Текст книги "ВС-3 "Круг замкнулся" (СИ)"
Автор книги: Марина Миролюбова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)
– Костя! – она с улыбкой повернулась, возмутиться по-настоящему не получилось.
– Что?
– Что-что, мы на работе!
– В любой работе полезно делать перерывы, – невозмутимо ответил он. – Тут мы закончили уже…
– …и теперь пора ехать в контору, – быстро подхватила Соколова, но сама довольно положила руки ему на плечи, устраиваясь поудобнее в объятиях мужчины.
– Одна минута погоды не сделает, – улыбнулся Лисицын, уловив ее движения, затем быстро посмотрел по сторонам, словно собирался совершить преступление, и наклонился к ее губам.
Девушка прыснула со смеху, пылко ответила на поцелуй, и Костя снова увидел, как засияли ее глаза.
– Товарищ майор, работа не должна страдать, – доверительно прошептала Юля, изо всех сил пытаясь быть серьезной. – Мы все же на задании.
– Она и не страдает, капитан, – бодро отозвался тот, одной рукой открывая дверцу переднего пассажирского места, а другой все еще прижимая девушку к себе. – Садись – поехали, – ему пришлось отпустить невесту.
Соколова с улыбкой покачала головой и весело плюхнулась на кресло. Наблюдая, как мужчина обходит автомобиль, чтобы занять водительское место, Юля подумала, что, пожалуй, зря она переживала на тему совмещения работы и личной жизни. Похоже, это не так уж и сложно.
На записях с выпускного вечера Скворцова ничего интересного не увидела. Во-первых, они были любительские – камера постоянно скакала с одного лица на другое, и разглядеть что-нибудь этакое было нереально, а во-вторых, съемка велась кусками, а не целиком всего мероприятия. На одежде Цаплиной лаборанты обнаружили только потожировые самой убитой, никаких посторонних следов кроме вылитой кислоты ни на платье, ни на пальто не было. Приятные новости случились у командированной парочки, которая по пути из Мытищ в офис доложила, что соседи говорят, будто учительница уезжала на несколько дней куда-то, а в квартире нашлись испанские магниты и открытки. Видимо, погибшая привезла их в качестве сувениров и подарков и не успела еще раздать.
Котов и Шустов привезли в ФЭС перепуганную Липову и пакеты с уликами. Девушка была бледна, растеряна и сразу заявила, что будет разговаривать только в присутствии своего адвоката. Им оказался жених Людмилы, который на звонок задержанной пообещал примчаться через полчаса.
– А что у нас есть на этого жениха, кстати? – спросила Рогозина, пока эксперты в ожидании собрались у нее в кабинете. – Он часом не из МГЮА? Юрист все-таки.
– Сейчас глянем, – Тихонов набрал что-то в поисковике, и скоро на экране появилась фотография мужчины в строгом деловом костюме. – Серов Артем Васильевич, тридцать пять лет, – зачитывал он досье. – Кстати, да, он выпускник МГЮА, закончил аспирантуру, кандидатскую писал у Коровина, между прочим.
– Так, может, это и есть наше связующее звено? – Рогозина перевела взгляд на племянницу и только сейчас заметила, что та сидит белая, как полотно, уставившись на экран. – Оля?
Скворцова и впрямь была ни жива, ни мертва: перед ней стремительным потоком картинок проносились события студенческих будней, вернее одного конкретного года, и пазл с удивительной быстротой складывался в ее голове.
– Оля, с тобой все в порядке? – на этот раз сидящий рядом Котов забеспокоился за девушку.
– Ты его знаешь? – догадалась полковник.
– Птица, – одними губами прошептала та, приходя в себя. – Боже мой, как я могла забыть! – она уронила голову на руки, затем снова уставилась на экран. – Ну, конечно, теперь все сходится!
– А можно нам, темным, тоже рассказать? – с улыбкой подал голос Иван, и Скворцова обвела всех растерянным взглядом.
– Птица, – повторила она, – это он – птица! Воробейников Артем Васильевич!
– Погоди, он же Серов… – начал было Шустов.
– Он Воробейников! – воскликнула Ольга, эмоции нахлынули на нее водопадом. – Он вел у нас семинары на четвертом курсе. Мы его и прозвали птицей за фамилию, причем с подачи Макса. Он как-то пошутил про него, что, мол, редкая птица долетит до середины Днепра, ребята сложили с его фамилией, так он и стал у нас проходить под кодовым словом птица! – ее глаза лихорадочно блестели. – Я спрашивала у Макса, какая связь между Коровиным и убитыми, и он мне ответил: птица! Возможно, он понимал, что такую длинную фамилию набрать не успеет, я не знаю, но это он. Теперь точно все сходится!
– А чем страшен этот орел? В смысле воробей, в смысле, ну… – Тихонов запнулся.
– Знаете, как у нас проходила часть семинаров? – Ольга вдруг улыбнулась. – Артем Васильевич делил нас на группы и давал задания: одна группа придумывала преступления и давала зацепки, а вторая должна была раскрыть всю цепочку. А он, наблюдая за ходом процесса, – мы должны были задавать вопросы-ответы – говорил потом, где какие ошибки мы совершили, что не учли, как нужно было поступить правильно и так далее. Он всегда говорил, что мы должны научиться думать, как преступник, если хотим его поймать, что дьявол кроется в мелочах, что все засыпаются на деталях. На каких-то семинарах он сам нам давал завязку преступления, и мы должны были его распутать, задавая ему вопросы. Это такая тренировка для мозга. Мы их называли играми разума, потому что приходилось напрягаться по полной, чтобы увязать все ниточки воедино. Причем чисто теоретически, в уме, без каких-либо предметов, улик и прочей атрибутики. Можно было только в тетрадке пометки делать. Нужно было столько всего одновременно держать в голове, что после его занятий мы просто выползали из аудитории, а он лишь смеялся, говоря, что у хорошего юриста память должна работать лучше компьютера. Это он, Галина Николаевна! Я больше, чем уверена, что за всеми этими преступлениями стоит он! – у нее даже щеки порозовели от волнения.
– Неудивительно, что мы ничего не можем найти, – пожала плечами Антонова, – если светило юридических наук подалось в криминальный мир.
– Это точно, – пробормотал Иван, изучая досье. – Тут написано, что у него за семь лет работы в этой конторе ни одного проигранного дела не было.
– Крепкий орешек попался, – задумчиво произнес Шустов.
– Ну, крепкий не крепкий, а расколем мы его все равно, – бодро заявил Котов, которому совсем не нравился этот блеск в глазах Ольги. Еще немного и он решит, что она восхищается этим Воробейниковым.
– Непонятно одно, – нахмурилась Рогозина. – Зачем он это делает? С какой целью убивает выпускников и что у них ищет? Я думаю, это как-то связано с Коровиным и его смертью. Возможно, профессор что-то рассказал ему перед тем, как умереть. Особенно учитывая, что этот Воробейников еще и жених его внучки.
– Он был любимчиком Коровина, – подтвердила Скворцова. – Ваня, – неожиданно всполошилась она, – а выведи нам на экран, где он живет, работает, а так же адрес Макса.
– Что ты хочешь проверить? – повернулся к ней Костя.
– Вот смотрите, – неожиданно просияла Ольга, – ему от работы до квартиры Макса всего несколько дворов. Если в квартире следов нет, значит, он был в бахилах и перчатках. Макс его впустил, потому что знал. И возможно, в тот момент Макс не думал, что Артем Васильевич как-то связан с нашими выпускниками. Он убил Макса, поменял ножи, а затем выкинул все в мусорный контейнер! Нам нужна машина Воробейникова, нужно посмотреть, где он был после убийства Макса!
– Ну, прямо Шерлок Холмс, – не удержалась от комментария Антонова.
– Да нет же! – продолжала ликовать Скворцова. – Я как сейчас слышу его голос на семинаре, что для того чтобы избавиться от ненужных улик, грамотный преступник навернет пару кварталов в округе, потому что обычно осматривают только возле дома и во дворе. Он говорил, что если мы хотим поймать преступника, то нужно раздвигать рамки, мыслить шире. Господи, да это прям классика жанра какая-то! – она всплеснула руками, все еще не веря, что это и есть реальность.
– Машина у него есть, – вклинился Тихонов. – Осталось отследить передвижение.
– Сейчас главное – не спугнуть его, – заявила Рогозина. – Он едет сюда как адвокат Липовой, и он не знает, что Кочетков его сдал, а мы подозреваем.
– Людмила наверняка в курсе, – вставил Шустов. – Они друг друга покрывают и обеспечивают алиби – удобно.
– Нам нужно заставить ее заговорить! – уверенно кивнула полковник.
– Галина Николаевна! – в кабинет буквально ворвалась Оксана. – Нож, которым убили Олега Липова, из набора ножей, который привезли сейчас ребята из дома Липовой. Это она! – девушка вся светилась от долгожданных результатов и подтверждения собственных догадок.
– Людмила не была в Испании, – твердо заявила Ольга. – Я уверена на сто процентов, что она не была в Испании!
В этот момент позвонила Алла и доложила, что прибыл адвокат гражданки Липовой.
Лисицын и Соколова вернулись, когда Рогозина провожала Воробейникова в допросную. Костя пошел относить улики в лабораторию, где Шустов вызвался помочь Амелиной и Тихонову, чтобы дело шло быстрее, а Юля попросилась допрашивать Липову. После найденного в квартире убитой и своего собственного отпуска ей столько всего хотелось обсудить с Людмилой, что даже присутствие адвоката не смущало капитана.
– Добрый день, – она вошла в допросную, где ее уже ждала парочка. – Капитан Соколова. Расскажите мне, пожалуйста, Людмила, что вы знаете о девушке по имени Вера Цаплина?
– Кто это такая? – сразу напряглась та.
– Ну, как же, – Юля довольно разложила перед ней фотографии, сделанные на месте преступления, Людмила содрогнулась.
– Кто это? Боже, какой ужас! – она брезгливо отодвинула от себя снимки.
– В этом я с вами согласна, – кивнула Юля, собрала фотографии и положила перед Липовой прижизненный снимок убитой. – Так лучше?
Людмила обменялась быстрым взглядом с Артемом, тот медленно кивнул.
– Она на меня похожа, – неуверенно сказала девушка.
– А вы знаете, мы заметили, – лучезарно улыбнулась Соколова. – Поэтому вы ее и изуродовали кислотой, верно?
– Доказательства? – быстро вставил адвокат.
– Ну, над этим сейчас работают мои коллеги, поэтому пока у меня нет на руках результатов экспертиз, я вам, Людмила, советую написать чистосердечное, – Юля положила перед ней чистый лист и ручку. – Потому что когда мне принесут результаты, ваше признание мне уже не понадобится.
– Какое признание? – испуганно посмотрела на нее подозреваемая.
– Расскажите, как вы убили своего брата и Веру Цаплину.
– Да вы с ума сошли! – воскликнула та. – Я любила Олежку! И я была в Испании, когда его убили!
– Правда? И где именно вы были в Испании?
– В Аликанте, – ответила Людмила.
– Какое совпадение, – снова расплылась в улыбке Юля, – я только вчера оттуда вернулась. Шикарный у них там аэропорт, большой такой, с серой крышей, правда? – она заглянула подозреваемой в глаза, та растерялась.
– Я не присматривалась, – пробормотала Людмила.
– Жаль, очень жаль. А где вы провели эти несколько дней? Мы знаем, что на ваше имя был забронирован отель, не опишете мне его в двух словах?
– Отель, как отель, – буркнула Липова. – Обычный.
– Людмила, вы понимаете, что очень легко доказать, что вы не пересекали границу?
– Вот и доказывайте, – вмешался адвокат. – Моей подзащитной скрывать нечего, – широко улыбнулся он.
– Мы раскроем все ваши махинации, – пообещала Юля, – но для чистосердечного будет поздно.
– Да что вы все пугаете, – Артем усмехнулся. – Нет у вас ничего, висяк не на кого скинуть? Решили на внучке профессора отыграться? Я вам этого не позволю! – он пристально посмотрел в глаза Соколовой, и той стало не по себе – было что-то маниакальное, гипнотизирующее в этом взгляде.
– Боюсь, что вашего разрешения мы спрашивать не будем, – холодно отозвалась она. – Я вас предупредила. Хотите получить по полной – ваше право.
– Вы просто не знаете, с кем связались, – внаглую улыбался адвокат. – Я не проиграл ни одного дела. И за всю мою практику только два человека смогли… – он запнулся, подбирая выражение, – скажем, перекрыть мои аргументы, только вот одному это стоило жизни.
– Вы мне угрожаете? – усмехнулась Юля.
– Ни в коем случае! Просто хочу сказать, что вы зря теряете время, пытаясь запугать мою подзащитную.
В этот момент дверь распахнулась, и Оксана быстро занесла Юле пару документов. Та бегло просмотрела их содержание, поблагодарила коллегу и с довольной улыбкой протянула их Людмиле.
– В квартире Веры Цаплиной найдены ваши отпечатки пальцев. А на вашем загранпаспорте с внутренней стороны – ее пальчики. Ну что, рассказывать будем?
– Я хочу поговорить с моей подзащитной наедине, – вмешался Артем.
– Даю вам десять минут, – Соколова вышла из допросной и прошла в Зазеркалье, где все это время находились Рогозина и Скворцова. – Ну, что скажете?
Галина Николаевна посмотрела на Ольгу, та не сводила глаз с парочки за стеклом.
– Скажу, что он все придумал и организовал. А сейчас он подсказывает ей, как лучше выкрутиться, чтобы никто не понял, что она не была в Испании.
– Думаешь, получится? – насторожилась Рогозина, племянница неопределенно повела плечом.
– Как знать, Галина Николаевна, как знать, – задумчиво пробормотала она. – Воробейников не дурак. Мы называли его птицей, а другая группа дала ему прозвище супермозг. И оно справедливое…
В Зазеркалье повисла тишина, дамы смотрели на парочку в допросной, где адвокат что-то советовал своей подзащитной, тихо, чтобы никто больше не слышал. Через какое-то время в темную комнатушку заглянул Котов.
– Ну что тут у вас? Колется?
– Пока не очень, но деваться ей некуда, – улыбнулась Соколова. – Десять минут истекло, я пошла, – она вернулась в допросную.
– Я действительно знала Веру, – начала Людмила. – Мы познакомились в социальной сети. Я уже не помню, как ее нашла. Просто увидела, что мы очень похожи, и решила познакомиться. А потом мы с ней сдружились. Знаете, у меня мало подруг, а тут вдруг как-то легко нам с ней было общаться. Вот мы и собрались вместе в Испанию лететь, документы готовили. Да. Она брала мой паспорт в руки, что в этом такого? И я была у нее в квартире, – девушка вздохнула. – Поверить не могу, что ее убили. Бедная Верочка!
Соколова опешила. Вот это номер!
– Почему же вы вместе не поехали? – спросила она.
– Вера не смогла в последний момент, и мне пришлось лететь одной.
– Если Цаплина не летала с вами, то откуда в ее квартире сувениры?
– Так я ей и привезла в подарок! – Людмила осмелела. – Мне хотелось как-то порадовать подругу. Это плохо?
– Что именно вы привезли ей в подарок? – Юля смотрела пристально, пытаясь засечь ложь.
– Ой, ну, я так не помню, – теперь Людмила была спокойна и расслаблена. – Открытки, магниты, вино, конфеты, пару шмоток…
– Есть свидетели, которые утверждают, что Вера уезжала на несколько дней.
– Это еще не значит, что она уезжала в Испанию, – быстро вставил адвокат. – Разве в ее загранпаспорте есть об этом штампы?
Соколова замолчала, вспоминая, что загранпаспорт Веры они не нашли, а Тихонов заявил потом, что девушка никуда не выезжала, по крайней мере, под своим именем. Телефон Юли зазвонил – Рогозина вызывала ее к себе.
========== Часть 27 ==========
Тихонов довольно откинулся на спинку стула и устало потер глаза.
– Фух! Закончили! Теперь всю эту кипу бумажек надо отнести нашим, – выдохнул Иван, но делегация экспертов во главе с полковником уже спешила в лабораторию.
– У Липовой хороший адвокат, – с порога начала Рогозина. – Так что рассказывайте, что накопали.
– Отпечатки Липовой в квартире Цаплиной, на сувенирах отпечатки только Цаплиной и неустановленных лиц, на самом трупе ничего нет. Видимо, ее обрабатывали в перчатках, – доложил Иван.
– Плохо! – рассердилась Галина Николаевна. – Этот Воробейников очень грамотно ее ведет.
– Да уж, – буркнула Соколова. – Он сказал, что только два человека в его жизни смогли перекрыть его аргументы, и одному это стоило жизни.
– Уж не Коровину ли? – предположил Котов.
– Я думаю, что Максу, – осторожно встряла Ольга.
– Что-нибудь еще есть? – вернула разговор в прежнее русло полковник.
– Лисицын и Шустов уехали проверять помойки в радиусе двух кварталов от дома Кочеткова, – сообщила Амелина. – Пока не звонили. Если Олины расчеты верны и ребята найдут что-то, то мы сможем прижать эту парочку.
– А что с их мобильными? – повернулась к Тихонову Рогозина.
– Глухо, Галина Николаевна, – угрюмо отозвался тот. – У их телефонов железобетонное алиби. Я думаю, что должны быть вторые мобильники, купленные без регистрации, по которым они и переговаривались, и все планировали. Ведь если это адвокат организовал, то он должен был как-то связываться с выпускниками. Как? По тем номерам, что у нас есть, никаких пересечений нет. Я пробил его в Интернете по соцсетям, но там тоже нет ничего такого. Мне бы его комп сюда…
– Пока у нас нет оснований для обыска его квартиры, – вздохнула полковник. – Думайте, что мы можем еще сделать, чтобы вывести их на чистую воду, – строго приказала она. – Если мы сейчас их отпустим, то они вернутся домой и уничтожат то малое, что могло еще остаться в качестве улик. Кстати, – вдруг вспомнила Рогозина, – ты сначала сказал, что он Серов.
– Артем Васильевич женился пять лет назад и взял фамилию жены, а полгода назад развелся, но фамилию обратно не поменял, – объяснил Иван.
– Понятно, – медленно произнесла полковник, думая уже о другом. – Нам надо их как-то задержать, пока Лисицын и Шустов проверяют мусорные баки.
– Галина Николаевна, а можно я попробую? – робко попросила Ольга. – У меня тут одна мысль созрела…
– Что за мысль?
– Во-первых, я знаю Испанию. Если Липова там не была, то я ее на этом поймаю. Во-вторых, – она запнулась, бросив быстрый взгляд на Котова, но потом все же сказала: – Я знаю Воробейникова. И есть у меня один план.
– Сначала тебе придется рассказать этот план мне, – заявила Рогозина.
– Можно не здесь? – попросила Скворцова.
Она не хотела, чтобы слышал Котов. И чтобы видел тоже. Полковник одобрила ее затею, решив, что попытаться стоит, но Константин Сергеевич не собирался оставаться в стороне. Увидев, что он направляется в Зазеркалье, Ольга перехватила его возле двери.
– Костя, тебе это лучше не смотреть. И не слушать.
– Почему? – напрягся он.
– Просто я тебя очень прошу, – спокойно ответила девушка. – Тебе не понравится то, что ты увидишь и услышишь. Пожалуйста.
– Вот как? – от этих интриг за его спиной внутри закипало раздражение. – В таком случае я тем более останусь, – Котов упрямо прошел в маленькую темную комнату. Ольга покачала головой, потом сделала глубокий вдох, настраиваясь на нужный лад, и через минуту Костя увидел, как она появилась в допросной.
– Добрый день, – сдержанно улыбнулась девушка, с наслаждением ловя на себе настороженный взгляд Воробейникова и изумленный – Липовой.
– Ты… – пробормотала Людмила.
– Вижу, что представляться нет нужды, – ее улыбка стала шире. – Верно, Артем Васильевич? – она перевела взгляд на адвоката, тот откинулся на спинку кресла и теперь смотрел на нее исподлобья, но губы тронула улыбка.
– Верно, Ольга Сергеевна. Рад вас видеть в добром здравии, – повел он бровью.
Ах ты, наглец! – мелькнула в голове мысль, но Скворцова ничем не выдала ее. Наоборот, улыбнулась как можно любезнее, вновь поворачиваясь к Липовой.
– Так вы утверждаете, Людмила, что провели несколько дней в Испании?
– Да, я уже говорила вашей коллеге.
– Прекрасно. А расскажите мне, где именно вы были? Что делали? Чем вообще там занимались?
– Просто ездила отдохнуть, – уклончиво ответила та.
– И где же вы отдыхали? – вела светскую беседу Ольга, наблюдая краем глаза, как адвокат испепеляет ее взглядом.
– В Мурсии. У меня там друзья! – выпалила Людмила.
– О, чудесно. И как город? Красивый?
– Очень, – буркнула Липова, не совсем понимая, к чему все это.
– А что больше вам запомнилось в городе? Архитектура или, может, парки, или рестораны?
– Простите, что вмешиваюсь, – от этой галантности Котов чуть не поперхнулся воздухом по ту сторону стекла, – но вы пригласили мою подзащитную в вашу контору, чтобы говорить о Мурсии? – Воробейников смотрел прямо в глаза, и Ольга с трудом сдерживала ликование: есть! У нее получилось вывести его из равновесия.
– Понимаете, в чем дело, Артем Васильевич, – лучезарно улыбнулась она ему, и Костя замер от изумления, – у нас есть серьезные основания подозревать, что ваша подзащитная не была в Испании, как она утверждает, а вместо себя отправила Веру Цаплину, на которую очень похожа.
– Может, расскажете, зачем ей это? – подался вперед Воробейников, отвечая на эту улыбку, и Скворцова заметила, что Людмила начала нервничать.
– Охотно, – довольно продолжала Ольга, тоже слегка подаваясь вперед. – Ей нужно было алиби на время убийства своего брата.
– Какая чушь! – воскликнула Липова, теряя над собой контроль. – Я любила Олежку. Если вам так нужно знать, то в Мурсии мне понравился кафедральный собор! А по ресторанам меня водили друзья, поэтому я не помню ни их названия, ни их расположения!
– В таком случае, может, вы помните номера телефонов друзей? – невинно взмахнула ресницами Скворцова. – Мы позвоним им, чтобы подтвердить ваше алиби, и уже через пять минут отпустим вас домой.
– Мои друзья не говорят по-русски, – ехидно отозвалась Людмила, и Ольга не сдержалась. Боже, как давно она нигде не играла. Прямо приятно размять старые косточки.
– За это не волнуйтесь – я прекрасно говорю по-испански.
Она видела, как улыбка застыла на губах Воробейникова, прочитала в его взгляде вызов и сжала зубы, чтобы не ответить тем же. Нельзя. Надо быть милой и приветливой. Скворцова зафиксировала дружелюбную улыбку на своих губах, отмечая украдкой, что адвокат теребит край рукава своего пиджака. Нервничаем, Артем Васильевич? Это в ваши планы не входило?
– Я… я не помню номера телефонов, они у меня в книжке записаны, – сбивчиво выдавила Липова.
– Ах, какая жалость, – с притворной грустью вздохнула Ольга. – Придется вам у нас задержаться. Но я уверена, что вы можете попросить своего адвоката съездить за ней домой. А мы подождем, – она широко улыбнулась Воробейникову и увидела, как на его губах начинает вырисовываться совсем другая улыбка, хищная, победная.
– Это единственный способ доказать алиби моей подзащитной? – спросил он.
– Ну, если ваша подзащитная сможет убедить меня как-то иначе, что она действительно была в Мурсии…
– Хорошо, черт с вами, – выпалила Липова, которой совсем не нравились взгляды ее жениха в сторону Ольги. Ответные, впрочем, тоже. – Я думала поехать учиться туда. Брат тянул из меня деньги. Я думала, что если уеду, то он останется один, и ему просто придется взяться за ум и слезть с наркоты. А в Мурсии есть университет с медицинским факультетом.
– Что вы говорите, – расплылась в улыбке Скворцова. – И вы собрались там учиться?
– Именно.
– А жить наверняка планировали у друзей?
– Да, – неуверенно ответила та.
– Людмила, я понимаю, что вы не помните названий улиц и ресторанов, но вы же наверняка помните, где находится вуз и как туда можно добраться. Я же правильно понимаю, что вы заезжали туда с друзьями, чтобы узнать информацию о поступлении и все остальное? – Ольга снова ощутила на себе пристальный взгляд Воробейникова, словно он пытался прочитать ее мысли, чтобы успеть либо опередить, либо достойно отбить ее слова.
– Да, – Людмила неожиданно выпрямилась и гордо заявила: – Там совсем недалеко от дома моего друга. Можно пешком минут за пять дойти.
– Надо же, как удачно! – просияла Скворцова, ничем не выдавая своих истинных намерений. – Это, наверное, где-то в центре, раз пешком можно дойти? – с неподдельным интересом спрашивала она, продолжая следить за реакцией адвоката на все происходящее. Ох, уж эти психологические трюки. Интересно, он правда не отдает себе отчета в том, как себя ведет, или просто забыл, с кем имеет дело?
– Именно, – Липова почувствовала себя увереннее. – Там вообще рядом с автовокзалом. Никакой транспорт не нужен.
– У вас еще есть вопросы к моей подзащитной? – голос Артема гипнотизировал, за что его в свое время не любила вся группа, но на Ольгу это не действовало. Похоже, он действительно забыл. Что ж, дополнительный плюс в ее пользу – она-то прекрасно помнит все эти ужимки и прыжки.
– Всего один, если позволите, – вежливо отозвалась она.
– Пожалуйста, – скопировал ее интонацию мужчина, и Скворцова вновь ощутила раздражение Липовой.
– Зачем вы мне врете, Людмила?
– Что? – опешила та, и Ольга все с той же милой улыбкой поведала:
– Университет Мурсии находится на выезде из города и представляет собой целый городок с факультетами, общежитиями и прочими административными зданиями. Называется кампус Эспинардо. С автовокзала туда ходит несколько автобусов, минут пятнадцать-двадцать в пути. Можно еще добраться на трамвайчике. А вот пешком туда дойти никак нельзя. Особенно из центра города – трасса, знаете ли, не предусматривает тротуаров. Вы не были в Испании вообще и в Мурсии в частности. А в университете, кстати, есть и юридический факультет. Именно там я сейчас учусь в докторантуре, – победно закончила она, глядя, как в глазах Липовой отражается ужас. – Кстати, если я не ошибаюсь, медицинский факультет – это двадцать третий корпус, рядом с автобусной остановкой и недалеко от трамвайной, – она перевела свой взгляд на адвоката. – Дьявол кроется в мелочах, не так ли, Артем Васильевич? – он не мог сдержать восхищенной улыбки, но продолжал смотреть пристально, ожидая следующего подвоха. Ольга без труда выдерживала этот взгляд – чай, не впервой.
– Так ли, – медленно ответил Воробейников, следя за каждым ее жестом.
Отлично! А теперь самое время для второй части Марлезонского балета. Ох, как она сейчас отыграется. Скворцова плавным движением откинула волосы на спину и, улыбнувшись адвокату, доверительно прошептала:
– Что же вы не научили свою подопечную таким простым правилам игры?
Она успела уловить, как он нервно сглотнул и напрягся. Зато не видела, как подскочил на стуле Котов, отказываясь верить своим глазам и ушам: Ольга заигрывала с этим Воробейниковым на глазах у Липовой! И на его глазах тоже! Костя перевел ошеломленный взгляд на Рогозину, на губах которой сияла улыбка.
– Галина Николаевна… – с опаской начал он.
– Молодец! – восхищенно отозвалась та. – Оля просто молодец!
Котов заткнулся, понимая, что он ничего не понимает, и во все глаза наблюдал за проходящим в допросной диалогом.
– Быть адвокатом не значит доказать невиновность клиента, а значит разгромить аргументы противника, – продолжала мило улыбаться Скворцова. – Надо раздвигать рамки и мыслить шире. Если мы хотим поймать преступника, нужно научиться мыслить, как он, верно? Я хорошо усваиваю материал. Если вы помните, я ходила на все ваши семинары.
– Что?! – вдруг возмутилась Липова. – Так это она?! – грозно посмотрела девушка на Воробейникова, и тот словно отмер.
– Людмила, успокойся, думай, что говоришь, – предупредил он.
– Она? – на этот раз удивление Ольги было искренним. Так он еще про нее своей невесте рассказывал? Однако!
– Я знаю, что между вами было, – прошипела Липова. – Теперь понятно, почему ты ко мне цепляешься.
– И что же между нами было? – расцвела как ромашка на лугу Скворцова, кожей ощущая, как мужчина начинает дергаться от того, что ситуация выходит из-под контроля, и, не удержавшись, добавила: – И почему сразу «было»?
– Мне нужно поговорить наедине с моей подзащитной, – тут же потребовал Воробейников, чувствуя сгущающиеся над своей головой грозовые облака.
– Разумеется, – Скворцова выпорхнула из допросной и сразу помчалась в Зазеркалье.
Котов был мрачнее тучи, Рогозина же встретила аплодисментами.
– Ну, ты талант! – довольно улыбалась она. – Так, теперь у нас выход Юли, я правильно понимаю?
– Да, – кивнула та.
Пока Рогозина ходила за Соколовой, Котов оттянул Ольгу за рукав.
– Что это было? – только и смог вымолвить он.
– Спектакль, – улыбнулась та. – Я тебя предупреждала, чтобы ты не смотрел, но ты не захотел меня слушать, – пожала она плечами. – А сейчас будет развязка, если у нас все получится.
– Ну, готовы? – спросила полковник, посмотрев сначала на племянницу, затем на Юлю. Обе кивнули. – Ну, ни пуха!
– К черту! – синхронно отозвались девушки, и каждая заняла свою позицию.
Рогозина вошла в допросную, заявив, что Липову задерживают по подозрению в убийстве брата и Веры Цаплиной. Если им нечего больше сказать, адвокат может идти готовиться к защите, а так же передать своей невесте какие-то вещи в камеру, если сочтет нужным. Соколова появилась в дверях, чтобы увести девушку. Та бросала умоляющие взгляды на Воробейникова, который велел не произносить без него ни слова и заверял, что вытащит ее непременно, что ей не о чем беспокоиться.
Проводив взглядом невесту, Артем вышел из допросной и столкнулся с Ольгой, которая ждала в коридоре, прислонившись плечом к стене.
– Чай? Кофе? – мило улыбнулась она, поймав себя на мысли, что уже давно ни с кем не кокетничала.
Он усмехнулся, оценивая ситуацию.
– Поймать меня хочешь?
– О, а вы боитесь попасть в капкан? – Скворцова довольно приподняла бровь.
Несколько секунд он пристально смотрел ей в глаза, но она не отводила своего взгляда, вновь спокойно выдерживая его.
– Помнится, когда-то вы хотели выпить со мной чашечку чая или кофе, – тонко заметила девушка, видя, что вскрывает старые, почти совсем затянувшиеся, раны, ставшие уже царапинами. Удивительно, что еще было, что расковыривать. – Как в поговорке: обещанного три года ждут.
– Только ты не обещала, – мужчина слегка наклонил голову вбок, давая ей понять, что прекрасно помнит, что было столько лет назад.
– Верно, – довольно мурлыкнула Ольга, повторив его движение.
– И прошло уже больше десяти лет, – его губы тронула едва заметная улыбка – Артем видел, что она идет у него на поводу. Мучительный вопрос «зачем?» не позволял расслабиться и вдохнуть полной грудью.
– Соглашусь на три чашки – по одной за каждые три года, – та же легкая улыбка появилась и на губах Скворцовой. Она понимала, что он выжидает, затаился, но сейчас ей именно это и нужно было. Пусть думает, что она сама идет в капкан. – Так чай или кофе?
– Кофе, – наконец, ответил Воробейников, и девушка жестом пригласила его в буфет.
– Прошу!
Все еще недоверчиво косясь на свою бывшую ученицу, мужчина проследовал за ней.
– Вам с сахаром или без, Артем Васильевич? – мило улыбалась Скворцова, и тот вздохнул.
– Без, – он занял место за столом и не удержался: – Мне даже интересно, какую информацию ты хочешь из меня вытянуть. Не думай, что я не вижу все эти махинации.
– Помнится, когда-то вы уже увидели махинации, которых не было, – Ольга поставила перед ним чашку и уселась напротив, не забывая обворожительно улыбаться.
– Пожалуй, – медленно произнес Воробейников, не сводя с нее глаз. Один – ноль, он зря ляпнул лишнее. – Я правильно понимаю, что бесполезно просить тебя перейти на ты? – Артем осторожно накрыл рукой ее ладонь. Скворцова лишь шире улыбнулась, борясь с желанием выдернуть свою руку. – Почему? – она молчала, краем глаза замечая условный знак, поданный Юлей через стеклянную перегородку. Мужчина вздохнул, понимая, что эту стенку ему снова не пробить, и решил зайти с другой стороны. – Так значит, быть адвокатом не значит доказать невиновность клиента, а значит разгромить аргументы противника? – он улыбнулся, видя, что у нее тоже не получается сохранить выражение лица серьезным. – Цитата, надо полагать?
