Текст книги "ВС-3 "Круг замкнулся" (СИ)"
Автор книги: Марина Миролюбова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)
Что это было? Это Котов? Вот этот ор только что был Костин? Не может быть… Ольга пребывала в прострации, растерянно хлопая ресницами, не зная, куда бежать. Вот тебе и интеллигент в третьем поколении!
Выглянув из-за угла, она увидела, как плечи Аллы нервно дергаются, и догадалась, что девушка плачет. В который раз за день на душе стало тошно и мерзко. Скворцова подошла к Семенчук и осторожно положила руку на плечо.
– Что случилось? – тихо спросила она.
Алла вздрогнула и поспешила вытереть слезы, отворачиваясь от собеседницы.
– Ничего, Ольга Сергеевна, все в порядке, – шмыгала она носом, пытаясь соответствовать тому, о чем говорит.
– Эй, ты чего? Это же я, – Скворцова улыбнулась, нарисовавшись прямо перед ней. – Все празднуют, а ты рыдаешь. Что стряслось-то?
Губы Аллы дрожали, она все еще недоверчиво смотрела на Ольгу, словно решая, можно ли ей рассказать.
– Я слышала, как кричал Костя, – со вздохом созналась Скворцова. – Никогда его таким не видела. Что произошло?
– Я должна была подготовить документы, он меня еще днем попросил, – всхлипнула Семенчук. – И я хотела уже ими заняться, но тут Рогозина позвонила – одно срочное дело, другое срочное дело. Потом эта Липова с ее Испанией, запросы в гостиницу и…
– Ты забыла, – закончила за нее Ольга.
– Я знаю свою работу и выполняю ее хорошо, но я не машина, – Алла снова заплакала. – Зачем орать-то? Я же не специально! Были более важные дела, я все откладывала на потом…
Скворцова вздохнула, погладив девушку по плечу.
– В Испанию, я так понимаю, тоже не отправили запрос?
– Нет, я тебя искала, а ты была все время занята – то на допросе, то с тем адвокатом. А потом я замешкалась, – она вытирала слезы. – Знаешь, Оля, я тут тоже иногда зашиваюсь, а они считают, что только они работают. А если ты просто референт, то значит, только ногти красишь на рабочем месте! – возмутилась блондинка.
– А ты не красишь? – улыбнулась Ольга.
– Крашу, – Семенчук виновато улыбнулась, – но только когда все спокойно и работы нет. А так я тоже вкалываю, а он…
Скворцова почувствовала, как все переворачивается внутри. Что ж за день у нее сегодня такой!
– Алла… – неуверенно начала она, – а Костя часто так себя ведет?
– Бывает, – вздохнула девушка, постепенно успокаиваясь. – То интеллигента из себя изображает, а то как рявкнет, что он, мол, капитан полиции, работа у него трудная и опасная… Я сразу себя букашкой чувствую. Как будто я виновата, что он капитан полиции. Шел бы дворником работать, и не пришлось бы рисковать. Как будто если я референт, то на меня орать можно.
– Нельзя, – тихо отозвалась Скворцова. – Ни на кого орать нельзя.
– Только ты не говори ему, что я тебе тут рассказала, ладно? – испуганно попросила Алла. – А то мне опять влетит.
– Ну что ты, – Ольга улыбнулась уголками губ. – Хочешь, мы с тобой сейчас составим письмо в испанский отель?
– А как же праздник?
– Ты хочешь туда вернуться?
– Нет.
– Вот и я нет.
– Спасибо, Оль, – тепло поблагодарила Семенчук, включая компьютер.
– Не за что, – отозвалась та. – А что за документы нужны были Косте? Давай сразу и их сделаем, – просто предложила Скворцова, за что тут же была награждена Аллой преданным взглядом.
========== Часть 29 ==========
Когда медленная музыка закончилась, Амелина ловко вывернулась из объятий Тихонова, метнув в него возмущенный взгляд.
– И нечего на меня так смотреть, – веселился он. – Никто за язык не тянул – сама предложила поспорить. Не умеешь – не берись.
– Знаешь, Ванечка, я в следующий раз такое загадаю! – прозвучало как угроза. – И обязательно выиграю!
Программист подхватил два бокала со стола и, повернувшись к своей даме, протянул ей шампанское.
– И что же ты такое загадаешь? – довольно улыбался он.
– Надо подумать, – прищурилась Оксана, посмотрела на свой бокал и тут же возмутилась: – Споить меня хочешь?
– Пьяную я тебя уже видел, – продолжал Иван радоваться жизни, подходя к ней ближе и понижая голос. – Ты очень милая, когда не шипишь.
– Тише ты! – Амелина быстро оглянулась по сторонам, но никто не обращал внимания на их разговор.
– Да не до нас им, – лениво отозвался Тихонов, глядя, как она нервничает. – Да расслабься ты. Никто ничего не знает. Я тебя, между прочим, утром не выдал.
Оксана бросила на него недовольный взгляд и отошла к столу. Как ее только угораздило вчера так набраться? Ведь следит за собой всегда, никогда не превышает дозу допустимого, а тут… Ребята в клубе предложили сыграть пара на пару – она с Иваном против них. За каждый загнанный шар предполагалось пить. Тут-то и выяснилось, что владение кием лучше всех иногда играет против тебя. Девушка забила больше всех шаров и как-то плохо помнила финал. О том, как она добралась до дома, в памяти вообще не завалялось ни кадра. Когда Амелина пришла в себя утром, то с ужасом осознала, что она не в своей квартире. А когда в дверях нарисовался лохматый и дюже довольный Тихонов, сердце вообще ушло в пятки.
– Хорошо поспала? – улыбался он, как будто сорвал джек-пот.
– Что я тут делаю? – с трудом выговорила тогда Оксана, понимая, что она у него дома.
– Сама-то как думаешь? – ухмыльнулся Иван.
Девушка почувствовала, как румянец вновь заливает щеки от этих воспоминаний, и попыталась укрыться в стороне от общества с кисточкой винограда.
Тихонов, надо отдать ему должное, сначала маленечко поглумился над ее растерянным состоянием, а потом все же рассказал, как все было. И она выдохнула, что ничего не было. Но почему-то картинки этого утра упорно вгоняли ее в краску, стоило ей только подумать о нем. Доигралась, Амелина! – злилась она сама на себя. Чтобы она еще раз согласилась на такую партию! Да ни за что! Пусть самолюбие подавится, но второго такого утра она не выдержит.
День на хмельную голову дался с трудом, но Ванька слово сдержал и никому ее не сдал. Сейчас же очень хотелось поскорее оказаться дома, в ароматной расслабляющей ванне, а потом и в теплой мягкой постельке. Оксана почти замурчала, представив уже себя в райской обстановке.
– Я тоже хочу, – услышала она голос над ухом и вздрогнула.
– Тихонов! – не сдержалась девушка. – Напугал… Чего ты тоже хочешь?
– То, о чем ты думаешь, – улыбнулся он. – Видела бы ты свое лицо…
– Ну, знаешь ли, – Амелина смутилась: почему-то ей очень четко представился Иван в ее квартире.
– Колись, о чем думала, – не отставал Тихонов.
– О том, что устала и хочу домой, – спокойно ответила Оксана и вдруг с вызовом посмотрела на него. – Представляла уже себя, принимающей ванну, а потом в уютной постельке.
– Мм, какая заманчивая перспектива, – расплылся он в улыбке.
– Для меня, Ванечка, – осадила она его пыл. – Так что я пошла – осуществлять свою мечту.
Амелина поставила свой бокал на стол и подошла попрощаться с коллегами, прежде чем уйти. Однако стоило ей выйти на холодный осенний воздух и съежиться от ледяного ветра, как рядом с ней нарисовался не в меру энергичный программист.
– Ну, пойдем? – бодро предложил Иван.
– Куда? – изумилась она. – Я не помню, чтобы приглашала тебя к себе или… – она осеклась. – Я что-то еще не помню с того вечера?
Он наклонился к ней с довольной улыбкой.
– Ты хоть понимаешь, как сейчас легко навешать тебе лапши на уши? – увидев ее настороженный взгляд, Тихонов выпрямился. – Спокойствие, только спокойствие. Не собираюсь я пользоваться твоей алкогольной амнезией. Просто до дома провожу и все. Поздно уже.
Оксана лишь кивнула. До нее только потом дошло, что он не спрашивал, можно ли ее проводить, просто поставил перед фактом и все. И ей даже не пришло в голову возразить. Девушка улыбнулась, радуясь, что в темноте этого не видно. Она чувствовала себя странно: вроде с ней рядом идет давно знакомый ее коллега Ванька Тихонов, а с другой стороны… Амелина осторожно взяла спутника под руку. Тот скосил на нее свой взгляд, улыбнулся, но оставил ее жест без комментария. В конце концов, она просто устала, – решила для себя Оксана, – ничего страшного нет в том, чтобы опереться на коллегу. Она бы и с Майским так под ручку легко пошла. Наверное.
Ольга достала из принтера бумаги и сложила их в одну папку.
– Вот и готово все, – улыбнулась она Алле.
– Спасибо тебе большое, – благодарно улыбнулась та в ответ и, увидев приближающегося Котова, шепнула: – Я побегу домой, не хочу еще раз с ним пересекаться.
Скворцова понимающе кивнула.
– До понедельника.
– До понедельника! – махнула рукой Семенчук и поспешила на выход.
– Что это ты тут делаешь? – поинтересовался Костя, проводив взглядом блондинку.
– Это тебе, – просто ответила Ольга, протягивая ему папку.
Тот удивленно забрал предмет, открыл, увидел документы и снова закрыл.
– Ты что же теперь на ресепшне подрабатываешь? – улыбнулся мужчина и только сейчас заметил ее серьезный вид. – Что-то случилось?
– Нет, – холодно отозвалась девушка. – Я просто помогла Алле. Не вижу в этом ничего такого особенного, – она собралась пройти мимо, но Котов окликнул ее:
– Оля! Подожди!
Скворцова остановилась, но не повернулась.
– Что происходит? – он вырос перед ней знаком вопроса. – Дай угадаю! Тебе Семенчук пожаловалась, что я ее отругал?
– Не было нужды – я все слышала сама, – тем же ледяным тоном произнесла она.
– И что тебя смутило? – недоумевал Костя. – Алла у нас девушка сообразительная, конечно, но немного безалаберная. Блондинка, в общем. Иногда необходимо напоминать ей о ее обязанностях, иначе она забудет.
– То есть ты считаешь, что ты поступил правильно? – прищурилась девушка.
– Ну да, я просто ей напомнил, что нужно сделать, – как ни в чем не бывало ответил мужчина.
– Не могу поверить, – покачала головой Ольга. – То есть ты действительно считаешь, что тот ор, который ты здесь устроил, – это в порядке вещей, что так и надо?
– Да какой ор, – улыбнулся он. – Так, чуть голос повысил, для убедительности, – только сейчас Котов начал замечать, что в ее глазах светится разочарование.
– Знаешь, Костя, – как-то горько произнесла она, – я думаю, будет лучше, если ты перестанешь оказывать мне столь пристальное внимание.
– Почему? – напрягся он.
– Потому что… – девушка запнулась, затем вздохнула: – Я сейчас и так на взводе и могу сказать тебе то, о чем пожалею. Да и смысла нет, ты взрослый человек – сам решаешь, как тебе жить. Просто… я так не могу. Я этого не приемлю.
– Ты сейчас о чем? – искренне не понимал мужчина.
– О том, что ни один человек не имеет права кричать на другого человека, – серьезно ответила девушка. – Я не собираюсь учить тебя жизни, но для меня это так. Ты обидел Аллу, причем незаслуженно. Да, она могла что-то забыть, но что теперь – орать? А если я вдруг что-то забуду, ты и на меня рявкнешь?
– Нет, ну зачем же, – смутился он.
– А почему нет? В чем разница?
– Хорошо, я понял, – кивнул Котов. – Ну, хочешь, я перед ней завтра извинюсь? В смысле, в понедельник.
– Да причем здесь то, что хочу я?! – возмутилась Ольга и сделала глубокий вдох. – Так, стоп. Я не хочу продолжать этот разговор.
– Да ладно, договаривай уже, – до него неожиданно дошло, что все гораздо серьезнее, чем ему показалось сначала. – Не маленький – не заплачу.
– Костя, самое главное в человеке – это человек, – Скворцова смотрела ему прямо в глаза. – Для меня это так. Мне все равно, у кого какие погоны, статусы, должности и звания. Если ты ведешь себя, как человек, то ты человек, а если ты позволяешь себе так обращаться с другими, то ты… – она запнулась.
– Ну?! – мужчина чувствовал, как внутри нарастает злость.
– Самовлюбленный индюк, – тихо ответила девушка, продолжая смотреть в глаза. – Со всеми погонами и званиями ты всего лишь самодовольный эгоист и грубиян. Прости, что я тебе это говорю. Каждый имеет право выбирать, кем ему быть и как себя вести, – все люди взрослые. Беда лишь в том, что я такое общение не приемлю. Не могу, – развела она руками. – Всего тебе хорошего. Я помогу ребятам убрать со стола, и мы с Валей поедем домой.
– Подожди, но это звучит как… – Котов поймал ее за руку, но она быстро освободила ее.
– Именно так, – кивнула Ольга. – Прости, если когда-то я невольно заставила тебя поверить в то, чего нет, но… я не знала, что ты такой. Сегодня ты мне открылся с новой стороны, и не могу сказать, что меня очень радует это открытие. Я понимаю, это исключительно моя проблема и никто не обязан быть таким, каким бы мне хотелось, – быстро добавила она. – Каждый имеет право быть тем, кем хочет. Но в данном случае без меня. Я ошиблась… – Скворцова отвела взгляд. – В последнее время я только и делаю, что разочаровываюсь в людях, – она горько усмехнулась. – А еще считала себя неплохим психологом, – Ольга покачала головой и уже направилась в переговорную, как вдруг остановилась и обернулась в сторону Котова. – Ты ведь завтра будешь разговаривать с остальными выпускниками? Сделай акцент на том, что у них пропало. А если они общались с Липовым и компанией, то выясни, что у них просили или о чем спрашивали.
– В смысле?
– Убивать плана не было, – просто ответила она. – Липов должен был что-то украсть или выпросить. Когда мы поймем, что это, мы наконец-то соберем этот пазл.
– Погоди, а ты откуда знаешь? – напрягся он.
– Знаю, – уклончиво ответила девушка, но Костя, не собираясь довольствоваться таким ответом, подошел ближе. – Я ходила к Воробейникову в камеру.
– Зачем?! – желваки заиграли на скулах.
– Хотела проверить некоторые свои догадки, – спокойно ответила Скворцова, видя, как он звереет. – Оказалась права, поэтому и говорю, что нужно выяснить, что это за предмет. Я знаю, что я тоже есть в списке, и я тоже буду думать, но пока мне ничего в голову не приходит.
– То есть меня ты теперь знать не хочешь, потому что я, видите ли, грубиян, – словно не слышал ее мужчина, – а к нему, к преступнику, ходишь на свидание в камеру? – он с трудом сдерживался: тяжелый рабочий день и выпитый алкоголь сбили его с верной тропинки.
Ольга резко подняла голову, глядя прямо в глаза. Когда она пропустила это эгоистичное самодовольное пламя в его зрачках? У нее было ощущение, что мозаика рассыпается на глазах, а под ней проступает совершенно другое изображение. Как она могла не заметить раньше?
– Я не на свидание хожу, – предприняла она последнюю попытку избежать скандала. – Я пытаюсь помочь раскрыть это дело.
– А может, тебе просто плохие мальчики нравятся? – Котова понесло. – Сначала Кульков, потом Воробейников…
– А теперь еще и ты, – с готовностью кивнула девушка, окатив его ледяным взглядом. – Сама не понимаю, и почему ко мне плохие мальчики так липнут?
Он резко отшатнулся, не веря, что услышал от нее эти слова. Девушка сузила глаза и невозмутимо продолжила:
– Я говорила, что мы можем быть только друзьями. Я просила тебя не смотреть и не слушать весь этот театр. Я предупреждала, что могу сделать очень больно и не хочу этого. Я была с тобой честной, и я пыталась уберечь тебя от всего этого, щадила твои чувства. Ты ко мне хоть раз прислушался? – Костя молчал. – Нет, зачем, правда? Я, наверное, тоже блондинка, которой надо напоминать о своих обязанностях? В конце концов, кто я такая? Так, девочка на побегушках, даже не референт – очень удобно всегда поставить на место! – Ольга выдержала паузу и тихо добавила: – Не ожидала от тебя. Честно. Никогда бы не поверила, если бы сама не услышала. Но что поделать, плохие мальчики очень любят притворяться хорошими. С понятными целями. Спасибо, что напомнил, – она покачала головой и развернулась, чтобы уйти.
– Оля… – Костя поймал ее за руку, в горле застрял ком, не хотелось отпускать вот так. Она не права, господи, как она не права!
– Не надо, – Скворцова мягко высвободила свои пальцы. – Ничего больше не надо.
Она ушла, а Котов остался стоять посреди коридора, пытаясь осознать, что девушка только что дала ему от ворот поворот. Совсем. Он ей не нужен даже как друг! И все из-за этой дурацкой ссоры с Семенчук! Мужчина с силой ударил кулаком по стене.
Всю дорогу от офиса до дома Юлю не покидала мысль о теплой постели. Первый после отпуска день выдался напряженный не только из-за рабочих моментов, но и из-за веселеньких корпоративов, сначала завтрак, потом ужин. Сильные эмоции вкупе с разницей во времени отняли много сил и нервов, и в данный момент Соколовой хотелось только упасть на кровать и отключиться. Завтра еще предстоит квартиру в порядок приводить и холодильник облагораживать, но думать об этом сейчас не было никакого желания.
Отпустив такси, Лисицын проводил невесту до квартиры. Его машина осталась на стоянке ФЭС – не садиться же за руль в нетрезвом состоянии.
Юля бросила ключи на тумбочку и устало прошла в коридор. Потом словно вспомнив, что она не одна, девушка обернулась и постаралась изобразить милую улыбку.
– Спасибо, что проводил, – тихо сказала она.
Костя внимательно наблюдал за Соколовой, прислонившись виском к дверному косяку.
– Не за что, – улыбнулся он. – Теперь-то это точно в порядке вещей.
Она не ответила. Мужчина решился-таки войти в квартиру и притянул к себе невесту за талию. Он осторожно прикоснулся губами к ее губам, но, к своему удивлению, не получил желаемого ответного порыва.
– Костя, я очень устала, – словно оправдываясь, произнесла Юля. – У меня сил нет совершенно. Все, что я сейчас хочу, это поскорее добраться до кровати. Боюсь, что меня и на душ сейчас не хватит.
Лисицын внимательно следил за ее мимикой, но виновато смотрящие на него голубые глаза подтверждали правдивость слов.
– Хорошо, – он улыбнулся уголками рта. – Отдыхай. Я позвоню завтра, – добавил мужчина, проводя ладонью по ее щеке. Он, конечно, тоже устал – денек был еще тот, – но с каким удовольствием остался бы сейчас с ней.
– Спокойной ночи, – улыбнулась Соколова, ответно проводя ладошкой по щеке жениха.
– Спокойной ночи, – усмехнувшись, повторил за ней Костя.
– Не сердись, – прошептала она, осторожно касаясь пальцами его губ, понимая, о чем он сейчас думает. – Я правда устала. Дело только в этом.
– Хорошо, – выдохнул он, целуя ее ладонь. – Завтра поговорим.
– До завтра тогда, – улыбнувшись, Юля слегка склонила голову набок.
– До завтра, – Лисицын отпустил ее руку и вышел из квартиры.
Спать! – вертелось в мозгу Соколовой, когда она закрыла за ним дверь. Костю же посещали совсем иные мысли, пока он пешком спускался по лестнице. Как-то это неправильно. Нет, он все понимал, что она устала, что первый рабочий день, что разница во времени, но… Надо было что-то менять в этой жизни, причем вот прям завтра. Зачем ждать?
– Ты какая-то грустная, – заметила Антонова, когда они с Ольгой остались на кухне одни за чашкой чая. – Все еще об этом деле думаешь? – но девушка лишь покачала головой.
– Валя, а ты хорошо знаешь Костю? – вдруг спросила она.
– Котова-то? Да вроде уже больше пяти лет вместе работаем. А что? – хитро посмотрела на Скворцову женщина.
– Скажи, пожалуйста, а он… – она замялась, подбирая выражения. – Какой он вообще?
– Вот те нате, – удивилась Валя. – Ты с чего это вдруг меня об этом спрашиваешь?
– Я сегодня случайно услышала, как он отчитывал Аллу.
– А-а, – протянула женщина. – Ну, это да, это у него бывает. Заносит иногда нашего капитана.
– Часто?
– Не так чтобы очень, но бывает.
– Я сегодня первый раз была этому свидетелем, – медленно проговорила Скворцова.
– Впечатлилась? – усмехнулась Антонова.
– Не знаю… У меня было ощущение, что это какой-то другой Котов, не тот, которого я знаю. Валя, это немыслимо, я бы никогда не подумала, что он может так орать на девушку. Он довел ее до слез! – в ее широко раскрытых глазах читалось явное изумление.
– Ну, Аллочка у нас тоже хороша, – попробовала восстановить баланс Валя. – Я, например, не считаю правильным то, что она порой делает на рабочем месте, но что поделать – никто не совершенен. У каждого свои недостатки.
– Да это-то я понимаю, – усмехнулась Ольга и глухо добавила: – Я просто не знала, что Костя такой… И никогда бы не подумала, если бы сама не увидела. Похоже, у меня сегодня день разочарования в людях…
– Да ладно тебе, – ободряюще улыбнулась Антонова. – Завтра он отойдет, и все наладится, – но девушка покачала головой.
– Дело не в этом. Я просто не приемлю такое обращение с людьми и уж тем более со стороны мужчины к женщине. Знаешь, Валя, недостатки бывают разные. Есть те, на которые легко закроешь глаза, а есть другие – которые не можешь принять.
– Я так понимаю, ты ему это высказала, – тон женщины стал серьезным.
– Сказала, что я так не могу, – кивнула Ольга. – Объяснила почему. Господи, Валя… – она уронила голову на руки, затем снова подняла ее. – Понимаешь, дело не в том, что я не знаю таких людей – нет, пачками вижу. Я просто не знала, что Костя такой же. У меня не укладывается в голове. Такое ощущение, что я знаю теперь двух разных капитанов: одного доброго, заботливого, вежливого, и другого – грубияна и… – она замолчала, не желая рассказывать конец той злосчастной беседы с Котовым. – Я определенно не умею выбирать себе круг общения. Если вспомнить сейчас историю с Кульковым, а потом с Воробейниковым… Я чувствую себя дурой, Алисой в стране чудес, глупой маленькой девочкой, которая слишком хорошо думает о людях. Не зря ж говорят, что думать надо плохо и не ошибешься.
– Так, по-моему, ты уже начала себя накручивать, – заметила Антонова, молча слушавшая монолог девушки.
– Наверное, сегодня просто не мой день, – Ольга вздохнула. – Знаешь, Валечка, я вот сейчас отчетливо поняла, как я хочу домой в Испанию.
– Ты просто устала, – возразила Антонова. – Вот завтра и послезавтра отдохнешь хорошенько, выспишься, погуляешь и поймешь, что все не так плохо, – улыбнулась она.
– Хорошо бы, – с тоской отозвалась Скворцова, – а то мой оптимизм что-то ушел в гости к пессимизму…
– Главное, что чувство юмора пока не ушло ни к кому в гости, – пошутила женщина.
– Ну, это-то всегда со мной, – Оля улыбнулась. – Мир спасет не красота – мир спасет юмор.
Отправив ее спать, Валя принялась мыть кружки из-под чая, размышляя над словами девушки. Похоже, капитан очень сильно перегнул палку. А она-то уж понадеялась, что эти двое тоже составят пару в скором времени.
А Котов в этот момент сидел на пару с дежурным Шустовым в офисе и догонялся коньяком. Чем больше он осознавал, что Ольга не хочет с ним теперь даже просто общаться, тем сильнее тянулась душа к алкоголю.
– По-моему, тебе уже хватит, – отставил бутылку в сторону Игорь. – И вообще, шел бы ты домой. Тебе завтра на дежурство заступать, а ты в таком виде.
– Да какое там домой, – пробубнил Костя. – Мне там все о ней напоминает теперь. Я тут с тобой останусь. Ты же не против?
– Да мне-то все равно, – пожал плечами коллега. – Вон можешь лечь на диванчике в буфете.
– Ты представляешь, она сказала мне, что я самовлюбленный индюк! – Котов явно был на своей волне.
– Прям так и сказала? – удивился Шустов.
– Да, – кивнул тот и передразнил: – Костя, самое главное в человеке – это человек…
– Ты знаешь, а я ее уважаю, – задумчиво проговорил Игорь.
– Что ты хочешь этим сказать? – тут же вскинулся Котов, чья координация движений была уже порядком нарушена.
– Ну, понимаешь, по сути, она права, вот только не на пьяную голову такие беседы вести надо.
– А кто здесь пьян? Я не пьян! – снова завелся Костя.
– У-у, – протянул Игорь, вставая. – Ты давай-ка ложись проспись, а я пойду поработаю маленечко – посмотрю, что еще можно сделать с тем, что мы привезли из квартиры и дачи Воробейникова. Тебе еще завтра к пятерым выпускникам ехать разговаривать.
– Да помню я, – вяло отозвался коллега. – Нет, ну ты понимаешь, самовлюбленный индюк! Я – интеллигент в третьем поколении и самовлюбленный индюк!
– Спать ложись, интеллигент, – усмехнулся Шустов, выходя из буфета.
Добравшись до дивана, Котов упал на него и еще какое-то время бормотал себе под нос задевшие его за живое слова Скворцовой.
========== Часть 30 ==========
Антонова ловко вела машину по деревенским ухабам – ей было не впервой пробираться на дачу к Николаю Ивановичу. Последние километры были самыми сложными, но поскольку каждая ямка была известна Вале давно, маневрировать труда не составляло. Она даже успевала бросать косые взгляды в сторону сидевшей рядом Скворцовой, замечая, что девушка явно ушла в свой внутренний мир, но в машине были еще и девочки, поэтому заводить разговор на тему Антонова не стала.
Подъехав к воротам, Валя подала условный знак клаксоном и вышла из машины. Остальная компания последовала ее примеру. Девчонки сами побежали к калитке, повисли на появившемся перед ней старике, затем забрали пакеты у матери и вприпрыжку унеслись во двор.
– Здравствуйте, Николай Иванович, – улыбнулась Антонова. – Как ваша спина?
– Здравствуй, Валюша, здравствуй, – подошел к ним Рогозин. – Да ничего, потихоньку. Проходи, будь, как дома, ну, ты знаешь.
– Знаю, – кивнула та и, бросив на Ольгу многозначительный взгляд, ушла к дому, забрав с собой оставшиеся пакеты.
– Олечка… – старик подошел к Скворцовой, и ей показалось, что глаза его заблестели. – Сколько ж я тебя не видел-то, а?
– Здравствуйте, Николай Иванович, – улыбнулась та, и его лицо вытянулось.
– Какой такой Николай Иванович? Все, значит, да? Уехала в свою Европу и теперь цаца такая? А раньше дедушкой называла…
– Я просто подумала, что невежливо будет так, – комок подкатил к горлу от нахлынувших воспоминаний. – Я же вроде не маленькая уже.
– Для меня всегда маленькая, – авторитетно заявил Рогозин.
– Прости, дедушка, – обняла его девушка, отмечая про себя, что раньше всегда утыкалась лицом в его плечо, а теперь он сам ей был по плечо. Время никого не щадит.
– Пойдем, – пригласил ее внутрь Николай Иванович. – Они пусть там стол накрывают и шашлыки делают, а ты мне про себя расскажи. Так-то я знаю со слов Гали, что учишься там на юриста, ну, а в остальном-то как?
Рогозин увел девушку на террасу, где стояли два плетенных кресла, Ольга, быстро скинув кроссовки, забралась в одно из них с ногами и укуталась в пушистый полосатый плед. В детстве она любила сидеть здесь с книжкой или подолгу смотреть на поливающий газоны дождь. Скворцова вздохнула, закрывая глаза и вдыхая запах пледа – он, как и тогда, пах сосновыми иголками. Есть вещи, которые не меняются, сколько бы лет ни прошло.
Николай Иванович расспрашивал ее о жизни, Ольга неторопливо отвечала. Они не виделись слишком давно, и понадобилось время, чтобы вновь найти ту ниточку, которая когда-то так тесно связывала их. Но постепенно разговор становился теплее, доверительнее, девушка уже снова подкалывала старика, а он встречал все ее шутливые шпильки с юмором. Когда былая легкость общения наконец-то установилась между ними, Рогозин спросил:
– Замуж-то не вышла у меня еще?
– Не вышла, – улыбнулась Ольга, пряча нос в плед.
– Но испанцы, небось, кругами ходят?
– Ну, кругами не ходят, но…
– Но в душу заглядывают, – закончил за нее старик.
– Примерно, – девушка кивнула, вынырнув из пушистого материала, и положила голову на колени.
– Так что ж ты до сих пор одна? Только не говори мне, что принца ждешь на белом коне – не поверю. Ты всегда была умной девочкой.
– Да какой там принц, – засмеялась Скворцова, потом вздохнула. – Нет просто подходящего человека, дедушка. Все какие-то… не те…
– Не те, – эхом откликнулся Рогозин. – Так, может, ты планку высоко загнала? Мы, мужики, народ простой и всяких этих ваших хитростей женских не разумеем, – он улыбнулся.
– Да дело не в хитростях, – ласково посмотрела на него девушка, – и не в планке. Хотя… может, и в планке. Я считаю, что мужчина должен быть в первую очередь именно этим – мужчиной: решительным, ответственным, сильным и смелым. Чтобы на него можно было положиться, чтобы с ним было лучше, чем без него, легче, чем без него. А в последнее время у нас не мужчины, а хлюпики какие-то – инфантильные эгоистичные маменькины сынки, которые в тридцать с гаком лет не могут самостоятельно ни рубашку себе погладить, ни обед приготовить. Оставь при полном холодильнике – умрут с голоду, – проворчала она.
– Неужто все такие? – засмеялся Николай Иванович.
– Может, и не все, но мне как-то везет, – вздохнула Ольга. – Понимаешь, дедушка, поскольку мне пришлось через многое пройти самой, когда мы тогда уехали с мамой и я разрывалась между домом, учебой, работой и больницей, учитывая еще, что мама не говорила тогда на языке, то вот эта… несамостоятельность в мужчинах меня просто раздражает. Зачем он мне такой? Нянькаться с ним? Спасибо, не хочется. Я уж лучше одна как-нибудь тогда.
– Вот и Галя моя такая же, – вздохнул старик. – Все одна, все сама. Так больше замуж и не вышла, а стоит мне поднять тему, как она сразу мрачнеет и на дела ссылается. Тоже, видимо, ее никто не устраивает.
Скворцова встала, придвигая свое кресло ближе к Рогозину, и вновь укуталась в плед, продолжая разговор:
– Понимаешь, дедушка, мужчина должен соответствовать. А нам соответствовать очень сложно.
– Да ну? – недоверчиво покосился на нее старик.
– Ну вот ты много знаешь мужчин, чтобы были такие же умные, честные, сильные, образованные, с активной жизненной позицией? – Скворцова внимательно посмотрела на Николая Ивановича, и тот притворно задумался.
– Ну, если моя кандидатура отпадает…
Девушка рассмеялась.
– В том-то и дело, что перевелся у нас сильный пол. Остался только слабый, выдающий себя за сильный: много понтов, много гонора и амбиций, а за душой – пусто и в голове – не густо, – разочарованно произнесла Ольга.
– Ты смотри, стихами заговорила, – подколол старик. – Али влюбилась все же в кого? – не дождавшись ответа, он продолжил уже серьезно. – Знаешь, Олечка, женщина должна быть умнее мужчины, тогда ему с ней интересно. Но в то же время она должна уметь отдавать бразды правления в его руки, чтобы он не чувствовал себя глупее.
– Угу, – буркнула та в ответ, – на то и ум, чтобы дурой казаться, я в курсе. Проблема как раз в этом – я не хочу казаться. Я хочу быть. Самой собой. А все вокруг только кажутся. Строят из себя непонятно кого и непонятно зачем. Все равно всю жизнь в маске не проходишь – рано или поздно она слетает… – она замолчала, вспоминая рассерженное лицо Котова, когда они разговаривали в последний раз. – Не нужно мне такого счастья.
– Что же, так и будешь всю жизнь одна? – расстроено отозвался Николай Иванович.
– Посмотрим, – пожала плечами девушка. – Я не загадываю. Сейчас у меня докторантура в Мурсии. Если к защите диссертации так никого и не встречу, значит, рожу ребенка, – увидев его удивленный взгляд, Скворцова развела руками. – Ну, мне уже чуть больше восемнадцати, пора думать об этом как-то активнее. Понятное дело, что хочется, чтобы семья и все, как полагается, но кто сказал, что оно так будет? Сидеть и ждать непонятно чего до старости я не буду.
