством, и вовсе не собираясь нападать. Мы отвечали им взаимностью, даже Чхоль перестал размахивать Хвостом Дракона, не желая лишний раз протирать лезвие от вонючих внутренностей.

– Мне кажется, или тот холмик правда шевелится? – приглушённым голосом спросил Чхоль, показывая вперёд.

Там под деревом что-то действительно возвышалось над землёй, то ли холмик, то ли покрытый мхом камень. И интерес он вызвал не только у нас, саламандры плотно обступили его и подходили всё ближе, похрюкивая друг на друга.

– А ну, кыш!

Пинками разогнал тварей Чхоль. Саламандры отступили, но далеко отходить не стали, так и продолжили скалиться, издавая странные, похожие одновременно на рычание и на хрюканье звуки.

«Здесь кто-то есть?»

Табличка ясно дала нам понять, что холмик живой. И не холмик вовсе, а покрытый гнойниками и открытыми нарывами человек. Грязный и вонючий, как и всё вокруг. Он едва-едва шевелился, но совершенно точно был жив.

– Вы в порядке? – глупо спрашивать, ведь совершенно очевидно, что нет, но вопрос вырвался у меня сам собой.

Я наклонился ближе, пытаясь заглянуть лежащему в глаза, понять, можно ли ему вообще ещё помочь. Но неожиданно только что едва дышавший человек оказался на удивление ловким, прыжком он поднялся и повалил меня на землю, прижав голову коленом. Раздался громкий свист, и из-за кустов вышло ещё с десяток таких же грязных и покрытыми гноящимися ранами людей. Все они были вооружены и не смотря на свой больной вид, очень воинственны.

«Значит так, ребятки,» – начал тот, что прижал меня, – «Вы щас по добру отдаёте нам все блестяшки и зубки саламандр, что у вас есть, а мы даём вам пройти дальше. Считайте это дорожным налогом.»

– Нет у нас никаких блестяшек и зубов, – промычал я, стараясь звучать как можно убедительней.

В ответ бандит лишь сильней навалился на меня и наклонившись, так что я сумел пересчитать все его немногочисленные чёрные зубы, выдал:

«А если найду?!»

Вся эта банда до боли напоминала заключённых, которых я оставил гореть в деревне. Изуродованные болезнью люди, которые однако вовсе не просили помощи, они сами забирали то, что им нужно.

Но не в этот раз.

Магия Арён золотыми молниями пробежала от кончиков её пальцев ко мне, в воздухе запахло жареным – Чхоль обнажил хвост Дракона, а моё желание вскрыть горло этому уроду с яростью рвалось наружу.

Я обхватил нависшего надо мной бандита ногами и легко высвободился, повалив врага на землю. Падая, он с глухим ударом приложился о дерево и затих, но этого мне оказалось мало, выхватив стрелу, я вогнал остриё ему в шею. Пальцы коснулись мерзкой, покрытой белой дрянью кожи, и меня чуть не вырвало, но я вытащил стрелу, разрывая бедолаге горло, и тут же зарядил ею лук. Чхоль, между тем, уже играясь разделался с большей частью шайки. Нарочно пропуская удары, он давал врагам подойти ближе, чтобы затем одним взмахом срубить сразу пару голов.

Увидев, что добыча оказалась слишком кусачей, бандиты бросились наутёк, но мои стрелы легко догнали их, ведомые магией жрицы, они огибали деревья и точно разили цели, пробивая гнилые тела насквозь, пачкая прелестное золотое оперение кровью.

Всё было кончено очень быстро.

Радостно похрюкивая, саламандры тут же набросились на павших, я судорожно кинулся собирать стрелы, боясь, что твари сожрут их вместе с телами. Пришлось даже поброться с обалдевшими от такого богатого пришества амфибиями. Вырвать стрелу изо рта одной из них оказалось гораздо сложней, чем сражаться с бандитами.

«Вот чем они питаются!» – Арён закрыла рот ладонями и отвернулась, чтобы не смотреть, как саламандры, борясь друг с другом, растаскивают тела бандитов, не оставляя после себя даже костей.

– Я понял, что это за запах… – поправляя слетевшую в бою повязку, сказал я, – Это трупный запах, тот же, что стоял на Смердящем поле…

– Сколько же тут должно быть трупов, что провонял весь лес?

– И почему некоторые из них вполне себе ходят, хоть и выглядят так, словно давно находятся в мире мёртвых?

«Они живые, просто больны, очень сильно больны, даже я бы не смогла излечить эту хворь. Я не знаю, что это.»

– Давайте просто двигаться осторожней, и не касайтесь тел! Это точно заразно! – сказал Ким Чхоль, понимая, что сам уже покрыт свежей кровью с ног до головы, – Ох, да дери их имперцы!

С деланной брезгливостью я сделал несколько шагов в сторону от друга:

– Пожалуйста, не подходи ко мне ближе, чем на расстояние вытянутой ноги.

– А как же дружеские объятия?

Ким Чхоль двинулся на меня, раскинув руки, Арён засмеялась, а я выставил перед собой лук и упёр его воину в живот, шутливо пытаясь остановить.

– Нет, нет! Это подождёт! Вот после купален или горячего источника, я ещё подумаю, а пока отойди, ты воняешь как саламандра.

Твари вокруг с любопытством наблюдали нашу перепалку, глядя так пронзительно, что мне невольно показалось, будто они вполне способны понять прозвучавшее только что оскорбление.

Эпидемия

Сораболь встречал нас яркими фонарями, зажжёнными для борьбы с наступающими сумерками, и недовольной охраной, мнущейся от скуки. Смена их подходила к концу, тела изрядно сопрели под доспехами, и то и дело можно было уловить попытки успокоить зудящую кожу хотя бы поправив ремни или подёргав лежащие плотными чешуйками латы.

Рядом со стражниками стояла молодая жрица, лицо её наполовину скрывала повязка, а в руках она держала небольшую курильницу, источающую настойчивый аромат благовоний. Запах сочился из дырочек густым белым дымком, но лишь смешивался с трупной вонью, ничуть не перебивая её.

Облаченная же во всё белое, жрица являла собой символ траура, охватившего город. Именно она отметила наше присутствие первой, мне показалось, что она оттянула повязанную на лицо шаль и улыбнулась, но движения её были столь быстрыми, что непонятно было, нарочно она это сделала, или повязка просто случайно сползла.

«Приказываю остановиться!»

Закованные в неряшливые латы стражники нехотя отошли от спасительной курительницы и преградили нам путь.

«Приветствую! В мои обязанности входит уведомить вас о страшной болезни, поразившей Сораболь, и изъять все имеющиеся у вас саламандровы зубы!»

– Это ещё с чего? – Чхоль сделал выпад, – Я, вообще-то, здесь не просто так шатаюсь, я Ким Чхоль и я сопровождаю невесту косогана Арён. Посторонись!

И, устав ждать, пока до стражника дойдёт сказанное, воин нагло отодвинул его с дороги. За что тут же получил кулаком, закованным в латную перчатку. От неожиданности Чхоль даже не попытался увернуться, отчего схлопотал тяжёлый удар прямиком в ухо. Таким хуком легко получилось бы отправить в глубокий нокаут даже опытного бойца, Ким Чхоль же устоял, только потряс головой и тут же попытался ответить, но оставшиеся стражники уже обступили его, угрожая оружием.

– Не думаю, что нам стоит начинать конфликт, проявите уважение к избранному Небесами герою и объяснитесь, зачем ввели столь грабительский сбор? – Я вышел вперёд, закрывая Чхоля от обнажённых мечей стражи…

Впрочем, скорей я закрывал стражников от ярости, овладевшей моим другом.

«Грабительский? Известно ли вам, что только приготовленное на основе саламандровых зубов снадобье способно излечить болезнь, свирепствующую в этих краях?»

– С этого и следовало начинать, – небрежно я отвязал наши мешочки с пояса, – Наверняка, это здесь на вес золота, нам должна причитаться какая-то компенсация. Верно?

«Развелось умников! Получите свою компенсацию у жрицы, многого только не ждите, времена нынче тёмные…»

Отдав зубы, я повернулся к белой жрице. Лицо её по прежнему закрывала шаль, выделяя пронзительные чёрные, как безлунная ночь, глаза. Передав Арён курильницу, она сняла с пояса небольшой кошелёк и протянула мне.

«Это гораздо меньше, чем вы могли бы получить вне стен города, но больше я дать не могу. Спасибо за помощь! Больных с каждым днём всё больше.»

– Вы готовите лекарство в храме? – Чхоль удивительно легко отошёл от конфликта, перехватил кошелёк и сейчас взвешивал его в руках, видно пытаясь определить сколько там монет.

«Нет, нам запрещено, лекарства готовят личные лекари министра, жрицы только собирают ингредиенты.»

– Запрещено? Как интересно, – протянул воин и, сделав широкий замах с силой метнул кошелёк в ударившего его стражника.

Звонко брякнув, мешочек прилетел точно в цель – единственную незащищённую доспехами часть тела. В лицо. Расквасив нос стражника в кровь, тонкая кожа кошеля лопнула, и звонким дождём монетки упали на землю.

Чхоль схватил Арён за руку и скомандовал:

– Бежим!

Я едва успел сообразить что к чему, наскоро поклонился белой жрице, и дал дёру следом за другом, пока стражники разрывались между желанием мести и служебным долгом.

Вспыхнувшую возле жрицы табличку я зацепил лишь краем глаза, мне показалось, что она назвала меня по имени и попыталась ухватить за край рукава, но я рефлекторно увернулся.

– Здорово я его, да? Будет знать!

Отдышавшись рассмеялся Чхоль. Никто за нами не погнался, но на всякий случай мы пробежали пару кварталов, прежде чем остановиться.

Несмотря на царящую атмосферу болезни и смерти, Сораболь цвёл, и чем дальше мы уходили от окраин, тем цветение его становилось пышней. Словно кто-то специально следил за тем, чтобы больные не шлялись на улицах, пугая горожан. А на главной торговой площади об эпидемии напоминали лишь облачённые в белое жрицы, окуривающие улицы благовониями.

И это работало! Вонь уже почти не чувствовалась, так что мы наконец сняли дурацкие, ставшие влажными от бега повязки.

– Ты лишил нас приличной суммы! На что мы теперь, скажи на милость, пойдём в купальни?

– Я думал, ты что-нибудь сообразишь, выкручиваться – это же по твоей части.

– В Сораболе должны чтить невесту косогана, думаю, мы сможешь что-то придумать с этим…

Девушка коротко улыбнулась и кивнула, соглашаясь со мной. Она либо наконец совсем оттаяла, либо позабыла о нашем разговоре. В любом случае, Арён снова смотрела на меня и не пыталась отвести взгляд.

– Ну вот видишь! Веди в эти свои купальни.

– Купальни? Мелко мыслишь, друг. – То ли аромат благовоний меня разморил, то ли уверенность Чхоля в моих способностях подстегнула самолюбие, но я разошёлся: – Дворец! Мы идём во дворец!

Здесь, в оживлённом городе всё было иначе, совсем не так, как в полупустых деревнях. Дорогие одеяния Арён терялись среди пестрых витрин торговцев, разодетых знатных особ и женщин, смеющихся нарочито громко. Казалось, в этом людском потоке до нас нет никому дела. И испачканный кровью и потом ханбок Чхоля, и украшенный изящной вышивкой хварот жрицы, и я, старавшийся сохранить свою одежду чистой до последнего, слились в одно сплошное серое пятно, вторя окружению. И только если остановиться, замереть на мгновение, перестать бежать и оглянуться вокруг, подмечая мелочи, можно было разбить серость на разноцветные пятна.

Изогнутая крыша дворца возвышалась над толпой и над городом, каждый черепок на ней светился статусом, а каменная изгородь алой линией подчёркивала величие. Вход во дворец охраняли разодетые в синий шёлк воины, стражники, что встретили нас у городской границы, были им не чета. Выхолощенные, статные мужи одним своим видом давали понять, что миновать красные столбы ворот позволено далеко не каждому. Встретившись взглядом с одним из охранников, я струхнул, но виду не подал, лишь попросил про себя Небеса удержать Чхоля от драки в этот раз.

Нарочито медленно подходили мы всё ближе к воротам, я растягивал время, чтобы придумать речь. Но когда от входа нас отделяла всего одна ступень, меня обогнала Арён, властным жестом подозвала дворцовую стражу и не дожидаясь, когда они сообразят, чего это обычная горожанка им приказывает, начала говорить, выводя слова на табличке особенно ярко.

«Я невеста Пак Хёккосе Арён, я требую аудиенцию с чиновником, исполняющим обязанности городского управляющего!»

Охранники презрительно усмехнулись, а один из них, сплюнув через плечо, подошёл к Арён. И тут уже я напрягся не меньше Чхоля, столько угрозы было в тяжёлой походке: каждый шаг стражника звучал как призыв к бою.

«Очередная самозванка, ещё и бугая с собой привела, но только одного, второй какой-то мелкий, могла бы и получше подготовиться. Городничего тебе позвать? Ещё чего? Из казны золотишка не отсыпать?»

– У вас что, на службе манерам не учат? Или развлекаетесь так на досуге, запугивая девушек, а ну-ка, повтори всё то же самое тому, кто, может и за слова ответить попросить! – Надулся Ким Чхоль, выступая вперёд.

Драться у дворцовых ворот не входило в мои планы, это серьёзно усложнит наше положение, лучше всего сейчас остановить Чхоля, оставить его дурацкую идею с купальнями, переночевать в какой-нибудь заброшенной халупе на окраине, а завтра уйти прочь из Сораболя. Здесь нам явно не рады, и расхлёбывать их проблемы мы не обязаны, хоть игра нам и явственно намекает на это.

Кто-то аккуратно коснулся моей руки, легко, словно кожу полоснуло шёлком. Обернувшись я встретился взглядом с белой жрицей, той самой, которая встретила нас у входа в город.

Девушка тяжело дышала. Она сдёрнула с лица повязку, чтобы не мешала, и даже плотные белые одежды не могли скрыть высоко вздымающуюся грудь. Прошло несколько коротких мгновений, прежде чем ей удалось восстановить дыхание. И за всё это время она так и не отпустила мою руку.

«Наконец-то догнала! Ли Тхэ Чжо, куда же ты? Неужели не узнал меня? Или узнал, оттого и бежал так быстро?!» – И уже обращаясь к дворцовой страже, опустившейся перед ней в глубоком поклоне – «Всё в порядке, это не самозванцы, я сама сопровожу их во дворец!»

Не смея перечить белой жрице, охрана распахнула ворота, впуская нас в украшенный богатством и царственностью внутренний двор. Ким Чхоль не упустил возможности шутливо замахнуться, проходя мимо вдруг ставших такими покорными стражников, но те даже не удостоили его взгляда, застыв терракотовыми изваяниями.

Раскрасневшаяся от обиды Арён поникла и спрятала лицо рукавами, я мог её понять: не для того она приносит себя в жертву Небесам, чтобы выслушивать подобные постыдные обвинения.

«Я отведу вас к городничему, он предоставит все необходимые удобства, и я лично распоряжусь о том, чтобы для вас подготовили королевскую купальню. Вам нужно хорошенько отдохнуть, прежде чем вы продолжите путь,» – белая жрица мягко обняла мою руку и слегка повисла, продолжая щебетать что-то про розовые лепестки и женьшень в подушках.

Немного опешив, я даже не смог её оттолкнуть или остановить. Столь неподобающее поведение девушки сбивало с толку.

– А наш Тхэ Чжо оказывается тот ещё ловелас, ни за что бы не подумал, – усмехнулся Ким Чхоль, – Не обижайтесь на него только, что он так холоден. Дело в том, что при битве с куродраконом ему напрочь отшибло память…

Жрица остановилась, несколько отстранилась, пытаясь заглянуть в моё лицо. Захотелось отвернуться, но тёмные, словно лишённая солнца морская пучина, глаза, загипнотизировали меня, не отпуская, заставляя пытаться рассмотреть в их непроглядной тьме хоть отблеск света. И я был готов упасть в ту тьму навсегда, когда девушка наконец отвернулась, обиженно надула губы и спросила:

«Ты и вправду всё забыл? Даже меня?»

Мне оставалось лишь обречённо покачать головой.

– Очень жаль, но я и правда ничего не помню… Даже тебя.