Текст книги "Ты не в моем вкусе (СИ)"

Автор книги: Мария Бокарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Глава 16

Валя.

Просторный холл ледового дворца уже почти опустел, последние болельщики тянутся к выходу и только наша небольшая компания не собирается уходить. Мне нужно было вернуть Максиму толстовку и ключи от машины, которые он случайно забыл в кармане.

Я чувствую неловкость за то, что по моей вине ребятам приходиться торчать здесь, хоть и не просила их оставаться, даже настаивала на том, чтобы они шли домой, ведь мне все равно придётся возвращаться в квартиру Рафальского, только им я этого сказать не могу.

Пока мы с Линой молча наблюдаем как за окном идёт дождь, мальчишки бурно обсуждают хоккейный матч и то, что было бы, если вместо Рафальского буллит пробивал кто-то другой. Я вижу. как Лине неприятно это слушать, хотя она старательно делать вид, что увлечена серым пейзажем и не обращает внимания на то, что говорят парни. Генка пытается как-то оправдать бросок Макса, но Шабалин крепко стоит на своём и считает, что Львы проиграли только по вине Рафальского.

Интересно, смог бы он сказать ему это в лицо? Сомневаюсь!

Спор парней прекращает незнакомец, появившийся неожиданно и так кстати, потому что слушать это уже невыносимо.

– Какие люди, давно не виделись! – радостно обращается к Шабалину незнакомец и крепко жмет ему руку.

Ваня отвечает тем же и стукает неизвестного по плечу.

Я не задерживаю своё внимание на знакомом Вани и отворачиваюсь обратно, а вот настроение сестры Рафальского меняется, и кажется, что напрягается каждая мышца на ее лице. Хмурится, бросает на него гневный взгляд, пока тот перекидывается дежурными фразами с моими одногруппниками и Лина резко порывается к Зайцеву:.

– Ген, нам пора. Если опоздаю домой, папа будет переживать, – торопливо говорит девушка, а потом спрашивает у меня, – Валь, ты с нами?

– Нет, мне нужно дождаться Максима

– Извини, что бросаем тебя, но мне правда пора, – пытается улыбнуться, а Генка пожмает плечами, бросая на меня виноватый взгляд.

Я киваю им и приязненно улыбаюсь, чтобы не подумали, что я обижаюсь. Они уходят, а незнакомец переводит своё внимание на меня:

– Если ты про Рафа, то ждать придётся долго

– Архип, может ты передашь ему вещи, а мы пойдём? – вставляет свои пять копеек Ваня, но я отвечаю прежде, чем тот успевает согласиться

– Нет! Я должна сама, – твёрдо произношу и отрицательно мотаю головой

Только сейчас внимательней смотрю на незнакомца и улавливаю в нем какие-то знакомые черты, даже щурюсь слегка, напрягая извилины.

Где же я тебя видела?

– Хочешь, могу проводить до раздевалки? – улыбается светловолосый парень и, вскинув брови, ждёт моего ответа

– Не стоит

– Валь, ну серьезно, иди отдай, да пойдём, сколько можно ждать? – настаивает Шабалин

– Вань, я не заставляю тебя со мной торчать, можешь идти домой, тем более мне сегодня в другую сторону, нужно съездить по делам, – спокойно сообщаю

– Лопушок, ты от меня так просто не избавишься, до остановки я тебя точно провожу, поэтому буду торчать здесь до победного

– Упёртый, – весело хмыкаю, а потом обращаюсь к незнакомцу, – ну хорошо, веди, – произношу на выдохе и светловолосый уводит меня в узкий коридор.

Пока мы идём смотрит на меня с какой-то подозрительной улыбкой и я ещё усердней пытаюсь вспомнить, где я могла его видеть.

– Я – Кирилл, – произносит невзначай и протягивает мне руку, когда мы сворачиваем за угол и исчезаем с поля зрения Вани

– Валя, – произношу быстрее, чем успеваю ответить взаимным рукопожатием, но когда касаюсь, вздрагиваю, потому в закоулках памяти, наконец, нашлась нужная полка с нашей первой встречей.

Наглый блондин из клуба «Бродвей», который считает официанток своей собственностью.

Резко выдергиваю свою ладонь из его руки и отворачиваюсь, прибавляя шаг, потому что даже улыбка его теперь кажется противной. Он не замечает перемены в моем настроении и продолжает миролюбиво беседовать:

– Жаль, что в прошлый раз нам так и не удалось познакомиться поближе

– Кому как, – небрежно бросаю, вкладывая в свою интонацию все нежелание продолжать диалог

Парень ухмыляется, а потом указывает на дверь:

– Раздевалка здесь, – нагло проводит по мне взглядом, потом добавляет с кривой ухмылкой, – ты лучше не связывайся с этим психом, он неуравновешенный, по нему дурка плачет.

Будто мне нужны его советы, у самого рожа кривая.

Игнорирую его совет, скупо благодарю блондина и быстрыми шагами двигаюсь к указанной двери, только перед тем как войти останавливаюсь, чтобы выровнять дыхание и собраться с мыслями, но сделать это не успеваю.

Дверь распахивается и оттуда вылетает Юля Новожилова, прикрывая голое тело одним лишь полотенцем. Рафальский стоит возле скамейки в том же прикиде и мне не составляет особого труда догадаться, чем эти двое тут занимались. Боюсь представить, что было бы, окажись я здесь несколькими минутами ранее, даже щеки загорелись от одного воображения.

Блондинка на миг останавливается, сначала оторопело на меня смотрит, а потом рисует на лице победную улыбку и исчезает за соседней дверью.

Вот тебе, Валя, ответный удар.

Меня не должна волновать личная жизнь Рафальского, но неугомонная фантазия рисует в голове разные картинки, от которых пальцы крепче сжимают вещи в мои руках, а к горлу подступает горький ком, который мешает произнести что либо.

В голове уже гулко орет сирена и выдаёт ярко-красное – «Опасно! Опасно! Опасно!» Я и сама удивляюсь своей реакции, знаю же, что Рафальский отпетый бабник, а меня прямо так и тянет обжечься этим пламенем.

Стараюсь натянуть маску безразличия и делаю уверенный шаг, переступая порог мужской раздевалки. Рафальский даже не смотрит в мою сторону, копошится в своей сумке, чем ещё больше меня злит.

Подхожу ближе и протягиваю ему кофту с ключами:

– Вот, возьми, ты забыл в кармане ключи, – стараюсь придать голосу твердости, чтобы он не дрожал и вроде выходит неплохо.

Черноглазый молчит и продолжает что-то усердно искать в сумке, делая вид, что меня тут нет.

– Максим, возьми вещи и я пойду, – делаю ещё маленький шаг ближе к Рафальскому и он поворачивается.

В один миг перехватывает запястье и отводит его в сторону. Сильные пальцы до боли сжимают мою руку, в черных глазах плещется ярость, а на скулах играют тугие желваки. Кофта и ключи падают на пол, но Рафальский не обращает на это внимания, припирает меня грудью к стене, отчего тело пробивает мелкая дрожь, и нависает надо мной как хищник над добычей.

– Кто он тебе? – произносит надтреснутым голосом и даже губы его становятся тверже

– Кто? – напряжённо сглатываю и почти не дышу, потому что не могу, когда он так близко

– Тот, с которым ты обнималась на трибунах, – в словах появляется злость и я оправдываю ее тем, что появилась здесь не в тот момент.

Это Юля должна быть сейчас здесь, это на неё он так злится, не на меня и это придает уверенность моему голосу:

– Тебя это не волнует!

– Я спрашиваю, что у тебя с ним? – требует он ещё более жёстким голосом и склоняет лицо ближе к моему.

Я чувствую жар его тела, вижу как напряжены мышцы на голом торсе и с каждым тяжелым вздохом в меня проникают невидимые злые импульсы, которые он мне отправляет.

– Не твоё дело, – горло перехватывает и получается произнести тихо, – я не собираюсь перед тобой отчитываться. Это только мое дел, с кем я гуляю, с кем общаюсь и с кем сплю.

– Ты спала с ним? – сочти сквозь зубы и припирает меня своей грудью к стене.

Я молчу, потому что не в силах что-то произнести. Конечно Шабалин всего лишь мой одногруппник и меня ничего с ним не связывает, но язык будто онемел и не хочет это произносить.

Вокруг нас напряжённая тишина, которая сводит с ума и звенит в ушах громче безумного крика, только в одно мгновение парень нарушает ее, громко хлопнув по стене ладонью над моей головой.

От неожиданности я крепко жмурюсь, вжимаю голову в плечи и больно прикусываю нижнюю губу. Судорожно провожу по ней языком и чувствую металический вкус крови.

Рафальский замечает мое действие, опускает свой взгляд с глаз на губы и осторожно проводит по ним большим пальцем, а потом вдруг яростно прижимается к ним ртом.

Мне кажется в этот момент я впадаю в оцепенение, в голове резко помутилось и складывается ощущение, что меня погружают под воду.

Этот поцелуй не был похож на страстный или нежный, нет, он был грубым, жёстким, настойчивым. Мои губы не поддаются требовательным губам Рафальского, но от этого он только сильнее давит на них.

Я знаю, что на моем месте сейчас должна быть другая, это не мой поцелуй, а той блондинки из группы поддержки, это ее он наказывает за свои муки, не меня.

Оглушительный, немой крик врывается в мое сознание и я отмираю. Упираюсь ладонями в сильные плечи и пытаюсь оттолкнуть от себя парня, только не могу ему противостоять, а вот пощечина получается звонкая, наверное, первый раз такая ловкая и увесистая.

– Ты – ненормальный, Рафальский, – фырчу ему в лицо и пытаюсь восстановить учащенное дыхание.

Он отстраняется от меня, проводит рукой по чёрным волосам и ухмыляется с необъяснимой тоской.

– То что нужно, Лопушок

Продолжаю тяжело дышать и сверлить его взглядом, пока не замечаю на пороге мужскую фигуру:

– Извините, что помешал, – многозначительно играет бровями парень и двигается к скамейке

– Горохов, тебе чего? – раздраженно бросает Рафальский

– Ну, вообще-то это общая раздевалка, – с улыбкой замечает, – а я за телефоном вернулся, – демонстративно трясет рукой, в которой держит телефон и уходит, а я ускользаю следом.

Глава 17

Из раздевалки я выбежала как чумная, с единственным желанием – побыстрее найти укромное место и скрыться на время от всех. Дамская комната отличный вариант, чтобы перевести дух и, к счастью, мне не долго пришлось плутать по лабиринтам ледового дворца в ее поисках, в отличие от джунглей которые образовались в моих мыслях, там отыскать ответы на вопросы оказалось куда сложнее.

Я подошла к умывальнику, зачерпнула двумя руками воду из-под крана и умыла разгоряченное лицо. Холодная, почти ледяная вода остудила меня и немного привела в чувства, жаль только, что этот холод не может проникнуть под кожу и потушить основное пламя.

Холодной рукой прикоснулась к губам, но они по-прежнему горели и помнили жесткие, настойчивые губы, а особенно послевкусие поцелуя. Сладкое и гадкое одновременно.

Да что со мной такое?

Даже мой первый поцелуй не вышиб меня так эмоционально. Да что уж тут говорить. Мой первый и единственный секс, который не принёс ничего кроме разочарования, не смог поднять такую бурю ощущений внутри меня.

То, что сейчас происходит со мной не поддаётся никакому объяснению, это какое-то наваждение, которое в миг накрыло и не торопится отпускать.

Наивно полагать, что Рафальский воспылал ко мне любовью, я не хочу фантазировать невозможное и видеть розовое небо с летающими единорогами. Все, что сейчас произошло вполне объяснимо и не имеет ко мне никакого отношения. Он просто залечивал мной старые раны, которые сковырнули ему за миг до моего появления.

Однако, несмотря на эти вполне логичные рассуждения, где-то внутри меня ворочался маленький червячок, который вселял в меня смуту и тихонько шептал: «А что, если ты ему понравилась, и этот поцелуй – наказание за то, что заставила ревновать, ведь не зря же Шабалина припоминал?»

– Валя, будь реалисткой, где ты, а где он? Уймись и включи холодный рассудок, – твержу себе в зеркало как сумасшедшая и с глупой улыбкой мотаю головой.

Как хорошо, что здесь никого нет. Никто не видит мое состояние и не слышит тот бред, который у меня в голове.

Я не должна позволять ему превращать себя в субстанцию и исцеляться за мой счёт, у меня тоже есть чувства и душа, которые могут пораниться тупыми осколками чужого разбитого сердца и причинить боль.

Нужно почаще напоминать себе о том, что поддаваться на обаяние Рафальского – опасно, и пока не поздно, необходимо вырвать с корнем из глубины души зарождающийся сорняк, который может разрастись и медленно меня уничтожить.

Руками поправила одежду, гордо вытянулась и выше задрала подбородок. Это просто поцелуй, который ничего не значит и я должна сделать вид, что я его уже забыла, будто меня и не погружали в эту топь, из которой едва хватило сил выбраться.

В холле меня ждал Шабалин, о котором я уже благополучно забыла и. увидев меня, сразу напал с расспросами:

– Наконец-то! Где ты пропадаешь? Все нормально? Ты отдала Рафу вещи? – Выпалил на меня кучу вопросов, а я постаралась выжать из себя улыбку и равнодушно махнула рукой.

– Все нормально, Вань, я просто заблудилась

– Так, ладно! На улице дождь, нас Архип предложил подбросить, так что поехали, – решительно произнёс одногруппник и, не дожидаясь моего согласия, обнял меня за плечи и повел в сторону выхода.

Только я привыкла сама за себя решать, и поведение Шабалина сейчас вынудило мое, уже и без того взвинченное состояние, вспыхнуть как порох.

Я уперлась ногами в пол, отчего парень посмотрел на меня с полным недоумением и изогнул темную бровь.

– Я не поеду, – ответила немного нервно, скрестив на груди руки

– Почему? – резко и нахмурившись спросил вдруг одногруппник

– Потому что не хочу, я сама могу добраться

Шабалин не знает историю моего знакомства с этим блондином, поэтому сейчас я перед ним выгляжу как капризный ребёнок с надутыми губами.

Да и плавать, если честно.

– Валь, я что тебя просто так тут ждал стоял? – произносит вопрос с нажимом, – хватит выделываться, пошли! Кирилл нормальный парень.

Делает уверенный шаг, настигая меня, и пытается схватить за талию, только другая, чужая рука оказывается намного быстрее.

Сильные, тёплые пальцы уверенно хватают мою ладонь и переплетаются с моими в крепчайший замок, посылая по телу разряды, словно я коснулась оголенного провода.

Внезапное появление Рафальского меня обезвредило, на миг я перестала двигаться и говорить, но слышала прекрасно.

– Парень, кажется тебе девушка сказала, что не хочет с тобой идти, – говорит Максим чистым, твёрдым голосом и, кажется, что даже лицо его затвердело.

Он не останавливается и двигается к выходу, увлекая меня за собой, а я послушно волочусь за ним, не успев опомниться и оказать сопротивление.

– Эй, оставь девушку, – вмешивается Шабалин и порывается за нами, но моментально останавливается под предупреждающим взглядом Рафальского

– Не советую меня останавливать, если ты конечно не хочешь внепланово посетить кабинет стоматолога, – говорит Рафальский и Ваня тут же прекращает все попытки следовать за нами.

На улице, когда на мое лицо падает первая холодная капля дождя, я наконец прихожу в себя и первым делом пытаюсь вырвать свои пальцы из крепкого захвата.

– Рафальский, отпусти, мне больно, – морщусь и другой рукой помогаю высвободить ладонь, – куда ты меня тащишь?

– Лопушок, просто молчи и не вырывайся, тогда больно не будет, – продолжает двигаться в сторону парковки, не обращая на мои сопротивления внимания.

Мы подходим к его машине, он снимает ее с сигнализации, открывает передо мной дверь и усаживает меня на пассажирское сидение, а потом кладёт свою сумку на заднее сидение и садиться сам.

В машине сухо, тепло и тихо, слышно только как барабанят крупные капли дождя по крыше и стекают ручьём по стеклу.

– Что это сейчас было? – мой вопрос звучит как упрёк, и я пристально смотрю на черноглазого испытующим взглядом в ожидании объяснений

– Это для твоей же безопасности, – холодным, тусклым голосом произносит, не удосужив меня взглядом, а потом заводит мотор и трогает машину с места. – Кстати, этот твой парень даже не попытался забрать тебя у меня, может стоит задуматься?

– Он мне не парень, посто одногруппник

– Вот как, – ухмыляется и выгибает свою четко очерченную бровь, – считаешь, что это его оправдывает?

– Рафальский, покажи мне того глупца, который рискнёт связаться с тобой?

– Ну, вообще-то вот он, – кивает на меня головой и ещё шире улыбается белоснежными зубами, – мой затылок до сих пор помнит как ты за рыжего заступилась.

– Это другое, я девушка

– В том то и дело что девушка, а оказалась куда смелее этого Суриката

– Кого? – почувствовала как сморщился мой лоб от удивления, но ответ не услышала, потому что в этот момент громыхнул гром и небо осветила ясная молния.

Майскими вечерами сумерки наступают гораздо позднее, но сегодня небо заволокли чёрные тучи и казалось, что уже наступила ночь.

Надвигалась страшная гроза.

Тут же поднялся сильный ветер, он рвал густые ветви деревьев и подгонял черные тучи, дождь усилился и превратился в ливень, образуя перед фарами сплошную стену воды.

По небу прокатился новый раскат грома и над верхушками деревьев вспыхнули ослепительные зигзаги молний.

Я крепко впилась пальцами в сидение и плотно вжалась в спинку автомобильного кресла. По телу расползался противный липкий страх, от которого потряхивало тело и ускорялось биение сердца.

Один раз я столкнулась с грозой в поле, когда мне было лет семь. У бабушки был небольшой дом в деревне и я все лето проводила там. Как-то раз мы с деревенскими ребятами попали под дождь и решили переждать его под яблонями рядом с широким полем. Только вскоре началась страшная гроза и молния ударила землю в нескольких метрах от нас. Было ужасно страшно Со временем детский страх превратился в настоящую фобию и теперь сильная гроза для меня настоящий монстр.

Как же все-таки хорошо, что мне не пришлось ехать на маршрутке.

– Лопушок, чего уши дрожат, грома испугалась? – произнёс шутливо Рафальский, блеснув улыбкой, и сбавив до минимума скорость.

Я промолчала, а чего говорить, итак все видно, но он не заострил на этом внимание, продолжал с сосредоточенным видом вглядываться в лобовое стекло, где кроме дождя ничего не было видно.

– Придётся переждать, видимость нулевая, – он осторожно съехал на обочину, остановил машину и включил аварийку, после чего перевёл свой взгляд на меня, – эй ты чего? Правда что ли испугалась?

– Да. Я боюсь грозы… – Тихо проговорила, – Очень боюсь…

– Да ну брось, чего бояться? – улыбнулся парень и сел ко мне вполоборота. – Знаешь, я в детстве тоже боялся встать на коньки, а теперь это часть моей жизни

– Сильно расстроился из-за проигрыша?

– Нет ни одного спортсмена, который бы не проигрывал, – глубоко выдохнул и продолжил, – просто нужно уметь анализировать свои ошибки и не допускать их больше. Каждая ошибка – это урок, а каждый урок нужно усвоить и это не только про спорт, но и про остальные сферы жизни, – последнее произнёс с легкой досадой и отвёл взгляд в сторону.

Разговор меня немного отвлёк и я не заметила, как стих дождь и отдалились громы.

– Поехали куда-нибудь поужинаем? – спросил, включив зажигание, – я ужасно голодный

– Уже поздно, может я приготовлю что-нибудь дома? – спрашиваю тихо и ощущаю внутри себя перемену, ловлю себя на том, что сейчас, рядом с ним, даже в страшную грозу мне было спокойно.

– Ты права, поздно. Только готовить долго, поэтому закажем еду домой.

На дорогах, после непогоды, творился полный бедлам. Под разбросанными всюду ветками просматривались большие лужи, ветер раскидал по городу мусор и даже повалил деревья, одно из которых упало на капот чей-то иномарки.

Рафальский остановил машину рядом, торопливо отстегнул ремень и сообщил:

– Сиди, я сейчас

Я только молча кивнула головой и проводила парня взглядом. Он подошёл к чужой машине, из которой вылез солидный мужчина в чёрном костюме, и с широкой улыбкой протянул ему руку. Мне было не слышно их разговор, но по лицу обоих было понятно, что они знакомы и очень близко. Было сложно заставить себя не рассматривать Максима, его внешность заставляла меня прикипеть к нему взглядом, но пока я боролась со своими желаниями, из машины вышла женщина и захватила мое внимание.

Я сначала обратила внимание на стройную фигуру, после, на красивую укладку и дорогую одежду, но когда я увидела лицо, онемела от удивления. Если бы я сейчас стояла, то точно бы рухнула и не в силах была подняться. Горло словно сжимали тугие тиски, а голос исчез, потому что я хотела произнести, но получилось, что я только пошевелила губами:

– Мама…

Глава 18

Рафальский.

– Ну и ну, Максим, вот так встреча! – Пропел крестный когда выходил из машины. Вид у него был весёлый и бодрый, несмотря на то, что вся передняя часть его внедорожника была смята как консервная банка.

Отлично, сам не пострадал, можно выдохнуть!

– Привет, дядя Дим, у вас все в порядке? – спешу удостоверится, пока крестный крепко жмёт мою руку

– Да все нормально, только железо помялось, – отмахивается и твердой рукой теребит меня за плечо, – здоровый-то какой стал!

– Давно прилетели? Отец мне ничего не говорил

– Сегодня! Сейчас хотел заехать к нему, но вот видишь… – говорит с досадой, глубоко выдыхая, и рукой указывает на помятую иномарку

– Даа, ситуация, – качаю головой, – Решили вернуться на родину или так, погостить?

– На пару недель, дела здесь появились, – своей большой пятерней взлохматил мне волосы и с довольной ухмылкой добавил, – да и по вам соскучился.

– Здравствуй, Максим, – раздался рядом голос дядиной супруги, которая только что вышла из машины.

Я был мало знаком с его женой, видел только пару раз, знал ее имя и отчество, так как после свадьбы они сразу уехали жить в Лондон. Крестный когда-то рискнул и открыл там своё дело, которое успешно живет и процветает.

– Добрый вечер, – бросил равнодушно, а потом опять обратился к дяде, – может вам помощь нужна, давайте я вас отвезу?

– Нет, Макс, я вызвал эвакуатор, нужно отвезти этот кусок металла в автосервис

– А Елена Львовна? – обращаюсь к дяде и киваю головой в сторону его жены

– За ней сейчас должен приехать водитель, я ему уже позвонил, – отвечает крестный, обнимая за плечи супругу, – да и тебя, кажется, ждут, – с хитрой улыбкой приподнимает бровь и указывает глазами на мою машину, в которой меня ждет Валя.

Я задерживаю на ней свой взгляд и, соглашаясь, киваю головой:

– Да, – улыбаюсь как идиот, но вскоре возвращаю свое внимание к дяде и жму на прощание руку, – тогда я поеду. Надеюсь ещё увидимся, пока вы здесь?

– Конечно, я позвоню!

Возвращаюсь в машину и даже в темноте замечаю, как побледнело лицо Дюймовочки.

– Ты как себя чувствуешь? – интересуюсь и пытаюсь получше рассмотреть девчонку

– Нормально, – ели выдавливает из себя полушёпотом, а на глазах наворачиваются слёзы

– Что случилось? – заглядываю с тревогой в голубые глаза и вижу в них боль и пустоту.

Сложно догадаться что сейчас происходит внутри, в этом маленьком хрупком мире, но мне почему-то необходимо это знать. Может потому, что на мне до сих пор присутствует легкий налёт самоедства за то, что позволил себе переступить границы ее личного пространства.

То, что произошло сегодня – это результат всплеска эмоций, но я не жалею об этом, хоть и чувствую себя виноватым. С тех пор как Лопушок появилась в моей жизни, я забыл что такое «контроль», я забыл то, что так долго и упорно в себе тренировал после срыва, после того, когда моя импульсивность сыграла со мной злую шутку.

Да, я хотел заставить ее помучаться, хотел ее наказать за равнодушие, за то, что так близко подпустила к себе долговязого, но я не хотел причинить ей боль.

– Это из-за меня? – пытаюсь догадаться, – если это из-за поцелуя – прости, я правда перегнул палку, больше тебя не трону, – обещаю, а сам не уверен в своих обещаниях, но буду стараться, потому что не хочу оказаться в ее глазах пустословом.

Особенно сейчас, когда знаю вкус ее губ, не химической помады, а именно губ, похожий на вкус сладкой сдобы. Теперь я знаю как ошибался, когда говорил ей, что она не в моем вкусе, на тот момент я просто ее не попробовал.

Я не привык сдерживать себя в желаниях, напротив, всегда было неудержимое стремление их обнаружить, чуть только они зародятся, только другие всегда были этому рады, а она – пощечину отвесила, да такую смачную, то что нужно, чтобы встряхнуть голову. Я чувствовал что так будет, даже скажу прямо, я именно этого и добивался и она не разочаровала. Мне нужно было чтобы меня кто-то вразумил, помог очнуться, а получилось совместить приятное с полезным. Не помню, чтобы когда-то получал такое удовольствие от одного поцелуя, боюсь представить что будет со мной, если ее губы когда-нибудь ответят взаимностью.

Твою мать, ааа!

Лучше бы внутри меня были вечные заморозки, потому что это тепло очень коварно и обманчиво, не хочу от кого-то зависеть, не привык.

– Дело не в тебе, – вдруг ответила, продолжая смотреть перед собой, – просто эта женщина – моя мать

Сказать, что я опешил – ничего не сказать!

– Кто? Елена Львовна?

Лопушок молча кивает и закусывает губу.

– Не знал, что у неё есть дети, – говорю больше самому себе, потому что девчонка вряд ли слушает мое бормотание, – хочешь к ней подойти? – спрашиваю, прежде чем уехать

– Нет, – решительно отрезает

– Тогда поехали, – трогаю машину с места и спустя время понимаю, что ее по-прежнему не отпускает отчаяние, – если тебе хочется выговориться, знай – я хороший слушатель. Можешь рассказать мне все. Я не навязываюсь и не лезу в твою жизнь, просто мне кажется, что тебе станет легче, – ловлю потерянный голубой взгляд девчонки и произношу, глядя в глаза – обещаю, никто ничего не узнает, можешь довериться.