Текст книги "Противостояние (СИ)"

Автор книги: Marina Saltwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Женщины рассмеялись. От упоминания матери, тем более в таком насмешливом русле, повелитель нахмурился, помрачнев и став сомневаться в правильности своего выбора.

– Я хочу выше и больше, чем у Хюррем Султан! – воскликнула Нурбахар Султан, ухмыляясь своему отражению. – Вот увидишь, Ясмин. Этот дворец будет моим, и меня, а не её, будущие поколения будут называть владычицей империи!

Султан Мехмет, услышав эти слова, разочарованно покачал головой и медленно отступил назад, а после вернулся в свои покои. Он чувствовал себя одураченным и наивным, так как когда-то полагал, что его Нурбахар мягка, спокойна и невинна, словно ребёнок, но, как оказалось, она грезит властью и скрывает высокомерие, всегда отталкивающее его от таких людей.

Султан Мехмет приказал явиться Фахрие-калфе, более даже не раздумывая о правильности своего выбора.

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

Сейхан Султан расхаживала по покоям, наблюдая, как её сыновья играют, но вдруг двери в покои со скрипом отворились, и вошла омрачённая Фахрие-калфа.

Сейхан Султан и Зейнар-хатун настороженно переглянулись.

– Султанша, – поклонилась калфа. – Вас ожидает в своих покоях повелитель.

– Что случилось? – с придыханием спросила Сейхан Султан, затрепетав.

– Вы назначены на должность управляющей гарема, султанша.

Счастливая улыбка озарила лицо той и, поймав восторженный взгляд Зейнар-хатун, она жестом поманила её за собой и поспешила покинуть покои. Фахрие-калфа хмуро последовала за ними.

Топкапы. Покои Нурбахар Султан.

Улыбаясь, Нурбахар Султан нетерпеливо расхаживала по покоям, шелестя подолом розового платья с жемчужной отделкой, как в покои вошла Ясмин-хатун, слегка обескураженная.

– Ну? – взволнованно взглянула на неё Нурбахар Султан. – Что-нибудь узнала?

– Да, госпожа.

– Так говори! – нетерпеливо воскликнула султанша, замерев.

– Я только что видела, как Сейхан Султан проходила мимо гарема и разговаривала со своей служанкой. Похоже, её назначили управляющей гарема.

Светловолосая госпожа непонимающе нахмурилась, а после растерянно осела на тахту.

– Не может быть…

Топкапы. Султанские покои.

Счастливо улыбаясь, Сейхан Султан, сверкая зелёными глазами, вошла в покои и, поклонившись стоящему у камина султану, подошла к нему и, схватив его ладонь, прикоснулась к ней губами.

– Повелитель! Я словно на небеса взлетела от радости. Обещаю, что справлюсь!

Султан Мехмет снисходительно ухмыльнулся, наблюдая за её детским восторгом, и принял радостные объятия девушки.

– С тобой всегда будут Фахрие-калфа и Сюмбюль-ага и помогут в трудностях. Если что, можешь всегда обратиться ко мне, Сейхан.

– Благодарю, Мехмет, – прошептала султанша, заглянув ему в глаза.

– Ступай в гарем, – повелитель чинно поцеловал её в лоб. – Фахрие-калфа объявит о моем назначении.

Смотря, как султанша покидает покои, едва не подпрыгивая от ликования, султан Мехмет в задумчивости нахмурился. Правильный ли он сделал выбор?

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Михримах Султан, стоя в уже опустевших покоях в тёплой меховой накидке, обернулась на вошедшего Сюмбюля-агу в бежевом плаще, который поклонился и заговорил:

– Султанша, карета готова и ожидает вас.

– Пора, – с грустью оглядевшись, кивнула она сама себе, покидая покои, хранившие так много воспоминаний её и её покойной матери.

Гарем.

Гордо вскинув подбородок, Сейхан Султан степенно вошла в гарем, и подол её сиреневого платья шелестел по полу. За ней следовали улыбающаяся Зейнар-хатун и хмурая Фахрие-калфа, несущая в руках подушку, на которой высилась драгоценная корона на европейский манер. Наложницы стали непонимающе переглядываться.

– Внимание! – вскрикнула Фахрие-калфа, и все в гареме посмотрели на неё. – Указом нашего повелителя Сейхан Султан Хазретлери назначена на должность управляющей гарема!

Сейхан Султан, триумфально улыбнувшись, с наслаждением следила за реакцией изумлённых наложниц, а после прошла к лестнице, ведущей на балкон.

Михримах Султан, проходя мимо дверей гарема, нахмурилась, увидев происходящее, но едва она заметила Фахрие-калфу, следующую за Сейхан Султан с короной в руках, всё поняла. От негодования она остановилась, прожигая рабыню, всё у неё отнявшую, ненавидящим взглядом.

Фахрие-калфа воздела на темноволосую голову Сейхан Султан драгоценную корону – символ её новообретённой власти. Распрямившись, султанша взглянула на склонившихся перед ней наложниц. После она заметила стоящую в дверях Михримах Султан, благодаря которой происходящее сейчас стало возможным. Девушка, которая для достижения власти практически ничего не сделала, семнадцатилетняя и юная, встала во главе гарема по случайному стечению обстоятельств, благодаря собственной удаче или же простой вере в себя.

Сейхан Султан с наслаждением подумала о том, что, как её называют, великая Хюррем Султан в свои семнадцать лет была лишь рабыней и наложницей. С верой в то, что настала эпоха её правления, султанша победно ухмыльнулась.

Комментарий к Глава 6. Триумф

Дополнительные материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким – https://vk.com/validehurrem

========== Глава 7. Устремления и страхи ==========

Около полудня светловолосая Нурбахар Султан в красном платье, украшенным узором из золотой нити, вышла из своих покоев, сверкая голубыми глазами, наполненными недовольством. Ясмин-хатун неустанно следовала за ней.

– Госпожа, быть может не стоит беспокоить повелителя по этому поводу?

– Я не отдам гарем в руки этой змеи, – процедила сквозь зубы Нурбахар Султан, решительно шествуя по коридору дворца, но, выйдя к дверям гарема, она остановилась, заметив, как в покои Валиде Султан слуги заносят сундуки.

Напрягшись, султанша подошла к Фахрие-калфе, которая, стоя снизу, наблюдала за этим, не скрывая недовольства. Заметив госпожу, она поклонилась.

– Фахрие-калфа, что происходит?

– Сейхан Султан переезжает в покои Валиде Султан, – мрачно ответила та, взглянув на двери упомянутых покоев.

Голубые глаза Нурбахар Султан широко распахнулись в негодовании и растерянности.

– Разве она может переезжать в них без разрешения повелителя? – очнувшись, прошипела она, затрясшись от негодования.

– Султанша его получила, – проговорила Фахрие-калфа, раздражающе невозмутимая. – Вернувшись утром из султанской опочивальни, она объявила об этом.

Поджав губы, Нурбахар Султан развернулась, поддавшись всплеску эмоций, и спешно ворвалась в покои Валиде Султан. Сейхан Султан в сливочно-белом платье стояла посреди покоев, раздавая слугам приказы, которые по её прихоти расставляли сундуки, вазы и шкатулки.

На тахте, у окна, где так любила сидеть Валиде Хюррем Султан, играли шехзаде Махмуд и Мурад.

Обернувшись через плечо на вошедшую разгневанную Нурбахар Султан, Сейхан Султан одарила её насмешливой улыбкой.

– Нурбахар, добро пожаловать.

Зейнар-хатун, стоявшая рядом со своей госпожой, напряглась и отошла в сторону.

– Ведьма! – негодующе воскликнула Нурбахар Султан, подойдя к невозмутимой Сейхан Султан, которая продолжала улыбаться.

– Элие, – обернулась она к своей служанке. – Уведи шехзаде на террасу.

Мальчиков увели, и Сейхан Султан, снова взглянув на Нурбахар Султан, покачала головой.

– Ты околдовала султана, оттого он и потерял разум, – продолжала Нурбахар Султан, потеряв самообладание, которым никогда особо и не владела. – Как ещё объяснить то, что он делает для тебя?!

– Ведьма? – ухмыльнулась Сейхан Султан. – Я всего лишь знаю, чего хочу и как этого достичь.

– Не может быть, чтобы повелитель отдал тебе эти покои!

– Как видишь, может. Наш повелитель мною очень дорожит.

– Это мои покои! – в бессилии восклицала Нурбахар Султан. – Они должны были достаться мне. Как и гарем… Ты забрала мою жизнь себе!

Сейхан Султан гортанно рассмеялась той в лицо.

– Как приятно наблюдать твою беспомощность. Ты сгораешь от зависти и бессилия, верно?

– Будь проклята ты, Сейхан, и тот день, когда ты вступила в стены этого дворца! – процедила Нурбахар Султан, а после резко развернулась и покинула покои.

Зейнар-хатун осторожно посмотрела на госпожу, которая невозмутимо приказала слугам поторопиться.

– Как бы Нурбахар Султан чего не сделала вам, султанша. Она горит в пламени ненависти и зависти.

– Пусть делает всё, что пожелает, – пожала плечами та. – Ей меня не одолеть.

Дворец Михримах Султан.

Султанша, нахмурившись, слушала слова Сюмбюля-аги, стоящего перед ней, опираясь на трость.

– Клянусь Аллахом, султанша, такого ещё не было в гареме. Повелитель отдал ей покои Валиде Султан.

Михримах Султан в злости ударила ладонью по обивке тахты, на которой сидела, а после резко поднялась, став беспокойно метаться по покоям, в которых она когда-то жила с покойным супругом.

– Он ей и покои отдал!

– Да, госпожа, – закивал Сюмбюль-ага, вздрогнув от гневного голоса той. – Она была на хальвете этой ночью, а утром, как вернулась в гарем, так о его решении и объявила.

Михримах Султан молчала, полыхая гневом и негодованием.

– Словно королева себя ведет, корону европейскую на голову воздела, да и платья на ней не восточного кроя. Она все правила нарушает. Делает, что пожелает… Наш повелитель все её прихоти исполняет. Гарем ей вручил и покои Валиде Султан! Упаси Аллах, ещё и в военный поход её возьмёт!

– Этому уж точно не бывать, Сюмбюль, – желчно ухмыльнулась Михримах Султан. – Женщинам там не место. Ей вообще нет места ни в гареме, ни в Топкапы. Нигде!

– Что нам делать, султанша? – беспокойно вопрошал Сюмбюль-ага.

– Она глупа и неопытна. Помоги ей оступиться, Сюмбюль. Пусть мой брат увидит, что она, а не я, не способна справиться с гаремом. Вы с Фахрие должны всячески мешать ей!

Дворец Хюмашах Султан.

Проснувшись поздним утром, Хюмашах Султан спустилась в главный холл дворца, поникшая из-за длительной ссоры с супругом, который всячески избегал её. Зайдя в холл, она обнаружила Ахмеда-пашу за столом и двинулась в его сторону, шелестя подолом изумрудно-зелёного платья.

Заметив её приближение, Ахмед-паша, поджав губы, поднялся из-за стола и, даже не глядя на супругу, обошёл её, направляясь к дверям.

– Ахмед, – окликнула его султанша, сделав несколько шагов ему вслед. – За что ты так со мной обходишься?

Вздохнув, Ахмед-паша обернулся через плечо на жену, одарив её тяжёлым взглядом.

– Это письмо отправили мне намеренно, дабы поссорить нас, – заговорила Хюмашах Султан, улучив, наконец, крупицу его внимания. – Вспомни, как тебя Шах Султан подставила передо мной, отправив в наш дворец девушку, которая соблазняла тебя. Тогда мы чуть не развелись!

– Меня это уже не волнует, султанша, – сухо проговорил Ахмед-паша. – Отныне наш брак лишь соглашение. Я остаюсь Великим визирем империи и вашем мужем, а вы замужней султаншей, не опороченной скандальным разводом из-за вашей же измены.

Хюмашах Султан проводила его, уходящего, тоскливым взглядом.

Дворец Шах Султан.

Две султанши, связанные чувством жажды мести по отношению к Михримах Султан, восседали на тахте в холле. Темноволосая Шах Султан, глядя на свои руки, сложенные на коленях, проговорила:

– Михримах Султан стала жертвой своих же интриг. Новость о лишении её должности управляющей гарема – первая радостная весть для меня спустя годы.

– Вы правы, султанша. Я ваши чувства разделяю, – кивнула рыжеволосой головой Эсмехан Султан. – Но меня беспокоит то, что её место заняла Сейхан-хатун.

– Признаюсь, и меня поразило решение отца назначить именно её, а не меня или даже не Нурбахар. Сейхан грозит превратиться в новую угрозу для династии.

– Мы должны избавиться от этой змеи, пока она ещё мала, султанша, – горячо прошептала Эсмехан Султан, сверкнув чёрными глазами.

– Мала? – переспросила насмешливо Шах Султан. – Она – управляющая гарема, мать двух его шехзаде в свои-то семнадцать лет. Спустя лишь два года после появления в Топкапы. Видимо, хатун умна и хитра. Избавиться от неё будет не легче, чем от Михримах Султан. Не хочу этого признавать, но Сейхан быстро завладела вниманием моего отца. Но мы можем всё изменить, верно?

Дворец санджак-бея в Манисе.

Довольная и, наконец, счастливая Дэфне Султан, наклонившись над колыбелью сына, поглаживала его по голове, находясь в своих новых покоях. Миршэ-хатун с успокоением наблюдала за госпожой, стоя в стороне.

Внезапно двери в покои со скрипом растворились, и вошла ухмыляющаяся Гюльхан Султан, отчего резкий и удушающий запах жасминового масла, которым она пользовалась, заполнил их. Обернувшись на неё, Дэфне Султан помрачнела, а после распрямилась, неосознанно закрыв собою колыбель.

– Дэфне-хатун, – произнесла рыжеволосая девушка, оглядевшись в покоях.

– Дэфне Султан, – напряжённо поправила её та.

– Зашла поздравить тебя с рождением сына, хатун. Дай Аллах ему здоровья и долгих лет жизни.

Дэфне Султан промолчала, сдержанно смотря на Гюльхан Султан, всё ещё с ухмылкой смотревшую на неё в ответ.

– Дэфне, здесь ты далеко не первая султанша и мать шехзаде. Нас трое. И лишь одна из нас однажды отправится в столицу с титулом Хасеки Султан. Это буду я.

– Пусть так, – мягко проговорила Дэфне Султан в ответ. – Для меня титулы и власть не важны. Любовь шехзаде Орхана и мой сын – самое главное для меня.

– Этими словами можешь дурачить шехзаде, но не меня, – процедила Гюльхан Султан. – Ты делаешь вид, будто тебе нет дела до власти, а на самом деле мечтаешь занять моё место!

– Гюльхан, оставь меня в покое, – выдохнула Дэфне Султан, а после осторожно перевела взгляд за спину той. – Я ни с кем враждовать не хочу.

– Ты и твой сын – никто!

Вдруг Дэфне Султан склонилась в поклоне, как и Миршэ-хатун, а Гюльхан Султан, настороженно обернувшись, увидела стоящего в дверях шехзаде Орхана и тоже поклонилась.

– Сейчас же извинись перед Дэфне Султан, – прогремел его голос, а обычно теплые карие глаза наполнились холодным гневом. – Ты не имеешь права так разговаривать с госпожой и принижать моего сына, называя его никем.

Бросив на него тяжелый, полный обиды и унижения взгляд, Гюльхан Султан обернулась к Дэфне Султан и тихо проговорила:

– Извините.

После она, поклонившись, спешно покинула покои. Шехзаде Орхан и Дэфне Султан обменялись взглядами, а после мужчина подошёл к колыбели, с улыбкой склонившись к сыну.

Вечер.

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Темноволосая Сейхан Султан, откинувшись на спинку, самодовольно восседает на тахте на месте Валиде Султан, о котором так мечтала. Зейнар-хатун раскладывала шкатулки в настенный шкаф, а из внутренней комнаты, отведенной для детей, раздавались голоса мальчиков.

В покои вошла Элие-хатун, вторая служанка, и Сейхан Султан вопросительно посмотрела на неё, принёсшую письмо, закрытое в золотой футляр, украшенный витиеватыми узорами.

– Откуда это? – изумлённо спросила султанша, забирая письмо из рук Элие-хатун.

– Госпожа, меня в гареме поймал Зафер-ага, повар султанской семьи, и тайно передал это, сказав, что это письмо от одной влиятельной особы, которая желает встречи с вами. Он просил, чтобы вы его не выдавали, иначе ему отрубят голову.

Сейхан Султан настороженно переглянулась с Зейнар-хатун, которая подошла к госпоже.

– Неужели, ловушка Михримах Султан, госпожа?

– Не знаю… – выдохнула Сейхан Султан, но всё же достала письмо из футляра и принялась читать, узнав с содроганием родной итальянский язык.

«Здравствуй, Ингрид,

Моё имя – Рейна Дориа.

Ты жила в Генуе и, разумеется, род Дориа известен тебе не только богатством и влиятельностью, но и тем, что ты выросла в замке Андреа Дориа и его семьи в качестве служанки.

Люди, вырастившие тебя, будучи служителями этого замка, Энрико и Мэндис Боккинчо, которых ты ошибочно считала своей семьей, покаялись мне в совершенном ими преступлении несколько месяцев назад, после чего я немедленно покинула Геную и прибыла в Османскую империю, дабы найти тебя.

Начну с того, что моя мать – Элейна Дориа – в 1551 году скончалась при поздних для её лет родах. Принимали роды её служанка Мэндис Боккинчо и лекарша Катароза, её мать. Мэндис не могла иметь детей долгие годы, и её муж грозился развестись с ней, поэтому она украла девочку, рождённую Элейной Дориа, и, разыграв беременность, выдала её за свою дочь.

Если пожелаешь встречи со мной, чтобы услышать всю историю, найди на рынке торговца коврами Агифа-агу, который скажет, как добраться до моего дома, где мы сможем поговорить».

Султанша растерянно замерла, перечитывая письмо снова, снова и снова. Она прекрасно помнила прекрасный замок сеньора Андреа Дориа, в котором она выросла, и помнила его красивую дочь Рейну, которой она так завидовала и которой восхищалась.

Все чувства смешались в разуме Сейхан Султан, и она пыталась принять историю, излагаемую в письме, но опасения, что Михримах Султан таким образом изощрённо мстила ей, желая втянуть в свои интриги, мешали этому.

Комментарий к Глава 7. Устремления и страхи

Дополнительные материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким – https://vk.com/validehurrem.

========== Глава 8. Отчаяние ==========

Утро следующего дня.

Топкапы. Покои Нурбахар Султан.

Султанша сидела на тахте в задумчивости, даже не позавтракав. Власть Сейхан над гаремом не давала ей покоя, как и то, что она быстро завладела вниманием султана. Зависть и чувство соперничества, ревность и негодование съедали её изнутри, разрушали её настоящую романтичную, мягкую и доверчивую натуру. Она сломалась. Не выдержала натиска проблем и интриг. Потеряла себя и свою истинную сущность.

– Ясмин! – позвала Нурбахар Султан свою служанку, решительно сверкнув голубыми глазами, наполненными одержимостью.

Та немедленно предстала перед госпожой, поклонившись. Нурбахар Султан поднялась на ноги и подошла к ней вплотную.

– У меня есть для тебя поручение. Справишься – докажешь свою верность.

– Слушаю, госпожа, – с готовностью отозвалась Ясмин-хатун.

– Проследи, когда в покои Сейхан понесут обед и, поймав наложницу, заставь её подсыпать этот яд в пищу. Змея должна умереть!

Ясмин-хатун помрачнела, но дрожащей рукой взяла пузырёк с ядом.

– Ступай, – твёрдо приказала султанша, проводив тяжёлым взглядом уходящую служанку, а после вздохнула, покосившись на детскую комнату, где заплакала Севен Султан.

Дворец Михримах Султан.

Тоскливо озираясь в пустом кабинете покойного супруга, Михримах Султан дотронулась кончиками пальцев до пера в чернильнице. С грустью вздохнув, она хотела было выйти из кабинета, но в распахнувшиеся двери вошла темноволосая и улыбающаяся Гюльбахар-калфа. Михримах Султан приветственно ей кивнула, принимая поклон.

– Госпожа. Я так рада видеть вас!

– Добро пожаловать, Гюльбахар, – натянуто улыбнулась султанша. Калфа напоминала ей о покойном Рустеме-паше, ведь именно он привёл её в их дворец и спас из грязного кабака, так как она напомнила паше его сестру. – Как тебе жилось в Старом дворце? Надеюсь, ты ни в чём не нуждалась.

– Тосковала по вам, султанша, – призналась Гюльбахар-калфа. – Я так рада, что вы вызвали меня обратно к себе на службу. Дай Аллах, к добру ваше возвращение в ваш дворец из Топкапы.

– Я более гаремом не управляю. Так решил наш повелитель, – мрачно проговорила Михримах Султан. – Что же, располагайся и приступай к своим прежним обязанностям главной калфы моего дворца. Без тебя в Топкапы мне было трудно…

Гюльбахар-калфа, улыбнувшись, поклонилась и ушла. Оглядевшись напоследок в кабинете, Михримах Султан тоже покинула его, но в коридоре наткнулась на свою служанку.

– Султанша, прибыла Хюмашах Султан.

Кивнув, женщина поспешила к ожидающей её дочери.

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

Темноволосая девушка, стоя перед зеркалом во весь рост, набросила на плечи зелёный бархатный плащ, а после накрыла голову глубоким капюшоном.

– Госпожа, вы уверены? – беспокоилась Зейнар-хатун, стоя рядом, уже одетая в плащ. – Вдруг это происки Михримах Султан? Вы так возвысились, что сейчас против вас могут обратиться многие.

– Будь что будет, Зейнар, – выдохнула Сейхан Султан, обернувшись к ней лицом. – От судьбы не убежать. Я не боюсь упасть, так как всегда смогу встать на ноги.

Её зелёные глаза обратились к Элие-хатун, сидящей рядом с Махмудом и Мурадом на тахте.

– С шехзаде глаз не спускай и покои не покидай, поняла?

– Да, госпожа. Если будут спрашивать о том, куда вы отправились, что ответить?

– Говори, что я пошла прогуляться в саду, – переглянувшись с Зейнар-хатун, ответила султанша и покинула покои.

Старый дом на окраине Стамбула.

Темноволосая Хюма Шах Султан, скрытая плащом, стояла напротив сидящей за столом престарелой женщины. Седовласая, та склонилась на какой-то ёмкостью с водой и различными травами, разложенными на столе.

– Я заплачу, как всегда, сверх меры, – проговорила Шах Султан, показав мешочек, полный золота.

– Что знать желаете, госпожа? Снова о судьбе династии?

– Да. Что ждёт нас в недалёком будущем?

Гадалка, покивав головой, бросила измельчённые травы в ёмкость с водой, стоящую перед ней, а после начала что-то шептать про себя, но вскоре голос её стал громче, а слова разборчивее.

– Родится девочка у благородной женщины из семьи султана, предзнаменующая её возвышение… Много утрат и горя она понесла на своей доле, но судьба её вознаградит сполна за то, что все стерпела она покорно. Её судьба… будущее династии затмевает… Не вижу более ничего.

Шах Султан задумчиво молчала, решив, что этой женщиной она и является. Ведь она единственная ждёт ребёнка из всех женщин династии.

– Не меняется будущее… Что за женщина?

– И не изменится, госпожа, – проговорила гадалка, покачав головой. – Оно предопределено. А имени не знаю и не вижу, как она выглядит.

Бросив мешочек с золотом на стол, Шах Султан покинула старый дом.

Маниса. Покои Селин Султан.

Проснувшись этим утром, султанша привычно заглянула в детскую, пока служанка отправилась за кувшином с водой для умывания. Её сын Ахмед лежал на кровати, повернувшись лицом к стене и, видимо, ещё спал.

– Сынок, просыпайся.

Мальчик не отреагировал, продолжая неподвижно лежать на боку. Селин, сев на край кровати, потрепала его по чёрным волосам и, притронувшись к его лбу, отпрянула от его холодности.

– Ахмед? Просыпайся. Ты замёрз?

Мальчик молчал, и султанша перевернула его лицом к себе, а после стала содрогаться в рыданиях. Лицо её сына было мертвенно-бледным с синим оттенком, а глаза неподвижные и будто стеклянные.

– Ахмед! Что с тобой?! Ахмед!

В комнату, бросив кувшин с водой на пол, вбежала взволновавшаяся служанка.

– Госпожа, что с вами?!

– Мой сын! – судорожно взвыла та, сжав его маленькую холодную руку.

Служанка, взглянув на мальчика, побледнела от ужаса и прикрыла рот ладонью, дабы не закричать.

Городской рынок Стамбула.

Сейхан Султан и Зейнар-хатун, скрытые плащами, следовали за Зафером-агой, который пообещал привести их к Агифу-аге, торговцу коврами.

Они плутали по рынку довольно долгое время, и султанша начала сомневаться, что сделала правильный выбор, решив наведаться к загадочной Рейне Дориа из её прошлого.

Зафер-ага, наконец, остановился и, обернувшись к госпоже, жестом указал на невысокого, полного мужчину, стоящего за прилавком, заваленным коврами. После повар султанской кухни незаметно исчез в толпе, а Сейхан Султан, стараясь не привлекать внимания, подошла к прилавку. Поймав её многозначительный взгляд из-под капюшона, Агиф-ага подошёл к ней, делая вид, что помогает выбрать ковёр.

– Тебе известно, как добраться до дома сеньоры Дориа? – прошептала Сейхан Султан.

Агиф-ага, наклонившись, что-то тихо проговорил ей, а после госпожа, кивнув ему, вернулась к стоящей в стороне взволнованной Зейнар-хатун.

– Ну что, госпожа?

– Идём, – проговорила Сейхан Султан, решительно направившись куда-то.

Они покинули городской рынок и вскоре, после нескольких минут пути в сторону бухты, пришли к воротам огромного поместья, поражающего своими размерами и красотой колониальной архитектуры.

Взявшись, словно из ниоткуда, из-за ворот показался стражник в европейских доспехах. Оглядев женщин, он молча открыл ворота и жестом пригласил их пройти по узкой заросшей аллее, в конце которой виднелось крыльцо и входные двери. Настороженно переглянувшись, Сейхан Султан и Зейнар-хатун двинулись по мрачной аллее.

– Жутковато, – пролепетала Зейнар-хатун, держась рядом с госпожой.

Сейхан Султан промолчала и лишь прибавила темп шага.

Вскоре они подошли к крыльцу, и им навстречу вышел высокий, бритоголовый мужчина с широкими плечами.

– Добро пожаловать, – поклонился он. – Сеньора Дориа ожидает вас, султанша. Пройдёмте.

Сейхан Султан решительно последовала за ним. Войдя в широкие, массивные двери, султанша сняла с головы капюшон плаща и восхищённо огляделась в роскошном доме с богатым убранством в европейском стиле. Мужчина провёл их через несколько коридоров и залов, а после открыл какую-то дверь, приглашая её войти в комнату.

Султанша, поджав губы то ли от волнения, то ли сдерживаясь от просящихся наружу вопросов, вошла в комнату и осмотрелась. Кругом шкуры животных, на каменных стенах развешаны огромные гобелены.

У полыхающего оранжевым пламенем камина спиной к двери стояла высокая, стройная женщина в бархатном тёмном платье с открытыми плечами, а её длинные тёмные волосы струились по спине.

– Оставьте нас одних! – раздался эхом в комнате её властный голос.

Мужчина немедленно вышел в коридор, а Зейнар-хатун, дождавшись позволительного кивка своей госпожи, помедлила.

Звенящая тишина на мгновение воцарилась в комнате, но после таинственная женщина обернулась лицом к напряжённой Сейхан Султан, которая сразу же узнала в ней Рейну Дориа, за которой тайком наблюдала в детстве.

Не узнать её было невозможно. Высокая и стройная, как лезвие меча, и обладающая какой-то дьявольской красотой, истончающей опасность. Красивое лицо с резкими, но изящными чертами. Аристократическая бледность и тонкость кожи. А глаза такие же изумрудно-зелёные, как и у самой Сейхан Султан, которая с каждым мгновением теряла сомнения в истинности письма.

– И как же я раньше не догадалась… – глубоким бархатным голосом проговорила женщина, улыбнувшись. – Черты твоего лица так схожи с чертами лица матери, а цвет глаз точь-в-точь, как у отца.

Сейхан Султан молчала в настороженности. Сеньора внезапно сдвинулась с места, подойдя к султанше и раскинув руки в стороны для объятий.

– Здравствуй, Ингрид, – улыбаясь, женщина смело обняла Сейхан Султан, не обращая внимания на то, что она не отвечает на объятие. – Сестра, теперь всё изменится…

Рейна Дориа выпустила Сейхан Султан из своих крепких объятий, наполненных терпким ароматом её духов, и продолжила горячо говорить, пока её зелёные глаза сверкали завораживающим огнём.

– Больше тебе не нужно возвращаться в ту обитель османского деспота! Ночью отправимся в Геную на моём корабле. Я верну тебя домой, Ингрид. Я помогу забыть тебе всё то, что ты пережила вместе с той грязной Мэндис, что забрала тебя от родных, – глаза сеньоры наполнились тоской. – Никого из нашей семьи не осталось… Отец умер восемь лет назад, как и наш старший брат Джованни десятью годами ранее. Я считала себя последней представительницей прямой линии рода Дориа, но я ошибалась. Я не одна. Теперь мы вместе!

– Нет, – растерянно покачала головой султанша.

– Что значит «нет»? – нахмурилась Рейна Дориа, и от резкости в её тоне кажется, будто содрогнулись стены.

– Вы, верно, что-то перепутали, сеньора. Я не могу быть дочерью Андреа Дориа и вашей сестрой.

– Так и есть! Мэндис Боккинчо украла тебя, как только наша мать скончалась при родах. Прошу, поверь мне…

Расчувствовавшись, Сейхан Султан прикрыла лицо ладонью, стирая слезу с щеки. Сочувственно улыбнувшись, Рейна Дориа вновь обняла её.

– Не лей слёзы, сестра. Прости нас всех за то, что ты пережила… Обещаю, что ты более не будешь знать ни горя, ни печали. В Генуе…

Сейхан Султан резко выпуталась из её объятий и покачала головой.

– Мой дом теперь здесь.

– Что ты такое говоришь? – напряглась сеньора, смерив её горячим злопыхающим взглядом. – Твой дом в Генуе!

– Пусть, я происхожу из рода Дориа, но это уже не имеет значения, – решительно отозвалась Сейхан Султан. – Ингрид больше нет. Я – Сейхан Султан, жена султана Мехмета, повелителя мира и мать двоих его шехзаде. Моё место рядом с ним и моими сыновьями.

Рейна Дориа резко выдохнула в негодовании.

– Нет! Ты рабыня, вынужденная ублажать этого варвара!

– Ею я была. Верно. Но сейчас я управляю его гаремом, как жена и султанша. Согласитесь, это лучше, чем быть просто дочерью Андреа Дориа в Генуе.

Рейна Дориа гортанно рассмеялась, и Сейхан Султан почему-то представился тягучий мёд, так отчётливо чувствовавшийся в её смехе.

– Так вот, в чём дело… Узнаю породу Дориа. Ты жаждешь власти?

– Султана Мехмета я люблю, как никого другого, сеньора, – искренне воскликнула султанша. – Он – отец моих детей. Но вы правы. Чем сильнее моя любовь, тем большей властью я обладаю. Амбиции, которые ведут меня по жизни, не воплотить нигде, кроме как в султанате. Я стану не только его законной женой, Хасеки Султан, но и его соправительницей. А после, когда мой сын сядет на османский трон, Валиде Султан. И собственноручно я от этого ни за что не откажусь, сбежав в Геную.

– Эта дорога полна трудностей и опасностей, Ингрид, – довольно взглянув на сестру, проговорила Рейна Дориа. Для неё родство между ними было очевидно не только из-за внешности, но и из-за родственных душ и схожих желаний. Они жаждали власти и поклонения. – Где власть, там смерть!

– Я готова к ним, – горячо ответила Сейхан Султан.

– Тогда и я готова.

Султанша непонимающе нахмурилась, и её старшая сестра поспешила объяснить.

– Я едва обрела тебя и думаешь так просто откажусь? Я пообещала, что теперь всегда буду с тобой и что воплощу все твои желания. Хочешь стать законной женой султана, как Хюррем Султан, и править Османской империей? Хочешь стать Валиде Султан? Тогда я помогу тебе добиться всего этого.

– Но как?

– Вместе, с твоим влиянием на султана и моими богатством и связями, мы перевернем всю империю. Ты будешь править в Османской империи, а я в Генуе. К твоему сведению, я состою в совете управления республикой, представляя интересы рода Дориа, как его единственная прямая наследница, поэтому мне придётся часто покидать тебя. Ведь и у меня есть свои амбиции. Я желаю установить в Генуе монархический режим и сделать род Дориа правящим, низвергнув Совет из четырех аристократических семей с пьедестала власти. Многие меня поддерживают, как одну из самых богатых и влиятельных политических персон в Генуе. Однажды я сяду на трон Генуи и стану единовластной королевой.

– Разве такое возможно? – изумилась Сейхан Султан.