Текст книги "Я, физрук: экзаменатор (СИ)"

Автор книги: Максим Шторм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Глава 19

Глава девятнадцатая, в которой происходят печальные и страшные события, я оказываюсь бессилен, но зато подбираюсь к установлению личности своего главного врага!

Стинг остановился в нескольких метрах от меня. Я с нарастающей тревогой следил за ним. Не знаю почему, но стоило мне его рассмотреть повнимательней, как внутреннее чувство опасности взвыло с силой корабельной сирены. Мой ученик застыл как безмолвное изваяние. Он игнорировал бушующую вокруг него толпу перевозбуждённых от радости подростков. Не обращал внимания на прыгающие в загребущие ручки коробки с подарками. Не притоптывал ногой в такт разудалой, пронизывающей весь зал мелодии. Просто стоял и, задрав голову, смотрел вверх, на самую макушку ели. Меня он так же не замечал. Пятерка закладывающих вокруг елки виражи трюкачей исполнила финальные кульбиты и под восторженные вопли рванула к сцене, осыпая впаших в творческий раж музыкантов дождём из блесток.

Я незамедлительно направился к Генри. Да, Стинг был бледнее обычного, его плотно сжатые губы превратились в тонкую линию, глаза лихорадочно блестели. И только подойдя к нему едва ли не вплотную, я обратил внимание, что явно сбежавший из лазарета школьник одет в обычную пижамную пару и сразу. Его босые ноги от соприкосновения с каменными плитами пола посинели от холода. У меня внезапно пересохло в глотке. Выглядит больным? Да Генри Стинг был похож на чокнутого!

– Стинг, разве доктор Клизмер разрешал тебе без сопровождения покидать палату? – строго и без рассусоливания обратился я к нему. Школяр даже не вздрогнул. Он вообще никак не отреагировал, продолжая таращиться в потолок. Что он там видел?

– Генри Стинг, ты как себя ведешь в присутствии своего классного руководителя? – я знатно повысил голос, перекрикивая гуляющую по залу музыку. – Я не посмотрю, что ты охромел, как заезженный мерин, живо у меня схлопочешь тридцать штрафных отжиманий!

И снова ноль эмоций и полнейшее наплевательское отношение к моему рассвирепевшему тону. Мой лоб покрылся испариной. Да что за хрень происходит? В обычных обстоятельствах даже такой раздолбай как Стинг при виде моей недовольной рожи струхнул бы капитально! А сейчас как будто и не слышит меня. Я решительно обошел его и заглянул в лицо. И обомлел. Мне показалось, что его глаза блестели... Не совсем верно. Они превратились в залитые тускло-серебристым маревом дыры. Широко распахнутые, безразличные и мертвые глаза лунатика. Стинг был похож на ожившего зомби, на приведённую сюда помимо своей воли марионетку. Лунная марионетка!

Я схватил его за плечи и остервенело затряс, отвесил пару хлёстких пощёчин. Бесполезно. На нас уже начали оглядываться близко находящиеся ребятишки. Должно быть подумали, что я совсем с катушек слетел, раз принародно принялся лупцевать своего ученика! Пока никто, кроме меня, не заметил, что Стинг не управляет собой.

– Генри, Генри, проснись! – я уже орал ему в бледное обескровленное лицо. Как его разбудить? Какое заклинание способно выдернуть его из оков сих жутких чар? Запретных чар! Гоблин. Нужно срочно привести сюда Жаболапа. И насрать, что его увидет директор с компашкой высокопоставленных бездельников из министерства. Но и бросать одного Стинга тоже не хотелось. Как разорваться? На мое счастье рядом мелькнула изумлённое моими действиями лицо вездесущего Седрика. Я наклонился и самым непреклонным голосом отчеканил:

– Седрик, на кону жизнь Стинга. Живо приведи ко мне профессора Тварину или доктора Клизмера! Быстро!

Еще никогда я не разговаривал с этим пареньком на таких оборотах. Но пацан был молодцом. Смекнул, что дело нечисто и тут уж не до сантиментов. Выронив здоровенную подарочную коробку, он стремглав помчался выполнять мое поручение, расталкивая попадающихся на его пути учеников. И тут Генри заговорил. От его пустого, жуткого голоса, полного безнадёги, меня повторно бросило в пот.

– Я пришел на праздник, профессор Даркен. За своим подарком. Он должен быть здесь. На самом верху.

– Конечно, конечно, – успокаивающе сказал я. Заговорил и то хорошо. С тем, кто разговаривает, можно попробовать договориться. Ну а в данном случае я был готов наобещать Стингу кучу голых ведьм из Черной Усадьбы и авансом сданный экзамен на самый высший балл! – Выбирай любой. Какой хочешь. Если кто будет возникать, шли их на хрен. Скажи, что я разрешил!

Сотрясающая зал песня стихла. Крики, визги, море восторга. Мертвые глаза Стинга и лишенные окраски слова, срывающиеся с его истончившихся губ.

– Я не хотел так поступать. Но мне сказали, что у меня нет выбора. Обещали, что меня грядущее не коснется.

Стинг говорил негромко и мне приходилось прикладывать изрядные усилия, что бы его слышать, в таком-то шуме. Я был вынужден чуть ли не тереться об его нос, меня пугали его серебристые глаза. Но у меня не было выхода.

– Я не хотел... Но я боялся. А мне сказали, что со мной все будет хорошо. Я уже не знал кому верить. Вы показали мне, что у каждого есть шанс. Я давно хотел вам все рассказать. Никто и не узнал бы о моем желании. Я уже решился... Но.

– Но? – я не отпускал его, крепко держа за плечи. Жадно ловил каждое слово. Мое сердце стучало, как железные колеса локомотива по рельсам.

– Но об этом узнал ОН.

ОН? Я поёжился. Вот мы и подошли к этому загадочному ЕМУ.

– Я сам хотел прийти. Сам вам все рассказать... Все, что мне известно. Но ОН узнал. Он проник ко мне в сон и все узнал. И стал держать меня. Он и сейчас пытается меня удержать!

Лицо Стинга исказила мучительная, гримаса. По телу прошла судорога. Его плечи под моими пальцами напряглись, мышцы стали твердыми как дерево. И тут до меня дошло. Никто не заставлял Стинга сюда приходить. Он сам решился на этот шаг! Наоборот, его пытаются держать! А мой ученик, прилагая невероятные усилия, противясь заклятию, превращающей волшебника в Лунную марионетку, все-таки умудрился удрать из больничного крыла и прийти сюда. Вот вам и очередной бездарный неумеха-разгильдяй!

– Генри, держись, помощь на подходе! – я лихорадочно озирался, надеясь увидеть среди прыгающих вокруг детей знакомые фигуры своих друзей. Да где все?! По моим ощущениям прошла уже вечность, с той минуты, как я отослал Седрика. Уже не сдерживаясь, я закричал: – Пиви! Пиви, где бы ты ни был, ты нужен мне!

На нас уже не просто начали оглядываться. От нас начали шарахаться в разные стороны. Чему я был только рад, из соображений безопасности самих окружающих. Генри вновь успокоился и задрал голову к небу. Рядом колыхнулся воздух и возник разряженный, как личный помощник Санта-Клауса мой домашний эльф Пиви. Судя по его длинющему носу, переливающемуся всеми цветами радуги, маленький пройдоха уже изрядно накатил на грудь. Но бросив на меня взгляд окосевших глаз, Пиви тут же начал трезветь.

– Профессор! – пропищал он. – Я чую запретную волшбу!

Я беспомощно простонал:

– Это она и есть, балбес! Стинг под заклятием Лунной марионетки. Быстро приведи сюда Жаболапа, Пиви! Быстро!

Икнув от ужаса, эльф растворился в воздухе. Екарный бабай, ну хоть что-то начало двигаться с мертвой точки! Стинг вдруг выгнулся дугой. Мои руки едва не сорвались с его плеч. Похожие на лунные диски глаза моего ученика засияли как звезды. С его губ сорвался натужный хрип.

– Не могу. Не могу сопротивляться, профессор... ОН сильнее.

– Не смей сдаваться, Стинг! Не смей! – я тряс его как плюшевую игрушку. – Он не сможет тебя одолеть. Вспоминай все, чему я тебя учил! Ты что думаешь, что сдавать нормативы по физкультуре легче, чем сопротивляться какому-то колдуну-недоучке? Если не позволишь, он ничего не сможет тебе сделать!

Я снова оглянулся. Ну наконец-то! К нам на всех порах летели Тварина, Клизмер и Бухольц. Из вел несущийся вприпрыжку, раскраневшийся от важности возложенной на него миссии Седрик.

– Помощь уже здесь, держись. А ещё подтянется один зеленокожий чудик, и мы любому недоумку таких люлей навешаем, что весь год помнить будет!

– Я хотел сказать, чтобы вы опасались их... Они что-то задумали. Не знаю. Не знаю что именно. Но это произойдёт на выпускных экзаменах. Вы наш экзаменатор, профессор. Готовьтесь! Не мог... Не могу больше сопротивляться.

С внезапно проснувшейся чудовищной силой Стинг оттолкнул меня. Да так, что я плюхнулся задом на пол, и просунулся пару метров, пока не ткнулся спиной в неразобранную груду подарков в изножьи елки. Неожиданный фокус от субтильного подростка в отношении такого дюжего дяди, как я, однако!

Я не успел подняться, как Генри, издав протяжный, полный страданий крик, опустил руки вниз, сжал кулаки, в затем... Я в очередной раз глазам не поверил. Он начал подниматься ввысь. Медленно, но верно, словно влекомый невидимой, но неумолимой силой. Я с пола прыгнул рыбкой, готовясь схватить его за босые ноги и опоздал. Промахнулся на считанные сантиметры. Впоследствии оказавшиеся роковыми. Стинг уже взлетел на добрых три метра и продолжал подъем. Его глаза вновь были устремлённы к потолку, словно он старался рассмотреть что-то недоступное для остальных. Какой-то особый подарок, как сказали ему? Бессильно подпрыгнув, я грязно и громко выругался, к восхищению прдбежавшего ко мне Седрика, которые все мои слова воспринимал, как яление вселенской мудрости.

Полет Стинга стали замечать и остальные. Раздались удивлённые крики. Кто-то решил, что это тоже часть представления, кто вообще не мог понять, что происходит. Но вокруг начала собираться толпа, отрываясь от полясок и заворожено наблюдая за преодолевшим уже половину высоты огромной ели школьником. Наверняка подобного зрелища никто и не видывал. Одно дело летать на метле, а другое летать самому. Насколько мне было известно, на подобное не был способен ни один чародей, практикующий стандартную магию и не применяющий специальных амулетов. А здесь... Здесь кто-то демонстрировал совсем иной уровень подготовки.

– Во имя всех забытых Богов! – потрясенно выдохнул тяжело отдувающийся Тварина, ошарашенно наблюдая за устремляющимся к потолку юношей. – Какого беса тут происходит, дружище?

– Он во власти чернокнижника! – я бессильно закусил губу. Да где же эти проклятые коротышки – эльф с гоблином?

– Как он смог прийти сюда? Я же ему запретил до особого распоряжения! – кажется, Клизмер отказывался понимать, что происходит.

Тем временем Стинг достиг высоты елки и превратился для нас в обездвиженную, ставшую такой маленькой фигуру. Он был похож на странное, гротескное елочное украшение, зависнув на уровне увенчанной ярко-алой звездой макушки вечнозеленого дерева.

– Профессор, профессор!

Я облегченно обернулся на истошное верещание Пиви. Эльф держал за руку пугливо крутящего голой Жаболапа, явно потерявшегося в такой огромной толпе народу. Они со всех ног бежали к нам. На занятную парочку изумлённо таращились, а в гоблина тыкали пальцем.

– Надо его спасать! – я завопил во всю глотку, указывая пальцем вверх.

– Заклинание приземления не действует, – недоверчиво пробормотал Бухольц, разочарованно опуская волшебную палочку. Помрачневший Тварина согласно кивнул, прикипев глазами к парящему в вышине Стингу. – Мы не можем его опустить!

Музыка в зале умокла. Почти вся аудитория переместилась на эту сторону новогодней елки. Я увидел, как к нам начали быстро шагать остальные учителя. Стремглав несся Аларик Юнкерс. Мигом оценив обстановку, он щелкнул пальцами. Тот час в его руке оказалась метла.

– Я достану его! – полуэльф вскочил на метлу и ракетой пустился вверх.

– Странно, но что-то отталкивает от него любые чары! – доктор Клизмер гневно посмотрел на свою волшебную палочку. – Боюсь, у Юнкерса ничего не выйдет...

– Не трогать его!! Не трогать!!

Уже без стисения матерясь во весь голос, я повернулся к остановишемуся возле меня Жаболапу. Выпученные глаза гоблина стали еще больше, он отчаянно жестикулировал и причитал:

– Опасные чары! Очень. Очень! Нельзя на него нападать!

– Да ему помочь хотят! – взвыл Бухольц.

Гоблин отчаянно затряс длинными ушами. А я все понял. Задрав голову, что было мочи заорал, перекрывая поднятый стопившимися вокруг детьми гвалт:

– Юнекрс, будь осторожен!

Бесстрашный летун уже выписывал вокруг повисшего в воздухе юноши круги, стараясь подлететь к нему на минимальное расстояние. Но складывалось впечатление, что то и дело Аларик натыкался на незримую преграду, которая будто отталкивала его, не позволяя взять Стинга за руку.

К нашей наэлектризованной от эмоций и напряжения компании стали подбегать ученики моей группы. Потрясенные, они наперебой спрашивали, что происходит, неверяще глядя на макушку ёлки. Переглянувшись, Рамси с Венерой от лишних вопросов воздержались. Им и так стало понятно, что на их глазах разыграется дьявольское представление, устроенное нашим тайным врагом.

– Профессор, может, позвать директора? – за мой рукав потянули. На меня вытаращились круглые от ужаса глаза Марии Попинс.

Я уже не знал, что и делать, наблюдая за тщетными попытками Юнкерса пришвартоваться к болтающемуся в воздухе Стингу. Я был готов позвать кого угодно, лишь бы что-то сделать! Меня хватило стойкое убеждение, что время на исходе. В ярости я закусил губу.

– Они уже идут! – крикнул кто-то рядом со мной. – Директор и остальные!

И словно этот крик и послужил неким сигналом. С вершины до нас донесся вопль Стинга, полный боли и отчаяния. Крик ужаса, проснувшегося человека, вынырнувшего из душных объятий кошмара на поверхность реальности. У следующий миг Генри Стинг камнем, с невероятной скоростью, будто его что-то тянуло вниз, начал падать. Юнкерс тщетно пытался его подхватить. Невидимое поле все еще отбрасывало маленького инструктора по чаролету в сторону, как мячик для пинг-понга от сетки.

Все внизу испустили дружный рев ужаса. Гоблил Жаболап, завывая на одной высокой, непрекращающейся ноте, начал что-то выкрикивать. И я был готов поклясться, что падение Стинга замедлилось. Но через несколько секунд гоблин, болезненно пискнул и опустился на пол, а Стинг с удвоенной скоростью помчался вниз. Несколько человек, среди которых были я, Тварина, Грубус, бросились к месту предполагаемого падения. У меня перед глазами все мельтешило. Генри упал как запущеная небесным титаном реактивная ракета. Нас что-то отбросило, да с такой силой, что мы попадали на спины, а несчастного юношу с отвратительным хрустом впечатлило в пол. На каменные плиты брызнула кровь. На огромную праздничную ель словно налетела гигантская черная тень, промелькнула и исчезла. И мне показалось, что в высоте послышалось отдалённое мерзкое хихиканье. И сотни глоток потрясенно выдохнули. В следующий миг раздались крики и плач. К нам подбежали самые старшие и храбрые ученики. Доктор Клизмер упал на коленях возле неподвижного, изломанного, словно кукла руками злого ребенка, тела Генри Стинга.

Я обессилено поднялся с земли, пошатываясь, подошел к упавшему мальчишке. Не нужно было быть врачом, чтобы убедиться в том, что мой несчастный ученик мертв. Еще один.

–

Веселое беззаботное празднество обернулось жутким кошмаром. Такого Колдовгаст не переживал уже уйму лет. И старожилы не помнили. Оно и немудрено, не каждый день в Школе заводятся адепты древних запретных знаний, а руководство плетёт ингрги, преследуя опасные цели по воскрешению почившего могущественного волшебника. И так хотелось это заорать в открытую, всем и каждому. Открыть глаза, сорвать с лицемерных лиц маски. Двинуть тому же приторщику Дуплусу в обезьянью рожу... Ломать и крушить. Да много чего хотелось. Разумеется, я ничего подобного не сделал.

Все веселье было свернуто, ученики, находящиеся в состоянии шока от увиденного, разосланы по комнатам. Тело Стинга унесли, а все без исключения преподаватели, при участии членов попечительского совета и охреневших от того, как встречают Новый год в Школе, волшебников из Совета Магов, отправились в учительскую на экстренное совещание. Я говорю все, но не подразумеваю себя. Боюсь, что не смог бы сдержаться. Меня всего трясло. Окружающие думали, что от страха и переживаний, но меня распирало от бессильной злости и накопившегося гнева.

Рыдающего в бессилии Жаболапа я отправил в спальню. Наказал Пиви довести его в целости и сохранности. В кулаке гоблин бессильно сжимал свежесплетенный травяной браслетик. Он нес его для Генри Стинга. Я собрал вокруг себя своих притихших и словно резко повзрослевших учеников. Шепнул им, чтобы завтра же их ноги не было в Школе. Девушки всхлипывали, не сдерживая сбегающих по щекам слез. Да что там, даже у Станкевича и Клопса глаза были на мокром месте. На почерневшего от горя Грубуса было страшно смотреть. Рамси знал, что Стинг предал нас, но продолжал считать своим другом. А теперь превратившееся в месиво тело друга , завёрнутое в простынь, унесли в медицинское крыло. Не своим голосом я так же сказал, что по возвращении в Школу, после новогодних каникул, мы со всеми обязательно обсудим все произошедшее. Пока что я был не готов ничего обсуждать. Кажется, меня поняли.

А еще я всех попросил перед отъездом обязательно заглянуть ко мне. Для всех я приготовил подарки. Думаю, гоблин будет спешить как проклятый, но до завтрашнего дня успеет доделать все браслетики. Я намеревался лично застегнуть травяные обереги на запястье каждого из своих одиннадцати учеников.

Натикало семь часов вечера. Колдовгаст погрузился в угрюмое тревожное молчание. О чем продолжали судачить за закрытии дверями в учительской я не знал. Меня лично никто туда не звал, а я не хотел идти. Тварина с Бухольцем потом все расскажут в самых ярких красках. Мне же до того было тошно на душе, что хотелось вылакать в одно горло поллитры и налить еще. Но я продолжал сдерживать свои порывы.

Этот ублюдок, этот поселившийся в моей школе подонок пересек последнюю черту. Мой опасный, злейший и таинственный враг. Но таинственный ли? Ха-ха! На моей мрачной физиономии играла зловещая ухмылка, когда я неторопливо поднимался по лестницам, минуя этаж за этажом, на самый верх, в башню, где располагался кабинет инструктора по чаролету Аларика Юнкерса. Он так же не пошел на собрание, да и не по его рангу было там присутствовать. Мне нужно было срочно с ним поговорить, более не откладывая. Только он мог мне сейчас помочь.

Я вспомнил, где раньше видел ненавистное лицо этого колдуна. На памятных соревнованиях, когда я угодил в ловушку в Чащобе Мрака. Оседлавший одну из метел взамен снявшейся с полета в последний момент Мари Фьючер тип и был тем сам уродом, что приходил ко мне во сне. Тоже самое, заостренное вытянутое лицо с неприметными чертами. Ошибиться невозможно. Он тогда еще помахал мне на старте. Я еще подумал, что это за крендель, ибо до того момента ни разу его не видел. Что ж, не видел я его и после. Но теперь последние сомнения развеялись. Он прятался среди обитателей школы. И Юнеерс должен знать, кто согласился участвовать вместо Фьючер в тех соревнованиях.

Юнкерса я застал в полной прострации. Осунувшийся, словно похоринтвший всех близких родственников, полуэльф неподвижно сидел за своим рабочим столом и бездумно пролистывал какую-то книгу, чьи страницы были украшены хитрыми чертежами и черно-белыми рисунками неведомых мне конструкций. Он поднял на меня окаменевшее личико с подрагивающими кончиками заострённых ушей.

– Простите меня, – тихо и печально произнес он. – Я не смог спаси вашего ученика, мой друг. Я еще не сталкивался ни с чем подобным. Окутавшее его заклинание отражало все магические и физические воздействия. Это невозможно... Если только...

Я присел на краешек стула и сказал:

– Вам не в чем себя винить, Аларик. Я оплошал больше всех. И вы правы, это было дело рук нашего общего врага. Он убил Генри, потому, что паренек хотел во всем признаться, поговорить со мной. И он почти справился! Почти.

Юнкерс стиснул маленькие кулачки.

– Если бы только знать, кто он! Пока мы бессильны что либо сделать.

– Я знаю, – спокойно сказал я. – Я вспомнил его лицо из сна, Аларик. Я вспомнил, где его раньше видел.

Полуэльф с живейшим интересом выпрямился.

– Не томите, профессор!

Я вкратце ему объяснил. И мне показалось, что харизматичный инструктор-затворник не понял меня. В глазах Юнкерса отразилось полнейшее недоумение, граничащее с беспокойством. Он негромко сказал:

– Профессор, боюсь, вы ошиблись.

– Нет! – с жаром воскликнул я. – Никакой ошибки быть не может, дружище! Я абсолютно уверен, что человек участвовавший в гонке вместе мисс Фьючер и наш враг – это одно и тоже лицо. И поскольку вы знаете всех наездников на метлах и наверняка обучали их, то должны все таки тоже вспомнить этого человека!

Аларик потрясённо разинул рот. Что происходит, черт возьми?

– Но Мари Фьючер не снималась с соревнований, Геральт. Она участвовала наравне со всеми и пришла третьей. Высшее достижение для нее за все время.

Я откинулся на спинку стула. Нет, не громом поражённый, а ударенный со всего маху кувалдой между глаз, как бык на бойне! Фьючер участвовала в состязаниях?!! Она летела вместе со всеми?!! Но как же тогда... Я схватился за голову и, как только мои пальцы коснулись взъерошенных волос, я все понял. А Юнекрс тут же подтвердил мою мысль.

– Ваши защитные гоглы... Очки истинного зрения, вы же тогда были в них?

Да, раздери меня все демоны этого волшебного мира, едва не взвыл я от запоздалого понимания! Да, тогда я был в них, и видел на несколько мгновений истинную личину чернокнижника, маскируюещегомя под безобидную и рассеяную преподавательницу по Пророчествам! Мари Фьючер и есть мой таинственный враг. Точнее тот, кто за нее себя выдает!