Текст книги "Тени Равенсхолма"
Автор книги: Мануэлла Макута
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Что ты имеешь в виду?
– История имеет свойство повторяться, – тихо сказал Виктор. – Элизабет. Элеонора. Даже имена похожи.
– Ты думаешь, что я...? – она не могла закончить фразу. Сразу же вспомнилась их ночь, единственная, что провели вместе. Те безграничные счастье, покой, которые она ощущала в его объятиях. Их взаимное притяжение в последнее время стало лишь сильнее. Если раньше Элеонора могла лишь украдкой им любоваться, даже не мысля о том, чтобы быть вместе, то сейчас, к стыду своему как дочери охотника, думала не о предстоящей битве, а строила планы на их совместное будущее. Странное, непонятное, но такое сладкое, манящее.
– Я думаю, что ты должна быть осторожна. Союз с вампиром – это всегда трагедия. Особенно для человека.– он осекся, слегка виновато взглянув на дочь.
– Отец, но и я ведь тоже не совсем человек. – печально сказала Элеонора. – А он....Он просто помогает нашей семье, тем более, он – мой преподаватель. – попыталась оправдаться она, заведомо понимая, что отец ни на каплю ей не поверил, с кого-то проницательностью. Девушка вдруг осознала, что отец, скорее всего, не мог не догадываться, что Себастьян проник той ночью в их дом.
– И ты не можешь перестать думать о нём, – мягко закончил Виктор. – Я знаю этот взгляд, Элеонора.
Прежде чем она успела возразить, дверь бункера открылась, и вошёл Себастьян Валериан в сопровождении Томаса Грейва. Элеонора ахнула, не веря своим глазам. Себастьян здесь, в самом сердце охотников. И никто даже не догадывается об этом. Да и во втором мужчине она почувствовала тьму– теперь, когда её дар (или проклятие?) набирал силу, она могла ощущать больше, понимать, кто перед ней.
– Совет согласился на союз, – сразу сообщил он. – Но у нас проблема посерьёзнее, чем мы думали.
Он рассказал о том, что узнал от Томаса – о портале в мир вечной тьмы, который Ульрих собирался открыть с помощью "Сердца Тьмы".
– Это катастрофа, -побледнел Виктор. – Если это– правда, и хотя бы часть этих тварей прорвётся в наш мир... Мы обречены.
– Есть способ остановить это, – сказал Себастьян. – Но потребуется жертва.
– Какая жертва? – спросила Элеонора, внезапно почувствовав смутную тревогу.
– Кровь Древнего, – ответил Томас. – Добровольно отданная. Древнего, который всё ещё помнит себя человеком.
Виктор пристально посмотрел на Валериана.
– Твоя кровь.
–Да, – просто ответил Себастьян.
– Но ведь это может убить тебя? – Элеонора подалась вперёд.
– Вероятно, – он слабо улыбнулся. – Хотя с нашим видом никогда нельзя быть уверенным до конца.– девушка поняла, что он имеет в виду Ульриха, оказавшегося невероятно живучим.
– Должен быть другой способ, – Элеонора повернулась к Томасу. – В архивах не говорится о других вариантах?
– Боюсь, что нет,– покачал головой хранитель архивов. – Тексты однозначны. Добровольная жертва Древнего – единственный способ запечатать портал.
– Тогда нужно просто не дать Ульриху открыть его, – решительно сказала Элеонора.– Уничтожить "Сердце Тьмы" до ритуала.
– На это и рассчитан наш план, – кивнул Себастьян. – Но мы должны быть готовы ко всему. Если портал начнёт открываться...
– Мы будем действовать по ситуации, – перебил его Виктор, бросив быстрый взгляд на дочь. – А сейчас нам нужно подготовиться к атаке. Охотники ждут инструкций.
Когда все вышли обсуждать план с остальными членами "Серебряного креста", Элеонора удержала Себастьяна за рукав.
– Я не позволю тебе пожертвовать собой! – тихо, но твёрдо сказала она. Сердце билось отчаянно , словно птица в клетке. Нет! Не может быть– едва обретя любовь, сразу же терять её.
Валериан посмотрел на неё с мягкой улыбкой.
– Мисс Харт, вы не можете решать за меня. – вновь перешёл на снисходильный преподавательский тон– Я живу уже более пятиста лет – достаточно долго, чтобы устать от вечности.
– Это не причина умирать, – возразила Элеонора. – Если ты устал жить, найди, ради чего стоит продолжать. – сдерживая слезы, отчаянно выдала она.
Неужели он не любит её, не ощущает того же, что она? Вампиры не умеют чувствовать, любить? Конечно, его проклятое сердце не бьётся уже пять сотен лет! Куда она, глупая, со своей любовью!? Все мечты о будущем тут же рухнули под натиском лавины сомнений. Конечно, Себастьян и она– древний вампир и девушка– дампир, существо, о котором даже в древних книгах собраны лишь крупицы информации. Возможно, Себастьян даже догадывался об этом, раз так спокойно воспринял её признание. И для его она представляет лишь профессиональный интерес.
Но тут Себастьян смотрел на неё долгим взглядом, от которого ей захотелось зарыдать в голос, бросившись перед ним на колени, обхватить его ноги и умолять остаться с ней. Пускай и мир умрёт – не жаль. Пускай и они сами умрут– только бы вдвоём.
– Возможно, я уже нашёл, – тихо произнёс он. – Но некоторым союзам не суждено сбыться. История повторяется, но никогда не заканчивается счастливо для таких, как я.
Он осторожно коснулся её щеки кончиками пальцев – прикосновение было лёгким, как дуновение ветра.
– Ты слишком похожа на неё, – прошептал он. – Та же сила духа, та же чистота сердца.
– На Элизабет? – догадалась Элеонора. – Отец рассказал мне.
– Не всё, – Себастьян отступил. – И, возможно, это к лучшему. Некоторые истории должны оставаться похороненными в прошлом. Прости, мне пора. Чары Томаса не продержатся слишком долго.
С этими словами он направился к остальным, оставив Элеонору в смятении чувств.
***
Виктор, нахмурившись, смотрел на других охотников. Вскоре он будет просить их о немыслимом – союзе с вампирами. И, конечно, это будет воспринято как минимум в штыки. А как максимум его сочтут предателем, перешедшим на сторону тьмы. Будет непросто, очень непросто.
22. Разговор начистоту.
«Вампиризм стоит отличать от порфирии, болезни, схожей с проявлениями вампиризма. При порфирии у человека бледные кожные покровы, наблюдается светобоязнь, непереносимость чеснока– из-за содержащейся в нем сульфатной кислоты, анемия, но также иногда проявляется тяга к человеческой крови. И, всё же, порфирия и вампиризм– вещи диаметрально противоположные. Если больного порфирией можно излечить, то вампира излечить можно лишь одним способом – вогнать в его сердце осиновый кол.».
Виктор Харт. " Вампирские хроники.".
Пламя в камине бросало причудливые тени на стены. Виктор Харт, потрепанный годами охоты на порождений тьмы, сидел в старом кресле, вертя в руках серебряный медальон. Элеонора устроилась напротив, закутавшись в шерстяной плед. За окнами бушевала буря, ревя и беснуясь, будто предвещая то, что вскоре должно произойти.
– Элеонора, – тихо начал Виктор,– Я знаю, что не должен был приводить тебя сюда. Посвящать во всё это. Но сейчас выхода нет, всё иначе. Даже орден должен будет пересмотреть свои убеждения, или нам не выжить.
Она подняла на него внимательный взгляд. Свет огня отражался в её глазах – точно таких же, как у матери. Но скрывалось в них и нечто древнее, темное. Его дочь– дампир. Виктор горько усмехнулся.
– Мир не делится на черное и белое, как бы нам порой ни хотелось в это верить. Даже среди тех, кого мы привыкли считать монстрами, есть... оттенки.
Он поднял взгляд к потолку, словно собираясь с мыслями.
– Помнишь Эдварда Мильтона? Того аристократа из Нортвиля? Так вот, он– вампир, которого я отказался убивать пять лет назад?
Элеонора кивнула.
– Он обеспечивает работой и жильем добровольных доноров, платит им щедро. Никто не страдает. Дважды в неделю его доноры отдают небольшое количество крови. Взамен он делится своей кровью, и их организмы получают мощный стимул к регенерации. Старые раны заживают, болезни отступают... А Мильтон никогда не охотится. И таких много.
– Но как же учение ордена? – недоверчиво спросила Элеонора.– Все твои слова будут противостоять множеству веков опыта, знаниям.
– Орден... – Виктор потер шрам на виске. – Орден видит лишь то, что хочет видеть. Помню, три года назад я выследил вампира в трущобах Равенхольма. Жуткое место: нищета, болезни, отчаяние. Я готовился нанести смертельный удар, когда увидел сцену, перевернувшую мое понимание мира.
Он откинулся в кресле, прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания.
– Его звали Александр. Бывший врач, обращенный против воли. Он ходил по ночам среди самых обездоленных, тех, кто умирал от чумы и тифа. Он пил их зараженную кровь – горькую, мерзкую для вампира. Пил и давал свою, пока кровь больных не очищалась. А потом уходил, оставляя за собой выздоравливающих людей.
Элеонора непроизвольно подалась вперед, захваченная рассказом.
– И что ты сделал?
–Я опустил клинок, – просто ответил Виктор. – И с тех пор продолжаю наблюдать за ним издалека. Он спас сотни жизней.
Пламя в камине затрещало, выбросив сноп искр.
– Но есть и другие истории, – голос Виктора стал жестче. – Ты ведь помнишь историю о графине Батори из южных земель? Той безумной, что убивала своих крестьян.
Элеонора вздрогнула. Это имя было хорошо известно среди охотников. Графиня стала почти легендой по масштабам своих безумств и убийств ни в чем не повинных людей. Конечно, с годами её история обросла небылицами, сделав её в глазах людей просто безумной, но охотники знала– она была вампиром.
– Она верила, что кровь девственниц подарит ей бессмертную молодость. Сотни девушек погибли в её замке. Вот против таких мы сражаемся, Элеонора. Не против самой сущности вампиров, а против зла, которое может жить в любом существе, будь оно человеком или нет.
–Я никогда не думала об этом так, -тихо произнесла Элеонора. – Почему же тогда ты...Не отговорил маму от смерти? Она ведь могла бы жить и творить добро?
Виктор тяжело вздохнул, его плечи поникли.
– Потому что ...Тогда я не знал всего этого, да и, я ведь говорил, Маргарет была слишком упряма. – он окинул её взглядом, будто решая, достаточно ли она взрослая для всей правды.– Она всё равно сделала бы это, так или иначе. Я просто...избавил её от мучений и того, что в её религии считалось одним из самых страшных грехов, самоубийства.
Воздух в комнате словно сгустился. Элеонора всегда знала, что тема её матери болезненна для отца, но никогда не слышала полной истории.
– Моя Маргарет была солнцем, – глаза Виктора увлажнились. – Помню, как она собирала полевые цветы и вплетала их в свои волосы. Всегда напевала какую-то мелодию, даже когда готовила или убирала. Её смех мог осветить самую темную комнату. Она была очень доброй, очень сопереживающей. Многим она даже казалась странной или слишком доверчивой, но уж такая она и была, моя Маргарет, на самом деле.
Он улыбнулся, погружаясь в воспоминания.
– Она любила рассветы. Почти каждое утро выходила на крыльцо с чашкой чая, встречая первые лучи солнца. Говорила, что в этот момент мир рождается заново, а я лишь любовался тем, как лучи солнца отражаются в её глазах. . И твои глаза, Элеонора... точная копия её глаз.
Элеонора молчала, боясь нарушить момент откровения.
– Теперь ты знаешь, что она погибла из-за меня. – его голос дрогнул. – Никогда не прощу себя за то, что был таким глупцом. Так хотел открыть ей новый мир, удивить, поразить. Я все представлял, с каким восхищением станет она глядеть на меня, узнав, что я спасаю мир от зла. Поэтому и повез её в горы, где нас атаковала группа древних вампиров. Я сражался, но их было слишком много. Один из них укусил Маргарет, прежде чем я смог его остановить.
Виктор сжал подлокотники кресла так, что побелели костяшки пальцев.
– Её организм до странного долго боролся с заразой. Она родила тебя, всё ещё не переродившись сама. Но, спустя всего лишь пару дней, как все закончилось, Маргарет почувствовала, что превращение уже началось. Она... Долго просила меня освободить её, – он с трудом сглотнул. – Ты только появилась на свет, и она боялась, что не сможет совладать с жаждой. Что однажды может навредить тебе.
Слеза скатилась по щеке сурового охотника.
– В тот день она... держала тебя на руках, Элеонора. Пела колыбельную, а потом передала мне и сказала: "Покажи ей весь свет и тьму этого мира, но не позволь тьме коснуться её сердца". А затем... взяла мою руку с кинжалом и направила его к своему сердцу. Её прекрасные глаза умоляли меня...И я... исполнил её просьбу.
Элеонора не заметила, как сама начала плакать.
– С тех пор я поклялся защищать тебя и охотиться на тех, кто несет зло, – продолжил Виктор, справившись с эмоциями. – Но со временем я понял, что не все порождения ночи одинаковы. И, я думаю, твоя мать хотела бы, чтобы я научил тебя видеть разницу.
Он замолчал, глядя на огонь.
–После её смерти я так и не смог больше полюбить.
Элеонора вытерла слезы тыльной стороной ладони и спросила то, что давно её беспокоило:
– А что будет с Мартой? Она... предала тебя, но была частью нашей жизни так долго. Я...не понимаю, почему она вообще пошла на это.
Виктор покачал головой.
– Я никогда не любил её, Элеонора, хотя и уважал. Твоя мать была и останется единственной женщиной в моем сердце. Марта... я думаю, она искала во мне того, кем я не мог для неё стать.
– Но она выдала тебя вампирам! Совет ордена захочет её наказать. Я боюсь этого.
– Не переживай, я запретил им, – твердо сказал Виктор. – Пусть живет со своей совестью. Я не отниму её жизнь и не позволю другим сделать это. Нужно уметь прощать ошибки, если они не принесли тяжких последствий.
Элеонора задумчиво посмотрела на огонь.
– Получается, что мы, охотники на монстров, должны быть лучше тех, на кого охотимся.
Виктор кивнул, в его глазах промелькнула гордость.
– Именно этому я и пытаюсь тебя научить. Иногда самые страшные монстры скрываются в человеческих сердцах, а создания ночи могут показать нам пример милосердия.
За окном постепенно стихал шторм, и первые робкие лучи рассвета коснулись стекла.
– Новый день, – тихо произнес Виктор. – Твоя мать любила этот момент.
Элеонора поднялась, подошла к отцу и обняла его за плечи.
– Расскажи мне больше о ней. И обо всем, что ты узнал за эти годы. Я готова видеть мир таким, какой он есть – со всем его светом и тьмой.
Виктор положил свою руку на руку дочери и впервые за долгое время почувствовал покой.
–Когда-нибудь, когда это все закончится– начал он, борясь с сомнениями, требующими сказать " если",– Мы обязательно обо всем поговорим, юная леди. В том числе и о намерениях вашего друга, профессора. – строгим менторским тоном продолжил, вызвав смущённую улыбку дочери.
23. Серебряный крест
Зал Совета ордена Серебряного креста утопал в тенях. Витражи, изображающие великие победы охотников над кровососущими тварями, пропускали последние лучи заходящего солнца, окрашивая мраморный пол в цвета запекшейся крови. Двенадцать фигур сидели за массивным дубовым столом, выполненным в форме креста. Тишина, царившая в зале, была тяжелой и напряженной.
Виктор Харт стоял у входа, вдыхая знакомый запах воска от сотен свечей и серебряной пыли, которой по традиции натирали оружие перед заседаниями Совета. Он знал этот зал как свои пять пальцев – каждую трещину на каменных стенах, каждую царапину на доспехах предков, украшавших стены. Его собственный дальний предок, Джонатан Харт, смотрел на него с огромного портрета, занимавшего центральное место на стене напротив входа.
Виктор поправил массивную цепь с серебряным крестом на груди и шагнул вперед. Звук его шагов разнесся по залу, привлекая внимание собравшихся.
– Виктор Харт, – произнес Магистр ордена, Александр Фейт, поднимая голову. Его седые волосы были стянуты в хвост, а лицо, испещренное шрамами, оставалось бесстрастным. – Мы ждали тебя.
Виктор слегка склонил голову в знак уважения и подошел к столу.
– Магистр. Уважаемые члены Совета. Благодарю за то, что согласились выслушать меня.
Марта Рид, одна из двух женщин в Совете, пронзительно посмотрела на него своими ледяными голубыми глазами.
– Мы всегда выслушиваем тех, кто носит крест, Виктор. Особенно когда речь идет о Харте, -в её голосе слышался легкий шотландский акцент.– Но признаюсь, твоя просьба о созыве экстренного совета нас... озадачила.
Виктор окинул взглядом присутствующих. Все они были лучшими из лучших – охотники, посвятившие жизни уничтожению нежити. Его взгляд остановился на Рихарде Вульфе, чья семья охотилась на вампиров едва ли не дольше, чем Харты.
– Я пришел с предложением, которое может показаться... странным, – начал Виктор. – Но прежде, я должен рассказать вам об Ульрихе.
– Ульрихе кровавом? – нахмурился молодой Джеймс Стерлинг, самый молодой член Совета, чья семья присоединилась к ордену всего два поколения назад. – Мы слышали о нем. Древний вампир, убитый своим же созданием. Говорят, что он выжил и прячется где-то в Карпатах.
– Уже нет, – покачал головой Виктор. – Последние три месяца я выслеживал его. Он перебрался в Европу, затем в Америку. Сейчас он здесь, в пределах этой страны, и собирает армию.
– Армию вампиров? – спросил Томас Кроули, массивный охотник с рыжей бородой. – Ничего нового. Мы уничтожали подобные сборища десятки раз.– он обвел насмешливым взглядом присутствующих, а после похлопал большой ладонью по увесистой сумке, лежавшей перед ним на столе. – Вот, с чем им предстоит встретиться.
– Не вампиров,– тихо сказал Виктор и положил на стол потрепанный кожаный дневник. – Ульрих нашел древний манускрипт, который описывает ритуал создания гибридных существ – с силой оборотней, вампиров и тех, кого наши предки называли "монстрами тьмы".
В зале повисла тишина. Магистр Фейт медленно взял дневник и пролистал несколько страниц.
– И откуда у тебя эта информация, Виктор?
Момент истины наступил. Виктор глубоко вдохнул, прежде, чем ответить.
– От Совета Бессмертных.
Реакция была мгновенной. Рихард Вульф вскочил на ноги, его лицо исказила гримаса ярости.
– Ты общался с кровососами? – прорычал он. -Ты, Харт? Потомок основателя нашего ордена?
– Я делал то, что должен был, – твердо ответил Виктор. -Ульрих угрожает не только людям, но и вампирам. Совет Бессмертных боится его не меньше нас.
– И ты поверил этим тварям? – Вульф ударил кулаком по столу. – За пять веков мы узнали только одно: вампиры лгут. Всегда. Мы и так пошли навстречу твоим глупостям, не убив всех этих тварей в одночасье!
Марта Рид подняла руку, призывая к спокойствию.
– Давайте выслушаем его до конца. Что именно ты предлагаешь, Виктор?
Виктор окинул взглядом напряженные лица членов Совета.
– Временный союз. Объединить силы с Советом Бессмертных, чтобы найти и уничтожить Ульриха и его творения, прежде чем они размножатся. Если эти гибриды выйдут из-под контроля, ни люди, ни вампиры не выживут.
Зал взорвался голосами. Рихард Вульф и еще трое старейших членов Совета требовали немедленно лишить Харта права носить крест. Джеймс Стерлинг и еще двое более молодых охотников, казалось, были готовы выслушать. Остальные колебались.
– ТИШИНА! – громкий голос Магистра Фейта заставил всех замолчать. – Продолжай, Виктор. Но будь осторожен в выборе слов.
Виктор кивнул.
– Я не предлагаю забыть о нашей миссии. Я предлагаю пересмотреть методы. Не все вампиры одинаковы. Совет Бессмертных установил строгие правила для своего народа: не убивать людей, использовать только добровольных доноров или питаться кровью преступников. Те, кто нарушает эти правила, казнятся самими вампирами.
– Казнятся? – фыркнул Томас Кроули. – И сколько таких случаев? Пару раз на тысячу?
– Двести семьдесят три за последние пару лет. – ответил Виктор. – У меня есть доказательства. Записи, имена, даты.
Сэмюэль Блэквуд, пожилой охотник с глубокими шрамами на левой стороне лица, впервые заговорил:
– Ты говоришь, что мы должны поверить, будто вампиры сами поддерживают порядок в своих рядах? Те самые твари, которых мы веками истребляем?
– Я говорю, что мир изменился, – ответил Виктор. – И, возможно, пришло время и нам измениться. Или хотя бы задать вопрос: а правилен ли тот курс, которому мы следуем уже пять веков?
– Богохульство! – выкрикнул Вульф. – Твой предок переворачивается в гробу, Харт!
– Мой предок, – спокойно ответил Виктор, – Основал орден для защиты человечества. Не для мести, не из ненависти. Для защиты. И сейчас я предлагаю сделать именно это. У меня есть доказательства того, что Джонатан также сотрудничал с вампирами.
Элизабет Ройс, старшая из присутствующих охотников, медленно поднялась со своего места. Её седые волосы были собраны в тугой пучок, а лицо напоминало древний пергамент, на котором время оставило свои следы.
– Я убила своего первого вампира в шестнадцать лет, – хриплым голосом произнесла она.– За шестьдесят пять лет охоты я отправила их на тот свет больше, чем кто-либо в этой комнате. И знаете, что я поняла? – она обвела взглядом присутствующих. – Всё не так просто, как учат наши книги.
– Элизабет... – предупреждающе произнес Вульф.
– Нет, Рихард, я выскажусь, – отрезала она. – Я встречала монстров среди вампиров, это правда. Но я также встречала монстров среди людей. А несколько раз... – она сделала паузу. – Несколько раз я встречала вампиров, которые пытались сохранить остатки своей человечности. Которые действительно не убивали, которые страдали от своей природы.
Зал замер. Элизабет Ройс была легендой ордена, и её слова имели вес.
– Что ты предлагаешь, Элизабет? -тихо спросил Магистр Фейт.
– Вызывать им долбаного психолога, чтобы тот определил, что у них в голове! "Глядите, какой, оказывается, у нас тут добрый вампирчик! Он ведь так переживает из-за своей сути– пьёт кровь и плачет, пьёт и плачет!".– издевательски поддел женщину Вульф, но тут же осекся под строгим взглядом Александра.
– Я предлагаю хотя бы выслушать план Виктора, – ответила она. – А затем решить.
Магистр медленно кивнул и повернулся к Виктору:
– Продолжай.
– Я считаю, что мы должны использовать этот шанс, – сказал Джеймс Стерлинг, неожиданно вступая в дискуссию. – Но не так, как ты предлагаешь, Виктор.
Все обернулись к молодому охотнику.
– Я думаю, мы должны согласиться на союз, – продолжил Стерлинг. -Притвориться, что хотим сотрудничать. А когда Совет Бессмертных откроется нам, когда они покажут свои убежища, свои слабости... мы ударим. Уничтожим не только Ульриха, но и весь их Совет, обезглавим всю иерархию вампиров одним ударом. Вот это будет настоящая миссия " Серебряного креста"!– с фанатичным придыханием закончил он.
По залу прокатился одобрительный шепот – многим понравился этот план.
Виктор почувствовал, как внутри поднимается волна гнева.
– Предательство? Вот что ты предлагаешь, Стерлинг? Предать тех, кто доверился нам?
– Они не люди, Харт! – отрезал Стерлинг. – Они – нежить, проклятые твари. То, что они научились притворяться цивилизованными, не меняет их сущности. Не стоит равнять их с собой.
– А какова наша сущность? – внезапно спросил Виктор, обводя взглядом зал. – Если мы пойдем путём лжи и предательства, дойдем до бойни в отношении тех, кто не нарушает перемирия, чем мы будем отличаться от тех, кого называем монстрами?
Рихард Вульф резко встал, его глаза сверкали от ярости.
– Не смей читать нам мораль, Харт! Ты уже запятнал свою репутацию, общаясь с этими тварями. Кто знает, может, они уже завладели твоим разумом? Может, ты уже их пешка?! Ты думаешь, мы не знаем, что ты часто не исполнял своего предназначения, жалея этих тварей?! Как думаешь, почему мы голосовали за Александра, а не за тебя?!
Виктор шагнул вперёд, его рука инстинктивно легла на рукоять серебряного клинка.
– Будь осторожен в словах, Вульф. Множество поколений моей семьи служили ордену. Моя верность не подлежит сомнению.
– Достаточно! – рявкнул Магистр Фейт, вставая. – Мы не будем ссориться между собой. Не сейчас, когда появилась новая угроза.
Он повернулся к Виктору:
– Твоё предложение серьёзно нарушает традиции ордена, Виктор. Но... времена меняются. И угроза, о которой ты говоришь, не может быть проигнорирована.
Магистр обвел взглядом Совет:
–Мы проголосуем. Чисто. Без обвинений и споров. Каждый выскажет своё мнение, и мы примем решение большинством.
Марта Рид подняла руку:
– Прежде чем мы начнем, у меня есть вопрос к Виктору, – она подалась вперёд. – Ты лично встречался с членами Совета Бессмертных?
Виктор кивнул:
– Да.
– И ты уверен, что они говорят правду? Что они действительно боятся Ульриха и его творений? Что это– уже не их попытка загнать на бойню всех нас?
– Абсолютно уверен, – твёрдо ответил Виктор. – Я сам был в плену у Ульриха, я видел тела жертв Ульриха – и людей, и вампиров. То, что он создаёт... это ужасает даже Древних.
По залу пронеслись возгласы недоумения. Вульф выругался, схлопотав ещё один предупреждающий взгляд от Александра.
Марта задумчиво кивнула:
– Полагаю, ты будешь нашим связующим звеном с ними, если мы согласимся?
– Да. Они доверяют мне.
– Почему? – внезапно спросил Сэмюэль Блэквуд.
–Потому что за меня перед ними выступил Себастьян Валериан .
–Потому что они давно спелись!– грохнул кулаком о стол Рихард Вульф– Да ещё и девчонка его с этим грязным упырем гуляет! Я против того, чтобы доверять Виктору!
–Достаточно.– прервал его глава ордена– Как я уже говорил, мы будем голосовать. Поэтому предлагаю начать, чтобы не затягивать с решением.
24. Накануне битвы
«Вампиры как и люди – разные. Кто-то более развит, кто-то продолжает влачить жалкое существование на грани с диким зверем. Также и способности, силы. Чем древнее вампир, тем он сильнее. Лучше устойчивость к воздействию солнечного света, не страшны такие древние и почти бессмысленные методы, как чеснок или вербена, а серебро не вредит созданиям тьмы, а лишь наносит временный урон, впрочем, способный помочь, если идёт открытое противостояние. Серебро способно ослабить детей тьмы настолько, что их силы сравняются с человеческими. И любой охотник должен помнить об этом.».
Виктор Харт. " Вампирские хроники.".
План атаки на убежище Ульриха был разработан совместными усилиями "Серебряного креста" и Совета Бессмертных. Мрачный лес, где скрывались древние катакомбы, предстояло окружить со всех сторон. Вампиры, благодаря своей силе и скорости, должны были первыми прорваться к центру леса, в то время как охотники, вооружённые серебряными клинками и святой водой, обеспечивали поддержку и защиту от созданий Ульриха.
– Не забывайте, – инструктировал Виктор собравшихся, -Эти твари не вампиры и не оборотни. Они нечто среднее, с непредсказуемыми способностями. Стреляйте в голову и сердце, отсекайте конечности. Не позволяйте им приблизиться – яд в их когтях смертелен для людей.
– А для вампиров? – спросил Маркус Блад.
– Вызывает временный паралич, – ответил вместо Виктора Томас Грейв.– Достаточный, чтобы они успели растерзать.
Снаружи бункера уже начинало светать. Большая часть вампиров, кроме древних, должнс были вернуться в свои убежища до восхода солнца, атаку назначили на следующую ночь.
– А что с двойником? – спросила Элеонора. – Он всё ещё где-то там с лицом моего отца. Как мы узнаем настоящего Виктора? Тем более, может, у Ульриха много таких тварей.
– Я позаботился об этом, – ответил настоящий Виктор, доставая небольшие серебряные медальоны. – Эти амулеты зачарованы. Они нагреваются в присутствии перевёртышей и двойников. Каждый из вас получит такой.
Он начал раздавать медальоны охотникам и даже некоторым вампирам, включая Себастьяна.
– Не беспокойтесь, -сказал он, заметив сомнение Валериана, – Серебра слишком мало, чтобы навредить. Но достаточно для защиты.
Когда все инструкции были даны и подготовка завершена, охотники разошлись отдыхать перед предстоящей битвой. Вампиры один за другим покидали бункер, спеша укрыться от приближающегося рассвета.
Себастьян задержался последним.
– Твоё убежище далеко отсюда? Т спросил Виктор.
– Достаточно близко, чтобы успеть,– ответил Валериан. – У меня как и у ордена есть несколько тайных убежищ по всему городу. Предосторожность, выработанная веками.
Он повернулся к Элеоноре:
– Мисс Харт, могу я поговорить с вами наедине перед уходом?
Виктор бросил проницательный взгляд на дочь, но не стал возражать, лишь кивнул и отошёл к другим охотникам.
Себастьян и Элеонора вышли в небольшую боковую комнату, служившую когда-то ризницей.
: Я хотел дать тебе кое-что, : сказал вампир, доставая из внутреннего кармана небольшой флакон с тёмно-красной жидкостью. – Моя кровь. Если случится непредвиденное, если кто-то из ваших близких будет тяжело ранен – это может спасти жизнь.
Элеонора с сомнением посмотрела на флакон.
– Почему ты даёшь его мне, а не отцу?
– Потому что ты примешь его, а он – нет, – просто ответил Себастьян. – Виктор слишком горд, чтобы принять такой дар от вампира. Я уверен, что и прежнюю мою кровь он вылил или пустил на свои очередные бессмысленные эксперименты, а не употреблял так, как было нужно. Я ведь прав?
Элеонора не ответила, но ответ был и не нужен. Раны отца затягивались медленнее, чем должно было быть, если бы он послушался дочь и принял кровь Себастьяна несколько раз.
– Спасибо. Надеюсь, он не понадобится.
– Я тоже, – кивнул Валериан. О Есть ещё кое-что... – он замялся, что было совершенно нетипично для его обычно уверенного поведения. – Если я не вернусь из этой битвы, я хочу, чтобы ты знала правду. Всю правду.
– О чём?
– О Элизабет, о вашем предке Джонатане... и о том, что произошло после.
Он отвернулся, глядя на витраж с изображением святого Михаила, побеждающего дракона.
– Элизабет действительно любила нас обоих. И мы любили её. Но когда она пожертвовала собой, чтобы спасти нас от Ульриха... что-то в Джонатане сломалось. Он обвинил меня в её смерти.
– Но ты же пытался спасти её, – мягко сказала Элеонора.
– Да, но недостаточно быстро, – горько ответил Себастьян. -Ульрих был моим создателем, и часть меня... боялась его. Я колебался, и Элизабет заплатила за это своей жизнью. Их сын был спрятан в надёжном месте, с верными людьми, поэтому ваш род не прервался. Но смысл жизни Джонатана был потерян.
Он повернулся к Элеоноре, его глаза были полны древней боли.
– Он основал "Серебряный крест" не просто для защиты людей от вампиров. Изначально это был орден мести – мести Ульриху, мне и всем нам. Джонатан не желал знать, что вампиры могут быть иными, могут не приносить зла в мир. Он истреблял всех подряд, ослеплённый жаждой мести. И первыми попадались те, кто был слаб от того, что не пил человеческой крови вовсе, новообращённые, что не умели прятаться. Он не щадил и своих людей, заведомо отправляя их на смерть.
– Но ты сказал, что Джонатан взял с вас обещание защищать его потомков...Я не понимаю, как тогда...
– Это произошло позже, – кивнул Себастьян. – Через двадцать лет после смерти Элизабет. Джонатан охотился на меня, пытался убить много раз. Но однажды ночью он сам попал в ловушку Ульриха. Я спас его, и... мы наконец поговорили по-настоящему. О ней, о нашей вине, о том, что она бы не хотела, чтобы мы уничтожали друг друга.
