Текст книги "Вечно с тобой (СИ)"

Автор книги: Марина Гилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 28 страниц)

Форт развернулся, собираясь уходить. Лекси вскочила с дивана, словно в попытке остановить его, но так и замерла, не сделав вперёд и шага. «Господи, я становлюсь неадекватной», – подумала она с долей испуга. Она не понимала, что с ней творится и почему она всеми силами хочет его задержать.

– Знаешь, Форт, – сказала она ему в спину. – Рискованный ты, а не я.

Он обернулся к ней с вопросительным выражением лица.

– Поясни.

– Я бы не оставила в своём доме чужого человека. И не стала бы с уверенностью утверждать, что он – не вор.

– Прекрати, – раздражённо отмахнулся Форт. – Понятия не имею, почему ты так хочешь уверить меня в том, что тебе не стоит доверять, но дело в том, что я уже доверяю тебе. В каком-то смысле. И, повторюсь, вора от не вора различить сумею.

Не дав ей ответить, он вышел. А Лекси так и осталась стоять посреди комнаты, чувствуя, как мерзкая холодная дрожь охватывает всё её тело.

Что же с ней такое?..

Через некоторое время Лекси проголодалась и пожалела, что не попросила Форта купить продуктов. И в холодильнике хоть шаром покати. Придётся ждать до вечера, а потом идти за едой самой. От этой безрадостной перспективы Лекси тяжело вздохнула.

И, помимо воли, сразу вспомнилось её недавнее голодное существование.

Когда у неё закончилась украденная ею еда, именно в тот момент, кажется, здравомыслие, наконец, посетило её. Она поняла, что ходить на пляж или к тому мосту – верх безрассудства. Ещё одного преследования двумя чокнутыми парнями она не переживёт. Просто физически не сможет на этот раз увильнуть от них.

Каким-то образом она нашла на берегу небольшую пещерку, где и решила переночевать. Она не боялась быть там обнаруженной, потому что едва ли кому-нибудь пришло бы в голову идти ночью именно в эту пещеру. К тому же, она была уверена, что снова пойдёт дождь. Он настигал город каждую ночь и – изредка – днём. Это было на руку Лекси.

Она собиралась лишь переночевать там одну ночь, а потом искать выход из той ситуации, в которую попала. Однако поутру она чувствовала себя так плохо, что никуда не пошла. Её охватывала паника при мысли, что те двое парней могут обнаружить её, если она выберется из своего случайного убежища.

Позднее её стали посещать такие мысли, как «а зачем мне вообще отсюда выходить?». Всё равно она три дня проходила по этому ужасному городу безрезультатно. Как она могла выбраться из него? Из этого времени? Как?..

Вместе с чувством голода, которое мучило её с каждой минутой всё больше, на неё наваливалась апатия. Она не хотела ничего делать, не хотела никуда идти. У неё было огромное желание махнуть на всё рукой и сказать: «будь что будет».

На третий день своего пребывания в пещере, откуда она выходила лишь по ночам, да и то – только потому, что не было возможности уже сидеть на одном месте, Лекси была на грани обморока. И только когда состояние её стало совсем невыносимым, она испугалась. Она не хотела погибнуть здесь. Эта отчётливая мысль, разбавившая череду других, текущих размеренным безразличным ручьём в её голове, заставила её воспрянуть.

В тот момент она не думала о воровстве. И даже если бы эта мысль пришла ей тогда в голову, то наверняка вызвала бы отвращение. Одного раза ей вполне хватило. Да и опять же – уходить в город, полный опасностей? Нет, она не решилась бы.

И вот тут-то впервые мимо её пещерки прошёл человек. К счастью, просто мужчина с удочкой, рыбак, вероятно. Ему, разумеется, и в голову не пришло, что здесь кто-то может быть. А Лекси вдруг посетила мысль, что она могла бы попытаться выловить здесь рыбу. Мысль была абсурдной, потому как она никогда не бывала на рыбалке и даже не представляла, как можно поймать рыбу голыми руками и возможно ли это вообще. Но попробовать стоило, решила она. Это лучше, чем просто сидеть, сходя с ума от собственных мыслей, и ждать голодной смерти.

Через несколько часов ей пришлось признать, что она не сможет никогда поймать рыбу. Это время она безвылазно просидела в воде, но так ничего и не поймала. У неё уже не было сил даже на то, чтобы плакать от беспомощности. Она просто бродила по берегу, еле переставляя ноги, потому что не хотела прятаться в пещере, которая ей уже опостылела.

Лекси теперь не могла вспомнить, о чём она тогда думала. Но как-то так вышло, что она ушла с берега и забрела в город. Она не замечала, куда идёт. И, наверное, в том состоянии, в котором она была, уже ничто не могло её напугать. Даже внезапное появление тех самых парней…

Она не понимала, за что ей это всё? Почему они вновь возникли на её пути? Зачем она им понадобилась? Откуда в них такое упорство? И откуда у неё тогда появились силы, чтобы предпринять попытку побега?.. Он бы в любом случае не увенчался успехом. Она не успела и двух шагов пробежать, как уже поняла, что находится на последнем издыхании. Она часто запиналась, практически падала, и лишь полумрак был отчасти её союзником. При свете дня они наверняка догнали бы её быстрее.

А затем неожиданно появился Форт. Какое же изумление её тогда охватило!.. И какая радость… Она отчётливо поняла тогда, что спасена. И всё же изрядно испугалась, когда он бросил ей плащ и двинулся на противников. Всё, на что её хватило, – предупредить его про ножи, которые она уже видела у парней раньше. Она не думала, что они хотели её убить, скорее доставали их для того, чтобы запугать.

Она безумно боялась за Форта, потому что он выглядел по сравнению с теми двумя амбалами таким хрупким, что, казалось, его может ветром унести. А он уложил их, почти и не приложив силы со своей стороны! Это удивило её…

А потом он спрашивал о том, где мог видеть её раньше. Она помнила, как горло её словно бы сдавили тиски; она не могла поверить, что он забыл их встречу! А ей только память о ней и помогала не сойти с ума… Не считая, конечно, мыслей о доме. Но дом здесь, в Брансуике девяносто первого, казался таким далёким, что гораздо больше душу грело воспоминание о Форте, который был где-то близко. В этом времени и в этом городе.

К её счастью, он всё же не забыл их встречу, а с чего-то решил, что мог её видеть где-то ещё. Возможно, он встречал её мать, на которую Лекси была сильно похожа? Саманте сейчас должно было быть двадцать два года, однако Лекси не помнила, чтобы мать хоть раз упоминала о том, что бывала в Брансуике или вообще на восточном побережье Джорджии. До шести лет Лекси вместе с родителями жила в Вайоминге и только потом они переехали к дедушке в Джесап. Сколько себя помнила, Лекси ни разу не видела, чтобы мать покидала город. Но, если даже предположить, что Саманта могла быть здесь до её рождения… Что ж, такое вполне вероятно, но тогда она бы рассказала ей об этом. Лекси помнила, как интересовалась у мамы о том, где она побывала в своей жизни. Рассказ матери не пестрил особыми красками, и Лекси точно помнила, что Брансуик ею не упоминался. Однако не исключено, что они с Фортом могли пересечься где-нибудь за пределами Джорджии.

Только слишком уж странное это совпадение – если Форт когда-то видел её мать и даже запомнил… Слишком странное… Впрочем, ей уже давно пора привыкнуть к странностям. В последнее время они происходят с ней очень уж часто…

Чтобы как-то отвлечься от своих унылых раздумий, Лекси протёрла на кухне все шкафчики и полочки; затем она долго очищала плиту от жирных пятен; а после она ещё прошлась по всему первому этажу, вытирая пыль.

Чувствовала Лекси себя почти что героем. Давно она уже не проделывала такую огромную работу по дому. А учитывая ещё и то, что сделала она это добровольно, – можно было сказать, что никогда она ещё не проделывала такую работу по своей инициативе.

Изумлённо покачав головой, Лекси решила продолжить наводить чистоту в доме Форта. Делать всё равно было нечего, да и хоть таким образом, но она оплатит Форту за своё проживание. Конечно, она знала, что Форт бы не потребовал от неё никакой платы, и всё же… Не в её привычке было садиться людям на шею. К тому же, она виновата перед ним ещё и тем, что он из-за неё простудился…

Простудился, несмотря на то, что, как он сам ей сказал, и так болен. Может быть, он пошутил?

Вряд ли. Она и сама отметила его нездоровый вид.

Возможно, ей всё-таки удастся вызвать его на откровенность? Ну, никакой человек не бывает настолько скрытен! Надо только разговорить его…

«Нет! – воскликнула она про себя. – И вовсе не нужно вызывать его на откровенность. Мне это не нужно». Чтобы убедить себя в этом, она повторила себе под нос последнюю фразу три раза.

На то, чтобы убрать мусор с пола, коего было немало, ушло времени даже больше, чем на мытьё посуды. «Боже мой, это предел свинства… – думала Лекси, сдувая вылезшую на лицо прядь волос. – Но надо и сказать спасибо за то, что мне повезло не наткнуться на использованные презервативы».

Бросив взгляд на грязный, хоть теперь и без мусора, пол, Лекси поморщилась. Странно, что в тех условиях, в каких жила всю жизнь, она выросла почти принцессой. Ничего не умела делать и не любила убираться. Лекси только сейчас поняла, что порядок в доме наводила мать. Почти всегда.

Направляясь в сторону ванной, где рассчитывала найти ведро, она, не вписавшись, споткнулась об угол мизинцем ноги и вскрикнула.

– Чёрт! Чтоб тебя… – зло сверлила она глазами угол.

Боль от мизинца разлилась по всей ступне, и она чуть не задохнулась. Было такое чувство, словно она встала ступнёй на раскалённую чугунную сковороду. Вероятно, давали о себе знать недавние «ранения». Наверное, ей было бы гораздо хуже, если бы не Форт. При мысли о его вчерашней заботе на сердце потеплело. О ней никто никогда не заботился так, кроме матери. Ну и, может быть, Дженни… Подруга, несмотря на свой внешне равнодушно-циничный вид, была доброй и ранимой внутри и чем-то походила на неё саму. Поэтому они и стали подругами: обе очень одинокие, которых большинство не понимает.

И Эндри… Они пробыли вместе так мало, чтобы она хорошо его узнала. Однако он тоже был добр и заботлив… А ещё он говорил ей много красивых слов и всё время лез обниматься. Сейчас Лекси понимала, что это было как раз тем поведением, которое она никогда не хотела испытывать от лиц противоположного пола. Это было то поведение, которое должно было вызвать подозрение в искренности его чувств к ней. Но, к сожалению, на тот момент она об этом не думала… И всё закончилось тем, что он изменил ей.

Лекси всегда была снисходительна к слабостям других, но не в этот раз. Не к такой «слабости». Не в этом случае. Любовь для неё была чем-то священным, а секс – её неотъемлемой частью. Изменить значило предать. А предательство в любви невозможно простить. Эндри растоптал её душу и все светлые чувства, что связывали их. Он разбил их отношения своей похотью. Лекси надеялась, что он изменил ей, потому что влюбился в Викки. Иначе она перестанет его уважать.

Но сейчас, вдали от дома, вдали от всей её настоящей жизни и вблизи от мужчины, в которого она успела влюбиться, ей хотелось думать, что она всё ещё любит Эндри, а он – её. Всё остальное – недоразумение, которое выяснится, как только она вернётся домой.

В конце концов, почему нельзя побыть в заблуждении? Почему, если сейчас это скорее благо для неё?..

Только теперь уже было сложно испытывать хоть какие-то тёплые чувства к Эндри. Она не могла сказать, что ненавидит его, но и думать о нём не желала. Она отчётливо понимала, что роман с Эндри – прочитанная страница её прошлого.

Лекси продолжила свой путь в ванную, попутно стараясь избавиться от мыслей, которые могут вогнать её в депрессию. Видимо, Эндри всё-таки что-то значит для неё ещё, если она до сих пор расстраивается при мысли о его предательстве. И не мудрено – в их отношениях, как ей казалось ещё совсем недавно, всё было пропитано любовью… Он был таким нежным, таким, казалось, обожающим её… Она так скоро поверила, что он любит её… И все, все вокруг уверяли её в этом!

Лишь одна мать всегда недолюбливала Эндри… Надо было всё-таки прислушаться к ней…

Лекси уже очень жалела, что вообще начала обо всём этом думать. Настроение что-либо делать пропало. Захотелось закрыться где-нибудь и поплакать. Но она не собиралась позволять себе поддаваться слабости. Тогда она окончательно раскиснет, начнёт себя жалеть вдвое больше, чем сейчас… До хорошего это точно не доведёт.

Заметив лежавшую на подлокотнике кресла Палитру, Лекси подошла к ней и, потревожив сон кошки, взяла её на руки, прижимая к себе. Животные всегда успокаивали её. Вот и сейчас справляться с рвущимися наружу слезами стало гораздо легче.

– Вообще-то я не особо люблю кошек, – проговорила Лекси, глядя во внимательные глаза Палитры. – Вы нас покидаете, как только мы привяжемся к вам… Это очень несправедливо и грустно… и больно.

Лекси вздохнула, невольно вспоминая всех кошек и котов, живших когда-либо в её доме.

– Наверное, я схожу с ума… но я всегда любила разговаривать с животными. Вы, знаете ли, всё слышите, но ничего не понимаете. Замечательное качество! Как жаль, что его нет у людей… Вы лучше всего утешаете, и для этого вам не нужно извергать из себя много слов… всего лишь помурлыкать и посмотреть всё понимающими глазами…

– Ну, в этом я с тобой согласен. Сочувствие людей иногда очень бесит, – послышался жизнерадостный голос Форта.

***

Собраться было пятиминутным делом. Поднявшись наверх, Форт переоделся и поднял с пола уже упакованную картину на подрамнике.

Невольно взгляд его задержался чуть дольше на выполненной работе. Хотя через фланелевую ткань и два слоя пленки не было ничего видно, он посмотрел на неё с отвращением. Там был изображён Лос-Анджелес. Тот город, память о котором он бы хотел вычеркнуть навсегда из своей жизни…

Или… всё же не хотел? Ведь именно в какой-то из тех дней они с Кайли зачали Дэйва, а жизнь без сына теперь лишилась бы всех красок для Форта. Но он был никудышным отцом. И ему не хотелось, чтобы Дэйв через несколько лет стал презирать его. А так оно и будет, когда он повзрослеет достаточно, чтобы осмыслить всё, что творится вокруг него.

Форт уже выходил из дома, и рука его автоматически потянулись к ключу, чтобы закрыть дверь, но он вспомнил Лекси и улыбнулся.

Эта девушка поражала его. Как человек может быть настолько наивным? Как можно было не догадаться до сих пор? Свалить всё на простуду?.. Да и ещё – он был в этом уверен – винить себя за эту якобы простуду.

Но больше всего его удивляло собственное отношение к этому. Он злился, что она ничего не видит перед собой, и одновременно был рад, что она ни о чём не догадывается. Ему не хотелось, чтобы она отвернулась от него. И это-то удивляло его. Какое ему дело, как к нему относится девушка, которую он и не знает в общем-то? Ответа не находилось, а вот непреодолимая тяга скрыть этот позорный факт своей биографии была, и он скрывал, решив, однако, что, если Лекси спросит прямо, он ответит ей искренне.

Форт нервно потёр лоб. Нужно думать о ней меньше. Лекси – всего лишь лицо, ещё одно лицо в череде других лиц, которых он когда-либо знал. И он также знал, что скоро их общение прекратится.

Но он признавался себе, что она ему очень нравится. Такая милая и непосредственная, стеснительная и дерзкая, добрая и… да, наивная. Это качество было едва ли не определяющим в его оценке её характера. И это качество не могло его не привлекать. Он не помнил ни одного человека, который бы теперь не знал о том, что он употребляет. Если, конечно, говорить о тех, кто хоть чуть-чуть знал его самого. Лекси можно отнести к таким людям хотя бы потому, что она живёт с ним под одной крышей. Но она не догадывалась… И для Форта также было удивительным то, что он чувствовал сейчас, сегодня и вчера… Он чувствовал себя обычным человеком в её присутствии.

Какое заблуждение… И как приятно было поддаваться этому заблуждению… Забывая о том, кем являешься на самом деле. Форт резким жестом откинул лезшие в глаза волосы назад.

Реальность не давала забыть о себе, даже тогда, когда Лекси была рядом. Сегодня, когда вернулся домой, он был крайне раздражён тем, что не смог достать очередную дозу. В последнее время многие торговцы залегли на дно, чтобы избежать проблем с федералами, деятельность которых стала слишком уж бурной. Всё больше торчков попадали в участок, где не стоило никакого труда заставить их выдать своих «друзей». Так что и самому Форту стоило быть поосторожней, но когда «прижимало» мысли об осторожности не посещали вообще.

Он побывал во всех известных ему местах, где можно было достать героин, но всё время что-то шло не так. Одного не застал на привычном месте, другой вообще спешно свалил в неизвестном направлении, словно не заметил его, третьего он застал, но тот был крайне не любезен и буквально выпер его из своей квартиры. Дальше Форт пробовать не стал, тем более что ему показалось, будто за ним наблюдают. Его частенько преследовало это чувство, и он понимал, что едва ли нужно ему доверять, но всё равно никогда не мог его игнорировать. Вот и на этот раз он затесался среди людей, сел на автобус и благополучно доехал до дома. Липкое чувство преследования пропало, и Форт успокоился.

Но настроение у него после этого было паршивым. Потребность в героине максимум могла не мучить его дня три, но затем… Было невыносимо терпеть это. Если раньше ему казалось, что он никогда не станет зависимым и в любой момент сможет слезть, то в последние годы он отчётливо понимал, как заблуждался в начале. Он сам не заметил, как стал зависимым. А менять что-то… Он пробовал, но все его попытки терпели крах. Он был слишком слабым и у него совсем не было силы воли… И теперешнее его состояние только доказывало это. Он чувствовал в себе нарастающее раздражение, поднимающуюся из глубин души ненависть ко всем людям и отвращение – к себе самому. Это было верным признаком начинающейся ломки.

Но Форт попытался подавить в себе все эти чувства. Всё-таки он нашёл одного человека, который согласился продать ему несколько пакетиков. Цена оказалась довольно высокой, но в сложившихся условиях данный факт не был определяющим. Назначив встречу в парке Кайзер, как раз недалеко от своей работы, он смог немного успокоиться. Если всё пройдёт хорошо, то за следующие три дня своей жизни можно будет не волноваться.

Форт сам не заметил, как скоро дошёл до семиэтажного здания, где работал. Ему повезло, что его дом, студия и «Дэйли Стар» находились не так далеко друг от друга. Поэтому он часто ходил пешком, чему Кайли всегда раздражалась так, словно бы это он её заставляет пешком ходить.

Только Форт вошёл в офис, как отовсюду на него посыпались приветствия. Со стороны казалось, будто он – чуть ли не душа компании, однако для Форта не было секретом, почему к нему все так хорошо относятся. Он был нужен этой компании. Нужен теперь, как никогда раньше. И сотрудники, не раз наблюдавшие картину Форта, фамильярно разговаривающего со своим начальником – полным и живым человеком по имени Гарри Лоридж, – стали вести себя предельно вежливо и предупредительно с ним. А вот об истинном к нему отношении Форт знал прекрасно. Его здесь не любили. Его вообще по жизни мало кто любил из-за часто неуместной честности, иногда совершенно откровенного безразличия и порой слишком злых насмешек.

А вообще их отношение к нему нисколько не волновало Форта. Его только раздражало то, что сейчас они вертелись вокруг него, словно мухи.

– Форт! Распишись здесь, – говорил менеджер отдела по музыкальному направлению, протягивая ему какой-то журнал с жизнерадостной улыбкой на лице.

Форт прищёлкнул пальцами, требуя этим движением ручки. Шеннон, секретарша лет тридцати, с очаровательной улыбкой поспешила подать ему ручку, продолжая пожирать взглядом Форта с той самой минуты, как он попал в поле её зрения.

Ему были противны все эти люди. Он видел их насквозь, и лицемерие, которым было пропитано каждое их действие и слово, обращённое к нему, вызывало у него отвращение. Сновавшие на заднем фоне ещё несколько сотрудников, каждый из которых своим долгом считал поздороваться с ним и спросить «как жизнь?» только усиливали это чувство отторжения.

Форт снова разозлился. Возвращая ручку Шеннон, он окатил её тяжёлым взглядом, тем самым чуть поубавив её дружелюбную улыбку. И всё-таки его явное пренебрежение не остановило её от вопроса:

– Как там погодка на улице?

– Великолепная, – скупо ответил Форт и пошёл прямиком к кабинету начальника.

Не утрудив себя стуком в дверь, Форт распахнул её и молча направился к столу, за которым восседал Гарри. Аккуратно поставив на пол картину и облокотив её на синего цвета обои (Лоридж в какой-то степени был оригиналом), Форт уселся в кожаное кресло напротив и только после всех этих действий, откинув со лба светлые пряди, невозмутимо сказал.

– Здрасти.

Подчинённый не мог так вести себя. За такое поведение его уже сто раз должны были уволить. Но не здесь и не сейчас. Гарри стерпел это, внешне не выказывая никакого раздражения.

– Здравствуй-здравствуй, – кивнул он почти добродушно. – Как всегда, немного раньше срока, – показал он взглядом на картину.

– Заодно принёс, – ответил Форт. – Что такое тут у вас случилось? Шеннон сказала, дело безотлагательное.

– Так и есть, – вновь кивнул Гарри. – Видишь ли, у нас появился новый клиент. Очень, скажем так, влиятельный клиент. И он оставил заказ: портрет его дочери, который нужно написать в течение недели. Написать на отлично. Нет, даже больше, чем на отлично, – добавил он, многозначительно посмотрев на Форта.

Само собой отказываться от такого предложения Форт не собирался, но нервы потрепать он любил, поэтому сейчас спокойно глядел на Лориджа, словно раздумывая, что ответить. И он заметил, как слегка сжались полные пальцы босса на подлокотниках его кресла. Ведь Форт запросто мог объявить об увольнении. И тогда «Дэйли Стар» как никогда близко подобралась бы к своему краху и, возможно, не сумела бы его избежать. Гарри Лоридж понимал это не хуже него.

– В течение недели да ещё и приложить всё своё мастерство, как я понимаю… – протянул Форт.

– Ты не представляешь, сколько за это получишь, – искушал его Гарри. – Если заказчику понравится твоя работа, то, возможно, он обратится к нам ещё раз…

– Ну, последнее – выгода больше для вас, чем для меня, – заметил Форт, усмехнувшись. – Что за заказчик-то? Подробнее о нём бы узнать.

– Лоренцо Пармазен, приехал из Ломбардии не так давно. До этого жил в Таллахасси, теперь по делам оказался здесь, но – через неделю – отбывает в Саванну и собирается там остановиться на длительное время, – принялся оживлённо рассказывать Гарри.

– Богат?

– Очень.

Форт слегка поморщился. Ненавидел он богачей ещё с самого детства, когда попал в школу, в которой богатенькие папины сынки были основным её составляющим. Но, как бы он ни относился к людям типа этого Пармазена, он был тем, кто не мог игнорировать деньги. Они были ему нужны. Немногие мысли заставляли его холодеть от страха: одной из них была та, что, если когда-нибудь закончатся деньги, ему придётся переживать ломку. Этого он боялся да ещё как! И не меньше боялся того, что вновь может вернуться к своему прошлому, когда не гнушался доставать деньги откуда только можно.

– Заканчивай с этим, Форт, – спокойно произнёс Гарри. – Ты ведь согласен уже. Так чего тянуть?

Форт медленно кивнул и через пару секунд уже держал в руках договор. Мельком проглядев все пункты (спроси его кто через пять минут после этого о содержании, он бы не вспомнил ничего), Форт поставил свою подпись. Затем принял из рук начальника лист бумаги с напечатанным на нём именем заказчика, адресом его проживания, контактными телефонами и временем, в которое Его Сырное Величество смог бы принять Форта, и встал.

– До свидания. – И, чуть помедлив, добавил: – И попрошу не беспокоить меня по пустякам на этой неделе, ведь я буду очень занят.

Уже у двери до него донёсся голос Лориджа:

– Ты в конец обнаглел, Форт.

Выйдя на улицу, Форт явственно почувствовал разряженность в воздухе. Опять собирался дождь: тучи, затянувшие небо над городом, были тому свидетельством. Форту это говорило только об одном: ему нужно поторопиться, чтобы не попасть под дождь. Встреча в парке прошла без приключений, и настроение Форта значительно повысилось от наличия того, что сделает следующие три дня его жизни лёгкими и спокойными.

Он и в магазин одежды теперь был не против зайти. Тем более что обещал всё-таки Лекси. Войдя в первый попавшийся, с виду показавшийся ему небольшим, он был слегка шокирован открывшимися размерами помещения. От обилия вещей, висящих рядами на вешалках, у Форта зарябило в глазах. Он остановился в нерешительности на входе. И не только по этой причине. Он вдруг понял, что даже не спросил размеров Лекси: и как он теперь что-то возьмёт ей?

На помощь ему пришла улыбчивая, молоденькая консультантка.

– Что-нибудь ищете, сэр?

– Да-а… – протянул Форт, в задумчивости оглядывая стоящую перед ним девушку, отчего та вся зарделась, но выглядела донельзя довольной. – Мне нужна женская одежда.

Улыбка медленно сползла с лица консультантки. Брови приподнялись с непередаваемым изумлением, и Форт снисходительно пояснил, поняв причину такой реакции.

– Не для себя. Что-нибудь повседневное, неброское… С размерами небольшая проблема. Но, думаю, примерно ваш, – ещё раз внимательно осмотрев её фигуру, словно она была манекеном, добавил он.

– Хорошо, – улыбнулась девушка. – Постараемся что-нибудь подыскать. Пройдите сюда, пожалуйста.

Она провела его к уютному дивану в дальнем конце магазина и оставила, чтобы найти что-нибудь подходящее.

Пока шли поиски, Форт лениво рассматривал немногих покупателей. Правда, никто не привлёк его внимания, и мысли его сами собой перескочили на собственно причину того, что он здесь.

Лекси. Это имя у него ассоциировалось с чем-то светлым, добрым, наполненным надеждой. Наверное, потому он и считал, что Лекси оно очень подходит. И даже сказал ей об этом зачем-то. Он не смог бы объяснить, но ему казалось, что с её приходом в его жизнь, всё вокруг стало светлее, а у него самого появилась надежда… Только на что? Он и задумываться не стал, потому что само предположение о надежде казалось ему глупым. Не на что ему уже надеяться.

Рядом с ней он ощущал себя дряхлым, опытным старцем. Только жизненный опыт был не самым лучшим: тюрьма, жизнь на улице, наркота, алкоголь, оргии… Она же была живой, неискушенной… наивной…

Бросив взгляд в ту сторону, куда скрылась консультантка, Форт обречённо закатил глаза. Похоже, надолго он тут застрял. Лучшим бы было, конечно, дать Лекси одежду Кайли, но ему не хотелось, чтобы именно Лекси носила одежду именно Кайли. Он также не хотел, чтобы она поднималась на второй этаж, заходила в комнату его жены, ребёнка, в их общую с Кайли спальню…

Потому что там была его жизнь, с горечью и радостью, а здесь… Как будто открывалась возможность насладиться другой жизнью. И он невольно хватался за эту призрачную возможность, не думая о том, что всё напрасно. Ни один человек не способен подарить ему новую жизнь, ни один…

Наконец пришла та самая девушка, с которой он разговаривал в начале. За ней шли ещё две. Все они, что-то говоря ему, начали раскладывать перед ним вещи. Несмотря на его просьбу, принесли не столько неброской одежды, сколько броской. Хотя – кто поймёт этих женщин? – может быть, это и является для них чем-то простым.

Форт с сомнением поглядел на жёлтое платье с открытой спиной и довольно глубоким декольте. Но взгляд его задержался на этом платье из-за его цвета. Когда он в первый раз встретил Лекси, она была в жёлтом. Что-то подсказывало ему, что это её любимый цвет.

Он отложил платье в сторону. Потом пересмотрел всю остальную одежду и остановил выбор на элегантных тёмно-синих джинсах, бежевой расклешенной юбке, парой кофт самых разных цветов и фасонов и сером плаще с большими пуговицами цвета серебра.

– Этого хватит, – он указал на стопку отложенной им одежды. – У вас тут, кажется, и обувной отдел есть?

– Да, – радостно закивали все три девушки, и через пару секунд его провели в другой конец обширного магазина и стали представлять на рассмотрение множество пар самой разной обуви. Как бы ни пытался вспомнить, Форт и приблизительно не мог сказать, какого размера нога Лекси. Поэтому оставалось только положиться на своё чутьё.

Он выбрал изящные босоножки на высоченной платформе и не совсем женственные кеды. Просто он не знал, какую обувь предпочитает Лекси. Он её только босиком и видел.

Расплатившись за купленные вещи, Форт вышел из магазина.

Начал накрапывать мелкий дождь, поднимался промозглый ветер. Он накинул на голову капюшон и, ускорив шаг, направился к дому, который был уже близко.