Текст книги "Темные искусства и дайкири (ЛП)"

Автор книги: Мари Аннет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Призрак вытащил бумагу, развернул ее на крышке ящика, взял толстый черный маркер. Он нарисовал уверенными движениями алхимический круг. Большая миска встала в центр, и он забрал предметы из груды в моих руках. Он готовился ускоренно, сосредоточенно хмурился.

Он запел на древнем языке, круг засиял, и ингредиенты по краям миски стали цветным дымом. Радужный туман кружил над миской, и трансформация из разных составляющих в магическое зелье закончилась с облачком.

Он взял миску и вложил в мои ладони. В ней была половина чашки серой жидкости.

– Держи. Будь готова.

Готова к чему? Я не спросила, он вернулся к юному дракону и схватился за древко копья. Родители склонились ближе.

– Эхо, – сказал он, кряхтя, – можешь его подержать?

Самый большой дракон лег и опустил передние лапы на плечи и крестец юного дракона, прижимая его к земле. Призрак сжал копье крепче и резко дернул.

Дракон закричал. Его голова вскинулась, и он почти впился зубами в Призрака, но другой взрослый дракон остановил его шею. Малыш дико извивался, пока Призрак вытаскивал копье. Фут окровавленной стали вырвался из него, а потом застрял наконечник.

– Твою налево, – прорычал он. – Держи его, Эхо.

Он придвинулся ближе, опустил ладонь по древку, сунул пальцы в рану дракона. Существо визжало, билось у земли, предплечье Призрака пропало в его теле. Древко повернулось, и он выдернул наконечник, конец с крюком разорвал рану шире. Призрак отбросил гарпун, кровь полилась по его руке.

– Виктория, – он прижимал ладони к боку дракона, открывая рану. – Лей зелье в рану. Медленно и уверенно.

Я склонилась над драконом, лила серое зелье в кровавую дыру. Жидкости было мало, по сравнению с зияющей раной. Я стряхнула последние капли из миски, отошла. Кровь все лилась из раны.

Призрак вытащил нить и большую изогнутую иглу. Я принесла другое зелье, слушаясь его указаний, это было в большой черной бутылке. Он зашил рану в три слоя – глубоко внутри, посередине и под твердой чешуей дракона. Он заканчивал ряд, и я лила зелье. Каждый раз, когда жидкость касалась раны, пар с запахом серы поднимался, и существо выло и извивалось.

Наконец, Призрак сел на пятки. Я рухнула на землю рядом с ним, сжимая наполовину пустую бутылку. Скулящий дракон сжался в комок, мама-дракон успокаивала его, вылизывая.

Я перевела дыхание, смотрела на величавые узоры. Их изящные шеи изогнулись, они склонились над ребенком, чешуя на теле была гладкой и темной, как полночь. Сине-лиловые завитки на их боках и спинах мерцали и искрились, узоры менялись, словно в их телах были заключены галактики.

Отец-дракон опустил голову и ткнулся нежно носом в грудь друида. Призрак коснулся ладонями в крови темной чешуи дракона.

– Да, – он тихо ответил на то, чего я не слышала. – Не давайте ему кричать, позовите меня, если через три дня не станет лучше, – пауза. – Я найду охотников. Они пожалеют об этом, обещаю.

Дракон отклонил голову, чтобы посмотреть на Призрака.

Он хмыкнул.

– Нет, я позабочусь об этом. Если убьете их, будет больше проблем у семьи. Я это сделаю.

Низкий гул вырвался из горла дракона. Мать притянула малыша к груди, обвила его передними лапами. Она прыгнула, неловко балансируя на задних лапах. Ветер ударил по мне, она с трудом поднялась в небо, хлопая с гулом крыльями.

Дракон-отец посмотрел на меня темно-синими, почти черными глазами. Я глядела на него, а потом дракон разбежался, вызывая дрожь земли. Он взмыл в воздух следом за своей парой, и они полетели в синее небо, воздух мерцал вокруг них. Прошел миг, и они пропали.

Призрак сидел еще миг, а потом поднялся. Он неуклюже бросил вещи в ящик, закрыл его. Он пошел прочь, бросив ящик там, где он был.

– Эй, – выдохнула я, поднимаясь. Голова закружилась, и я споткнулась, поспешив за ним. – Ты забыл ящик.

– Я потом его уберу.

Я оглянулась.

– А лошадь. С нее не нужно убрать седло?

– Лаллакай соберет зверей.

– Но… куда ты так спешишь?

Он зашагал еще быстрее.

– В душ.

Только теперь я заметила, что он был весь в крови. Его белая футболка была испорчена, джинсы пропитались, руки были в крови от пальцев до бицепсов. Со мной было не так плохо, но я все еще выглядела так, словно свернула не туда во время экскурсии по магазину мясника.

– Не думала, что ты такой брезгливый, – пробормотала я.

Он добрался до ограды, перелез через нее с большим трудом и меньшей грацией, чем раньше. Он рухнул на другой стороне, и я подумала, что он попробует землю на вкус, но он выпрямился и зашагал к дому.

Мне пришлось бежать, чтобы успевать, и голова снова закружилась.

– Ай!

Он добрался до крыльца, толкнул дверь. Я схватила его за руку, и мое равновесие пропало. Я врезалась в него, и он схватился за дверную раму. Он отдернулся от меня, миновал прихожую и добрался до лестницы.

– Иди в душ, – рявкнул он.

– Постой, – задыхалась я. Что-то мне было жарко. – Что с тобой? Почему ты почти падаешь?

– Ты на меня упала, – он сжал перила, поднялся по лестнице как пьяный, который мог вот-вот отключиться. – Иди в душ!

– Почему ты так одержим душем? – закричала я у лестницы, ноги твердо стояли на площадке.

Он сжал ручку двери, покачиваясь так сильно, что я была готова отпрянуть, если он покатится по лестнице.

– Кровь дракона ядовита для людей, – он открыл дверь. – Помойся, пока не впитала больше.

Он пропал за дверью, и я смотрела на пустой прямоугольник. А потом я схватилась за перила и пошла по лестнице. Наверху я завернула за угол и увидела большую комнату, которая была отчасти библиотекой, отчасти мастерской, отчасти лабораторией, отчасти квартирой, и все было в хаосе.

Я посмотрела на открытую дверь в углу, там горел свет. Я прошла к большой ванной. Внутри Призрак стоял на плитке пола, снимал одной рукой футболку.

– Что значит «ядовитая»? – осведомилась я.

Он повернулся ко мне и пошатнулся. Его плечо врезалось в стену, и он едва остановил себя от падения в ванну за ним.

– Ты можешь просто пойти в душ?! – заорал он.

– Нет, пока ты не расскажешь про ядовитую кровь! – закричала я. – Я отравлена? Мне нужно противоядие?

– Тебе. Нужно. В душ, – процедил он. Призрак бросил футболку в рукомойник, сбросил обувь, включил воду на полную. Вода полилась из головки душа в ванну. – Ты уходишь?

– Нет! Я хочу ответы до…

Он расстегнул пояс, опустил штаны. Мой рот раскрылся, я забыла слова. Он выбрался из штанов, остался в черных боксерах, забрался в ванну. Вода ударила его в грудь, красные струйки потекли по телу.

Он сунул голову под воду, чтобы волосы намокли, и мой рот открылся, потом закрылся. Стиснув зубы, я схватила свою окровавленную футболку и сорвала через голову, сбив хвост волос в процессе. Я сбрасывала кеды, пока расстегивала ширинку, потом стащила с себя джинсы. Оставив нижнее белье, я прошла по плитке пола.

Он вытащил голову из воды, когда я забралась в ванну. Он отпрянул, зеленые глаза расширились.

– Что ты делаешь?

– Моюсь, – рявкнула я, отодвинула его локтем, чтобы попасть под воду.

Ледяная вода ударила меня, как пощечина, и я отскочила с визгом и врезалась в него. Выпрямившись, я потянулась к крану. Я повернула переключатель, и вода стала горячее.

– Так лучше, – сообщила я, встала под воду и повернулась к нему.

Он стиснул зубы, вода капала с подбородка.

– Тут три другие ванные с душем.

– Да, но тогда я не смогу услышать о ядовитой крови драконов. Рассказывай, друид.

Рыча, Призрак шагнул ближе, и я отпрянула к плитке стены. Повернувшись, чтобы вода смыла кровь с его спины, он схватил мыло и стал тереть руки.

– Кровь дракона ядовита, когда в организме, – сухо объяснял он. – Если впитать ее через кожу, она замедляет восприятие, вызывает потерю равновесия, головокружение, мешает говорить, приводит к сонливости.

– Словно после выпивки.

– Похоже, но сонливость переходить в сильную усталость. И сон потом длится двенадцать часов.

Этому я была рада.

– Мне можно мыло?

Он передал кусок. Я потерла кожу, поглядывая, как он смывал пену. Вода текла по его мышцам, обводила твердые соски и пресс. Блин. Все мое тело пылало, и я жалела, что сделала воду горячее. Холодная вода сейчас меня спасла бы.

Я отвернулась от него к стене, мыла себя спереди. Осторожно помыв под лифчиком, я убрала волосы и неловко потянулась за плечо, пытаясь достать между лопаток.

Теплая ладонь легла на мою, забрала мыло из пальцев и провела им по моим лопаткам. Я застыла, он хорошенько потер мою спину.

– Все хорошо, – сказал он.

– Да, – выдохнула я. Сглотнув, я повернулась, чтобы смыть мыло со спины, и оказалась перед его грудью. Он был высоким. Очень высоким, с широкими мускулистыми плечами, на которых сейчас не было татуировок феи. И он стоял очень-очень близко.

– Эм, – я протянула мыло. – Хочешь, я…?

Он повернулся и уперся рукой в стену. Его спина была красивой, как и все спереди, мышцы выделялись на ней. На нем не было ни капли жира. Я намылила руки, прижала ладони к его коже, отчасти боясь, что от прикосновения сорвусь. Я тщательно отмыла кровь дракона от его плеч до пояса.

Когда я не смогла притворяться, что он не был чистым, я ополоснула ладони и спешно выбралась из ванной. При этом комната закружилась, и я схватилась за вешалку для полотенец, чтобы не упасть. Твою мать.

Через миг воду выключили. Призрак выбрался и, как я, потерял равновесие по пути. Я поймала его за руку, и он чуть не утянул меня на пол, но мы смогли выпрямиться. Я взяла полотенце с вешалки, но он прошел мимо меня, вода стекала на пол. Я выжимала волосы полотенцем, пока шла за ним.

Он пьяно двигался по забитой вещами комнате, не мог пройти прямо больше двух шагов. Призрак остановился у полки на стене, с которой свисали на шнурках несколько десятков кристаллов. Он выбрал один, повесил себе на шею, протянул похожий в мою сторону.

Я прошла среди препятствий из столов, коробок, банок и мусора, остановилась перед ним. Он надел кристалл через мою голову, прохладный камень стукнул меня по ребрам ниже лифчика.

– Очищающий кристалл, – невнятно сказал он. – Убирает токсины быстрее.

– Уверен? – я посмотрела, щурясь, на его мутные глаза. – Может, ты слишком пьян для магии.

Он не слушал меня, пошел к большой кровати в углу, одеяла были скомканы на одной стороне. Я поспешила за ним, голова кружилась, и я спотыкалась.

– Постой, – сказала я. – Нельзя ложиться спать мокрым.

Я поймала его за руку, но он не остановился, и я чуть не упала на него, когда он рухнул на матрац. Он повернулся на спину, глаза уже были закрытыми.

Его розовый кристалл съехал, и я вернула его на грудь. Усталость давила на меня, глаза держать открытыми не удавалось. Я думала о своей кровати, но она была далеко. В своем состоянии я могла умереть на лестнице. Нет, спасибо.

Я протерла волосы полотенцем еще раз, бросила его на пол и забралась на матрац. Призрак растянулся посередине, но я втиснулась в узкое место рядом с ним, и моя голова даже нашла край подушки. Как только я смогла лечь, усталость хлынула на меня волнами океана, тянула на дно.

Он приоткрыл глаза. Взгляд был тусклым от усталости, но слабое удивление там мелькнуло. Он с трудом, но схватил одеяло и набросил на нас. Легкая ткань устроилась на мне, стирая холод воздуха на мокрой коже, и я вздохнула с облегчением.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Глубокий сон мог быть только от тяжелого труда и мягкого яда.

Я проснулась от приятного тепла тела рядом с моим. Точнее я прижималась к другому телу. Во сне я прильнула ближе к Призраку и теперь прилипла к его спине. Голой мускулистой спине.

И на мне были только чуть мокрое нижнее белье и кристалл, застрявший под боком.

Я села, сняла кристалл и бросила его на столик у кровати, а потом посмотрела на соседа. Хоть в комнате было темно, из ванной падал свет, который мы забыли выключить. Он спал на боку, спиной ко мне, одна рука была под подушкой.

Я выбралась из-под одеял, устроилась на краю кровати и стала зевать и потягиваться. Усталость упрямо липла ко мне, но голова уже не кружилась. Я пригладила волосы рукой, пересекла комнату, разглядывая странные вещицы по пути. Несколько длинных столов были завалены странными штуковинами, полки и шкафы – вдоль стен, ящики стояли в углах. Открытым местом был только белый круг в пять футов в диаметре, нарисованный на полу.

Побывав в туалете, я прикрыла дверь, оставив полоску света, чтобы найти путь по комнате. Хоть почти все место было мастерской алхимика, в дальнем конце можно было жить, там была кровать, потрепанный диван и кофейный столик со стопками книг, а в углу – кухонька.

Я прошла к кухоньке, отыскала стакан и налила себе немного воды. В темноте я не могла разглядеть все магические вещицы, но пальцы зудели от желания все потрогать. Но я понимала, что это было бы глупо. Не хватало только в конце второй недели в плену коснуться черной магии и получить проклятие.

Желудок заурчал, и я открыла холодильник, нашла остатки ужина, закуски и пару бутылок содовой, а еще ящик, полный яблок из сада. Я схватила одно, прошла к кровати. Встав у края кровати, задумчиво стуча яблоком по губам, я смотрела на спящего плута.

Он спас юного дракона, он хотел поймать мификов, которые пробили его гарпуном. Теперь я понимала, почему в списке его достижений были убийства.

Правосудие. Он не писал в МП и не ждал, пока кто-то еще арестует охотников на драконов. Он найдет их и накажет сам, и МагиПол узнают лишь, что Призрак снова убил.

Может, меня должно было беспокоить, что он хотел убить людей, но я думала только о криках боли юного дракона, тревога от этого пропадала. Призрак не был хорошим, но и я во многом не была такой.

Я хотела впиться зубами в яблоко, когда в дверь тихо постучали.

– Друид? – позвал приглушенный голос. Морган. Остальные вернулись из поездки, которую я проспала – или их возвращение разбудило меня.

Я посмотрела на Призрака, но он не пошевелился.

Стук стал громче.

– У меня новости.

– Друида тут нет, – прошептала я, глядя, как он спит. Да, он не просыпался. Он был полностью в крови дракона, и я подозревала, что даже врезавшийся в дом грузовик не разбудил бы его.

– Друид! – раздраженно позвала Морган. – Я слышала шум воды. Я знаю, ты там.

Блин. Я сжала губы, а потом взяла со стула черную футболку. Я окинула ее взглядом – казалась чистой – и надела. Она прикрыла мое нижнее белье. Отлично. С яблоком в руке я пересекла комнату и открыла дверь.

Морган стояла на площадке, скрестив руки.

– Наконец-то! Мне нужно…

Она замолкла, глаза стали размером с блюдца. Она посмотрела на мои голые ноги, подняла взгляд на одолженную футболку.

Я прислонилась плечом к дверной раме, откусила яблоко и ждала.

Сдавленный звук вылетел сквозь ее сжатые зубы.

– Что ты тут делаешь?

Ого. Напряженное презрение. Я не скрывала ухмылку. Я знала, к какому выводу она пришла, и мне было все равно.

– Где друид? – осведомилась она, хмурясь, словно я подтвердила все подозрения и неприличные мысли в ее голове.

– Спит, – сказала я, жуя яблоко. – Чего ты хочешь?

– Друид! – заорала она, выглядывая из-за меня.

– Он спит, – холодно ответила я. – Хватит кричать.

– Он… он бы никогда… с тобой… – она замолкла. – Мне нужно поговорить с ним.

Я откусила от яблока еще немного и медленно жевала.

– Это срочно?

– Не очень, но… – она грозно шагнула ко мне. – Уйди, Виктория.

У меня была причина не пускать ее? Кроме неприязни к ней, меня удерживал на месте дискомфорт. Призрак был глубоко во сне, и не стоило подпускать к нему хоть кого-то, пока он не проснется.

Я защищала его? Я сморщила нос. Может, немного. Он все-таки были отравлен.

– Не могу, – сказала я. – Или говори, что за новость, или возвращайся утром.

Она мрачно глядела на меня. Видимо, новость была не такой и важной.

Я широко улыбнулась ей.

– Хорошей ночи, Морган.

И на этом я закрыла дверь перед ее лицом и отошла, мысленно отряхивая руки. С этим разобрались.

– Ха-ха-а-а, – рассмеялся хриплый голос.

Я охнула и чуть не подавилась яблоком. Призрак не двигался и не звучал как хриплый старик. Я оглядела комнату и увидела две точки тусклого красного света. Сердце колотилось в груди, я прошла к шкафу.

На полке был круглый силуэт, бледный во тьме, и две точки света сияли на нем. Я приблизилась и поняла, что это было.

– Рыжая лисица, – старый пожелтевший человеческий череп стоял на полке, в пустых глазницах сиял красный свет. Открытые зубы, казалось, улыбались мне, слова вырывались из не двигающейся челюсти. – Я рад! Давно я ждал, что бледная ведьма подавится своими извращенными фантазиями.

– Ты… что? – пробормотала я, в голове крутилось: «Череп говорит, череп говорит». Зачем Призраку в комнате череп, да еще и говорящий?

– Бледная ведьма будет рыдать ночью, зная, что другая греет его постель, – злорадный смех. – Она давно хотела оказаться на твоем месте.

– Ох… может, ты не заметил, пока поглядывал, но мы просто спали.

– Но ты хочешь больше, – череп скалился. – Ты – женщина. Ты не можешь управлять своей страстью. Ты не можешь сдержать порывы похоти. Все женщины такие, их ведет…

– Да, я поняла.

– Бледная ведьма тоже страдает от похоти, хоть друид глупо не замечал ее попытки сблизиться. Он отрицает свою естественную…

– Хватит уже, – я закатила глаза. – Ты не знаешь слова «границы»?

Презрительное фырканье.

– Какие границы могут быть у существа, как я…

– Забудь, – сарказм не работал на ехидных говорящих черепах. – Замолчи уже.

Красные глаза вспыхнули.

– Ты так смело говоришь со мной, девка? Я – самый страшный из лордов Дрангфар, которые когда-либо правили… что ты делаешь?

Я склонилась, взяла пустую картонную коробку. Я повернулась ее, увидела круг с руной на боку. Интересно. И коробка отлично подходила для черепа.

– Опусти это, девка! Не смей даже думать…

Я опустила коробку на череп, и голос резко оборвался. Я взглянула еще раз на круг с руной, отошла и резко кивнула, а потом вернулась на кухоньку, чтобы выбросить огрызок яблока и вымыть руки. Подавив зевок, я вернулась к кровати и смотрела на спящего друида.

Сон давил на тело, неестественный, оставшийся от крови дракона. Я была уверена, что не спущусь после разговора с Морган, и оставался один вариант.

С улыбкой я забралась в постель и под одеяло. Тепло окутало меня, и я придвинулась ближе к Призраку. Ох, я и не понимала, как холодно было в комнате. Раз я уже забыла о личном пространстве, когда залезла в его душ, прижала холодные ноги к его ногам.

Он резко вдохнул, вжался лицом в подушку и недовольно охнул. О? Не так крепко он спал, как я думала.

Я приподнялась на локте, ткнула его в плечо.

– Эй, – еще раз ткнула. – Эй, друид.

Он без слов заворчал.

– Говорящий череп не замолкал, и я накрыла его коробкой. Ничего? – я ткнула его сильнее. – Ты слушаешь?

Он глубоко вдохнул и чуть обернулся, придавил меня плечом. Он прищурился.

– Что…?

– Я накрыла череп коробкой. Это проблема?

Он нахмурился, повернулся на бок и зарылся в одеяла.

– Эй! Призрак! Ответь уже. Плохо, что я это сделала?

– Для того коробка и есть, – проворчал он, подушка заглушала голос. – И не зови меня так.

– Как?

– Призрак, – сонно пробормотал он. – Ненавижу эту кличку.

– А как мне тебя звать? – если скажет «господин», я его побью.

Но он ответил сонным и едва слышным шепотом:

– Зак.

Мои глаза расширились.

– Зак.

– Мм, – его плечи приподнялись от вдоха, и тело расслабилось. Я выждала минуту, но он уснул.

Я смотрела на его профиль, сердце колотилось. Сначала я увидела лицо Призрака, теперь еще и узнала имя. Для того, кто говорил, что не доверяет мне, он подпускал меня до ужаса близко. И с каждым раскрытым секретом шансы, что он меня отпустит, опускались все ближе к нулю.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Шум воды вытащил меня из глубокого и мирного сна. Я приоткрыла глаза, утренний свет лился в брешь между шторами. Ох, я не спала так много с тех пор, как была подростком. Я широко зевнула и повернулась на живот, уткнулась лицом в подушку.

Вода утихла, и дверь ванной открылась. Тихие шаги прошли к кровати, одеяла поднялись с меня. Холодный воздух задел мою спину. Я не двигалась, кровать прогнулась, Зак забрался на место. Он устроился, накрыл нас одеялами, проверив, что я накрыта. Ох, это было мило.

А потом он забрал из-под меня подушку. Мое лицо ударилось об матрац.

Я поднялась на локтях.

– Эй!

Он взбил подушку и опустил на нее голову.

– Это мое. Тебя вообще не должно быть в моей кровати, помнишь?

– Мог бы и поделиться.

Утомленные зеленые глаза посмотрели на мое лицо, и он подвинул подушку на пару дюймов ближе, освобождая угол, на который едва могла уместиться моя голова. Если он думал, что я застеснялась бы устроить голову рядом с его лицом, то он ничему не научился после душа.

Я придвинулась к нему, опустила щеку на подушку и подула в его ухо.

Он отдернул голову и открыл больше подушки, я тут же заняла ее с улыбкой. Ворча, он лег на бок, спиной ко мне. Я подвинулась и подула ему на шею, чтобы позлить. Его плечи дрогнули.

– Может, подрастешь? – буркнул он.

– Заставь меня, – парировала я. – Ты сам виноват, Закки.

Он повернулся, утащил одеяло с меня. Он с тревогой окинул меня взглядом.

– Блин.

Я моргнула, отвлеклась на его обнаженный торс.

– Что?

Боль мелькнула на его лице, и он пробормотал:

– Я надеялся, что это был сон.

– Сон? – я опасно улыбнулась. – О, ты думал, что тебе приснилось, что ты назвал мне свое имя? Ха! Не хотелось тебя расстраивать, Захари.

Он тяжко вздохнул.

– Не Захари.

– Нет?

– Закария.

– О, милое имя.

Потирая рукой лицо, он рухнул на кровать.

– Отлично. Мне стоит скормить тебя варгам и забыть об этом.

– Эм, может, не надо? – я легонько ткнула его в бок. – А если я пообещаю никому не говорить?

– Ты кажешься мне слишком разговорчивой.

– Эй! Я умею хранить секреты, – я ткнула его еще раз, подчеркивая свои слова.

Он схватил меня за руку.

– Перестань это.

Я потянула, но он не отпускал руку.

– Раз уж я знаю твои тайны, я хочу спросить еще кое о чем.

Он насторожился.

– О чем?

– Что за культ ты тут устроил?

Его настороженность стала потрясением.

– Культ? Ты серьезно?

– Ты живешь на ферме со сбежавшими подростками-мификами, которые поклоняются земле, по которой ты ходил. Что еще мне думать?

– Я живут тут, потому что я друид. Многие феи не приближаются к городам. А детьми я не управляю. Морган и Терренс занимаются ими, не я. Я занят другим.

– Например… продажей ядов темнофеям? – я не скрыла осуждение в голосе.

– Иногда, – он пронзил меня зелеными глазами. – Разница между дикофеями и темнофеями незначительна, постоянно меняется. И фея, которая хочет получить яд, добудет его, создам я его или нет. Но они хорошо платят мне магией за то, что я упрощаю для них добычу.

Я с интересом смотрела на него. Никакого стыда. Он не переживал, считала ли я его аморальным. Он не переживал, был ли он для меня злодеем. Но я видела, что он не со всеми феями соглашался иметь дело. Судя по общению с драконами, он был известным целителем, а не только создателем ядов.

– Ладно, но почему беженцы?

– Это… – он скривился. – Так получилось. Я это не планировал, но мне это на пользу. Я подбираю мификов, которым некуда идти, даю им дом на пару месяцев или лет. В ответ они помогают мне на ферме. Когда они готовы, они уходят.

– Почему от них потом ничего не слышно? Почему ты сказал, что я не вернусь, если уйду с тобой?

– Чтобы ты серьезно обдумала решение. Я не хочу тратить время на доставку подростков, которые захотят убежать к мамуле и папуле, когда желание геройствовать угаснет, – он дернул плечом. – Остальных не видели, потому что они не хотят возвращать старые жизни. Морган и Терренс помогают им с новыми личностями, новыми местами и прочим.

Новая жизнь. Это он предлагал, и мифики, покидая эту землю, получали новый путь, не возвращались и не раскрывали, что были здоровыми и куда счастливее, чем перед пропажей. И раз он не раскрывал свое имя или лицо, они не знали, что были похищены Призраком.

– Зачем эта секретность? – тихо спросила я. – Разве тебя не беспокоит, что тебя считают похитителем детей и убийцей?

– Моя репутация – тоже защита, – он поднял мою ладонь, его хватка стала сильнее. – Не пойми превратно, Виктория. Репутация заслужена.

– Тори.

– А?

– Тори нравится мне больше Виктории, – я высвободила ладонь, сунула руку под щеку и улыбнулась ему. – Еще вопрос. Почему ты не против моего пребывания в твоей комнате, пока ты спишь? Я же могла убить тебя и сбежать.

Его губы изумленно дрогнули. Он не улыбнулся, но рот и челюсть смягчились.

– Ты – человек. Как ты могла бы навредить мне?

– Серьезно? – я нахмурилась. – В комнате полно оружия. Я могла вонзить нож в твое черное сердце.

– Хм. Думаешь? – он склонил голову к дивану. В нише за диваном стоял большой насест, едва заметный в тени, как и большой черный орел с изумрудными глазами, следящими за мной.

Адреналин пронесся по моим венам.

– О, привет, Лаллакай.

Взгляд феи не дрогнул. Как давно птица была там и приглядывала за друидом?

– А что с черепом? – спросила я, желая сменить тему.

– Проклятая фея. Он порой бывает полезным, но в остальное время раздражает.

– И он – свинья. Ты его проклял?

Он фыркнул.

– У меня нет такой силы. Я нашел его на черном рынке и купил, чтобы глупый волшебник не сломал печать и не выпустил кровожадного лорда фей посреди города.

Я помнила, что Кай говорил, что Призрак покупал гадкую магию арканы. Я осмотрела комнату.

– Сколько из вещей тут ты купил на черном рынке, чтобы никто их не получил?

Он вытянул ноги и прикрыл глаза.

– Наверное, половину. Некоторые я продаю феям, ведь они забирают их далеко от людей, а некоторые ждут, когда у меня будет время уничтожить его.

– Ха. Знаешь, Зак, не думаю, что ты такой плохой, каким себя считаешь.

Он открыл глаза, солнце блестело на их зелени.

– Я говорил тебе не ошибаться.

– О, прости. Я хотела сказать, что ты злодей, и я хочу, чтобы тебя сожгли на костре за твои преступления.

Он зажал переносицу.

– И что мне с тобой делать?

– Убить? Так ведь поступают злодеи, – я стукнула кулаком по своей груди. – Давай. Заколи меня.

– Не могу.

– Почему?

– Мне нравится эта футболки.

Я посмотрела на одолженную черную футболку, вскочила с кровати и потянулась.

– Мне надоело спать.

– Отлично. Можешь уйти.

Он растянулся и на моей части кровати, и я бросила насмешливый взгляд через плечо.

– Ты точно хочешь меня выпустить, Зак? – он помрачнел, и страх пробежал по моей спине. Я махнула рукой. – Не переживай. Я ничего не скажу. Я не хочу, чтобы ты приковал кого-то навсегда к своей ферме.

Оставив его в кровати, я прошла в другую часть комнаты. Столы были забиты склянками, банками, травами, артефактами, оружием, свитками, толстыми книгами в кожаном переплете и странными инструментами. Я замерла, чтобы рассмотреть три мерцающих белых пера, а потом прошла к столу с бежевым рогом со спиральным узором.

Я указала.

– Это то, о чем я думаю?

Он не сел, приподнял голову, чтобы понять, что я нашла.

– Рог единорога.

– Единороги бывают? – это не должно было меня удивлять, но все же удивило.

– Это тип фей. Как драконы.

Я протянула руку, но не коснулась рога.

– Если… забрать рог, это убьет единорога?

– Да.

– Ты это сделал?

– Нет.

Я вспомнила ярость на его лице, когда он вытащил гарпун из бока дракона, и его пылкое обещание разобраться с преступниками. Что-то мне говорило, что охотник на единорога пострадал так же, как пострадают охотники на драконов.

Я пошла вдоль стола, миновала жуткую черную маску, склонилась к стопке книг с сияющими буквами на нечитаемом языке на корешках. Под стопкой был ящик, и открытый угол показывал что-то блестящее.

Одеяла зашуршали, и я посмотрела на кровать. Зак свесил ноги. Он сидел на краю, потирал лицо руками, кристалл очищения свисал с шеи. Когда он встал, я поспешила отвернуться к его коллекции, чтобы не глазеть на его тело. Было жарко.

Он пропал за дверью возле ванной. Наверное, в гардеробной. Я прошла к шкафу, посмотрела на ящик, под которой был череп, и подняла его.

– …темноликая мерзость с умом безголовой курицы…

Я опустила коробку, прерывая тираду черепа. Я досчитала мысленно до десяти, подняла коробку еще раз. Тишина.

– Не груби, старик, и я уберу ящик, – я грозно подняла коробку. – Договорились?

Красные глаза черепа вспыхнули, глядя на меня. Я посчитала это согласием, опустила коробку в стороне. Дверь открылась, и вышел Зак, натягивая темно-серую футболку через голову. Я смотрела, как ткань закрывает его красивый торс. Стоило потрогать, пока он спал.

Да, я тоже была плохой.

Он сунул пояс в темные джинсы.

– Морган и Терренс заметят, что тебя нет, так что не получится скрыть, что ты… – он прищурился. – Что это за взгляд?

– Эм, – я пошла вдоль стола, отводя взгляд. – Морган заходила посреди ночи. Она стучала в дверь, и я… пошла посмотреть, из-за чего шум.

Он возмущенно выдохнул и присоединился ко мне за столом, поправил стопку древних бумаг.

– И из-за чего был шум?

– Странно, но она не сказала.

– Ее грудь вздымалась от огорчения, – смеялся череп, и от этого шума я вздрогнула. – Бледные щеки пылали, ее женская душа горела от ярости…

Зак закатил глаза.

– Умолкни, Гарри.

– Не обращайся так со мной! – рявкнул череп. – Ты лишь червяк, глотающий обрывки силы, которую тебе бросают существа, что куда выше…

Зак грозно шагнул к шкафу, и череп притих. Зак скрестил руки.

– Мерзкий старый дух.

– Его зовут Гарри? – удивилась я.

– Прозвище, – Зак хитро ухмыльнулся. – Его это бесит.

Я рассмеялась и прислонилась к столу, глядя на друида с интересом.

– Так у тебя есть чувство юмора.

– Ни капли.

Я фыркнула и игриво ткнула его в грудь.

– Врешь. Ты точно…

Громкий стук в дверь прервал меня, и я отскочила от стола слишком резко.

Весь стол содрогнулся, и стопка книг накренилась. Я повернулась, схватила книги и случайно сбила тяжелый том в коробку с сияющим голубым предметом в мятой бумаге. Коробка покачнулась, и предмет – блестящий шар с оттенками аквамарина и фуксии – запрыгал по столу.

Я бросилась, чтобы поймать его, так сделал и Зак. Я поймала шар и врезалась в него при этом. Он схватил меня за талию, не дав упасть.

И, конечно, в этот миг дверь открылась.

Морган стояла на пороге, раскрыв рот. Зак убрал руки, и я отошла от него, сжимая шар обеими руками. Она выглядела оскорбленно, а не потрясенно, значит, уже видела его лицо раньше.

– Я услышала грохот… – начала она.

– Чего ты хочешь, Морган? – даже раздраженный, хриплый голос Зака был сексуальным.

– Я не думаю, что это можно обсуждать при…

– Говори уже.

Она зло вдохнула.

– Надин покинула нас.

Зак напрягся.

– Что?

– Она встретила знакомую… старую соседку. Они зашли в кофейню, и женщина попросила Надин жить с ней, – голос Морган смягчился. – Я думала, Надин тут нравилось, но, видимо…

Долгое молчание. Мои легкие казались свинцовыми.