Текст книги "Двуликий Янус"

Автор книги: Максимилиан Уваров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

 

– И как, интересно, мы сойдем с маршрута, да еще и лекарств купим? – Милош был явно напряжен этим разговором. – Я не могу рисковать своими людьми.

 

– Милош, погоди! Мы не можем не помочь, – возразил ему Януш.

 

– Мы идем под конвоем. Не забыл? – ответил Милош.

 

– Я знаю как! – закричал я, выскочив из кустов. – Только не ругайте меня, – и я возбужденно запрыгал вокруг Януша.

 

Отругать меня не успели, потому что я с ходу выдал им свой план.

 

– А мальчонка-то дело говорит, – усмехнулся усатый мужчина, сидящий в кустах. – Ну так как? Поможете?

 

 

На следующее утро всю труппу свалила неизвестная болезнь. Между вагончиками бегала перепуганная Шери и, всплескивая короткими руками, говорила майору:

 

– Ужас! Кошмар-р-р! У всех темпер-р-ратур! Высокий! Это зар-р-раза какой-то! Нужно ср-р-рочно лекар-р-рств!

 

– Да, да… – хмурился Крафт. – Я вижу.

 

Он зашел в наш вагончик и, присев ко мне на кровать, спросил у Януша:

 

– У мальчика тоже жар?

 

– У всех! Может, мы отравились вчера за ужином? – Януш лежал на своей кровати с мокрой тряпочкой на лбу, и его трясло как в ознобе.

 

– Как ты себя чувствуешь, ангел? – спросил меня Оскар, положив руку на лоб. Я посмотрел на него красными, заранее натертыми глазами и молча достал из подмышки градусник. – Сорок два? Хм… – сказал Крафт, глядя на градусник. – Ну что ж… Придется сделать крюк и купить лекарства, – и с этими словами он положил мне в руку большую конфету.

 

========== Глава 28 ==========

 

Я очень радовался, что мою идею о всеобщем заболевании поддержали сначала Милош и Януш, а потом и все волшебники. Шери оказалась не только хорошей знахаркой, но и отличной выдумщицей. Чтобы у нас текли слезы и сопли, она приказала засунуть в носы зубчики чеснока. Градусники все дружно грели в чае. И результатом всего этого была целая упаковка лекарств, купленная лично майором в аптеке маленького городка. А на следующий день вся труппа цирка выздоровела, как по волшебству.

 

– Можно я сам передам лекарства? Ну Януш… – прыгал я вокруг Януша. – Это ведь я все так здорово придумал!

 

– Это опасно, Анхель, – качал головой Януш. – Ты и так ходишь по острию ножа. Надо бы сказать Софии, чтобы она снова подкрасила твои волосы. Они у корней темными стали, – гладил он мою рыжую шевелюру рукой.

 

– Чего опасного-то? – обижался я. – Я же помог… А ты…

 

– Ты молодец, Анхель, но лекарства передадим мы с Милошем. А ты ложись спать! – и с этими словами Януш вышел на улицу, спрятав упаковку со склянками себе за пазуху.

 

Я, как всегда, не послушался и, дождавшись, пока он отойдет подальше от вагона, быстро вынырнул из-под одеяла и шмыгнул за дверь.

 

– …как прибудете в Дрезден, найдите сапожную лавку Грегора Радзинского. Пароль: «Мне нужны ботинки для мальчика шести лет. Тридцать седьмой размер». Ответ: «Больно большой размер для такого малыша. Попробуйте тридцать четвертый». Если ответит не тридцать четвертый, а тридцать пятый, значит явка провалена и больше туда соваться не стоит, – тихо нашептывал голос в кустах.

 

– Что делать, если явка провалена? – спросил Януш, прикуривая от бычка вторую сигарету.

 

– Не волнуйся, – из кустов высунулась рука и потянулась к пачке сигарет. – Вас найдут наши товарищи.

 

– Не нравится мне все это, – вздохнул Милош. – Это опасно, Януш!

 

– Я смогу, – уверено отозвался Януш. – Они даже не догадываются, что я знаю их язык.

 

– Молодец! Смелая деваха! – послышалось из кустов.

 

– Я парень! – насупился Януш.

 

– Не обижайся! – красная звездочка вспыхнула в кустах и тут же погасла. – Я, видимо, не разглядел тебя в темноте. Извини, парень! Ну ладно! Еще раз спасибо за лекарства и за помощь! – огонек снова загорелся. – Слушай, друг, а в дорогу еще сигареткой не угостишь?

 

 

Мне было безумно интересно, что задумали Януш и Милош. Конечно, признаться им, что все слышал, я не мог, поэтому оставшуюся часть пути старался внимательно прислушиваться к их разговорам. Но кроме обсуждения нового номера, так ничего и не услышал.

 

Дрезден встретил нас проливным дождем и пустыми улицами. Дорогу развезло так, что два вагончика застряли в нескольких километрах от въезда в город.

 

– Вот мы и на месте, – Оскар подхватил меня под руки, и я птицей вылетел из двери вагончика. – Опа… – сказал он, ставя меня на мокрую от дождя землю и накидывая на плечи солдатский плащ-палатку.

 

– Так… Всем внимание! – кричал где-то вдалеке Милош. – Сейчас все дружно на обед. После него – час на то, чтобы распаковать реквизит. В три часа начнется репетиция! Первыми идут Шафир с Софией, Макс с Шери и Том с Тимом. Потом Януш, Марго и Анх… Болек. Трапеция и страховки готовы? – мы не услышали ответа, но, видимо, он был утвердительным. – Отлично!

 

– А как же мы? Инструменты еще в пути, – послышался голос дирижера.

 

– Так! У кого еще не доехал реквизит?

 

Я потерял нить объявлений, когда вышел на широкую площадь, где раскинулся разноцветный шатер. И снова в моей душе веселыми конфетти взорвалась сказка. Она блестела капельками на ярком брезенте. Она шуршала дождем в листьях деревьев. Она звучала знакомыми голосами волшебников и волшебниц:

 

– Где мои туфельки для выступления? По-моему, я их оставила вчера в другом вагончике.

 

– Я думаю, что свет надо направить на меня, а не на барабан!

 

– А если я буду петь не с манежа, а с оркестрового балкона?

 

Тяготы путешествия забылись молниеносно. Теперь всех занимало новое шоу, премьера которого была назначена через неделю. За обедом все возбужденно обсуждали свои номера и костюмы.

 

– Кстати, нужно найти хорошего сапожника! – сказал Милош, отодвигая пустую тарелку. – Нашему Болеку нужна обувка. Да и у Шери с Максом набойки отскакивают постоянно.

 

– Мне один старый знакомый рекомендовал местного сапожника. Завтра пойдем и поищем его лавку, – ответил ему Януш и бросил взгляд на зверей, обедавших под другим навесом вместе с майором Крафтом.

 

Я прекрасно помнил ночной разговор Януша и Милоша с незнакомцем. Конечно, я не понял, что такое «явка» и для чего нужны какие-то пароли и отзывы, но слова Милоша о том, что это опасно, я запомнил.

 

– Я с тобой пойду, – уверенно сказал я Янушу.

 

– Нет! – резко отрезал он, но я не сдавался.

 

– А как ты сможешь без меня купить обувь на мальчика лет шести? – спросил я и по удивленному взгляду Януша понял, что проговорился. Я прикусил губу и до конца обеда больше не проронил ни слова.

 

Я понимал, что Януш и Милош догадались, что я все слышал той ночью, поэтому быстро выскочил из-за стола и побежал в шатер, стараясь не попадаться им на глаза.

 

На этот раз конюшня и зверинец находились внутри шатра. Лошади стояли в отапливаемых загонах, а волки, хряк и питон разместились в специальных клетках. Я пробежал мимо волков, не рискнув приблизиться к ним в отсутствие Габриэля, потом влетел в конюшню и, подойдя к загону с кентавром, протянул ему на ладошке припасенный с обеда кусок хлеба. Верный тронул мою руку теплыми мягкими губами, прожевал хлеб и благодарно положил мне свою огромную голову на плечо.

 

Я недолго поговорил с кентавром, рассказав ему о том, что очень волнуюсь за Януша и что хотел бы помочь ему, но не знаю как. Потом рассказал ему о новом номере, активно размахивая перед его мордой руками. Напоследок я потрепал Верного по пышной челке и направился на манеж, где уже репетировали свои номера волшебники.

 

Гномелла и домовой, как обычно, громко стучали ботиночками по настеленному на манеж куску фанеры. Тим-Том жонглировали разноцветными шариками. На краю манежа выжимал одной рукой гирю Влад, а Шафир и София готовились к своему номеру.

 

– Основной свет будет падать на Софию, – говорил Шафиру Милош, привязывая ремешками щиколотки прекрасной воздушной волшебницы к большому барабану.

 

– В номере я главный! – протестовал Шафир, раскладывая на столике тонкие острые ножи, – поэтому и основной свет должен падать на меня.

 

– Ты будешь метать ножи в Софию! – возмутился Милош. – Если на тебя направить сильный свет, это может тебя ослепить!

 

– А ничего, что я в номере буду метать ножи с закрытыми глазами? – усмехнулся Шафир и вдруг резко, не оборачиваясь, выбросил руку назад. Тонкий нож стрелой полетел в сторону барабана, к которому была привязана прекрасная София, и с гулким хлопком вошел в дерево над ее плечом.

 

Я громко вскрикнул от испуга. Заметив меня у кулисы, Шафир криво ухмыльнулся, и новый нож воткнулся над головой волшебницы.

 

– Не бойся, Болек! Шафир профессионал, – крикнул он мне. – У него еще ни разу не было промаха.

 

========== Глава 29 ==========

 

Остаток времени я просидел на первом ряду, стараясь не смотреть в сторону Шафира и Софии. Я недолго поприставал с вопросами к Владу, пытаясь выяснить, сколько таких мальчиков, как я, он может поднять одной рукой. Потом мое внимание переключилось на Тима-Тома. Многорукий бог присел рядом со мной передохнуть, и я тут же пристал к нему с вопросом: что лучше летает в воздухе – шарик или булава. Когда мимо меня в зверинец прошел Габриэль, я, неожиданно для себя, спросил у него, не жарко ли ему в шерсти летом.

 

На самом деле я нервничал. Это была первая моя репетиция, и я со страхом и восхищением поглядывал вверх, где Козьма перетягивал тросы, канаты и страховки.

 

– Господин Липицкий! Это катастрофа! – с оркестрового балкона свесилась седая голова дирижера.

 

– Что случилось, господин Княжинский? – Милош посмотрел вверх на старика и с улыбкой добавил: – Снова подагра?

 

– Да лучше бы подагра, – махнул рукой дирижер. – Вы только посмотрите, что случилось с барабаном! – он, тяжело пыхтя, поднял с одного из стульев лопнувший посредине барабан. – Как же давать представление без барабанной дроби? Мой барабанщик, как увидел это, запил горькую. Это катастрофа!

 

– Не волнуйтесь, – засмеялся Милош. – Найдем мы вам новый барабан. А если надо – и барабанщика.

 

– Нет-нет, голубчик! Барабанщика мы оставляем, – замахал руками господин Княжинский, и сбитый с толку оркестр заиграл какой-то нервный марш.

 

 

– Ну, ты готов? – Милош подошел ко мне и потрепал по плечу.

 

– Я боюсь, – честно признался я.

 

– Не бойся! С тобой будет Януш, а он настоящий професси… волшебник, – поправился Милош.

 

– Он бог, – кивнул ему я. – С ним у меня все получится.

 

Оказалось, что поймать обманную страховку с разбега за тонкую перекладину не так просто. Три раза я выбегал на манеж, и каждый раз не успевал схватить ее руками. И только на четвертый раз мне это удалось, и я с тихим визгом взмыл на ней вверх.

 

– Слишком высоко! – услышал я голос Януша снизу.

 

– Всего четыре метра, Януш, – прогудел откуда-то сбоку Козьма. – А надо на пять.

 

– Ты как там? – крикнул мне вверх Януш.

 

– Здорово! – заорал я, раскачиваясь над манежем на тонком тросе.

 

Оказалось, что летать со страховкой очень весело. Следующие три раза я взмывал в воздух с громким хохотом, пытаясь немного раскачаться.

 

– Ты должен кричать от страха! – грозил мне Милош кулаком снизу. – Помнишь, как первый раз?

 

И я, давясь смехом, орал во все горло:

 

– Спасите-помогите-е-е!!! – и болтал в воздухе ножками.

 

– А теперь ты, Януш, – скомандовал Милош, прикрепляя страховку к моему богу.

 

Януш уселся на широкое белое полотно, расправил два белоснежных крыла и взмыл вверх. Я зачарованно смотрел на парящего под самым куполом бога, а он махал мне своими крыльями и улыбался.

 

– Ничего не бойся, Анхель! – крикнул он мне сверху. – Я с тобой!

 

Я снова ушел за кулису и, выскочив оттуда, взмыл вверх, схватившись за перекладину.

 

– А теперь – давай, как учили! – Милош снизу внимательно следил за мной и Янушем. – После того, как я скажу: «Алле-оп!», считаешь до трех и отпускаешь руки. Внимание! Януш, приготовься! Алле-оп!

 

Я закрыл глаза и мысленно просчитал, но… не смог разжать руки. Когда я открыл глаза, передо мной в воздухе висел Януш и, скрестив руки на груди, недовольно качал головой.

 

– Давайте еще раз, – крикнул я. – Сейчас я точно разожму руки.

 

Но и во второй, и в третий, и в четвертый раз мои руки отказывались отпускать проклятую палку.

 

– Все! Хватит на сегодня! – махнул рукой Милош. – Готовьте загоны для животных. Габриэль! Тумбы уже распаковали?

 

– Погодите! – закричал я, хватая за рукава Милоша и Януша. – Последний раз! Ну пожалуйста!

 

– Ну если только последний, – подмигнул мне Милош. – Все на исходную! И-и-и…

 

Я снова разбежался и, схватив палочку, взлетел.

 

– Алле-оп! – крикнул Милош.

 

«Раз, два, три!» – посчитал я шепотом и разжал руки.

 

Мне показалось, что я падал вечно. Это странное чувство, когда вокруг тебя словно образовывается пустота, которая заполняет тебя всего. От нее сердце останавливается, и кажется, что ты не дышишь.

 

– Оп! – услышал я над ухом, и крепкие руки подхватили меня под спину.

 

– Козьма, тяни! – закричал снизу Милош.

 

– Господи! – громко взвизгнула Марыся.

 

Я услышал странное шуршание снизу и затем нас с Янушем рвануло вверх.

 

– Тихо… Тихо… Опускай их, – слышались крики.

 

– Януш, ты цел?

 

– Он себе живот ободрал.

 

– Еще немного – и разбился бы!

 

– Маленький мой! Хороший мой! – мокрые от слез губы Марыси целовали мое лицо. – Открой глазки, малыш!

 

Я открыл глаза и увидел, что вокруг меня толпятся волшебники. Они расступились, и я смог увидеть Януша, сидящего на бордюре манежа, прижав руки к животу. Рядом с ним стоял Милош и что-то тихо выговаривал. Я вырвался из рук Марыси и, растолкав волшебников, подошел к Янушу и Милошу.

 

– Что случилось? Что с твоим животом? – спросил я, садясь рядом с Янушем.

 

– Ничего страшного, пройдет, – улыбнулся тот. – Просто мы с Милошем неверно рассчитали высоту.

 

– Ну, во-первых, я сразу сказал, что Анхеля надо поднять на пять метров, а не на три или четыре, – возмутился Милош. – А во-вторых…

 

– Нет! – остановил его Януш. – Это опасно!

 

– Януш! Это физика и математика! Это точные науки, понимаешь? Если бы мы подняли Анхеля на пять метров, ты бы не черканул пузом по манежу.

 

– Януш! – взмолился я. – Давай завтра еще раз попробуем, как Милош говорит! Ты, главное, крыльями маши сильнее! Ну пожалуйста!

 

Мы уговорили Януша еще на одну репетицию, но он потребовал оставить эту затею, если с первого раза трюк не выйдет.

 

 

Сидя в нашем вагончике, я мазал Янушу живот какой-то вонючей мазью, которую мне дала Шери. Януш тихо шипел на меня, когда палочка с мазью касалась особенно глубоких царапин. Через оттопыренный ворот поднятой вверх рубахи я увидел маленькую женскую грудь и почему-то покраснел.

 

– Спасибо тебе, – сказал Януш, опуская вниз рубашку и запахивая ее ворот.

 

– Я думал, боги бессмертны и они не могут пораниться, – вздохнул я, закрывая банку с мазью крышечкой.

 

– Пораниться могут, – ответил Януш. – Но не насмерть. Поэтому, когда будешь завтра падать, думай только о том, что я тебя поймаю и что ничего плохого не случится!

 

========== Глава 30 ==========

 

И у нас все получилось! На следующей репетиции меня подняли выше, и я, падая вниз, попал точно в руки Януша.

 

– Получилось! Получилось! – орал я, пока Януш со мной на руках спускался вниз, шумно махая крыльями.

 

– На сегодня хватит впечатлений! – перехватил меня из рук бога Милош.

 

– Ну давайте еще разок! – дергал я его за рукав пиджака.

 

– Согласен, – улыбнулся Януш, – нужно закрепить результат.

 

И снова резкий взлет и долгое, как сон, падение. Я больше не боялся, потому что знал: мой крылатый бог всегда будет рядом со мной и не даст мне разбиться.

 

Я был настолько возбужден успехом, что еще несколько минут носился по манежу, помогая работникам устанавливать сетки вокруг арены и выкатывать тумбы для зверей Габриэля. Потом я заметил на одном из рядов майора и, ураганом пробежав между рядами, плюхнулся рядом с ним.

 

Мой любопытный нос сунулся в блокнот, который держал в руках Оскар, но открытый лист оказался пустым.

 

– Хочешь посмотреть, как я рисую? – спросил меня майор. Я кивнул и приготовился к чуду.

 

Оскар тоже был волшебником. Это я понял, когда из непонятных черточек и загогулинок, сделанных карандашом на листе, вдруг начал проступать неясный образ. С каждым взмахом карандаша волшебника размытая тень становилась более четкой, и вот уже на меня с листа бумаги смотрел человек-волк. Его сильные руки были напряжены, а глаза сверкали яркими звездами. Волк, оскалив белые зубы, пытался удержать нападавших на него чудовищ. Я узнал на рисунке Габриэля и стайку зверей в мундирах, которые теперь толпами ходили по городу.

 

– Хочешь, я расскажу тебе сказку про волка? – спросил я у Оскара.

 

– Хочу, – улыбнулся он мне. Я нахмурил лоб, вспоминая в подробностях то, что поведал мне Януш вчера ночью, и начал:

 

– Однажды в небольшом городе у одной обычной женщины родился волчонок. Ее муж, увидев ребенка, обвинил свою жену в измене и ушел, бросив ее и малыша. Испугавшись, что люди тоже подумают о ней плохо, женщина отдала мальчика в приют. В приюте волчонка невзлюбили. Воспитатели прятали его в каморке под лестницей, чтобы остальные дети не пугались его вида. Когда волчонок подрос, оказалось, что он умеет говорить с животными. Вся живность, которая была в приюте, сбегалась к нему, когда он выходил из своего убежища. Кошки терлись о его волосатые ноги. Куры усаживались к нему на колени и жмурили глаза, когда он гладил их своей когтистой рукой. Лошади охотно давали ему расчесывать гриву и чесать бока. Даже огромный волкодав, стороживший склад, завидев мальчика, бежал к нему навстречу, виляя хвостом. А вот с людьми у волчонка отношения не сложились. Воспитатели гоняли и били его. Детям не разрешали с ним играть, а уличные зеваки смеялись над ним, если видели на приютском дворе. И вот однажды волчонок увидел через забор странного человека. Он не смеялся над ним. Мужчина протянул через решетку большое красное яблоко и поманил волчонка рукой.

 

– Я хочу предложить тебе выступать в моем цирке, – сказал он, когда мальчик подошел к забору. – Над тобой там никто не будет издеваться, и у тебя будет настоящая, любящая семья.

 

Недолго думая, волчонок сбежал из приюта и стал путешествовать вместе с цирком.

 

– Красивая сказка, – улыбнулся Оскар. – Только грустная.

 

– Почему? Ведь у волчонка все сложилось хорошо, – покачал головой я.

 

– Потому что трудно быть не таким, как все вокруг, – вздохнул майор и хотел было что-то сказать еще, как вдруг его лицо изменилось и стало каким-то каменным. Он вскочил с лавки и, вытянувшись в струнку, выбросил вперед руку.

 

– Guten Tag, Major! – мимо нас прошел вожак зверей и лениво махнул рукой Оскару.

 

Фон Штюк прошел мимо Габриэля, который в это время уводил волков с арены, и, протянув руку в кожаной перчатке, потрепал по холке одного из волков. Тот ощерился и прижал уши к голове.

 

– Guter Junge! (Хороший мальчик!) – оскалился в ответ вожак и направился к Янушу и Милошу, которые вышли к нему навстречу из-за кулисы. – Meine kleine Yanuska! – улыбнулся Штюк и ласково потрепал Януша по щеке. – Haben Sie es erfolgreich geschafft?

 

– Господин фон Штюк спрашивать, как вы доехать, – прогавкал переводчик.

 

– Очень хорошо доехали, господин фон Штюк, – кивнул ему Милош.

 

– Vielleicht brauchst du etwas? Warst du warm in den Autos? Gibt es genug zu essen? – вожак даже не посмотрел в сторону Милоша и продолжал улыбаться Янушу.

 

– Господин фон Штюк спрашивать – надо что-то еще? Вам тепло и много еда? – ухмыльнулся переводчик.

 

– Все прекрасно, – улыбнулся в ответ вожаку Януш. – Больше и желать нечего.

 

– Und ich wünsche dir, mein Herz! – фон Штюк взял Януша за острый подбородок и повернул его лицо к свету. – Ich habe mir erlaubt, dir Kleidung zu kaufen. Es ist sehr gut für deine Augen geeignet. Ich möchte, dass du morgen darin machst! – вожак щелкнул пальцами в перчатках, и один из зверей, выйдя вперед, протянул Янушу большую коробку.

 

– Господин фон Штюк хотеть, чтобы ты выступать в эта одежда сегодня! – сказал переводчик и, немного замявшись, добавил: – Господин фон Штюк говорить, что у тебя красивый глаза и одежда к ним подойти.

 

 

После посещения фон Штюка меня закружила цирковая жизнь. Сначала я помогал Ганечке убирать со стола и мыть посуду после ужина, за что получил от нее два яблока и несколько печенек.

 

Потом я кинулся в конюшню к Габриэлю, и мы с ним почистили всех лошадей, а одним яблоком я угостил кентавра. Потом я побежал к Шери, и она мне дала очередную баночку с мазью, чтобы я отнес ее Тим-Тому, который потянул на репетиции одну из четырех рук. В свой вагончик я пробирался уже в полной темноте.

 

Войдя в дверь, я замер на пороге. Перед небольшим зеркалом, висевшим на стене, стояла… Янушка. На ней было длинное небесно-голубое платье. Тонкую талию перехватывал темно-синий пояс, а маленькую грудь слегка приподнимал жесткий корсет. Нежные очертания груди просвечивались через тонкую ткань платья, которое мне показалось в этом месте слишком прозрачным. Юбка расходилась высоким разрезом, в котором виднелась стройная ножка в тонких чулочках и босоножках на высоком каблуке.

 

– Какая красота-а-а… – восхищено прошептал я.

 

Услышав меня, Янушка вздрогнула и прикрыла грудь руками. Два белоснежных крыла за ее плечами опустились вниз, тихо шурша перьями по полу вагончика.

 

Нет, я вовсе не испугался. Я был в восторге, потому что впервые увидел второй лик бога, и он был вовсе не хуже полюбившегося мне первого.

 

– Какая ты красивая, Янушка! – снова выдохнул я, подходя ближе к богу.

 

– Тебе правда нравится? – Янушка подняла глаза, и меня снова коснулось их голубое сияние.

 

– Очень, – улыбнулся ей я. – Почему ты не носишь платье иногда?

 

– Эй, Анхель! – рассмеялась Янушка. – Я все тот же Януш. Просто в платье.

 

– Нет! Сейчас ты вторая часть бога, Янушка, – покачал я головой.

 

– Пусть так! – согласилась она, и ее белые крылья затрепетали и распахнулись за плечами. – Только обещай, что ты не будешь меньше любить Януша.

 

– Вы для меня один крылатый бог, и мне все равно, какое из лиц я вижу, – ответил я, проводя рукой по нежным перьям крыльев.

 

========== Глава 31 ==========

 

– Погоди, дед! – говорит мне внук, прерывая рассказ. – Так Януш – девочка?

 

– Вот глупый ты! – бьет его рукой по коленке внучка. – Он – гермафродит! Это такое генетическое уродство. Я читала по это. У них есть и мужские, и женские эти… как их… В общем, то же, что есть у мужчин и у женщин!

 

– Грудь, что ли? – бурчит внук, отводя глаза.

 

– И грудь, и кадык, и половые органы, – объясняет ему моя милая всезнайка.

 

– Дед, а пи́сал Януш стоя? – спрашивает меня внук.

 

– Если честно, я этого никогда не видел, – улыбаюсь я. – Да и раздетым я видел Януша только один раз. У озера. Да и не интересовался я всеми этими половыми признаками. Для меня Януш был великим богом, – тут я смотрю по сторонам и понимаю, что на улице совсем темно.

 

– Ужин! – хлопаю я себя по лбу. – Мы совсем забыли про него.

 

– После шести есть вредно, – качает головой внучка. – Давайте просто наделаем бутербродов и пойдем в комнату пить чай.

 

Мы так и сделали. Бутерброды с холодным запеченным мясом разошлись у нас на ура. Под конец перекуса я поставил на стол вечную вазочку с горкой конфет, и внучка разлила по чашкам ароматный чай.

 

– Дед, так ты расскажешь про первое свое выступление перед публикой? – спрашивает внук, протягивая руку к конфетам.

 

– Ну… если вам еще не надоело меня слушать… – я равнодушно пожимаю плечами и тоже беру конфету.

 

– Не тяни, дед! – ворчит внук, напихав полный рот. – Я как будто фильм смотрю, когда ты рассказываешь.

 

– Тогда слушайте… – я откидываюсь на спинку кресла и продолжаю рассказ. – В те дни, когда Януш становился Янушкой и уезжал куда-то на большой черной машине, я очень переживал за него. Во-первых, потому, что он оставался совершено один среди стаи зверей. Во-вторых, потому, что помнил слова Милоша о том, что это опасно. Я не очень понимал, что происходит, и наутро заваливал Януша вопросами:

 

– Что ты там делаешь? В чем опасность?

 

– Я просто танцую для публики, – отвечал он, но я понимал, что Януш мне чего-то не договаривает. Я видел, как его крылышки опускались при этом, и он прятал от меня глаза. – А еще я очень внимательно слушаю, – добавлял он. – Когда звери выпьют своего шнапса, они становятся очень разговорчивыми и иногда выбалтывают информацию, которая может пригодиться нашим друзьям из сопротивления.

 

Эти самые друзья частенько появлялись во дворе цирка. Иногда поздней ночью Януш выходил из вагончика и шел к кустам, растущим в самом дальнем углу двора. Осторожно крадучись, я следовал за ним и слышал тихий голос из темноты, с которым разговаривал Януш. Нет, я не подслушивал. Я просто боялся за бога, поэтому сопровождал его на эти странные переговоры.

 

А тем временем готовилось открытие последнего в уходящем году сезона, и чем ближе было выступление, тем больше я нервничал. Мне был пошит более удобный костюм и куплены новые ботиночки. Они были мне по размеру, но загнутые вверх мыски очень мешали при ходьбе. К тому же они были без завязок, и на репетициях я очень боялся потерять их раньше времени.

 

И вот настал знаменательный день… Я сидел за кулисой и дрожал от страха. Впервые мне было неинтересно представление, и я не запомнил ни одного номера. Я снова и снова прокручивал в голове то, что должен был сделать. Сначала схватить палку на тросе. Потом Милош командует «Алле-оп!», и я считаю до трех. Раз, два, три… Нет. Сначала я считаю или Милош командует?

 

– Ты как, Анхель? – спросил меня Януш и потрепал по плечу.

 

– Плохо, – вздохнул я.

 

– Главное, не волнуйся! И не забудь разжать руки! – крикнул мне Януш, уходя вверх по лестнице.

 

– А сейчас! Гвоздь программы! Великий и прекрасный Двуликий Янус! – услышал я голос Милоша.

 

Мое сердце остановилось в груди. Мне показалось, что я под водой, а все вокруг стало размытым и нереальным. Звуки оркестра и голос Марго доносились до меня сквозь какую-то завесу. От волнения меня начало тошнить, и в голове загудела огромная труба.

 

– Малыш… Малы-ыш! – я почувствовал на своем плече теплую руку. Рядом со мной на корточках сидел Оскар. – Ну-ка… давай! Вдохни глубоко… И-и-и… выдохни! Уф-ф-ф… – говорил мне майор, показывая, как дышать. – Ну как? Лучше?

 

– Да, – кивнул я.

 

И правда, мне стало легче. Труба в голове утихла, картинка вокруг прояснилась, и тошнота прошла. Уж не знаю, помогла мне дыхательная гимнастика или теплая рука друга на плече, но я действительно успокоился и стал ждать сигнала от Милоша.

 

– Страховка! – громко крикнул тот в полной тишине. Я знал, что в этот момент луч прожектора направлен на качающийся хвост троса над манежем. Я еще раз глубоко вздохнул и, подмигнув Оскару, выскочил на арену.

 

Первая часть номера прошла безукоризненно. Я вылетел на манеж, споткнулся и, падая, ухватился за перекладину руками. Резкий рывок вверх, и вот я уже лечу над манежем, дрыгая ногами и истошно вопя:

 

– Спасите-помогите!

 

Как и было задумано, тяжелые ботинки соскользнули с моих ног и повисли на вытянувшихся резинках трико. Я продолжал орать и болтать ногами, глядя вверх, где под самым куполом парил мой белокрылый бог. Музыка смолкла, и раздалась барабанная дробь.

 

– Алле-оп! – скомандовал в полной тишине Милош, и я отпустил руки…

 

Но привычного падения не было. Я просто повис вниз головой над замершими от страха, зрителями. Пока я махал ногами, трико, на котором висели ботинки, намоталось на трос. Но это было не так уж страшно по сравнению с тем, что я почувствовал в следующую минуту. Трико начало медленно сползать с моей попы. Вернее, напугало меня вовсе не это. Я понял, что в любом случае я начну падать, когда трико полностью сползет, и Януш не успеет меня поймать. Я схватился руками за уползающие штаны и заголосил от страха, уже не играя.