Текст книги "Ты не в моем вкусе (СИ)"

Автор книги: Мария Бокарева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Глава 9

Оставшись одна, я поднимаюсь к себе в комнату, переодеваюсь в свободную, домашнюю одежду и принимаюсь разбирать свои вещи. У меня их немного и небольшой шкаф, который стоит в этой комнате, с ними кажется совсем пустым. Сама комната достаточно просторная, и главное, что здесь есть вся необходимая мебель. Спать я буду на раскладном диване, но он гораздо шире и мягче того, на котором я спала дома, напротив висит большой плазменный телевизор и даже есть стол, где я смогу заниматься учёбой, только вот ноутбука у меня нет. Дома я занималась за стареньким компьютером, но перевезти его с собой было бы смешно, но сейчас с этим проблем нет и можно свободно позаниматься в компьютерном классе, сложнее найти на это время.

В целом, здесь очень уютно, конечно, не уютней, чем в родном доме, но я никогда бы не поверила, что в этой квартире живет холостой мажор. Даже на кухне царил полный порядок, все было аккуратно разложено по баночкам, по ящичкам, наверное, это заслуги предыдущей домработницы и мне остаётся только поддерживать эту чистоту.

Прошло уже немало времени, пока я оглядывалась и старалась привыкнуть к этим стенам, а я так и не приступила к готовке. В холодильнике было полно продуктов и я решила приготовить мясо по-французски с картошкой. Включила на телевизоре музыкальный канал, чтобы было повеселее, и взялась за стряпню.

Дома мне не часто приходилось готовить, в основном, этим занималась Бабушка, но иногда, я была на подмоге и поэтому все запомнила. Первый раз я готовлю для кого-то и это так волнительно, пусть Рафальскому не очень идёт роль моего первого дегустатора, но мне бы хотелось, чтобы ему понравилось.

Когда все было отправлено в духовку, я решила пробежаться глазами по ящикам, чтобы изучить где что лежит и, обнаружив сушеную мяту, заварила с ней чай. Я привыкла пить его перед сном, а сегодня он пригодится как никогда, на новом месте меня часто мучает бессонница.

Горячее и овощной салат на ужин были готовы, но Максим еще так и не пришел, дожидаясь его, успела протереть от пыли стеллаж с книгами и заинтересоваться одной из них. Выбор пал на книгу Тит Лукреций Кар «О природе вещей», думаю, что Рафальский не будет против, если я возьму ее почитать.

Вышла на балкон, похожий на террасу, и с наслаждением глубоко вдохнула в себя запах вечерней улицы, закрыв глаза от удовольствия. Солнце ещё не село, но уже не грело так, как днем, а поднявшийся ветер разрывал в клочья облака, предвещая непогоду. На стуле лежал тёплый плед и, укутавшись в него, я погрузилась в книгу.

Не знаю сколько прошло времени, но буквы на страницах уже сливались с полумраком, дверь на балкон открылась и из неё показался Рафальский:

– Лопушок, я уже подумал, что ты сбежала

– Я просто зачиталась, – показываю парню книгу, – не против?

– Хм, неплохой выбор, – удивлённо вскидывает густые брови, – ты уже ела?

– Нет

– Тогда пошли, – бросает и скрывается за стеклянной дверью, а я иду следом.

За ужином, я первая решаюсь заговорить и осторожно спрашиваю:

– Максим, скажи, я ведь завтра смогу поехать в университет или…. – Не успеваю договорить, как он перебивает

– Тебя разве держат в заточении?

– Я просто подумала… – Только начала и, уперевшись в его строгий взгляд, тут же замолчала, – скажи, какая маршрутка едет от сюда до университета?

– Тебе зачем? – Невозмутимо спрашивает

– Ну это же окраина города, я никогда не была в этом районе, поэтому не знаю как от сюда добраться до университета.

– Я завтра сам тебя отвезу, если ты не забыла, я тоже учусь в этом университете

– Это, наверное, неудобно, – робко отвечаю и зажимаю зубами губы

– Лопушок, – он ловит мой взгляд и улыбается одним уголком губ, – салон BMW намного удобней маршрутки, в этом можешь не сомневаться.

Мне ничего не остаётся, как промолчать. Этот парень закрыт от всего мира и очень хорошо умеет контролировать свои эмоции, кажется, что ему незнаком страх, его сложно просчитать и это делает его опасней зверя. В нем подводных течений, как в Тихом океане, возможно, что я стала одной из его жертв, на которую у него есть свой коварный план, только почему я не чувствую страха? Может потому, что иногда мне удается уловить в этих чёрных глазах теплоту, давно забытую и тщательно скрытную, но в нем, определенно, есть что-то хорошее, что он старательно держит в себе и не готов делиться этим с окружающими.

– Кстати, – он держит в руке вилку и тычет на меня мизинцем, – рад, что я в тебе не ошибся, готовишь ты вкусно.

Говорит это сухо, без особого восхваления с серьёзным лицом, но мне все-равно становится приятно.

После ужина Рафальский уходит к себе в комнату и выходит от туда только тогда, когда я возвращаюсь после душа к себе, чтобы лечь спать. Слышу, как проходит по холлу, замедляя шаг возле моей двери, а потом быстро спускается по лестнице и я проваливаюсь в крепкий сон, так легко и спокойно, словно дома на любимой подушке.

***

После второй пары в столовой студентов довольно много, гораздо больше, чем обычно, мы с Машкой стоим в большой очереди и я озвучиваю свой вопрос вслух:

– У нас сегодня в корпусе бесплатная раздача булочек? Откуда столько народу?

– Да просто в корпусе экономистов столовую закрыли на ремонт, вот они и валят к нам толпами, – отвечает подруга

– Может ну его, все-равно же до нас очередь не дойдет

Только успеваю я договорить, как нас из числа первых в этой очереди окликает Генка и радостно машет руками. Мы переглядываемся с Машкой, быстро просачиваемся сквозь толпу скопившихся у кассы студентов и быстро тараторим другу своей заказ, который он с радостью для нас покупает.

Мы уже втроём идем по шумной, заполненной студентами столовой и с трудом находим свободный стол. У Генки не закрывается рот от впечатлений после фильма, на который они ходили со своей девушкой, а мы с Машкой с удовольствием слушаем. Парень немного увлекся рассказом, для красок принялся расплёскивать руками, изображая одну из сцен фильма. Его локоть нечаянно задевает мою вилку и она с громким звяканьем падает на пол.

– Валь, прости, – замирает Генка, – я тебе сейчас чистую принесу, – порывается с места, но я кладу свою руку на его плечо и заставляю сесть на место

– Сиди, я сама

Чистая посуда лежит у кассы и мне снова приходится пробираться через густую толпу, где я натыкаюсь на грудь моего одногруппника Ивана Шабалина.

– О, Лопушок, – по-дружески обнимает меня за плечи парень, – я как раз тебя искал. Слушай, у нас с тобой, кажется, один вариант теста был по диалектологии, как ты на пятый вопрос ответила?

– Обычно! Ручкой ответ правильный обвела и все, – отвечаю с улыбкой

– Валь, я серьезно, – хмурит брови парень

– И я серьезно, Вань, думаешь я помню?

Шабалин продолжает что-то говорит, а я внезапно начинаю замечать, как вокруг сгущается воздух и затихают посторонние звуки. Рука парня по прежнему лежит на моих плечах, но вовсе не эта причина моего странного состояния, а потому, что чувствую, как сводит и сковывает лопатки под пристальным ледяным взглядом.

Несмело поворачиваю голову и натыкаюсь на опасный блеск чёрных глаз. Рафальский стоит облокотившись на подоконник и молчит, пока повисшая на его шее блондинка, о чем-то оживленно ему рассказывает. На нем белая футболка и джинсы, ничего особенного, но сам по себе он притягивает к себе взгляды женского пола и, кажется, одна я стараюсь этого избегать.

Резко отвожу взгляд и пытаюсь аккуратно вылезти из под руки одногруппника, он не настаивает и встаёт напротив меня.

– Валь, – машет рукой у меня перед глазами Ваня, – ты меня слышишь? С тобой все нормально, а то ты бледная какая-то?

– Что? – морщусь от непонимания, а потом спохватываюсь и тараторю, – да-да, все в порядке.

– Ну и? Ты после экзаменов идёшь с нами отмечать экватор[2]2
  Экватор символизирует «золотую середину» учебного процесса. Он относится к сессии между 2 и 3 курсом.


[Закрыть]?

– Вань, сначала экзамены нужно сдать, а потом посмотрим

Стараюсь натянуть на лицо улыбку, а сама молюсь про себя, чтобы Рафальский сейчас не подошёл ко мне и не сказал при всех что-то такое, что выдаст нашу с ним связь. Если весь университет узнаёт о том, что я живу в его квартире и работную там домработницей, позора потом не оберешься. До конца четвёртого курса буду ловить на себе косые, насмешливые взгляды или, ещё хуже, будут тыкать пальцем.

Затылком ощущаю, как он приближается и сердце от волнения подпрыгивает, пропуская отчетливый толчок в грудь. Он проходит мимо, но задевает Ваню Шабалина плечом, будто ненамеренно, а выглядит это так, словно парень встал у него на пути. Ванька отшатывается назад и с глубоким недоумением смотрит то на Рафальского, то на меня, а меня отпускает напряжение.

– Что такое было? – спрашивает парень

– Не бери в голову, Вань, просто мы стоим тут на самом проходе, – отвечаю и делаю шаг в сторону, – я пойду, а то меня там Машка с Генкой ждут

Я пытаюсь вернуться за стол, но меня опять останавливают, на этот раз Света, с журналистики, та самая, которая предложила работу в Бродвее.

– Лопушок, хочешь информацию тебе дам для размышления? – Хитро улыбается

Молча смотрю на неё с немым вопросом в глазах, подняв брови.

– Ты знаешь, что в хоккее, в отличие от футбола, шайбы на поле не возвращают, улетела за бортик – до свидания, играют новой.

– Не понимаю, ты мне для чего это говоришь? Я в хоккей играть не собираюсь, – смотрю на брюнетку с подозрением, пытаясь уловить в ее словах хоть какую-нибудь логику

– Да просто хочу тебя предупредить, что ты у Рафальского такая же шайба, гол забил и до свидания, на большее даже не рассчитывай

– Что ты несёшь? При чем тут я и Рафальский?

– Ну не стоит демонстрировать мне актёрское мастерство, я не из приемной комиссия МХАТ, – цинично улыбается девушка, – думаешь я не знаю, кто попросил Алика тебя на работу не брать и кто сегодня утром возле продуктового из чёрной BMW выходил, не ты ли?

– Это не твоё дело, Свет

– Да я просто говорю очевидные вещи. С тобой он переспал одну ночь и забыл, а любить он всегда будет только одну.

– Не тебя ли случайно? – Спрашиваю с ехидством

– Нет не меня, мою сестру

– Можешь ее успокоить, я с ним не спала и не собираюсь, – обхожу брюнетку и собираюсь уйти, но она успевает бросить в спину еще одну колкость:

– Ну и правильно, бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе, а упасть иногда так больно. Ты для Рафальского – пустое место!

Я не поворачиваюсь, молчу, но от злости больно стискиваю зубы. Почему так обидно это слышать? Горечь больно саднит в груди и настроение стремительно падает. Когда я, наконец, возвращаюсь к друзьям за стол, они с тревогой интересуются:

– Валь, ну ты куда пропала, мы уже поели?

– Да там просто столовые приборы закончились, ждала, когда принесут чистые, – придумываю на ходу и сажусь есть уже холодный обед, стараясь не глядеть в глаза ребятам.

– Ну хорошо, мы тебя подождём. Ешь, не торопись, – по-доброму говорит Машка, а я отодвигаю тарелку в строну и встаю

– Да что-то не хочется, пошли лучше, а то на английский опоздаем.

Сходила, блин, за вилочкой. Ну кто бы мог подумать, что этот короткий путь от стола до стойки со столовыми приборами окажется полон приключений.

Глава 10

Рафальский.

– Все, закругляемся, – слышу свисток и громкий голос тренера, – надеюсь все помнят, что у нас завтра выездная игра со Сталью? Автобус будет отправляться от дворца в 7:00, всем прибыть за пол часа, чтобы мы никого не искали. Все, кто собирается добраться самостоятельно, предупредите заранее, а сейчас все в душ.

Я, как и вся команда, покидаю лед и спешу в раздевалку, по пути меня догоняет Дрон и невесело спрашивает:

– Раф, ты уже в курсе, что у клуба большие финансовые проблемы?

– В курсе, второй день уже загоняюсь по этому вопросу, – недовольно морщусь и вытираю рукавом пот с носа

– Может нам не стоит жопы рвать на региональном турнире, все – равно же скоро придётся коньки на гвоздь повесить?

– Дрон, а жопу рвать не нужно ни при каких условиях, иначе как ты будешь калитку защищать, а вот выложиться по полной завтра на игре – обязан.

– Очень смешно, а ты хоть знаешь, что отец Архипа хочет выкупить нас и стать новым спонсором?

Поражённый информацией я останавливаюсь ненадолго и смотрю Дрону в лицо, чтобы убедиться, что он не прикалывается. Парень говорит серьёзно, а вот меня начинает штормить от такой новости, но я стараюсь не подавать виду.

– Откуда инфа?

– Да так, птичка напела, – уходит от ответа, – кажется, Кириллу Архипову снова удасться влезть в команду

– Ага и снова без вазелина, – бросаю сквозь зубы и тут же надеваю маску безразличия, шутливо хмыкаю, – Дрон, ищи плюсы, сейчас мы играем на голом энтузиазме, а там нападающий будет на допинге, а это совсем другая скорость.

– Блин, Раф, я серьезно

– Я тоже, Дрон, не парься, мы не в бане. Слышал что Михалыч сказал, всем в душ, вот иди и полощись, а на счёт Архипа я постараюсь все узнать.

Из раздевалки мы выходим вместе с Гороховым, идём вдоль коридора и выходим в холл, где подпирает стену Юля Новожилова, главная, в нашей группе поддержки. Именно для неё я когда-то открыл свою душу и позволил пробраться немного глубже остальных и именно она, запустив в меня нож предательства, превратила мое сердце в холодный камень, который теперь навсегда закрыт для новых чувств.

Мы проходим мимо и, в отличие от Дрона, я не бросаю ей даже сухое «Привет». Девушка спешит за мной по пятам и окликает:

– Максим, подожди

– Я тороплюсь, – отвечаю не глядя

– Максим, пожалуйста, нам нужно поговорить, – кладёт руку на мое плечо и останавливает.

Опустив понятливый смешок, Андрюха слегка толкает меня в плечо и уходит, оставив нас одних.

Смотрю на блондинку, стараясь изобразить внимание, я не испытываю к ней больше тёплых чувств и ее разговоры уже порядком надоели, мне уже все-равно, я отказываюсь отвечать девушке взаимностью, только она этого не замечает.

– Максим, мне плохо без тебя, – говорит, скользя ногтем по моей груди, – скажи, ты сможешь меня когда-нибудь простить, не сейчас, позже?

– Предательство не прощают, Юль. Прошло уже не мало времени, ты больше для меня ничего не значишь

– Если любят, прощают и предательство

– Значит, считай, что я тебя не любил, – говорю без эмоций, предельно ровным тоном, но девушку это задевает, она берет мою руку и продолжает

– Не говори так, Макс, ты снишься мне каждую ночь, я не знаю, что мне с этим делать?

– Я знаю, – говорю уверенно и в глазах девушки застывает вопрос, вкупе с надеждой, – не спи!

Вырываю свою кисть из рук девушки и иду на выход, в спину мне продолжают лететь ее слова, но я их не замечаю, мне безразлично то, что она говорит.

– Ты все-равно моим будешь, я тебя никому не отдам

На крыльце хоккейного клуба «Ледяные львы» меня ждал Дрон. Небо заволокло чёрными тучами, отчего на улице стало значительно темнее, но мне все-равно удалось рассмотреть на парковке, за его спиной, ещё одну знакомую мужскую фигуру, которую я на дух не перевариваю.

– Вспомни дерьмо, вот и оно, – хмыкает Дрон и кивает головой в сторону Кирилла Архипова

– Чего он тут делает?

– Да черт его знает, я слышал он с Козловой из группы поддержки часто зависает, может ее ждёт

– Может – чиркаю у лица зажигалкой и закуриваю сигарету, – хорошая у нас группа поддержки, почти все уже поддержали и приласкали бывшего нападающего команды

Андрюха хмыкает, а потом молча, легко кивнув головой, указывает глазами в сторону. Я и сам уже почувствовал на себе любопытный взгляд, поворачиваюсь и встречаюсь с ехидным прищуром Архипа.

– Ну здорова, Раф, – лениво произносит

– Здоровей видали, – равнодушно отвечаю

– Ну что, готов вернуть мне место капитана? – спрашивает с тихими напряжёнными нотами вызова, – в очередной раз мне придётся тебе доказать, что все твое рано или поздно становится моим, ты ведь это усвоил?

Я знаю на что он намекает, память у меня длинная и, вспомнив тот случай, когда моя бывшая девушка стонала под его грязным телом от удовольствия, в одном из кабинетов клуба Бродвей, пальцы невольно сжимаются в кулаки, сминая тлеющую сигарету.

Контроль над своими эмоциями – это основное правило победителя, поэтому я выжидающе смотрю в лицо бывшего друга и пытаюсь унять в себе клокочущий гнев. Неприятная картина снова встает перед глазами и я ели сдерживаю себя, чтобы повторно не превратить это лицо в кровавое месиво, но приметив шрам от моих кулаков над правой бровью, остываю.

– Ты хотел сказать, что подбираешь за мной весь мусор? – произношу сдавленным, напряженным тоном, пока у нас продолжается борьба взглядов.

Я чувствую, что парень тоже на грани и он, как и я, готов к очередной стычке, но в отличие от меня в его глазах плещется страх. Он помнит, как мои кулаки гуляли по этому холеному лицу, но несмотря на это, он смело произносит.

– А ту несостоявшуюся официантку из моего клуба уже тоже можно подобрать? – делает паузу и внимательно всматривается в мое лицо, будто изучая, – это же ты заставил Алика ее уволить, а сам с ней уехал из клуба, чтобы она мне не досталась

Не остывшая злость вновь знакомо шевелится в груди. Не знаю какая именно фраза сыграла роль, то ли упоминание про смелую девчонку, то ли что-то другое, но спусковой крючок моего терпения дёргается, пронзая тело раскалённым гневом. Я швыряю сумку в сторону, пальцами впиваюсь в его ворот и с силой припечатываю к холодной бетонной стене

– Подбирать мусор ты будешь на свалке, Ублюдок, а если ещё раз тронешь то, что принадлежит мне, я тебе колени в обратную сторону выверну, будешь всю жизнь, как кузнечик прыгать, а потом сниму с тебя шкуру и на рынке узбекам продам за дёшево.

– Я так и думал, что она для-тебя что-то значит, – пытается улыбнуться, но его рот перекосило от собственной безысходности, он боится меня, я чувствую его страх, но несмотря на это продолжает меня провоцировать, – на твоём месте я бы кулаками не махал, а то не только девушки, ещё и клюшки можно лишиться

Один удар в живот я все-таки пробиваю, отчего блондин издаёт глухой стон и складывается пополам, хватая ртом воздух, а меня тут же оттаскивает Дрон.

– А ты на моем месте никогда не будешь, – сплевываю густой ком в угол, рядом с противником и отхожу

– Раф, остынь, тут полно камер и лишних глаз, – стучит мне по плечу Андрюха

Он прав и я останавливаюсь, иду прочь, чтобы ещё раз не сорваться. У Архипа тоже есть связи и немаленькие, но я его не боюсь, останавливает меня не это. Если бы не региональный турнир, то точно бы втащил ему по физиономии, а сейчас не могу вылететь из хоккея, за нарушение дисциплины и подвести пацанов. Завтра игра, а значит нужен правильный настрой и драка точно не вписывается в мой вечер.

***

Дома вкусно пахнет и уже в коридоре я вспоминаю, что живу не один, прохожу на кухню и останавливаюсь. Девушка не замечает меня, стоит у плиты в наушниках и негромко подпевает, слегка пританцовывая и виляя узкими бёдрами. Я не спешу оповестить Лопушок о своём появлении, мне нравится то, как она двигается и поёт, поэтому я тихо сажусь на диван и продолжаю с интересом наблюдать. Смотрю с улыбкой, отмечая каждое движение, сам того не замечая, как думаю об этой девчонке.

У неё хрупкая и гибкая фигура, тонкая талия и легкие изгибы, но в то же время в этой маленькой, смелой девчонке бушует ураган. Она готова и умеет за себя постоять, в ней титановый стержень и уверенный взгляд, который крепко-накрепко засел в моей памяти, но ее главным оружием оказалось обжигающее равнодушие, которое я никогда не видел в других.

Таким как она не нужен рыцарь, дай ей доспехи и она сама пойдёт вперёд на амбразуру, но почему-то так хочется ее защитить, встать рядом и позволить опереться на свое плечо.

Я знаком с той болью, когда нож предательства вонзается в сердце, поэтому запретил себе чувствовать что-то подобное. Но с недавнего времени я чувствую опасность, которая исходит из неизведанной глубины этих голубых глаз, похожих на океан. Я должен избегать ее, но почему-то сижу как дурак и пялюсь на эту девчонку, со смешной фамилией Лопушок, позволив проникнуть ей в мои мысли.

Лопушок поворачивается и вздрагивает, едва не подпрыгнув на месте, а я лишь шире улыбаюсь:

– Я думал ты ничего не боишься

– А я и не боюсь, просто от неожиданности. Ты чего тут делаешь? – В вопросе звенит неприятное раздражение

– Вообще-то я у себя дома

– Это понятно, а пялишься зачем? – твёрдо спрашивает, переминаясь с ноги на ногу от неловкости

– Ну, смотреть на то, как работаю другие можно вечно, – встаю с дивана и беру со стола пульт, чтобы включить матч тв, там сейчас идёт кубок Вызова, – кстати, неплохо поешь

– В детстве занималась вокалом, – гордо заявляет, – давно тут сидишь?

– Только пришел, – достаю из сумки маленькую стеклянную банку и ставлю на стол

– Что это?

– Как что? – изображаю удивление, – Чёрная икра, кто-то обещал с неё поправиться

– Если что, это была шутка, – растеряно лепечет, глядя на меня глазами полными изумления

– У тебя плохое чувство юмора, Лопушок, и отличный дар убеждения, считай, что я поверил в волшебное действие икры.

– Тогда, считай, что у меня на неё аллергия, – возмущенно взметнула волосами и отвернулась обратно к плите, откуда уже исходит аппетитный запах

– Ну, значит, выброси, – спокойно говорю, зная, что обманывает, и продолжаю смотреть в экран телевизора, где идёт второй период матча сборных Германии и Швеции, но краем глаза замечаю, как девчонка поворачивается, смотрит на меня с недоумением и ловит губами воздух, в попытках произнести:

– К-к-как выбросить, она же стоит огромных денег?

– Тогда, можешь накормить ей нуждающихся, потому что у меня на неё тоже аллергия и, кстати, – достаю из кармана джинс свернутый лист бумаги и протягиваю девушке, – вот, завтра выходной, поэтому у тебя будет много времени, после того, как уберешься, приготовь это. Меня весь день не будет, у меня выездная игра, вернусь вечером, постараюсь успеть на ужин

– Что это? – разворачивает записку и, прочитав, поднимает на меня голубые глаз, – это что, рецепт каких-то пирогов?

– Эклеров, из нашего буфета. Аглая Семёновна с радостью поделилась. Продукты я уже заказал, курьер привезёт завтра утром, расплатишься картой

– Но, – Лопушок делает драматическую паузу и тихо произносит, – я никогда не пекла что-то подобное

– Значит, будешь учиться, – встаю с дивана и подхожу к плите, чтобы взглянуть на содержимое сковородки, – ммм, что тут у нас? Ребрышки? Давай уже ужинать, Лопушок, я страшно злой, когда голодный