Текст книги "Нф-100: Лунапарк Короля Мертвых (СИ)"

Автор книги: Мария Гинзбург

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 15 страниц)

Дэззуо говорил правду, не заостряя внимания на мелочах. Варгит наверняка понял его в том смысле, что Платон будет атакован сводной армией биоформов. Реальность была страшнее, но Фосерри не хотелось рассказывать Варгиту об особенностях некоторых психократических ритуалов. Если бы люди из Платона успели напасть на Ауссоле до того, как он приступил бы к завершающей фазе ритуала, возможно, им удалось бы даже убить его. В любом случае, это оттянуло бы начало последней фазы ритуала на несколько часов, а может быть даже и больше.

Именно этих нескольких часов могло не хватить Дэззуо и его маленькому отряду, чтобы покинуть Луну.

– Ах вот как! Спасибо, что предупредил. Я обязательно свяжусь с Миларином, – сказал Варгит.

– Попробуй, будь другом, – сказал Фосерри. – Миларин должен знать еще вот что. Тот, кто сейчас пользуется Князем Мертвых как джойстиком, опасный противник. Его можно остановить разве что выстрелом из ракетомета в упор.

Дэззуо налил себе и Варгиту еще глинтвейна. Когда он пошевелился, Варгит заметил небольшой хвостик татуировки, выглянувшей из-под воротни-ка. Многие игроки делали себе татуировки, в знак принадлежности к какому-нибудь клану или для красоты. Некроманты татуировали себе магические глифы для повышения неуязвимости и увеличения мощности накладываемых чар. Что с того, что желаемый эффект достигался благодаря наноботам, вхо-дившим в состав татуировочной краски? У Варгита то же имелась татуировка. По игровой легенде, этот глиф нанесла на шкуру дракона Карнеолия, чтобы превратить Варгита в двойника Лашена, короля Виндкасла. Дэззуо и Катензуф не были первыми инопланетянами, повстречавшимися Варгиту на его жиз-ненном пути. И эти воспоминания хранились в его памяти совсем не в папочке "Детские годы чудесные", а в задвинутой на самые задворки подсознания полке с лаконичным заголовком "Кошмары". Но при виде татуировки Варгит испытал симпатию к Дэззуо. Этот гость из далекого мира был чем-то похож на него самого.

– Форс, а тебе уже приходилось бороться с взбесившимися биоформами раньше? – с большим интересом спросил Варгит.

Фосерри расценил переход к неформальным темам как чрезвычайно благоприятный знак. Сначала оборотень держался настороженно, отделываясь краткими репликами. На пути в Курнашово маленькому отряду Дэззуо наверняка еще не раз пришлось бы пробиваться через восставших мертвецов. Дракон класса "энергетическая фурия" был бы просто бесценен в качестве эскорта.

Дэззуо и не подозревал о разговоре, состоявшемся между Гердой и Варгитом на пути к заимке.

* * *

Ветер свистел в ушах. Герда зябко поежилась – наверху было гораздо холоднее. Как всегда.

– А ты, Жанна, опять идешь до конца? – спросил Варгит. – На север, к своему любимому?

Герда печально улыбнулась.

– Вар, детство закончилось, – сказала она. – И Тимура Каггадила больше нет. Как и не было никогда. Есть только большая и опасная кукла, которая носит его имя.

– Раньше его имя носила кукла хотя бы красивая, – понимающе усмехнулся Рин.

Герда промолчала. Дракон обернулся, изогнув свою длинную гибкую шею.

– Прости меня, – сказал Варгит. – Это ваше личное дело.

– Смотри, куда летишь, – ответила Герда.

Дракон отвернулся. Некоторое время они оба молчали.

– Я хотел сказать, что готов разделить с тобой любой твой путь, куда бы он ни лежал, – произнес Варгит наконец. – Если ты, конечно, не возражаешь против моей компании.

– Мы идем в Курнашово. Богдану нужно вытащить оттуда своих друзей. Я буду рада, если ты составишь нам компанию. Поговори об этом с Фосерри, – добавила Герда. – Он наш командир.

* * *

И таким образом, пока Варгит ломал голову над тем, как бы ему напроситься в попутчики спейс-рейнджерам, Дэззуо изо всех сил пытался сообразить, чем можно завлечь биоформа в их компанию. Благодаря этому беседа и имела несколько судорожный характер; нет ничего сложнее, чем завербовать агента, который только и ждет случая перейти на вашу сторону.

– Нет, – отрицательно покачал головой Фосерри. – Ничего подобного тому лунапарку, что у вас устроен здесь, я не видел. Самое похожее, что мне встречалось – это планета подростков у гетейне.

– Планета подростков? – переспросил Варгит.

– Да. Есть цивилизации-дети, есть цивилизации-подростки, есть взрослые, есть старики, – принялся объяснять Дэззуо.

– Я слышал такую теорию относительно развития и умирания этносов, как людей, – нетерпеливо перебил его Тин.

– Прекрасно, тогда ты понимаешь, о чем я говорю, – кивнул Фосерри. – Только эта теория далеко опередила ту стадию развития, на которой находится цивилизация Земли. Вы – дети, и только вступаете в подростковый возраст.

– Не согласен.

– Давай я назову несколько признаков, и ты скажешь, соответствует или нет. Я на Земле в первый раз, с вашей историей не знаком, ты в выгодных условиях.

– Давай, – кивнул Варгит.

– У вас была монотеистическая религия. Ваш бог-отец был суров и беспощаден. Ваш разум – слаб и ненадежен. Возможно, таких религий было несколько. Представители различных культов резали друг друга пачками.

– Да, так и было, – согласился оборотень.

– Сейчас роль религии упала, а вместе с ней и рождаемость. Одновременно выросли среднее благосостояние и возраст вступления в брак. Вы живете в свое удовольствие. Вы больше не слушаете своего небесного отца, потому что его нет.

– Ну, да.

– И вы играете в игры. Вы превратили целый спутник в свою детскую комнату.

– Дело в том, – начал было Варгит, но Форс перебил его:

– Я скажу, в чем дело. Подростки требуют себе таких же прав, как и взрослые, а обязанности желают нести, как дети. Мир взрослых скучен и жалок. При этом он требует усилий для достижения цели, опасен и преисполнен рисков. И поэтому взрослеть не хочется. Человек уже знает, что может ошибаться, но отвечать за свои ошибки он не хочет. Хочется иметь все удовольствия взрослого мира – секс, власть, знания – в любом порядке. Приоритет зависит от личного характера каждого. Но не хочется предохраняться – хочется трахаться, когда захочется. Никто не хочет заводить детей. Детям дети не нужны. Не хочется обуздывать людей на самом деле, не хочется просиживать штаны в библиотеке. Вера в чудо еще жива; хочется взмахнуть палочкой, и все твои желания сразу сбудутся.

– Ну, да, – неохотно признал Варгит.

– Гетейне нашли свой способ решения этой проблемы, – продолжал Фосерри. – По достижении определенного возраста их дети становятся непокорными, агрессивными и опасными – совсем как подростки Земли. И тогда их отправляют на другую планету.

– Гетейне покоряют другую планету для себя руками своих детей? – удивился оборотень.

– Не могу сказать точно, – сказал Фосерри. – Тебе лучше поговорить на эту тему с Неймером. Он – гетейне и знает, что да как. Завтра, например, по дороге в Курнашово.

Варгит понял, что вот он, долгожданный шанс.

– Мне можно пойти с вами? – спросил он.

Фосерри кивнул. Варгит поспешно отвернулся, пробормотав "еще глинтвейна сделать". Он чувствовал, как его губы расплываются в глупой счаст-ливой улыбке, и не хотел, чтобы Дэззуо видел ее.

* * *

Дождь долго барабанил по крыше, истощил ночные тучи и наконец перестал. В комнате благодаря плотно закрытым ставням царил приятный полумрак, на фоне которого тело Герды казалось сияющее-белым. Кровать оказалась достаточно просторна. Неймер смог даже лечь на спину и раскинуть свои крылья, которые не по-местились на узкой скамейке в беседке «Посидонии». Груди девушки, маленькие и круглые, как две дыньки, ритмично покачивались в такт ее движениям. Неймер смотрел на них, сколько хватило сил. Затем взял их в руки так, что черные соски оказались между его пальцев. Неймер перевернул Герду и принялся целовать эти крошечные пики, ласкать их языком и губами, а затем отпустил их, и стал раскачиваться сам, и слышал еще голос Герды, задыхающийся, требовательный – «двигайся, двигайся!». И он двигался, сколько мог.

Некоторое время они лежали молча, отдыхая. Крылья Неймера всегда удивляли и притягивали Герду. Девушка не смогла отказать себе в удоволь-ствии тихонько потрогать эту плотную кожистую перепонку. Она осторожно касалась толстых золотых колец на ее верхнем крае. Кольца нежно звенели.

– Мы не могли бы поговорить немного? – спросила Герда.

Она наигралась с крылом Неймера и теперь рисовала пальцем какие-то таинственные знаки на его животе.

– Да, – сказал Неймер, не открывая глаз.

– Это правда, что ты искалечил женщину, свою подругу, за то, что она отказалась принять тебя таким, какой ты есть? – спросила Герда. – За то, что она требовала от тебя соответствия своим иллюзиям?

Крылья Неймера резко встопорщились. Одно из них зацепилось за смятую простыню и порвало ее. Зазвенели кольца. Неймер сразу догадался, кто просветил Герду насчет той старой истории. "Будь ты проклят, Богдан, и язык твой чересчур длинный", подумал гетейне в ярости.

– Да, – медленно проговорил Неймер.

Он не хотел ни оправдываться, ни лгать. Катензуф понял, что сейчас придется покинуть эту комнату. Но он твердо знал, что на этот раз после его ухода Герде врач не потребуется. Неймер поклялся себе, что не тронет ее и пальцем, что бы она сейчас ни сказала. "А то так недолго и по-настоящему свихнуться", подумал он.

– Давай уравновесим ситуацию. Я расскажу тебе кое-что о себе.

Это были самые неожиданные и удивительно верные слова. Неймер открыл глаза и кивнул.

– До того, как Дримуорлд запустила своих зверюшек на лунный полигон, софт протестировали в сети. Это называлось "многопользовательские он-лайн игры", – начала свой рассказ Герда. – Игрок надевал специальный костюм, типа водолазного, и оказывался в иллюзорном мире. Там было все – горо-да, леса, фермы... Виндкасл и Шарнатт точно повторяют свои компьютерные прототипы. Это была иллюзия, вроде того романтичного озера, что ты пред-лагал создать. Только поставщиком иллюзий, то есть контента, был Дримуорлд. В том мире можно было ходить, бегать, драться на мечах. Все как по-настоящему. До войны эти игры были двумерными. Но всемирная организация здравоохранения говорила о том, что это вредно – так много времени прово-дить в неподвижности и только лупить по клавишам. И тогда создали вирт-костюмы.

– И что же Дримуорлд брали за создание иллюзий? – с интересом спросил Неймер.

– Вирт-костюм стоил недорого, – сказала Герда.

Она сидела на постели по-турецки и теребила в руках край одеяла. Распущенные черные волосы Герды струились по плечам.

– Игры, как правило, были бесплатными. Платные версии предлагали больший набор функций персонажа, и только. Я играла в платную, но бес-платно. Я тестировала софт для будущих биоформов. После каждой битвы я читала журналы, дампы, писала отчеты, исправляла глюки и баги. Так вот. Люди, бывают, проживают в тех мирах целую жизнь. Там нужно сражаться, искать сокровища, помогать своему клану ну и много чего еще. И у меня там был... друг. Он был крутой воин, обаятельный и популярный.

Неймер приподнялся на локте, подвинул себе под спину подушку и заметил:

– Виртуальный секс, надо думать, мало чем отличался от настоящего.

– Да, – сказала Герда. – О наших отношениях знали многие, мы были...

Она невидящим взглядом смотрела в потолок и улыбалась.

– Как двойная звезда, на которую смотрели другие влюбленные. Как король и королева, как столпы вечности, – медленно произнес Неймер.

По щеке Герды покатилась слезинка, и она смахнула ее.

– Да, – благодарно кивнула она. – Да. Но в этих мирах можно было выбрать себе пол, отличный от настоящего.

– Око Транктора, – пробормотал Неймер. – Твой герой оказался девушкой!

– Да, – с усилием ответила Герда. – Потом я поняла, что она рассказывала мне многое из своей реальной жизни... Она сочинила себе несущест-вующую сестру и делилась со мной ее проблемами, иногда спрашивала моего совета. Я даже знала ее настоящее имя. Она называла своим именем эту придуманную сестру. Мне в голову не могло придти, что этот смелый, дерзкий и амбициозный воин – девушка с почти непроизносимым, немного неприлич-ным именем. Так вот, ее... наш враг украл ее фотографии и выложил их на общем форуме. Его... ее аккаунт удалили. Правила Дримуорлда и сейчас строго требуют анонимности игроков. Тот, чье настоящее имя или внешность стали известны, лишается права играть.

– А ты?

– Я удалила свой профайл сама, – ответила Герда. – Я больше не видела в этом смысла. Однако эта история стала известна слишком многим. Все игроки были уверены, что уж я-то знаю, кем был Тимур на самом деле. Меня стали считать лесбиянкой. У нас к этому спокойно относятся. Но я не лесбиянка и никогда не интересовалась женщинами.

– И вы с ней после этого не встречались в реальности? – спросил Неймер.

– Нет, – сказала Герда.

Она поняла, что сейчас расплачется по-настоящему, но сдержалась.

– Я с ней даже не разговаривала, когда она появилась на форуме в последний раз – попрощаться. Ты понимаешь, я, как и все, искала не только сек-са, но и духовной близости с мужчиной. И мне казалось, что я нашла. Она была идеальным мужчиной, лучшим, чем любой настоящий мужчина. Она пони-мала меня, знала, что мне нужно...

– Еще бы, – заметил Неймер.

– И после Тимура я поняла, что если для женщины лучший мужчина – это такая же женщина, ни взаимопонимание, ни счастье с мужчиной невоз-можно в принципе. Вы слишком другие, чем мы.

– Горький вывод, – заметил Неймер. – Но логичный.

– Я к чему веду, – закончила Герда. – Не надо иллюзий. Зачем лезть из шкуры вон, что-то изображать, напрягаться? Тебе немного легче, чем земля-нам, ты телепат. Ну и отлично. Давай просто заниматься любовью, и все.

– Вот как, – задумчиво проговорил Неймер.

– Да.

– Я согласен, – сказал гетейне. – Тогда давай договоримся. Ты будешь заниматься сексом только со мной, по крайней мере, пока мы не покинем Луну. Я же тебя устраиваю?

– Устраиваешь, конечно, – кивнула Герда. – Ты мог бы не беспокоиться на этот счет. Я слишком ленива, чтобы крутить многоплановые интрижки.

"Ты-то да, а вот Богдан уже положил на тебя глаз", подумал Неймер. Зачем киборг вытащил на свет ту старую историю с Риэлой если не для того, чтобы оттолкнуть Герду от Неймера?

– Смотри, уговор дороже денег, – сказал Неймер и обнял Герду.

Гетейне спрятал лицо на груди девушки. Герда провела рукой по коротко стриженным черным волосам Неймера. Она испытывала странное облег-чение от того, что этот разговор, к которому она готовилась и которого боялась, прошел так спокойно и легко. Неймер поцеловал ее. Поднявшись с постели, гетейне принялся одеваться. Герда достала из рюкзака расческу и разноцветные резинки. Надо было заплести косу.

– А... Я похож на него? – спросил Неймер. – На ту трехмерную фигурку, в которой для тебя собралось все счастье и боль мира?

– Нет, – сказала Герда, расчесываясь. – У него были светлые глаза и волосы.

Гетейне мягко улыбнулся.

– Я рад. Если бы ты искала его во мне, это значило бы, что ты так и не освободилась от его чар, – сказал он. – А мне было бы немного печально знать, что ты хочешь не меня, а лишь отражение его идеального образа.

– Ну, как видишь, тебе не о чем грустить, – заметила Герда.

* * *

Миларин Штильнахт вошел в каминную замка Данелорн и аккуратно, чтобы она не стукнула, притворил дверь. Некромант не хотел будить измучен-ных беженцев, спавших в гостевых комнатах на этом этаже замка. Впервые за много дней люди были в безопасности. Кошмары будут мучить их еще дол-го. Но своей цели они достигли, спаслись из лап обезумевших биоформов.

Миларин обернулся и увидел, что, несмотря на поздний час, он в каминной не один. Сильвия, как и остальные биоформы, почти не нуждалась во сне. Королева Вернувшихся вольготно лежала на уютной софе. Ее глаза алели в темноте, словно угли.

– Ты ходил гулять? – спросила она. – Кристина тоже убежала.

Лицо Миларина представляло собой грубую черную маску, за исключением глаз и губ. Сильвии показалось, что в глазах свирепого некроманта бле-стят слезы. Сильвия, встревожившись, села на софе.

– Что случилось, Мил? – спросила она.

Миларин опустился в тяжелое дубовое кресло с резными ручками, стоявшее у изголовья софы. Негромко звякнули цепи, нашитые на его черный балахон. Миларин отставил свой длинный посох. На него, как оливка на вилку, была насажен зеленый кристалл, своей формой напоминавший страусиное яйцо. Сейчас не светился даже кристалл, словно подчеркивая глубину горя некроманта.

– Варгит жив, – произнес Миларин. – Он встретился с Жанной.

– Она идет к нам на помощь? – обрадовано спросила Сильвия.

– Она здесь не одна, а с отрядом спейс-рейнджеров из Космопола. Они направляются в Курнашово. Они пытаются разобраться, в чем дело, – отве-тил некромант. – Самое главное, что это не люди "Дримуорлда".

Миларин покачал головой и горько усмехнулся.

– Командир спейс-рейнджеров через Варгита посоветовал нам кое-что предпринять, – сказал Миларин. – Я попытался, но...

* * *

Антон Белластра принял некроманта в своем кабинете. На стенах висели картины, изображавшие самые славные битвы космодесантников. Инкви-зитор смотрел на гостя настороженно. Зачем к нему пришло это чудовище, на иглах стальных наплечников которого покачивались при ходьбе отнюдь не пластиковые черепа? Разве что затем, чтобы устранить главного защитника человеческой расы и открыть ворота Платона своим собратьям-биоформам.

Миларин Штильнахт не мог видеть рук Белластры из-за столешницы красного дерева. Но он догадывался, что Антон сейчас сжимает в руках совсем не самопишущую ручку.

– Я бы не надеялся на помощь с Земли, – сказал Миларин.

– Почему?

– Однажды у Дримуорлд уже возникали проблемы в игровом мире... Ты ничего не слышал об этом?

Антон нахмурился. Ему очень не понравилось, что какая-то биомеханическая тварь, порождение Хаоса, позволяет себе обращаться к нему, инквизи-тору, опоре Света и Порядка, на "ты", но он сдержался.

– Нет, – отрывисто бросил Белластра.

– Я так и думал, – кивнул Штильнахт.

Цепи, нашитые по подолу и краям его черного балахона, пропели свою негромкую песнь.

– Тебе придется немного послушать нашу историю, чтобы понять, что произошло тогда.

– Говори.

Штильнахт задумчиво уставился на зеленый кристалл, укрепленный в разлапистом навершии его магического посоха, словно ожидал увидеть в нем дела давно минувших дней. Миларин не хотел делать свое предложение в лоб. Некромант справедливо полагал, что тогда Белластра откажется наотрез. Штильнахт хотел подготовить инквизитора, плавно подвести к тому единственному решению, которое могло спасти их всех.

– В сетевых играх людям разрешали играть за плохишей, – начал Миларин. – "Дримуорлд" возродил свои довоенные наработки по играм он-лайн, но во время войны многое было утеряно, и они решили начать все сначала. Мы, тогдашние игроки, качали колыбель цивилизации истории Салиндора... Так вот, был такой Тимур Каггадил, принц одного из государств людей. Согласно сценарию, его должен был обольстить демон по имени Зулнер. Падший принц должен был найти магический шлем, в котором жил этот демон. Затем надеть шлем Зулнера и слиться с демоном. Говорили, что тому, кто добудет этот шлем, компания оплатит пожизненную игру на Луне в любой роли. Из-за этого у Тимура было много конкурентов – многие игроки хотели добыть шлем Зулнера сами. Еще у Тимура была и верная подруга, Жанна Онормарш. По сценарию, Жанна должна была расстаться с Каггадилом еще до того, как демон обольстит его, и выйти замуж за принца Виндкасла. Нам сценарий прочитать не дали, и в игре все получилось иначе. Тимур был харизматичным парнем... Жанна пошла с ним до конца.

– В сценариях всегда все иначе, чем в игре, – заметил Антон.

Миларин покосился на него. Глаза Антона были яркими, подвижными и умными, как у крысы.

– Чем в жизни, ты хотел сказать, – поправил инквизитора Штильнахт. – Тимуру пришлось зарубить одного бывшего соратника и конкурента прямо на пороге сокровищницы, где хранился желанный шлем. В отместку проигравший показал всем остальным участникам игры настоящее лицо Тимура Каггадила.

– Показал настоящее лицо? – недоверчиво переспросил Антон.

– Да, – кивнул Штильнахт.

Четыре черепа на его плечах утвердительно качнулись в такт.

– Он выложил на общем форуме фотографии Тимура.

– Но это...

– Да, это строжайше запрещено правилами. Игрока, анонимность которого раскрыта, исключают из игры, – сообщил Миларин.

– Это правило не изменилось и сейчас, – заметил Антон.

– Человеком, который играл за Тимура, оказалась миловидная блондинка лет двадцати, – внимательно глядя на Белластру, продолжал Миларин.

"Догадается или нет?", думал Штильнахт. Но он переоценил умственные способности собеседника. Антон презрительно усмехнулся и уточнил:

– У вас допускался кросс-пол?

– Из-за этого случая кросс-пол и был запрещен в последующих играх, – подтвердил Миларин. – Потому что последствия оказались сокрушительными. Аккаунт Тимура заблокировали, конечно. Его подруга удалила свой профайл сама. Мы здорово передрались между собой за шлем, его чуть не схватил Зараон Кордстинг... Но в итоге шлем достался Толбару Айнессину. И вот тут случилось то, о чем я хотел рассказать тебе.

– Ну наконец-то! – не скрывая иронии и нетерпения, произнес Антон.

– Никто не знает, была ли это ошибка в программном обеспечении или Тимур взломал систему и что-то намудрил там перед тем, как его заблокиро-вали, – сказал Миларин. – Его прощальные проклятия и угрозы никто не принял всерьез... Но Толбар умер, Зараон тоже. А все остальные ведущие игроки получили травмы разной степени тяжести.

– Это бывает, – пожал плечами Белластра. – Нужен хилер.

Штильнахт тяжело посмотрел на Антона.

– Ты не понимаешь. Умерли не персонажи, а игроки. Я, например, заполучил раннего Паркинсона. Но не всем так повезло. Так вот, о том, что тогда случилось... о гибели людей... Об этом никто так и не узнал.

Между собеседниками на столе стоял причудливый канделябр о шести настоящих свечах. Белластра глубоко вздохнул. Изломанные тени от заколебавшегося пламени перерезали его лицо.

– Но как же вы... – пробормотал Антон.

– "Дримуорлд" откупился от нас. Мне дали это новое тело. Теперь я могу жить только на игровой селенотории. Даже если бы я захотел рассказать об этом кому-нибудь, я не смогу. При виде меня игроки вытаскивают свои мечи и бросаются вперед. Да я и не собирался рассказывать никому. Дело в другом.

– Те люди, которые умерли... – медленно произнес Антон.

Он наконец начал понимать.

– Да, – кивнул Миларин. – Некоторых я знал лично. Мы вместе работали. Так вот, официально их перевели в дальний филиал компании. По странной случайности, он находился в той части планеты, где нет интернета и мобильной связи.

– О силы Света и Порядка! – воскликнул Белластра. – Но "Дримуорлд" не мог тянуть эти... мертвые души вечно!

– А компания и не тянула, – холодно сообщил Штильнахт. – Через несколько месяцев, с большим разбросом мест и обстоятельств, все эти люди погибли от несчастных случаев.

– И теперь, когда у них снова произошел сбой оборудования... – страшным шепотом произнес Белластра.

– В отряде Лашена было десять тысяч человек, сюда добрались едва ли восемь. И это еще вместе с ночными эльфами Сильвии. А сколько трупов осталось в разгромленных городах? Если клерки Дримуорлда и прибудут сюда, то только с одной целью. Прикончить нас. Но я бы на их месте оставил нас умирать.

– Что ты предлагаешь? – осведомился Белластра. – Не посылать никаких сообщений компании о том, что есть выжившие? Не раскрывать место, где мы находимся? Это звучит разумно!

Миларин вздрогнул. Он и не подозревал о том, что у космодесантников имеется возможность связаться с Землей.

– А ты можешь это сделать? – спросил некромант. – Послать сообщение на Землю?

Белластра замялся.

– Среди игроков много технарей, а простейший передатчик можно собрать даже из того оборудования, что у нас есть, – ответил он.

Штильнахт решил, что Антон лжет. Но не подал виду.

– Попробуйте, – безразлично сказал некромант. – Но я бы посоветовал вот что. На востоке, в кратере Евдокса, есть поселок, где проводят техническое обслуживание биофрмов, Курнашово. Там наверняка творится тоже, что и здесь. Биоформы взбесились внезапно, вряд ли все успели улететь. Навер-няка там осталась куча брошенных гравилетов. Настоящих гравилетов, жители Курнашово мотались на Землю постоянно. До Курнашово вполне можно добраться на вашем штурмкатере. Пусть хоть кто-то один вырвется отсюда, вернется на Землю и сообщит обо всем прессе. Тогда за нами пришлют настоящий спасательный отряд, а не убийц.

– Но если бунт биоформов не коснулся Курнашово, если там сидят работники Дримуорлда, мы попадем из огня да в полымя! – живо возразил Антон.

– Но все равно, попробовать стоит. Это наш единственный шанс. Что же сидеть, сложа руки?

– А никто и не сидит, – скучающим тоном ответил Белластра. – Все готовятся к атаке биоформов. Они скоро доберутся сюда. Что может быть лучше, чем погибнуть в бою?

– Победить и выжить, – сказал некромант. – Если ты любишь драться, я могу посоветовать кое-что другое.

Миларин проговорил следующие слова спокойно и безразлично, словно эта идея только что пришла ему в голову:

– Между Платоном и Евдоксом, в кратере Аристотель находится крепость Князя Мертвых. Это бигбосс. Его биоформы набросились на нас, и их нападения ты сейчас ждешь. У вас же есть боевые гравилеты, и твои люди хотят сражаться. Лучше вести войну малой кровью и на чужой территории, разве нет? Зачем ждать, пока восставшие мертвецы окажутся под стенами Платона? Мы покажем вам дорогу. Парочка бомб – и все будет кончено. По крайней мере, наш полуостров станет безопасен. Можно будет добраться до Посидонии даже пешком.

Штильнахт заколебался. Варгит предупредил его, что сейчас Князем Мертвых управляет хитрый и жестокий преступник. Стоит ли раскрывать все карты и предупредить об этом и Белластру? Но Антон не дал некроманту раскрыть рта.

– Послушай-ка, биоформ, – свистящим от ярости шепотом сказал Белластра. – Я не верю ни одному твоему слову, понятно? Откуда я знаю, не отдали ли тело вашего Князя Мертвых какому-то другому игроку. А может, ты с ним в сговоре, и все, чего ты добиваешься – это заманить нас в ловушку?

– Но самая лучшая ловушка – здесь! – воскликнул Штильнахт. – Отсюда некуда бежать! Мы сидим здесь, как приманка, как жаркое на блюде! Добро пожаловать, кушать подано!

– Послушай демона и сделай наоборот, – усмехнулся Белластра. – Я понял, чего ты хочешь. Но здесь я решаю, кто и чем будет заниматься! Ни один человек не покинет надежных стен кратера, ясно?

Несколько мгновений Штильнахт смотрел на Антона своими отвратительными черно-красными глазами. Белластра стиснул болтвер под столом. Еще секунда – и он спустил бы курок.

– Очень жаль, – ровным тоном сказал Миларин. – Разрешите откланяться.

* * *

Штильнахт плакал, больше не скрываясь. Слезы текли по его черному лицу. Сильвия медленно и нежно провела рукой по груди Миларина. Вторую половину печального рассказа баньши просидела на коленях некроманта. Сильвия коснулась выпуклой нагрудной пластины с эмалью, которая изображала пылающую косматую паутину.

– Ты не понимаешь, – улыбнулась Сильвия. – Белластра просто твердо решил остаться в игре.

– Но игра закончилась, Сильвия.

– Мне ты можешь не говорить, – кивнула баньши. – Мы сделали, что могли. Посмотрим, что будет дальше.

– Возможно, не все, – сказал Миларин. – Есть еще один человек, с которым можно поговорить.

Он поцеловал Сильвию – неторопливо и глубоко.

– Простите, королева, – сказал он. – Но я вынужден вас оставить.

Баньши поднялась с колен Миларина, поправила сбившийся капюшон и сказала меланхолично:

– Тебе сразу надо было идти к ней.

* * *

Дверь ангара, в котором были заперто отобранное у беженцев оружие и уцелевшие гравилеты космодесантников, оказалась приоткрыта. А ведь еще днем Миларин видел на ней внушительный замок. В щель падала узкая полоска света. Внутри что-то негромко позвякивало. На миг Штильнахт подумал, что Белластра все же прислушался к нему. Некромант вошел в ангар.

Доминика бросила ящик с ракетами для пушки штурмкатера и выпрямилась. Болтвер почти уткнулся в грудь Миларина, и он в первый раз в жизни подумал, что пылающая паутина – символ Ордена Паука – на его балахоне слишком уж смахивает на старательно расчерченную мишень.

– Черт, я думала, что закрыла дверь, – сказала Доминика и опустила оружие. – Закрой дверь, будь добр. Как бы еще кто-нибудь не заглянул на огонек.

Штильнахт выполнил ее просьбу. Когда Миларин вернулся к Доминике, она уже втащила ящик в штурмкатер и спустилась за следующей частью груза. Миларин увидел мини-бочки с напалмом, мешок с консервами и другие припасы. Они были разложены по полу ангара на пути к штурмкатеру. Доминике приходилось укладывать груз одной, и она работала быстро и методично.

– Я хочу сказать тебе спасибо, – сказала Доминика, когда Миларин снова появился в ее поле зрения. – Я думала, ты все-таки расскажешь Антону о...

– Ты же знаешь, я умею хранить тайны, – ответил Штильнахт.

– Да, это ты умеешь лучше, чем обращаться с компом, – кивнула девушка.

– А ты что, подслушивала нас? – осведомился Миларин.

– Нет, – сказала Доминика. – Я уже спала. Белластра приперся ко мне и стал звать в крестовый поход на мерзких мутантов-биоформов, просочив-шихся в наше богоспасаемое убежище и сеющих здесь смуту по приказу своего господина, Князя Каггадила...

Штильнахт мрачно усмехнулся:

– А где Белластра сейчас?

Голубые глаза Доминики блеснули.

– Спит, – невинно тряхнув светлыми локонами, сообщила она.

"Понятно, откуда у тебя ключ от ангара", подумал Миларин, но промолчал.

– Замучался за день, бедняга... А вот как ты нашел меня? – довольно холодно осведомилась Доминика.

– Я знал, что вы живете в одном из коттеджей, – подал плечами Миларин. – Я шёл искать тебя и увидел свет из-под дверей ангара.

Доминика тряхнула головой.

– Ладно, к делу. Ты видел Князя Мертвых?

– Я с ним даже кофе пил, – с достоинством ответил Миларин Штильнахт. – И навещал его в психушке, когда из-за того, что его выкинули из игры, он чуть не покончил с собой.

– Да я не про себя, – досадливо отмахнулась Доминика. – А про ту куклу, что сейчас взбесилась.

– Ты собираешься в Сноуфанг? – уточнил Миларин. – Все эти ракеты и напалм – для Князя Мертвых?

– А кто, кроме меня? – ответила Доминика.

На один безумный миг Штильнахту показалось, что Доминика собирается в кратер Евдокса, чтобы сесть там в настоящий гравилет и отправиться на Землю за помощью. Миларин понял, что успел позабыть ее характер. Доминика была не из тех, кто бежит за спасением; она сама была спасение.

Или смерть.

– Ты же сам видел, что такое Белластра. Первая же битва покажет, что он никакой тактик и дерьмовый стратег, и он знает об этом. Поэтому он будет сидеть здесь до последнего, – с нескрываемым презрением произнесла Доминика и продолжала деловым тоном: – Опиши мне тактико-технические характеристики Каггадила.