Текст книги "ВС-3 "Круг замкнулся" (СИ)"

Автор книги: Марина Миролюбова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

– В квартире пальчики только убитого. Последние звонки его были Оле, – доложила Оксана. – Как раз перед смертью. Два звонка, оба пустые – Оля трубку не взяла. А потом пришло сообщение.

– Какое? – встрепенулась полковник.

– Всего одно слово: птица.

В переговорной повисла тишина. Каждый задумался над значением таинственного послания.

– Я полагаю, надо узнать у Ольги, о какой птице идет речь, – осторожно предложил Шустов.

– А я думаю, если бы она знала, она бы сразу сказала, – покачала головой Рогозина. Как бы ни была расстроена племянница, полковник была уверена, что Ольга – профессионал и не забыла бы передать важную информацию.

– Единственное, что приходит мне в голову… – Сергей неловко крякнул прежде, чем озвучить. – Фамилия-то у нашей Оли – птичья.

– И не только у Оли, – заметила Амелина.

– Верно, – подхватила Антонова. – У меня в морге Орлов…

– А еще есть свидетель Синицын, – вспомнила Галина Николаевна.

– Слушайте, а может, это какая-то фигурка или статуэтка в виде птицы? – предположил Шустов.

– Можно? – в переговорную влетел Тихонов.

– Да, что у тебя? – Рогозина выпрямилась на стуле.

– Первое: Кочетков убит ножом из той же серии, что убили Липова.

– Тот же нож?

– Нет, ножи разные – набор один. Второе: у Кочеткова на кухне такой же набор ножей. Одного не хватает – им убили. А на одном из них кровь Липова.

– Это что же получается… – соображал Майский. – Кочетков убил Липова? Потом звонил зачем-то Ольге, а потом убили его?

– Сомнительно, – нахмурилась Галина Николаевна. – Преступник явно шел убивать. Если тело было найдено в зале, как убийца завладел ножом из набора? Пошел на кухню попить водички и вооружился заодно? Как-то… А труп Орлова? Его облили кислотой – убийца должен был принести ее с собой. Ну, не мог же он надеяться, что в сквере у бегающего Орлова будет с собой кислота! Бред!

– А если его убили не в сквере? – предположил Шустов. – Дома у Орловых царит порядок, но что если они были знакомы? Смотрите: Орлов побегал, вернулся домой, жена уже ушла. Пришел убийца, убил и вывез труп в сквер, после чего облил.

– И никто не заметил, как он выносил труп? В одиночку? – не верила Рогозина.

– А может, у него сообщник есть, – пожал плечами Игорь.

– Орлов умер от асфиксии, – сообщила Валя. – Но чем его задушили – сказать сложно. Голова и шея так пострадали, что никаких следов нет. В легких никаких посторонних частиц я не обнаружила, поэтому склоняюсь к тому, что перетянули чем-то горло.

– Что у нас со звонками? – спросила полковник.

– Пересечений нет, Галина Николаевна, – хмуро отозвался Иван. – Причем вообще. Ни между Орловым и Кочетковым, ни с предыдущими фигурантами. Как будто они вообще все не связаны между собой.

– Нам попался гениальный преступник, – заметила Оксана и тут же осеклась, увидев, как на нее посмотрела Рогозина, доставая телефон.

– Костя? Оля с тобой?.. Как она?.. Хорошо, подходите в переговорную, мы вас ждем.

Через пару минут в кабинете появились Скворцова и Котов. Он пропустил девушку вперед, и все невольно замолчали, глядя на ее опухшее лицо и красные от слез глаза.

– Все в порядке, – тихо сказала она, понимая, чем вызвана эта гробовая тишина. Костя любезно отодвинул ей стул, сам сел рядом.

– Оля, нам очень нужна твоя помощь, – участливо произнесла Галина Николаевна. – Я понимаю, что тебе сейчас тяжело, но дело слишком серьезное. Кто-то очень хорошо спланировал эти убийства.

– Макс звонил мне утром, – начала девушка. – Сказал, что видел сюжет про похороны Коровина и оттуда узнал про убийства выпускников. А поскольку он видел нас с Костей в МГЮА, догадался, что мы приезжали по этому поводу. Он предложил свою помощь. Я у него и спросила, какая может быть связь между Коровиным и выпускниками. Он сказал, что не знает, но подумает. А потом… – она сделала глубокий вдох, собираясь с силами. – Потом он звонил мне два раза, но я не слышала. И когда он понял, что я не отвечаю, он прислал мне сообщение с одним словом: птица. Я не знаю, что это значит.

– Может, была какая-то статуэтка, эмблема или герб в виде птицы у вас на факультете, в Академии или на потоке? – предположила Рогозина, вспоминая мысль Шустова, но Скворцова отрицательно покачала головой.

– Нет, ничего такого не было. Я уже думала, что моя фамилия – птичья, но какой смысл писать мне про меня? Что он хотел этим сказать?

– Что ты… – Тихонов осекся. – Черт…

– Ну, говори уже! – раздраженно отозвалась полковник.

– Извините, Галина Николаевна, мне просто пришло в голову, что он говорил о следующей жертве, – Иван опустил взгляд в стол, остальные уставились на Ольгу.

– Нет, – вмешалась Оксана. – Даже если предположить, что Оля следующая, зачем присылать слово «птица»? Логичнее было бы написать «берегись» или что-то в этом духе. Ну, предупредить как-то.

– Согласна, – пробормотала Рогозина и вздохнула, посмотрев на племянницу: – Дело в том, что мы опознали труп, облитый кислотой. Это Орлов Дмитрий, выпускник МГЮА с красным дипломом, – Скворцова побледнела, сцепив пальцы между собой и стиснув зубы. – А еще в квартире Кочеткова найден нож, которым убили Липова, – полковник вкратце рассказала о результатах экспертиз.

– Нет, Макс не мог! – воскликнула Ольга. – Он не мог никого убить. Зачем бы он тогда мне звонил и предупреждал?

– Остается один вариант, – вмешался молчавший до этого момента Котов: – Преступник все спланировал заранее. Возможно, он как-то узнал, что Кочетков общается с Олей, и почувствовал себя в опасности. Он пришел к Кочеткову, чтобы убить его и подставить под убийство Липова. Это же очень удобно – поменять ножи, чтобы запутать следствие, а себе забрать чистый.

– Тогда преступник должен был знать, что у Кочеткова был такой набор ножей, – вставил Майский.

– А также должен знать Олю, – осторожно вставил Шустов и, поймав на себе взгляды коллег, пояснил: – Из сюжета в новостях он знал, что мы ведем это дело. Если он испугался того, что Макс общается с Ольгой, значит, Ольга может нас на него вывести, поэтому он убрал Кочеткова. И возможно, это слово «птица» и есть ключик к нашему преступнику. Не просто же так он тебе его прислал.

– Она! – воскликнула Оксана, и теперь все взгляды устремились на нее. – Помните слова соседа: «Ты никогда ее не получишь!»? Птица – она!

– Но что это тогда? Тайник или сейф в виде птицы? – недоумевала Антонова. – А может, это кодировка какая-то?

– Или флешка с компроматом, – предположил Тихонов.

Остальные молчали.

– Очевидно одно: преступник очень хорошо подготовился и навел все необходимые справки, – подытожила Галина Николаевна.

– Я не знаю, насколько это имеет значение, – с сомнением начала Ольга, – но когда-то давно у Макса были отношения с Людмилой Липовой. Сейчас он женат и у него дети, но, может, они встречались просто по-дружески, она была у него в гостях… не знаю…

– Женат-то он женат, – подал голос Тихонов, – вот только с женой он разошелся. Не развелся – просто разъехались еще год назад. Так что мог легко водить в дом девушек.

Котов бросил быстрый взгляд на Ольгу, но та, казалось, не придала значения этому факту.

– У нас опять вырисовывается Липова, – пробормотала Рогозина.

– Галь, да давай я к ней смотаюсь! – вызвался Сергей. – Заодно и ножики проверим!

– Хорошо, – кивнула та. – Иван, пробей все звонки Липовой за последние три месяца, заодно выясни, где она была во время убийства Орлова и Кочеткова. Сереж, привези ее к нам сюда на допрос, я попробую получить разрешение на обыск. Езжайте вдвоем с Игорем, постарайтесь аккуратно там осмотреться пока. Про звонки Кочеткова Ольге не упоминать!

Шустов с Майским синхронно встали и, кивнув, покинули переговорную.

– Вам, – полковник посмотрела на лаборантов, – проработать все контакты Липовой. На время убийства брата она была в Испании, но сейчас она тут. И если у нее есть сообщник, то вполне возможно, что он убил тогда, а она сейчас, чтобы мы не могли увязать их воедино.

– Сделаем, Галина Николаевна, – Амелина и Тихонов удалились в лабораторию.

========== Часть 23 ==========

Людмила была возмущена, когда ее, почти на ночь глядя, заставили проехать в ФЭС. Она заявила, что рассказала уже все, что знала, и потребовала отдать ей тело брата, чтобы похоронить по-человечески. Майский извинялся через слово, чтобы девушка не просекла, что ее подозревают, а Шустов аккуратно разведал обстановку на кухне – у Липовых действительно был такой же набор ножей, и все предметы из него лежали на своих местах.

Скворцова к этому моменту пришла в себя и попросилась в Зазеркалье, чтобы посмотреть допрос Людмилы. Котов вызвался сопровождать девушку, он вообще от нее на шаг не отходил, имея отличную отговорку, что его попросила об этом Рогозина. Ольга прекрасно понимала, что и без просьбы Галины Николаевны Костя не оставил бы ее одну, но она была слишком вымотана происходящим, чтобы воевать с ветряными мельницами. В конце концов, она была честна с ним и сказала прямо, что они могут быть только друзьями. А дальше… «Ты не можешь запретить другому человеку думать о тебе», – сказал он ей тогда. Превосходно, только за эти мысли она уже не отвечает.

Подперев рукой подбородок, Скворцова слушала, как Людмила рассказывала Рогозиной, что Кочетков – это уже прошлый век, что она его не видела с тех самых пор, не звонила ему и вообще не понимает, почему разговор зашел о нем. Тихонов подтвердил, что с телефона Липовой не было звонков Максу ни на мобильный, ни на домашний. Галина Николаевна молча разложила перед девушкой фотографии убитого Кочеткова, и та ахнула, приложив руку ко рту. Затем, широко распахнув глаза, стала заверять, что знать ничего не знает – она была в торговом центре, совершала приятные покупки в то время, когда убили Макса. К сожалению для экспертов, ее алиби подтвердилось, крови на одежде и обуви не обнаружилось, а больше предъявить ей было нечего.

Пытаясь не отпустить девушку так просто, Рогозина стала задавать вопросы о взаимоотношениях с братом, разговор снова вырулил ко дню его убийства. Людмила продолжала держать свою линию, мол, Олежку любила, но в последнее время совсем перестала его узнавать. Девушка сказала, что ей в голову не приходило, что он способен обокрасть ее.

– Делать нечего – будем ее отпускать, – огорченно сообщила полковник коллегам. – Утром, когда убили Орлова, она была дома со своим женихом, и я думаю, он подтвердит ее показания вне зависимости от. А от ее квартиры до места убийства не менее получаса езды.

– Прям вот так и отпустим? – вздохнул Тихонов.

– Поставь на ее мобильный прослушку, – распорядилась Галина Николаевна. – Если у нее был сообщник, то она может на него нас вывести.

– Сделаем!

– А что по звонкам? Есть что-то подозрительное?

– Нет, – пожала плечами Амелина. – Обычные звонки коллегам, подружкам и жениху, надо полагать. Номер зарегистрирован на юридическое лицо, но общаются они уже больше трех месяцев и часто, – она протянула начальству распечатку. – С нашими убитыми тоже нет пересечений.

– Да, этот номер она указала, как номер жениха, видимо, у него корпоративный, – кивнула Рогозина. – Надо будет с ним пообщаться, только уже завтра. Сейчас уже поздно, давайте все по домам, – она вышла из лаборатории, думая, как быть с Ольгой.

Иван скосил взгляд в сторону коллеги и снова уткнулся в свой компьютер. Оксана встала со своего кресла и медленно подошла к нему, словно раздумывая, говорить или не стоит.

– Сколько я должен клубу? – первым вытащил тему Тихонов. – У них есть счет, чтобы перевести деньги, или обязательно наличкой надо? – весь его вид показывал, что больше он в «Белый шар» не ходок.

– Нисколько, – улыбнулась девушка, присаживаясь на стол возле его клавиатуры.

– Что это так? – недоверчиво покосился Иван.

– А вот так! – она внимательно смотрела на его хмурое лицо. – Ты спас им важный вечер или, я бы даже сказала, ночь, поэтому ты им ничего не должен, скорее наоборот. Меня просили передать, что тебе там всегда рады.

– Да ну? – Тихонов откинулся на спинку стула, вскинув бровь и смерив скептическим взглядом Оксану.

– Так что если ты хочешь продолжить обучение, то… – она сделала приглашающий жест рукой. – У тебя есть месяц абсолютно бесплатного пользования клубом, включая напитки.

– Ну вообще! Не жизнь, а именины сердца! – саркастически произнес он.

– Ну, хватит уже дуться! – Амелина пихнула его кулачком в плечо. – Не хочешь – не надо. Было бы предложено! – она фыркнула и прошла к вешалке, снимая на ходу рабочий халат.

Иван проследил за ее действиями, выключил компьютер и подскочил со стула.

– На халяву и уксус сладкий, – заявил он с улыбкой, закинув свой халат на вешалку отработанным за годы движением.

– Ой-ой-ой, – насмешливо протянула Оксана.

– Только ты скажи своим хахалям, чтобы не нарывались, а то в следующий раз диверсию устрою я и, как ты понимаешь, спасать уже не буду.

– Они не хахали! – возмутилась блондинка.

– Сама ж сказала: «меня там любят!» – спародировал он ее интонацию, и Амелина рассмеялась.

– Любить можно по-разному, Ванечка. Тебя я тоже люблю, по-своему, – неожиданно сказала девушка, но, заметив, как он удивленно замер, тут же хлопнула его по лопатке. – Спокойствие, только спокойствие. Не придумывай себе, чего нет, – и она с улыбкой проследовала на выход.

– Интересно девки пляшут… – пробормотал Тихонов, потирая шею и вертя головой, потом опомнился и поспешил догонять блондинку.

Рогозина зашла в буфет, где собрались за вечерней кружкой чая ее эксперты.

– Ну что, коллеги, – вздохнула женщина. – Денек был тяжелый. Чего домой не идете?

– Чаю, Галина Николаевна? – предложил Майский. – Или кофе? Я-то дежурный, мой дом нонче здесь, – расплылся он в улыбке.

– Чаю, – согласилась Рогозина. – Ты-то понятно, а остальные?

– Я сейчас допиваю и еду встречать наших, – Шустов посмотрел на часы. – Мне как раз по времени. Лисицын и Соколова прилетают через час.

– Кстати, – встрепенулась Валя, – они ж у нас почти молодожены – может, подготовим им встречу? – она хитро улыбнулась, но тут же осеклась. – Я понимаю, что у нас гора трупов и прочие неприятности, но что ж теперь…

– Ты права, – полковник улыбнулась уголками губ. – Гора трупов – это наша работа, а ребят надо поздравить – они долго к этому шли.

– Тогда предлагаю съездить закупить продукты и все остальное, – вставил Котов. – Они ж завтра с утра будут тут?

Рогозина кивнула.

– Вот ты как раз сиди здесь с Олей, – скомандовал Сергей, – а мы с Валюшей съездим, – он подмигнул Антоновой. – Составишь мне компанию?

– Тебе – всегда! – театрально вздохнула Валя, вызвав у всех улыбку и разрядив тем самым атмосферу.

Половина команды покинула пределы конторы, Рогозина, Котов и Скворцова остались одни.

– Я вот что думаю, – начала полковник. – Преступник у нас явно неглуп. Он все делает, не оставляя ни свидетелей, ни улик. Твоя безопасность – быть все время с кем-то. Тебе нельзя быть одной ни секунды.

– Для этого есть я, – довольно улыбнулся Костя и тут же спохватился: – Я же обещал вам, Галина Николаевна, что не оставлю Олю одну.

– Впереди ночь, – заметила Рогозина.

– Если Костя отвезет нас с Валей домой, то все будет в порядке, – предположила Скворцова, и Котов сразу скис.

– Не знаю, – с сомнением покачала головой та. – У Вали хоть и много народу много, но все женщины и дети. Ненадежно. Да и подставлять их под удар тоже нельзя.

– Я могу остаться здесь, – пожала плечами Ольга. – Сюда просто так никто не пройдет, а если что – есть охрана, камеры и Сережа сегодня дежурный.

– И где ты спать будешь? – хмыкнула полковник. – На диванчике в буфете?

– Да какая разница, – устало возразила девушка. – Я все равно чувствую себя бомжом – каждая ночь на новом месте.

– А кстати, где ты ночевала, когда твою квартиру вскрыли? – нахмурилась вдруг Рогозина.

– У Кости, – просто ответила Скворцова, не обращая внимания, как вытягивается лицо полковника.

– Надежное место, – выдержал Котов взгляд начальства. – Тогда некогда было искать более подходящее.

Рогозина посмотрела сначала на одного, потом на другого и снова хмыкнула, покачав головой. Теперь были понятны все взгляды остальных экспертов и их комментарии в сторону. Костя и Оля, кто бы мог подумать…

– Я могу тебя забрать к себе, – предложила полковник, – но у меня тоже не сильно комфортно – придется спать на раскладушке.

– Мне все равно, – выдохнула Скворцова, всем видом давая понять, что она устала уже от этой темы – положите куда-нибудь и ладно.

– В таком случае я предлагаю свою квартиру, – рискнул Котов. – У меня место есть, да и надежное оно, как показала первая ночь.

– Ну что ж, – Рогозина постаралась скрыть улыбку, – если возражений нет, тогда так и сделаем.

Ольга помотала головой в знак того, что возражений нет. Галина Николаевна отметила про себя, что энтузиазм от этой перспективы в ней не проснулся, и подумала, что вероятно поторопилась с выводами: может, и нет ничего между ее сотрудником и племянницей? После того, как парочка заверила, что вчетвером они прекрасно справятся с подготовкой к встрече «испанцев», полковник, попрощавшись, поехала домой.

Весь полет Соколова не находила себе места, словно возвращение домой что-то должно было изменить в сложившейся ситуации. Ну, одно точно – закончились совместные завтраки, ночи, прогулки и прочие романтические мелочи, от которых она уже успела разомлеть в Испании. Теперь снова нужно влезать в шкуру капитана, вспоминать про работу, но при этом умудряться как-то совмещать с ней и личную жизнь. Вопрос: как? Раньше вся ее личная жизнь находилась в офисе и представляла собой пару приколов и шуток в день, совершенно необременительных и беззаботных. Но сейчас-то их неуставные отношения вышли на новый уровень – она невеста, почти жена. Они будут до свадьбы жить врозь и встречаться только в конторе и в редкие совпадающие выходные? Или по вечерам им тоже хватит сил друг на друга? В Испании семейная жизнь давалась легко и приятно, а в Москве?

Юля скосила взгляд на безмятежно спящего Лисицына и вздохнула. Его-то, небось, такие вопросы не одолевают, это она, как обычно, пытается все взвесить и расфасовать заранее. Девушка смотрела на жениха и неожиданно в ее памяти стали всплывать слова Шустова о том, что она должна вернуться отдохнувшей и загорелой на зависть всем. Соколова не смогла сдержать улыбку: отдохнула по полной программе – сама себя переплюнула. Такого от нее явно никто не ожидал.

Самолет приземлился точно по расписанию, пассажиров по рукаву впустили в здание аэропорта. Быстро пройдя паспортный контроль и найдя свои чемоданы на багажной ленте, парочка заспешила на выход, пробираясь между назойливыми дяденьками, предлагающими отвезти их быстро и недорого.

– Ну, привет испанцам! – поприветствовал их Шустов, стоящий поодаль от всей толпы, и обнял каждого по очереди. – Как отдохнули?

– Отлично! – широко улыбнулась Соколова. – За всю контору, как ты и наставлял!

– Заметно, – губы Игоря тоже растянулись в улыбке. – Ты прямо светишься вся. Ладно, поехали, а то поздно уже, а завтра рано вставать.

– У вас-то тут как? – спросил Лисицын, когда они уже сели в машину.

– Если в личном плане, то Тихонов вовсю охмуряет Амелину, а Котов – Скворцову…

– Ого! – не удержавшись, перебила Юля.

– …а если в рабочем, то дело – дрянь, – Шустов в двух словах рассказал про выпускников МГЮА.

– Так может, если они отвлекутся от своих шур-мур, и дело пойдет быстрее? – предположил Лисицын.

– Ну, вот ты завтра придешь и на своем примере покажешь, – Шустов старался оставаться невозмутимым, а у Соколовой вырвался смешок.

– И покажу! – словно в пику ответил Костя, но, увидев веселый взгляд Юли, сам не выдержал и улыбнулся.

Первой домой привезли девушку. Шустов понимающе остался в машине, позволив Лисицыну проводить свою даму сердца до квартиры.

– Ну вот, приехали, – чуть улыбнулся Костя, завозя чемодан в коридор, и в нерешительности замялся на пороге. – Ну, спокойной ночи?

– Спокойной ночи, – кивнула Юля.

Секунду они, словно застыв, смотрели друг на друга. Первым отмер Лисицын, улыбнулся и поцеловал невесту.

– Я заеду за тобой завтра… – прозвучало то ли как вопрос, то ли как утверждение.

– Хорошо, – не то ответила, не то согласилась Соколова и, проводив мужчину взглядом, закрыла дверь.

Вот она и дома… Юля медленно прошлась по квартире, включила свет, заглянула в почти пустой холодильник, провела пальцем по мебели. Завтрашний день она как-нибудь переживет, а вот в выходные надо будет и продуктами закупиться, и генеральную уборку сделать. Вздохнув, девушка прошла в душ.

Тем временем Шустов довез Лисицына до подъезда и, попросив прийти завтра на работу минут на двадцать пораньше, отправился к себе домой.

Всю дорогу до дома Скворцова молчала. Сначала они отвезли Валю, заодно Ольга забрала свои вещи, потом уже поехали к Котову. Костя пытался завести разговор на общие темы, но девушка отвечала односложно, и он бросил это неблагодарное дело.

– Выбор на ужин у нас небольшой, – виновато сказал мужчина, когда они вошли в квартиру.

– Я не хочу есть, – Скворцова попыталась улыбнуться, разделась и прошла на кухню. – Я только воды выпью и все.

Котов смотрел, как она хозяйничает в его шкафах, и улыбался, пользуясь тем, что она не видит. Кто-то сверху точно смеется над ним: Ольга второй раз проводит у него ночь, но он абсолютно уверен, что между ними не произойдет ничего, даже простого прикосновения. Складывалось впечатление, что кому-то там нравится дразнить Костю и развлекаться, наблюдая за его душевными терзаниями.

– Ты точно ничего больше не хочешь? – на всякий случай уточнил мужчина.

– Точно, – кивнула девушка, замявшись на секунду. – Костя, ты прости меня, пожалуйста, но мне хочется побыть одной. Я понимаю, что это невежливо и…

– Забудь, – перебил Котов. – Забудь про вежливость. Делай то, что считаешь нужным.

– Спасибо, – она вымученно улыбнулась.

– Твоя комната тебя ждет, – попытался пошутить он, и на этот раз ее улыбка была более естественной.

Костя слышал, как она прошла в ванную комнату, у него снова мелькнула мысль об этой дурацкой рубашке, которую она сейчас наденет. Пока мужчина варил себе пельмени, самую распространенную холостяцкую еду, он пытался сконцентрироваться на чем-нибудь отвлеченном. Получалось плохо – перед глазами одна за другой менялись картинки, и на всех была она: заспанная и растрепанная с утра, веселая за завтраком, смущенная, когда он читал ей стихи, мертвенно-бледная, когда они обнаружили труп Макса… С одной стороны, Котову очень хотелось поскорее раскрыть это дело, чтобы ее жизнь перестала подвергаться опасности, а с другой – он понимал, что после этого она, скорее всего, вернется в Испанию, как говорила ему ранее.

Он услышал, как щелкнул выключатель и как она почти бесшумно прошла в комнату. Спать ляжет? Сомневался он всего лишь пару секунд, затем так же неслышно дошел до спальни и заглянул в щель между дверными петлями. Ольга сидела на постели и читала книжку. Оригинально! Он-то думал, что ей отдохнуть хочется, собраться с мыслями… Нерешительно постучав, Костя просунул голову внутрь.

– Ты точно есть не хочешь? У меня там пельмени, – улыбнулся он и добавил зачем-то: – Вкусные!

Девушка улыбнулась, оторвавшись от чтения. В футболке и с полотенцем на плече он был совсем не похож на того капитана Котова, каким был в ФЭС.

– Точно не хочу, – подтвердила Ольга свое решение.

– Что читаешь? – мужчине очень не хотелось уходить, хотя он и помнил, что она пожелала побыть одна.

– Гюго, – она снова улыбнулась, воспоминания об их пляжном безумии захлестнули ее с головой. Костю, по-видимому, тоже, учитывая, как изменилось выражение его лица. Девушка подтянула к себе колени и похлопала по одеялу, призывая присесть. От такого приглашения отказываются только непроходимые тупицы. – У меня уже мозги набекрень от того, что происходит. Я все время думаю и думаю… Ощущение, что система просто не справляется с задачей – надо перегрузить. Вот, – она указала на книжку. – Кто-то гуляет, кто-то спит, кто-то напивается, а я читаю. Переключаюсь на что-то кардинально другое, чтобы потом свежими мозгами подумать, если можно так выразиться.

– Помогает? – улыбнулся он.

– Вполне, – кивнула Скворцова. – Когда не помогает, я переключаюсь на что-то еще. Главное, чтобы это было другое. Подсознание-то все равно работает в нужном направлении и потом выдает неожиданные результаты. Иногда.

– Понятно, – Котов заглянул в книжку. – В оригинале читаешь? – она снова кивнула. – Так ты у нас полиглот? Сколько языков знаешь? Английский, надо полагать, французский, испанский… еще какой?

– Все, – она засмеялась, отпуская напряжение трудного дня, – больше никакой не знаю.

Костя оторвал глаза от книжки и понял, что их лица находятся слишком близко друга от друга. Неприлично близко.

– Ваши пельмени остынут, товарищ капитан, – отрезвило его лучше ушата холодной воды, хоть девушка и сказала это мягко, с улыбкой.

– Точно, – ему улыбка далась с трудом. – Ну, читай, читай…

Он встал с постели и, не оборачиваясь, пошел на кухню. «Штирлиц никогда еще не был так близок к провалу», – пронеслось в голове у Котова, и не знал он, что Оле пришла на ум та же самая мысль.

========== Часть 24 ==========

Котов проснулся, оттого что какой-то непонятный свист методично и пронзительно ерзал по нервным окончаниям. Оглядевшись по сторонам, он увидел распахнутую настежь балконную дверь, в которую проскочил яркий лунный свет. Странно, вроде он не открывал ее накануне вечером. Движимый нехорошим предчувствием, Костя вылез из-под одеяла и отправился в спальню к Ольге – проверить, все ли в порядке. Девушка лежала на кровати, раскинув руки-ноги, как морская звезда, одеяло комком сбилось в ногах. Что-то в этой позе насторожило мужчину, и он осторожно подошел поближе. Когда глаза совсем привыкли к темноте, Котов увидел, что из спины Скворцовой торчит рукоятка ножа, точно такая же, как у тех, которыми убили Липова и Кочеткова…

Костя подскочил на диване, в ужасе озираясь вокруг себя. Балкон закрыт, никакого свиста, лунного света тоже – сон! Мужчина шумно выдохнул, вытирая со лба проступившие капли. Слава богу, это просто сон. Поразмыслив пару секунд и заметив, что за стеклом уже начинает светать, Котов вылез из постели и заглянул в спальню. Холодная волна страха обдала его вторично, когда он увидел, что девушки в кровати нет. Лишь потом он заметил слабый свет, льющийся из кухни, и чуть ли не бегом бросился туда.

Скворцова сидела на подоконнике, обхватив колени руками и задумчиво глядя в окно. Она не заметила появления хозяина квартиры в дверном проеме, что позволило ему выдохнуть, на этот раз плавно, и собраться с духом – она не должна видеть его таким. Он – мужчина, он должен быть сильным и смелым. Костя хотел уже уйти в душ, чтобы не нарушать ход ее мыслей, но невольно залюбовался девушкой. Какая-то она все-таки была чуднáя. Сидит вот сейчас у него на кухне с этими длинными распущенными волосами, как русалка на камне, вместо того, чтобы досыпать последние минуты. Плохо спала? Кошмары снились? Или, наоборот, так быстро выспалась? О чем она сейчас думает? Или о ком? Может, о Кочеткове? Так, стоп, отставить. Сначала в душ, потом все остальное. И он уже почти вышел из кухни так же неслышно, как вошел, но Ольга вдруг повернула голову и обнаружила его в дверях.

– Доброе утро, – улыбнулась она. – Давно ты там стоишь? – и он почувствовал себя так, словно его застукали за каким-то неприличным занятием.

– Нет, пару минут всего.

– Хорошо, – кивнула Скворцова, спрыгивая с подоконника.

– Что хорошо? – не понял он.

– Что не врешь, – просто ответила она и, поймав его непонимающий взгляд, объяснила: – Не люблю, когда врут. Я знаю, что ты стоишь здесь всего пару минут.

– Откуда? – насторожился Костя, девушка хмыкнула, затем вздохнула:

– Ладно, скажу, но в первый и последний раз: в окно видела твое отражение. Я в душ, – она проскользнула мимо него в ванную, и мужчина долго не мог понять, что именно его напрягало в этом диалоге.

– Ты какая-то странная сегодня, – осторожно начал он, когда она вышла из ванной, уже переодетая в джинсы и водолазку.

– Злая, – кивнула она, и его рука с кружкой замерла в воздухе.

– Злая? – удивленно переспросил он. – Почему?

– Не знаю, – пожала она плечами, чуть притронувшись к своему кофе. – Наверное, я устала бояться. Когда в Испании я приехала в дом к Елене после того похищения, я долго думала, как же вы так постоянно живете – в напряжении, в гонке, с оглядкой. А теперь, кажется, понимаю…

– И как же? – рискнул он.

– В какой-то момент просто устаешь озираться по сторонам, вздрагивать и хвататься за сердце. И начинаешь просто делать. То, что нужно делать. Наверное, убийство Макса стало последней каплей, когда и я перестала бояться. Устала, понимаешь? Во мне какая-то такая злость просыпается, что вместо того чтобы продуктивно помогать искать преступника, я тут сижу и сопли на кулак наматываю… А ты носишься со мной, как с лялечкой маленькой.

Костя улыбнулся.

– Никогда не видел ситуацию под таким углом, – честно признался он. – Ни разу не заметил, чтобы ты сопли на кулак наматывала. По-моему, держишься молодцом.

– Ты просто мне льстишь, – усмехнулась она. – И спасибо тебе. За все. Но сегодня во мне заряд нетворческого зла…*

– Взорвешься, как триста тонн тротила? * – быстро вставил Котов, наблюдая, как она выдыхает и расслабленно улыбается. Эта игра с цитатами всегда восстанавливала баланс в настроении и в их отношениях.

– Надеюсь, что нет, – вот теперь перед ним была та самая Ольга, которую он знал. – Но переверну небо и землю, чтобы откопать, наконец, что связывает все эти смерти и о какой птице идет речь.

– Отличный план, – спокойно одобрил мужчина, не отвлекаясь от кофе. – Лопату дать или своя есть? – невозмутимо спросил он, и девушка на секунду застыла в недоумении, а затем рассмеялась.

– Костя!

Он улыбнулся. Вот и отлично. Не надо тут в Снежную королеву играть.

– Я сейчас быстро в душ и – поедем в ФЭС, – он встал, – переворачивать небо и землю.

– Спасибо тебе, – благодарно улыбнулась Скворцова, непроизвольно положив ладонь на его плечо, когда мужчина проходил мимо.

– За что? – Котов остановился и заглянул ей в глаза, в тот же миг Ольга, словно ошпарившись, одернула руку.

– За все, – тихо ответила она, отводя взгляд. – Иди, я жду тебя здесь. Я уже готова.

Костя заставил себя подавить вздох и дойти до ванной комнаты. С гораздо большим желанием он бы сейчас сжал ее в объятиях, но… в данный момент ему светили лишь мокрые объятия холодной воды.

Скворцова же снова забралась на кухонный подоконник, подтянув к себе на колени. В голове все утро звучала одна и та же строчка из французской песни: «У меня ощущение, что я – та, которая выживет во всем этом зле». ** И Ольга гнала от себя продолжение припева.