Текст книги "Валиде Хюррем (СИ)"

Автор книги: Marina Saltwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Хюмашах Султан растерялась, но, набравшись смелости, обратила такие же серые глаза к своей матери.

– Валиде, что вы говорите? Я – султанша династии и в праве это решать.

Михримах Султан устало покачала головой, и её глаза снова вспыхнули гневом.

– Твое происхождение здесь не при чём. Брак между тобой и Ахмедом-пашой был создан мной не только для твоего счастья и благополучия. Этот союз есть наша власть над советом дивана, а значит, над государством. Развод в этом случае значит поражение, потерю власти! Неужели ты не понимаешь? Ты не властна над решениями относительно твоего брака.

– А кто властен?

– Я, – гордо вздёрнула подбородок Михримах Султан. – И Валиде Султан. О разводе и думать забудь. И, будь добра, объясни мне, наконец, с чего ты решила, что Ахмед-паша изменяет тебе?

Оскорблённая и униженная Хюмашах Султан, опустив взгляд, не ответила.

– Не смей злиться на меня, – уже мягко произнесла Михримах Султан. – Я лишь добра тебе желаю. Когда-то и я была такой же глупой, как ты. И желала развода с твоим отцом. Но, слава Аллаху, Валиде Султан не позволила свершиться этому. И я благодарна ей за это, так как она спасла мою семью от разрушения, а меня научила ценить любовь и верность Рустема-паши.

Смягчившись и немного помолчав, Хюмашах Султан тихим голосом проговорила:

– Вчера вечером я зашла в кабинет паши, чтобы проведать его… Он обнимал служанку, а она припала к его губам в поцелуе. Это ли не измена, валиде?

Михримах Султан замерла, не ожидавшая подобного услышать, но быстро взяла себя в руки, показав свою легендарную ледяную выдержку и рассудительность.

– Что за служанка? Откуда она?

– Вчера ко мне заезжала Хюма Шах. Она просила прощения за свои слова и подарила мне двух служанок, среди которых и была эта…

Михримах Султан, покачав русоволосой головой, ухмыльнулась. Пазлы мгновенно сложились в её голове в единую картину.

– Неужели ты не поняла, Хюмашах? Твоя сестра намеренно привезла в твой дворец эту служанку, чтобы рассорить вас с супругом.

В который раз растерявшись, Хюмашах Султан вяло покачала головой, начиная сомневаться в своем убеждении относительно искренности Хюма Шах в её просьбе о прощении.

– Но зачем ей это?

– Ваш развод сотряс бы всё государство. Ахмед-паша, как только узнал бы о его измене Повелитель, был бы уволен со своего великого поста и казнен. Таким образом, открылся бы путь к посту Великого визиря её мужу, Мехмеду-паше, который уже долгие годы второй визирь. А мы бы потеряли политическую мощь.

Покои Валиде Султан.

В дверях появился семенящий Сюмбюль-ага и, представ перед Валиде Султан, он склонился в поклоне.

– Султанша.

Хюррем Султан обратила к нему свои зелёные глаза, оторвав взгляд от очередной книги, лежащей на подставке в форме буквы “Х”.

– Что такое, Сюмбюль?

– Госпожа, вам было велено сообщить, что в Мраморном дворце вашей аудиенции ожидает Соколлу Мехмед-паша, который не дождался ответа ни от Хюмашах Султан, ни от Михримах Султан.

Недовольно поджав губы, Хюррем Султан одним движением руки закрыла книгу и повернулась к стоящей рядом служанке.

– Хатун, подготовь мою чёрную атласную накидку из числа недавно сшитых одежд.

Проходя по одному из коридоров дворца мимо гарема, Хюррем Султан замедлила шаг, расслышав звонкий голос какой-то рабыни.

– Вскоре и я стану Султаншей. Весь мир будет у моих ног. Я затмлю по славе, власти и влиянию Хюррем Султан.

Вспыхнув от негодования, Валиде Султан направилась к распахнутым дверям гарема.

Сюмбюль-ага и Фахрие-калфа напряжённо переглянулись за её спиной.

– Внимание! Валиде Султан Хазретлери! – вскричал Сюмбюль-ага, склонившись, как и все, в поклоне.

Все обитательницы гарема испуганно выстроились в ряд и склонили головы, иногда поднимая глаза к проходящей мимо них Султанше, чтобы полюбоваться роскошью и красотой её одеяния.

Отыскав среди девушек говорившую, Хюррем Султан подошла к ней. Темноволосая зеленоглазая девушка была напряжена, но даже с некоторым достоинством выдержала тяжёлый взгляд Валиде Султан. Ухмыльнувшись данному факту, Хюррем Султан сложила руки перед собой в замок.

– Твоё имя?

– Сейхан, госпожа, – пролепетала Ингрид своё новое имя, побледнев.

– Я слышала твои дерзкие речи, Сейхан-хатун. Ты, верно, размечталась после прошлой ночи, проведенной в покоях моего сына. Говоришь, затмишь меня по силе и влиянию? – злорадная ухмылка озарила лицо Валиде Султан. – Отныне ты никогда более не пройдёшь по золотому пути.

Гордо приподняв голову голову, Султанша степенно удалилась из гарема, жестом поманив за собой Сюмбюля-агу. Её провожала недовольным взглядом Ингрид, стоящая под насмешливыми взорами других девушек.

Церера, которую она когда-то считала своей подругой, открыто усмехнулась ей в лицо.

Покои Нурбахар Султан.

Светловолосая Султанша расслабленно сидела на ложе. Рядом играл с деревянной лошадкой Шехзаде Селим, смешно что-то бурча про себя.

Двери в покои со скрипом распахнулись, и вошла служанка госпожи – Ясмин-хатун, слегка встревоженная.

– Ясмин, ты из гарема? – спросила Нурбахар Султан.

– Да, госпожа.

– Что с тобой? Ты встревожена?

– Я стала свидетельницей того, как Валиде Султан гневалась на рабыню гарема. Стало жаль ту…

Нурбахар Султан понимающе кивнула, а в её голубых глазах взыграл интерес.

– Что произошло? Из-за чего Султанша разгневалась на неё? – проговорила она, нежно приобняв играющего рядом с ней сына.

– Хатун хвасталась тем, что побывала этой ночью на хальвете у Повелителя, госпожа. Рассказывала, что станет Султаншей, будет сильнее Хюррем Султан. Султанша проходила мимо гарема и разгневалась на неё из-за этих слов. Отныне этой наложнице никогда не ступить на золотой путь по приказу Валиде.

Нурбахар Султан довольно ухмыльнулась, догадываясь, кем могла быть эта дерзкая рабыня, но всё же госпожа решила уточнить.

– Как зовут эту рабыню?

– Сейхан, госпожа.

Довольная улыбка завладела лицом девушки. Её соперница сама вырыла себе яму и собственными усилиями свалилась в неё. На радостях от поражения соперницы, Нурбахар Султан спешно поднялась с ложа и, оставив сына с Ясмин-хатун, поспешила в султанские покои.

Лес. Дорога.

Сотрясаясь в карете, Нурбану уже в тысячный раз прокляла длительные поездки, но молча сносила все неудобства, гонимая в Трабзон тоской по дочери. Нахмурив чёрные брови, она обратила взгляд к своей служанке Лаезар-хатун, сидящей в карете напротив неё.

– Лаезар?

– Слушаю, госпожа.

– Ты передала охраннику Семиру-аге письмо? Оно дойдет до Повелителя?

– Передала, – отозвалась девушка. – Семир-ага обязался передать письмо лично в руки Повелителю. Он поблагодарил вас за золото, что вы даровали ему в благодарность за услуги.

Нурбану довольно кивнула и вновь обратила задумчивый взор чёрных глаз к окну. На её бледном красивом, но испещрённым появляющимися морщинами лице проступила самодовольная улыбка.

Султанские покои.

Черноволосый смуглый султан восседал на небольшом диване, находящемся на веранде. В его руках была книгу под названием “Божественная комедия”, которую он почти закончил читать. Эта книга была подарком Ибрагима-паши покойному султану Сулейману, и для султана Мехмета она значила что-то возвышенное и ценное.

Вдруг на веранде появился Локман-ага, а следом за ним шёл какой-то ага, склонивший голову и держащий в руках свёрток.

– Государь. Простите. Семир-ага настойчиво просит передать вам письмо. Лично в руки. Проверить его не даёт.

Оторвав жадный взгляд от книги, султан Мехмет, нахмурившись, взглянул на агу с письмом.

– Что за письмо, Семир-ага? От кого оно?

– Это письмо просила передать вам Нурбану Султан, господин.

На мгновение веранду окутала гнетущая тишина. Султан Мехмет почувствовал, как предательски волнительно дрогнуло сердце в груди, но это было едва различимое ощущение. Жестом он приказал аге подойти и забрал из его рук письмо.

Локман, насторожившись, вышел с агой по приказу султана. В коридоре он схватил Семира-агу за локоть и сжал его до хруста.

– Что за письмо?!

– Мне это неизвестно, ага. Служанка Нурбану Султан Лаезар-хатун передала письмо и приказ госпожи отдать его султану.

– Ты что, посыльный? Занимайся своим делом, ага, то есть охраняй покои Повелителя! Не то голова с плеч полетит. Нурбану-хатун не смей более подчиняться. Она не госпожа.

– Как прикажете.

– Сходи в гарем. Позови Сюмбюля-агу. Скажи, что это насчёт Нурбану.

Тем временем султан Мехмет волнительно и медленно развернул письмо и, вздохнув, приступил к чтению слов, написанных витиеватым ажурным почерком.

“Повелитель мира, властитель Вселенной, господин.

Я, ваша рабыня Нурбану, почтенно целую вашу руку и пишу это письмо, умоляя заранее простить мне мою дерзость.

В страхе, едва отправив это послание, я покинула Стамбул, центр мира, ваш дворец и моё пристанище, ставшее мне домом благодаря вашей милости.

Нет сил более сдерживать порывы души своей израненной и скрывать свои страдания, Повелитель.

Сердце моё, давно застывшее в камень от страданий, тоски и скорби по умершим Шехзаде Селиму, моему сыну Шехзаде Мураду и по моему славному прошлому в Венеции, ожило и снова забилось в груди, едва мои глаза коснулись вашего светлого лика.

Недостойная вас рабыня Нурбану снова озарилась светом любви, в честь которого ваша достопочтенная матушка, Валиде Хюррем Султан Хазретлери, даровала мне это имя.”

Опешив от содержания письма, султан Мехмет бросил его на диван, вскочил на ноги и облокотился о перила балкона, тяжело вдыхая свежий осенний воздух.

– Аллах, сохрани… Неужели угодно, тебе, Всевышний греховной любовью меня всю жизнь мучить?

– Повелитель?– раздался за его спиной женский певучий голос, от которого мужчина вздрогнул.

Обернувшись, он заметил Нурбахар Султан в светло-зеленом платье, склонившуюся в поклоне. Живот, в котором рос их нерождённый ребенок, стал больше, и Повелитель растерянно подумал о том, что ей тяжело так стоять.

– Нурбахар. Здравствуй, – хрипло воскликнул он, не в силах скрыть свое взволнованное состояние. – Как твое здоровье?

Он подошёл к девушке, которая мягко и очаровательно улыбнулась. Её светлые волосы нежно трепетали на ветру, а голубые глаза горели любовью и привязанностью.

Султан Мехмет с тоской подумал о том, что он не в силах даровать ей ответную любовь. Сердце его неуловимо бежало в руки другой женщины.

– Благодарю, Повелитель. Я в порядке.

Дворцовый сад.

Смуглый черноволосый шехзаде Орхан медленно прогуливался по вымощенной камнем дорожке. По обе стороны от него шли его наложницы Гюльхан Султан и Селин Султан, изредка ненавистно переглядывающиеся между собой.

– Красиво здесь, не так ли? – воскликнул Шехзаде Орхан, подняв карие глаза к ясному лазурному небу.

– Да, Шехзаде, – единогласно ответили его наложницы и снова одарили друг друга испепеляющими взглядами.

Шехзаде неприязненно нахмурился, но смолчал.

– Сады Топ Капы красивы, но роднее мне розы и тюльпаны, что растут в саду Манисы, Шехзаде, – проговорила рыжеволосая Гюльхан Султан, с улыбкой взглянув на мужчину. – Скучаю по дворцу, по саду, по нашему сыну Сулейману… Скорее бы возвратиться.

Селин Султан помрачнела и, не дав ответить Шехзаде, поспешно добавила:

– Наш Шехзаде Ахмед, верно, соскучился по тебе, Орхан. Дай Аллах, по возвращении мы снова вместе, как и ранее, отправимся втроём в леса Манисы.

Женщины снова переглянулись. Устав от этого, Шехзаде приказал обеим возвращаться в покои. Девушки, поклонившись, покорно ушли.

Оставшись в тишине и покое, Орхан облегчённо вздохнул. Ему хотелось бы поговорить с кем-то, кто не собирается соперничать за его внимание. Не чувствовать напряжения и усталости. Обрести спокойствие. Это желание исполнить могла только Дэфне-хатун.

Подозвав к себе охранника, следующего за ним, Шехзаде велел передать Дэфне-хатун, что он желает видеть её в дворцовом саду в ореховой роще.

Волнительно улыбнувшись, черноволосый смуглый мужчина смело направился в назначенное место.

Покои Дэфне-хатун.

Сидя на тахте, Дэфне старательно расчёсывала длинные тёмные волосы Михрумах Султан, пока Айше Султан сидела на ложе и перебирала в маленькой деревянной шкатулке украшения женщины.

В покои явилась Мирше-хатун и склонилась перед своей госпожой.

– Явился какой-то ага, госпожа, и просит предстать перед вами.

Дэфне позволила ему войти, нахмурившись и насторожившись. Отложив гребень в сторону, она в ожидании взглянула на вошедшего агу.

Взглянув на служанку и маленьких Султанш, он многозначительно молчит, и, поняв эту молчаливую просьбу, Дэфне отослала всех троих в их комнаты.

Заинтересованная Михрумах Султан припала к стене около приоткрытой двери и прислушалась, коря себя за любопытство.

– Дэфне Султан, – начал ага. – Шехзаде Орхан просил передать, что ожидает вас в ореховой роще дворцового сада.

Светловолосая женщина волнительно встрепенулась. Выпроводив агу, она спешно подбежала к своему сундуку. На её красивом лице блистала счастливая улыбка.

Михрумах Султан за стеной нахмурилась и недовольно подумала, что Дэфне предала память её отца. Она отошла от дверей и, оскорблённая, легла на свою кровать, почему-то остро пожелав заплакать.

Дэфне же спешно прихорашивалась перед огромным зеркалом во весь рост.

Она надела красное атласное платье с кружевом и, достав алый платок из сундука, прикрепила его под маленькую, изящную диадему, прикрыв голову. Отыскав свой единственный красный плащ, так удачно подходящий под одеяние, Дэфне набросила его на плечи.

Позвав Миршэ-хатун, женщина приказала той следить за девочками и не выходить из покоев.

Двери покоев закрылись за её спиной, и Дэфне едва не побежала по коридору, гонимая зарождающейся любовью, которой она боялась и которой потакала одновременно.

Она проплыла мимо гарема красной искрой, горящей в огне любви, где её заметила Фахрие-калфа. Калфа проводила её настороженным взглядом и нахмурилась.

Дэфне волнительно шагала по дворцовому саду в ореховую рощу, борясь с собой.

С одной стороны, ей казалось, будто она предает память Баязида, позволяя себе эти чувства и мысли. Но с другой стороны, она понимала, что Баязид бы не хотел, чтобы она всю оставшуюся жизнь скорбела и умирала от тоски.

Когда она подошла к ореховой роще, то заметила улыбающегося ей Шехзаде Орхана, и ноги сами понесли её к нему.

Волнительно затрепетав, Дэфне склонилась в поклоне.

– Султанша, простите меня за то, что попросил вас явиться сюда, – раздался глубокий, бархатный голос Шехзаде Орхана, медленно подошедшего ближе к светловолосой Дэфне.

– Что вы, Шехзаде? – пролепетала она, бросая волнительные взгляды на его красивое лицо. – Вам не за что просить прощения.

– Я прочёл рекомендованную вами книгу. И вынужден согласиться. Она, действительно, изящно и красиво написана, как вы и рассказывали.

– Рада, что вам понравилось, Шехзаде.

Смущённо друг другу улыбнувшись, молодые люди хотели ещё о чём-то поговорить, как вдалеке показалась Фахрие-калфа.

Шехзаде Орхан, заметив её за спиной Дэфне, схватил светловолосую женщину за руку и потянул за собой глубже в ореховую рощу, чтобы спрятаться от калфы.

Они волнительно переглянулись, застыв за толстым стволом одного из деревьев. Дэфне прижалась спиной к стволу. Облокотившись на него рукой возле её шеи, Шехзаде Орхан стоял очень близко, почти соприкасаясь с ней телом, и вглядывался сквозь деревья.

Дэфне затрепетала от его близости, но Шехзаде Орхан пока не обращал на это внимания, увлечённый прятками.

– Тихо, – шепчет он. – Она совсем рядом.

Спустя несколько мучительно тянущихся минут, Шехзаде Орхан, улыбнувшись, посмотрел на Дэфне и только сейчас осознал их непозволительную близость. Отстранившись, он бросил на женщину виноватый взгляд.

– Простите, Султанша. Если бы мы не спрятались, представьте, что бы подумали о нас, тайно встречающихся в отдалённой ореховой роще.

Дэфне легко улыбнулась и, опустив светловолосую голову и обойдя Шехзаде, мягко рассмеялась.

– И что подумали бы о нас, Шехзаде?

Ухмыльнувшись, Шехзаде Орхан неосознанно последовал за ней, выходящей из ореховой рощи обратно на вымощенную камнем дорожку.

– Что между нами тайная любовь.

С улыбкой Дэфне обернулась к нему через плечо, и её светлые волосы взметнулись на ветру.

– Но ведь мы действительно тайно встретились в отдалённой ореховой роще. Так что же между нами, Шехзаде?

С лёгким лукавством улыбнувшись, Дэфне поклонилась и спешно ушла.

Шехзаде Орхан мучительно и с томной грустью смотрел в след удаляющейся светловолосой женщине в красном одеянии, что за несколько дней пленила его разум и сердце.

Вечер.

Дворец Хюмашах Султан.

В главном холле дворца в темноте вечера, разрываемой горящими свечами, сидели на тахте Михримах Султан и её дочь Хюмашах Султан.

Маленький султанзаде Мустафа держал свою мать за руку, а султанзаде Абдуррахман сидел рядом с бабушкой, которая обнимала его одной рукой за плечи.

Михримах Султан обратила взволнованный взгляд к дочери, когда в холл вошёл слуга и сообщил о прибытии во дворец Ахмеда-паши.

Войдя в холл, паша сразу же насторожился, увидев Михримах Султан. Улыбнувшись подбежавшим к нему детям, он поцеловал их всех и, подойдя на руках с султанзаде Мустафой к Султаншам, поклонился.

– Калфа, отведи детей в их комнаты, – приказала Михримах Султан, посмотрев на Хадижу-калфу.

Та послушно увела детей, отчего в холле сразу стало пусто и тихо. Супруги обменялись напряжёнными взглядами. Встав с тахты, Михримах медленно подошла к Ахмеду-паше.

– Ахмед-паша. Я задам этот вопрос сразу. Вы изменяли моей дочери с той служанкой? Хюмашах намерена развестись с вами. Я едва уговорила её подумать некоторое время.

Вспыхнув от недовольства и гнева, едва услышав о разводе, Ахмед-паша смог подавить эти чувства и спокойно ответил госпоже:

– Как я могу? Хюмашах – моё сокровище, госпожа моего сердца. Я и думать о измене не смею. Клянусь вам, служанка набросилась на меня, а в тот момент, когда я схватил её за плечи и хотел оттолкнуть, зашла Хюмашах Султан. И всё совершенно неправильно поняла.

Хюмашах Султан бросила тяжелый взгляд на супруга, но тот его с достоинством выдержал. Помолчав и оглядев обоих, Михримах Султан удовлетворительно кивнула.

– Я верю тебе. Это всё происки Хюма Шах. Она желала поссорить вас, дабы тебя казнили, и пост Великого визиря занял её муж. Эту служанку она привезла во дворец в качестве примирительного подарка. Я оставляю вас, так как вам многое нужно обсудить.

Хюмашах Султан спешно поднялась с тахты и поцеловала руку матери, Ахмед-паша почтительно склонился, и Султанша, шелестя подолом платья, удалилась, оставив их вдвоём.

Русоволосая Хюмашах Султан, вздохнув, попыталась молча уйти в свои покои, но Ахмед-паша поймал её за запястье правой руки и заставил обернуться к нему лицом.

– Неужели ты не веришь мне?

– Не верю.

Тяжело вздохнув, Ахмед-паша поднёс руку супруги к губам и поцеловал её. Хюмашах Султан волнительно вспыхнула и попыталась вырвать руку, но безуспешно.

– В то время, как я других женщин даже не замечаю, ты всё время пытаешься уличить меня в измене. Сколько раз ты уже намеревалась развестись со мной из-за придуманных обвинений?

Хюмашах Султан молчала, чувствуя, что, как всегда, поддается ему.

– Ничего с той хатун не было и быть не может.

Смягчившись, султанша позволила себе поверить ему, так как очень хотела верить его словам.

– Ты устраиваешь ревностные сцены, а мне нельзя? – улыбнулась она, иронично изогнув дугой бровь.

Их тихий смех разлился эхом по холлу. Ахмед-паша с любовью поцеловал супругу, и та, уронив слезу то ли от облегчения, то ли от сильных переживаний, ответила на поцелуй.

========== Глава 15. ==========

Спустя несколько дней…

Дворец в Трабзоне.

Деревянные двери распахнулись перед ней, и Нурбану вошла в небольшие, но красиво и аккуратно обставленные покои. Усталость после восьмидневного пути валила её с ног, но она стойко терпела все неудобства.

Эсмехан Султан в тёмно-синем платье приветственно улыбнулась своей матери и поклонилась. Небольшой живот уже слегка испортил её стройную фигуру, но беременность была ей к лицу. Румянец на щеках, блеск в глазах. Она будто расцвела.

Подойдя к матери, рыжеволосая Эсмехан Султан с чувством поцеловала её руку.

– Валиде! Как я рада видеть вас здесь.

Женщины мягко и нежно обнялись.

– Вы, наверно, устали с дороги.

Топ Капы. Покои Валиде Султан.

Сидя рядом с матерью и попивая кофе из небольшой чашки, Михримах Султан рассказывала ей о том, как ей удалось вразумить дочь Хюмашах и что им всем удалось избежать страшного.

– Это всё дело рук Хюма Шах! – горячо воскликнула золотоволосая Султанша, сверкнув серыми глазами. – Она, обвинив нас в казни её матери, начала мстить.

Валиде Султан неверяще покачала рыжеволосой головой, отставив пустую чашку из-под выпитого кофе на столик.

– Не может этого быть. Моя Хюма Шах не способна…

– Способна! – резко перебила её Михримах Султан. – Она ударила Хюмашах, когда та защищала мою честь перед Эсмахан.

Хюррем Султан бросила на дочь изумлённый взгляд зелёных глаз.

– Ты уверена, что эту служанку прислала Хюма Шах?

– Да, Валиде. Прошу вас, не оставайтесь слепой к этому. Вы Валиде Султан. Выше вас по положению нет никого в этом мире. Так остановите её. Иначе это придётся сделать мне, но менее гуманно. Никому не позволю делать несчастной мою дочь.

Дворец Хюмашах Султан.

Проснувшись, Хюмашах Султан приподнялась в кровати на локте и, не увидев рядом Ахмеда-пашу, нахмурилась. Она села в кровати, но схватилась за голову, так как её одолело внезапное головокружение. Оно мучило её вот уже несколько дней, а порой и тошнота владела ею чуть ли не каждую ночь.

С трудом поднявшись с ложа, Хюмашах Султан, держась за голову одной рукой, тихим голосом позвала служанок, что стояли за дверью, но, видимо, никто её не услышал. Подойдя в дверям, она раскрыла их.

– Пусть придёт Хадижа-калфа.

Отдав распоряжение, Хюмашах Султан вяло опустилась обратно на кровать, осознавая, что тошнота и головокружение с каждым днём мучили её всё сильнее.

Низкорослая и черноволосая Хадижа-калфа появилась в покоях и, заметив состояние госпожи, волнительно подбежала к ней.

– Султанша. Что с вами?

Хюмашах Султан вяло покачала головой в ответ. Хадижа-калфа ринулась к дверям и, открыв их, приказала служанке позвать лекаршу из Топ Капы.

В скором времени приехавшая лекарша осмотрела госпожу и сейчас медлительно копалась в своем сундучке.

Ахмед-паша, который получил послание с агой от Хадижы-калфы о плохом самочувствии Хюмашах Султан и о том, что ей вызвали лекаря, вернулся из Топ Капы в свой дворец и сейчас беспокойно мерил коридор шагами, посматривая на закрытые двери супружеских покоев.

Хюмашах Султан, расправив подол платья, села на край ложа и пытливо взглянула на лекаршу.

– Зейнаб-хатун. Что за болезнь мною овладела? Аллах, сохрани… Надеюсь, ничего страшного?

Топ Капы. Султанские покои.

Стоя на террасе и облокотившись на перила, султан Мехмет стоял спиной к сыну, которого вызвал к себе этим утром.

Шехзаде Орхан прожигал отца мрачным взглядом, осознавая, что всё ещё не простил его за казнь матери.

– Ты уже долгие дни здесь, в столице, – начал повелитель, слегка повернув черноволосую голову в сторону сына. – Такой важный санджак, как Маниса, оставлять надолго нельзя. Завтра же отправляйся в путь, Орхан. К тому же, в скором времени мы отправимся в военный поход. Из-за казни твоей Валиде я отложил подготовку. Время пришло.

Смолчав, Шехзаде Орхан поклонился и, хмурый, покинул террасу.

Вздохнув, повелитель обернулся в сторону открытых дверей в свои покои и медленно вошёл в них, бросив задумчивый взгляд на свой письменный стол.

На нём стояла большая расписная шкатулка из дерева, и султан Мехмет, подойдя к столу, раскрыл её. На красном бархатном дне лежало несколько писем, но он взял лишь одно. Это было письмо Нурбану-хатун, и повелитель задумчиво перечитывал его едва ли не в сотый раз.

Дворец в Трабзоне.

– Без вас мне в Топ Капы тяжело… – призналась Нурбану, держа дочь за руку, пока они сидели в покоях и разговаривали после долгой разлуки.

– Понимаю, Валиде, – сочувственно улыбнулась Эсмехан Султан. – Все только и ждут вашего падения!

Нурбану, почему-то ухмыльнувшись, покачала головой, и её чёрные волосы бросили отблеск на солнечном свету, пробивающемся через окно.

– И я чувствую, что близка к этому. Нет более сил бороться, Эсмехан. Я устала… Быть может, всё это мне уже не нужно?

Эсмехан Султан поджала губы, но вдруг резко заговорила, горячо и страстно.

– Не смейте думать так! Вы – самая сильная женщина, которую я встречала. Силы есть всегда. Вы сможете добиться всего, чего только пожелаете. Всевышний благоприятствует вам. Звёзды, по которым вы гадаете, говорят о вашем величии и власти.

Нурбану одарила дочь тёплой улыбкой, в которой крылась многолетняя усталость.

– Ты права, Эсмехан. Я просто нуждалась в поддержке. Теперь, получив её, я снова готова бороться. Лишь отдохну здесь три дня, а после вернусь в столицу. Нельзя долго там отсутствовать. Иначе по возвращении я не узнаю Топ Капы.

Дворец Хюмашах Султан.

– Что со мной? – нетерпеливо переспросила Хюмашах Султан. – Почему ты так смотришь, хатун?

Лекарша обернулась к госпоже, покачав головой.

– Нет, Султанша. Не болезнь. Вы беременны.

Шумно выдохнув, растерявшаяся султанша поднялась с ложа и подошла к лекарше на негнущихся ногах.

– Беременна?

– Да, госпожа. Только вам в пору не радоваться, а огорчаться. Вы родили четырех детей. Последние роды были очень тяжелыми, как вы помните. К тому же… Вы избавились от бремени ребёнком всего лишь месяц назад. Это опасно. Ваш организм не успел восстановиться. Ещё одни роды могут сильно пошатнуть ваше здоровье. Если бы Аллаху было это угодно, вам более не стоит рожать.

Хюмашах Султан проводила испуганным взглядом уходящую лекаршу, обойдя которую, в покои вошёл встревоженный Ахмед-паша.

– Госпожа, что с тобой? – раздался его хриплый взволнованный голос.

Не дождавшись ответа, паша провёл ладонью по щеке супруги, чтобы привлечь к себе её внимание.

– Хюмашах?

Она перевела на него свои серые, растерянные глаза.

– Я беременна, Ахмед.

Изумившись, в радостном трепете Ахмед-паша мягко обнимает жену и при служанках целует её в губы, но Султанша его радости не разделяет, обеспокоенная словами лекарши.

Топ Капы. Гарем.

Беременная Нурбахар Султан вяло ступала в сторону лазарета по коридорам дворца, держась одной рукой за свой большой живот.

С самого утра её беспокоила слабость и боль в животе. Она прекрасно помнила, что такое же состояние овладело ею за несколько дней до родов сына Селима. Но она была уверена, что причина не в приближении родов. Было ещё слишком рано.

Султанша вошла в лазарет и, оглядевшись, заметила темноволосую Сейхан-хатун, которую осматривала лекарша.

Насторожившись, Нурбахар Султан подозвала к себе помощницу лекарши, которая, подойдя к госпоже, поклонилась.

– Что такое с Сейхан-хатун?

Женщина, нахмурившись, тихо прошептала в ответ:

– Хатун, по всему, беременна, госпожа. Похоже, она понесла после единственной встречи с повелителем.

В одночасье Нурбахар Султан отшатнулась от говорившей и в настигшем страхе схватилась за свой большой живот. Развернувшись, она едва не выбежала из лазарета.

Спешно шествуя по коридору, девушка роняла горькие слёзы, проклиная Сейхан-хатун. Подняв голубые глаза, Нурбахар Султан растерянно замерла, а после спешно стёрла слёзы с щёк.

Навстречу ей степенно шла Валиде Султан, окружённая свитой из служанок и Сюмбюля-аги. Заметив заплаканное лицо девушки и её встревоженный вид, Хюррем Султан остановилась рядом с ней, пытливо рассматривая.

– Нурбахар? Что с тобой?

Султанша поклонилась, опустив светловолосую голову.

– Простите, Валиде. Я просто…

– Говори.

– Я была в лазарете, – сбивчиво начала говорить Нурбахар Султан. – Увидела, как осматривают Сейхан-хатун. Лекарша сказала мне, что хатун беременна.

Сюмбюль-ага позади Хюррем Султан нахмурился от удивления, а сама Валиде Султан на мгновение растерянно замерла, но быстро взяла себя в руки.

– Ступай в свои покои и успокойся.

Нурбахар Султан, глотая слёзы, поклонилась и скрылась в коридоре.

Хюррем Султан обернулась лицом к Сюмбюлю-аге, и они обменялись настороженными взглядами, полными недовольства.

– Позже навестим Мехмета, Сюмбюль. Зайдём-ка в лазарет.

Едва зайдя во врачебную комнату, Хюррем Султан отыскала взглядом Сейхан-хатун и в недовольстве поджала губы. Все присутствующие склонились в поклонах, опустив головы.

– Зейнаб-хатун, – обратилась Султанша к лекарше. – Что с наложницей?

Та бросила быстрый взгляд на Сейхан-хатун и снова опустила глаза в пол. Наложница же безуспешно прятала довольную улыбку.

– Сейхан-хатун беременна, госпожа. Она понесла с одной ночи, проведенной в султанской опочивальне.

Сверкнув тяжёлым взглядом зелёных глаз в сторону улыбающейся Сейхан-хатун, Хюррем Султан удалилась, шелестя подолом красного платья, расшитого золотой нитью.

Топ Капы. Султанские покои.

Шелестя документами, султан Мехмет задумчиво вчитывался в каждое слово. Рядом в молчании стоял Ахмед-паша и терпеливо ждал вердикта повелителя.

Стук в двери заставил обоих мужчин повернуть головы в сторону вошедшей в покои Валиде Султан, лицо которой горело недовольством.

Султан Мехмет улыбнулся матери, а Ахмед-паша почтенно поклонился.

– Валиде. Что-то случилось?

Не дав ответить Султанше, Ахмед-паша повернул темноволосую голову к ней.

– Султанша. Позволите сообщить благую весть, пока я встретил вас?

Насторожившаяся Хюррем Султан позволительно кивнула.

– Хюмашах Султан ожидает ребёнка.

– Какая радостная весть, паша, – с улыбкой проговорил султан Мехмет, отложив документы на трон рядом с собой.

Ахмед-паша, поняв, что государственные дела и их решение временно откладываются в связи с визитом Султанши, спешно откланялся.

Проводив того долгим взглядом, Валиде Султан, вздохнув, взглянула на сына, который поднялся с трона и подошёл к матери.

– Вы недовольны этим, Валиде? – непонимающе спросил он, заметив, что радости на лице матери так и не появилось.

– Этот год будет плодотворным, Мехмет, – проговорила она в ответ, не стирая с лица недовольства. – Беременна Нурбахар, беременна Хюмашах. И я только что узнала… Беременна твоя наложница Сейхан-хатун. Та Ингрид из Генуи.

Улыбка озарила лицо повелителя, и он зачем-то сложил руки за спиной резким движением.

– Долгие годы Аллах не даровал мне детей, а теперь династия османов пополнилась Шехзаде Селимом. Дай Аллах, Нурбахар и Сейхан подарят мне ещё сыновей.

– Дай Аллах, – вторила ему Хюррем Султан, после поджав губы, дабы не сказать лишнего.

Возвращаясь в свои покои, султанша заметила улыбающуюся Дэфне, скрытую за красным плащом и спешно покидающую дворец.