Текст книги "Ты не в моем вкусе (СИ)"
Автор книги: Мария Бокарева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)
Глава 13
Рафальский.
Когда увидел Лопушок со своим одногруппником, который прыгал возле неё тушканчиком, так хотелось засунуть ее в машину и вернуть обратно домой. К себе домой. Там она должна сейчас быть, а не здесь.
Девчонка расплывалась перед парнем в кокетливой улыбке, трясла шелковыми, мягкими волосами, а главное, ушла вместе с ним, позволив ему находиться рядом. Он смотрел на нее так, будто урвал добычу, возможно, что она сама этого не видит, но от меня он не скроет свои планы. Я заметил это ещё в столовой, а сейчас только крепче убедился.
«Утри слюни, парень, иначе они приобретут красный оттенок» – скрипя зубами думаю и пытаюсь заглушить ту неожиданную боль, которой вдруг стало внутри меня тесно.
От накатившего гнева, в жилах закипела кровь, накаляя до предела камень в моей груди, который все-таки дрогнул и дал трещину. Щель за секунды расширилась и наружу тонкой струйкой хлынули непрошеные чувства, близко напоминающие ревность. Не думаю, что я ещё способен на что-то похожее, скорее всего во мне взыграло обычное чувство собственника. У меня есть на эту девушку свои планы и я никому не позволю влезть в мою игру и изменить в ней правила.
Эта девчонка не со мной, но она моя, и каждому, кто имеет на неё виды, придётся считаться. Играть становится все опаснее и, балансируя на грани между послать все к черту или же продолжить борьбу, рискнув остаться поражённым, я выбираю второе. Ведь всем известно, что трус не играет в хоккей, а для меня, чем опасней, тем интересней. Пусть она меня утопит, но тонуть в ней будет гораздо приятней, чем отпустить и уступить место какому-то сутулому Сурикату. Так я назвал ее дружка, потому что увидев его, сразу вспомнил именно это животное.
Когда отвез сестру домой, почувствовал острую необходимость убедиться в том, что сейчас Лопушок одна.
А вдруг нет? Вдруг она до сих пор с ним?
Только представил, как чужие руки касаются светлой кожи, надавил сильнее на газ, утопив педаль в пол. Я чертовски раздражён и если сейчас увижу их вместе, то не смогу сдержать в себе распирающий тело гнев, поэтому по пути решил предупредить о своем скором визите.
Она отказалась сегодня ехать ко мне, но, наверное, это даже лучше. Сегодня я рискую сорваться и спугнуть своим напором Дюймовочку. С этой смелой девчонкой нужно быть осторожным, хоть мне и показалось, что в голубых глазах сверкнул интерес, эта уверенность хрупка, как стекло. Я найду в этом свою выгоду, но позже, она вернёт мне этот день сполна и проведёт его так, как я захочу.
Мне и самому нужно немного развеяться и переключить внимание, а то эта девчонка поселилась не только в моем доме, но и в моей голове. Лопушок не выделяется красотой среди других, а значит, вытеснить ее из своих мыслей не составит труда.
Воскресный вечер столкнул меня с мыслями один на один. Прошёл всего день, точнее нет, целый, черт возьми, день, а настроение по-прежнему паршивое. Чувствую себя так, будто до сих пор стою на этой парковке, возле кафе, и смотрю, как Лопушок уходит с другим. Кто же знал, что эта девчонка способна так вывести меня из себя.
Покрутив в руках телефон, я набрал номер давней знакомой – мисс университет и уже через пол часа я сидел на кухне в ее квартире.
Девушку зовут Вика, внешне очень привлекательная и миловидная. Длинные ноги, тонкая талия, пышная грудь, размер четвёртый, не меньше, но глупая, как пробка. По моему опыту, именно такие дико хороши в постели, а сейчас мне большего и не требуется, все, что мне необходимо – это разрядка.
Вика, для приличия, предложила выпить чай, но мы-то оба знаем зачем я здесь и все эти жесты вежливости ни к чему.
Передо мной сидит сексуальная брюнетка в коротком шёлковом халате, а в мою голову, словно ядовитая змея, заползает очередная мысль: «Интересно, чем сейчас занимается Лопушок?»
– Максим, что с лицом? – с наигранным интересом спрашивает Вика, – убил кого?
– Шестерых, – устало выдыхаю и лениво добавляю, – и всех одной клюшкой.
Девушка онемела от моего признания и выпучила и без того большие глаза. Кажется, я переборщил, она действительно не понимает шуток.
– Расслабься, я пошутил, – говорю на всякий случай, пока ту не хватила кондрашка.
Девушка улыбается, встает со стула, распахивает пошире халат, ещё больше оголяя грудь, и садится ко мне на колени.
– Ты так напряжен, что-то случилось? – говорит с придыханием, играя длинным ноготком на моей шее.
«А что, если с ней сейчас опять этот Сурикат?» – пропускаю ещё одну мысль в свое сознание и тут же громко хлопаю по столу ладонью, выбросив девчонку из головы.
– Да пошло оно все…
– Кто? – застывает в изумлении брюнетка от моего резкого жеста
– Сурикаты, – шутливо хмыкаю и впиваюсь пальцами в упругие бёдра девушки.
Спасибо Вике, что она оказалась достаточно сообразительной, чтобы взять инициативу в свои нежные руки и довести начатое до конца. Я отпустил свои мысли и все это время слушал шум ветра, гуляющего в моей голове. Только перед тем, как словить волну экстаза, я увидел перед собой голубые глаза смелой девчонки.
Твою же мать! Теперь она и в кровать ко мне залезла, чтобы ускорить процесс.
Лопушок обычная девушка, до одури простая, худая и маленькая, как Дюймовочка, совсем не в моем вкусе, но почему же тогда она так запала ко мне в душу, что не выгонишь. Я готов был простить ей то, что она пробралась в мою голову, но, что я почувствовал сейчас, это уже слишком. Она появилась в тот момент, когда я принадлежал другой, заставив меня быстрее добраться до конечной точки.
Меня накрыло так, что до сих пор дико колотит, а что бы было, окажись на месте Вика она. Нет, я должен дожать ее первым, прежде, чем она сломает меня.
В понедельник я перехватил Лопушок возле университета, хотелось забрать ее ещё с крыльца, когда она оживлённо беседовала со своими друзьями, но когда-то пообещал, что никто в университете не узнаёт про наши деловые отношения.
В машине девчонка молчала и всю дорогу смотрела в окно, я тоже не сразу нашёл о чем поговорить, но потом, увидел в ее руках билет, который я дал Рыжему. Зайцев не подвёл, я не был уверен на все сто, что один из билетов достанется ей, но план сработал.
– Настолько не любишь хоккей? – Глазами указываю на билет, который девчонка теребит в руках и медленно превращает его в смятый кусок бумаги
– Эмм… Нет, – отрывается от окна и тут же принимается разглаживать смятую глянцевую бумагу, – просто задумалась
– О чем? – сдержанно интересуюсь
– Смогу ли я пойти на игру
– А что мешает?
– Ты, – не раздумывая отвечает девчонка
– Я? – бросаю на нее ошарашенный взгляд, – можно узнать, чем?
– За выходной берёшь дорого, а я ещё за прошлый не рассчиталась, – голос Дюймовочки звучит как упрёк, но заставляет меня улыбнуться
– Если дело только в этом, то считай, что это твоё основное задание на сегодня, потому что уборка сегодня не планируется, да и ужин готовить не нужно, победу я привык отмечать в ресторане, – говорю более чем уверенно
– А если проиграете?
– Это вряд ли, – и заметив удивлённо вскинутую бровь девушки, продолжаю, – очень давно в ресторане не был, не могу лишить себя этой маленькой радости.
Глава 14
Валя.
К ледовому дворцу я приехала раньше, чем мы договаривались с ребятами. Максим предлагал поехать вместе с ним, но я отказалась, сославшись на то что хочу пройти пару остановок пешком. Мне правда хотелось прогуляться, но дело было не только в этом. Все эти совместные поездки казались мне неправильными. На учебу, с учебы, теперь ещё и на встречу с друзьями. К хорошему быстро привыкаешь, но, не стоит забывать что это Рафальский и все эти удобства скоро исчезнут из моей жизни вместе с ним.
На площади, возле арены, сегодня царила какая-то необыкновенная атмосфера и я с любопытством рассматривала проходящих мимо болельщиков с разной атрибутикой в руках. Время уже перешагнуло за половину, но никто из наших так и не появился. Я достала телефон, чтобы позвонить Машке и увидела от неё входящее сообщение:
«Валь, прости, но я не смогу сегодня быть на игре. Свой билет отдала Шабалину, чтобы не пропал»
До матча осталось пятнадцать минут, но ни Шабалина, ни Зайцева по-прежнему не было. Я уже нервно переминалась с ноги на ногу, когда позади себя услышала знакомый звонкий голос:
– Валя, – ко мне на встречу, улыбаясь, шла Лина. Ее густые, кудрявые локоны весело подпрыгивали, словно пружинки, в такт шагам и вызывали улыбку на моем лице
– Привет, – поприветствовала я
– Привет, – весело кивнула головой девушка, – Гена просил передать, что они с Ваней опоздают и велел нам с тобой идти без них, они подойдут позже
– Тогда пойдём, – улыбнулась я в ответ
Когда мы вошли в ледовый дворец я тут же заметила Рафальского. Он ещё не переоделся и стоял разговаривал с незнакомым парнем возле аппаратов с кофе, в другом конце холла. Увидела его и тут же запретила себе смотреть в ту сторону, чтобы не вызвать подозрение у его сестры.
Мы не успели пройти через турникеты, как к нам подскочила красивая блондинка, с помпонами в руках и в бело-синем костюме для занятий чирлидингом. Мне было несложно догадаться, что девушка выступает в группе поддержки и даже мне хочется рассмотреть ее стройную фигуру и длинные ноги, которые только подчёркивает пышная мини-юбка.
– Геля, привет, – с широкой улыбкой обращается она к сестре Рафальского, – за брата пришла поболеть?
– Привет, Юль, как видишь, – нехотя отвечает Лина
Блондинка бросает на меня короткий взгляд и, по всей видимости, не найдя во мне ничего интересного, отворачивается.
– Тогда, приятного просмотра, – произносит с притворной улыбкой и, обнаружив позади нас кого-то знакомого, машет рукой и убегает.
– Почему Геля? – спрашиваю с интересом у подруги Зайцева
– Потому что мое полное имя Ангелина, – девушка меняется в лице и зло шипит сквозь зубы, – ненавижу, когда меня так называют и эта белобрысая курица об этом прекрасно знает.
– У вас с ней какой-то конфликт?
– Да никакого конфликта, просто она встречалась с моим братом, а я всегда ее недолюбливала, и ее это страшно бесило.
Хорошо, что Лина продолжает смотреть на блондинку и не замечает того, как я сейчас напряглась.
«Дак вот значит какие девушки в его вкусе.» – Думаю про себя и только больше убеждаюсь в том, что у меня нет никаких шансов. Нужно выкинуть Рафальского из головы, но сделать эта невозможно до тех пор, пока я живу в его квартире.
Я поворачиваю голову в сторону, куда только что ушла девушка из группы поддержки и пазл сам собой складывается у меня в голове.
Она стоит рядом со Светой и обе они сейчас оценивающим взглядом рассматривают меня, противно хихикая между собой. Теперь блондинка задерживает на мне свой взгляд дольше и внимательно изучает, сузив глаза в хищном прищуре.
Значит, это и есть та самая сестра, которую всегда будет любить Рафальский. Я даже поморщилась, когда об этом подумала, ну, не виновата же я, что кому-то повезло чуть больше.
– Давно они расстались? – вопрос сам слетает с губ, прежде, чем я успеваю его обдумать.
Лина занята своими мыслями и не замечает моего излишнего любопытства, поэтому спокойно отвечает:
– В том году. С тех пор он очень изменился, никого к себе близко не подпускает и за это я ненавижу ее еще больше.
Ещё один вопрос может вызвать у девушки подозрение, осознавая это, я замолкаю и как вовремя. Возле нас неожиданно появляется Рафальский и с тёплой улыбкой здоровается с сестрой, коснувшись твердыми губами румяной щеки.
– Я пойду себе кофе возьму, – поспешно сообщаю, отведя взгляд в строну, чтобы не встретиться с черными глазами и, не дожидаясь ответа, стремительно двигаюсь к аппаратам.
Две пары глаз по-прежнему пожирают меня, а когда я отделяюсь от Рафальских, Света вместе с сестрой подходят ко мне ближе.
Не обратив на девушек никакого внимания, я вставляю в аппарат купюру, выбираю напиток «Капучино» и стою жду, когда сварится кофе, но блондинка сама начинает диалог:
– Значит, это ты, то самое недоразумение с идиотской фамилией Лопушок?
Ее вопрос выбивает меня из стадии спокойствия и я не сразу нахожусь с ответом. Раз уж она начала этот раунд, я должна ответить ударом на удар и постоять за себя. Вопросов к ее внешности нет, и тут ничего не скажешь, но зато теперь я точно знаю ее слабое место.
– Ну, вообще-то меня зовут Валя, а ты, я так понимаю, та самая бывшая девушка Максима? – раз уж Света думает, что я имею виды на Рафальского, то пусть и продолжают так думать вместе со своей сестрой, только в этом случае я найду чем их подразнить.
– Ты не Валя, ты – Валенок, – проводит по мне брезгливым взглядом та самая Юля, – не знаю каким образом ты вообще с ним познакомилась, но ты мне не соперница, поэтому можешь пока смотреть и завидовать, вытирая рукавом слюни, но только до тех пор, пока я тебе разрешаю
– Вот спасибо, – притворно хлопаю я в ладоши, – ты подошла ко мне, чтобы дать разрешение? Тогда тебе придётся оформить мне ещё и пропуск в его квартиру, потому что до этого момента вход туда для меня был свободный.
Вижу как потемнели от злости серые глаза и во мне заликовали тысячи маленьких чертиков. Попала в цель.
Господи, чем я хвастаюсь? Тем, что работаю у Рафальского домработницей? Ну она-то этого не знает, поэтому мне удается подтолкнуть блондинку на интересные мысли и пошатнуть ее уверенность.
– Рафальский переборщил с экспериментами, – нервно хмыкает блондинка, указывая на меня своей сестре. – Ты откуда вообще такая наивная взялась?
– Не поверишь, – натянуто улыбаюсь и достаю из аппарата свой горячий кофе, – мать девятнадцать лет назад родила.
Я не желаю больше вести этот разговор, замечаю в серых глазах девушки искры гнева и понимаю, что раунд за мной. Возможно она когда-нибудь узнает что именно связывает меня с Максимом, но пока, я пользуюсь случаем и довольна тем, что могу поиграть на ее нервах, об которые сейчас пораниться можно, так они натянуты.
Я разворачиваюсь и собираюсь уйти, но тут мою руку, в которой я держу стакан с кофе, задевает острое плечо блондинки и все его содержимое попадает на мой светлый кардиган.
Набираю полную грудь воздуха, надуваясь как парусник, и хочу крикнуть, что есть силы, но слышу за собой притворное сожаление:
– Ой, извини, случайно получилось
Не спешу выпускать воздух из легких, закусываю нижнюю губу, закрываю глаза и, сжав кулаки, пытаюсь справиться с нахлынувшим раздражением.
Медленно выдыхаю, поворачиваюсь к девушке и улыбаюсь своей новой мысли.
– Ничего страшного, – произношу как можно спокойнее и, собрав всю свою волю в кулак, отправляюсь выполнять задуманное.
Рафальский по-прежнему стоит рядом со своей сестрой, я отодвигаю на задний план свою нерешительность, включаю в себе актрису и, подойдя ближе, с сожалением сообщаю.
– Лин, прости, но я не пойду на матч
Кудрявая девчонка с ужасом смотрит на мою грудь, где красуется огромный коричневый след от кофе и растеряно произносит:
– Может попробуем застирать, у тебя есть что-нибудь под кофтой?
– Футболка, если только идти в ней, – пожимаю плечами и невинно перевожу взгляд на черноглазого парня
– Лопушок, ты хоть раз ходила на хоккей? – спрашивает Рафальский и, в отличие от сестры, в его глазах вместо ужаса мелькает насмешка, – на трибунах не Майами, а холод дикий, – снимает с себя свою толстовку и даёт мне в руки, – на, надень и не заставляй мою сестру смотреть хоккей в одиночестве.
– Спасибо, – благодарю его, а сама бросаю взгляд на двух моделек, с удовольствием отмечая их кислые лица.
Получилось!
– Максим, а ты на раскатку не опоздаешь, игра же уже должна начаться? – встревожено спрашивает Лина
– Команда соперников опоздала, поэтому раскатка начнется только через пять минут, но ты права, мне ещё нужно переодеться, – улыбается сестре и добавляет, – поболейте за нас как следует, я побежал.
Он уходит, а я снимаю свою грязную кофту, напяливаю чёрную толстовку, которая конечно же велика и болтается на мне как балахон, но зато до сих пор хранит тепло мужского тела и запах головокружительного парфюма. Я вдыхаю его, на мгновение прикрываю веки и плыву, пока Лина не заставляет меня вернуться на сушу и почувствовать под ногами почву.
– Ну что, пойдём кофту застирывать?
– Да, пошли, – устало выдыхаю и охотно улыбаюсь девушке, в ответ на ее заботу.
Глава 15
Мне никогда не приходилось бывать на хоккейных матчах и сейчас, спустившись на трибуны, меня с головой захватывает эта праздничная атмосфера. У всех отличное настроение и общий интерес, несмотря на то, что в одной арене смешались фанаты разных команд.
Мы с Линой занимаем свои места и растворяемся в общем шуме под крики болельщиков. Трибуны заполнены не полностью, но свободных мест гораздо меньше, и все присутствующие с нетерпением ждут выхода на лёд игроков.
Звучит громкая музыка и вместе с ней появляются девушки-чирлидерши, в одинаковых костюмах и с яркими помпонами в руках. Группа поддержки, во главе которой стоит Юля, выполняют танцевальные движения, после чего все дружно трясут помпонами и по трибунам расползается всеобщий азарт. Под радостное ликование толпы на лёд выезжают обе команды, выстраиваются в две линии друг напротив друга и уверенно глядят в упор на соперника
– Смотри, наши выехали, – тихо, но с восторгом произносит Лина, а я молча киваю ей в ответ.
Среди одинаковых парней в бело-синей форме и со шлемами на голове, я бессознательно, на уровне какого-то инстинкта, начинаю искать глазами Рафальского, не обращая внимания на голос из громкоговорителя, который сообщает о начале матча.
Внезапно один из хоккеистов поднимает голову на трибуны, безошибочно находит нас взглядом и я замираю, наткнувшись на знакомые чёрные глаза. Какая-то жалкая секунда встречи наших взглядов и парень отворачивается обратно, а я продолжаю на него смотреть. Мое внимание словно прикипает к сосредоточенному лицу и я замечаю как напряжены его скулы, как сдвинуты густые брови, а губы сжаты в тугую линию.
Нельзя так на него смотреть! Нельзя! Да я и не хочу, только это как-то само собой получается.
Хам! Бабник! Опасно!
Пытаюсь себе надавать мысленных оплеух, чтобы, наконец, вразумить и тут же увожу глаза в сторону, как раз туда, где танцует блондинка. Юля замечает наши переглядки и на короткое мгновение перестаёт размахивать руками, как это делают остальные. Искоса смотрит на меня, сузив серые глаза и прогнав с лица улыбку, как бы предупреждая, а я не собираюсь задерживать на ней своё внимание и отворачиваюсь.
Матч начался и игра с первых минут впечатляет своей бешеной скоростью. Я даже тихонько охаю, когда в бортики на всех парах впечатываются хоккеисты.
На трибунах нависает напряжение и кто-то даже вскакивает со своих мест, чтобы лучше видеть шайбу, когда у ворот соперников начинают суетиться обе команды.
– Шайбу забросил Андрей Горохов, номер тридцать второй, счёт становится 1:0, в пользу команды «Ледяные львы», – сообщает громкоговоритель под громкое ликования большинства и мы с Линой не исключение.
Подпрыгиваем со своих мест и отбиваем друг другу пять, радуясь первой заброшенной шайбе. Было странно мы знакомы всего ничего, а общаемся сегодня как будто бы знаем друг друга давно. Возможно нас так сблизили обстоятельства и общая радость, но даже за это короткое время я успела разглядеть в девушке ряд положительных качеств, которые свойственны не каждому, именно они придают легкость в наше общение.
Увлечённые игрой, мы не сразу замечаем, как к нам подсаживаются опоздавшие Гена и Ваня.
– Какой счёт? – первым делом спрашивает Зайцев, поцеловав Лину в щеку
– 1:0 в нашу пользу
– Кто забросил? – интересуется Шабалин, опускаясь на пустое место рядом со мной, и вливается в общую атмосферу на трибунах.
– Горохов, – спокойно отвечает девушка, не отрывая свой взгляд от катка, где сейчас идёт борьба у наших ворот.
– Красавец, – одобрительно качает головой Ваня
В начале второго периода наша команда забрасывает ещё одну шайбу и мы уже всем квартетом подпрыгиваем со своих мест, разделяя всеобщую радость.
– Шайбу забросил Максим Рафальский, номер пятнадцатый, – сообщает голос из громкоговорителя, в то время, когда Шабалин на радостях треплет меня за плечи, а потом, не сдерживая эмоций, крепко сжимает в своих объятиях так, что косточки трещат.
– Прости, Лопушок, это я от радости, – оправдывается, заметив мой растерянный взгляд
Все уже уверены в победе Ледяных Львов, но я замечаю как меняется характер игры, а точнее, одного хоккеиста. Эта скорость уже не впечатляет, а пугает.
Рафальский с каким-то остервенением летает по площадке и вскоре на всех парусах набрасывается на соперника и вгоняет его в борт. Звучит свисток судьи, Максима наказывают малым штрафом и удаляют с игрового поля на две минуты. Нашей команде приходится держать оборону в меньшинстве и по реакции болельщиков я понимаю, что шайба все-таки залетает в сетку.
Рафальский.
Второй период заканчивается со счётом 2:1. По моей вине в наших воротах оказалась шайба и я ругаю себя за то, что допустил эмоциям победить меня. Смелая девчонка снова рядом со своим Сурикатом и моя шайба подарила ему повод облапать своими жадными лапами ее тело.
Тыльной стороной кисти вытираю с лица пот, пытаюсь охладить горячее лицо водой из бутылки, но не выходит.
– Ребята, соберитесь, – в раздевалке появляется Александр Михайлович и настраивает команду на третий период, – мы ведём, осталось немного дожать, вы можете, силы ещё есть, не сдавайтесь. Из зоны выходим максимум в две передаче и не давайте им бросать. Рафальский, – мою фамилию произносит строже и ищет меня глазами среди команды
– Здесь, – громко отвечаю и поднимаю вверх руку
– Что с тобой происходит? Чего ты там увидел на трибунах, пялишься туда постоянно? Сколько можно говорить, все эмоции оставляйте за пределами ледового дворца, здесь должны работать логика и здравый рассудок, твоя ошибка принесла шайбу в наши ворота.
– Понял, больше не повторится
– Конечно не повторится, в третьем периоде играешь в третьем звене. Соловьев, выходишь в первое.
Твою мать!
Не вовремя я принял решение бросать курить, третий день без сигареты, а нервы уже ни к черту, нужно научиться гасить свой гнев без помощи этой дерьмовой привычки. Раньше всегда удавалось подавлять в себе импульсивность, потому что знаю, чаще всего она оборачивается против меня самого.
Выхожу из раздевалки последним и встречаюсь в пролёте с Архипом.
Что этот нарик здесь забыл?
– Что, Раф, бортанула тебя твоя куколка? Видел, как она с другим на трибунах обнимается. Получается, что зря бабки вывалил на лечение ее старухи?
Даже не хочу вникать откуда он столько знает обо мне и этой смелой девчонке. Смотрю на врага немигающим взглядом, крепко сжимаю пальцы в кулаки и пытаюсь избавиться от давящего в груди ощущения.
– Рот закрой, – бросаю и порываюсь уйти
Хватит, сорвался уже раз. Ему это только на руку, специально провоцирует, чтобы из команды меня выперли.
– Это ты скоро будешь открывать свой рот только тогда, когда я разрешу. Ещё чуть-чуть и этот клуб, вместе с тобой, станет моей собственностью.
– Ты опять обдолбался? Этого не произойдёт, я не позволю чтобы клубом владел законченный торчок. Передай отцу, чтобы не тратил деньги зря, лучше купи себе побольше дерьма и вгони в вену лошадиную дозу.
– Мечтаешь чтобы я поскорее сдохнул? – нагло кривит зубы в мерзком оскале
– Да ты и так уже сгнил внутри, кому нужна твоя жалкая душонка? Пытаешься барахтаться на поверхности в этой жизни, но не выходит, только зря воду мутишь, с твоей зависимостью тебя даже топить не придётся, ты сам скоро утонешь.
– Это мы ещё посмотрим, – бросает мне в спину бывший друг, когда я ухожу на площадку.
В третьем периоде «Ракета» сравняла счёт и теперь все будут решать буллиты.
– Парни, не сдаёмся, ещё есть шанс побороться, – заряжает нас тренер, – буллиты – это лотерея и мы должны сделать все возможное, чтобы это очко досталось нам. Давайте, мужики. Бить будут: Быстров, Горохов и…, – Михалыч помолчал, серьезно посмотрел на меня и уверенно добавил, – Рафальский.
Соперники забросили все три возможные шайбы в наши ворота, Горохов с Быстровым тоже попали в сетку. Я бью последний и мой удар может стать решающим.
Трибуны замерли в ожидании и на арене воцарилась тишина, мы выходим с вратарём один на один. Злость ещё не остыла и выбивает меня из колеи равновесия, я мчусь к воротам соперника под бешенный стук своего сердца, пытаюсь просчитать удар, беру размах и бью по шайбе, отправляя ее в калитку…
Но она оказывается в ловушке голкипера.
***
Я долго сижу в раздевалке и сражаюсь с желанием разнести здесь все к чертовой матери. Никто из парней не винит меня в случившемся, все знают, что это дело случая и на моем месте мог оказаться каждый, но сам я не могу просить себе этот промах.
Когда все уходят, я снимаю с себя тяжелую форму, беру полотенце и иду в душ. Поток холодной воды делает своё дело и приводит в чувства. Меня немного отпускает, но это уже просто сказывается усталость. Выключаю воду, оборачиваю полотенце вокруг бёдер и выхожу из душевой, чтобы в следующую секунду застыть на месте.
Что она тут делает?
На лавке сидит Юля завернутая в белое махровое полотенце. Светлые растрёпанный волосы разбросаны по голым плечам, которые ещё мокрые от воды, руки уперлись на лавку, одна нога закинута на другую и девушка улыбается, презентуя мне своё загорелое тело.
– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю сухо и иду мимо к своим вещам
– Пришла тебя поддержать, ты наверное расстроился? – произносит глубоким, многообещающим голосом
– Не стоит, – говорю равнодушно, а потом серьезней, – уйди, мне нужно переодеться
– Макс, – девушка вскакивает с лавки, подходит ближе и начинает водить пальцем по моим плечам, стирая с них мокрые капли, – мне плохо без тебя.
– Обратись к врачу, я не смогу тебе помочь
– Рафальский, неужели ты правда запал на эту убогую? – произносит с пренебрежением
Медленно, тягуче обвожу блондинку взглядом, пытаясь за что-нибудь зацепиться, но не получается. Когда-то она была самой желанной, а сейчас тело девушки кажется мне слишком приторным, даже отталкивающим.
Я не хочу ее. Совсем не хочу.
Она вырвала мои чувства к ней с корнем, и у них нет больше шанса вновь зазеленеть. Злость на неё меня отпустила, а на смену ей пришла пустота. Остались только копать да сажа в том месте, где когда-то трепетало красное пламя.
– Юль, сделай доброе дело, – смотрю на девушку уставшим взглядом, пока она с надеждой ждёт продолжения, – закрой дверь с той стороны, я устал.
– Ты хочешь чтобы я по коридору прямо так шла? – зло шипит и глазами указывает на свое тело, которое прикрыто только одним полотенцем
– Сюда же ты как-то пришла, – бросаю безразлично, отворачиваюсь и начинаю доставать из сумки чистые вещи, давая понять, что разговор окончен
– Эта невинная уродина все-равно не поможет тебе меня забыть, – капризно хмыкает и почти бегом покидает раздевалку.
Дверь от резкого удара девушки распахивается и я замечаю там растерянную Лопушок, которая топчется на одном месте и не сразу решается зайти.
Вот только ее здесь не хватало.
Кто ее сюда пустил? Не раздевалка, а проходной двор какой-то.
