Текст книги "Под тенью черных крыльев (СИ)"
Автор книги: Марина Калина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц)
1.
Возвращаясь домой после долгого отсутствия, Ноксис думал, что Земля, должно быть, растянулась. Иначе, от чего он летит и летит, а дом не становится ближе? Он даже сократил путь, но все равно цель была бесконечно далека. Рассвет очень некстати застал его рядом с человеческим поселением, и он решил переждать светлое время суток в густой листве какого-нибудь дерева. Он выбрал старую иву на берегу живописного озера, плавно спланировал вниз и приземлился на ветвь. Под тяжестью веса она прогнулась, но выдержала и не сломалась. Отлично.
Присев на ветвь, он оперся спиной о ствол, расслабил крылья и задремал. Но ненадолго: из сладкого забытья его вырвал плеск воды. От внезапного пробуждения ворон потерял равновесие и чуть было не упал, но удержался, за что мысленно себя похвалил. Листва недовольно зашипела, будто жалуясь на грубое обращение. Зазвучал звонкий девичий голос: – Кто здесь?
Второй голос, более низкий, но тоже женский, отвечал: – Мы одни, Нова. Сюда никто больше не ходит– дно илистое.
Ну вот. Чувствовал Ноксис, что стоило отлететь подальше, но повелся на красивый вид!
– А я что-то слышала, там, в лесу...
– Птичка, или зверек, – отмахнулась вторая, с прохладным голосом, -Нова, Хватит стоять на берегу, вода сегодня – парное молоко!
Раздался плеск, будто обладательница низкого голоса попыталась обрызгать водой свою подругу. Та, в ответ только охала, явно не разделяя мнения приятельницы о воде.
Подглядывать не хорошо, особенно за девушками. Особенно купающимися. Особенно за купающимися обнаженными девушками. Но они сами пришли! И вообще, Ноксис первый сюда прилетел. Короче, сами виноваты. В голове ворона промелькнула мысль, что он тоже не против искупаться, денек– то сегодня погожий... Вот уйдут барышни, и он тоже окунется.
"Нет, не сюда, – подумал юноша, услышав приближающийся плеск воды, только не плыви сюда!" – он сильнее вжался в ствол, хотя понимал, что это не поможет ему стать более незаметным. Девушка приближалась. Вот сейчас она увидит его, закричит, прибегут люди, поймают его. Или он успеет улететь? А девчонке никто не поверит, мало ли что привидится глупой бабе?
Она не плыла – скользила по воде, будто русалка. Сначала возникла ее голова, затем плечи, руки... Лежа на спине, она проплыла прямо под веткой, на которой нашел укрытие ворон, и этого мига хватило, чтобы рассмотреть девушку во всей красе: ослепительной белизны лицо оттеняли черные волосы, шлейфом струившиеся за своей обладательницей. Глаза, опушенные длинными ресницами, закрыты от яркого солнца, густые высокие брови выгибались косой дугой. Красавица плавно покачивала руками и ногами, и слабые волны рябью расходились от ее тела... Крона дерева куполом закрывала ворона с боков, но внизу листьев почти не было, и если бы девушке вдруг заблагорассудилось открыть глаза, она узрела бы странного молодого человека, пялившегося на нее с придурковатым видом. К счастью, солнце палило так ярко, что она держала веки закрытыми.
Из поля зрения давно исчезли маленькие ступни, а ворон все сидел, как оглушенный. Он увидел эталон красоты.
– Карима! В камыши заплывешь! – Предупредила ее спутница.
"Карима... Так, должно быть ее зовут. Необычное имя", – подумал Ноксис.
Девушка сменила курс– выплыла на середину озера, покружила там, к ней подплыла Нова. Они вместе плескались и баловались, как маленькие дети, устали одновременно, и направились к берегу. Девушки не спешили одеваться: они переплетали косы, увлеченно о чем-то болтая. Ворон осмелел и подался вперед, чтобы лучше видеть и слышать.
Та, которая звалась Новой, будто жаловалась:
– Папенька вернулся с ярмарки, а подарки плохие привез.
Карима покачала головой: – Что же тебе не понравилось?
– Я просила его привезти бусы из жемчуга, а он привез из агата! Говорит, жемчуг нынче дорогой. Скряга...
– У меня вообще нет бус, и, наверное, не будет никогда.
– Ты просто не просила, тебе бы купили...
– Сейчас у отца не лучшие времена.
– А кто сказал, что обязательно просить у отца? Мужчин что ли мало?
– Да как-то не красиво...
– Не красиво– ходить без бус.
"Какой глупый разговор" – подумал Ноксис, – "Женские проблемы сильно отличаются от мужских".
Девушки ушли, так и не узнав, что за ними наблюдали. А ворон не дождался заката– презрев все меры безопасности, он покинул укрытие, едва голоса красавиц стихли и продолжил путь. В голове будто что-то переклинило, перед глазами стоял образ девушки-русалки.
Богат и красив дворец вороньего царя, но простому человеку не узреть его прелесть. Стоит он на семи огромных дубах в долине, меж крутых гор, которые зовутся Танаем. Он не похож на сияющие жилища человеческих королей, и не имеет ничего общего с хлипкими домиками, которые дети строят на деревьях. Во дворце был всего один этаж, он располагался на уровне нижних ветвей деревьев, которые служили опорой деревянной платформе, выполняющей роль пола. Попасть в него можно было либо по воздуху, либо по веревочной лестнице. Первое, что видел посетитель– это огромную площадку, сорока шагов в длину и ширину. Это место для посадки воронов, прибывших по воздуху. Через массивную дверь можно попасть в прихожую, совмещенную с тронным залом, в центре которой располагался огромный очаг. Тронным залом очень редко пользовались по назначению. Конечно, трон там имелся, и даже два– для царя и царицы. Но энергичные правители очень редко на них сидели.
С двух сторон от очага стояли обеденные столы колоссальных размеров. Их задача– вместить всех обитателей дворца. Дворец имел удивительно простую планировку и всякий, кто бывал в нем хоть однажды, не мог в нем заблудиться. Из тронного зала вело два коридора: левый в покои господ и казармы, правый на кухню и в комнаты прислуги.
Вокруг дворца селились другие вороны. Свои жилища они строили на высоченных дубах. Нигде, кроме Таная эти деревья не достигали подобных размеров. Но не только размер отличал их от своих собратьев – местные дубы также более прочные и долговечные. Вороны селились в дуплах этих деревьев, которые надежно защищали их от дождей и ветров. Вот как был устроен город, в который так спешил попасть наш молодой герой. Сердце Ноксиса пропустило пару ударов, когда на горизонте он увидел свою Родину, озаренную золотыми лучами солнца. Город ничуть не изменился за пять лет его отсутствия. Жилища воронов скромно прятались в пышной кроне деревьев, но опытный глаз безошибочно отличал заселенный дуб от нежилого.
Он начал снижаться, помня, что где-то неподалеку должен находиться дворец, но память его подвела, и ему пришлось покружить некоторое время, чтобы найти цель. Наконец, он увидел то, что искал и ловко приземлился на площадку. У входа во дворец дежурил страж, который едва завидев пришельца, заголосил:
– Кто ты такой и зачем здесь?
" Не узнал... Видимо, новобранец" – подумал ворон.
– Не кричи так громко, в это время даже прислуга спит.
Он миновал стража и вошел в тронный зал. Там, как и ожидалось, не было ни души.
– Эй! Ты на каких правах смеешь входить во дворец государя? – не унимался страж. Он проследовал в зал вслед за вороном и остановил его, положив руку на плечо.
– На правах хозяина. Думаю, хозяин может заходить в свой дом когда захочет? – он отодвинул приставучего сторожа, будто тот был легкой пушинкой и продолжил путь.
– Дальше не пройдешь!
– Я же сказал не кричать, когда все спят...
Страж достал из-за спины копье и направил его на Нокса. Тот даже не шелохнулся.
– Ноксис? – раздался робкий голос. – Это ты?
Ворон обернулся и его лицо озарила лучезарная улыбка.
– Ирис? – Ноксис двинулся навстречу девушке, стоявшей в дверях.
– Ты сильно изменился с момента нашей последней встречи. Возмужал. Мне нравится, как ты теперь выглядишь.
– Ты тоже изменилась. Стала очень красивой. – он осмотрел девушку со всех сторон. Та была высокой, но не настолько, чтобы это сильно бросалось в глаза. Черные косы спускались ниже пояса, кожа была бела, как мрамор. Девушка застегивала свое строгое, однако не лишенное вкуса платье на все пуговицы, но превосходную фигуру не спрятать под одеждой. На ней бы и мешок смотрелся красиво. Ноксис заметил, что ее синие как озера очи тоже смотрят на него оценивающе:
– Щеки похудели. Но зато ты стал шире в плечах.
– Царевна, ты знаешь этого наглеца? – удивился страж. Ирис оторвалась от созерцания блудного ворона и обратила свой взор на стража, о котором они оба уже успели забыть.
– Знаю ли я его? – она звонко засмеялась. – Еще как. Это твой господин и мой брат, младший сын царя, Ноксис. Ты должен был слышать о нем.
– Прости, братец, не признал. А не признал потому, что никогда раньше не видел, хоть это и не смягчает мою вину...
– Прощаю, прощаю, – махнул рукой Ноксис, – тебя как зовут?
– Я Ярис, брат.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать.
– Хм, не удивительно, что ты не узнал меня. Когда ты мог видеть меня в последний раз, я был совсем другим. Интересно, как Ирис поняла что я – это я? – вопрос он адресовал скорее себе, но сестра на него ответила.
– Я узнала бы тебя и через десять лет. Ты же мой брат! Даже не видя твое лицо, есть масса способов тебя распознать: осанка, жесты... ты один такой.
Девушка крепко обняла брата, так, что ребра затрещали: – Ах, я не верю, что ты вернулся! Как же хорошо снова тебя видеть.
– Если ты отпустишь меня, я никуда не исчезну, и мне станет легче дышать.
– Извини, я просто соскучилась... – Нокс готов был поклясться, что ее голос дрогнул, а когда она освободила его из плена своих объятий, он увидел на щеке слезу, которую девушка быстро смахнула рукой. – Пошли на кухню, ты, наверное, голоден. Ярис, возвращайся на пост.
– Да, милая сестрица.
Ирис повела за собой брата, который внезапно вспомнил, что около суток ничего не ел – не до того было. Она открыла незаметную дверь и поманила Нокса за собой.
– Пока тебя не было, мы немного переделали дворец. Теперь очаг есть даже на кухне, ненужно готовить прямо в тронном зале.
– Ну зачем эта роскошь? Людям подражаете? Еда ведь остынет, пока ее перенесут из одной комнаты в другую!
– Матушку всегда раздражало, что по дворцу витают разные запахи. Теперь пахнет только на кухне.
– Ну так пахло едой, а не...
– Ой, что мы о всякой ерунде разговариваем? Лучше расскажи, как ты жил все это время? Дядя не был слишком строг? – перебила Ирис, копаясь на полках в поисках чего-нибудь съедобного.
– Ну, сразу было непривычно...– начал Ноксис, – мне очень не хватало домашней еды. И распорядок дня в храме совсем другой. – Он совсем не хотел жаловаться на трудности, с которыми столкнулся, когда был в отлучке, поэтому рассказал о незначительных мелочах.
– Нашла! – радостно провозгласила Ирис. – Этот квас папа делал сам. По-моему, у него отлично получается.
К квасу девушка подала хлеб и ветчину. Царевич принялся грызть и то и другое прямо с куска, не тратя время на нарезание ломтиков.
– А почему ты так рано встала? Услышала меня?
– Нет. Мне нужно подготовить для отца кое-какие документы, я теперь помогаю ему в качестве секретаря. Но, это не срочно, можно и отложить на потом. Нам с тобой о многом нужно поговорить!
Поговорить им так и не удалось: сначала их прервал слуга, принесший дрова, затем повар, явившийся готовить завтрак, и другие проснувшиеся обитатели дворца. Каждый, кто служил в замке достаточно давно, узнавал Ноксиса, и считал своим долгом сообщить ему, как тот возмужал и приосанился. Все и думать забыли о том, что им дружно нужно готовить завтрак на двадцать пять персон – царевич вернулся, и собравшиеся в зале увлеченно слушали, как он рассказывает о своих приключениях в далеком храме, прерываясь на пережевывание ветчины.
Апогеем действия стало появление самой царицы. Она пришла отдать распоряжения на счет завтрака, и что же она видит? Слуги бьют баклуши на кухне, прямо у нее под носом, даже не замечают, что вошла государыня. Они столпились около главного тунеядца, который что-то вещал из центра толпы. Сейчас она всех разгонит, а зачинщика наградит ночным дежурством. Ох и покажется ему небо с овчинку! Царица растолкала людей, пробралась к центру круга, где сидел: – Ноксис! – юноша обернулся, увидел мать. С момента их последней встречи в уголках ее глаз прибавилось морщинок, но она была по-прежнему хороша. Одета, как всегда, в платье светло-голубого цвета, который отлично сочетался с небесными глазами. Она имела редкие для местного населения золотые волосы, еще не тронутые сединой, и очень ими гордилась.
Царица молча обняла сына, и замерла в таком положении, будто не хотела никогда его отпускать.
– Мама, пусти, – Ноксис робко отстранился от матери. Ему было неловко– взрослый мужчина в объятиях матери– что люди подумают? В прочем, царица не собиралась так просто отпускать свое чадо. – Ну мам, смотрят же...
– Мне все равно, я не видела своего ребенка пять лет, – она нежно погладила сына по голове, – ты подрос. Отец будет рад тебя видеть, идем скорей к нему.
Женщина взяла Нокса за руку и повела за собой.
– Мам, я не маленький! Могу идти сам...
На пороге царицу окликнул повар:
– Так что подавать? Рябчиков? Рыбу? Свинину?
– Заколите быка! Сегодня мы празднуем возвращение моего сына!
Царя застали в кабинете. Он встречал Ноксиса сдержанно, приветствие ограничилось улыбкой и рукопожатием. Но это вовсе не значило, что он не рад видеть сына. Очень даже рад, просто не привык делиться своими чувствами. Позже поприветствовать блудного ворона пришел его старший брат, Терезис, и самая младшая сестра Алис.
В честь возвращения царевича устроили скромный пир, человек на сто. Гуляли всю ночь, а весь следующий за ней день отдыхали от застолья. Царица устроила себе разгрузочный день, Ирис жаловалась, что опять не успеет подать документы на подпись вовремя, а царь советовал всем расслабиться и наслаждаться тем, что вся семья вновь в сборе. И каждый обитатель дворца действительно наслаждался, ведь с тех пор, как вернулся царевич, появилось ощущение, будто он принес на своих крыльях радость и благодать. Дворня ходила в приподнятом настроении, работа спорилась, даже погода стояла отличная.
Ноксис постучался в дверь кабинета и отец пригласил войти. Помимо родителя там была еще и Ирис:
– Добрый день... Я, наверное позже зайду, раз вы заняты.
– Все в порядке, я уже ухожу, – сестра попрощалась и вышла, неся в руках стопку документов. Не женская это работа, но чем бы дитя не тешилось...
Нокс занял табурет напротив рабочего стола, за которым сидел отец. Он осмотрелся– эта комната ничуть не изменилась за время его отсутствия. Стены из деревянных панелей, полки с бумагами и огромный глобус в центре комнаты. Кстати, помимо модели земного шара, этот предмет служил еще и отличным тайником– в него помещалось несколько бутылок красного полусладкого.
Ноксис не умел ходить вокруг да около, поэтому сразу перешел к делу:
– Отец, я решил завести семью. Мне нужно твое благословение...
Вопреки ожиданиям Нокса, царь отреагировал спокойно – то есть никак. Не удивился и не стал отговаривать его.
– Это девушка из наших?
– Нет.
– Ты встретил ее, пока был у дяди?
– Нет, я видел ее мельком, когда возвращался сюда.
– Хм, – царь задумался. -Нокс, я только спрошу: ты уверен? Это ведь навсегда.
Нет, нет, нет! Он не уверен, в том и дело. Вдруг у нее скверный характер? Может она гулящая? Или не захочет жить в доме на дереве? А что если она не сможет иметь детей? Или она сквернословит? Он ничего о ней не знал, кроме имени и того, что она безумно красивая. Как и большинство воронов, по традиции женившихся на украденных невестах, он с ней даже не разговаривал.
– Я уверен.
– Хорошо. В свой дом ты можешь перебраться хоть сейчас – слуги все время поддерживали его в чистоте и порядке. Матери еще не сказал?
– Нет.
– Так иди, сообщи. Уверен, она обрадуется.
Спустя пару минут Ноксис повторил этот разговор, но уже в будуаре царицы. Она хотела знать об избраннице сына все, но он сам едва ли мог что-то рассказать. Он еще даже не представлял, как он ее отыщет. Понятно, что она живет в деревне, возле озера. Но в каком доме? Не заглядывать же ему во все окна!
– Как быстро ты вырос, – мать провела рукой по щеке сына. Он, как ни странно, не отшатнулся, как обычно, а сидел спокойно, позволяя себя гладить. Он понимал, что возможно, для матери это последний шанс проявить таким образом ласку, ведь потом он официально станет взрослым женатым мужчиной, которому ни к чему нежности, – я так мало тебя видела. Терезис только один год провел вне дома, когда ездил с отцом налаживать отношения с орлами. Ирис и Алис вообще не покидали дворец, а вот ты...
Ты очень долго был у людей, потом в монастыре, у дяди... Ты каждый раз возвращался другим, и тебе снова надо было привыкать к местной жизни. Прости, что мы с Аресом так мало внимания уделяли тебе...
– Мама, не извиняйся, – он перехватил ее руку, которую она все еще держала у его лица, и поцеловал, – теперь я всегда буду рядом.
– Ты не забудешь меня после того, как женишься? – с надеждой спросила царица.
– Мам, что за ерунда?
– Извини, просто Тер теперь раз в месяц заходит, хотя совсем близко ко дворцу живет...
Этим же вечером Ноксис отправился проверить, в каком состоянии его дом. Перешагнув порог, он обнаружил внутреннее убранство дома точно таким, как в день, когда он его оставил. Как сказал царь, слуги заходили сюда время от времени и поддерживали порядок. Это было заметно даже в мелочах: окна чисты, на горизонтальных поверхностях– ни пылинки, даже дверные петли не скрипят. Идеально.
Дом Ноксиса немного отличался от классического воронова жилища. Дело в том, что обычно вороны предпочитают селиться в дубах с одним большим дуплом, которое потом делят перегородками на комнаты. Нокс же выбрал для себя дерево с тремя небольшими дуплами, расположенными одно над другим. Он проделал в полу отверстия и соединил получившиеся этажи лестницей, которую пристроил по краю ствола, для экономии пространства. В западной и восточной части ствола на каждом этаже он проделал круглые окошки, чтобы всегда видеть восходящее и заходящее солнце. Затем он выровнял пол и стены и дом стал более менее пригодным для жизни. Мебель Ноксис делал из ореха, сам распиливал, вытачивал, шлифовал детали. Так что и огромная кровать, и сундуки, и полки, и столы, и комоды, и стулья– это все работа Нокса. Он был мастером по дереву, мог не только сделать табуретку, но и превратить ее в настоящее произведение искусства.
Как же случилось, что царевич занялся таким неподобающим его положению ремеслом? Еще в детстве родители заметили, что мальчик удивительно усидчив и терпелив, занимаясь такими скучными делами, которыми дети обычно заниматься не любят. Когда ровесники надували лягушек через соломинку, Нокс раскручивал по винтикам всю попавшуюся на его пути мебель. Однажды он занимался табуретом царя, ему никто не мешал, как говорится, чем бы дитя ни тешилось, лишь бы молчало... Примерно на полпути ему наскучило, и он бросил это занятие, конструкция держалась на нескольких болтиках, но со стороны не выглядела шаткой. Поэтому царь, ни о чем не подозревая, сел на табурет, который тут же под ним сложился. Потирая ушибленный бок, он провозгласил: "Все, хватит! Если у него так чешутся руки, пусть идет учеником к столяру!" Царица долго упорствовала, дескать, царевич подмастерьем будет, где это видано? Но Арес отвечал ей, что работать не стыдно и этот навык вполне может пригодиться будущему мужчине. Так, в шестилетнем возрасте Ноксис стал подмастерьем лучшего в Танае столяра, только ему быстро надоело дерево, ведь раньше он с ним играл, а теперь это стало работой. Но у него действительно хорошо получалось, и никто не мог это отрицать.
Ворон оглядел свое жилище: какое же оно уютное! Может от того, что почти каждая вещь, на которую падал взгляд, была сделана его собственными руками? Или это от долгой разлуки с домом? Нокс не знал, и не хотел знать, он просто наслаждался местом, которое являлось самой большой в его жизни поделкой.
Из-за малых размеров комнат, Нокс мог позволить себе лишь минимальный набор мебели. В прихожей у него было два мягких кресла, столик между ними и вешалка для верхней одежды. В спальне, которая располагалась этажом выше, большую часть пространства занимала огромная двуспальная кровать, у подножия кровати стоял сундук, еще был шкафчик для одежды, но ворон никогда им не пользовался– у него было мало вещей. Украшала комнату коллекция кинжалов, висевшая над изголовьем кровати. Кухня была самой загроможденной комнатой из всех– около окна располагался огромный каменный очаг от пола до потолка, внизу стояли шкафчики с кухонной утварью, на стенах висели полочки для провизии. В центре кухни был стол со скамьями и табуретами.
Вот и все. Скромно, конечно, но жить можно. Жилище идеально для холостяка, но понравится ли оно его будущей супруге? Ноксис долго об этом думал, и в итоге решил, что будет лучше спросить у нее лично. Если она захочет что то добавить или изменить– то пусть только скажет. А если нет – то и так хорошо. Дом прошел проверку на годность, теперь осталось только сообщить родственникам о пополнении в семье и все, можно лететь за невестой! Эх, опять матушка пир закатит, будто заняться ей нечем... Он был бы рад сделать все по-тихому, только вот нельзя. Традиции здесь укоренились глубоко и нарушать их не принято.
Публично о своей свадьбе Ноксис объявил тем же вечером. Отец и мать уже знали, а вот своих сестер и брата он буквально ошарашил. Ирис была неприятно удивлена и всем своим видом демонстрировала недовольство. Возможно, она восприняла женитьбу брата как предательство, ведь несмотря на то, что он постоянно был вдали от дома, для нее не было никого ближе. Алис будто бы порадовалась за Нокса, но было понятно, что радость эта формальная – она брата почти не знала, и их связывали лишь узы родства. Терезис отреагировал наиболее бурно. По нему было трудно сказать – рад он или опечален, так как он чередовал поздравления с ругательствами. Его супруга каждый раз дергала его за рукав, когда его голос становился неприлично громким, и он переходил с крика на более спокойный тон.
В конце концов, Ноксис попрощался и первый ушел из за стола, сразу за ним последовал Терезис. Остальные остались смаковать свежую новость.
– Какое безобразие, какое безобразие! – покачивая головой, повторяла женщина средних лет, задергивая занавески. Она так внимательно всматривалась в окно, что ее и без того маленькие глаза превратились в узкие щелки. Заправив черную, с проседью прядь волос в чепчик, и подошла к кровати, где ее ждал законный супруг. – Уже давно за полночь, а у них там еще свет горит!
Она так явно выделила слово "У НИХ", что ее муж сразу понял, о ком речь. Ведь самым большим развлечением в этом доме было обсуждение ИХ.
– И Казис еще не вернулся. Наверное, сейчас с ними во дворце.
Женщина так выразительно фыркнула, что не осталось сомнений– бедному Казису влетит по первое число как только он вернется домой.
– Ну и пусть погуляет, парню девятнадцать лет. – Устало отозвался муж. Он лежал на правом боку, пол кровати занимали крылья. При чем, левое имело странный изгиб– давным-давно мужчина получил травму, благодаря которой был навсегда лишен возможности подняться в небо. – Принеси мне попить.
– Лексис, я, конечно, не против этого, но окружение дворца плохо влияет на нашего сына, особенно девчонки Ареса. После общения с ними он становится совершенно неуправляемым. Вот и сейчас, я сказала вернуться в полночь, а он опаздывает. Но меня беспокоит не это, а то, что все большие проступки начинаются с малых, невинных шалостей. Так что сегодня он опоздал домой, а завтра он кого-нибудь убьет. – говорила женщина, наливая в стакан воду. Она подала ее мужу, и он, немного отпив, ответил:
– Я не против, если он убьет кого-нибудь, но только по правилам, на дуэли. Это бы подняло его авторитет. Но он спокойный, как удав, и не стремится в драку. Даже не знаю, хорошо это или плохо.
– Мальчик ни во что не ввязывается, он гораздо лучше, чем этот Ноксис, которым так гордится Ксеномия. Но раз уж она так им гордится, то почему вечно отправляет его, то туда, то сюда, и все подальше от дома? Думаю, это чтобы другие не видели, что он на самом деле большая посредственность, а не такой, каким нам его преподносят. Кстати, он недавно вернулся из храма.
– Говоря о храме... Казису уже достаточно лет, чтобы определить его место в жизни. В будущем ему нужно будет чем-нибудь заниматься, чтобы прокормить себя и обеспечить семью. И храм видится мне неплохой перспективой.
– Ты предлагаешь отправить нашего единственного сына в храм? Что он там будет делать? Питаться похлебкой и спать на циновке? Никогда!
– Ты ничего не знаешь об этом месте! Потомки царей всегда служили в храме смотрителями. Там тоже можно достичь высот, стать уважаемым вороном. К тому же сын нынешнего смотрителя очень слаб здоровьем, навряд ли он сможет принять на себя труд отца. Это делает Казиса первым кандидатом в смотрители.
– Разве мы не можем придумать что-нибудь лучше?
– Гвардия?
– Слишком опасно.
– Ремесло?
– Нет, он же не холоп. Может ему пойти в совет старейшин?
– Валери, Для этого ему надо не меньше двадцати лет прослужить царю. На то он и совет старейшин, что молодых туда не берут.
Женщина хотела еще что-то сказать, но скрипнула дверь, возвестив о возвращении сына.
– Я дома!– возбужденным голосом сообщил блудный сын. Он еще не перестроился с веселой дворцовой обстановки на тихую, домашнюю.
– Ты где был?
– У царя. Он устроил пир. И знаете что? Ноксис объявил о своей свадьбе! Завтра вылетает красть невесту.
– Видишь? – повернулась Валери к мужу, скрестив руки на груди. – А нас не позвали. Это можно расценивать как оскорбление. Арес вообще помнит, что у него есть брат?
– Тише. Там был Казис, как представитель нашей семьи, поэтому все нормально.
– Сынуля, что еще там было интересного? – снова повернулась женщина к ворону.
– Больше ничего. Ноксис ушел почти сразу после объявления.
– Хм. Ну ладно... Тогда умывайся и иди спать.
Когда Казис покинул комнату и закрыл дверь, женщина полушепотом (в доме были тонкие стены) продолжила разговор:
– Теперь и Ноксис женится. Если у него родится мальчик, то наш Казис будет четвертым в очереди на престол. Но это только в случае, если Аглая, которая сейчас беременна, не родит мальчика. Если же это произойдет, то он будет пятым! Нужно что-то предпринять!
– Что ты предлагаешь? Я не могу навредить своим родственникам.
– Ты должен думать о своем сыне. Когда мы умрем, кто его обеспечит? Он даже охотиться не умеет! А вот если бы он стал царем, или наследником, то ему не пришлось бы ничего делать...
– Это все ты! Я говорил, что нужно научить его стрелять из лука. Ты придумала, что он выбьет себе глаз. Я говорил нужно учить его каллиграфии и истории, чтобы он был учеником летописца, ты ответила, что от сидячей работы убавляется мужская сила. И вот что мы сейчас имеем: лодыря, который ничего не умеет, читает по слогам и слоняется по Танаю от одной гулянки к другой. Завтра я берусь за Казиса, а ты, женщина, не мешай и не лезь со своими советами.
– Хорошо, хорошо. Но только без оружия...и колюще-режущих предметов. – После разговора, у Валери осталось ощущение, что муж не совсем понял то, что она пыталась до него донести. Но ничего, позже она вернется к этой теме.
2.
Ноксис продумал свои действия наперед и очень собой гордился– ему казалось что он все предусмотрел. Он захватил с собой длинный плащ с капюшоном, человеческие деньги, что остались у него с того времени, как он служил королю.
Перелет к деревне невесты длился всего день. Ноксис хорошо помнил дорогу– ведь летел напрямик. Когда на горизонте замаячили маленькие домики, ворон приземлился и накинул на спину плащ, стараясь плотно прижимать крылья к спине. Он уже делал так пару раз и знал, что со стороны выглядит как горбатый человек, но не все так просто: плащ должен быть достаточно плотным, чтобы силуэт крыльев сглаживался, а не просвечивался, а походка, как у горбунов, тяжелая, с наклоном торса вперед.
Ноксис вышел на дорогу, которая вывела его к деревне. По пути он думал: как обманчиво зрение. С высоты полета ему казалось, что до цели рукой подать. Может быть, так бы и было, если бы он летел. Но он был вынужден использовать ноги, и ходьба отняла много времени.
На краю деревни он быстро нашел постоялый двор, что не удивительно– все города и деревни строились по стандартной схеме: в центре находились рынки, часовни, ратуши, дома старост и знати, а ближе к краю селились крестьяне. На самом краю населенного пункта строились таверны и постоялые дворы. Это для того, чтобы отделить постоянных жильцов от проходимцев.
Хозяин двора, пухлый старик, сначала разглядывал Ноксиса с откровенным недоверием и нескрываемым любопытством, возможно, решил, что он попрошайка. Но когда Ноксис положил на барную стойку золотую монету, он понял, что не стоит оценивать людей по внешнему виду:
– Сударь, этого хватит, чтобы снимать комнату месяц. – сказал, присвистнув, хозяин. Ноксис обернулся, чтобы осмотреть зал: посетителей не было. Тогда он тихо ответил:
– Я дам тебе столько же, если ты скажешь, как найти даму по имени Карима.
– Это наша барышня. – Нокс кивнул, дав понять, что он слушает внимательно. – Она живет в отцовском тереме посреди деревни. Его легко узнать– он стоит возле почтового столба, ворота во двор красные, крыша тоже. А Вам зачем знать, если не секрет?
У Нокса было только два варианта: заплатить хозяину за то, чтобы не задавал вопросов, или ответить на вопросы, не вызывая подозрений. Он выбрал второй вариант, посчитав, что если придумает удачную ложь, сможет узнать больше.
– Хозяин послал разузнать про нее. Ищет себе невесту. – выдал он вариант, не совсем далекий от правды.
– О! Так вы, поди, не первый. Барышня наша хоть куда, только в девках засиделась. Уже двадцать годочков, а еще не замужем. Вот моя уже в таком возрасте детей нянчила...
– А чего так? Женихов мало?
– Женихов полно, да все не те. – Нокс вопросительно поднял бровь.
– Не обитают в нашей глуши благородные господа. А за простолюдина барин не отдаст. Оно и понятно, барышню крестьянин счастливой не сделает. Вас, поди, приданое интересует? Дают за нее тройку лошадей, дюжину коров и стадо овец. Не много, но вы своему хозяину передайте, что он не пожалеет, если барышню нашу заберет– она и красавица, и хозяйство вести умеет, и поведением своим являет образец благочестия!
