Текст книги "Ловушка для Лиса"
Автор книги: Максин Барри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)
– Все улажено. Верховный жрец прибыл?
Нолахо кивнул.
– Этот старый… дворецкий провел его в библиотеку. Яхта готова к отплытию?
– Да.
– Тогда надо торопиться, – возбужденно проговорил Нолахо, которому уже осточертело все время подталкивать старого дурака.
Боалу вздохнул. Он до сих пор не был уверен, что заочный брак – такая уж хорошая идея, но с другой стороны… Его внучка открыто живет с немолодым мужчиной, и об этом, того и гляди, пронюхает вездесущая пресса. А значит, нужно действовать. Его долг – как можно скорее привести Милеа в чувство.
Милеа оставила работу и по красивому, но одичавшему саду прошла к оранжерее. Войдя, она плотно притворила за собой дверь – Питер научил ее прежде всего заботиться об орхидеях.
Он, конечно же, сразу услышал ее шаги, тем более что привык работать в одиночестве, и то, что в оранжерее может появиться кто-то еще, было для него внове. Впрочем, в данном случае это ощущение было приятным.
Ирландец окинул девушку любящим взглядом. Он все еще не мог поверить, что это чудо и впрямь принадлежит ему. Свои длинные волосы Милеа стянула на затылке в конский хвост, а на ее нежной щеке темнело пятнышко грязи. Она была восхитительна.
– Привет, голубка.
– Питер, только что звонил дедушка! – Милеа широко улыбалась. – Он хочет встретиться с нами в три часа.
Питер глянул на ее сияющее личико и сам расплылся в улыбке.
– Вот видишь, голубка! Я же говорил, что все уладится.
– Да. Не беспокойся, я не пригласила его сюда. Я же знаю, что об этом месте нельзя говорить никому, по крайней мере, пока не проснется эта юная дама, – весело прибавила девушка, кивком указав на тугие зеленые бутоны.
Питер отложил термометр, который вертел в руках, и шагнул к Милеа, чтобы заключить ее в объятия.
– Ждать осталось уже недолго, голубка. А потом, если хочешь, мы сможем переехать поближе к твоей семье.
Милеа твердо покачала головой.
Питер протянул к ней руки, и девушка прильнула к нему. Как приятно было обнимать ее и планировать будущее вместе!
И все же ему становилось не по себе при мысли, что принцесса все утро скребла и мыла полы. Питер уже не раз просил ее не заниматься этой грязной работой, но она настояла на своем. В глубине души он по-прежнему не мог избавиться от ощущения, что Милеа слишком хороша для него, что он слишком многого лишил ее, взамен предложив только жизнь в безлюдье и скуке, в тесном бунгало, которое запросто уместилось бы целиком в бальном зале королевского дворца.
Питер сердито отогнал от себя эту мысль. Разве Милеа прежде уже не обижалась на подобные его речи? Будь он проклят, если даст ей понять, что тревожится об их будущем.
– Что ж, хорошо, – весело сказал он вслух. – Где же мы встречаемся с твоим дедушкой?
– На смотровой площадке. Знаешь, где это?
– Голубка, да ведь я семь лет прожил на этом острове, так что теперь знаю его как свои пять пальцев!
Гилберт Льюис шагнул в лифт и нажал кнопку седьмого этажа.
Это здание-башня находилось на одной из центральных улиц города, и в нем, помимо прочего, располагалась известная юридическая фирма.
Называлась она «Салливан, Ливс и Финчли», но от Салливана и Ливса давно уже не осталось и следа. Теперь фирма занимала весь седьмой этаж здания, и в ней трудилось множество сотрудников, среди которых были крупные юристы, получившие университетское образование в Штатах либо здесь, на островах.
Гилберт прямиком направился к лучшему представителю этого племени – Алексу Финчли, внуку основателя фирмы, пятидесятидвухлетнему крючкотвору, который держал весь Лаоми в своей плотной короткопалой ручке.
В просторной приемной Гилберта встретила секретарша Алекса Финчли. Договариваясь о встрече, он назвал свое настоящее имя и не сомневался, что юрист уже успел тщательно проверить все данные будущего клиента.
Что ж, теперь он знает, с кем имеет дело, и наверняка готовит встречу по высшему разряду.
Гилберта провели в огромный кабинет, устланный гигантским бело-голубым ковром. Вся обстановка была выдержана в белых и голубых тонах, а из огромного, во всю стену, окна открывалась панорама города.
Сам Алекс Финчли с виду смахивал на плюшевого медвежонка – круглоголовый, коренастый, с упитанным брюшком и коротенькими ручками и ножками. Даже волосы его напоминали мягкую бурую шерстку, а глаза на круглом улыбчивом лице были похожи на черные пуговички. Впрочем, подойдя ближе, Гилберт обнаружил, что эти забавные «пуговки» обладают стальным взглядом.
Перед встречей с юристом он тоже не терял времени даром. Ему удалось выяснить, что Алекс Финчли из тех людей, которых лучше не иметь в противниках. Может, он и смахивал на плюшевого медведя, но обладал репутацией крокодила, причем весьма зубастого.
– Рад познакомиться с вами, мистер Льюис. Присаживайтесь, сэр. Что привело вас на Лаоми?
– «Мир орхидей».
– Вот как? Я не знал, что орхидеи входят в круг ваших интересов.
– Это не совсем так.
Черные пуговки адвоката хищно блеснули, и он стал еще больше похож на крокодила, почуявшего добычу.
– Чаю? – благожелательно улыбнулся Финчли.
– Лучше чего-нибудь прохладительного, если можно.
Секретарша, платиновая блондинка, весьма удачно гармонировавшая с обстановкой кабинета, кивнула и вышла, через минуту вернувшись со стаканом охлажденного апельсинового сока.
Гилберт принял из ее рук стакан, не обратив внимания на то, каким долгим взглядом окинула его женщина и как, заметив это, спрятал усмешку ее шеф.
– Перейдем прямо к делу, мистер Финчли, – сказал он сухо, не имея ни малейшего желания пускаться в светские разговоры.
Он хотел поскорее покончить со всем этим. Гилберт не был мазохистом и не получал никакого удовольствия от боли, что терзала его с той самой минуты, как он распечатал проклятый коричневый конверт.
В нескольких словах он изложил историю своей жизни, описав скромное происхождение отца и его многолетние труды в области селекции, завершившиеся появлением на свет бесценной орхидеи с черными пятнышками.
– Отец, конечно, вел подробные записи всех своих опытов, – продолжал Гилберт, – однако большинство бумаг были похищены вместе с самим гибридом буквально через месяц после того, как орхидея расцвела.
Затем он вкратце изложил, как разыскивал следы похитителей по всему свету.
Если Финчли и был удивлен тем, что человек такого калибра, как Гилберт Льюис, тратит свое время на подобные пустяки, то ни словом не дал этого понять, а просто слушал и время от времени делал пометки в своем блокноте.
– Пару недель назад я приехал на Лаоми, чтобы проверить «Мир орхидей», – наконец сказал Гилберт, с трудом сдерживая участившееся дыхание. Боль усилилась, и он лишь усилием воли сумел ее подавить.
Финчли насторожился, почуяв кровь, но молча ждал, пока клиент выговорится. Видя это, Гилберт убедился, что нашел нужного человека. Этот коротышка, судя по всему, был отменным знатоком человеческой натуры.
– Мое первоначальное расследование не дало никаких результатов, – жестко продолжал Гилберт. – Но вчера на мое имя пришло вот это.
С гримасой отвращения он бросил конверт на стол и стал следить, как юрист просматривает его содержимое.
– Эти записи действительно принадлежали вашему отцу? – осторожно спросил тот.
– Да. Я обратился к эксперту-графологу, чтобы подтвердить это официально, и попросил выслать мне из Англии образцы почерка моего отца – лабораторные журналы, письма и тому подобное. Впрочем, я не сомневаюсь, что специалист подтвердит идентичность этих записей.
– А кому принадлежит крупный размашистый почерк, которым сделаны пометки на полях?
– Я уверен, что это рука доктора Освальда Хейдена, ныне покойного.
– Мне известна репутация доктора Хейдена, – заметил Финчли.
– Тогда вам должно быть ясно, почему я здесь.
– Вы полагаете, что именно он похитил орхидею вашего отца, и считаете, что эти записи – верное тому доказательство. Вероятно, за этим последует иск «Миру орхидей» с требованием вернуть гибрид?
– Верно. А также все растения, которые они сумели создать с его помощью.
Финчли на миг опешил. Гилберт тяжело вздохнул и прочел юристу краткую лекцию об орхидеях. Когда он закончил, черные глазки-пуговки заблестели с неподдельным интересом.
– Так вы предполагаете, что «Мир орхидей» экспериментировал с вашим гибридом?
– Они не выкинули его на рынок, – напрямик пояснил Гилберт. Черт, как больно! Каролина… Нет! Он безжалостно изгнал из памяти ее образ. – Вначале я думал, что похититель, кто бы он ни был, выждет пару лет, пока не уляжется шумиха, а потом запустит орхидею в продажу. – Усилием воли он заставил себя сосредоточиться на делах. – Но этого не случилось. Зато примерно восемь лет назад «Мир орхидей» нанял на работу доктора Питера О’Рили, всемирно известного специалиста по орхидеям. Поскольку он занимается в основном селекцией, это только подтверждает тот факт, что Хейден собирался заняться гибридом.
– Гм! – Финчли склонил набок круглую плюшевую головку. Глаза его горели алчным огнем. – Нам понадобится опытный консультант по орхидеям. Причем идеальной кандидатурой был бы как раз Питер О’Рили… – Крокодил издал короткий смешок, давая понять, что пошутил.
Но Гилберт даже не улыбнулся. Ему казалось, что он сделан из тончайшего хрупкого стекла, и одно неверное слово или жест приведут к тому, что его тело разлетится на мелкие осколки. Ах, Каролина, Каролина…
– Если вы внимательно просмотрите эти бумаги, то увидите, что Освальд Хейден украл также все, связанное с гибридом, – сквозь зубы проговорил он. Единственным спасением теперь было все время поддерживать в себе гнев и ярость, которые охватили его тогда, у постели отца. – Все семена, корневища, саженцы. И, как он полагал, забрал всю документацию, связанную с опытами. Однако мой отец, как я уже говорил, вел лабораторные журналы. Там осталось много записей касательно гибрида, и их вполне достаточно, чтобы провести научную экспертизу. – Гилберт обдумал все до мелочей. – Нет сомнений, что любой специалист сумеет по этим подробным описаниям отличить мой гибрид от всех прочих. Похитители не смогут вывернуться, утверждая, что Освальд Хейден сам-де вывел это растение. В журналах записаны все отводы, все перекрестные скрещивания… – Поймав озадаченный взгляд юриста, Гилберт пожал плечами. – Одним словом – если гибрид в настоящее время находится в руках Каролины Хейден, а это безусловно так, то наш эксперт сумеет доказать в суде, что это одно и то же растение.
– Основываясь на записях вашего отца.
– Именно.
– Что ж, если графологическая экспертиза подтвердит идентичность всего этого… – Финчли похлопал пухлой ладошкой по бумагам, – лично я не предвижу в этом деле никаких проблем. Вы, конечно, понимаете, что заметки, сделанные доктором Хейденом на полях, а также кое-где поверх записей вашего отца, неоспоримо доказывают, что именно он был последним владельцем документов. – Финчли оборвал себя и деликатно вздохнул. – Но ведь это, если не ошибаюсь, всего лишь копии? – Гилберт кивнул. – Тогда это может стать нашим уязвимым местом. Адвокаты ответчика, как и любой юрист, скажут вам, что результаты экспертизы нельзя признать достоверными. Вы, случайно, не знаете, у кого могут находиться оригиналы?
Гилберт покачал головой.
– Нет, пока не знаю, но намерен выяснить, причем как можно скорее. – Он сунул руку в кейс и с непроницаемым лицом подал юристу маленький клочок бумаги. – Вместе с копиями было прислано вот это.
Финчли развернул листок. Отпечатано на машинке, без подписи. Анонимный текст был предельно краток:
«Каролина Хейден и ее отец похитили гибрид у Стивена Льюиса. Она хочет на этом разбогатеть. Это неправильно».
Юрист вскинул мохнатые бровки:
– Что ж, мистер Льюис, ваше дело представляется мне выигрышным. Не знаю, какое наказание полагается за кражу орхидеи, но если будет доказано, что гибрид принесет продавцу миллионную прибыль, то это весьма крупное похищение. Если вы сумеете доказать участие в этом деле Каролины Хейден и если мы найдем гибрид, то владелице «Мира орхидей» грозит не меньше десяти лет тюремного заключения.
Лицо Гилберта хранило все то же каменное выражение, лишь на виске вдруг забилась крохотная жилка.
Финчли пристально поглядел на клиента. Обладая обостренным чутьем, он заподозрил, что этот человек скрывает какие-то сильные эмоции. Должно быть, ярость или жажду мести. Юрист пожал плечами. Это не его забота. Главное – выиграть дело, получить кругленькую сумму и прибавить в свою коллекцию еще один трофей.
– Что ж, отлично, – сказал он. – Первое, что нам понадобится, это ордер на обыск всех помещений, принадлежащих фирме. Я знаком с одним судьей, который без колебаний поддержит нас в этом деле. Разумеется, нам придется обыскать и частные владения мисс Хейден, хотя я сомневаюсь, что она прячет гибрид у себя дома…
С каменным лицом Гилберт выслушал план действий, подписал все необходимые бумаги и кивком одобрил предложения старого крючкотвора.
– В конце концов, – заметил Финчли, – наша цель – уничтожить Каролину Хейден, при этом не выходя за рамки законности…
Гилберту хотелось убить его.
Или ее.
Или себя.
– Уф, ну и подъем! – смеясь и отдуваясь, заметила Милеа, когда они с Питером наконец поднялись на смотровую площадку. – Если бы знала я, что мы… – Она вдруг осеклась, озадаченно нахмурившись.
Боалу явился на встречу с ней не один. Нолахо девушка, конечно, узнала сразу. Только почему-то сейчас он был в национальном костюме, с венком на шее. Босой, обнаженный до пояса, с развевающимися по ветру черными волосами, принц был великолепен.
Второй спутник короля был ей незнаком, но, поглядев на глубокого старика в традиционной одежде с ожерельем из перьев, раковин и костей на груди, Милеа мгновенно поняла, кто это, и похолодела.
Питер, настороженный ее внезапным молчанием, в два прыжка одолел остаток пути и встал рядом с девушкой на травянистой площадке. Он тоже увидел спутников короля, и глаза его сузились.
– Милеа, дитя мое, – глубоким звучным голосом проговорил Боалу.
Питер глянул на девушку, обеспокоенный ее потрясенным видом.
– Что такое? – шепотом спросил он.
Нолахо шагнул ближе, не сводя глаз с соперника.
– Вы, должно быть, доктор О’Рили? – как можно любезнее осведомился он, чувствуя на себе пристальный взгляд старого короля.
Почуяв неладное, Питер коротко кивнул красивому незнакомцу, но не удосужился протянуть руки.
Тем лучше, подумал Нолахо, всерьез опасаясь, что не смог бы справиться с искушением плюнуть в нее.
– Я – жених принцессы, – представился он. – Короля Боалу вы уже знаете. – Тот лишь мельком глянул на Питера и коротко кивнул белоснежной головой. – А это верховный жрец.
Нолахо больше ничего не стал объяснять. Он встал рядом с королем, и они оба повернулись к причудливо обряженному древнему старцу.
– Что это значит? – шепотом спросил Питер у Милеа.
Борясь со сковавшим ее оцепенением, она неловко шагнула вперед.
– Дедушка! Дедушка, что ты делаешь? – воскликнула она, умоляюще протянув руки к королю.
Боалу взглянул на внучку. Каким горем искажено ее юное лицо! Он и рад был бы думать, что это ирландец сделал ее несчастной, но в глубине души хорошо понимал, что виной всему он сам, ее дед.
– Мы собираемся совершить обряд Замещения, детка, – едва слышно ответил он.
Милеа вскрикнула и отшатнулась.
– Не может быть! Дедушка!..
Не в силах больше выносить ее взгляда, Боалу повернулся к верховному жрецу и вдруг понял, что отдал бы половину своего королевства, лишь бы вычеркнуть из памяти собственные деяния последних дней.
Нолахо, почуяв, что старик колеблется, что-то резко бросил жрецу на местном наречии. Старец нараспев заговорил. Нолахо что-то сказал. Боалу ответил ему.
– Что здесь происходит? – резко спросил Питер, переводя взгляд с троих мужчин на свою возлюбленную. Он чувствовал беду, но понять ничего не мог.
Милеа смотрела на эту сцену так, словно не верила собственным глазам. Потом она повернулась к Питеру. На ресницах ее трепетали слезы.
– Дедушка заключает мой брак с Нолахо, – бесцветным голосом ответила она.
Глава 18
Каролина подняла глаза на секретаршу, которая вошла в кабинет и замерла у стола.
– Что такое, Кора?
– Пришел мистер Гил. Он хочет тебя видеть, – нервно пояснила та. Под слоем загара ее веснушчатое лицо заметно побледнело.
– Что?! – Каролина едва сдержала смех. – С чего бы такие формальности?
Вот уже две недели Берт приходил в офис и уходил, когда ему вздумается, не спрашивая ни у кого разрешения.
Кора прикусила губу.
– Сама не знаю. Но он сегодня какой-то странный, и я подумала, что надо бы предупредить тебя.
Каролина поежилась от недоброго предчувствия. Берт не стал бы терять время на пустые формальности. Он всегда делал то, что хотел. Что-то здесь не так.
Она выпрямилась в кресле, придав лицу бесстрастное выражение.
– Хорошо, Кора, проводи его ко мне.
Секретарша бросила на подругу быстрый озабоченный взгляд.
– Как скажешь. Если что, я буду рядом, – многозначительно добавила она и направилась к двери.
Лишь тогда Каролина позволила себе перевести дыхание, пытаясь успокоиться.
Чепуха, твердила она себе, это просто нервы. В конце концов, прошлой ночью страсть охватила их обоих неожиданно, словно ураган, которому невозможно было сопротивляться. Берт был нежен и в то же время пылок и властен. Да нет же, глупо ждать беды. Тем более после того, как он довез ее до дома и так нежно поцеловал на прощание, а его янтарные глаза сияли, обещая так много… Нет, все хорошо.
Или все же?..
Минуту назад Каролину мучила неловкость, которая всегда возникает после первой ночи, проведенной с мужчиной. Утром она пришла в офис, собрав все мужество при мысли, что увидит Берта, и приготовилась вести себя как ни в чем не бывало, чтобы сотрудники ничего не заподозрили, или, наоборот, наплевать на все предосторожности. Все зависело от того, как поведет себя Берт.
Но он попросту не появился в офисе, ни с утра, ни к обеду, и Каролина решила, что, быть может, не она одна страшится их встречи при трезвом и холодном свете дня.
И вот теперь…
Дверь открылась, и Кора украдкой глянула на подругу. В ее взгляде было столько тревоги, что Каролина оцепенела, чувствуя, как по спине ползет неприятный холодок.
Она и не подозревала, что этим утром проницательная секретарша вмиг разглядела, каким тихим счастьем лучатся глаза ее работодательницы. Этот внутренний свет мог означать лишь одно, и Кора от души обрадовалась. Такая женщина, как Каролина, заслужила право на большую, настоящую любовь. И вот – на тебе… Пухленькая секретарша посторонилась, пропуская в кабинет Берта Гила.
С той минуты, как он вошел в приемную и официальным тоном потребовал немедленной встречи с «владелицей фирмы», Кора почуяла беду. И сейчас, глядя на его каменный профиль, крепко сжатые губы и жесткий взгляд из-под полуопущенных век, она похолодела от страха и, пятясь, торопливо вышла в приемную.
Долгое время они молча смотрели друг на друга: Каролина, оцепенело сидящая за столом, и Гилберт, размеренно сжимавший и разжимавший кулаки.
– Берт, – сказала она наконец чуть дрогнувшим голосом, – что случилось? Если ты сожалеешь о том, что произошло вчера…
Гилберт на миг закрыл глаза. Господи, как она испугана… и все же держит себя в руках. Это было невыносимо. Нет! – сказал он себе. Один раз эта женщина уже обвела его вокруг пальца. Больше он такого не допустит.
– Можешь больше не притворяться, – отрывисто бросил он. – Я пришел по делу. – И, подойдя ближе, со стуком швырнул на стол свой кейс.
Каролина вскочила, недоуменно глядя на него. Ее дымчато-зеленые глаза стали почти серыми от отчаяния.
– Притворяться? Что ты хочешь этим сказать? – Голос ее зазвенел от тревоги, но в нем таилась и тень вызова. Что бы ни произошло между ними, Берт не имел права так с ней обходиться.
Гилберт судорожно сглотнул. Каролина была прекрасна, словно разъяренная тигрица. И вдруг его словно громом поразила ужасная мысль. Она же до сих пор не знает, кто он такой на самом деле!
Значит, минувшая ночь не была притворством. А это еще хуже. В сотню, в тысячу раз хуже. Гилберт Льюис наконец нашел женщину, о которой так долго грезил. Но грезы обернулись кошмаром.
Онемевшими, непослушными пальцами он возился с замком кейса.
Просто покончи с этим, и все, твердил голос разума, в то время как сердце кричало от боли. Но Гилберт не стал его слушать. Ругнувшись шепотом, он извлек наконец толстый, оплетенный в кожу том.
Всего час назад Гилберт получил привезенные из Англии журналы отца. Выбрав один из них, он оставил эксперта-графолога в отеле сличать образцы почерка, а второй взял с собой.
Сейчас он швырнул этот журнал на стол, словно дуэльную перчатку.
Каролина с трудом оторвала взгляд от его бледного, пугающе бесстрастного лица и посмотрела на толстый том.
– Что это?
– Открой на заложенной странице, – ледяным тоном велел ей Гилберт.
Лишь сейчас Каролина заметила торчащую из толстого тома закладку. Она медленно подтянула журнал к себе и открыла, подчиняясь приказу Гилберта. Сердце ее отчего-то гулко и страшно застучало. Она ожидала увидеть печатный текст, но вместо этого взгляду ее предстали графы, заполненные аккуратным, четким, убористым почерком.
Каролина непонимающе воззрилась на этот совершенно незнакомый почерк, и этот взгляд оказался последней каплей, переполнившей чашу терпения Гилберта. Перед ним стояла преступница, которую ждало наказание по заслугам, и он должен бы ликовать, а не терзаться!
– Читай! – рявкнул он и наклонился, ткнув пальцем в нужный абзац. При этом движении медно-рыжая прядь волос соскользнула на его высокий лоб, и Каролина уловила знакомый хвойный аромат. Как же ей хотелось дотронуться до него… – Читай здесь, – охрипшим голосом приказал Гилберт. – Это описание тебе ничего не напоминает?
Каролина содрогнулась. Показалось ей или вправду в янтарных его глазах горела ненависть?
Она уставилась на журнал, безуспешно пытаясь собраться с мыслями. Что, черт побери, происходит? Девушка торопливо пробежала глазами рукописный текст. Она разбиралась в селекции куда хуже, чем отец или Питер, но за последние несколько лет узнала об орхидеях столько, что вполне понимала смысл прочитанного.
Неизвестный селекционер проделал гигантскую работу… Глаза девушки широко раскрылись, когда она дошла до места, указанного Гилбертом. Описание гибрида пятого поколения.
Желто-бурые боковые лепестки. Темно-коричневый ствол. На лабеллуме – черные пятнышки.
– Это же орхидея, которую вывел мой отец! – воскликнула Каролина. – Но почерк не его! – Она подняла глаза, и Гилберт увидел, как от ее лица разом отхлынула кровь.
Черт возьми, до чего же хорошая актриса! Он и забыл, как она умеет притворяться. Если б не этот конверт с запиской анонимного доброжелателя…
– Нет, – сказал он жестко, – этот гибрид создан почти десять лет назад. Моим отцом.
Каролина растерянно моргнула, не в силах осознать значения сказанных им слов. Она вновь перечитала записи.
– Но это, наверное, какая-то ошибка. Мой отец вырастил эту орхидею…
– Он украл ее, – сурово поправил Гилберт. – У моего отца. А теперь я хочу вернуть ее, – прибавил он, выплюнув последнее слово.
Но еще сильнее я хочу вернуть тебя, подумал он. Вернуть жаркие объятия минувшей ночи и неотъемлемое право любить ту, которую выбрал.
Вот только этого права у него не было.
Каролина потрясенно смотрела на Гилберта. Украл? Ее отец? Она помотала головой, не столько отрицая обвинение, сколько пытаясь привести в порядок свои мысли. Коварная судьба в один миг швырнула ее в самую гущу схватки, противником в которой оказался тот, кто был так любим.
– Я не… – Она осеклась, набрала в легкие воздуха и уже тверже повторила: – Я ничего не понимаю.
И тут в кабинет, словно стервятник, почуявший добычу, ввалился Эрвин Поттер. За ним бежала Кора, сердитым шепотом приговаривая:
– Мистер Поттер! Говорю вам, мисс Хейден на конференции! Пожалуйста, остановитесь, сюда нельзя…
Каролина обернулась, непонимающе глядя на незваного гостя. Гилберт тоже увидел его и задумчиво нахмурился. Поттер… Поттер. Интересно…
– Привет, Каролина! – с лучезарной улыбкой воскликнул Эрвин.
Явился он, конечно же, не случайно. Толстяк был уверен, что, получив копии документов, Гилберт Льюис отправится к юристу, а значит, разбираться с Каролиной он придет только во второй половине дня.
Поэтому Поттер припарковал машину недалеко от главных ворот, ожидая, пока появится Льюис. Помешкав еще несколько минут, чтобы эти двое успели сцепиться как следует, он выбрался из машины, и…
И вот он здесь, готовый насладиться плодами своего замысла, а заодно и подлить масла в огонь. Многие годы Эрвин Поттер мечтал отомстить Хейденам и сейчас внутренне ликовал, видя, как бледна и растерянна Каролина, эта хладнокровная заносчивая стервочка. Бедняжка! Вид у девицы такой, словно ее переехал паровой каток. Экая незадача!
Эрвин повернулся к Льюису:
– Привет! А вы, должно быть, тот самый парень из страховой компании… Скажите, мы не могли встречаться раньше? – Он мастерски придал лицу озадаченное выражение.
– Нет, не думаю, – холодно сказал Гилберт. – Если вы не против, мистер Поттер, нам с мисс Хейден еще нужно кое-что обсудить.
Толстяк радостно щелкнул пальцами:
– Ну конечно! Вы были другом Освальда! Хотя нет, постойте, вы для этого слишком молоды. Но я могу поклясться, что уже где-то видел ваше лицо… – Поттер сделал вид, что роется в памяти. – Теперь я точно вспомнил. У Освальда было досье на человека, чрезвычайно похожего на вас, только намного старше. Ваш отец, случайно, не занимался орхидеями? – Эрвин мечтал полюбоваться на их потрясенные физиономии, но не хотел, чтобы Каролина успела вставить хоть слово, а потому без запинки продолжал: – Да, я уверен, что у Освальда была папка с фотографиями человека, очень на вас похожего. Только это было давным-давно, – прибавил он с видом слабоумного старца, лепечущего о славных былых денечках. – Я заглянул в эту папку только раз, когда Освальд куда-то вышел, и он ужасно разозлился, когда, вернувшись, застал меня за этим занятием! – Толстяк повернулся к Каролине. – Ты ведь помнишь, какой он был вспыльчивый, шумел из-за каждого пустяка! Освальд сунул папку в сейф и велел мне никому, никому об этом не рассказывать. Ну да ладно. С тех пор прошло уже так много времени… – Поттер ликовал, видя, как оба его слушателя, оцепенев, ошеломленно уставились на него. – Вспомнил! – возвестил он драматическим шепотом и повернулся к Гилберту. – Этого человека звали Льюис. Стивен или Сэломон?
– Стивен, сквозь зубы процедил Гилберт.
– Верно! – воскликнул Эрвин. – Когда я спросил у Освальда, кто это такой, он сказал, что хочет нанять его на работу, но, насколько я помню, этого так и не произошло. Забавно, тот случай совершенно выскочил у меня из головы, и только когда я увидел вас, поразительное сходство с этим самым Льюисом…
Каролина медленно опустилась в кресло. Ее сковал такой леденящий холод, что даже не было сил спросить у Эрвина, с чего бы это он ворвался в ее кабинет и отчего так избирательно заработала его память?
– Ладно, вам, кажется, надо о чем-то поговорить, – сделал вид, что спохватился, Эрвин. – Я зайду завтра, ладно?
И, не дожидаясь ответа Каролины, бодро затопал к двери, у которой все еще маячила фигура встревоженной Коры.
Широко и победно улыбаясь, Поттер вышел. Кора украдкой глянула на подругу, но тут же отвела глаза и бесшумно прикрыла за собой дверь.
Гилберт не пошевелился. Внезапно он понял, где нужно искать оригиналы присланных ему документов. У Поттера. Больше негде. Но зачем он это сделал?
Каролина медленно встала. Гилберт повернулся к ней и наткнулся на страшный, остановившийся взгляд.
Он не отвел глаз. Черт возьми, она это заслужила! Пострадавшая сторона здесь он, Гилберт Льюис. И дело не только в похищенной орхидее…
Он сделал глубокий вдох.
– Итак, эта сценка, похоже, положила конец всем твоим сомнениям. Зачем еще нужно было Освальду Хейдену досье на моего отца, если не ради орхидеи?
Каролина помотала головой.
– Не знаю, – ровным, бесцветным голосом ответила она.
– Но ты признаешь, что этот гибрид в точности похож на тот, что якобы вывел твой отец?
И вновь Каролина покачала головой. Где-то в недрах подсознания слабый голос призывал ее не сдаваться и биться до последнего. Речь идет о жизни и смерти, а значит, пора наконец очнуться и начать действовать.
Она смотрела на человека, стоявшего перед ней, но видела его таким, каким он был прошлой ночью – нежным, страстным, смятенным, изнывающим от желания…
Собравшись с силами, Каролина отогнала прочь этот искусительный образ. Теперь перед ней был безжалостный хищник, который стремится отнять у нее самое дорогое.
– Согласна, на первый взгляд они действительно похожи, – наконец выдавила она. – Но я не специалист в этой области. Вот Питер…
– Ах, да, Питер О’Рили! Твой главный ботаник. Он все еще рыщет по южноамериканским джунглям в поисках новых орхидей? – саркастически осведомился Гилберт, и Каролина дернулась, как от удара. – Нет, – негромко продолжал он, – не думаю. Где же он на самом деле, Каролина? – Он подался вперед, опершись обеими руками о край стола, и лицо его, окаменевшее от гнева, оказалось совсем близко от нее. – О, я знаю, чем он занят: скорее всего, этот человек ставит опыты с орхидеей моего отца!
– Или моего! – взорвалась Каролина, вынужденная, наконец, обороняться. – Еще ничего не доказано, и Питер имеет полное право работать с этим гибридом!
– О да, еще бы! Знаешь, Каролина, о чем мечтал мой отец? С помощью этого гибрида вывести черную орхидею! – Он впился в девушку взглядом и, разглядев в ее глазах глубокое, безнадежное отчаяние, удовлетворенно кивнул. – Вот именно. Тебе пришла в голову та же идея. И неудивительно! Но мой отец мечтал о черной орхидее не затем, чтобы наживаться на ней. Он хотел радоваться своему творению и рассчитывал всего лишь на заслуженный почет и славу. А почему бы и нет? Стивен Льюис был скромным человеком, Каролина, скромным и тихим. Он отдал селекционной работе много лет жизни. А зачем тебе нужна черная орхидея? – Голос Гилберта похолодел. – Ради прибыли, да? Попробуй отрицать это, если сможешь. Ты мечтаешь лишь о том, чтобы орхидея моего отца вознесла твою фирму к мировым высотам, верно? – с мрачным вызовом спросил он.
Это было уже слишком – видеть, как неведомо куда исчез нежный любовник и его место занял этот ледяной ангел мести.
– А если и так? – огрызнулась Каролина. – Насколько мне известно, этот гибрид вывел мой отец, так почему бы Питеру с ним не работать? И если ему удастся вырастить черную орхидею, я рассчитываю получить многомиллионную прибыль. – Теперь она твердо стояла на ногах и глаза ее сверкали, словно молнии в грозовом небе. – Восемь лет я вкладывала деньги в этот проект и собираюсь вернуть их сторицей! Бизнес есть бизнес! – выкрикнула она.
