Текст книги "Подарок для Императора. Меж двух огней (СИ)"

Автор книги: Мара Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

22

– Париса! Я идиотка! – Я влетела на кухню, едва дыша – торопилась, пока меня кто-нибудь не захотел остановить. – А ты где?

– Да тут я, – она на мгновение показалась из каморки вся перепачканная в муке и вернулась к своему занятию. – Мышь дыру в мешке прогрызла, убираюсь вот. Мне Лея передала, что случилось. Дело, конечно, дрянь, но ничего! Выпутаемся, моя хорошая! – весело пролепетала женщина.

А я вот не разделяла её оптимизма.

– Да не в этом дело, – перебила Парису. – Тут кое-что похуже!

– Похуже? – Париса вышла на кухню, наспех вытерла руки и лицо о фартук и поставила чайник на тлеющие в печи угли. – Сейчас чайку сделаю, а ты давай, голуба моя, присаживайся и рассказывай, что уже стряслось?

– С чего бы начать… – я призадумалась, опуская пятую точку на тонкую скамью у стола. – Мозгов у меня нет, вот с чего! Я Хельвдана сильно обидела, наговорила лишнего, по лицу ещё ударила…

– Ты что сделала? Ударила? – Париса резко бросила занятие чаем и повернулась ко мне, брови её устремились вверх.

Ещё немного и того, гляди, пределы головы покинут.

А мне так паршиво стало. Огонь стыда прокатился от пят до самой макушки. И, хоть в голосе женщины не было укора, а только искреннее удивление, мне хотелось забраться под стол и просидеть там до конца дней своих.

– Я знаю, я тупица. Я не разобралась как следует, сразу обвинила, а потом он… он… – воспоминания о поцелуе замелькали перед глазами, сердце гулко забилось о рёбра, щёки моментально вспыхнули.

Я закрыла лицо руками, но это не помогло. Казалось, что я вся пылаю ярким алым цветом и сливаюсь с клятым платьем.

– Да что, в конце концов, произошло? – женщина не выдержала, села рядом и силой оттянула мои руки от лица, чтобы взглянуть в глаза.

– Я подумала, что это он сдал меня Калантиэлю. В тот момент я не нашла другого объяснения происходящему.

Я рассказала Парисе о реакции де-Мирта, об ужине у Императора и о том, что произошло уже после в комнате. Париса молча и очень вдумчиво выслушивала, иногда лишь коротко кивая.

– Ясно, моя хорошая. Нервы у тебя сейчас не в порядке, потому что свалилось на твою головушку слишком много. Гораздо больше, чем она может переварить за раз. – Париса мягко сжала мои ладони, и враз стало легче, отступило то титаническое напряжение, отступил страх, что меня осудят и я останусь одна в замке, одна против всех.

– Я думала, ты ругать меня будешь, – неловко заёрзала на скамье.

– Да за что же? Что ты влюбилась, и в голове каша? А-ха-ха-ха! – раскатистый смех разошёлся по помещению. – Ну, насмешила! Да оно ж всегда так поначалу. Чем быстрее перестанешь сопротивляться своим чувствам, тем быстрее пройдет «кисель вместо мозгов», – она ободряюще улыбнулась и погладила по руке.

Вода в чайнике активно забурлила, брызги шумно тушили угли. Кухарка наспех набросала трав в деревянные чашки, залила кипятком и вернулась на своё место с горячими напитками.

– Вот что, голуба. Значит, раз у тебя не сложилось доверие к Хельвдану за время вашего общения, я расскажу тебе о нём маленько. Хельвдан бы никогда не сдал тебя нашему Императору. Когда он был маленьким, то был единственным, кто дружил с Калантиэлем, но это не уберегло его от беды. Почивший в бою император Болдуил де-Сурт – отец нашего, прости Светлый Боже, Калантиэля – к старости лет умом тронулся, всё ему мерещились заговорщики и предатели. Отец и мать Хельвдана были близки к власти. Отец – правая рука императора, и мать, как его жена, тоже была много где задействована в делах империи, хоть и больше в «женских», но в совете участвовала. И вот старому императору показалось, что они решили его свергнуть. Ну, и… казнил он их, прямо у их маленького сына на глазах, а Хельвдана оставил жить только потому, что Калантиэль слёзно выпрашивал. Старший де-Сурт сына очень любил, баловал, не мог оставить без единственного друга, с которым тот мог общаться. Казалось бы, Хельвдан должен чтить и любить нашего Повелителя за спасение, но… – она сделала глоток чая. – Но проблема в том, что Калантиэль уже сейчас смахивает на отца, и Хельвдану очень не нравится, что происходит и в голове Императора, и в Иллемане из-за его выкидонов. Он не может в открытую выступать против, но с позиции друга и верного помощника может контролировать и направлять его, хотя бы пока тот прислушивается и поддаётся. Он уже давно не питает к этому паршивцу тёплых чувств.

– Выходит, он просто привязан к нему из-за чувства долга? Чтобы не дать натворить дел…

– Да, и чтобы чтить память о родителях. Он не забыл, он очень хорошо помнит. И ждёт подходящего времени, чтобы поквитаться за их бессмысленную смерть. Они ж и правда ничего дурного не замышляли и старались для блага нашей империи. На редкость порядочные люди у власти, да и просто как люди, и Хельвдан весь в них. Так что, девочка моя, не думай о нём плохо.

Теперь я чувствовала себя ещё большей дурой.

– Как мне теперь в глаза ему смотреть, Париса? После всего, что я натворила, его не отвернуло от меня, он даже не злился особо, признался в чувствах, целовал, утешал…

А лучше бы разозлился и послал меня куда подальше. Осознание силы боли, которую я ему причинила, тяжёлым камнем упало на плечи.

– Ох, Мира, – Париса сжала кружку в руках, посмотрела в тёмный омут отвара. – Он влюбился в тебя, сильно. Вижу по глазам. И раз так уж получилось, то чувства его вряд ли что поменяет. Он может разозлиться, внешне быть холодным и отстранённым, но не перестанет оберегать и беспокоиться. Вот уже… И что мне с вами двумя делать?

– А как же Лея?

– А что Лея?

– Ну, она же любит его. И невеста всё-таки.

– А он любит тебя, а ты любишь его. И что теперь, нам всем отречься от чувств, чтобы в мире не пострадала ни одна Лея? – Париса хмыкнула. – Переживёт! Но пока что ей об этом знать не обязательно.

В комнату я возвращалась с полным раздраем в душе. Вот, что имела в виду Париса, когда говорила, что мы с ним похожи. Он тоже рано лишился родителей и ищет справедливости. И поступает всегда по совести. А ещё держит на своих плечах так много ответственности. И я добавляю ему только больше проблем. Потому что… влюблён… в меня. Не может не быть рядом… Как в это поверить? Как осознать, что это действительно происходит со мной? И как успокоить неугомонную совесть, что бьёт по голове молотком каждый раз, когда я смею думать о Хельвдане, как о своём мужчине? Париса, как всегда, права – мне нужно просто принять чувства как факт и перестать выносить мозги и себе, и ему. В конце концов, переживания не помогают решить проблемы, а только увеличивают их количество.

– О! Здравствуй, Мирана… верно? – навстречу из-за угла выплыла молодая высокая брюнетка, прерывая размышления.

Её наряд мало чем отличался от первоначального варианта моего платья, подаренного Калантиэлем, и совсем не оставлял места для фантазии. Стало быть, наложница. И что же ей надо от меня?

– Да что ты такая перепуганная? Просто хочу познакомиться с новенькой и помочь влиться в коллектив. Я – Шайла, первая и главная наложница Повелителя, – пропела она нежно. – Его Величество в основном проводит вечера со мной, но, если будешь себя хорошо проявлять, замолвлю за тебя словечко – будешь попадать к нему чаще остальных в дни, когда я сама не могу.

– А с чего тебе со мной знакомиться? Я не наложница вообще-то, – буркнула недовольно.

Меня что, уже весь замок прописал в куртизанки для этого сноба патлатого⁈

– Вот как? Только прибыла, а уже поставила себя выше всех?

Сил спорить у меня совершенно не было. Буду ещё каждому встречному доказывать что-то! Один раз сказала, что не наложница, если человек не поверил – это его проблема! Не моя!

– Не строй иллюзий! Знаешь, сколько у нас таких было, которые думали, что особенные, что с ними Калантиэль изменится, остепенится. Ха! И где они все? Это я первой приняла его суть, за что он меня и ценит. Я поняла его, смотрю на мир так же, как и он, поэтому стала первой среди всех…

Дослушивать этот бред не стала, молча пошла дальше под недовольные причитания Шайлы. И только плюхнувшись на мягкие перины в своей комнате смогла вздохнуть с облегчением. Наконец-то, кошмарный день позади, хвала богам.

23

Снег крупными хлопьями опускался на неспокойные волны и мгновенно растворялся в тёмных водах. Приятная ласковая летняя лазурь осталась лишь в памяти, уступая место мрачной бескрайней серости зимнего океана. Вот холода добрались и до Юго-Запада материка. И никаких тебе белых мягких сугробов, хрустящих под ногами тропинок, наспех протоптанных нетерпеливой до радостных зимних игр детворой. Всё тает быстрее, чем метель успевает насыпать. Серо. Мокро. Уныло.

Я стояла облокотившись на подоконник и разглядывала меланхоличный пейзаж. То ли он вгонял меня в лёгкую апатию, то ли тоска по родным заснеженным горам и лесу, то ли приближение бала в честь помолвки Хельвдана и Леи. Через несколько часов начнут собираться гости со всей империи.

Я держала в руке два смятых письма. Одно из них – приглашение на бал в качестве сопровождения Его Величества. Чёрный конверт с вычурными серебристыми узорами и сургучной печатью с оттиском личного символа Калантиэля. Не распечатывая, уже знаешь от кого и зачем. Этот чёрт патлатый зачастил меня к себе звать. Каждый совместный ужин превращался в самый настоящий фарс, который нравился Калантиэлю, раззадоривал его, но и позволял мне держать дистанцию, которую Император всё пытался при каждой возможности сократить. Я больше его так не боялась, но играла этот страх, чтобы он продолжать думать, что я у него на крючке и никуда не денусь. А теперь это приглашение. Одно дело, когда подобные игры не выходят за рамки закрытых личных разборок, пусть даже весь замок обсуждает нерадивую наложницу, которая сама себя таковой не считает. Но показаться на масштабном мероприятии и показать себя спутницей Калантиэля на весь высший свет Иллеманы⁈ Это уже слишком!

Второе письмо было из дома. Вэн помог мне тайно передать несколько писем домой в обход стражи и в тайне от Калантиэля. Должны же они знать, что я жива и здорова. И вот, наконец-то, ответ. Когда я читала строки, выведенные идеальным изящным почерком Сальвии, сердце сжималось в комок и не хотело расправляться обратно. Нет, дома всё было хорошо! Просто я безумно скучала. В своих путешествиях по работе я была слишком занята для этого, не было ни сил, ни времени думать о расставании с родными. А здесь дни и ночи проходили напролёт в одном месте, не находилось увлекательных занятий, которые бы не наскучили за день-два, а мысли о родном крае согревали и сжигали душу одновременно.

Хельвдан… Он так и не отказался от идеи расторгнуть помолвку прямо на балу. И я должна бы радоваться, что он перейдёт в статус свободного мужчины, но нехорошее предчувствие нарастало всё больше. А что будет после? Вдруг Лея обозлится и вздумает сделать какую-нибудь глупость. И Калантиэль не дурак, вероятно, догадается в чём дело.

С этими тревожными мыслями пошла собираться. На кресле раскинулось огромной розовой пышной кучей то самое платье, что Анаих-Риз купил для меня на рынке. Это уже самая натуральная издёвка! Уж лучше кандалы, чем напялить на себя подобную гору безвкусицы. Я принялась искать в столике ножницы и нитки. А что! В прошлый раз тоже пришлось немного постараться, чтобы выглядеть сносно! Что мешает в этот раз поступить так же?

И я принялась самозабвенно перебирать сотни полупрозрачных слоёв, беспощадно отсекать лишнее, оставляя лишь несколько воздушных прослоек, чтобы платье казалось ещё невесомее, и при этом скрывало от глаз всё, что должно скрывать. Так-так. Из остатков было бы неплохо сделать прозрачные объёмные рукава, чтобы добавить немножечко строгости и целомудрия в образ.

Ткань летела во все стороны, катушки ниток были разбросаны по полу, и в центре всего этого безобразия сидела я, с великолепным творением в руках. Немного распихав бардак, встала, повертела платье на весу и довольная результатом стала переодеваться. Село как родное! Я больше не была похожа в нём на торт, вышло довольно элегантно и необычно. Если уж и привлекать внимание своей персоной подле Повелителя, то лучше при этом походить на юную скромную принцессу, а не на вульгарную наложницу, что всеми силами пытается привлечь внимание. Калантиэлю гарантированно не понравится новый вариант. Уже представляю, как он будет испепелять меня взглядом весь вечер! Интересно, а понравится ли Хельвдану? Надеюсь, он оценит мои старания сохранить достоинство даже в столь затруднительном положении…

Покрутилась ещё немного у зеркала, потёрла пальцем подбородок. Чего-то не хватает. Чего-то аристократически утончённого. Схватила с пола отрезок ткани, обернула вокруг шеи… Идеально! Следом на ноги надела белые туфли на низком каблучке. Довольно удобные, стоит признать.

– Госпожа! Вы что это здесь… – старая служанка схватилась за сердце, застав комнату в разрухе. – О Светлый Боже! Платье! – перевела она строгий взгляд на меня.

Я мягко улыбнулась женщине.

– О, не переживайте! Я всё уберу, – заверила её. – А платье в таком варианте больше похоже на платье леди, нежели изначальный его вариант. Ну согласитесь! – Я изящно крутанулась на месте и присела в реверансе.

Немного отойдя от шока, излишне худая старушка оценивающе пригляделась.

– А знаете, госпожа, и правда. Так вам больше к лицу, – она опустилась до тихого шёпота, подходя ближе. – Я рада, что Вы сохраняете свою личность, не продавливаетесь под мужские капризы. Вы молодец, госпожа.

И хоть строгий вид не сходил с её лица, она умудрилась мне подмигнуть. Неожиданно.

Женщина помогла мне с причёской, шнуровкой на корсете и с тем, чтобы убрать разбросанные материалы в аккуратную кучку. Время близилось к вечеру. Первые кареты уже начали подъезжать на площадь у входа во дворец. Я в последний раз бросила взгляд в окно, глубоко вдохнула и…

– Выйди, – дверь распахнулась, на пороге стоял Калантиэль.

Служанка словно тень скользнула за спину Императора и исчезла, прикрыв дверь. Я же безмолвно разглядывала наряд Калантиэля, в ожидании объяснений причин неожиданного визита. Как всегда, чёрный строгий костюм, острые наплечники, высокий воротник тонкого плаща, камзол, расшитый серебром, высокие натёртые до блеска сапоги. На голове красовалась изысканная корона из тёмного золота, украшенная рубинами и обсидианами, тонкие шпили которой больше походили на готический замок Лайгора. Себя-то он одевает великолепно, а мне подкидывает тряпки, купленные на базаре дикарями. Супер вообще!

– Я решил, что раз ты моя спутница на этот вечер, то было бы чудесно появиться вместе, моя птичка, – ухмылка хищника на его лице уже не пугала, так я к ней привыкла. Но он впервые пришёл в мою комнату, на мою территорию, где раньше я могла чувствовать себя в безопасности. Хотя, о чём это я, здесь всё его собственность, для него нет закрытых дверей. – Вижу, ты уже подготовилась, – он покосился на кучку ошмётков платья в углу. – Надо бы приказать убрать отсюда принадлежности для шитья.

– Что, снова не понравилось? – театрально надула губки. – А ведь так хорошо получилось, так изящно. Я лишь хотела соответствовать Вам, мой Повелитель.

Он медленно приблизился, а у меня сердце замерло, как замирало каждый раз, когда он оказывался слишком близко. Тонкие пальцы скользнули по плечу сквозь тонкую ткань, прошлись по импровизированному платку, второй рукой он попытался притянуть меня к себе за талию, но я успела увернуться и отскочить.

– А-ха-ха! – он тут же расхохотался. – Ты такая недотрога, подарочек. Как же ты будешь со мной танцевать?

– А кто сказал, что я буду с Вами танцевать?

– Я, – взгляд его тут же помрачнел. – А ты с кем-то другим собралась танцевать?

– А что, не имею права? Я свободный человек. Есть Вэн, есть де-Мирт, есть Тобс в конце концов. Они мои друзья.

– Нет. Это не прилично. Ты сопровождаешь меня. Танец с другим будет публичным оскорблением, – отчеканил Калантиэль.

– Это бал, или тюрьма?

– Это и твоя репутация, птичка! Ты хочешь, чтобы о тебе говорили как о загадочной аристократке, что завоевала сердце Императора, или как о новой распутной наложнице, которая пытается через его постель найти выгодную партию среди высоких чинов? – он бросил жёсткий взгляд, губы поджались в тонкую линию.

– К Вашему сведению, мне неприятны обе роли. Предпочитаю оставаться свободным человеком, не обременённым глупыми условностями, – зыркнула недовольно на этого тиранища. – Пойдёмте, Повелитель. Гости ждут появления своего правителя.

Он прожёг меня испепеляющим взглядом, сложил руки за спиной и двинулся по коридорам. Так быстро шёл, что приходилось чуть ли не бежать следом.

– Да стойте же Вы… – пыталась не отставать от Калантиэля, сбегая вниз по лестнице. Собрала подол платья в руки, но даже после переделки он был довольно пышным и мешал обзору. Я просто не видела, куда ступаю. – Куда Вы так торопитесь⁈

Носок туфельки не нашёл край ступеньки. Тихий вскрик. Картинки перед глазами сменялись в замедлении. И вот я в кольце крепких рук, утыкаюсь носом в копну огненных волос, что пахнут летним лугом.

– Не ушиблась? – донеслось серьёзное сверху.

– Нет, – попыталась тут же отстраниться, но мужчина не спешил меня отпускать.

– Замечательно, моя непокорная птичка.

Спустя секунду он уже нёс меня на руках, и опустил на землю лишь перед высоченной двустворчатой дверью. А я даже не пыталась сопротивляться – знаю, что бесполезно. Из зала уже доносились голоса, играла музыка. Калантиэль приосанился, протянул руку в приглашающем жесте.

– Готова?

Я промолчала, на что Император лишь усмехнулся. А что я могла ответить? Конечно, не готова. Я бы предпочла вообще здесь не находиться сегодня, а спокойно переждать этот вечер в своей уютной комнатке или с Парисой на кухне. Помогла бы ей, отвлеклась от насущных тревог.

Осторожно взяла Калантиэля пол локоть. Он в очередной раз хищно оскалился, кивнул стражникам, и те спешно ринулись впустить нас на праздник. Музыка стихла, громкий неприятный мужской голос огласил:

– Леди и господа! Его Величество Император Иллеманы Калантиэль де-Сурт в сопровождении очаровательной госпожи Мираны.

Воздух вокруг сгустился, каждый шаг давался всё сложнее, будто захожу в вязкий кисель. Сотни глаз оценивающе впились в мою скромную персону. Во взглядах дам отчётливо читалось пренебрежение, мужчины же в большинстве своём не стесняясь спутниц взирали крайне заинтересовано.

– Ты составляешь мне конкуренцию, подарочек. Все они должны были пожирать взглядами меня, – с долей раздражения усмехнулся Император. – Наивные болваны думают, что смогут заполучить тебя после того, как ты мне надоешь. Их ждёт разочарование, – шепнул уже мне на ухо.

А меня передёрнуло. Нет, как же это мерзко! Я не кусок мяса и не собственность, но сотни людей, включая Калантиэля, уже успели поделить меня и придумать, что будут делать со своей добычей.

– Первый танец нового года! – объявил тот же неприятный голос, и сразу после зазвучала музыка.

Народ медленно расступился из центра зала. Остался лишь десяток пар, готовых разделить с нами традиционный танец начала года.

Калантиэль рывком прижал меня к себе, крепко обхватив за талию. Воздух из лёгких враз выбило. Горячая ладонь прожигала платье, добираясь жаром до кожи. Медленная тягучая мелодия разжижала пространство так, что окружение смазалось в кашу. Простой медленный вальс. Поворот за поворотом. Шуршание длинных платьев вокруг. И невыносимо пристальный взгляд, пробирающий до костей, до дрожи, до мурашек. Я пыталась изо всех сил абстрагироваться, но Калантиэль то и дело сжимал крепче мою ладонь, слегка проводил пальцами по спине, вынуждая меня обратить на него внимание, смотреть на него. На тонких губах застыла насмешка, хищные глаза излучали предвкушение и наслаждение моментом. Чувство безысходности пробиралось под кожу неприятным холодком. Мне так не нравилось то, что происходит, и я не могла просто взять и уйти.

Наконец, музыка стихла. Но Калантиэль не сразу выпустил меня из своих рук.

– Спасибо, подарочек, что не оттоптала мне вторую ногу, – опять, гад, издевается! Знает же, что я ни разу на балах не была. – Жду тебя после этого замечательного вечера у себя. А пока иди, развлекайся, но, смотри мне, чтобы без сюрпризов! Держись от незнакомых мужчин подальше! – настоятельно предупредил, склонил голову и удалился к трону.

Я сиротливо оглянулась по сторонам в поисках знакомых лиц.