Текст книги "Тривиальный сюжет (СИ)"

Кир знал – чувствовал – что они проиграли, еще до того, как в столицу примчались взмыленные гонцы. Что ж, проигрыш был закономерен.

Гонцы, довольно молодые имперцы – Кир уже почти наловчился определять своих "исконных" подданных по акценту и внешнему виду – казались искренне потрясенными и огорченными провалом. Странно, за прошедшее время могли бы привыкнуть проигрывать.

Впрочем, надо отдать им должное, из их сухих и лаконичных докладов картину произошедшего было сложить куда проще, нежели из многостраничных и весьма подробных объяснений-оправданий Дитриха.

Доклад они прослушали в привычной компании: Кир, Илларий с Терликом, мрачный миэль Абрахам, приткнувшиеся в уголке Леська и Легрий. Уже отпустив почти падающих гонцов отдыхать, Кир подумал, что надо бы разбавить их тесную компанию кем-то более компетентным в военных делах, чем привыкший устраивать разбойничьи набеги на пограничье Илларий. Увы, полководцев, даже средней паршивости, им по-прежнему недоставало. Всвязи с чем в очередной раз и встал сакраментальный вопрос «что делать?». Кто виноват было понятно и без дальнейших обсуждений. По крайней мере, большинству.

– Что мы будем делать, мой повелитель? – спросил Илларий. Имперца прямо распирало возмущение: в таланты Дитриха он демонтративно не верил еще до сокрушительного поражения того.

Киру даже казалось, что Илларий вот-вот ляпнет нечто вроде "ну я же говорил!". Но нет, то ли субординация, то ли чувство самосохранения остановило.

Кир, в отличие от Иллария с Легрием, рыцаря в случившейся катастрофе не обвинял. В конце концов, Дитриху, надо отдать ему должное, удалось спасти часть войска и организовать нормальное отступление.

И вряд ли бессмертный рыцарь виноват в том, как все сложилось. Если говорить совсем уж честно, это ведь Кир загнал всех и себя, в том числе, в эту яму. Это Кир принял баронов, которых не мог потом контролировать, это Кир отправил навстречу Лерми армию, состаящую в основном из перебежчиков. Это Кир не решился расстаться со своим призрачным войском и это он распылил все более-менее верные отряы по всему Нитриану. И притом впустую: чумные кордоны все равно не устояли.

Он бесполезный идиот.

И все вокруг продолжат умирать – в лучшем случае, если повезет, на войне, в худшем, от чумы. Или наоборот.

– У вас есть план, мой повелитель? – бедняга Илларий, кажется, отчаялся добиться от Кира вменяемых указаний. Все остальные предсказуемо подавленно молчали, даже неуемная прежде сестрица.

Но да, у него есть план, как же без плана. Конечно, ведь Кир гениальнейший полководец, перекусывающий вражескими генералами на завтрак, как же он без плана?!

Хотелось напиться и кого-нибудь жестоко убить. Желательно того, кто еще посмеет требовать от него решения чего угодно.

– Ну что ты, зачем мне план, – странно, но Киру почти удалось сделать так, чтобы обуревающая его ярость не проявилась в интонации. Он даже мог бы собой гордиться, – у меня ведь есть магический меч, делающий из его владельца непобедимого полководца!

Меч у Кира, действительно, есть. И еще куча бесполезного колдовского барахла впридачу.

Правда, остальных присутствующих это заявление отчего-то не радует. Неужели они не поверили в силу всепобеждающего меча? Странно.

Кир понимал, что стоило бы прекратить смеяться, но никак не получалось. В самом деле, на что они рассчитывали? На неработающий артефакт? На чудо? На него самого?

Если бы он дал Дитриху химер... Но позволить своим созданиям убивать людей и позволить им самим умирать?!

И поэтому умирать и убивать пришлось другим, да, Кир? Но тоже результат.

Что ж, если не сложилось, то не сложилось.

– Кир, ты совсем рехнулся, какой к, – выданному сетрицей загибу позавидовал бы и бывалый боцман, – меч?!

– Волшебный, – еще раз пояснил Кир, стараясь ни с кем не встречатлся взглядом.

– У тебя улыбка как у торчка, братец. Тебя еще не отпустило? – количества злости в лескином голосе хватило бы на целую толпу подъездных бабок.

Кир думал, что его никогда больше не отпустит.

Другие присутствующие молчали: это Леське было все равно, что кто-то кроме них присутствует в комнате, остальные же зрители их маленькой размолвки вежливо делали вид, что ничего не происходит.

Но Леська все-таки была права. Надо было прекратить очередную истерику и что-то решить.

Но какого черта? Почему он должен... Он ведь даже не хотел и не хочет здесь быть, да гори весь Хельн синим пламенем.

Какой, впрочем, у него выбор?

Киру придется встретить Лерми на подступах к столице – у них максимум – с учетом того, что гонцу хватило дня четырех дней – неделя. И это если Лерми не хочет загонять свою армию. Конечно, можно просто подождать.

Что будет, если Лерми не станет осаждать столицу, а решит по кусочку завоевывать обратно свою же страну? Если они окажутся в кольце, то как действовать в этом случае? Вряд ли кто-то придет к ним на помощь. Кир почти ощущает удушье, представляя эту картину.

У него есть его твари, но вряд ли наваждения помогут, когда нечего станет жрать. Он пока еще морально не готов к канибаллизму.

Надо вспомнить, сколько припасов осталось в городе и сколько они уже раздали беженцам. Цифры крутятся в голове, но Кир никак не может вспомнить. А ведь доклад о продовольствии он прослушал совсем недавно. Да, есть еще договор с шахом Зитри, но если они проиграют, про него придется забыть.

Значит, придется попытаться остановить продвижение Лерми самому. В очередной раз.

Впрочем, если взять большую часть химер, эльфов, которых Кир мучительно не хотел оставлять в городе, соединиться с остатками Дитриха, то, возможно, у них будет шанс. Хотя бы протянуть еще немного, отвлекая генерала Лерми от столицы и преграждая путь к бывшей темной империи. К тому же, может, им повезет, и чума не пойдет дальше.

Надежды почти нет, но если сжечь все за собой и не пускать еще не зараженных солдат Лерми вглубь, может, удастся ненадолго задержать серую смерть. Хотя бы на чуть-чуть, пока Кир не придумает еще что-то.

Но прежде, чем покинуть город, ему придется говорить и, что еще паршивей, объяснять свои решения. Должен ли он? В конце концов, он же самовластный владыка, зловещий диктатор, бла-бла-бла... Что он будет делать, если те, кому он отдаст приказы, не захотят подчиняться? Что он может, должен сделать, если те же химеры не захотят умирать непонятно за что?

Он ненавидит свою жизнь.

– Хорошо, я решил, – заставил себя сказать Кир, – все свободны. Илларий, Диллок, останьтесь, пожалуйста.

Названные недоуменно переглянулись. Да, наверное, странно одновременно оставлять вроде как своего начальника разведки и вражеского капитана стражи, но что уж есть, то есть. В конце концов, надо же ему оставить указания наиболее благоразумным людям из своего нынешнего окружения.

– Кир, – конечно, вскинулась Леся. Сестра просто не могла промолчать.

– Иди, – даже на взгляд самого Кира прозвучало довольно холодно и очень недобро. Гоблин аж вздрогнул. Леська же обиженно взвилась с кресла. Если бы ей хватило сил, она бы обязательно хлопнула тяжеленной дверью.

Зря он, наверное... Впрочем, переживет, не маленькая.

Легий помог дойти до двери тяжело прихрамывающему жрецу. На пороге гоблин неуверенно оглянулся, словно рассчитывая, что ему предложат остаться.

Кир только раздраженно махнул рукой: его приказы все еще, не смотря ни на что, не воспринимали всерьез. Интересно, сколько и кого он должен будет доубивать, чтобы окружающие, наконец, все, эм, осознали.

С другой стороны, такое постоянство в неисполнении приказов упокаивало и, местами, даже умиляло.

После того, как все было решено, Киру опять пришлось говорить. Самый первый разговор был с сестрой. Они долго молчали, пока оба не начали замерзать. Кир не помнил, чья была идея пойти на их любимую башню, но оная идея показалась ему первоначально неплохой. Аргументированной. Но казавшаяся резонной причина невозможности немагического подслушивания на продуваемой всеми ветрами смотровой площадке перестала быть такой резонной, когда и тяжелый плащ перестал спасать от мороза.

Пальцы почти задубели, а волосы покрылись снегом. Казалось еще немного, и они оба окалеют от мороза. Терпеть холод стало почти невыносимо. Только тогда Кир смог заставить себя говорить.

Странно, он уже начал считать, что все давно отболело, стало пустым и неважным. Но, оказывается, он все еще боялся умереть. И все еще хотел, чтобы у него была сестра. Может, слишком привык?

– Я хочу поехать с тобой, – просто говорит Олеся, когда он, наконец, выдыхается и замолкает.

Типичное сочетание "я" и "хочу" – кажется, в этом вся его сестра.

– Куда? – Кир честно не понимал, куда и зачем она хочет ехать. Умирать? Убивать?

– Послушай, Кирка, ты не можешь меня здесь бросить, – начала сестра, тут же перебив саму себя, – нет, я не то хотела сказать... Я не останусь здесь без тебя, просто не смогу. Послушай, я... Я не буду мешать, обещаю...

Сейчас она так была похожа на ту маленькую девочку, выпрашивающую еще одну конфетку, ну пожалуйста, я уже съела все свои, ну, Кирочка...

– Нет, я... я просто не могу, прости.

Сейчас у Кира осталась только она, единственный якорь, напоминание о том, что он не выбравшееся из глубин преисподней безумное чудовище, а человек. Он все еще человек.

Кир просто не мог лишиться своей сестры.

К тому же, если им придется драпать, то без нее будет сподручнее. И спокойнее. А если она умрет? Нет, Кир не хотел волноваться еще и за сестру.

– Думаешь, тут безопаснее? – Олеська хрипло смеется, выдыхая пар на морозе.

– Я оставлю с тобой Вилента и часть химер – если что, они должны тебя вытащить, я им велел.

Кира внезапно посещает мысль о том, что лучше, наверное, просто до этого не доводить. Потому что, в случае поражения, что будет делать Олеска после? Вряд ли она понадобится его союзникам.

– Послушай, ты наших имперских главарей, – смешно, они называют имперцами просто напросто банды разбойников, – куда лучше меня знаешь, скажи, там есть вменяемые и более-менее надежные ребята? Кроме Иллария.

Потому что, как бы Кир того ни ценил – и именно по этой причине – искать того нитрианцы после победы, вероятно, будет тщательней прочих.

– Смотря, что тебе может от них понадобиться, – цинично пожала плечами Олеся.

Резонно, конечно.

– В общем, ты взрослая девочка, сама отберешь себе людей, – сейчас из Кира дурной советчик, учитывая, что для него сейчас все вокруг твари и мерзавцы. Да и сестре давно пора уже повзрослеть и научиться самой о себе заботится.

– Для чего...?

– Не перебивай, – у них и так не очень много времени. – Если все будет совсем плохо, я дам тебе знать, свалишь из города и из страны. Попробуй затеряться в светлой стране поспокойнее и подальше отсюда.

Леська молчит, только судорожно втягивает воздух.

– Не бери Вилента и даже, пожалуй, не говори ему ничего, – если Леське удастся сбежать, компания колдуна станет излишне опасной, – думаю, подобные ему заметны, и их знают и помнят, вряд ли ему удастся затеряться. Насчет тварей, думаю, ты понимаешь сама.

И, в любом случае, это предательство будет не на нее совести.

– Возьми побольше денег, лучше зитрийские монеты или эллирианские. Бери уже сейчас, украшений побольше и...

Твою ж..., кажется, Кир опять несет бред. Почему он не подумал, каким это может быть искушением для будущих провожатых! Что, в конце концов, остановит имперцев от того, чтобы просто прирезать Леську и забрать золотишко? Зачем бывшим разбойникам возиться с ненужной девчонкой? Бежать без балласта всяко легче.

И даже если не прирежут, то... В этом случае уж лучше бы прирезали.

– Ты идиот, братец, – завершает его монолог Леська.

План надо менять.

– Я тебя не брошу, свалим вместе, – предлагает сестра.

Смешная, с Киром вместе ее шансы на благополучный исход совсем не возрастают.

– Как? – и отчего же он уверен, что беглого Темного властелина искать примутся многие.

Но Кир еще почти мгновение думал о том, что все-таки может рискнуть и попробовать сбежать. Если он сумеет подстроить свою смерть... Если удастся проскочить через кольцо вражеской армии и перейти перевал... Если все сложится, то... Вряд ли в мире так уж много артефактов, остсеживающих его присутвие.

Ага, а потом он, наконец, окончательно сойдет с ума и начнет потихоньку мочить прохожих, только в меньших масштабах. Тогда его, наверное, и найдут.

К тому же, бежать сейчас несколько неэтично.

Нет, плевать на этику. Просто глупо. Куда ему бежать?

Так просто нельзя, и хватит об этом.

И Кир отворачивается от чужого ожидающего, полного надежды взгляда.

– Все хватит, я не собираюсь сбегать. Послушай. Вам останутся запасы крлейского взрывчатого зелья – того самого, найденного у чернокнижников – пригодится на случай осады. Останутся драконы, ты с ними знакома, так что все будет хорошо. И постарайся ни во что не вляпаться.

Вот он уже по горло в неприятностях. Хорошо еще, что стражник не выкинул порох, а припрятал в надежном месте, и хорошо, что Кир о нем вовремя вспомнил. А ведь мог и забыть, даже почти забыл

Какой же в Олире все-таки бардак. Или все дело в том, что правитель из него вышел препаршивайший, постоянно забывающий самое основное

– Мне им воспользоваться в каком случае? – с сомнением хмурится Олеська. Забавно, потому что Кир ни за что бы не поставил ее командовать, упаси бог.

– Я оставил указания Иллирию, чтобы использовать порох в крайнем случае. Может, осады вообще не будет, может, вы сможете продержаться. Если нет, то я приказал сдаться. Если удастся договориться о сдаче, – Кир чуть запнулся, – если они вас отпустят, то сдавайте город и уходите. В общем, насчет того, как действовать, знают Иллирий и Диллок. Обращайся к ним и к Терлику. Вилент будет подчиняться тебе, но тут ты уже в курсе. Я приказал ему тебя защищать, так что действуй на свое усмотрение.

По крайней мере, пока Кир жив, клятва не даст Виленту ослушаться приказа. Да и, вроде, с Леськой они поладили. Кир надеялся, что того, что сестра и этот хмырь спали вместе, будет достаточно для того, чтобы Вилент защищал Олеську

– Но если вдруг я умру, Терлик тебе скажет, если – не перебивай, ладно – если я умру, не доверяй ему, и попробуй выбраться из города самостоятельно. Мой план глупый, признаю, так что придется тебе придумать что-нибудь самостоятельно и...

– Не вздумай сдохнуть, – перебивает Олеська, ее голос звучит окровенно враждебно, – никогда тебе не прошу.

– Я не собираюсь, – просто на всякий случай.

Кир почти уверен, что выживет. Насчет Олеськи у него такой уверенности не было.

Потом, уже вечером, почти такой же разговор у них состоялся с миэлем Абрахамом. Кира это раздражало: одни ти те же разговоры, обсуждения по кругу. И сам он как белка в колесе. К чему эти беспложные метания, если все уже решено?

– Вы ведь понимаете, что с тем, что вы нам оставили, защищать Олиру долго – и что важнее, успешно – не выйдет? – старик тяжело опирался на сво посох и даже казался еще более хрупким и старым, чем обычно.

– А вы хотите защищать город, миэль? – Кира немного мутило – уже четвертый день он не мог выспаться. Перед выступлением необходимо было решить много дел – зачем? почему от него зависит столь многое? как так вышло? – раздать указания тем, кто останется. К тому же, Кир боялся спать. Он не мог сказать, что его мучают кошмары, потому что сны, в целом, были ему приятны. Скорее, пугала тенденция. С каждым сновидением ему мерещилось все больше крови, с каждой ночью все труднее было отличать сон от яви.

– А вы думаете, не стоит, Ваше Темнейшество? – старик странно усмехнулся.

– Зачем? – Кир конвульсивно дернул плечом. – От кого? Там ведь будут ваши... Вряд ли генерал Лерми начнет резать и грабить горожан. По крайней мере, если то, что мне про него рассказывали, правда.

Да даже если не правда, все равно не станет. Не совсем же он безумен, разорять собственную столицу. Тем более, если горожане сами сдадутся.

– А ваши? – мягко, как душевнобольному, напомнил миэль. – Что в таком случае станут делать ваши, ммм, люди?

Как будто его это волнует!

– А мои... Давайте начистоту. Те, кого я оставлю, смогут что-то, – Кир искренне рассчитывал на это, – в случае волнений в городе, но не вря ли способны успешно защищать город в случае осады, как вы мне уже любезно напомнили. Если я проиграю, или в любом другом случае, когда вам придется "защищать" город – сдавайтесь. Отдайте им столицу в обмен на возможность уйти.

Уже проговорив, Кир понял, что совсем забыл о своем собеседнике. Интересно, к кому себя отнесет жрец – к "нашим" или "вашим"? Уйдет или останется?

– А если такой возможности не будет?

Кир очень рассчитывал, что тем, кто за ним пошел, не придется умирать, разменивать людей на стены не хотелось. Но Лерми, человек, который отправил – и даже не побоялся дурной "темновластелинской" славы – голову посла, вряд ли склонен проявлять благоразумие. Или милосердие.

К тому же, если что может пойти не так, оно пойдет.

– На этот случай я ставил все необходимые распоряжения Илларию.

– Что ж, он кажется вполне благоразумным молодым человеком, – криво усмехнулся миэль.

Наверное, старик уже сто раз проклял свое решение перейти на их сторону. Предательство из благих побуждений не принесло блага ни окружающим, ни ему самому. Киру почти – на самом деле, нет – стало жалко старика.

– И вот еще, что, миэль Абрахам. У вас есть порох, то есть крлейское зелье. Нет, не спорьте, я точно знаю, что есть. Бочки с порохом забрал капитан Диллок, – еще один киров недосмотр, – так что, в крайнем случае, используйте его. Я вам еще оставляю нескольких драконов и Вилента. При любых непредвиденных обстоятельствах вы можете им приказывать.

Киру показалось, что священник несколько удивился, хотя и непонятно, чему – возможности приказывать захватчикам или тому, что его собственный капитан припрятал оружие.

Хотя, старик мог и знать. Это ведь только Кир не обращает внимания на происходящее у него под носом.

– И я очень рассчитываю не только на благоразумие Иллария, но и на ваше содействие, ваше преосвященство, – постарался завершить неприятную беседу Кирилл.

Старик так и не пожелал ему победы.

Ночью перед выступлением, когда уже все было решено, Киру не спалось. Все уже было обговорено, и с теми, кого Кир брал с собой, и с теми, кто оставался в городе. Илларий, оставленный за главного, несмотря на все протесты, кажется, наизусть заучил немногочисленные указания Кира. Забавно, что именно Иллаий не хотел бы оставаться. Кир бы, наверное, был бы не против его компании, но тогда кого бы он оставил в Олире? Леську?

Получается, что всех самых надежных – Терлика и его ученицу, Иллария, остальных – Кир оставил в столице, даже часть эльфов.

Интересно, насколько наваждения недовльны его решениям? Хотят ли созданные им химеры убивать и умирать? Ведь они же могут умереть, не так ли?

Раз уж ему все равно не спалось, Кир решил узнать ответ на возникший вопрос, так что он вышел повидать одного из своих драконов. Постовые покосились на него с явным недоумением, но остановить не решились.

А вот дракон, красный и самый крупный из своих сородичей, отреагировал на его присутствие не сразу.

Кир прислонился к покрытому чешуей боку: так было теплее.

– Вы хотите остаться или пойти со мной? – отчего-то Кир знал, что дракон слышит.

Золотистый глаз чуть приоткрылся.

Пожалуй, вопрос несколько запаздал. Кир подумал о том, что он будет делать, если наваждения сочтут нужным сказать, что хотят остаться.

Тогда, решил Кир, тогда он не будет их заставлять, не будет ничего приказывать, и гори все оно синим пламенем.

– А если мы хотим остаться, – лениво скосил глаз дракон, – то ты останешься вместе с нами, создатель?

Из ноздрей дракона поднимались вверх раскаленные кольца пара.

– Нет, я не могу, – снег вокруг чудовища полностью растаял. Кир уселся прямо на землю, вытянув ноги. Если поднять голову к небу, то можно было увидеть множество незнакомых созвездий. Кир так и не посмотрел.

– Тогда разве у нас есть выбор? – пробормотал дракон, вновь закрывая глаз.

Больше они ни о чем не говорили до самого рассвета.

м иэль Абрахам

Когда большая часть захватчиков убралась из его города, миэль Абрахам не почувствовал облегчения. Скорее смертельную усталость. Но вряд ли ему удастся, наконец, отдохнуть: миэля вновь мучали дурные предчувствия. Неужели это ты, милосердный Данан, посылаешь мне свои знаки? Но миэль Абрахам давно разучился читать Волю Небес.

Возможно, еще с первого предательства, с первой крови во сеообщее благо, все полетело в бездну. Но сейчас он слишком стар, чтобы считать свои ошибки. Новых попыток все равно не будет.

Желел ли он о своем решении сдать город? Абрахам не знал даже сейчас, после первого поражения темных, после того, как Михель донес ему – и он, да простят его боги, все еще раздумывал о том, сообщать ли темным – что герцог Норэ все-таки перешел перевал. Не знал, потому что на иной чаше весов была крысиная болезнь, демон, и медленная смерть горожан от голода в осажденной столице.

Не будет ли им грозить то же теперь? Что ж, в таком случае старик Абрахам примет свое искупление с честью.

Он больше не знал, что надо делать. Его страна горела в огне войны и болезни, а он безнадежно запутался, за чью именно победу ему следует молиться. Он устал.

Да и есть ли разница для него, для его паствы, кто победит? Скоро крысиная болезнь будет повсюду: повстанцы прорвали чумные кордоны. И они не смогут спрятаться от заразы нигде.

И еще миэля сильно беспокило, прости Данан за греховные мысли, то, что Темный говорил Диллоку, и то, что доверил тому часть власти над городом. Неужели капитан стражи впал во Тьму и ересь Бездны?

Что ж, Диллок и ранее утверждал, что согласен служить Темному Владыке, но это было до... до того, как в наполненных тьмой глаза появилась потусторонняя жуть, до того, как они все перестали быть уверенными, что проснутся утром. Абрахам был уверен, что слуги не бегут из замка только потому, что смертельно боятся.

Только теперь он всем сердцем поверил и осознал, что все речи Тьмы – суть обман и мерзость. Что ж, тот, кто пытается опровергать старые истины, должен быть готов платить за опыт. И миэль Абрахаму придется расплатиться – в этой жизни и в чертогах Данана.

Адриан, герцог Норэ

Встреча с Лерми проходит не так, как Адриан ожидал. Известия о выигранном сражении и бегстве одного из черных рыцарей застают герцога в пути и отнюдь не радуют. Если так пойдет и дальше, то вырывать свою корону Адриану придется с боем и совсем не у Врага.

Поэтому после полученных новостей Адриан спешил, почти загоняя лошадей. Они спали по три-четыре часа и ели в седле, но время все равно, кажется, утекало как песок сквозь пальцы. К счастью, спешка полность оправдалась – Адриану удалось застать Лерми в лагере.

Лерми встретил его в походном шатре – выскочка, ничтожество! – даже не соизволив выйти навстречу. Адриан, пробираясь сквозь лагерь, заполненный солдатней, пьяной от победы, и изо всех сил пытался усмирить овладевающую им ярость. Старик украл его победу!

Старик ему явно не обрадуется, мысленно ухмыльнулся Адриан, откидывая полог походного шатра. В глаза сразу бросился расположенный прямо посередине палатки деревянный стол, явно отобранный у каких-то пейзан, почти полностью завален картами, лишь на краю приткнулся кувшин.

Лерми в ответ на приветствие соизволил только слегка приподнять голову от карт да кивнуть на колченогий, явно наспех сколоченный табурет.

– Зачем вы здесь, герцог?

Доле на встрече не присутствует даже номинально.

– Это долг каждого честного жителя королевства и верного поданного бороться против Тьмы.

– Что ж, верный поданный, – старик неприятно усмехнулся, оскалив гнилые зубы, – кажется, вы обещали нам поддержку Эллирии. Видимо, к старости я совсем ослеп, коли не вижу здесь знамен Талена.

– К сожалению, из-за непредвиденных обстоятельств – возможно, вы слышали о раннем снегопаде, завалившем перевалы? – выступление союзнической армии пришлось отложить. Как вам известно, я не властен над погодой, генерал, – несмотря на все сильнее обуревающую его злость, Адриану удалось говорить спокойно. – Но мой долг не позволил мне остаться, пока мои соотечественники борются против зла. К счастью, моим людям и отряду полковника Трюона, сопровождающему Ее высочеству принцессу Арлинду, удалось успешно преодолеть перевал.

– Вы притащили еще и девчонку? – в голосе Лерми явное удивление. – Вы совсем ополоумели, герцог? Вы понимаете, что если ее убьют, то нас ждет в лучшем случае дипломатический скандал!

Возможно, но без ее присутствия у него бы было в три раза меньше людей. Тем более, если все сложится согласно плану, Тален будет вынужден оказать поддержку будущему зятю. Адриану надо всего лишь проследить, чтобы девчонка дожила до конца компании.

Конечно, первая победа была за Лерми и люди это запомнят, но ничего еще не потеряно, тем более, если действовать правильно. Адриан уже связался со своими людьми и отправил вести кое-кому из старых союзников, теперь надо как-то избавиться от Лерми. Возможно, настала пора поприветствовать сиятельного Доле.

Когда разведчики приносят известие о том, что Темный со своими тварями покидает столицу, Адриану сначала кажется, что он ослышался. Путь на столицу открыт!

Адриан благодарит Зеленую Матерь от всей души. Кажется, ему довелось родиться под счастливой звездой. Первому, кому удастся успешно закрепиться в столице, потом будет легче доказать свою власть. Адриан просто не может опять упустить свой шанс.

Позже, на спешно собранном совете, герцог Норэ пытается убедить в этом остальных. К сожалению, большинство преданных ему, Адриану, людей до сих пор не прибыло, а генерал Лерми убежден, что Олира – это ловушка.

– Мы должны закрепить наш успех. Раз уж так вышло, что путь к столице открыт, – Адриан обводит собравшихся многозначительным взглядом. Еще окончательно не отошедший от возлияний Доле явно воодушевлен, как и некоторые другие командиры. Некоторым словам Адриана Доле аж кивает, словно театральный болванчик, зато эллирианская принцесса – зачем Лерми вообще допустил бабу на совет! – выглядит странно недовольной. Хотя, странно ожидать от бабы понимания в военных делах!

Плохо лишь то, что эллирианцы демонстративно подчиняются только своей принцессе. Ну да ничего, Ариан ночью ее... уговорит.

– Наш успех, герцог? – насмешливо сипит старик Лерми, щуря близкопосаженные глаза. Адриану хочется вырвать язык у этого случайно возвысившегося нищего барончика.

– Я не думаю, что сейчас время делить неслучившуюся победу, барон Лерми, – возражает Доле. Адриан улыбается про себя: время, проведенное в совместных пьянках с этим идиотом и его приятелями, себя окупило. Теперь Доле полностью убежден в собственной гениальности, которой не дает развиться только зависть и трусость Лерми, и готов оказать всестороннюю поддержку более смелому человеку.

Что еще приятнее, избавиться от Доле позже будет куда проще.

– Не стоит недооценивать противника, герцог, – скрипит старик, – и то, что вы предлагаете, это глупость, если не предательство. Допустим, мы возьмем сейчас Олиру, но что дальше, герцог? Не стоит ли прежде вышвырнуть остальных ублюдков с нашего севера? И месторасположение Врага нам всегда известно, в противном случае.

Слова Доле он по привычке высокомерно игнорирует, и этим вновь совершает ошибку. Адриан видит, как от гнева раздуваются ноздри, краснеют шея и лицо у Доле, и полностью доволен.

И пусть Лерми считает, что глупо оставлять большую часть войска Темного и самого Отца Лжи позади, большая часть армии, генералы и солдаты, воодушевленные первой, но не последней победой, пойдут за ним, Адрианом.

– Я понимаю ваши опасения, генерал, – улыбается Адриан, – вы устали, вы считаете, что древние легенды правдивы. Но подумайте сами, зло многократно было побеждено ранее, так почему не сейчас? Просто подумайте, вряд ли то, что Темный позволил заключить себя в кольцо, можно считать дальновидной стратегией и расчетом. У нас есть шанс закончить цикл малой кровью и отвоевать свою землю. Ну же, господа, решайтесь!

План Норэ осуществляется не полностью: люди идут за ним, но куда меньше, чем он рассчитывал. К нему присоединились Доле и его ближайшие приятели и перебежчики-бароны, решившие выслужить прощение захватом столицы, основной костяк же остался верен Лерми. Что злило куда более, эллирианские псы со своей ведьмой также остались в лагере. Адриан в бешенстве от того, что эллирианская шлюха посмела предпочесть Лерми ему, посмела поставить под сомнение его решение. Что ж, она еще пожалеет. Она и все остальные.

Его Величество Адриан Первый может быть не только милостивым.