Текст книги "Пламя теплится"

Автор книги: Максим Субботин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

– Иди, давай!

Дэзире почувствовала тычок в плечо, вытянула перед собой руки, неуверенно сделала шаг. Пальцы тут же нащупали мокрые каменные стены. Это явно был ход: узкий, плохо вырубленный. Девушка то и дело спотыкалась о неровности пола. От обилия влаги и тесноты в голову лезли самые мерзкие ассоциации. Легкие отказывались работать. Удушье оплетало липкими щупальцами, плотно обволакивало водной пеленой. Дезире попыталась откашляться, но от этого стало только хуже. В горле запершило, словно она вздохнула под водой.

Впереди раздался скрип.

– Вот и пришли, – послышалось со спины.

– Рогатую развязывать?

– А вы там как думаете?!

На этот раз голоса доносились и спереди. Сомнения на счет реальной численности общины отпали. Жителей здесь было на порядок больше, чем им старались внушить. Вот только от этого знания легче не стало, да и пользы в нем виделось мало.

– Первая пошла… – голос был насмешливым, однако скорее не из-за того, что его обладателю было по-настоящему весело, а из-за страха. Попытка скрыть дрожь.

– Иди, – снова толчок в спину.

От прикосновения Дезире вздрогнула. Ей стало страшно. Отчего-то ужас прорвался именно теперь, на самом пороге неизвестности. А что за ним? Узнавать совсем не хотелось.

– Ну же…

Дезире казалось, что она стоит на краю бездны, на дне которой поджидает нечто очень плохое. Девушка попятилась, однако тут же была отброшена вперед.

– Без шуток!

Следующий толчок стал последним. Как и предполагала Дезире, пол исчез из-под ног. Она вскрикнула, но крик застрял в горле, перейдя в стон. Падение оказалось недолгим.

– Дезире! – тут же услышала девушка громкий выкрик и не поверила собственным ушам. – Ты жива! Я так соскучилась! – голос принадлежал Ани.

Глава шестая

– Ничего не понимаю, тебя же должны были обглодать до костей, – чесал голову Гракх. – Что б я сдох! На теле ни царапины. Только руки и голова покусаны. Из чего этот твой… наряд?

Рурк, морщась от боли, забинтовывал особенно глубокие раны. Он очнулся довольно скоро. Создавалось впечатление, что потеря сознания была вообще чем-то случайным. На его руки было трудно смотреть без содрогания. Казалось, что на них не осталось ни одного целого участка кожи. Местами плоть была вырвана кусками, местами виднелись глубокие царапины-рассечения. Будь на его месте человек, эрсати или зарккан – давно бы уже умер от кровопотери или болевого шока.

Чего в ранце Рурка не оказалось, так это вменяемой аптечки. Пара мотков бинта, какой-то антисептик да тюбик с медицинским клеем. Вот и все. Одного взгляда на руки наемника было достаточно, чтобы посмеяться над таким набором. Тем более, что клей он отдал Кларку. Раны у того были скорее болезненными, нежели действительно опасными. Если только когти и зубы грайверов не несли на себе какую-нибудь заразу. Но от нее у путников все равно не было защиты. Так что приходилось надеяться на собственный иммунитет.

– Броня, – наконец соизволил ответить Рурк.

– И это тоже броня?

– Да.

– Что б вас! – Гракх потрогал упругую ткань: мягкая, податливая, эластичная. – Из чего это?

Вурст пожал плечами.

– Не мое дело. Разработка Творцов.

– Нечто вроде бронежилета скрытого ношения?

– Не мое дело. Творцы разрабатывают – Воины используют.

– Как у вас все просто, – хмыкнул Гракх. – А вы никогда не думали, что такая четкая иерархия пережиток прошлого?

Рурк вопросительно посмотрел на собеседника.

– А ты представь, что все ваши Творцы погибнут. Или исчезнут Техники. Что будет с остальными?

– Невозможно.

– Взрыв, авария, нашествие ленточных червей, что угодно…

– Традиции – наша основа. Творцы разрабатывают технологии. Воины сражаются. Техники занимаются обеспечением. Это устоялось и это правильно.

– Длинная речь, – покачал головой зарккан. – Но не убедил. Чтоб я облез! Даже не знаешь, в чем сам ходишь.

Наемник снова пожал плечами и отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Гракх осмотрелся. Кэр тоже пришел в себя и теперь сидел, прислонившись к выросшей посреди дороги березе. Он все еще был слаб, но за последние минут десять стал выглядеть значительно лучше. Бледность лица скрасилась легким румянцем, перестали дрожать руки.

– Ты прямо на живого похож, – хохотнул зарккан.

Кэр состроил кислую мину, показал средний палец: жест давно известный и все еще сохранившийся.

– А ты-то идти сможешь? – на этот раз Гракх обращался к Кларку.

Тот тяжело вздохнул, но кивнул, чем весьма удивил зарккана.

Гракх вновь посмотрел на разрушенный мост. На уцелевшем пролете тварей почти не осталось.

– Никогда еще Серые домны так не жгли мой зад, – проговорил он. – Рурк, с такой огневой мощью, как у тебя… ну, как была… ты застрял в той норе. Как такое возможно?

Глаза наемника сузились, кулаки сжались. В напрягшейся руке вновь открылось кровотечение.

– Спокойно, – зарккан примирительно поднял руки. – Я не в претензиях. Просто интересно. Если б не ты, то разнесли бы нас в желудках.

– Ты сейчас обвинил его в трусости, – произнес со своего места Кэр. – Это оскорбление. Сейчас он оторвет тебе голову…

Судя по взгляду вурста, слова эрсати вовсе не были пустой болтовней. Гракх вскочил на ноги, отошел на несколько шагов.

– Ты научился бегать быстрее пули? – спросил Кэр. Голос его звучал ровно и буднично.

Зарккан насупился. Ружье он успел отдать владельцу, а от разряженного «Плевка» толку не было.

– Беги, – рассматривая грязные ногти, сказал Кэр. – Он отстрелит тебе ногу. А потом оторвет голову. Это обычная практика.

– Шутить вздумал? – процедил зарккан.

– Я? – эрсати улыбнулся. – Рурк, надо бы выходить, пока еще не совсем темно. Уверен, что в общине жаждут нашего триумфального возвращения. Кончай с бородатым и пойдем.

Наемник провел рукой по лежащему рядом ружью.

– Отстрелю голову…

– Мужики, вы что?! – всполошился Кларк. – Разве так можно? Там же эти… спаслись еле-еле. А в общине уроды со снайперками. Вы сейчас друг друга в расход, а им только того и надо.

– Кстати, Рурк, – вдруг посерьезнел Кэк. – Я так понимаю, что кто-то из твоей группы вернулся.

Наемник кивнул.

– Демон, демон… А куда вы шли и зачем не знаешь?

– Нет.

– Это можно узнать у того, кто вернулся, – буркнул Гракх.

– Молчи, труп, – отмахнулся эрсати. – Рурк, как думаешь, добрались они до общины?

– Ты знаешь шивер.

– Или выполнят заказ или умрут. Знаю. Но места здесь нехорошие. Да и община себе на уме. И еще – а куда ваши проводники делись?

Вурст нахмурился еще больше.

– Не знаю. Не видел мертвыми. Не видел живыми.

– Сбежали, – ухмыльнулся Кларк.

– Эх, поговорить бы с вашим демоном, – протянул Кэр. – А еще лучше – с тем раненым. Может быть, и нам пригодится то, зачем вы шли.

– Идем, – пророкотал Рурк, поднимаясь. Его губы растянулись, обнажив крепкие, немного заостренные зубы: то ли улыбка, то ли оскал.

Зарккан стоял в нерешительности. За это время на его лице сменилась целая гамма чувств: от недоумения до страха и обратно к непониманию.

– Понимаешь, Гракх, – наставительно произнес Кэр. – Иногда лучше сначала подумать, прежде чем задать вопрос. Тем более, когда разговариваешь с тем, кто больше тебя и лучше вооружен.

– Мы зашли слишком глубоко, – сказал наемник. – Двое остались у моста. Двое со мной. Потом напали. Я не смог прорваться.

– Так это… мужики… – Кларк обеспокоенно следил за действиями вурста. – Все прояснили? Мир?

Рурк взвесил в руке ружье, проверил магазин.

– Шутка это. Идем.

– Э-э-эх, – протянул эрсати. – Зачем так быстро сдался?

– Шутники, – зарккан с силой пнул подвернувшийся под ногу камень.

– Ну, вы… что б вас… – развел руками Кларк. – Я тоже поверил. Вы это… за шутками не забыли, что в общине остались наши люди?

– Не забыли! – излишне резко отрезал Кэр.

* * *

В желтом, неверном свете фонаря застыли шесть человек. Вернее сказать – людей было пятеро, шестая фигура принадлежала шивере.

Йарика была облачена в облегающий, плотный костюм из черной кожи. Его можно было бы назвать доспехом: легкий, удобный и весьма прочный. А что самое главное – кожа не сковывала движения. С виду грубый и жесткий материал с легкостью растягивался, позволяя своему хозяину беспрепятственно совершать всевозможные акробатические кульбиты. Кроме того, он дышал. Несколько особенно прочных накладок предохраняли правое плечо шиверы, грудь и живот, колени и локти. Так же, вдоль предплечий и голеней располагались хищно загнутые острые крючки.

Даже, несмотря на передряги последних дней, костюм был пусть в пятнах грязи и крови, но остался целым. Глубокие царапины не превратились в дыры и лохмотья.

Главной внешней особенностью этой расы являлись, конечно же, рога. Именно они послужили предлогом, по которому люди прозвали шивер демонами. Рога были загнуты назад. Два из них – боковые, расположенные над ушами – имели длину примерно десять сантиметров. А центральный – в верхней части лба – на две трети короче. На фоне рогов почти бордовая кожа уже не выглядела чем-то странным. А глаза цвета янтаря и вовсе казались обыкновенными, разве что немного более жесткими, чем у людей.

Здесь было не менее жарко и влажно, чем в коридоре. Каменистые стены покрывала белая плесень, где-то в глубине темноты слышалась раскатистая капель.

Звякнув цепями, Йарика встала на колени возле недвижимого тела пожилого мужчины. Судя по всему, жить ему оставалось недолго. На губах то и дело выступала алая пена, одна нога была вывернута под неестественным углом, а штанина пропиталась кровью.

Сверху вниз на них смотрела Марна. Женщина выглядела растерянной. Увидеть незнакомого, смертельно раненого мужчину – это одно. Но увидеть шиверу. Здесь – в богом забытом месте! Это не укладывалось в голове. А, кроме того, они явно друг друга знали.

Рядом на земле Ани мертвой хваткой вцепилась в Дезире. Девочка рыдала во весь голос и ее плач, подхваченный многоголосым эхом, уносился далеко в темноту. Никакие увещевания и убеждения Дезире не могли помочь. Малышка не успокаивалась.

На самой границе света и тьмы сидела Эльза. Из цветущей молодой девушки она превратилась в призрака: осунувшаяся, бледная, с безумным блеском в глазах. Тонкие пальцы с обломанными ногтями перебирали мелкие склизкие камешки. Губы что-то беззвучно шептали.

– Мне было так страшно! – тонкий голосок Ани заглушал капель. – Ты снова ушла! Обещала, что не уйдешь. А ушла! – маленькие кулачки забарабанили по плечу Дезире.

Сквозь эти рыдания с огромным трудом можно было расслышать голос старика. Шивера склонилась над самым его лицом, стараясь не пропустить ни слова. Марна позволила себе приблизиться к ним вплотную, попыталась осмотреть окровавленную ногу, но старик дернулся, отрицательно завертел головой.

– Где остальные? – слова давались раненому с огромным трудом.

– Остались в Генке, – ответила Йарика.

– Они… – он искоса взглянул на Марну, закашлялся, а потом продолжил. – Они установили детекторы?

– Я не знаю.

– Плохо, очень плохо… Ты должна узнать. Слышишь? – он подался вперед, с силой сжал руку шиверы. – Это важно!

– Не могу обещать.

– Но… – на лице мужчины отразилось недоумение. – Вас наняли, заплатили столько, сколько вы потребовали. Ты должна…

– Контракт, есть контракт. Если смогу – я выполню свою часть, но не больше.

Подбородок мужчины дрогнул.

– Еще одна неудача, – прошептал он и откинулся на спину. – Все это дается слишком дорого.

Йарика пожала плечами, взглянула на Марну. Та даже отпрянула. Слишком пронизывающим был взгляд. Он не был пронзительным или глубоким, он резал на части, разрывал на куски.

– Ты поможешь мне, – проговорила шивера. Она не спрашивала и не просила, а констатировала факт.

– Чем? – несмотря на царящую вокруг влажность, Марна почувствовала, как пересохло в горле.

Шивера поднялась, отошла к стене.

– Иди сюда, бери камень.

Марна подчинилась. Неприкрытое чувство превосходства в голосе «демонессы» заставляло повиноваться.

– Какой камень?

– Этот, – затянутая в черную перчатку рука указала на валяющийся под ногами угловатый булыжник размером с голову взрослого человека. Марна с трудом оторвала его от пола. Камень был мокрый и скользкий.

– Бей.

Марна нахмурилась. Движения шиверы сильно сковывали цепи. Они были одеты на руки, на ноги и имели малую длину, словно в древние времена у каторжников или рабов, от которых ждали попытки к бегству. На ее запястьях красовались массивные браслеты. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что они изготовлены кустарным образом из каких-то хомутов. По всей видимости, некогда предназначенных для крепления и затяжки труб. Выполненные из стали, они казались очень прочными.

– По рукам?

– По заклепке.

Шивера держала один браслет на острой грани выступающего из стены камня. Стягивающая пару хомутов заклепка была сильно расплющена с обеих сторон проушины. Марна покачала головой.

– Я же сломаю тебе руку…

– А ты будь аккуратна, – обворожительно улыбнулась шивера, но в глазах ее метались молнии.

Из темноты донесся шорох. К этому времени Ани успокоилась, и поэтому новый звук был хорошо слышен. Марна вздрогнула.

– Бей! – с нажимом повторила Йарика.

Шорох повторился. Но теперь он раздавался с разных сторон, словно его источник разделился.

– Тише, – послышался голос Дезире. – Там кто-то есть.

– Умница, девочка, – фыркнула шивера. – И если…

– Ты не понимаешь, я их чувствую…

* * *

Дезире терялась в собственных ощущениях. Она сидела и гладила Ани по голове, когда разума что-то коснулось. Это было мимолетно, словно дуновение ветра. Поначалу девушка решали, что ей показалось, но касание повторилось. Оно было неприятным, отталкивающим. После него на коже осталось чувство мерзкой грязи, которую не смыть никакими средствами, никакими силами. Разве что содрав кожу до самого мяса.

Девушка напряглась, и Ани, почувствовав неладное, примолкла. В ее глазах еще блестели слезы, но теперь в них плавала не обида, а обеспокоенность.

Касание несло в себе частичку чужого сознание, чужой воли и желаний. И если сознание и воля оставались для Дезире почти неосязаемыми, то желания она уловила четко. Из еле ощутимого дуновения они разрослись до сильного встречного ветра, перед которым непросто устоять на ногах. Ветер был наполнен алыми отблесками, запахом крови и невыносимым сжигающим голодом.

Только после этого послышались шорохи.

* * *

– Бей, что б тебя! – выкрикнула шивера.

Марна сглотнула и неловко опустила камень на проушину. Удар получился слабым и неточным.

– Послушай, – прошипела Йарика. – Если ты и дальше будешь жевать сопли, то лучше разбей себе голову этим камнем! Думаю, что будет менее болезненно. Собрание клуш!

На лице Марна появилось презрительное выражение. Она глубоко вздохнула, подняла камень и с силой обрушила его вниз. Раздался грохот, сопровождаемый тонким металлическим звоном.

– Вот так, – качнула головой шивера. На этот раз в ее голосе проскользнули уважительные нотки.

Несмотря на точный удар, заклепка не лопнула. Несколько острых осколков камня впились в кожу костюма. Йарика поморщилась, но даже не соизволила их вытащить.

– Продолжай!

– Послушайте… – раздался голос раненого. – Кто-нибудь…

Он попытался приподняться, однако изо рта потоком хлынула кровь, который вызвал приступ кашля.

Марна обернулась к нему, но шивера нетерпеливо зарычала.

– Я слушаю, – сказала Дезире.

Девушка прижала к себе Ани и вместе с ней медленно отползала назад. Ощущение приближения чего-то крайне опасного не покидало ее.

– Вы должны узнать, удалось ли установить в Генке детекторы. Это важно. Очень важно, – откашлявшись, прохрипел незнакомец.

– Простите, но кто их должен был установить и зачем?

– Специальные детекторы для мониторинга окружающей среды. Это часть большой программы. Вы не понимаете, просто поверьте. От этого многое зависит.

Совсем рядом раздался скрип, словно кто-то ступал по сухому каменному крошеву. Дезире обожгло новой волной чуждого голода. Темнота окрасилась ярко алым. Цвет ранил взбудораженное сознание, причинял почти физическую боль.

Марна тоже услышала скрип и, закусив губу, во второй раз опустила камень на проушину неподатливого браслета. Снова безрезультатно. Заклепка расплющилась еще больше, но не поддалась.

– Вы узнаете? – не унимался незнакомец.

– Послушайте, – с трудом произнесла Дезире. – Здесь…

Закончить фразу она не смогу. Голову пронзила острая боль. Девушка вскрикнула и обхватила виски руками. Перед внутренним взором пульсировало алое марево. Оно плавилось и перетекало, превращаясь сначала в крупные капли, которые потом собирались в ручьи и целые потоки. Во рту появился металлический привкус.

Марна тяжело дышала. Камень оказался слишком тяжелым для нее. Руки налились усталостью, начали неметь.

– Бей! – зло выплюнула шивера. – Бей!

Одновременно с очередным ударом – из угла, в котором безучастно сидела Эльза, раздался громкий выкрик. Марна сквозь муть в глазах посмотрела в ту сторону. Пусто! Крик повторился, но на этот раз он звучал уже откуда-то из глубины непроглядного мрака. Потом к нему присоединился рык, за ним еще и еще. Крик перерос в визг и оборвался…

– Есть! – победоносно взмахнула правой рукой Йарика. Браслет распался надвое, освобождая покрытое пылью и каплями крови запястье.

– Что с ней? – растерянно спросила Марна.

– Не о том думаешь, – скривилась шивера. – Она умерла еще наверху. Ты видела ее взгляд? Пустой!

– Что?! – Марна только теперь уронила камень, чуть не попав себе по ноге. – Она была моим человеком! Понимаешь?! Тварь ты бессердечная!

Йарика подняла свободную руку на уровень глаз Марны. Перчатка на кончиках пальцев лопнула, сквозь нее показались аккуратные, хотя и излишне длинные ногти. Они увеличивались, вскоре превратившись в подобие зазубренных костяных серпов. Зрелище само по себе было неприятным, а вкупе с кровожадной ухмылкой шиверы – пугающим не меньше, чем таящаяся в темноте смерть. Марна побелела.

* * *

Не переставая улыбаться, Шивера провела когтем-серпом по лбу Марны, отбросила ей с лица упавшую прядь волос.

– Прибереги камень, – произнесла она мягко. – Если не сдохнем, то мне хотелось бы избавиться от оставшихся браслетов. Не в моем они вкусе.

Йарика отошла от остолбеневшей женщины, остановилась в паре шагах от раненого. Тот попытался еще раз обратиться к ее сознательности, но тщетно. Шивера готовилась к схватке и не обращала внимания на умирающего человека.

Подготовка не была только внутренняя. Йарика стремительно преображалась и внешне. Если бы лампа давала больше света, то Марна смогла разглядеть трансформацию во всех деталях, но полумрак скрадывал подробности. Возможно, именно представители этой расы, некогда попав на Землю, далее почву для появления легенд об оборотнях или тифлингах. Нет, шивера не превратилась в зверя, не отрастила хвост, ноги не превратились в копыта.

Цвет кожи поблек, превратившись из бордового почти в серый, со стальным отливом. Глаза потухли, затянувшись мутной пленкой. До того заплетенные в тугую косу каштановые волосы стали жесткими, как проволока.

Шивера медленно повела головой, поморщилась. Обычно боевая трансформация занимала до получаса, тогда болезненные ощущения сводились практически на нет, да и изменения были куда как заметнее, эффективнее. Теперь же боль захлестнула концентрированным потоком. Чтобы не потерять сознание пришлось ограничиться лишь самым минимумом, без которого предстоящая схватка вряд ли могла длиться долго.

О притаившихся в темноте врагах Йарика могла только догадываться. Но то, что это были хищники – сомнений не возникало. Одно это заставляло быть осторожней. Против многих тварей любая, даже самая изощренная рукопашная подготовка оказывалась бесполезной. Потому шивера старалась из отпущенного ей времени выжить максимум.

Она уже слышала крадущиеся шаги. Они были осторожными, но не той тщательной осторожности, что демонстрирует пантера, когда подкрадывается к жертве, а небрежной, почти напускной. Словно их обладатель крайне редко встречал достойных противников и потому потерял осторожность, предпочитая играть, а не охотиться по-настоящему.

Усилием воли шивера прекратила трансформацию. Теперь нападения можно было ожидать в любое мгновение. Следовало отдышаться, успокоить напряженные мышцы, сконцентрироваться.

В левой руке она держала позвякивающий кусок цепи с куском расколотого надвое хомута. Правая больше походила на веер из кривых ножей. Незавершенная трансформация не позволяла видеть в полной темноте, тем более находясь в светлом пятне.

– Все к стене, – сказала она. Голос, еще недавно звучавший переливом колокольчиков, огрубел, стал хриплым.

Марна не заставила себя упрашивать. Дезире с Ани и без того сидели у самой стены. Вот незнакомец… Судя по всему, он был в том состоянии, когда люди самостоятельно не могут не то, что встать, но даже ползти.

Оставить его у ног Шиверы? Лоб Марны прорезали глубокие морщины. Женщина знала, что поступает глупо, но была уверена – бестия в черной коже пальцем не пошевелит, чтобы отвести от него угрозу.

«Она умерла еще наверху», – надменный голос шиверы до сих пор звучал в ее голове.

Марна бросила взгляд на Дезире. Та выглядела паршиво, словно мучилась сильнейшим отравлением: скорчившаяся, с бледными губами, зеленоватым оттенком лица, глубоко ввалившимися глазами. Женщина покачала головой, пробубнила что-то неразборчивое, а потом направилась к лежащему на полу мужчине. Она не торопилась, старалась двигаться, как можно тише и аккуратнее. Возможно, именно это спасло ее от молниеносного замаха шиверы…

Когда до раненого оставалась всего пара шагов, когтистая рука Йарики отлетела назад и тут же метнулась во тьму. Это движение было столь стремительным, что смысл произошедшего дошел до Марны лишь спустя несколько мгновений. Она запоздало отпрянула. Нога поскользнулась на гладком камне и женщина, охнув, села.

Тишину расколол душераздирающий вопль. С отчетливым чавкающим звуком шивера выдрала когти из невидимого Марне противника. Тут же неясная тень метнулась прочь. С костяных лезвий обильно стекала кровь. Была она черного цвета.

* * *

Почти сразу после того, как исчезла Эльза, Дезире почувствовала новое касание. Оно сильно отличалось от того, что накрыло ее недавно. Если первое было чуждо, наполнено нестерпимым голодом и жаждой крови, то это показалось знакомым. Страх, вот что принесло новое касание. Но страх не за себя. То был животный ужас перед неизвестностью, перед смертью. И сразу за ним боль. Она прокатилась по телу электрическим разрядом, скрутила мышцы, полоснула по внутренностям.

Девушке казалось, что ее едят заживо. Невидимые когти вонзались в тело, разрывая податливую плоть. Невидимые клыки вырывали целые куски кровоточащего мяса, проникали глубже, превращаю грудную клетку в кошмарное месиво.

Она хотела кричать, хотела позвать на помощь, но смогла издать и звука. Не понимая, почему никто не видит ее страданий, Дезире сжалась в комок.

Ани крутилась возле нее, стараясь помочь. Девочка уже не замечала текущих по щекам слез, она звала, упрашивала, умоляла. Но никакие слова не могли проникнуть за укутывающую Дезире пелену страданий.

Когда же за спиной раздался вопль, девочка испуганным зверьком прижалась к Дезире и закрыла глаза.

* * *

Абель ван Рейн не мог уснуть. Он ворочался на постели, снова и снова взбивал подушку, поправлял одеяло, но сон не шел. По возвращении из Генка он узнал, что на этот раз не все прошло гладко. Обычно пришлых без проблем удавалось разбить на небольшие группы, с которыми потом не возникало проблем.

Что же случилось теперь? Ведь все шло хорошо. Самых опасных, как всегда, спровадили в город, а с остальными трудностей быть не могло.

Абель сел на постели, уставился в темноту, вздохнул. Несмотря на ощутимую усталость, спать не хотелось. Тряхнув головой, он, наконец, поднялся. В полголоса чертыхаясь, натянул штаны, обулся, влез в старый свитер. Послышались недовольные полусонные голоса. Стараясь двигаться тише, Абель направился к двери. Сегодня общая спальня была особенно пуста. Ночь предстояла не то, чтобы особенная, но напряженная. Потому и людей в карауле стояло больше, нежели обычно.

Он открыл дверь и вышел в ночь. От свежего воздуха по потному телу побежали мурашки. Абель поежился.

– Куда? – услышал он тихий шепот.

Голос звучал с крыши.

Абель усмехнулся.

«Охрана бдит».

– Прогуляюсь, – не повышая голос, ответил он. – Не могу уснуть.

– Не мог выбрать другое время? Сам знаешь, какая ночь.

– Я недолго. Иначе до утра проваляюсь, а завтра снова тащиться в Генк.

– Ладно. Делаешь, как знаешь. Но если подстрелят свои – не обижайся.

– Какие обиды? – хмыкнул Абель. – Я до сортира и обратно.

Опасность поймать случайную пулю, конечно же, была, потому и шляться без дела по территории не следовало. Но тропинка к санитарно-техническому блоку находилась на особом положении. Даже в такие, как сегодня, ночи на ней нет-нет, да появлялся полуночник. Что поделать – зов природы, чтоб его. А гадить там же, где спишь, приятного мало. Вот и присматривались к этой тропе особенно. Если движение в любом другом районе общины рассматривалось, как потенциальная угроза и сразу влекло за собой стрельбу, то здесь могли включить единственный прожектор. К тому, чтобы мочиться в луче света, словно на пороге ведущей в рай тропы, следовало привыкнуть. Но пока что это был единственный выход.

Абеля такая перспектива никогда не смущала. Он еще раз поежился, сунул руки в карманы и направился в нужную сторону. Как же ему надоело такое прозябание. Жить без уверенности в будущем, без четких планов. Поначалу все казалось простым и удобным: не надо тратиться на вооружение, не стоит забивать голову охранными системами и фортификационными сооружениями. Живи себе, плодись да собирай урожай… Урожай самого разного толка. От обычного, то того, чем будут богаты случайные или специально заманенные путники. На практике все пошло не столь гладко. И дело было даже не в том, что новые охранники оказались не столь уж и эффективны, а в том, что новая линия привела к деградации общины в целом. Отсутствие необходимости постоянно быть настороже привело к излишней расслабленности. За что и поплатились. Последнее нападение дало понять – перед хорошим магом община устоять не в силах. Но и что? Разве были предприняты попытки что-то изменить, ввести дополнительные меры безопасности? Нет!

Абель сплюнул. Он до сих пор помнил удивленно-непонимающие взгляды в свою сторону, когда предложил хотя бы подумать над дельнейшим существованием. Строить будущее на смертях тех, кто появляется в доступной близости от общины, он считал неправильным. И моральные принципы были тут совершенно ни при чем. Угрызения совести его вовсе не мучили. Со временем странную тенденцию к исчезновениям путников в этом районе должны были заметить. И пусть государства, как таковые, давно прекратили свое существование. Но укрепленные общины, новосозданные альянсы или города-полисы вполне могли заинтересоваться неприятной странностью. Кому понравятся регулярные потери караванов и экспедиций? А тогда пиши пропало.

К тому же ему до сих пор не давал покоя вопрос: а что если твари перестанут повиноваться? На их более мелких и диких собратьев он успел насмотреться. Там не было ничего, кроме злобы. Неужели эти… Абель до сих пор не мог для себя определиться с терминологией. Эти… мутанты… ушли далеко вперед? Судя по их виду и повадкам – не скажешь.

Он прислонился к санитарно-техническому блоку, помахал рукой дежурившим охранникам. Разумеется, в это самое время они могли и не смотреть в его сторону. Но и что? Абелю было наплевать. Он зевнул так, что чуть не свело челюсть. Что ж, прогулка явно шла на пользу. В голове сразу возникла мысль о теплом одеяле и мягкой подушке.

«Может быть, и выспаться удастся», – подумал Абель и сделал движение по направлению к ведущей в санитарный блок двери. Раз уж он здесь, не проходить же мимо…

Он успел спиной почувствовать чье-то присутствие, даже успел полуобернуться, когда огромная жесткая ладонь легла ему на рот. Абель попытался вырваться, но хват оказался такой силы, что противостоять ему не было никакой возможности. Неловкие взмахи кулаков либо вспарывали воздух, либо вскользь касались напавшего, не причиняя тому вреда.

– Это просто подарок судьбы, – услышал он над самым ухом шепот.

Голос был знакомым. Но не просто знакомым, а пугающе узнаваемым. Его обладатель не должен, не мог находиться здесь! Абель икнул и забился еще сильнее.

– Выруби его…

Слова прозвучали как приговор. И он тут же был приведен в исполнение.

* * *

– Что б я сдох, он точно жив?

– Жив.

– А что же тогда выглядит, как дохляк?

– Кулак большой, голова маленькая…

Абель с трудом разлепил веки. Голова раскалывалась, перед глазами плавали разноцветные круги, но стоящих над ним он узнал сразу.

– О, очнулся! – осклабился Гракх. – Ты, гаденыш, почему не сдох?

Абель не понял вопроса, но переспросить, да и ответить не мог – рот был намертво чем-то забит. Пошевелиться тоже не получилось. В тело врезался металл толстой проволоки.

– Я спрашиваю, почему ты не сдох там, в городе? Когда твой рыжий дружок ножку распорол.

– Может быть, кляп вытащим сначала? – предложил Кэр.

– Орать будет.

– Не будет, – пробасил вурст, доставая из поясных ножен нож.

Глаза Абеля вылезли из орбит.

– Испугался, – злорадно проговорил Гракх. – Рурк, отрежь ему ухо. Зачем такому уроду два? А чтобы не мусорить, он его сожрет.

Вурст медленно опустился на колено. Его огромный нож казался Абелю настоящим мечом.

– Левое или правое? – спросил Гракх, глядя на корчащегося предателя. – Давай так: я буду указывать, а ты кивнешь, с каким тебе не жалко расстаться.

Абель забился в стягивающих его путах подобно обезумевшей гусенице. О головной боли он забыл думать, сосредоточив все внимание на опасно приблизившемся клинке.

– Где Марна и все остальные, кто пришел с нами? – мягко спросил Кэр.

Абель замотал головой, как мог, пожал плечами.

– Я думаю, что оба… – скорбно сказал Гракх.

Холодная сталь коснулась правого уха.

Абель изогнулся так, словно в его теле не осталось костей. На впивающуюся в кожу проволоку, он не обращал внимания, изо рта доносилось мычание.

– Я же говорил, надо было брать колючую проволоку, – вздохнул Гракх.

– Мне кажется, что он хочет с нами поговорить, – сказал Кэр. – Хочешь же?

Абель перестал биться и с готовностью закивал головой.

– Говоришь шепотом. Отвечаешь четко. Иначе – смерть, – пробасил Рурк и сместил лезвие ножа к самому его горлу. Немного надавил. Казалось, что Абель даже дышать перестал.

Гракх одним движением вытащил кляп. Крика не последовало.

– Где Марна и все, кто пришел с нами? – повторил вопрос Кэр.

– Они и еще двое внизу, в пещерах. Сегодня время кормежки, – затараторил Абель.