Текст книги "Дорога к Зверю (СИ)"
Автор книги: Марина Дарман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
Глава 2
Гора Огневейра, больше известная как гора трех огней виднелась издалека. Правда, на гору походила лишь условно. Со стороны казалось, что некто воздвиг величественный замок и зачем-то придал ему облик горы. Если постараться, даже окна разглядеть можно.
– А у Зверя есть чувство юмора, – хмыкнула Нюра, жалея, что не умеет, как следует рисовать. На словах подобное не опишешь, да и не поверит никто.
– И деньги, – цинично добавил Игидар. – Содержание целого города обойдется дешевле, чем это строительство. Но впечатляет да.
– К вечеру будем, – Веста всматривалась вдаль, прикидывая расстояние.
– Я бы не был так уверен, – буркнул Дарен, но пояснять причину скепсиса отказался.
– Чего это? – вскинулась Нюра, – вон даже снег прекратился. Дорожку выстелил.
– Скорее уж спрятал и отполировал.
Снега намело по колено. Будто этого мало, он сменился мокрым крошевом. Дорогу укрыла бело-серая грязь, превратившаяся в наст, стоило температуре вновь понизиться. Шаг за шагом ломалась колкая кромка льда, разлетающаяся с сочным хрустом. Шествие замедлилось. Идти приходилось след в след, а говорить, перекрикиваясь.
– А мы не одни тут? – Веста замерла, ломая строй.
С другой стороны горы тянулась длинная цепочка паломников. И все бы ничего, но с той стороны снега нет. Совсем. Складывалось ощущение, что гору надвое разделял невидимый забор. Вот только зачем?
Цепочка путешественников на той стороне тоже остановилась, вглядываясь вдаль.
– Они нас тоже видят, – заметил Игидар, который никак не мог определить, что его так настораживает в пришедших с другой стороны. Облик обычный, одежда тоже. И все же они другие. Зато Дарен вычислил сразу:
– Тень, – подсказал он. Не так давно и он имел такую же.
– Ой, а уж думала, показалось. На зрение грешила-то. Ты же… у тебя же… – мысль, что Дарен может быть таким же, как те, показалась дикой и неправильной.
– Я тоже жил на той стороне, – не стал отпираться он. – До того, как…
– Там очень плохо? – раскаяние до сих пор мучило Весту. И вроде сын рядом, и здоров, и пригож, и чародей сильный, да пройти этот длинный путь ему пришлось одному. Без ее помощи и поддержки.
– Как везде, – Дарен пожал плечами, не уловив подоплеку вопроса. – Жить можно. И наставник у меня был хоть куда.
– Наставник, – эхом отозвался Веста, покрепче обхватывая себя руками.
Она шла, понурившись и не глядя на остальных. Игидар безошибочно угадал изменившееся настроение и пропустил ее вперед.
– Кланы не приняли бы его. Даже будучи взрослым, он не сумел бы от них отбиться. А ход в Белоград вештице заказан. Куда сумела, туда и принесла. Даже встречу со Зверем выторговала.
Веста обернулась, скользнув недоверчивым взглядом, ничего не сказала, но зашагала быстрее и бойчее.
Дальше они шли молча, а развлекались разглядыванием идущих на той стороне горы. Дарен выискивал знакомые лица, Нюра просто глазела. Путники, как путники. Кроме тени и не отличаются ничем. А волшбу глазом не увидишь.
У самого подножия горы к вершине вели две схожие тропки, что вились змейками. Невидимая граница точно делила свет и тьму, холод и жар. С этой стороны ослеплял снег и яркий день, с той – царил сумрак и духота. Стоящие на той стороне путники, то и дело утирали лоб тыльной стороной руки. Из-под расстегнутых рубах виднелись загорелые тела.
– А загар-то откуда? – Нюра открыто разглядывала чародеев из нижнего мира. – Солнца-то нет.
Дарен с недоумением вытаращился на стоящих по ту сторону. Вытянул ладонь из теплого длинного рукава и задумчиво посмотрел на нее. Кожа ощутимо посветлела. Он не стал светлокожим, но шоколадный оттенок сошел на нет, сменившись ореховым. Точь-в-точь как у Игидара.
– Действие сумрака? – неуверенно предположил он.
Раньше ему в голову не приходило, что он может выглядеть по-другому. Оно и понятно. С чем сравнивать, если он с рождения жил в Лунограде?!
– Поднимаемся, что ль? – Игидар подтолкнул вперед Весту и пошел следом.
Нюра с Дареном поспешили следом, выстроившись по тому же принципу. Ночевать у подножия горы не хотелось никому. А до верха еще идти и идти. Группка на той стороне переглянулась и ступила на свою тропу.
Путь оказался трудным, но вполне проходимым. Пройдя несколько шагов, они обзавелись прочными палками из деревьев, растущих на склоне. Идти стало легче. Дорожка располагалась с уклоном, но петляла так часто, словно тот, кто протоптал ее, был мертвецки пьян. Многие искатели выхода в срединный мир плотно утрамбовали тропу, кабы ни недавние снег, подъем и вовсе прошел бы незамеченным.
Сейчас же прежде, чем шагнуть, требовалось глубоко воткнуть палку в снег, крепко уцепиться и лишь после этого идти дальше. Путники быстро взопрели. Рубахи прилипли к разгоряченным телам. Из рта вырывались облачка пара.
– Это труднее, чем казалось, – пропыхтела Нюра.
Более говорливая и открытая, чем Веста, она не стеснялась стенать о тяготах. Правда, сочувствия не искала. Жаловалась больше от скуки и всегда удивлялась, когда Дарен устремлялся на помощь.
– Привал? – Веста покладисто остановилась. Она, как и раньше, предпочла отдать бразды правления другому и охотно подчинилась бы приказу.
– Еще чего! – привыкший к походам ящер и не подумал остановиться, мягко подталкивая медоедку. – А вдруг снег заново пойдет. Лучше встретить его на вершине, чем тут.
– Ох, – Нюра вытаращилась и замахала руками, рискуя сверзиться. Кабы не поддержка Дарена, уже летела бы. – Чаво удумали-то? Я ж того… этого… и не думала, в общем.
– Идем дальше, – перевел усмехнувшийся Дарен.
К половине видимого пути маленькая экспедиция приноровилась и к насту, и к накату. Шествие ускорилось, но стало яростнее. Злее. Близость конца пути манила с непреодолимой силой. Еще немного. Еще чуть-чуть. Шаги убыстрялись. Палки втыкались не так тщательно, как вначале пути.
И даже осторожная Веста заразилась чужим азартом. Еще немного. Еще чуть-чуть. Она до того расшалилась, что палку больше несла, нежели укреплялась ею при подъеме. Мелкая и легкая, она свободнее остальных скользила по снегу. Оттого все убыстрялась и убыстрялась, пока палка не провалилась в пустоту.
Дорога исчезла в одну шерстинку. Снег, скрывающий провал, с тихим шуршанием стек вниз. Остановиться медоедка не успела. Она и сама не поняла, как заскользила вместе со снегом и куда исчезла опора. Только что была. Точно была!
– Иги, – взвизгнула она, исчезая в провале.
Тот махнул рукой, но ухватить не успел.
Поредевшая компания остановилась на внезапно появившемся склоне. Они растерянно смотрели то вниз, в черноту провала, то на соседнюю тропу. Путь выходцев нижнего мира отличался большей крутостью. По нему шли, расставив руки в стороны для лучшего баланса, и все равно то один, то другой соскальзывал назад. И хорошо если на пару шагов. Некоторые кубарем катились вниз. Те, кто уцелел, никогда не останавливались. Даже сочувственными взглядами провожали не всегда. Нижнемирцы сосредоточенно продвигались вперед и игнорировали неудачников.
– Она… жива? – Нюра не сразу подобрала слова. Вопрос звучал странно по отношению к той, что давно прибывает в небесном царстве. С другой стороны, она тоже здесь и определенно живее многих.
– Не спустимся – не узнаем, – Игидар с мрачным видом изучал провал. Темно настолько, что светить щепой бесполезно.
– Как спускаться будем?
Дарен сошел с тропы и закружил хищной птицей, ища подходящие камни. Зелье света в котомке есть, но одного его для спасения точно не хватит. Пока думать будут, глядишь и снег успеет вытопиться и закипеть.
– Подсвети. Потом решим.
Вариант: нет свекрови – нет проблем, – Нюра даже не рассматривала. Будущая родственница оказалась такой малахольной, что кажется сама побаивалась бойкую суженную сына. Пусть и храбрилась изо всех сил.
Выплеснутое в провал зелье обернулось ярким светом, словно из земли полыхнуло пламя. Хорошо, бесы не показались. Но вышло до того убедительно, что даже Игидар спросил, разглядывая завалы из снега:
– А это случаем не проход к бесам?
– Туда нельзя провалится. Или взлететь. Туда, вообще, нельзя случайно попасть. Только, если Зверь даст пропуск.
Провал Дарена не интересовал. Он торопился создать зелье, работая с бешеной скоростью. Наставник всегда говорил, что приготовление зелий не терпит спешку, но любит сноровку. Но лишь сейчас его ученик осознал заученное в полной мере. Работать пришлось быстро и точно. Он на ощупь выхватывал травы из котомки и радовался выучке содержать их в строгом порядке. Не зря, стало быть, наставник гонял.
– Свет есть, а вроде как и нет, – посетовала Нюра, стоящая на коленках.
Она практически лежала на снегу, разглядывая содержимое ямы. Посему выходило, что провал образовался только что. Снег чистый, не лежалый. Кое-где видна рыхлая земля.
– А вон и след, – Игидар указал на тонкую полосу, заканчивающуюся внизу. – Снега очень много. Не ясно, есть ли приток воздуха.
– Сейчас будет, – пообещал Дарен и скомандовал: – Поднимай!
Мужчины вооружились тряпицами и с двух сторон схватились за ручки котла. Подтащили тот к краю, размахнулись и широкой дугой выплеснули содержимое вниз.
– А она не ошпарится? – запоздало крикнула Нюра. Булькающая темно-бордовая субстанция уже выскользнула из котла.
– Нет. Пострадает только снег.
Дарен с удовлетворение разглядывал результат спешки. Снег стремительно исчезал, не оставляя талой воды. Казалось он растворяется в зелье, не оставляя даже пара. Пару шерстинок и осталась лишь чистая земля, да лежащая Веста. С высоты она выглядела вовсе игрушечной, точно неживая.
– А она… – озвучить мысль Нюра не рискнула, да это и не требовалось.
– Только попробуй прыгнуть, – Дарен ухватился за кушак Игидара и смотрел до того недобро, что тот чуть-чуть отодвинулся от края. – Двоих я вас точно не вытащу.
– И не собирался, – буркнул тот и отвернулся.
Не признаваться же, что сын верно угадал движение и вовремя поймал. А то красоваться бы и ему в позе прикорнувшего на траве пастушка. Он вытянул обвязанную вокруг талии веревку, смерил Дарена взглядом и сожалением предложил:
– Я страхую.
– Разумно, – согласился чародей.
Да и о чем тут говорить, если заматеревший отец крупнее и мощнее. Даже ростом и то выше. Более гибкий и ловкий Дарен легко скользил по склону, сосредоточенно глядя перед собой.
Тем временем, Веста осмыслила тот далекий голубоватый свет, что внезапно возник перед глазами и осторожно села. Тело у нее немного болело после падения, а бока пересчитали каждый камень, зато сознание было ясным. Она аккуратно поднялась, заметила сына и передумала выбираться самостоятельно. А ну как сильнее скатится и лишь ухудшит положение.
– Идти можешь? – Дарен пропустил ее вперед так, чтобы идти точно следом и в случае чего поймать.
Веста посмотрела на себя, словно это могло помочь, потопала, немного подумала и с удивлением ответила:
– Могу. Я на редкость удачно упала. Словно сам Зверь соломку подстелил. Даже снегом почти не завалило. Лицо осталось открытым. Только вставать я, все одно, побоялась. Думала, пошевелюсь и погружусь по маковку. Так и лежала, пока снег не исчез.
Они шли, держась за веревку, в другой конец которой вцепились Нюра с Игидаром. Эти двое отошли подальше от края, чтобы не соскользнуть, широко расставили ноги и теперь настороженно наблюдали за опасным подъемом.
– А вот и вы! – стоило Дарену и Весте ступить на ровную землю, как Нюра бросилась их обнимать.
Игидар довольно улыбнулся, похлопав возвращенцев по плечам, но этим и ограничился. Княжья сдержанность и тут оказалась сильнее эмоций. Правда, один вывод он, все же, сделал:
– Впереди иду я, – решил он. – Так надежнее.
– Впереди пока пропасть, – миролюбиво отозвалась Веста, вставая на цыпочки. Она легко чмокнула ящера в щеку и шутливо спросила: – Ты научился летать?
Тот обнял ее за плечи и мрачным взглядом обвел нежданное ущелье. Не такое уж и широкое, но даже с разбега не перепрыгнуть. Скользкие склоны всяко утянут вниз.
– Вот там, у самой границы, есть маленький проход, – указал Дарен. – Может, пролезем?
– Втиснемся! – хищно пообещала Нюра, поворачиваясь в указанную сторону.
Прозрачное заграждение мешало оценке прохода, и ширина его осталась не ясной. Но раз другого пути нет, то и этот сойдет. Компания гуськом направилась пытать счастья на очередном опасном участке пути.
* * *
Проход оказался до того узким, что идти им пришлось бы, прижавшись к стене. Вроде, чего проще, а меж тем, невидимое заграждение превосходно ощущалось. Оно мелко вибрировало под ладонью, вызывая покраснение. Прижиматься всем телом и вовсе неприятно.
– Рискнуть все равно придется, – Игидар хмуро поглаживал короткую бороду. – Другого пути нет.
– Заслон пока предупреждает. Советует, так сказать, – единственный в отряде чародей скептически смотрел на завесу, что в колдовском зрении похожа на сеть из мелких змеек. – Сейчас она жалит не в полную силу. А если решит, что мы опасны, укусит всерьез.
– Кто укусит? – Нюра озадаченно изучала пустоту. Разве пустота может кусаться?
– Это пристанище Зверя. Тут возможно все.
– Не понимаю, – Веста присоединилась к разглядыванию. – Чем мы опасны? Мы всего лишь хотим пройти.
– Я думаю, защита рассчитана на тех, кто надеется преодолеть границу. Кто знает, какое действие она воспринимает как попытку бегства?!
– Пропасть слишком большая. Крупных деревьев на этой стороне нет. А та мелочь не дотянется.
Дарен оценил пропасть, деревья, надвигающуюся темноту и скомандовал:
– Привал. До утра я что-нибудь придумаю.
Костров пришлось разводить целых два: один для приготовления ужина, другой – зелья. Дарен загадочно отмалчивался, игнорируя зрителей. Он вовсе не старался разжечь любопытство. Скорее сам был не уверен в результате. Это зелье он варил впервые в жизни, а уж его действие вовсе представлял весьма смутно. Получится – увидят сами, не получится – и говорить не о чем.
Зелье подозрительно густело и все больше походило на кисель. Малиновый. И такой густоты, что можно есть ложкой. И как таким окроплять? Сюда бы метелку, лучше тряпичную, иначе ровно распределить не получится. А от того, как ляжет зелье, зависит очень многое.
– Хмурной такой, – Нюра неслышно прижалась к его спине, заглянула через плечо. – Не выходит, да?
– Не знаю, – вздохнул Дарен, прижимаясь щекой к щеке. – Но выглядит оно тяжелым и неповоротливым. Как такое работать будет, не представляю?!
– А и не будет выдюжим, – Нюра прижалась по крепче и обняла сильнее. – Мы без тебя так далеко не дошли бы. Странный дом себе Зверь построил.
– Не дом. Сени, – усмехнулся чародей. – Дом его надежно спрятан. А нам лишь в сенях потоптаться разрешают. Как детям малым. Чтоб не разбили чего.
– Так и не слышит он нас, выходит? – огорчилась Нюра. – Как же услышит, коль не пущает?
– Все Зверь слышит. Все знает. Только сироп с неба лить не спешит. Заслужить сперва надобно.
– Как?
Дарен невесело усмехнулся:
– Если знал бы, в сенях не толкался бы. Я ведь один выбраться отсюда не смог. Из нижнего мира ход есть. Трудный, но есть. А из этого найти не смог. А может, и нет вовсе. Привратница-то не зря дорожку стережет. Не для всех она.
– Так нас и не выпустить могут? – о таком исходе Нюра раньше не задумывалась. Все казалось, самое сложное – пройти. А там как-нибудь.
– Могут. На все воля Зверя. Но мы еще поборемся.
– А и не выпустит не беда. Мы теперь вместе. А вместе мне ничего не страшно. Да и тут неплохо. Жить можно.
– Мать-то ждет, небось?
– Ждет, – помрачнела Нюра.
Все эти дни она старательно гнала тяжкие мысли. Последнюю весточку унесла старая волчица, что сама пришла к дому привратницы. А дальше на заколдованных дорожках не нашлось того зверья, что прошло бы в привычный мир. Мать успела прислать такой же коротенький ответ, что жива и здорова, а дальше связь прервалась.
– Так и мы верить будем, – подмигнул Дарен, разворошил палкой догорающие угли и развернулся всем телом.
В этот раз Нюра прильнула первой, нахально запуская руки под тулуп. Чародей усмехнулся, придвигаясь ближе. И только бесовские глазюки блеснули в темноте прогоревшего костра. Он приподнял ее, усаживая на себя, и мягко прижался губами к губам.
От горячего котла исходил жар, не давая замерзнуть, но волновал лютую ни холод.
– Ты больше не исчезнешь? Нет?
– Может и исчезну. То мне не властно. А отдать – не отдам. Ты теперь моя!
– Нет. Это ты мой.
Больше она ни о чем не спрашивала. Да и да того ли…
Глава 3
Утром выяснилось, что колдовской кисель сбился в комочки и пахнет удивительно гадостно. Да и вид у него протухший, а не чародейский. Дарен с силой вогнал в него ложку, тщательно перетряхнул, но избавиться от треклятых комков не смог. К тому же, внутри скопились пузырьки воздуха. При помешивании они лопались, усиливая вонь. Через десяток шерстинок рядом с котлом можно было находиться только уткнувшись в рукав. Вблизи от едкой субстанции лились слезы, так что маленький отряд выглядел сплошь зареванным и недоумевающим.
– Дарен, ты уверен, что оно нам поможет? – Веста благоразумно держалась поодаль, и все равно шмыгала носом.
Вместо ответа он набрал в ложку немного гадости и плюхнул ее на ближайший камень. От того пошел пар. Едкий запах усилился. Вокруг камня растаял снег, словно варево горячо. Дарен вздохнул с виноватым видом и развел руки в стороны, впервые признавая поражение.
– Что это хоть должно было быть? – Игидир почти не морщился, с любопытством изучая результат опытов.
– Ох! – Нюра вытаращилась в испуге и тут же взвизгнула от восторга: – Он летает.
– Парит, – поправил Дарен, озадаченно разглядывая результат.
– Не то? – «угадал» Иги.
– В том-то и дело, что то. Но как им управлять? Он даже на меня не реагирует. Да и воняет так, что потом не отмоешься.
– О мытье будем думать, когда на той стороне окажемся. А пока возьмем во-он то поваленное дерево. Прикрепим к его концам веревки и будем тянуть. Главное на ту сторону первому перейти. Остальных перетащим.
За неимением других предложений, воспользовались советом Игидара. Вскоре дерево покорно весело над пропастью и почти не двигалось. Почти. Попытки влезть заканчивались поворотом ствола вкруг своей оси и соскальзыванием.
– Я снизу. Вы по бокам, – скомандовал ящер, хватаясь за ветки.
Уловка сработала. Дарену удалось взгромоздиться и даже зацепиться за ветки. Оставшаяся троица слаженно толкнула и дерево величественно поплыло вперед. До края пропасти не хватило совсем чуть-чуть. Коварная воздушная телега качнулась в последний раз и остановилась. А вместе с ней и чародей, который лихорадочно искал способ к спасению. Ибо, коли чары выдохнутся, лежать ему на дне ущелья, которого и не разглядеть отсюда.
При любых попытках ползти коварное дерево начинало крутиться, отчего чародей напоминал белку. Он цепко перескакивал с ветки на ветку, но не продвигался ни на шаг. Наконец ему удалось угнездиться в удобной рогатине из трех веток. Крутиться бревно перестало, но проблему это не решило. Дерево болталось на том же месте, а чары медленно выдыхались.
На краю пропасти, как и прежде, стоял Игидар и пытался дотянуться до бревна, чтобы толкнуть сильнее. Дубинки в его руках все удлинялись, и последней, больше похожей на дерево, выдранное с корнями, он почти дотянулся. Да что толку? Гибкая вершина гнулась, упираясь в бревно, и не двигала его с места.
Дарен оценил потуги помощников, глубину ущелья и решился. Он проворно стянул одежду, скатал в тюк и укрепил кушаком на талии. Повязку сделал непрочной, отчего тюк тут же соскользнул в бок. Поправлять чародей не стал. Вместо этого привязал к талии второй конец веревки, закрепленной на бревне, и встал на четвереньки, устраиваясь так, чтобы не соскользнуть. Через мгновенье на его место стоял большой белый медведь, на боку которого прочно держался тюк. Расчет сработал!
Медвежья ловкость выручала чародея не раз. И если среди медоедов цвет его зверя был не в почете, то среди нижних необычный медведь пользовался уважением за силу, ловкость и необычную для соклановцев выносливость. Медведь издал победный рев и ловко покарабкался по бревну в сторону второго края пропасти. Под тяжестью его туши бревно спустилось ниже, но, вот чудеса, крутилось гораздо меньше. Скорее даже слегка покачивалось, но не проворачивалось полностью. Минуло всего три шерстинки, а медведь добрался до края бревна и с силой оттолкнулся, перепрыгивая пропасть.
Никогда еще Дарен не одевался с такой скоростью. Наспех натянув штаны, он схватился за ветки и толкнул бревно к той стороне пропасти. Дождался, когда на него поднимется Веста и натянул веревку как можно сильнее. С другой стороны, веревкой бревно стреноживал Игидар. Удерживая хлипкий мосток, они с тревогой наблюдали за тем, как ползет Веста, и как, не дожидаясь ее спуска, на бревно взбирается Нюра.
Сложнее всего пришлось Игидару. Бревно, которое вытолкнул в нему Дарен, он, конечно, поймал и даже на него залез, а дальше замер, с трудом держась за ветки. За время переправы, руки у него порядком устали, а бревно скользило с прежней силой. Подвесной мосток крутился вокруг своей оси, и на нем, вцепившись что есть сил, болтался князь. Положение казалось безвыходным.
– Держись крепче! – крикнул Дарен, крепче перехватывая веревку.
С первого рывка, бревно закрутилось волчком. Игидар побледнел, но ладони не разжал. Еще и ногами приобнял «мост» крепко-накрепко. Следом за чародеем за веревку схватились и Нюра с Вестой, помогая вытягивать бревно, что стремительно снижалось. Того и гляди ухнет.
– Тяни! – взвизгнула Нюра, не сводя взгляда с пропасти. Бревно просело на треть высоты. Князь держался спокойно, лишь смотрел встревоженней обычного.
Слаженный рывок и край бревна навис над краем ущелья. Еще рывок, и бревно срывается вниз, с грохотом врезаясь в каменную стену. Дарен пролетел вперед, врезался в дерево, стоящее на краю пропасти, и замер. Веревку он так и не выпустил. Позади него на земле валялись Нюра с Вестой. Коварной бревно стряхнуло их веревки прежде, чем они успели сообразить. А ведь собирались держаться до последнего.
Чародей отдышался и начал подтягивать веревку к себе. Раз за разом, хват за хватом. Дерево, принявшее на себя удар, кренилось, но держалось. Веревка вытягивалась слишком медленно. Гораздо медленнее, чем кончались силы у Дарена. Он уже приготовился нырять в пропасть, не отпустив коварный аркан, когда тяжесть уменьшилась вдвое.
Над пропастью возвышался Игидар, который двумя руками держался за край. Откинув больше не нужную веревку, Дарен кинулся на помощь.
– Уцелел, значит?
– Повезло, – прокряхтел князь, подтягиваясь. – Бревно ударилось о другую сторону. Не развернись оно при падении, быть бы мне лепешкой.
– Ждет нас Зверь, – пропыхтел Дарен, таща тяжелого мужчину на себя. – В этих землях случайностей не бывает.
* * *
К вершине горы они вышли к следующему утру. Дальше дорога оказалась ни то чтобы ровной, но сносной и без подвохов. Вымотавшись на переправе через пропасть, путники шли молча и лишь внимательнее смотрели на происходящее по ту сторону барьера. А там идущие одиночки гроздьями ссыпались в пропасть, слетали с тропы или падали от усталости. И лишь всего одна компания, что, как и они держалась дружной кучкой, упрямо продвигалась наверх, держась почти вровень с ними.
– Не любит Зверь одиночек, – заметила Веста мимоходом. – За что он их так?
Ответа она не ждала, однако же услышала.
– Шаманы все одиночки, – процедил Дарен. – Они должны дарить силу другим. А вместо этого, держат при себе. Оттого и слабеют шкура за шкурой. Сильных среди них почти не осталось. Если не изменятся, вовсе силу потеряют. Не любит сила, единоличных. И Зверь не любит.
– А ты почем знаешь? – подозрительно прищурилась Нюра.
– Наставник рассказывал как-то, – отмахнулся чародей. – Он давно живет. Много видел. Много знает.
Ответ всех устроил. Про Греса они слышали не единожды, и привыкли воспринимать как второго после Зверя. Так кому же не знать как ему?!
– А почему гора трех огней. Ведь прийти к ней можно всего лишь от сюда и от бесов? – этот вопрос волновал Нюру всю дорогу, но озвучить его она рискнула только сейчас. А то может об этом все знают, и лишь одна она настолько невежественна, что слышит впервые.
– Мы из третьего мира, и мы здесь, – хмыкнул Игидар.
– Здесь считается, вновь прибывший попадает именно в замок Зверя. А уже потом отправляется назад или вниз. Только никто не помнит этого, – задумчиво отозвалась Веста.
У ней остались очень смутные воспоминания о путешествии рука об руку с призрачной фигурой, чьего лица она так и не увидела. Казалось, реальность спрятали за прозрачную занавеску, которая вместе с красками бытия приглушила и звук. И если переход она немного, но помнила, то пребывание в замке Зверя стерлось из памяти начисто. Очнулась она уже в Белограде и долго не понимала, где находится и что происходит.
Игидара волновало другое:
– Вы уверены, что пришли правильно? Какой-то он слишком жизнерадостный для столь грозного хозяина.
Замок Зверя выглядел гораздо приятнее, нежели ожидалось. Ни тебе черного цвета, ни заплесневелых стен, стражи и той нет. Стены окрашены в три цвета и разделены на сектора. К двум боковым ведут дорожки. К третьему, центральному, хода нет. Вокруг замка нет ни сада, ни зелени. Птиц и тех не слышно. Но ощущение легкости, что появляется в теле стоит приблизиться к массивным воротам, удивляет.
– Зверь милостив ко всем своим детям. Независимо от степени вины и тяжести поступков. На то он и Зверь, – лаконично отозвался Дарен, цитируя наставника.
Эти фразы всегда казались ему насквозь фальшивыми. В вечных сумерках Лунограда, он привык к тому, что бывает либо просто темно, либо очень темно. Улицы то окрашивались в бледно-серый свет, и тогда гасли фонари, то тонули во мраке, разгоняемым тусклым светом уличного освещения. Он долго не мог привыкнуть к светлому дню срединного мира. И еще дольше учился не щуриться и не прятаться от солнца. Зато к Белограду привык быстро. И вот появилась возможность проверить слова наставника.
– И входить-то как?
Пока остальные философствовали Веста с задумчивым видом ходила около доступной части стены и ворот, украшенных скульптурой всадника. Вылеплен тот до того искусно, того и гляди пустится вскачь. Чуть поодаль колокол, что подвешен слишком высоко, а веревка к языку не привязана.
– Звонить бесполезно? Или веревку другие страждущие ободрали? – Игидар подпрыгнул с поднятой рукой, но достать не смог.
Дарен прищурился, сидя на корточках. Колокол выглядел слишком обычным. Чар не видно. То ли нет, то ли скрыты от посторонних.
– Я могу попробовать позвонить, – задумчиво проговорил он, раскрывая котомку. – Только это не поможет. Чародеев в Белограде хватает, а вырвавшихся мало.
Огонь он развел недалеко от ворот, выложив очаг из камней.
– А местные легенды что говорят? Наверняка, тут есть поверья на этот счет, – Игидар придирчиво разглядывал всадника за неимением ничего другого. Все щербинки на воротах он выучил уже наизусть и отчаянно скучал.
– Что нельзя войти в замок Зверя дважды через одни и те же ворота.
– Логично, в общем-то, – Нюра выразительно посмотрела на дорогу по ту сторону от невидимой преграды.
– Я бы не был так уверен, – скептически отозвался Дарен, не отрывая взгляда от закипающего котла. – Здесь все иначе. Наша логика тут не годится.
Стоило воде покрыться сетью клокочущих пузырьков, как чародей оживился. Скакун-трава, плакун-трава, нечуй-ветер – пахучие смеси он сыпал одну за другой, перемешивая половником с длинной ручкой. Потом в ход пошли камни: тигриный глаз и родонит, которые он забрасывал в котел крестом друг напротив друга. В серединку между ними они кинул щепоть крупной соли, шепотом бормоча наговор.
«Знатная похлебка выйдет», – мрачно подумала Нюра, стараясь смотреть не слишком уж насмешливо. Она не раз уже видела толк в зельях, но привыкнуть к их полезности так и не смогла. С виду ерунда-ерундой, а выходит нечто непривычное. Казалось бы, с чего?
– Хотела бы, и я чародейкой стать, – протянула она, разглядывая как густеет зелье и свивается в тугие тонкие жгуты. – Может, поняла бы, как это происходит?!
– Осторожнее в желаниях, – Дарен кинул на нее быстрый взгляд. – Здесь Зверь повсюду. Может и услышать. Ты так уж уверенна, что хочешь этого?
– Думаешь, не справлюсь? – Нюра, набычившись, следила за ростом жгутиков, что тянулись к колоколу. – Ты можешь, и я смогу. Не дурнее уж точно. Выучусь.
– А страх в глаза посторонних ты видеть готова? Биться с науськанной толпой готова? Чародеев мало и предубеждение против них очень сильно.
Нюра прикипела взглядом к земле. Даже жгуты, что почти добрались до колокола, перестали интересовать. Как она могла забыть тот клок? Кабы не был он чародеем, то и не вышло бы ничего.
– Извини. Я как-то не подумала, – глупо призналась она.
– Смотри, сейчас начнется, – хмыкнув, Дарен проглотил нравоучения и указал на колокол.
Жгуты вплотную подобрались к нему и раскачивались, примеряясь для удара. Замах… и жгут соскальзывает. Замах… и снова неудача.
– Колокол с сюрпризом, – Веста стояла, запрокинув голову, и хмурясь следила за попытками неугомонных жгутов. – А если эту гадость вместо веревки к языку привязать?
Жгуты, на миг склонились, дождались маха от Дарена и поползли внутрь. Проделывали они это до того ловко, что Нюра засмотрелась.
– Чисто змейки живые. Только умнее, – заметила она. – У дома вместо собак хорошо оставлять.
– Чтоб они нежелательных гостей придушили?
– Зачем же гостей? Воров!
Меж тем, колдовские змейки добрались языка колокола, прочно обмотались вокруг него и свесились донизу.
– Веревка, да и только, – восхитился Игидар.
– Противная больно для веревки, – Веста отодвинулась, чтобы не задеть ненароком. Нюра брезгливо поджала губы. Дарен дернул. Колокол не издал ни звука.
– Как так? Дай я! – Нюра отпихнула его, позабыв про омерзение, что испытывала шерстинку назад.
Шерстинок пять она бешено размахивала «веревкой», после чего обессилено опустилась на землю, признавая поражение.
– Зачарованный, – буркнула она со вздохом. – Потому и не входят. Дозвониться до хозяина не могут. У-у-у, коварный.
– А если рукой? – Веста закрутилась на месте, стараясь лучше рассмотреть недоступный колокол.
– Жгуты даже тебя не поднимут. – Дарен качнул головой, растирая подбородок пальцами. – Они на вес не рассчитаны совсем. А макать тебя в зелье летучести не готов уже я. Не отмоешься после. Мы от прошлого раза снегом еле оттерлись.
– А если друг на друга встать? – идея заинтересовала даже Игидара. – Пусть мне на плечи залезет. Должна дотянуться. Зачем-то же он подвешен тут?!
Уговаривать не пришлось. Пока Дарен с Игидаром разглядывали и примерялись, Веста, как самая мелкая и легкая, споро разулась, встав на подстилку.
