Текст книги "Противостояние (СИ)"

Автор книги: Marina Saltwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

– Внимание! Михримах Султан Хазретлери! – раздался голос Сюмбюля-аги, и все, замолчав, склонились в поклонах.

В чёрных одеждах султанша, возвращающаяся в Топ Капы из поездки, подошла к столпившимся наложницам и, нахмурившись, непонимающе огляделась.

– Что здесь происходит?

Фахрие-хатун, стоя позади султанши, напряжённо посмотрела на Сейхан Султан, которая, распрямившись из поклона, подошла к госпоже.

– Эти наложницы смеют отрицать моё положение матери шехзаде и госпожи.

– Ещё одно слово, и я посажу вас в темницы до вечера! – прикрикнула на наложниц Фахрие-хатун. – Занимайтесь своими делами, а против Сейхан Султан бунтовать не смейте.

Наложницы, недовольно поджав губы, смутившись и растеряв смелость, бегло разошлись по гарему.

Фахрие-хатун довольно переглянулась с Михримах Султан, которая подошла ближе к рассерженной Сейхан Султан.

– Успокойся. Сначала все наложницы, ставшие султаншами из-за рождения шехзаде, испытывают трудности в признании другими девушками, с которыми они ранее были равны, их авторитета и власти. Со временем они признают то, что ты стала султаншей. А сейчас возвращайся в свои покои.

Молча поклонившись, Сейхан Султан спешно удалилась, гордо вздёрнув острый подбородок. Проводив её долгим взглядом, Михримах Султан обернулась в сторону гарема и встретилась довольным взглядом с ухмыльнувшейся ей Церерой-хатун.

Ночь.

Топкапы. Гарем.

В темноте ночи одна из наложниц, Дильнар-хатун, осторожно поднялась с постели по нужде, но, проходя мимо кровати своей подруги, Анны-хатун, она нахмурилась. Неожиданно её истошный крик пробудил весь гарем.

Анна-хатун, бледная и неподвижная, лежала в постели с раскрытым ртом, из которого изливалась кровь.

Топкапы. Покои управляющей.

Фахрие-калфа спешно вошла в покои и поклонилась султанше, стоявшей у горящего камина в ночном одеянии.

– Госпожа. Девушки обнаружили Анну-хатун.

– Прекрасно, – ухмыльнулась та, кивнув головой с распущенными русыми волосами. – Осталось только дождаться, когда Церера и Мирингея помогут им догадаться, кто мог бы это сделать. А пока избавьтесь от тела и сделайте вид, будто напуганы происходящим и намерены успокоить гарем.

Топкапы. Гарем.

Девушки, испуганные и мрачные, сгрудившись в кучку, наблюдали за тем, как охранники выносили из гарема окровавленное тело Анны-хатун. Церера, выйдя немного вперед, обратилась к Сюмбюлю-аге, стоящему неподалёку:

– Что с ней сделали?

– Неужели ты не видишь? – раздражённо воскликнул он, взмахнув рукой. – Язык ей вырезали, а после задушили!

Наложницы испуганно зароптали. Сюмбюль-ага и Фахрие-хатун, переглянувшись, вышли из гарема, намеренно оставив девушек одних. Мирингея, поймав многозначительный взгляд Цереры, встала лицом к остальным.

– Вы слышали? Ей отрезали язык! Дильнар, помнишь, кто обещал это сделать с Анной?

– Сейхан обещала отрезать Анне язык, – ответила та. – Сегодня, когда мы подошли к ней.

Церера подошла к подруге и встала рядом с ней лицом к испуганным наложницам.

– Это Сейхан убила Анну! Она решила испугать нас. Заткнуть нам рты, чтобы мы не оспаривали её власть.

К ним присоединилась Дильнар-хатун, обозлённая и испуганная смертью подруги.

– Она права! Сейхан убила Анну. Кому еще это было нужно, как не ей, испугавшейся нас?

– Она считает, будто может делать все, что пожелает, – прошипела Мирингея, взмахнув светлыми волосами. – Резать нас, убивать и приказывать!

– Кто за то, чтобы отомстить этой змее?! – вскинула руку Церера, горячо проговорив это.

Многие наложницы вскинули руки в след за ней, а после встали на сторону мятежниц. Некоторые всё же сомневались, поэтому Церера яро продолжила:

– Чего вы боитесь? Если мы смолчим в ответ на это, кто знает, кого она убьет следующей ночью? Дильнар? Или любую из нас только потому, что мы ей не нравимся?

За происходящим, ухмыляясь, наблюдала Михримах Султан, стоя на балконе у дверей своих покоев, выходящем на гарем. Сюмбюль-ага, стоя рядом с ней, напряжённо хмурился.

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

Глаза темноволосой султанши резко распахнулись из-за шума и голосов, раздающихся за дверьми её покоев, которые, как ей казалось, приближались. Зейнар-хатун, видимо, тоже расслышав их, вышла из комнаты для прислуги и беспокойно взглянула на госпожу, поднявшуюся с ложа.

– Что это за голоса?

– Не знаю, госпожа. Это не к добру.

Один из близнецов громко заплакал в детской, и Элие-хатун, испуганно взглянув на госпожу, взялась успокаивать шехзаде Махмуда, а после и проснувшегося из-за плача брата шехзаде Мурада.

Вскоре за дверьми послышался гул женских голосов. Зейнар-хатун спешно прикрыла дверь в детскую, как вдруг двери в покои с грохотом распахнулись, и внутрь вошли Церера, Мирингея и Дильнар, а позади них маячили другие наложницы. Некоторые держали в руках горящие факелы.

Сейхан Султан испуганно огляделась, но после справилась с собой, поборов страх. Она распрямила спину, с вызовом взглянув на ворвавшихся в её опочивальню наложниц. Близнецы заливались громким надрывным плачем в детской, но никто, казалось, не обращал на это внимания.

Зейнар-хатун самоотверженно встала перед госпожой, прикрыв её собой.

– Что вам нужно? Вы с ума сошли, что ворвались в покои султанши ночью? Здесь же шехзаде!

Церера, ухмыльнувшись, надменно взглянула на Сейхан Султан, подойдя немного ближе к ней и не обращая внимания на Зейнар-хатун.

– Госпожи среди нас нет. Здесь лишь рабыня.

– Чего ты хочешь? – мрачно спросила Сейхан Султан.

– Твоей смерти, – процедила черноволосая девушка с ядовитой улыбкой на лице. – Поверь, этого хочу не я одна.

Разъярённые наложницы, сжимая в руках факелы, стали угрожающе приближаться к Сейхан Султан, застывшей в напряжении и страхе.

========== Глава 3. Значит, война ==========

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Спешно войдя в распахнувшиеся перед ним двери, взволнованный Сюмбюль-ага поклонился Михримах Султан, стоящей в ночном одеянии у горящего камина, обеспокоенно заламывая руки.

– Султанша. Девушки отправились в покои Сейхан-хатун. Как бы чего плохого не случилось с нашими шехзаде…

Кивнув ему, султанша вышла из покоев, бросив через плечо:

– Охрана, за мной!

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

Зейнар-хатун, отброшенная в сторону разъярёнными наложницами, с разбитой губой и поцарапанной щекой лежала на полу, удерживаемая двумя девушками.

Сейхан Султан же наблюдала за тем, как Церера взяла в руки кочергу, лежащую у камина и, передав Мирингее горящий факел, угрожающе направилась к госпоже, которую удерживали у стены трое девушек. Та в напряжении истерично ухмыльнулась Церере.

Церера подошла к ней вплотную и приставила острый конец кочерги к её горлу.

– Ты так спокойна, будто не боишься смерти, Ингрид.

– Я знаю, что ты не посмеешь убить меня, – выдохнула Сейхан Султан в ответ, судорожно сглотнув. – Повелитель, узнай он обо всем, казнил бы вас всех. А ты-то, Церера, смерти боишься до ужаса!

Вспыхнув от обиды, Церера намеревалась с силой надавить на кочергу, чтобы проткнуть горло ненавистной ей госпожи, как в покои ворвалась охрана, которая яростно растолкала девушек. Едва наложниц, удерживающих её, оттолкнули, Сейхан Султан отошла в сторону, потирая затёкшие запястья.

Степенно в покои вошла Михрима Султанх. Позади неё были, как всегда, Фахрие-калфа и Сюмбюль-ага. Калфа, выйдя вперед, толкнула девушек к дверям и прокричала:

– Всех мятежниц в темницы! Охрана, уведите невольниц!

Вскоре девушек увели, и в покоях остались Михримах Султан, Сюмбюль-ага и Фахрие-калфа, которая помогла подняться на ноги Зейнар-хатун, льющей слёзы. Из детской комнаты раздавался надрывный плач шехзаде, но никто, казалось, не обращал на него внимания.

– Это ведь вы устроили, не так ли? – истерично ухмыльнулась Сейхан Султан, взглянув на султаншу, медленно к ней подходящую.

– Кто ещё, по-твоему, имеет такую власть над гаремом? – проговорила Михримах Султан. – В одно мгновение бунт против тебя загорелся из-за одного моего слова, и, если бы не мое снисхождение, ты бы жизни лишилась. Мне ничего не стоит растоптать тебя, Сейхан.

– Чего вы добиваетесь, госпожа? – глотая слёзы, возмущалась Сейхан Султан, клокоча внутри от пережитого страха и злости. – Пытаетесь запугать меня?

– Я сделала это для того, чтобы ты поняла – никогда ты не будешь равной мне по власти. Я – дочь султана. Султанша по крови, и в династии Османов женщин, подобных мне, никогда не было и не будет. Моё имя навсегда вписано в историю Османской империи. А ты, будучи грязной рабыней, пленённой в Генуе, где ты была всего лишь дочерью портного, смеешь сравнивать меня с собой. В этом дворце, после смерти моей валиде, только одна госпожа – это я! И помни, что я возвысила тебя. И я же в силах лишить тебя всего, что даровала.

Гордо вздёрнув подбородок, женщина удалилась из покоев. Едва двери за ней и её прислужниками закрылись, Сейхан Султан как в тумане добралась до ложа и вяло опустилась на него, уронив голову в ладони и всё ещё дрожа от пережитого. Зейнар-хатун бросилась в детскую, пытаясь успокоить рыдающих шехзаде.

Утро.

Дворец санджак-бея в Манисе.

Светловолосая Дэфне-хатун, опираясь на руку Миршэ-хатун, не спеша спустилась по лестнице с этажа фавориток в гарем, намереваясь позавтракать. Своих покоев она пока не имела и трапезничала вместе с другими наложницами. Увидев её, те стали переглядываться, хихикать и перешептываться.

Стараясь не обращать на это внимания, Дэфне опустилась за свободный стол, принимая помощь заботливой Миршэ. Устроившись на подушке с со своим огромным животом, Дэфне покосилась на девушек, которые всё ещё смотрели на неё, и приветливо улыбнулась, но те сразу же отвернулись. Непонимающе и обиженно хмурясь, Дэфне повернулась к Миршэ, которая недовольно взглянула на наложниц.

– Не обращайте на них внимания, госпожа.

– Почему они насмехаются надо мной?

Одна из девушек, видимо, услышав слова Дэфне, улыбнулась и нарочито громко обратилась к своей подруге:

– Представляешь? Этой хатун не меньше тридцати, а она собралась рожать. Да ещё в гареме нашего шехзаде, где правит Гюльхан Султан.

– Верно, – хихикнула та. – Гюльхан Султан сразу же вытеснила её из покоев шехзаде. Вот увидишь, родит девочку и сошлют её отсюда!

– Довольно, девушки, – не выдержала Миршэ, строго взглянув на тех. – Перед вами беременная фаворитка шехзаде. К тому же, если вам не известно, Дэфне Султан была супругой покойного шехзаде Баязида и матерью его шехзаде Мехмеда. Она госпожа.

– Не стоит, Миршэ, – прошелестела Дэфне, помрачнев.

– Знаем, знаем, – ухмыльнулась одна из наложниц. – Побывала в постели половины империи.

Дэфне вспыхнула от стыда и обиды и, попытавшись резко встать, дабы удалиться отсюда, почувствовала резкую боль в животе и вскрикнула. Миршэ беспокойно схватила госпожу за руку и, поднявшись, закричала:

– Дэфне Султан, осторожно. Лекаря!

Наложницы в испуге вскочили со своих мест.

Топ Капы. Султанские покои.

Восседая на троне и изучая документы по части государства, султан Мехмет, подняв черноволосую голову, улыбнулся вошедшей в покои Сейхан Султан в золотисто-бежевом платье с расширяющимися от локтя рукавами. Заметив её бледность и беспокойство во взгляде, он насторожился.

– Сейхан, что с тобой?

Она медленно поклонилась и подошла ближе, подняв свои зелёные, наполненные беспокойством, глаза.

– Повелитель… Этой ночью…

– Что случилось? – встревожился повелитель, поднявшись с трона и приподняв лицо девушки за подбородок прикосновением руки.

– Михримах Султан вам не рассказала? – изобразила непонимание Сейхан Султан, нахмурив тёмные брови.

– О чём она должна была рассказать мне?

– Этой ночью девушки в гареме подняли бунт против меня. Ворвались в мои покои, где спали наши с вами шехзаде, и угрожали мне. Церера-хатун даже приставила к моему горлу кочергу и едва не убила, а мою служанку избили!

Тёмные глаза султана наполнились недоумением и гневом.

Топкапы. Покои Нурбахар Султан.

Трапезничая с детьми, Нурбахар Султан, повернувшись к ним, мягко улыбнулась, а после подняла голубые глаза на вошедшую в покои служанку Ясмин.

– Ты из гарема? – осведомилась госпожа.

– Да. Видели бы вы, что там творится…

– Ты о чём?

– Этой ночью наложницы, взбунтовавшись, ворвались в покои Сейхан Султан и едва не лишили её жизни.

Нурбахар Султан, перестав есть, поражённо взглянула на служанку.

– Неужели? Кто же спас её?

– Михримах Султан привела охрану, – рассказывала Ясмин. – Трех мятежниц посадили в темницы.

Султанша, нахмурившись, задумалась над тем, а не сама ли Михримах Султан это устроила?

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Султанша в спокойствии пила горячий кофе из маленькой чашки, как вдруг двери её покоев с шумом распахнулись, и явился встревоженный султан Мехмет, а за ним следовала Сейхан Султан, подарившая султанше едва заметную ухмылку.

Поднявшись с тахты, Михримах Султан поклонилась подошедшему брату и, прекрасно понимая, о чём пойдёт речь, изобразила настороженность.

– Все выйдите! – взглянув на Сюмбюля-агу и Фахрие-калфу, а также на служанок, повелитель кивнул им на двери. – Почему ты не известила меня о происходящем в гареме?

– Мехмет, я посчитала, что такие мелочи не стоят того, чтобы тревожить тебя, – раздался в покоях спокойный голос султанши.

– Мелочи? – возмущённо переспросил султан. – Сейхан едва жизни не лишили взбунтовавшиеся наложницы!

Михримах непонимающе нахмурилась, переведя взгляд на Сейхан.

– Не понимаю, о чём ты говоришь, брат. Бунт?

Сейхан Султан насторожилась, поймав на себе непонимающий взгляд Мехмета.

– Сейхан рассказала мне о том, что этой ночью в её покои ворвались наложницы, которые пытались убить её. К тому же, они избили её служанку. Разве это не бунт?

– Видимо, Сейхан всё преувеличила, желая насолить мне, обвинив в том, что я этот бунт организовала или же в том, что я плохо справляюсь с обязанностями управляющей гарема, – усмехнулась Михримах Султан. – Этой ночью Церера-хатун, Мирингея-хатун и Дильмир-хатун ворвались в покои Сейхан, обозлившись на неё из-за её высокомерного поведения, ведь они землячки и ранее были подругами. Едва я узнала о происходящем, то, захватив охрану, направилась в покои Сейхан. Когда мы вошли, то увидели, что служанка Сейхан и она сама дерутся с наложницами.

– Вы всё лжёте! – вспыхнула от негодования Сейхан Султан. – Повелитель, она врёт! Всё было по-др…

Взмахнув в её сторону рукой, султан Мехмет приказал ей молчать, а после взглянул на невозмутимую сестру.

– Что с теми наложницами?

– За такое они, разумеется, сразу были посажены в темницу, а сегодня утром сосланы в Старый дворец. Я не позволю устраивать подобное в гареме, а именно врываться в покои султанши и матери шехзаде. А Сейхан, видимо, решила воспользоваться ситуацией, обвинив меня в произошедшем.

Султан Мехмет, вздохнув, обернулся на фаворитку, которая, побледнев, хмурилась.

– Михримах, кто может подтвердить твои слова?

– Любая наложница из гарема или охрана, которая была со мной, – ответила она, бросив мимолётный торжествующий взгляд на Сейхан, полыхающую от гнева и возмущения. – Также меня сопровождали Сюмбюль-ага и Фахрие-калфа.

– Пусть приведут любую наложницу из гарема и любого охранника, вчера тебя сопровождавшего, – распорядился повелитель. – Также пусть явятся Фахрие-калфа и Сюмбюль-ага.

Едва те явились, Михримах Султан спросила их о том, что произошло этой ночью. Наложница сказала, что бунтовали лишь три наложницы, а остальные их не поддержали, оставшись в гареме. Церера, Мирингея и Дильнар невзлюбили Сейхан за её высокомерие и отклонение их дружбы из-за её нового статуса, а потому решили во всем разобраться с ней. Охранник же сообщил, что когда они явились с Михримах Султан в покои госпожи, то она со своей служанкой дралась с наложницами. Сюмбюль-ага и Фахрие всё подтвердили.

Выслушав их, султан Мехмет негодующе взглянул на Сейхан Султан, мрачно принявшую его укор, а после обернулся к сестре.

– Прости за беспокойство, Михримах. В твоём умении руководить гаремом я не сомневаюсь. Ты правильно поступила, сослав этих бунтарок.

Он спешно удалился, разгневанный «ложью» Сейхан Султан, которая, проводив его взглядом, с обидой взглянула на торжествующую Михримах Султан. Сюмбюль-ага выпроводил из покоев наложницу и охранника, оставив их наедине, не считая Фахрие-калфы, стоявшей, словно тень, в стороне.

– Лишь дьяволу подобное в голову придёт! – процедила Сейхан Султан, гневно взглянув на ухмыляющуюся султаншу. – И всё это ради того, чтобы меня унизить?

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – нахмурилась Михримах Султан. – Ты сама виновата в том, что твои подруги ворвались к тебе в покои и угрожали. Ты спровоцировала их, Сейхан.

– Мои подруги? – возмутилась та. – Да ведь вы…

– Перед вами Михримах Султан Хазретлери! – раздался голос Фахрие-калфы, что вышла из тени, встав рядом со своей госпожой. – Вы что, совсем разум потеряли, раз голос повышаете на госпожу?

Сейхан Султан перевела на ту недовольный взгляд.

– Я знаю, кто передо мной, а вот ты, похоже, забыла, калфа.

– Довольно! – вскрикнула Михримах Султан. – Твои лживые обвинения, Сейхан, я выслушивать не собираюсь. Возвращайся в свои покои и, наконец, займись теми, кому обязана своим положением. Своими шехзаде.

– Клянусь вам, – горячо процедила темноволосая девушка, смерив госпожу гневным взглядом. – Вы ещё ответите за это, Султанша!

Поклонившись, Сейхан Султан покинула покои. Фахрие-калфа, проводив ее недовольным взглядом, подошла к Михримах Султан.

– Я преклоняюсь перед вашим умом, госпожа. Теперь Сейхан Султан не только потеряла зарождающееся уважение в гареме, но и доверие повелителя.

– Главное, чтобы не возникло проблем со свидетелями. Ты уверена, что подкупила и запугала всех, кто участвовал в бунте?

– Наложницы боятся вас, к тому же, я щедро заплатила им, дабы они молчали. Они и слово побоятся произнести. А охранники, увидев золото, готовы были согласиться на всё, лишь бы получить его.

Михримах Султан довольно улыбнулась, горделиво вскинув голову.

Дворец санджак-бея в Манисе.

В лазарете, лёжа на небольшой кровати, усталая и вялая Дэфне-хатун приподнялась на локте в постели и растерянно осмотрелась. Она помнила изнуряющие роды, но едва она услышала плач младенца, сознание покинуло её.

Двери в лазарет со скрипом отворились, и вошла Миршэ-хатун, улыбнувшись своей госпоже, а следом за ней лекарша, держащая на руках новорождённого ребёнка, укутанного в бежевую простыню. Дэфне с улыбкой спустила ноги на деревянный пол, села в постели и, не обращая внимания на боль во всём теле, протянула руки, желая поскорее обнять своего ребёнка.

– Тебе еще нельзя сидеть, хатун, – с укором проговорила лекарша, передавая ей младенца.

– Не хатун, а госпожа, – поправила её Миршэ. – Дэфне Султан родила сына.

– Родился шехзаде? – счастливо ахнула светловолосая женщина, поцеловав сына в лоб.

Услышав скрип открывающихся дверей, она подняла серые глаза, и с улыбкой встретилась ими с искристыми карие глазами шехзаде Орхана, подошедшего к ней.Лекарша и Миршэ отступили в сторону. Шехзаде с чувством поцеловал фаворитку в лоб, а после погладил рукой по голове новорождённого сына.

– Моя госпожа, ты осчастливила меня, подарив мне и династии османов ещё одного шехзаде.

– Я думала, что ты не придёшь, – выдохнула Дэфне, с любовью взглянув на него. – Так долго ты не навещал меня…

– Я был занят делами провинции.

Дэфне мудро промолчала, опустив серые глаза, прекрасно зная о том, что он принимал у себя и Гюльхан ,и Селин, пока она ожидала рождения ребёнка.

– Я уже отправил письмо отцу, известив его о рождении у меня ещё одного сына, – проговорил шехзаде Орхан, положив ладонь на плечо женщины. – Повелитель непременно должен явиться в Манису и засвидетельствовать это.

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

Султанша, войдя в свои покои, позволила слезам обиды и негодования излиться из глаз, наполненных огнём отчаяния. Взглянув на Мурада и Махмуда, играющих в стороне, Сейхан спешно стёрла слёзы с щёк, а после взглянула на своё отражение в зеркале, около которого она остановилась. Эта змея Михримах Султан за всё перед ней ответит…

Комментарий к Глава 3. Значит, война

Дополнительные материалы, способные сделать чтение фанфика более интересным, а представление образов и интересных ситуаций более лёгким: https://vk.com/validehurrem

========== Глава 4. Осада ==========

Прошло несколько дней…

Топкапы. Султанские покои.

Султан Мехмет, заложив руки за спину, улыбнулся вошедшему в его покои Соколлу Мехмеду-паше и его жене Эсмехан Султан.

– Повелитель, – поклонился Мехмед-паша, в привычном жесте сложив руки в замок перед собой.

– Соколлу, добро пожаловать. Наконец, ты здесь. Мне уже не терпится начать подготовку к военному походу.

– Благодарю вас, повелитель. Мы приступим к планированию по вашему приказу.

– Сначала отдохните после долгого пути, – ухмыльнулся султан Мехмет, а после перевел взгляд на племянницу. – Эсмехан, моя дорогая племянница. Как ты? Слышал, ты даровала паше сына?

– Я в порядке, господин, – улыбнулась Эсмехан Султан, отчего Мехмет вздрогнул. Точно так же улыбалась Нурбану. – Верно, мы прибыли вместе с нашим сыном султанзаде Ибрагимом.

– Прекрасно. Я отдал вам дворец, ранее принадлежавший Хатидже Султан и Хюсреву-паше. Он уже долгие годы пустует.

Дворец Хюма Шах Султан.

Лёжа в постели, Шах Султан, вопросительно взглянув на лекаршу, приподнялась на локте.

– Ну что, хатун?

– Вы оказались правы в своих подозрениях, госпожа. Вы ожидаете ребёнка.

Шах Султан, шумно выдохнув, откинулась на подушки и приложила ладонь к животу. Лекарша, улыбнувшись, продолжила складывать что-то в свой сундучок.

– Госпожа, вы вполне здоровы и молоды для шестых родов, но всё же будьте осторожны в выборе пищи и исключите езду верхом.

– Разумеется, – улыбнулась султанша, поднимаясь с ложа и расправляя полы одеяния. – Никто об этом не должен знать, ясно? Молчи, будто ничего не знаешь.

– Как прикажете, – отозвалась лекарша, удаляясь.

Проводив её взглядом темных глаз, Шах Султан с улыбкой обернулась на свою верную помощницу Фериде-калфу.

– Видишь, Фериде? Всё, что говорила гадалка, сбывается! А ты не верила…

– Может, это просто совпадение, госпожа? – мягко улыбнулась Фериде-калфа. – Не стоит доверять её словам.

– Она обещала, что после рождения ребёнка я возвышусь, – улыбнулась довольно Шах Султан, предвкушая это.

– Госпожа, она говорила не это, а что вскоре родится девочка у женщины из династии, и это станет предвестием того, что звезда свыше возгорится для этой султанши с несчастным прошлым, которая горит в пламени власти и не сгорает. Она ведь гадала над будущим всей династии. Кто знает, быть может речь шла не о вас?

Вздохнув, Шах Султан покачала темноволосой головой, не желая слушать калфу. В покои со стуком вошла служанка и оповестила госпожу о том, что прибыла Эсмехан Султан.

– Наконец-то, – ухмыльнулась та, выходя из покоев. – Фериде, идём.

Топкапы. Покои Нурбахар Султан.

Раскинув в стороны руки, Нурбахар Султан терпеливо ждала, пока Ясмин-хатун застегнет мелкие пуговицы её тёмно-синего атласного платья с золотистыми вставками. Арвен-хатун возилась в детской с шехзаде Селимом и Севен Султан, поэтому Нурбахар Султан, всё ещё не доверяя той, понизив голос, прошептала:

– Я в этом дворце доверяю лишь тебе, Ясмин. Ты готова сделать кое-что для меня?

– Конечно, госпожа, – с готовностью отозвалась девушка, закончив с пуговицами.

– Даже лишить кого-то жизни?

Служанка на мгновение растерянно замолчала, но после, опустив глаза, прошелестела:

– Да.

Нурбахар Султан, довольно ухмыльнувшись, повернулась к ней лицом и заглянула в её доверчивые глаза.

– В этом дворце полагают, что я ничего не значу и не имею никакой власти. Они ошибаются. Сегодня я докажу это!

Топкапы. Покои Сейхан Султан.

Сидя за письменным столом, султанша старательно корпела над листом бумаги, пока Зейнар-хатун, стоя неподалёку, хмурилась, наблюдая за этим. Оглянувшись на Элие-хатун, которая возилась с мальчиками, Зейнар-хатун негромко проговорила:

– Госпожа, вы уверены, что стоит подбрасывать это письмо?

Сейхан Султан, закончив, придирчиво перечитала написанное и, видимо, оставшись довольной, свернула его и перевязала шнурком, а после взглянула на служанку.

– Михримах Султан за всё ответит сполна! Я поклялась, что точно также унижу её, как она унизила меня. А свои клятвы я привыкла исполнять.

– Что же в письме?

– Помнишь странное исчезновение Нурбану Султан? После него пришло известие о её смерти по дороге в Трабзон, куда она отправилась, якобы сбежав из Топкапы.

Зейнар -хатун кивнула, внимательно слушая султаншу.

– Сомневаюсь, что столь одержимая властью женщина сама отказалась от любви повелителя, которой так долго добивалась. Её подставили. Как думаешь, кто способен на это?

– Валиде Хюррем Султан и Михримах Султан люто ненавидели её. Думаете, это их рук дело?

– Несомненно, – ухмыльнулась Сейхан Султан, взглянув на своё письмо. – Даже если моё предположение ошибочно… Какая разница? Повелитель, прочитав это письмо, а я сделаю так, чтобы он прочитал, наткнется на отрицание Михримах Султан того, что она виновна в смерти Нурбану Султан, что ещё больше уверит его в её виновности. Я же найду разбойников и заплачу им, чтобы они при допросе рассказали, будто бы напали на карету Нурбану Султан по приказу Михримах Султан, которая им заплатила золотом.

– Но с чего вдруг их начнут допрашивать, когда о смерти Нурбану Султан все позабыли?

– Письмо, что я подброшу Михримах Султан, написано будто бы от имени главаря разбойников, которому она “заплатила”. Повелитель пожелает найти его, а я сделаю так, чтобы он нашёл именно того, с кем я договорюсь.

– Аллах всемогущий, – улыбнулась поражённо Зейнар-хатун. – Как вам подобное в голову пришло, госпожа? Вас стоит бояться.

– Верно, – поднимаясь из-за письменного стола, проговорила Сейхан Султан. – Стоит.

– И как же нам подбросить это письмо в покои Михримах Султан? Она никогда не оставляет их пустовать.

– С этим придётся помучиться, – выдохнула султанша. – Но мы найдем способ.

Дворец Хюмашах Султан.

Русоволосая султанша, восседая на тахте в главном холле своего дворца, с улыбкой обнимала дочь Салиху Султан, сидящую у неё на коленях, а её сыновья Мехмет и Мустафа играли неподалёку с деревянными мечами, громко вскрикивая и смеясь, когда в холл вошла Хадижа-калфа, держа в руках письмо.

Заметив его в её руках, Хюмашах Султан заинтересованно взглянула на калфу.

– Письмо?

– Да, госпожа. Передал какой-то ага. Он не назвался, но произнес, будто бы ему строго велели, чтобы письмо попало лично вам в руки.

Нахмурившись, Хюмашах Султан, передав дочь служанке в руки, взяла письмо из протянутых рук Хадижы-калфы и поднялась с тахты.

– Останься здесь, присмотри за детьми.

Добравшись до супружеских покоев, Хюмашах Султан, заинтригованная, принялась читать письмо, но вскоре, взволновавшись, она скомкала его, почувствовав, как страх затрепетал в её груди. Вдруг, Ахмед прочитает его?!

Спешно подойдя к горящему камину, султанша хотела было бросить любовное письмо от таинственного поклонника в пламя, но ей помешал скрип открывающихся дверей. Вздрогнув от испуга, Хюмашах Султан, повернувшись к ним лицом, спрятала руку со скомканным письмом за спиной.

Ахмед-паша настороженно нахмурился, заметив это, едва зайдя в покои. Султанша трепетала от страха и волнения и с головой выдавала себя этим, из-за чего проклинала того, кто посмел написать ей подобное письмо.

– Хюмашах? – спросил Ахмед-паша, медленно подходя к жене. – Что ты прячешь?

– Прячу? – с наигранным непониманием переспросила та. – О чём ты?

Ещё больше напрягшись от такого её поведения, мужчина приблизился к жене и, требовательно вытащив её руку из-за спины, с силой разжал ладонь, увидев на ней скомканное письмо.

– Не стоит тебе читать это, Ахмед, – прошептала Хюмашах Султан, попытавшись вырвать письмо из его рук, но безуспешно. – Это всё вздор!

Развернув бумагу, Ахмед-паша, бросив на жену тяжёлый взгляд, бегло прочитал содержимое, и Хюмашах Султан постепенно сжималась, замечая, как его лицо искажается в гневе и негодовании.

– Кто это написал?! – прогремел его голос в покоях.

Султанша отшатнулась от супруга в страхе.

– Можешь не отвечать! – сквозь зубы процедил Ахмед-паша, бросив письмо на пол и гневно взмахнув рукой. – Твой любовник, верно? Ты с ним ведешь тайную переписку и ещё смеешь обсуждать меня с этим дьяволом!

– Что ты такое говоришь, Ахмед?! – проронив слезу, воскликнула Хюмашах Султан, в отчаянии схватив его, уходящего, за плечо. – Я не знаю, кто написал это письмо!

Паша в раздражении сбросил её руку с плеча и, смерив жену пугающим гневным взглядом, направился к дверям, но перед уходом он всё же ещё раз обернулся на плачущую жену.

– Я найду его и убью. И если не хочешь, чтобы тебя постигла та же участь, не попадайся мне более на глаза!

Мужчина ушёл, и двери с грохотом захлопнулись за ним, отчего Хюмашах Султан, плачущая и дрожащая, вздрогнула, а после осела на пол.

Дворец Хюма Шах Султан.

– Султанша, – приветственно кивнула рыжеволосая Эсмехан Султан, едва Шах Султан спустилась в главный холл, сияя довольством. – Рада, наконец, встретиться с вами.

– Эсмехан Султан, – улыбнулась та, подходя ближе. – Добро пожаловать. Рада видеть вас в своем дворце. Вы, кстати, уже бывали в Топкапы?

– Пришлось, – помрачнела Эсмехан Султан. – Мы с супругом нанесли визит нашему повелителю. Хвала Аллаху, что Михримах Султан не встретили.

Шах Султан усмехнулась её словам, а после пригласила сесть на тахту.

– Верно. Михримах Султан стала ещё более властной, как только получила в свои руки гарем после смерти Валиде Султан.

– Она управляет гаремом? – возмущенно переспросила Эсмехан Султан. – Я думала, что повелитель назначит вас его управляющей.

– И я на это надеялась, но отец предпочел дочери сестру, которая столько боли и страданий ему принесла.

– Видимо, султанша своими лживыми речами оплела повелителя, поэтому он не видит истины, – недовольно проговорила Эсмехан Султан. – Но мы избавим династию от паутины её интриг и лжи, верно?

– Да, Эсмехан. Она лишила нас матерей, отняв их жизни ради собственной власти. Мы отомстим. Пусть эта змея захлебнется в крови, которую пролила.

– Что мы предпримем? – нетерпеливо воскликнула рыжеволосая госпожа. Она горела в жажде возмездия.

– Пока не знаю, – задумчиво покачала головой Шах Султан. – Нужно должным образом всё продумать. На это уйдут дни, но будем терпеливыми.

Утро следующего дня.

Топкапы. Покои Валиде Султан.

Михримах Султан с довольством разглядывала себя в зеркале, любуясь своим одеянием из темно-синей и коричневой тканей, украшенным серебрянной нитью и прозрачной вуалью, из которой были сотканы рукава. Её, пусть и седеющие, русые волосы ниспадали по плечам и спине, увенчанные высокой диадемой из золота и голубых сапфиров, сверкающей в утренних лучах солнца.