Текст книги "Дорога к Зверю (СИ)"
Автор книги: Марина Дарман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– Поднимай давай, – скомандовала она князю, как самому высокому.
На плечи тот водрузил ее без проблем, а вот подняться на ноги на шаткой опоре для нее оказалось не так уж и просто.
– Акробатов бы сюда, – Нюра мечтательно вздохнула. – Я видела разок. Те еще кудесники.
– Придется обойтись жгутами, – хмыкнул Дарен и снова махнул.
Зависшие над котлом змейки метнули вверх, разворачиваясь на манер перил. С поддержкой дело пошло быстрее. Вскоре Веста уверенно стояла на плечах Игидара и, приподнявшись на цыпочки, тянулась к языку колокола.
– Ну же! Еще чуть-чуть! – подначила Нюра.
Ее голос произвел странное действие. Мигом потеряв уверенность, Веста птицей взмахнула руками и полетела вниз. Игидар поймал ее как раз в тот миг, когда раздалось тягучее и низкое «Бо-о-м. Бо-о-м».
В ту же шерстинку всадник, стоящий неподалеку, пришел в движение. Скульптура развернулась с оглушительным скрипом, точно давненько с ней этого не случалось. Путники прижали ладони к ушам, ожидая продолжения, но всадник замер, установившись лицом к стене.
– И все что ль? – Нюра со злостью пнула ни в чем не повинного коня. – А ворота? Ворота, почему закрыты?
Дарен напряженно о чем-то размышлял, поглядывая то на колокол, то на скульптуру. Лицо его выражало, что угодно, кроме озарения. Игидар, на всякий случай, толкнул ворота, убедился в их закрытости и тоже уставился на коня.
– Издевается. Теперь точно, – Веста, наконец, обулась, успокоилась после полета-падения и теперь решала: она злиться или просто устала. Второе перевешивало.
– Он подсказывает. Просто мы его не понимаем, – отозвался князь, не спеша отчаиваться.
– И ударит колокол. И развернется всадник. И укажет копье ищущему путь, – глухо произнес Дарен, повторяя давнее пророчество из книги Бытия, что так и не сумел разгадать.
– Копье указывает куда-то ввысь, – определила Нюра, – Летать-таки придется! Хотя?
Она разбежалась и с подскока запрыгнула на коня, приземлившись точно позади всадника. Ухватилась за его спину и приподнялась, намереваясь лезть дальше. В ту же шерстинку конь пришел в движение. Одним широким прыжком он перемахнул стену, стряхнул лишнюю всадницу и вернулся назад.
Спустя десять шерстинок ошалевшие путники один за другим присоединились к случайной исследовательнице.
– Кабы знала, что оно так, ни за что бы ни села, – выстукивая зубами, признала та, лишь рядом возникла Веста.
– Я знала. А все равно села, – отозвалась та, отряхивая одежду. – Кстати, где мы?
– О как, – рядом возник Игидар. – Сейчас Дарен будет. Он точно разберется в этой бесовщине. Чародей как-никак, – с гордостью закончил он. Не у всех есть сыновья самые настоящие чародеи!
– Занятно, – протянул Дарен, который сумел спрыгнуть раньше скидывания. – Вот, стало быть, чем Зверь гостей почует. Ничего-ничего. Прорвемся!
Глава 4
Коридора не было. Совсем. Обычно за дверью начинается коридор, в крайнем случае, горница. Здесь же, чертовщина, да и только. Никто из присутствующих не мог описать то, что видел, как ни старался.
– А может того? Назад? – Нюра старалась не шевелиться и только пальцы предательски подрагивали, словно бы от усталости. А вроде, было бы с чего?!
– Подшутил Зверь. Не иначе, – мрачный Игидар покрепче сжал заготовленный меч. – Небось он тут сроду не бывает. Приманка для простачков вроде нас.
Веста тихонечко вздохнула и развернулась к выходу. А счастье казалось таким близким?! Впрочем, чего это она? Она в царстве Зверя давненько обитает, пора бы и привыкнуть, что тут все не так, как выглядит. Следом за ней развернулись и князь с лютой.
– Эй-ей! Вы куда? – Дарен не сразу заметил побег, зато тут же всполошился. – Мы столько шли! Какое назад? Только вперед!
– Куда вперед? Там же нет ничего, – Нюра поежилась, разглядывая сменяющие друг друга картинки. Дом? Поляна? Улица? Темный лес? Не понять!
– Есть. Это и есть дом Зверя, – Дарен усмехнулся, без тени тревоги разглядывая очередную смену действительности. – А вы думали, он вас тут с пирогами встретит и парным молоком? Уж как умеет, так и привечает. Некуда отступать-то. Теперь или пройдем, или завязнем навечно.
– Хозяин-то любезный покажется или в слепую идти придется? – Игидар с любопытством изучал проявившийся домик с четырьмя окнами, по одному на каждой стороне, резными ставенками, и перекошенной дверью. Где-то они уже его видели.
– А дом-то… дом-то тот самый, – Нюра тоже его узнала. – А Гунька там есть? Али дразнится только?
– Удостоиться личной встречи со Зверем – сомнительная привилегия, – отвечать Дарен решил по порядку. – Мало кому удается ее пережить. – Веста подняла на сына испуганный взгляд. Когда-то она уже удостоилась подобной чести. С тех пор тут и прозябала. – А дом скорее отражение вашей памяти. Все здесь – наша память. Сражаться с самим собой – вот то, что по-настоящему трудно. Победить свои страхи, куда сложнее, чем встретить Зверя.
Игидар сосредоточенно кивнул и шагнул к дому, чье изображение начало таять. Один шаг и дом возникает перед ним явственней некуда, будто и не было долгого пути. Словно бы время повернуло вспять.
– Чего-то мне не охота туда заходить, – Нюра передернула плечами, прогоняя мурашки. Приветливость Гуньки она помнила, как и то, что не все гостей ей по нутру. – Может, ну его? Пройдем мимо! Там же дальше много чего есть.
– Нельзя тут мимо, – отозвался мрачный князь. – Это я уже усвоил. Тут нельзя обмануть и схитрить. Только честно выдержать испытание. Иначе не работает.
В дом он вошел первым. Нюра послала Дарену тоскливый взгляд и отправилась следом. Нельзя, так нельзя. Играть по правилам даже проще.
Внутри дом совсем не изменился, словно они только что вошли в него из леса и впервые видят развалюху. Разве что Гунька?! Она сидела на печи. Рыжие волосы истлели, пустые глазницы слепо таращились в темноту. Ошметки одежды лоскутами свисали с худого тела. Сквозь рванину просвечивали кости и мышцы. Вонь обволакивала сразу у порога и не выпускала из цепких объятий.
– А тогда не пахло вовсе, – Нюра уткнулась носом в рукав, и все равно старалась дышать через рот. – Чего же так воняет? – Знакомая обстановка действовала успокаивающе, даже мертвец не пугал.
– Светлее было, – Игидар морщил длинный нос, но прятаться в рукав даже не пытался. – А Гунька не сидела, а лежала.
Мертвец ощерил пустой рот, легко спрыгнул с печи и двинулся к гостям. Походка вышла вихляющая, да и голова моталась так, будто вот-вот оторвется.
– А руны-то, руны не текут больше, – шепнула Нюра, задирая рукав князя. – Крови нет. Платить дань нечем.
Страх вернулся к ней с новой силой, змейкой охватывая горло. Дыхание стало хриплым и натужным.
– А зачем нам дань? – подозрительно ласково отозвался князь. – Мы уже прошли. А раз так, то и платить не за что.
Меч со свистом рассек воздух, отбрасывая голову в темноту. Обезглавленное тело сделало еще два шага и рухнуло. От шеи тянулся дымок, принимающий очертания новой головы.
– Беспокойник. Точно беспокойник, – пискнула Нюра, прижимаясь спиной к бревенчатой стене.
– Слабенький какой, – отозвался Дарен, входя в избу, и скомандовал, открывая походную котомку: – Руби его мелко-мелко. Пока восстановится, я что-нибудь придумаю.
Игидар молча подскочил к мертвецу и также молча рубанул поперек туловища. Нюра отвернулась и уставилась на Дарена, который неторопливо перебирал готовые снадобья.
– Не будет нашей Гуньки, да? – жалобно протянула лютая. – Как же так? А я надеялась еще свидеться.
В ответ крохотный домик сотрясся от хохота, такого знакомого, что Нюра завертелась на месте, ища привратницу. Рядом таращила глаза Веста, которая старалась даже не дышать, на всякий случай. Дарен наконец нашел правильный пузырек и щедро плеснул из него на изрубленные останки. Вонь сменилась запахом горелого мяса.
– Гадость какая, – Веста поспешно зажала рот ладонью.
– Нет здесь твоей Гуньки. – Дарен следил за тем, как останки сменяются золой. Лицо у него было спокойное, хотя дышал он через приоткрытый рот мелко и часто. – Морок один. И тот страхом питается.
– Вот и хорошо. Гунька хорошая, – повеселела Нюра. – Гуньку мне жаль. А это чудовище нет.
Вместе с мертвецом исчезал и дом. Казалось невидимый хозяин разбирает его сверху вниз. Стоило исчезнуть крыше, как стены начали уменьшаться бревнышко за бревнышком. Не прошло и двадцати шерстинок, как он исчез вовсе, сменившись лесным буреломом.
– Вот так чудеса, – Игидар не стал прятать меч в ножны. Он напряженно всматривался в возникший пейзаж, хищно раздувая ноздри: – Я знаю этот лес, – наконец произнес он.
– Это мой лес, – едва слышно отозвалась Веста и зябко передернула плечами, заново ощутив пронизывающий холод.
– Нет. Это наш лес! – отозвал князь и отправился следом за Дареном и Нюрой, которые переглянулись, решительно кивнули друг другу и пошли вперед.
* * *
Лес приветствовал гостей злобным шепотом. Казалось, он исходит прямо от веток, что тянутся со всех сторон.
– Он снова мне не рад, – Веста ловко уворачивалась от хлещущих веток, а смотрела так мрачно, что будь в ее руке топор, не раздумывая пустила бы в ход.
– Мы тоже ему не рады. Но раз смирились мы, смирится и он, – Игидар использовал меч вместо щита, ускользая от вездесущих деревьев.
– Они ползут или мне кажется? – Нюра специально остановилась, и до рези в глазах всмотрелась в ствол ближайшего дерева. – Точно ползут! Веста, тогда они тоже ползали?
– Тогда я едва ползала. А лес был обычным. Но мне и его хватило.
– За что же нас в этот раз так приложили?! – всматриваться в деревья Нюра стала еще пристальнее, не из страха – из любопытства. Надо же разобраться, где у них ноги. Корни вроде обычные: из земли выходят. – А может это земля движется, и деревья не при чем?
– Это владения Зверя. Тут все причем, – хмыкнул идущий чуть впереди Дарен. – Но что лесу от нас нужно я тоже понять не могу.
– Может он питается душами заблудших глупцов? – этот вариант казался Игидару наиболее вероятным.
– Брр, – Нюру передернуло. – Скорее просто не хочет выпускать. А питается не душами, а страхами.
– Как они могут питаться? У них и ртов нет? – Веста подошла к ближайшему стволу и силой ткнула в него. Тот с чавканьем втянул руки и довольно курлыкнул, когда жертва заорала дурниной.
Меч Игидара тут же отправился следом за рукой медоедки. Дерево обиженно хрюкнуло и выпустило добычу. Рука слегла опухла и зудела, но выглядела невредимой. Нюра отодвинулась, как можно дальше от всех деревьев, и стала тщательнее огибать вертлявые ветки.
– А хозяин у этих неправильных деревьев есть? – спросила она неожиданно. – В лесу всегда есть хозяин. Если с ним договориться, то они отстанут. Должны отстать.
– Нет тут хозяина. Это я первым делом проверил, – Игидар кивнул на нетронутые гостинцы, оставленные на корявом заросшем мхом пне.
– А зверье он не трогает, – тихо заметила Веста и указала на мелкого серого зверька, скрывающегося в ветках дерева. То не только не пыталось его съесть, но поглаживало листьями, как мать малыша.
– Тогда может и нас не тронет?
Прежде чем Нюра сообразила, о чем идет речь, Игидар расстегнул кафтан. Путники рассредоточились у кустов, развернувшись спинами друг к другу. Вещи они складывали в нательные котомки, которые предусмотрительно крепили к спинам свободно держащимися лямками. Спустя двадцать шерстинок преображение было окончено. Котомки плотно держались на новоявленных зверях, которые задумчиво вглядывались в лес.
Деревья изумленно зашелестели с удвоенной силой, но нападать перестали. Ветки мягко поглаживали то варана, но волчицу, но больше других их внимания удостоился крупный белый медведь, величаво выступающий впереди разномастной стаи.
Медведь оказался крупнее бурой медведицы, а пах вовсе типичным вараном. Вел он себя так, будто ничего необычного не происходит, и его облик совершенно нормален. Лишь оскаленные зубы выдавали, что излишнее внимание его раздражает.
Стремясь поскорее избавиться от медвежьей шкуры, он помчался сквозь лес. Стая кинулась вдогонку. Лес охотно подчинился спешащему вожаку и раздвинул деревья. Через половину клока интенсивного бега темнота начала отступать. Деревья встречались все реже, сменяясь манящей вдали сочной полянкой. Стая ускорилась, стремясь вырваться из морока.
Шажок, один, другой, лес сменился полянкой. Белый медведь выдохнул через нос, праздную победу, поднял морду к ясному солнцу и… кубарем покатился в воду. За ним, не успев остановиться, скатилась и вся стая. Лес сменился рекой с бурным течением. Той рекой, что еще недавно преградила путь к отступлению Дарена.
* * *
Мощное течение неуклонно затягивало в стремнину. Волны захлестывали с головой. Небольшая с виду речушка возомнила себя морем и стремилась отомстить за легкомыслие. Волчица перестала грести, положившись на волю Зверю. Невдалеке покорно замер белый медведь и бурая медведица. Лишь огромный варан продолжал барахтаться, споря с стихией.
Приближение водоворота вновь ускорилось. Тугая спираль воды раскрутилась быстрее, точно предчувствуя приближение жертв. Гул усилился. Рев стоял такой, что даже окликни кто, услышать невозможно. Волчица закрыла глаза, остро сожалея, что не может заткнуть уши. Кружение подсказало, что водоворот достигнут.
Четыре мелкие точки цепочкой влились в опасную воронку. Головы тех, кто бросил вызов стихии, то понимались над водой, то пропадали снова. Река играла пловцами как мячиками, до тех пор, пока те не достигли водоворота, который резко ускорялся с каждой новой жертвой, словно стремясь расправиться как можно быстрее. Ниже и ниже. Каких-то десяток шерстинок и точки, одна за другой, скрылись в самом центре воронки.
Стоило им исчезнуть, как кручение начало стихать. Волны сменились мелкой рябью, мутная вода – прозрачной, словно ее пропустили через гигантское сито. Водовороты пропали, точно и не было. Осталось лишь удивляться столь резкой переменчивости стихии.
* * *
Когда Нюра открыла глаза, Дарен уже сидел и задумчиво смотрел в потолок. Потолок? Волчица резко поднялась и задрала голову. Водоворот не пропал. Вовсе нет. Просто переместился вверх. Водная гладь текла над головами с прежней невозмутимостью. Гости, очутившиеся под ней, ее вовсе не интересовали. Волчица дернула мордой, кое-как отряхнулась и зажмурилась. Через миг на ее месте сидела обнаженная женщина с белыми растрепанными волосами, прилипшими к спине. Одеваться Нюра научилась с такой скоростью, что бывалые воины и те позавидуют. Когда Дарен обернулся, а Игидар открыл глаза, она успела даже заплести тугие косы и перебрать промокшие вещи. Варан уковылял в сторонку, совершать тот же ритуал, а лютая подсела к чародею.
– Чего-то я не понимаю. Мы утопли, али нет?
Дарен молча мотнул головой, задумчиво оглядывая горницу, где они оказались. Ни кроватей, ни стульев нет. Окон тоже. Зато входа сразу четыре и все без дверей. То ли в дом они еще не вошли, то ли Зверю подобные излишества ни к чему.
– Это вотчина Зверя, – отозвался он глухо. – Нас признали достойными входа.
– Правда? – Нюра вскочила и пробежалась по горнице. – Ой, мамочки, я увижу Зверя! – она прислонилась к стенке и с трудом удержалась на ногах.
– Не хотелось бы, – одетый Игидар, склонился над зевающей Вестой. Бурая медведица казалась мирно спящей, кабы не мокрая шерсть. – После такого приветствия, явление хозяина мы может и не пережить.
– А я надеялась узнать, как он выглядит.
– У Зверя много обличий и ни одного настоящего. Не уверен, что он сам знает свой истинный облик, – ответил, поднявшийся, Дарен.
– Откуда знаешь? – Нюра настороженно вглядывалась в любимого, точно подозревая в подмене. И то верно, раз у Зверя много обликов, под каждого из маленькой группки он замаскироваться тоже способен.
– Это так… предположение… – туманно отозвался Дарен, выглядывая поочередно во все входы.
В коридорах царила темнота и даже факелы на стенах не смогли разогнать ее. Нюра с любопытством высунулась следом и разочарованно пожала плечами.
– Все одинаковые. Как он в них ориентируется?
– Ему не нужно в них ориентироваться. Это нужно его гостям.
– Опять загадки, – лютая презрительно поморщилась. – И что нам в хате не сиделось. Хорошая была. И к царству Зверя, уверенна, можно привыкнуть.
– Нельзя, – тихо, но решительно возразила Веста. Она успела сменить облик, одеться и теперь перевязывала лентой толстую косу. – Вначале я тоже так думала. А потом поняла. Нельзя!
Она поднялась и прошлась по горнице, выглядывая в проходы. Более остальных привыкшая к диковинкам Белограда, она не высказывала ни удивления, ни брезгливости. Лишь сосредоточенно вглядывалась в тусклый коридоры и усиленно о чем-то размышляла.
– Мне этот коридор нравится, – определилась она наконец, указав тот, что обращен на юг.
– Нет этот, – кивнул Дарен, указывая на запад.
– А мне не нравится ни один! – Нюра скрестила руки на груди, с недоверием поглядывая на всех поочередно.
– А нам и недолжны они нравиться, – Игидар методично обходил выходы, не останавливаясь нигде подолгу. – Мы тут случайный гости. В отличие от них, – меланхолично заметил он и неожиданно предложил: – Разделимся?
Нюрино «нет» потонуло в единодушном согласии.
– Белены объелись? – рявкнула она, посверкивая глазами так, что пара факелов стыдливо погасли. – Нельзя разделяться!
– Да не пойдем мы далеко. Шагов двадцать-тридцать и назад, – Веста выглядела на удивление спокойной, словно точно знала куда идти и зачем. – Зато проверим все сразу. Туточки и встретимся.
Нюра сердито зыркнула и, громко топая, развернулась на восток. Игидар усмехнулся и повернул к северу. Горница мгновенно опустела. Стоило свернуть в коридор последнему гостю, как в центральной горнице погасли факелы, а в проходах слаженно опустились сверху прочные решетки, невидимые ранее. Путь назад исчез, точно и не было. Лишь бывшие попутчики, растворившиеся в темноте коридоров, упрямо шли вперед.
* * *
Нюра продолжала топать изо всех сил, когда позади раздался грохот. Она метнулась к выходу и уперлась в гладко вытесанную решетку. Деревянные брусья были отполированы до блеска и держались до того прочно, что даже не дрогнули, когда лютая их хорошенько пнула.
– Говорила же! Говорила! – прошипела она, еще разок треснула по подлой преграде и заорала: – Эй, выпустите меня! – коли Игидар не успел уйти, перерубит. Или Дарен спасет при помощи чародейской котомки. – Помогите! Эй! – повторила она и закашлялась. Ответило ей только эхо.
Тряска решетки тоже ни к чему не привела. Оставалось признать: выход отсюда только один. Лютая повернулась и пошла искать.
* * *
Игидар мгновенно обернулся и вытащил меч, когда бабахнуло. Решетка его не порадовала, но и не испугала. Он с задумчивым видом подошел к ней, дернул, проверяя крепость. Убрал меч в ножны и деловито пошел в ту сторону, с которой пришел. Вид у него был сосредоточенный, но спокойный. Раз пришел сюда и выжил, то и обратно вернется и выживет. Гунька их тоже стращала как могла, а все одно выпустила. Стало быть, и этот хозяин побалует, да отстанет. Все они тут такие.
* * *
Веста не стала оборачиваться, продолжая идти к цели. Внутри у нее словно раскачивался невидимый маятник, что торопил и уговаривал не останавливаться. Грохот она посчитала не значительным и не стоящим внимания. Только шаг ускорила, торопясь успеть неизвестно куда. Показалось или вдали мелькнула знакомая высокая фигура, укутанная в накидку с головы до пят?
* * *
Дарен дождался, когда Веста скрылась в проходе и свернул в единственный пустой коридор. Прошел шагов пять и замер, чутко вслушиваясь в тишину, потом провел рукой, сжатой в кулак, сверху вниз. Тотчас в шаге от него опустилась решетка. Он с усмешкой кивнул, махнул в пустоту и пошел вперед, весело насвистывая, точно вернулся домой после долгого отсутствия.
Глава 5
Веста спешила. Кто бы только ответил куда и зачем? Однако, ощущение, что сейчас решается ее судьба не оставляло. Она перешла на бег, спеша успеть. Шаги гулко отдавались в полутемном коридоре. Тени растянулись, точно и не ее вовсе.
Веста не останавливалась. Камни врезались в подошву тонких чеботов. Узкие стены больно цепляли выставленные локти. И все же она бежала.
Ниша в стене возникла словно из ниоткуда. Только что не было и вот туточки. Проем выглядел подозрительно светлым в темноте коридора. Казалось в нем зажгли тысячу свечей разом.
Веста глубоко вздохнула, закрыла глаза и вошла внутрь ниши. Страха не было, лишь понимание, что все идет так, как и должно.
Сперва ничего не происходило. Лишь яркий свет слепил даже сквозь веки. Чуть позже начало качать. Испугавшись обвала, она на миг приоткрыла глаза, и тут же зажмурилась от боли.
К качке добавилось кручение. Ее мотало по кругу и из стороны в сторону. И чем сильнее, тем быстрее гас свет.
Она открыла глаза, когда болтанка стихла. Свет погас окончательно, сменившись полутьмой коридора. Веста осторожно выбралась из ниши и посмотрела на себя. Вроде все тоже, а дышится свободнее, а радость захлестывает, грозя перелиться через край.
– Спасибо, – шепнула она невидимому хозяину замка и пошла дальше, не ведая, что в соседних коридорах, схожие ощущения испытывают остальные участники похода.
* * *
Дарен никак не мог определиться с тем, что чувствует. На нишу, из которой он вывалился, смотрел так, словно меньше всего ожидал ее увидеть. В отличие от остальных он знал, что это значит. Знал и не мог поверить.
Сила бурлила, разрывая на части, а эмоции раздували. Он не успел привыкнуть к их существованию, а тут такое. И все же больше всего его поразил сам факт приглашения от Зверя. Невидимый хозяин редко кого удостаивал подобной чести, тем более среди таких как он, Дарен.
Все еще не веря, осторожно пошел дальше. Ощущение контроля над происходящим исчезло, уступив место предвкушению. Если уж Зверь взялся удивлять, то не выпустит, пока не наиграется.
Коридор сменился древним капищем, что уже не сыскать ни в одном из миров. Дарен благоговейно прикоснулся к фигуре Зверя и прислушался к силе. Бурление сменилось умиротворением и восторженностью. Он замер, прикрыв глаза. Прикоснуться к древней святыне, тоже позволялось не каждому.
Наслаждение торжественным моментом грубо прервали. Шаги раздавались из коридора, что примыкал к святилищу Зверя с противоположной стороны. Чародей с раздражением обернулся. К нему приближалась взбудораженная Нюра. Она шла с таким видом, точно не могла решить, чего больше боится: этого места, идола или самого Дарена.
– Это ты? Это, правда, ты? – тихо спросила она надтреснутым голосом.
– А если не я? – Дарен проказливо улыбнулся, и она расслабилась.
– Точно ты. Ты никогда не отвечаешь прямо, – пояснила она. – Скажи, что это было?
– Я боюсь предполагать. Зверь не любит, когда за него решают, – осторожно отозвался чародей и, не удержавшись, намекнул: – Ушедшим он обычно таким способом дарит новое тело. Ведь без тела они не могут вернуться в срединный мир.
Лютая поверила сразу, вспомнив загадочную нишу и ощущение обновления и легкости после нее. Интересовало ее другое:
– Ты так много знаешь о Звере. Откуда?
Дарен отвел взгляд. Он до того внимательно смотрел на идола, словно ожидал ответа от него. Тот не подвел. Из-под капюшона коротко мигнул свет, и чародей, мысленно поблагодарив за разрешение, ответил:
– Я оракул Зверя. Один из двенадцати. Его глаза и уши в других мирах. Все мы владеем силой. Все мы получаем разные задания. У каждого из нас нет сердца. Сердце – это то, что связывает детей Зверя со срединным миром. Единственным миром, в котором ни один из нас не может находиться долго.
– Ты поэтому искал сердце? Мое подошло? – странно, но возможность Дарена вернуться вместе с ней – единственное, что по-настоящему ее волновало. Даже известие о загадочном Оракуле не произвело особого впечатления.
– Все мы ищем сердце. Найти ту, что согласиться его подарить, большая удача. Подарок должен идти из его глубины и быть добровольным. Не так-то просто найти ту, что полюбит тебя искренне и чисто.
Нюра зарделась. До сих пор никто не произносил ее сокровенную тайну вот так просто. Еще неожиданней стало то, что Дарен взял ее за руки и потянул к идолу.
– Знаешь, есть давнее поверье, – тихо начал он, – говорят в местах истинной силы, сам Зверь способен соединить влюбленных, если поверит в их чувства.
– А если не поверит?
– Значит, нет никаких чувств. Его обмануть невозможно. Он видит суть. Пару, которую соединит Зверь, раньше называли нареченной. Хочешь быть моей нареченной?
– А ты? – вместо ответа спросила Нюра. С ней все понятно, а вот с ним?!
– А я давно только об этом и мечтаю. Это вторая из причин, почему я начал искать сердце. Раньше я мечтал подарить срединный мир маме и жить с семьей. А потом понял, что хочу создать свою семью.
Нюра растерянно смотрела в ответ. Признание застало ее врасплох. Дарен, не размыкая ладоней, подвел ее вплотную к идолу и положил на книгу в одной из его рук их сцепленные ладони. Лютая ждала сияния, тепла, грохота – хоть чего-нибудь, но вместо этого на их руках проступила тонкая вязь рун, чем-то похожая на ту, что она видела у Игидара.
– И все? – она почувствовала, что вместо обещанного пряника, ей только что подсунули его крошки.
– Остальное будет, когда выберемся! – пообещал сияющий Дарен. Ему хватило и этого обряда, но вид у новоиспеченной нареченной был до того разочарованный, что промолчать он не смог.
– Попробуем?
Вопрос зала пару врасплох. Они обернулись. Чуть поодаль стояли Игидар с Вестой и заинтригованно наблюдали за происходящим. Медоедка решительно тряхнула головой:
– Ни за что! Я в этом жульничестве не учувствую. Лучше привычный обряд, когда выйдем. Ах да! Поздравляю сынок! Поздравляю дочка! – Она сердечно обняла обоих и тут же деловито спросила: – Раз уж праздник переносится, куда дальше?
Дарен молча указал на незамеченную остальными дверцу. Пары напоследок приложились ладонями к идолу и направились к ней.
Ход привел их в горницу, которую Игидар обозначил как тронную. Вот только хозяина в ней не оказалось.
– Нас не ждут? – тихонько спросила Нюра под кивки Весты.
Стоило ей умолкнуть, как полумрак сменился ярким светом.
– Ждут, – хмыкнул Дарен, не отводя взгляда от скромного кипенно белого трона.
* * *
Зверь соткался из воздуха. По крайней мере, так показалось Нюре. Облик мужской фигуры в накидке с капюшоном возник посреди пещеры до того неожиданно, что все торопливо отступили. Первым очнулся Дарен и присел на одно колено, склоняя голову. Следом жест повторил Игидар. Веста и Нюра остались стоять, не зная как реагировать. Прошлая встреча медоедке не принесла ничего хорошего, и она заранее боялась этой.
– Я рад видеть оракула в своем чертоге. Самого талантливого из всех двенадцати, – очень низкий голос Зверя раскатисто грассировал по пещере.
«Где оракул?», – вертелось на языке у Весты, но Дарен молчал, и взлезать она не рискнула.
– Я провалил задание, мессир, – покаянно произнес чародей, не поднимаясь с колена. – Я слишком поздно понял, что неверно истолковал его.
– Ты справился с ним лучше всех. Гораздо лучше, чем я ожидал, – отозвался Зверь, и Нюре показалось, что тот улыбается. Дарен поднял голову, но спрашивать ничего не стал. Он прожигал Зверя взглядом и молчал. Тот же, выдержав паузу, продолжил: – Ты подарил жителям из нижнего мира проход в срединный. Это лучший результат. Он отлично согласуется с моими планами.
Дарен лихорадочно перебирал в памяти все, что произошло незадолго до его исчезновения из двух миров разом.
– Я уничтожил Таяну прежде, чем она проболталась, – признался он. – Я очень тщательно зачистил следы своих переходов.
– Ты в этом твердо уверен? – коварно отозвался Зверь.
Дарен, свесил голову, глотая: «Нетвердо». Зверю хватило и этого. Мысли оракулов он умел видеть как свои.
– Все к лучшему, – пророкотал он. – Мои позиции лишь укрепились. За верную службу. За честно добытое сердце. Я дарую тебе возможность жить в срединном мире. Как и обычно ты получишь задание, цель которого поймешь на месте. Не подведи меня.
Дарен не шелохнулся, а Зверь продолжил, обращаясь к его спутникам:
– Вам я дарую новую жизнь за верность, память и помощь в беде. Потому что легко оставаться верным в мире. Гораздо сложнее не сбросить друга в пропасть и протянуть руку помощи, когда между вашими мирами лежит мост.
Он величаво взмахнул рукой и в пещере возник темный провал, ведущий куда-то извне. Идти в него категорически не хотелось, но Дарен поднялся с колена и уверенно подошел к темноте.
– Ступайте! – велел Зверь и добавил на прощанье: – Идите вперед. Не останавливайтесь. Не оборачивайтесь.
Нюра, которая почти полностью скрылась во тьме, тут же обернулась. Зверь скинул капюшон и хитро улыбался, глядя им вслед. Облик его непрерывно менялся.
– Я приведу вас в очень интересное местечко, – коварно усмехнулся Зверь. Рокочущий голос очень дико смотрелся с женским, почти детским личиком.
Нюра успела разглядеть Игидара, и Судимира, и собственную мать с отцом, прежде чем, Дарен оттащил ее вглубь прохода.
– Тебе что велели? Не оборачиваться! А ты? Хочешь хлебнуть гнева Зверя?
– А он? Он? А я… как же так… я и не поняла ничего…
– А что тут понимать?! – отозвался Игидар, который тоже не удержался от хулиганства. – Нет у него своего облика. Он – есть все мы и ничего одновременно. Он и есть все сущее, только и всего.
– Очень понятно, – хмыкнула Веста, радуясь, что «удержалась». Вид всего сущего сразу она, пожалуй, не пережила бы.
Нюра молча стиснула руку Дарена. Чувствовала она себя хуже некуда, да и происходящее пугало. Темнота, решив, что ее одной недостаточно, разразилась стоном, плачем, визгом и воплями разом. Казалось, у нее есть невидимые руки, что мешают путникам идти и пытаются задержать.
Веста схватилась за Игидара. Дышала она мелко и часто, руки и ноги подрагивали.
– Они нас сожрут? – спросила она шепотом.
– Нет, – отозвался Дарен. – Если выполним наказ Зверя. Не оборачиваться. Не останавливаться. Идти.
И они пошли, надеясь только на защиту того, кто обещал подарить жизнь. Раз обещал, значит, выпустит?
* * *
Темнота отступала понемногу, по капле. Она еще цеплялась за идущих вперед. Еще надеялась победить, но шорохи звучали все тише, скрипы – все реже, а хохот и плач доносились словно из глубокого колодца. Очертания стен виднелись все четче. Проступил и неровный земляной пол. Группа переселенцев приободрилась и даже зашагала шибче.
– Отступает бесовский морок, – голос Нюры прозвучал до того весело, словно она же вышла на солнечную поляну.
– Тиши ты, – одернул Дарен. – Услышат и вернутся. Они еще здесь.
Его голос звучал устало и безжизненно, словно ему этот переход дался сложнее остальных. Тьма тянула колдовскую силу и давила не хуже могильного камня. А вроде ж во тьме вырос. Но нет, после замка Зверя, Луноград отрекся от своего воспитанника. Колдовскую силу не забрал, но власть урезал. И те существа, что раньше откликались на зов и признавали главным, теперь требовали доказать силу и право вызова. Хорошо ли это? Он пока не определился. Одно знал точно. Однажды его дитя унаследует колдовской дар, и бояться его будут ничуть не меньше, чем отца. А может и больше. Впрочем, силу шаманов тоже признали не сразу.
